Изумрудное пламя

Глава 4

Снаружи небо пылало оранжево-красным закатом на фоне наступающей тьмы. Воздух достаточно остыл, чтобы им можно было дышать, и первые летучие мыши принялись летать взад и вперед над дубами, ограждавшими владения Линуса. Алессандро прислонился к «Спайдеру» слегка ссутулившись, руки скрещены на груди — ни дать ни взять усталый принц в ожидании.

Ага, только это больше на меня не сработает.

Я спустилась по лестнице к подъездной дорожке. Он отлепил себя от машины.

— Позволь мне отвезти тебя домой.

Привезший меня сюда Пит по-прежнему лежал в отключке. Я могла бы позвонить семье, но это означало бы вытащить их с безопасной базы, а после сегодняшнего сражения, я не могла на это пойти. Мое воображение тут же нарисовало бабулю Фриду, пытающуюся вести Кирпичик, ее бронированную монстромашину, сквозь тучу змей с крыльями мотылька. Нет уж, спасибо. Я могла бы вызвать «Убер», но нельзя было угадать, кто мог бы взять мой заказ.

Перед глазами промелькнул преследовавший меня в «МРМ» Алессандро. Печален тот день, когда твой самый безопасный путь домой — это сумасбродный киллер, разбивший тебе сердце, а ты садишься к нему в машину, чтобы доказать себе, что ты не трусиха.

— Сначала мне нужно в дом Феликса.

— Я отвезу тебя.

— Спасибо, мистер Сагредо.

Он открыл передо мной переднюю пассажирскую дверь и я забралась внутрь. В последний раз, когда я была в его машине, мы перелетели на ней через брешь в эстакаде. Хотя, если так подумать, это уже другая машина. Тот «Спайдер» едва смог доковылять до нашего склада, так что он наверняка его заменил. Он был достаточно богат, чтобы покупать себе такую тачку каждый месяц в разном цвете.

Алессандро сел за руль и мотор с рычанием ожил. Я вбила адрес в телефон. Тот же район, что и у Линуса, так что понадобится всего несколько минут, чтобы туда добраться.

— За выездом поверни налево.

«Спайдер» заскользил вперед и мы отправились в путь.

Я достала телефон и набрала сообщение Берну.

«В безопасности. Скоро буду дома».

Следующее сообщение отправилось к Патрисии Тафт, главе нашей службы безопасности.

«Примерное время прибытия: 45 мин, с графом. Все мирно».

«Принято».

«Меня преследуют в связи с делом. Перекройте все входы и выходы».

«Будет сделано».

Я не ожидала, что Алессандро когда-нибудь вернется, но когда мы наняли Патрисию, она провела оценку угроз на основе прошлых взаимодействий, и Алессандро оказался на вершине ее списка. Он и Августин, под кодовым именем «Оладушек».

После ухода Алессандро, я посвятила время изучению Ремесленника. Отчасти, потому что Патрисия запрашивала всю имевшуюся у меня информацию, чтобы она могла составить его профиль угрозы, а отчасти, потому что я сама хотела поставить крест на боли от его ухода. Я хотела знать все ужасное, что он совершил, чтобы я могла двигаться дальше.

Я выяснила совсем немногое, но и то, что я нашла, порядком удивляло. Алессандро был дорогим и неуловимым. Его найм осуществлялся исключительно через особого посредника. Ни у одного другого брокера не было к нему доступа. Алессандро был единственным клиентом у своего посредника, что означало доверенного друга или члена семьи. Алессандро отклонял большую часть предложенной работы. Я обнаружила одного потенциального клиента, который неблагоразумно оставил комментарий не на том форуме, думая, что он будет анонимным. Берн выследил его и взломал его почтовый сервер. Клиент оказался Превосходным из богатого бразильского Дома. Он пожаловался члену семьи об отказе Алессандро взяться за работу, потому что она не соответствовала его критериям.

Я думала, что обнаружу кровавый след и мне будет проще его ненавидеть. Вместо этого я нашла только больше вопросов.

Я открыла электронную почту и принялась проверять входящие. Ехать с ним в одной машине было ошибкой. Это напоминало мне обо всем, чего я так отчаянно хотела. Обо всем, что было совсем рядом — только протяни руку — но затем было вырвано с корнем. Я даже больше не злилась. Я была просто расстроенной и уставшей.

