Изгнанница для безликих

ГЛАВА 40

Несколько зимних недель пронеслись мимолетом, почти не дав собой насладиться. Будни сменяли друг друга сплошной монотипной чередой, пока иссыхающая осенняя земля укрывалась новыми слоями пушистого белоснежного покрывала, что хрустел под протертыми подошвами ботинок, повидавших многое. Температура воздуха уже точно была ниже нуля по Цельсию, но сильные морозы, по меркам здешних мест, еще не ударили.

Мы заколотили открытые участки в потолке и на ночь прикрывали вход, чтобы тепло не выходило. Но помогало это мало, помещение было огромным, и чтобы его нагреть нужно либо много электричества, которого у нас попросту неоткуда было взять, либо много кострищ, что заставили бы задыхаться от дыма и могли привести к пожару. Выход оставался один — утеплятся слоями одежды и теплыми объятиями.

Мужчины отстроили для меня из досок отдельную комнатушку, обвешанную утепляющими тканями, которая нагревалась быстрее и лучше сохраняла тепло. Несмотря на все усилия, я всегда чувствовала холод и боялась прихода лютых заморозков. Мне казалось, я могу чувствовать, как во мне развивается новая жизнь и уже не могла остаться без этого ощущения. Только видя своего ребенка перед собой. Рожденного и живого, с хорошим будущим, которое мне так хотелось подарить своему чаду.

И которого в вариантах я все еще не видела.

Живот еще был незаметным, но я периодически его поглаживала с теплыми мыслями, потому что женские дни так и не начались. Повысилась чувствительность к запахам, даже вернее сказать, обоняние стало сверхчувствительным. Находится в сыром, затхлом помещении, которое к тому же было, по большей части, непроветриваемым, поросшем плесенью, и попросту непригодным для жизни, было все труднее, как морально, так и физически, потому что меня периодически мутило и постоянно тошнило. Безликие тревожились по поводу токсикоза и ходили бледные, не сводя с меня глаз. Один Аджах, как мне казалось, не проявлял по этому поводу сильного беспокойства, будто знал чуточку больше.

Тит и Трой отреагировали так, словно уже стали отцами героями, воспитавшими целую ораву детей, уже съехавших с родительских плеч, то есть, очень радостно. Трой более сдержанно и тепло, а у Тита крышу сорвало, я же с ним спала пару недель назад, и безликий был прямым кандидатом в отцовство.

Я-то понимала, что неблагоприятное окружение наносит вред мне и еще не родившемуся малышу, но не знала, куда еще можно податься. Мне хотелось к людям, там бы нашлись и ресурсы, и какие-никакие медики, но соваться в Общину беременной опасно, а посылать своих мужчин на разведку, сама оставаясь в неведении об их состоянии, я просто не могла. Не выдержала бы того волнения.

Тем временем Алекс и еще несколько безликих исчезли на продолжительное время — почти на пять дней. Без единой вести. И до этого никого не предупреждали об отлучке.

А вернулись, как ни в чем не бывало, сходу спустившись вниз. Небольшая группа сразу привлекла внимание всех находящихся в убежище. Их-то уже считали хуже дезертиров.

— Эй, Алекс, не хочешь объясниться какого черта? — сразу крикнул Тит, эмоции, выражаемые в словах, летели быстрее мыслей.

— Мне надо поговорить с Кли, — хмуро заключил мужчина.

На этом моменте я с любопытством высунула нос из своего уютного мини-убежища. Алекс с товарищами выглядели, как побитые жизнью дворняги, но выражение лица у их предводителя было уверенное. Казалось, он только сейчас уверился в своих силах. А еще я заметила, что его левый глаз почернел, точно, как и мой. Правда, я не могла сказать точно, насколько давно он изменил цвет. Но и это было закономерно, странно только, что Мирак, скрывающийся под личиной этого парня, не смог сдержать маску до конца. Разве он не самый сильный и именитый сын Бездны?

Группу безликих во главе с Алексом обступили мои мужья, не пропуская ко мне ближе. Только Аджах стоял в стороне, скрестив руки под грудью, словно просто смотрит на актерскую сценку.

— Не бывать этому, ты больше не внушаешь доверия, — спокойно, но с нотками угрозы в голосе проговорил Элим, — можешь сказать нам, а мы передадим послание Кли.

— Нужно дать ему шанс объясниться… — вступился Трой.

— Пропустите его, — скомандовала, — я послушаю.

Алекс слабо мне улыбнулся, проходя мимо нехотя расступившихся безликих, только Тит не упустил возможность задеть его плечом и выразительным взглядом дать понять, что не дремлет и точно будет участвовать в разговоре в качестве слушателя, хочет Алекс того или нет.

— Кли, мы были в разведке, — гордо заявил мужчина, выпятив грудь, — по твоим рассказам я определил, где находится община, в которой ты жила, мы обследовали местность вокруг. Недалеко оттуда есть большая ферма с животными: курицами, коровами, даже кролики в клетках. И там же выращивают фрукты, овощи и корнеплоды. Гектары засаженной земли. Также я видел солнечные батареи, есть и работающая канализация, и резервуары с водой. Кто-то из людей все эти года живет, как раньше.

Я смотрела на него округлившимися от удивления глазами.

— Это все точно на моей родине? Люди в моей общине жили в нищете и ели раз в несколько дней.

— Ты не так поняла, Кли. Это территория не твоей общины, а тех, кто ею управляет.

