Измена. Чужая истинная (СИ)

6. Выбирай!

Алана.

Это не просто ванная комната! Каким-то невероятным образом прямиком из замка я попадаю в природную пещеру. Высеченный в вулканических скалах, замок хранит в себе множество тайн. Наподобие этой…

Пол и стены пещеры выстланы тёмно-серым камнем. Центр высокого потолка теряется в темноте, но вокруг меня не темно. Нежно-голубой свет исходит от магических сталактитов, гроздьями свисающих по периметру потолка.

Иду вперёд, зачарованно рассматривая природный бассейн в центре пещеры. Вода светится тем же самым нежно-голубым светом, призывно бликует и плещется, ударяясь о бортики.

Опускаюсь вниз на корточки у самого края, касаюсь воды кончиками пальцев. Ммм… какая тёплая! Наверное, бассейн подогревается спящим вулканом или горячими подземными источниками. По периметру дна виднеются зеленовато-голубые камни — магический флюорит — редкий минерал, светящийся в темноте.

Закрыв глаза, вдыхаю солёный влажный воздух. Здесь так спокойно. Так хорошо. Тихий плеск воды умиротворяет.

Поднимаюсь и прохожу дальше вдоль природного бассейна, чья глубина уменьшается по мере моего движения, до тех пор, пока в самом его конце не переходит в неглубокую круглую чашу наподобие ванны. Рядом прямо в камне высечены две скамьи. Касаюсь ладонью их поверхности, ожидая почувствовать холод, но руке тепло. Кажется, все камни здесь подогреваются.

Невольно представляю, как приятно было бы прилечь на каменную скамью и просто полежать в тишине, ни о чём не думая. Мда уж. Непозволительная роскошь.

Поворачиваю голову и замечаю у противоположной стены большое овальное подсвечивающееся зеркало. Приближаюсь к нему и недовольно морщусь. В отражении перепуганная девушка с глазищами в пол-лица и отвратительным синяком на щеке. Инстинктивно накрываю его ладонью. Проклятье!

Под зеркалом комод с открытыми полками, на которых разложены ровные стопки белоснежных полотенец, объёмный вафельный халат. Вокруг круглой чаши умывальника аккуратно расставлены баночки разных форм и цветов. Подцепляю одну из них, нежно-розовую и задумчиво верчу в руках. Всё новое, нетронутое. Не похоже, чтобы здесь кто-то обитал… до меня.

Слева за умывальником обнаруживается привычная бронзовая ванна на изогнутых ножках. Хмурюсь, гипнотизируя взглядом хитровыдуманные кристаллы в её изножье, вместо привычных вентилей. Трогать их не рискую, чтобы, не дай Бездна, ничего не поломать.

За поворотом натыкаюсь на подвижную деревянную перегородку, за ней в нише… собственно, унитаз, да.

Возвращаюсь обратно к бассейну, ещё раз осматриваюсь по сторонам. Здесь всё иначе, чем я привыкла. Вместо светлой мозаики и высоких стрельчатых окон, сквозь которые льётся яркий солнечный свет, полутьма и замкнутое пространство. Неудобно, неприятно, чуждо. Но здесь, в тишине и наедине с собой мне нравится намного больше, чем в комнате с огромной кроватью. Отчего-то здесь чувствуешь себя защищённее. Если подобное вообще возможно тут, в логове врага.

С тоской смотрю на пугающе сложные кристаллы в изножье ванны. Похоже, без помощи мне всё-таки не разобраться. Возвращаюсь к двери.

— Олия? — зову тихонько, выглядывая в светлую комнату.

Дневной свет, пусть даже серый из-за кружащегося в воздухе пепла, всё равно неприятно слепит глаза после уютной полутьмы пещеры.

— Да, госпожа? — Олия резко показывается в поле зрения, тормозя на каблуках и радостно улыбаясь.

Опускаю глаза и замечаю в её руках серебряные вилку и нож, которые она перекладывает из руки в руку. Наверное, принесли завтрак, и я отвлекла её от сервировки.

— Похоже, мне потребуется помощь.

Улыбка ещё сильнее освещает лицо девушки:

— Конечно, госпожа! Одну секунду! — она поднимает вверх приборы, салютует ими, и снова исчезает из поля видимости, чтобы почти сразу появиться опять. — Говорят, в Империи нет таких кристаллов. Я сама долго к ним привыкала, но, когда научишься и приноровишься, это очень легко, можете мне поверить!

Меньше всего мне хочется «привыкать», вот только кого это интересует?

— Верю, — отвечаю со вздохом.