Алессандро снова мельком глянул на меня. Он смотрел на меня каждую пару минут.

Я посмотрела прямо на него.

— Что?

Он продолжил смотреть на дорогу.

— Просто проверяю, что ты действительно здесь.

Угу.

— Думаешь, я научилась телепортироваться?

— Нет. Просто это первый раз за последние полгода, когда я точно знаю, где ты находишься.

Только не начинай.

— Не стоит волноваться. Я не выпрыгну из машины. Поверни на следующем перекрестке направо, пожалуйста.

Я вернулась к телефону. Потянулись секунды. Я перечитала дурацкий е-мейл уже три раза и все равно не поняла, о чем он.

— Прости, — сказал он.

Если бы я могла телепортироваться ценой десяти лет жизни, то сделала бы это без раздумий.

— Прости, что я обращался с тобой, как с дилетанткой. Прости, что я пытался заставить тебя бросить расследование убийства матери твоей подруги. Прости за все, что я тебе сказал. Прости, что уехал. Прости, что не позвонил.

Просьба о прощении от Алессандро Сагредо. Без танцев вокруг да около, без извинений, без перекладывания вины на кого-то еще. Прямолинейное и честное признание вины. Если бы я не старалась изо всех сил справиться со своими эмоциями, то наверное, умерла бы от шока.

— Не стоит. Что сделано, то сделано. Сейчас нам нужно работать вместе, так что давай расставим все точки над i. Ты был для меня первыми серьезными отношениями. У меня были нереалистичные ожидания. Для тебя это должно было быть очень неловко.

Мускул на его щеке дернулся.

— Я это переросла, так что не волнуйся, неприятностей не будет.

И я только что соврала ему сквозь зубы. Неприятности так и просили их устроить.

— Я никогда не считал наше общение неприятным.

— Хорошо. Рада, что для тебя это не было сплошной пыткой. — Ладно, это было мелочно, но он это заслужил.

— Каталина…

— Мисс Бейлор, — поправила я.

— Каталина, — повторил он. По голову я поняла, что он не собирается исправляться. — Прости, что я причинил тебе боль.

Я прикусила язык. Его слова не должны были ничего для меня значить, но они значили, и я не знала, злиться мне на него или на себя.

«Спайдер» тихо остановился у большого поместья в средневековом стиле. Я ввела код из папки Августина в электронный замок, ворота отъехали в сторону, и Алессандро провел «Спайдер» по длинной подъездной дорожке до самого входа.

Алессандро заглушил двигатель. Мы тихо сидели перед темным зданием.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— Это дом мертвеца. В нем никого нет.

От этого мне было не по себе. Мне уже приходилось проходить через это несколько раз, и это всегда оставляло внутри меня ощущение пустоты.

— Позволь мне тебе помочь, — попросил он.

— Мое возражение против твоего участия было чисто профессиональным. Ты не делишься информацией, Алессандро. Я тебе не доверяю.

Он не просто не делился, он активно скрывал информацию.

— Что ты хочешь знать?

Погоди, сейчас набросаю тебе списочек…

Не в бровь, а в глаз.

— Почему ты стал Ремесленником?

Тишина.

Как и следовало ожидать, мистер Спроси-у-меня-что-угодно проглотил язык. Алессандро не ответил ни на один вопрос о нем, его семье или о том, чем он занимался или зачем, а этот вопрос был наиболее важным. Наверное, он даже не был способен на подобную откровенность. Рассказывая людям о себе, ты становишься уязвимым, а он старался избегать уязвимости любой ценой.

— Когда мне было десять лет, незнакомец убил моего отца у меня на глазах.

Что?

— Я думал, мой отец был самым сильным человеком на свете. Я видел, как он сражался с более крупными и грозными людьми, и каждый раз побеждал. Важные люди приходили к нам в дом принести ему свое почтение. Он был непобедим.

Его лицо оставалось совершенно равнодушным, голос был лишен каких-либо эмоций, но в глазах кипела магия. Она выплескивалась из него, заполняя автомобиль бурным, опасным потоком.

