Крылов ставит росчерк на каждой странице, нещадно залезая на текст, будто не может быть скромнее. Грёбанные амбиции. Откуда столько? Будто царь Египетский, не меньше. Наконец, сваливает из моего кабинета, и тут же влетает Горлова.
- Какого чёрта ты здесь делаешь?! – предъявляю претензию, поднимаясь из-за стола. – Яна, - кричу через щёлку двери, пока эта идиотка пытается её закрыть.
Секретарша появляется тут же и протягиваю документы.
- Сними несколько копий, оригиналы в папку и мне на стол.
Исполнительно кивает, а я закрываю дверь.
- Я работаю, Алёна. Какого ты припёрлась?
Автолюлька на моём столе, и там копошится ребёнок, начиная хныкать. Не музыка. Не чёртова музыка, хотя я именно на неё и надеялся.
- Ты не звонишь и не приходишь! – заявляет мне с апломбом, падая на кресло. – Между прочим, твой ребёнок, если ты забыл, - она нервно вытаскивает жвачку из кармана, закидывая в рот. На мгновение вспоминаю, почему именно он мне нравится, но тут же стряхиваю наваждение.
- Мне грудь ему дать? – кривлюсь, подходя к окну. – У меня тяжёлый день.
Хочу, чтобы она свалила, но Алёна упёртая. Потому и оказалась там, где сейчас.
- Какой день, Жданов? Он только в разгаре. А вот мой ненормированный.
Она резко поднимается, оказываясь рядом, и принимается расстёгивать свою блузку.
- Нет, Алёна, не сейчас, - решаю её остановить, но она начинает ржать, как сумасшедшая.
- На, смотри, - оттопыривает лифчик, и я пялюсь на грудь, которая стала ещё больше.
- Какого чёрта ты делаешь?
Вот сейчас вообще не заводит. Не то место, не то время.
- Знаешь, как болит? – выставляет претензии, будто я реально виноват.
- Ты сама хотела быть матерью, ну так будь. Что не так?
В дверь стучат, и Макс тут же появляется на пороге, бросая взгляд на голую Горлову.
- Понял, - тут же выходит, а она всё же натягивает лифчик и принимается застёгивать блузку.
- Если выйти в холл, можешь собрать больше народа, - не удерживаюсь от замечания. – Алёна. Давай иди домой, мне не до тебя.
- Да? – она снова падает в кресло, ещё не остывшее от Крылова, а я откидываюсь на своём.
Как же всё достало.
- Ты не приезжаешь! – смотрит в упор.
- Я не был намерен играть в семью. Да, ты родила, поздравляю…
- Ты козёл, Жданов! – шипит в мою сторону. – А это твой сын, между прочим.
Ребёнок, будто понимает, что речь о нём, и принимается истошно орать. А у меня даже нет намёка на отцовские чувства. Ну лежит, ну орёт. Это удел матери. Хочется, чтобы заткнулся. Без него башка трещит.
- Алёна, - говорю зло. – Делай уже что-нибудь!
- Делаю, - разводит сучка руками в стороны. – Вот, пришла вас познакомить. Ты же после роддома ни разу не заехал. Тебе же некогда. Исправляю досадную ошибку!
- Но мне реально некогда! – начинаю закипать, повышая голос. Она выведет кого угодно. – У тебя там после родов вообще в голове стрельнуло?
Она реально не была такой истеричной. Суковатой, да, но мне нравилось это в ней. Сейчас какого-то хрена она требует, да-да, не просит, а именно требует от меня исполнения каких-то обязанностей.
- У меня есть жена, если ты забыла! – напоминаю. – И я говорил, что ребёнок ничего не изменит. Да, я буду помогать, не отказываюсь, но бабками. Деньгами, понимаешь? – потираю пальцы друг о друга, показывая на уровне визуала. – Как раз этим и занимался, пока ты не влетела. А не сменой пелёнок. Найми няню, если тебе так надо. Только не имей мне мозги, Алёна. Кину на карту тебе бабок. Я всё сказал.
Думал, после этого она встанет и спокойно уйдёт. Младенец орёт, машет руками прямо перед моим лицом, а её, красивое и злое, напротив.
- Да заткни уже его, - не выдерживаю, поднимаясь с места. С Зойкой было другое. Наверное, другим был я, потому что щипало в носу, когда впервые увидел кулёк. Тут будто мне подкинули чужого. Ни хрена не чувствую, кроме отвращения и раздражения.
Кажется, материнский инстинкт в ней всё же есть, потому что берёт ребёнка и прикладывает к груди. Вот так вываливает налившуюся грудь и прямо тут принимается кормить.
- У меня скоро клиенты, - бросаю взгляд на наручные часы. Не вру. Пора входить в тонус, который я потерял последнее время. Встреча реально через полчаса, если Рузанова не припрётся раньше, как любит.
- Это естественный процесс, - заявляет на это.
- Естественный процесс в моём кабинете – переговоры! Бл.., Алёна, у тебя реально в голове каша. Ты проветри там всё. Я от сына не отказываюсь, но такая стрельнутая тёлка мне не нужна!
Я реально готов порвать всё, что нас связывало. Потому что красивая тёлка, умеющая хорошо делать определённые вещи, - это одно. А вот эта яжмать с разбомбившейся талией, совершенно другое.
- Ты собой займись, если тебе делать нечего.
- Это из-за неё, да? – говорит что-то непонятное.
- Из-за кого?
Даже Слава так не наседала, хотя имеет больше прав.
- Из-за детдомки твоей!
- Я тебя последний раз предупреждаю, - оказываюсь рядом, нависая на ней, - не лезь к Славе.
- Или что? – она реально нарывается, а мелкий издаёт чмокающие звуки.
- Дура ты, - намерен выйти из кабинета, чтобы она тоже быстрее свалила.
- Ну, и кто там у тебя ещё будет? – догоняет вопрос в спину.
- Алёна, я тебя не понимаю.
- Ну как же? – говорит с апломбом. – Законный наследник или ещё одна девчонка?
У неё реально мозги поехали.
- Так, - укладываю руки на пояс, - сходи к психологу или психотерапевту, пусть тебе таблетки пропишет. Антидепрессанты там или что у них есть.
- Меня на колёса, а сам брюхатить очередную?
- Да что ты несёшь?!
Реально раздражён, хочется вышвырнуть её отсюда и запретить приходить. Надо будет дать охране задание: не пускать больше Горлову сюда.
- Ты с ней не разводишься, потому что она беременна?!
Застываю на месте, пытаюсь переварить информацию. Она о Славе?
- Уже известен пол? Или решили сюрприз себе сделать? Гендерную вечеринку и всё такое?
- Слава не беременна, - говорю с сомнением, но чувствую холодок по спине. Она бы мне обязательно сказала. Мысли путаются. Или нет? Только откуда это знать Алёне?
- Она тебе не сказала? – на лице тоже сомнения.
- Решила с подругой поделиться, - презрительно смотрю на неё. – Откуда это вообще в твоей голове?
- Я видела тест!
- Ты была у нас?!
Эти тёлки сведут с ума. Я перестал контролировать ситуацию.
- Так, - говорю жёстко. – Поднимайся и домой. У меня без тебя дел дофига.
Она всё же заканчивает с кормлением, укладывая ребёнка обратно, а потом подходит ближе. Но сейчас её касания отвратительны.
- Денис, я так соскучилась, - решает сменить тактику. – Мне одиноко без тебя.
Чувствую голову на своей груди. Прижимается, обхватывая руками, и я нехотя отвечаю тем же. И первое, что сделаю, когда она уйдёт, - позвоню Славе.