Я в недоумении и даже неверии смотрела на Алекса. Да, в общине ходили слухи, что главари банды, держащие в ежовых рукавицах общину, живут небедно: регулярно видят на столе мясо, не умирают зимой от холода, и точно обитают вне стен общины, потому что знакомы с ними были лишь главные представители силой структуры аппарата принуждения. Такие ходили слухи. Но обычно адекватные люди делят сплетни на два.

Даже в загнувшемся мире все еще осталось разделение людей на касты и сословия.

— Алекс… — вздохнула я тяжело, смотря за спину собеседника, где уже толпились все, кому ни попадя, грея уши, толкаясь и утоляя праздное любопытство. Все-таки трудно быть единственной женщиной в таком огромном мужском цветнике.

Чересчур много было провокационной информации, но в то же время обнадеживающей и невероятной. Если было в мире место, где может оказаться настолько хорошо, разве не должны мы туда попасть? По рассказам люди там живут даже лучше, чем в городке у Дарлы.

Вот только люди ли? Голод, смерть, отсутствие любых медикаментов, хаос, ненависть между людьми и затаенная злоба на окружение — это все, что я видела последние пятнадцать лет. Неужели все обман и нас просто держали в загоне, как стадо, не давая сразу умереть, но и забирая возможность наслаждаться прелестями жизни, без надоедающих проблем удовлетворения базовых человеческих потребностей?

— Кли, я могу доказать все, но нам нужно остаться наедине. Разговор будет сложным.

— Я не уверена, что могу доверять тебе. Но… я знаю, это ты … был тогда в палатке, — нечетко ответила, надеясь, что никто ничего не понял, — ты нарисовал ту карту. Спасибо за помощь, — я подняла на него сверкающие глаза.

На лице Алекса проступило недоумение, но всего на несколько мгновений, он быстро справился с эмоциями и кивнул, хотя в глазах мужчины все еще оставалось непонимание, словно он колебался. Я бы призадумалась о том, верны ли мои предположения, но все еще не могла считывать ни эмоций, ни мыслей Алекса, поэтому оставалась убежденной в том, что он Мирак, маг, чья защита сильнее моей магии. Помимо Аджаха Алекс был единственным таким из тех, кого я вычислила. Один и второй — наместники бездны. Без сомнений.

— Хорошо, — кивнула я, — давай выберемся наверх и поговорим, но мужья пойдут со мной.

Мужчина развел руками, но спорить больше не стал. Шестеро подслушивающих безликих лучше, чем полторы тысячи. Я не могла согласиться остаться с ним совсем без защиты. А вдруг это план такой, сначала показать неплохое отношение, а потом напасть? Я ожидаю от Мирака чего угодно. Сейчас лучше максимально ограждать себя от разного рода волнений и переживаний. А когда все мои мужья в сборе, это сделать проще всего. Ну да, все за исключением одного неизвестного седьмого.

К слову, самую свежую брачную метку я рассмотрела. Прямоугольный рисунок приоткрытой двери с рассеянной полоской света вызывал двоякие чувства. С одной стороны, от изображения веяло одиночеством и тоской, с другой я не могла понять, почему каждый раз чувствовала сожаление, смотря на метку. Я не знаю, кто это. Не знаю, кто мой седьмой муж, но чувствую вину, что не рядом, потому что, похоже, необходима этому безликому.

— Я могу открыть тебе свое сознание, Кли, и ты увидишь все, что видел я, — заявил мне Алекс, когда мы оказались в нескольких сотнях метров от входа в убежище, прогуливаясь вдоль дороги. Шестеро мужчин моего сердца рассредоточились вокруг нашего пути, решив тактично, но местами недовольно не мешать разговору.

— А это возможно? — я посмотрела на мужчину с подозрением, — даже я о таком не знаю. Как ты узнал об этом способе?

Алекс отвел взгляд и посмотрел на небо, ответил загадочно:

— Мне снились сны…

Я сбилась с шага, споткнулась, едва удержавшись на ногах, со всех сторон ко мне метнулось несколько теней, но остановились на полпути, заметив, что Алекс аккуратно придержал за талию, не дав зарыться носом в землю, покрытую корочкой замерзшего снега.

Сны… как это было похоже на то, что происходило со мной. Я не могла понять, почему Мирак говорит мне это. Врет? Пытается запутать?

Скосила на него глаза, неловко откинув мужские руки, сжимающие талию.

— Спасибо, — хрипло от волнения поблагодарила я. — И что там, в твоих снах?

— Открываются глаза на все. Сны упорно говорят о том, что все мое существование до встречи с тобой была ложью. Теперь я и не уверен в том, что в моей жизни действительно происходило, а чего не было. После того первого проявления силы все усугубилось. Кли, мне кажется, я не совсем человек.

— Ты владеешь магией тьмы, — хмыкнула я, — конечно, ты не совсем человек. Да и твой глаз… совсем как у меня. Когда-то мне сказали, что такой бывает только у наместников бездны или приближенных, — закинула удочку.

Может, признается?

— Тогда и ты такая же? Понимаешь меня. Это больно, когда рушится все, что ты знал… но теперь я не чувствую разочарования. Я силен, как никогда.

Я кивнула. О чем мне сожалеть? Я сделала все, что могла тогда, чтобы спасти родителей. И сейчас живу по совести.

— Хорошо, Алекс, я загляну в твое сознание, — решилась, — но руководить процессом будешь ты.

Мужчина остановился, встал напротив меня, осторожно приблизился и прижался лбом к моему лбу.

— Закрой глаза, — прошептал, — а теперь мысленно потянись ко мне.