— Я смотрел, как он погибает. Незнакомец заколол его ножом, и мой отец осел на землю у ног убийцы. Он пытался дышать, и у него изо рта пузырилась кровавая пена. Я помню страх в его глазах. Думаю, он переживал, останемся ли мы с мамой в живых. Мой непобедимый отец умирал, он был испуган, и я ничего не мог сделать.

В его голосе была ужасная, грубая искренность, и она резала меня, будто нож.

— Вокруг нас были сотни людей, и никто из них не попытался помочь. Они просто смотрели. Как и я.

— Где это произошло? — тихо спросила я.

— На свадьбе. Мой отец был свидетелем.

Мое изучение семьи дало мне знание, что его отец умер, но как бы я не рыскала по интернету, нигде не было информации, как это произошло. Теперь я знала. Как ужасно, должно быть, было для маленького мальчика стоять там и смотреть, как его отец истекает кровью, в окружении людей, никто из которых не дернулся, чтобы помочь. Как им удалось скрыть это?

— Убив моего отца, незнакомец подошел ко мне, похлопал меня по плечу и сказал: «Прости, малыш. Это просто бизнес».

О боже.

— Мой дедушка объяснил мне все позже. Жених был намеченной мишенью. Папа бросился спасать своего лучшего друга и умер за это. Дедушка же потратил годы на разъяснения, каким идиотом был мой отец, поставивший безопасность своего друга детства выше своей семьи. Мужчина в первую очередь должен заботиться о своей семье, все остальное не имеет значения.

Он повернулся и посмотрел на меня. Вся ярость, направленная на убийцу и на его деда затопила его глаза. Именно так люди, должно быть, представляли себе Люцифера — красивым, пугающим и полным ярости. Его магия извивалась и пульсировала в машине, искрясь глубоким янтарем.

— Каждый человек, которого я когда-либо устранил, был убийцей или работал на такового. Я провел последние десять лет пытаясь найти мужчину, убившего моего отца. — Его голос превратился в сдавленный рык. — Я нашел его. Теперь он хочет убить тебя.

Аркан убил отца Алессандро.

Это многое объясняло. Когда он говорил об убийцах, ему с трудом удавалось сдерживать свою ненависть, и я никогда не понимала почему. Получается та база данных профессиональных убийц, которых я считала его конкурентами… были его мишенями. Вот почему мать Руны, наемная убийца, наняла его, когда узнала, что ее жизнь находится в опасности. Должно быть, в их кругах знали, что Ремесленник был наемным убийцей, охотившимся за другими киллерами. Он был их бугименом.

Между нами повисла тишина.

— Поэтому ты уехал полгода назад? Выслеживать Аркана?

Гнев в его глаз угас. Сейчас он казался почти расслабленным. Он вытянул из себя свой наибольший секрет и подарил его мне. По-видимому, это усилие его истощило.

— Да.

У них была схватка, и Алессандро проиграл. Я чувствовала это так же хорошо, как чувствовала, что эта неудача опалила его, закалила, как огонь, что закаляет меч. Он выжил, но то, через что ему пришлось пройти, напрочь выжгло налет плейбоя и идола «Инстаграма». Сейчас за рулем сидел Ремесленник.

— Он ускользнул от меня, — сказал он. — Я чертовски облажался.

Ох, Алессандро. Было столько боли в этих двух предложениях.

— Я не позволю ему причинить тебе боль. — Его голос, только что наполненный яростью, теперь был холоден, как лед, размерен и спокоен, и решимость в его глазах пугала меня больше, чем его гнев. — Я убью любого, кто попытается лишить тебя жизни. Я отвечу на любой вопрос, который ты мне задашь. Я заплачу любую цену, чтобы сохранить тебе жизнь. Позволь мне защитить тебя.

Его магия обвилась вокруг меня потоком теплых искорок.

— Скажи «да», Каталина.

— В моем разрешении нет необходимости. Линус приказал мне с тобой работать.

— Мне не важно, что сказал Линус. Я тебя знаю. Если ты не захочешь со мной работать, ты найдешь способ… не работать. Я все равно буду защищать тебя, но если будешь стараться от меня улизнуть, все станет сложнее. Мы намного сильнее, когда работаем вместе.

Было бы все так просто. Полгода назад, один намек на его горе и печаль, и я бы извелась, лишь бы обнять его за шею и целовать до тех пор, пока вся боль внутри него не растает. Но я уже усвоила, что жизнь была коварной сукой, а люди — не такими, как кажутся. Они врали сами себе.

