Измена. Месть предателю

Глава 62

— Какой пасты, Лер? — тупит провинившаяся подруга.

— Ну той, что ты мне вчера приготовила, пока я спала, — припоминаю я ей.

— Эмм… — Зоя явно оч долго загружается. — Лер. Я вчера не приходила когда ты спала. И уж точно ничего не готовила.

— В смысле не приходила? — переспрашиваю я, даже отвлекаясь от перебирания бумажек на своем столе. Беру трубку поудобней: может я ее просто плохо расслышала?

— Ну я пришла раз, — объясняет Зоя, — застала вас со Славой в пылу разборок, и ты нас обоих выставила. Все.

— Тогда кто… — осекаюсь.

В голове как по заказу грубоватый голос:

«Как по мне, лучше бы он тебя покормил. Прозрачная ведь уже…»

Это он?

Артур был у меня дома, пока я спала? Готовил мне еду?

«Поела? Вкусно было?» — он ведь даже спрашивал. А я ему ответила, что это Зоя приготовила. Вместо того, чтобы поблагодарить.

Вот же дура!

— Зой, я перезвоню! — кладу трубку и непонимающе гляжу перед собой. Сердце почему-то нервно заколотилось.

Зачем он это сделал?

Как-то на автопилоте шарю руками по телу, будто желая убедиться, что у меня все на месте. Хотя нет… скорее рассчитывая найти следы его прикосновений ко мне.

Он ведь трогал меня, пока я спала?

Или может смотрел хотя бы?

И как я выглядела?

Блин, я же стопудово вся лохматая была! Еще и в своей стремной пижаме! Боже, какой стыд!

Ну почему он сам не сказал, что приходил?

Нужно ему срочно что-то написать. Но вдруг я все же ошиблась? Ну не Слава же это был: ему всегда плевать было, поела я или нет. Зато Артур с первой нашей встречи меня вечно откормить пытался.

Что же написать? Может позвонить и как-то выяснить он это или не он? И что я спрошу, идиотка?

— Валерия, — одергивает меня голос Жанны Николаевны и я вскакиваю с места. — Думаю, для первого рабочего дня с вас достаточно. Пойдемте со мной.

— Вы меня увольняете? — хлопаю я глазами, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Я знаю, что накосячила сегодня слишком много. Но мне так сильно нужна эта работа.

— Если бы я собиралась вас уволить разве стала бы звать на обед? — начальница собирает на своем столе сумочку.

— В с-смысле… — непонимающе переспрашиваю я, — на обед?

— Политика компании: особо ценные сотрудники питаются за счет фирмы, — пожимает она плечами, доставая косметичку.

— Особо ценные?

— Ага, — она подкрашивает губы, глядя в небольшое зеркало пудреницы. — В любом ресторане можно поесть и начальство возместит.

— Ого, как классно, — выдыхаю я восторженно. — Ну вы тогда идите обедайте. А я закончу обзвон и вас подожду.

— Нет, — отрезает она довольно категорично. — На сегодня наш рабочий день закончен, так что тебе придется поесть со мной.

— Вы извините, Жанна Николаевна, но я не могу, — чувствую себя неловко. — Это ведь вы особо ценный сотрудник. А у меня нет денег на рестораны всякие. Так что идите без меня.

— Ой, бестолковая ты девчонка. Я заплачу! — она захлопывает пудреницу так раздраженно, что я вздрагиваю.

— Мне неудобно, — честно признаюсь я.

— Неудобно спать на потолке. И приказы начальства обсуждать! — строго выговаривает она. — А поесть всегда удобно. Тем более на халяву. Так что быстро свои монатки собрала и пошли!

— Ладно! — пискаю я и хватаю сумочку, чувствуя, что бешу начальницу своим упрямством. А мне этого совсем не хочется.

Мы выходим из кабинета и идем по коридору к лифту. Заглядываю в чужие кабинеты, с приоткрытыми дверьми: там кипит работа, будто люди и не в курсе, что сейчас обед. Странно. Выходит мы с Жанной вдвоем такие ценные, что на обед ходим? Вернее она ценная, а я нахлебник бесполезный.

— Жанна Николаевна, — говорю тихо, когда мы уже едем в лифте. — Все же может вы бы меня каким поручением нагрузили бы? Или еще чего? Ну зачем я вам?

Она поворачивается ко мне и не без интереса долгие секунды таранит меня изучающим взглядом:

— Слушай, откуда ты взялась такая инициативная и правильная, а? Другая бы от радости из штанов выпрыгивала за то, что ее вместо работы по ресторанам водят, а ты…

— Извините, — неловко бормочу я.

— Расслабься уже и получай удовольствие. И хватит уже извиняться на каждом шагу. Я тебя не съем, — усмехается, отворачиваясь к дверям лифта. — Ты мне вроде как нравишься — такая комсомолка-отличница. И не уволю тоже — у меня на это полномочий нет. А обедать ты со мной идешь, потому что я не люблю есть в одиночестве. Вот и весь секрет. Считай, что это часть твоей работы. Я отчасти только поэтому и согласилась тебя взять, хоть и не собиралась этого говорить. Но ты такая мнительная — жуть просто. Тебя что всю жизнь предавали, что ты такая недоверчивая.

Ну можно и так сказать. Однако вслух я снова выдавливаю неловкое:

— Извините. Я просто не знала…

Двери лифта открываются. Мы шагаем мимо ресепшен, к выходу из здания, когда я вдруг слышу оклик:

— Кузнецова Валерия Сергеевна? — мужчина в форме у ресепшен явно обращается ко мне.

— Я-я? — удивленно останавливаюсь, глядя на пару представителей закона. — Это я, да.

— Вам придется пройти с нами, Валерия Сергеевна.