— Смотрите, здесь тёплая вода, как в бассейне, здесь горячая, здесь холодная, здесь воздушная пена, которой у нас моют волосы и тело.

Олия нажимает, поочерёдно, на жёлтый, красный, голубой и белый кристаллы, а я приказываю себе мысленно запоминать. Вот только… всё равно ведь напутаю. Ай, ладно.

Наполняем ванну тёплой водой. Вопросительно смотрю на Олию:

— Спасибо. Выйди, будь добра?

Справившись с утренними процедурами, надеваю своё прежнее платье, игнорируя подготовленный Олией чёрный шёлк. Нехотя возвращаюсь обратно в комнату, где Олия накрыла завтрак. Почти не обращаю внимания на то, что ем и пью. Не чувствую вкуса. Кажется, это молочная каша и пресный травяной чай.

Спустя некоторое время после завтрака раздаётся неожиданный стук в дверь. Олия уходит, чтобы открыть, и возвращается в сопровождении мужчины с длинными седыми волосами в чёрной мантии с эмблемой целителя.

— Моя госпожа, — мужчина почтительно кланяется, — я целитель Бораг и я должен осмотреть вас, чтобы убедиться, что с вами и ребёнком всё в порядке.

Осмотреть? Скрещиваю руки на груди. Вздёргиваю подбородок, смеряю его надменным взглядом. Поднимаю левую бровь:

— Это лишнее, целитель Бораг, — возражаю ледяным тоном. — Со мной и ребёнком всё прекрасно, благодарю.

Я не хочу, чтобы ко мне прикасались. Я ему не доверяю. Никому здесь не доверяю!

Мужчина выдерживает мой взгляд без единой ответной эмоции.

— Сожалею, моя госпожа, но таков приказ лорда Харда.

Приказ! Ну, конечно. Кто бы сомневался? Уж это он умеет — приказывать!

— Это важно, — продолжает настаивать Бораг. — Мы обязаны убедиться, что с ребёнком всё хорошо. Вы ведь и сами знаете, что полёт на драконе на столь большом сроке дело рискованное.

— Я-то знаю! — выплёвываю ядовито. — Вот только вашего господина этот факт не слишком-то заботил, когда он тащил меня сюда!

— Прошу простить мою дерзость, но вы не справедливы, моя госпожа, — отвечает целитель ровным голосом. — Лорд Хард крайне озабочен вашим состоянием, а также тем, как отразится на нём ритуал. Поэтому и прислал меня.

Он говорит ещё что-то про особенности крайних сроков беременности, меня же царапает одно его слово, оброненное будто невзначай, как незначительная мелочь. Вот только Бездна как раз и кроется в таких мелочах…

Сардар упоминал про брачную церемонию. Но сейчас речь явно не о ней. Или о ней? Червячок тревоги прочно поселяется внутри и начинает нещадно грызть.

— Ритуал? — кладу ладонь на выступающий живот. — Какой ещё ритуал?

Целитель прослеживает взглядом мою руку, смотрит на живот, затем снова мне в глаза.

— Лорд Хард не рассказал вам, — не спрашивает, а утверждает.

Хмурится на мгновение, словно что-то обдумывая. Мне становится ещё сильнее не по себе. То чувство, когда от тебя что-то намеренно прячут, тревожит и раздражает одновременно.

Пока я тут молчаливо страдаю от несправедливости всего случившегося, события разворачиваются в бешеном темпе. Пожалуй, пора бы уже брать себя в руки и грести самой, а не ждать, пока нас с малышом выбросит куда попало по течению.

— Сардар упоминал, что это сделаете вы! — вру без зазрения совести, открыто и прямо глядя в глаза целителю.

А потому что какой Бездны я должна играть честно, когда со мной не честны?

Несколько невыносимо долгих секунд мы с целителем смотрим друг на друга, затем его бесцветные тонкие губы приходят в движение:

— В любом случае, до ритуала я должен просканировать ауры, вашу и ребёнка. Если что-то не так, то ни в самом ритуале, ни в разговорах о нём нет никакого смысла.

Постукиваю подушечками пальцев по верху живота, надутому, будто кожаный мяч. И почему мне сейчас кажется, что старик вовсе не так прост? Его серые глаза нечитаемы, в них нет ни неприязни, ни радушия, ни доброты. А что есть?

— Вам нечего опасаться, миледи, — продолжает целитель Бораг. — Я не буду проводить никаких манипуляций, и не притронусь к вам. Я лишь наложу сканирующее плетение, это делается на расстоянии, и полностью безопасно. Это совершенно необходимо перед проведением ритуала.