— Ты хочешь защитить меня из-за меня, или потому что это может помешать планам Аркана?

Он раскрыл рот.

— Пожалуйста, не отвечай, — перебила я. — Сейчас меня ждет работа.

Я вышла из машины. Он последовал моему примеру. Я поднялась по кирпичным ступеням, набрала код на замке и открыла входную дверь. Дом распростерся перед нами, темный и просторный.

Алессандро обошел меня, двигаясь плавно, в крадущейся манере, поднял руку к стене, и зажегся свет. Дом был белым: белые стены, белый потолок, белое пианино в холле расположилось на пепельном сосновом полу. Он имел классическую техасскую планировку, характерную для домов «представительского класса» — большой холл со сводчатыми потолками, ведущий в гостиную. Стена окон прямо напротив входной двери открывала вид на бесконечный бассейн и бар, освещенный огнями. работающими от солнечных батарей. Справа располагалась столовая. Слева ждал кабинет.

Я повернула налево. Кабинет был обставлен в традиционном английском стиле. Изысканные полки из красного дерева от пола до потолка, деревянные панели на стенах между двумя огромными окнами, большой письменный стол в стиле барокко и камин с полкой из резного красного дерева. Над полкой висел портрет маслом Ландера Мортона и пухлой белокурой женщины, обоим было лет пятьдесят. Единственным элементом современности была техника — суперсовременный компьютер с большим экраном, принтер и несколько цифровых рамок с фотографиями детей. Мальчик-подросток, лет четырнадцати или около того, уже напоминающий Феликса телосложением, но не лицом, и две девочки помладше с темными длинными волосами. Дети, катающиеся на лошадях. Дети, сплавляющиеся по реке. Дети, рыбачащие на лодке в океане.

Я обошла стол и села в кресло. По обе стороны от монитора стояли фоторамки. Справа — снова дети, с удрученными лицами и одетые в новенькую школьную форму. Слева — женщина немногим за тридцать, стройная, темноволосая, с оливковой кожей и большими карими глазами. Жена Феликса и мать детей. Следуя досье Августина, она умерла три года назад. Был ты богатым или бедным, магом или пустышкой — раку было все равно.

Я ненавидела этот момент, когда входишь в чью-то жизнь, так внезапно оборвавшуюся. Повсюду признаки незаконченных дел. Нацарапанные в блокноте заметки. Полупустая чашка кофе, которую никто не вспомнил помыть из-за потрясения и горя. Мы переступали через границу. Вторгались в личную жизнь людей без их разрешения.

Я нажала кнопку и компьютер ожил с тихим жужжанием. Я вытащила флешку, которую забрала из Носорога перед тем, как сесть в машину с Питом, вставила ее в порт и открыла новый диск. На экране появилась иконка геральдического щита со стилизованными буквами «Б» и «С». Я нажала на нее и стала наблюдать, как устанавливается программа.

Алессандро слонялся по кабинету, рассматривая картины, изучая корешки книг на полках, и, наконец, остановился возле меня.

Программа установки завершилась. Я нажала набор клавиш Windows и R. Выскочило окно запуска, и я набрала в нем «последние». Открылось новое окно, в котором я увидела список недавно просмотренных файлов.

— Что ты ищешь? — спросил он.

— Все, что имеет отношение к Дыре. Феликс старался держать обнаруженное им в секрете, поэтому скорее всего сохранил это под каким-нибудь непримечательным названием.

Я обнаружила нужную папку с фото только с четвертой попытки, сохраненную как «Танцевальный концерт Софии». Там было два снимка, снятые с бокового ракурса, и крупный план, увеличивающий вращающееся кольцо с горящей лампочкой внутри, сохраненные под безобидными именами. Я скопировала все три на USB, щелкнула по ним правой кнопкой мыши поочередно, выбрала «добавить в Скруббер», и прочесала компьютер на предмет чего-либо еще, связанного с Дырой. Нашлось еще три папки и несколько десятков документов. Я скопировала их на USB, отправила в «Скруббер», щелкнула на иконку щита на рабочем столе и наблюдала, как список заполняется в окне.

— Что это? — спросил Алессандро.