Ритуал. Опять этот ритуал. Что же это за ритуал такой? Нервно барабаню пальчиками по животу, пытаясь понять, можно ли доверять этому человеку? Пожалуй, что да, раз сам Сардар прислал его. Вряд ли дракон стал бы сознательно вредить мне после того, чего ему стоило приволочь меня сюда.

Кроме того, я знаю основы целительских плетений, и смогу отличить безобидное от опасного. Наверное. В конце концов нужно выяснить, что за ритуал мне уготовили этим вечером…

— Хорошо, — склоняю голову набок и развожу руками в стороны, показывая, что готова.

Целитель осматривается по сторонам, останавливается взглядом на диванчике у камина:

— Прошу вас сюда, миледи, — показывает на него рукой. — Будет удобнее, если вы приляжете.

Сухо киваю и иду к диванчику вслед за Олией, которая опережает меня суетливыми мелкими шажочками. Сгребает часть подушек в сторону, а парочку оставляет у изголовья.

Опускаюсь на мягкий диван, пристраиваю затылок на подушке. Глаза цепляются за белую лепнину у края потолка, ловят ободряющую улыбку Олии, сосредоточенно сдвинутые седые брови целителя.

Он разогревает ладони, засучивает рукава чёрной мантии, шарит по воздуху надо мной, будто что-то прощупывая, после чего из кончиков его пальцев начинают выходить серебристые мерцающие нити, образуя витиеватое магическое плетение третьего уровня сложности. Кажется, беспокоиться и впрямь не о чем, я даже ничего не чувствую.

— Сейчас всё в порядке, — на удивление быстро объявляет Бораг, собирая ладонями витиеватый магический узор и гася его. — Единственное, миледи.

Он задумчиво хмурится, глядя на мой живот.

— Да? — резко сажусь и с тревогой всматриваюсь в целителя.

— Будьте осторожны. Не уезжайте из замка далеко. И даже здесь с вами постоянно должен кто-то находиться, запомните это! — по его лицу проходит странная тень, уголки губ опускаются вниз. — Роды близко.

— Насколько… близко?

Накрываю ладонью живот и встаю, оказываясь с целителем почти на одном уровне глаз. Что он там увидел? Что его встревожило? Он что-то не договаривает? Мне кажется? Или не кажется?

— Счёт идёт на дни, — отвечает уклончиво. — Запомните, что я сказал! Не оставайтесь одна. До вечера, миледи!

Он кланяется и разворачивается. Почему он так говорит? Что за странные предостережения?

— Постойте! — выкрикиваю ему в спину. — Так что за ритуал?

Целитель замирает. Медленно оборачивается, и вот сейчас мне окончательно становится не по себе, потому что в его глазах явственно читается жалость:

— Лорд Хард лично сообщит вам, миледи, — он жамкает губами, задумчиво глядя в сторону. — Если всё-таки решит проводить его.

Из груди рвётся сиплый выдох разочарования. Прелесть! После проклятого осмотра беспокойство не только не ушло, оно лишь добавилось! И как теперь дождаться вечера?

Несколько мучительно долгих минут меряю шагами пространство перед камином, после чего прохожу к панорамному, во всю стену, окну. Дёргаю на себя дверную ручку и выхожу на балкон.

Сегодня воздух прозрачен и чист. Хлопья пепла не кружатся вокруг, и даже видно бирюзовое небо. Сжимаю руками гладкий чёрный камень ограждения, нагретый солнцем.

Справа и слева от меня высокие графитовые горы. Вдалеке справа чуть дымится вулкан.

Судя по расстоянию до земли, я этаже так на пятом. У подножия замка широкие ступени, расположенные полукругом, от которых вдаль уходит дорожка, перетекающая в большую круглую площадку, на которую удобно приземляться драконам. На этом доступная взгляду внутризамковая территория заканчивается, упираясь в высокий каменный забор.

Прищурившись, замечаю в нескольких его местах сигнальные алые маячки — забор под магической защитой третьего уровня, не меньше. Сюда и отсюда мышь не проскочит, вот только страшно подумать, насколько это дорого и энергозатратно — не только установить такую защиту, но и поддерживать.

Похоже, хозяину замка есть, что охранять. Или кого — усмехаюсь горько, касаясь рукой основания шеи.

Сразу за забором, меж высоких гор виднеется ущелье, кучно застроенное милыми домиками из тёмно-серого камня с чёрной черепицей. Блэртаун, столица Бладрии. Я никогда не была в этих краях, но с детства слышала о них много страшилок.

Когда мы с Арраном особенно сильно баловались, нянюшка пугала нас рузгами — коварными монстрами из Бездны. Она так и называла их «рузги из Бладрии», потому что именно здесь, в труднодоступных горах, ущельях и жерлах вулканов, открывалось больше всего разломов, которые было сложно найти и закрыть. И из которых монстры Бездны попадали в наш мир.

Отчего-то в памяти всплывает давно забытое воспоминание. В ту ночь мы с Арраном особенно сильно бесились, и нянюшка решила нас припугнуть, чтобы угомонились.

— Рузги это пятиугольные твари, воот такие, — она задрала пухлую ладонь над головой, — выше человека, с рваными краями, без глаз и с зубами-бритвами! Они приходят в наш мир из разломов и прячутся в тенях. Питаются кровью непослушных детишек, которые не желают утихомириться и спать в своих кроватках! Рузги ооочень прожорливы и коварны!

— И дохнут от драконьего пламени! — выкрикнул тогда Арран, с глухим стуком ударяя кулаком по подушке.

— Дохнут, дохнут, — махнула рукой нянюшка. — Но ты ещё не оборачиваешься, так что не шуми! А теперь спать!

Нянюшка ушла, притворив за собой дверь и выключив свет. А я укрылась с головой одеялом и тряслась от страха, так что зуб на зуб не попадал.

— Она всё врёт, Алана! — зло прошептал Арран с соседней кровати. — Не слушай её! Мы же не в Бладрии! Нет тут никаких рузгов!

— Всё равно, давай спать! — прошептала едва слышно и зажмурилась изо всех сил.

— Эх, ты, трусиха!

Вроде бы, история давняя, но отчего-то по спине ползёт тревожный холодок. Наверное, всё потому, что сейчас я именно в том месте, где детские страхи могут ожить и стать реальностью. Говорят, последний разлом был закрыт драконами десятки лет назад, но кто его знает, не откроется ли новый?

Провожу ладонями по предплечьям, вмиг покрывшимся гусиной кожей. Яркое воспоминание заставляет поёжиться. Всё предстаёт в ином свете. Неприступный замок пугает. Ровные домишки из тёмно-серого камня больше не кажутся милыми.

— Госпожа! — раздаётся за спиной звонкий голосок Олии, и я вздрагиваю от неожиданности. — Простите, я вас напугала!

Рыжик хлопает глазками, и с сожалением заламывает руки.

— Нет, нет, — качаю головой. — Ты ни при чём, я просто задумалась. Что ты хотела?

— Там, — она оборачивается и взмахивает рукой, показывая в сторону балконной двери. — Господин прислал платья, нужно выбрать, какое наденете на церемонию. Давайте примерим? Чтобы успеть подогнать по фигуре, если потребуется?

Платья, Бездна его раздери!

Сардар прислал платья!

Решил красиво упаковать свою новую игрушку? Так, что ли?

Зачем всё это? Кому нужен весь этот нелепый фарс? Хочет взять меня силой? Покалечить? Убить? Я стойко вынесу любые испытания и приму свою участь с достоинством!

Но он что, всерьёз думает, что я стану наряжаться и, будучи чужой истинной, при живом муже, послушно скажу ему «ДА» перед алтарём? Сделаю это добровольно?

С какой стати?

Успокаиваю внутренний вихрь бешенства от чужого самомнения и наглости.

— Передай своему господину, — отвечаю, щедро сдабривая голос ядом. — Что я не стану ничего примерять. И ни в каких церемониях и ритуалах участвовать не собираюсь.

Сказав это, чувствую внутреннее удовлетворение. Я довольна собой и полна решимости, чего не скажешь о мигом сникшей Олии, которая беспомощно хлопает глазищами, глядя на меня, и только и выдаёт, что:

— Ой! — прикрыв ладонью рот.

Суетливо приседает и пятится назад. Я же разворачиваюсь обратно, подставляю лицо и грудь ласковому солнцу, смотрю на простирающиеся внизу домики, чувствуя себя победительницей.

Не знаю, сколько проходит времени, до того, как за спиной хлопает балконная дверь и раздаются тяжёлые мужские шаги, после чего меня грубо хватают за плечо и разворачивают.

Упираюсь взглядом в алмазные пуговицы на чёрном камзоле, поднимаю глаза, обжигаясь об угольно-чёрный взгляд, в котором сейчас вся тьма Бездны:

— Принцесса изволит капризничать? — зло цедит Сардар. — Идём-ка поговорим о твоём поведении, Алана.

И, прежде чем я успеваю что-то ответить, он дёргает меня за собой, размашистым шагом пересекает балкон и вталкивает меня внутрь. Оглушительным стуком закрывается за спиной балконная дверь, отрезая нас от внешнего мира, и повисает зловещая тишина.