— «Скруббер» Берна. Он удаляет файлы и перезаписывает пространство на диске случайными данными снова и снова, делая восстановление файлов невозможным.

Он перешел на другую сторону стола и прислонился к книжным полкам.

— Зачем ты это делаешь?

— Когда твой отец погиб, ты искал в Интернете человека, который его убил?

— Искал. — Его лицо помрачнело.

Я кивнула на фотографию трех подростков.

— Если бы мой отец был убит, я бы залезла в его компьютер и попыталась бы все выяснить. Чем он занимался, где, зачем, с кем. Кража сыворотки Осириса — большой провал для Ассамблеи США. Они пойдут на что угодно, чтобы скрыть свидетельства подобной неудачи.

— Включая убийство детей?

— Мне хотелось бы верить в обратное, но я недостаточно им доверяю, чтобы рисковать.

«Скруббер» принялся методично пережевывать файлы один за другим. Тишина стала почти невыносимой. Он открылся мне и я просто не могла это проигнорировать. Мне следовало прояснить ситуацию.

— Почему тебе не безразлично, что будет со мной, Алессандро?

— Ты помнишь, что ты мне сказала, когда я пришел увидеть тебя после испытаний? — спросил он.

Нет, я не помнила. Я что-то болтала, потому что думала, что моя магия подействовала на него, я запаниковала.

— Ты сказала: «Я хочу, чтобы у тебя была счастливая жизнь. Я хочу, чтобы ты делал все, что хочешь». А потом ты продолжила о том, что твои силы всколыхнули мой мозг, и тебе так жаль, но «это пройдет, я обещаю».

— Прямо так?

— Это были самые яркие моменты.

Его магия обвилась вокруг него, сфокусированный плотный поток вспыхнул оранжевым, как смертоносная змея, чешуя которой мерцала, ловя какой-то скрытый свет. Внезапно кабинет показался мне слишком маленьким, а расстояние между нами несуществующим.

— Я хочу, чтобы у тебя была счастливая жизнь, Каталина. Я хочу, чтобы ты могла делать все, что ты хочешь. Это не все, чего я хочу, но и этого будет достаточно.

— Почему?

— Потому что ты человек, о котором я больше всего забочусь.

Он понятия не имел, как много это для меня значило. Может…

Нет. Он уходил прежде, и он уйдет снова. Было так тяжело после его ухода. Если я позволю себе переживать о нем сейчас, то следующий раз, когда он снова исчезнет, просто разобьет меня вдребезги. Я должна быть собранной и готовой. Моя семья на меня рассчитывает. Линус на меня рассчитывает. Я должна защитить любимых мною людей от Виктории. Я никогда не позволю повториться тому, что случилось восемнадцать месяцев назад.

Но даже если он сказал это все всерьез, я была не свободна. Виктория Тремейн об этом позаботилась. У нас с Алессандро не было никакого будущего.

Мне следовало взять себя в руки.

«Скруббер» закончил свою работу. Я приказала ему самоудалиться, и посмотрела на Алессандро.

— Как думаешь, чего хочет твой «дядюшка» Ландер? — Мой голос был совершенно ровным. Уроки бабушки Виктории не прошли даром.

— Наказания.

Я кивнула.

— Ландер хочет наказания, Линус хочет сыворотку, Национальная Ассамблея хочет, чтобы все прошло тихо, Августин хочет свои деньги, а Превосходные хотят открытия проекта в Дыре. — Я протянула руку и коснулась фоторамки с тремя детьми. — Я хочу им помочь.

— Благородно. И глупо.

— И это говорит мужчина, который ворвался в полное наемников здание, чтобы спасти подростка. Рагнар Эттерсон не перестает тобой восторгаться, так что будь поосторожнее. Если ты объявишься без предупреждения у нашего дома, когда он в гостях, парень может потерять сознание.

Он промолчал.

— Я не наивна, Алессандро. С момента твоего ухода мне пришлось видеть и делать вещи, на которые я раньше и не думала, что способна. Я знаю, какова моя роль сейчас. Когда я берусь за дело, я изо всех сил стараюсь, чтобы люди, пострадавшие от неприятностей, в которые я вмешиваюсь, могли спасти хоть маленькую частичку своих жизней. Я смягчающий фактор.

— Буфер. — В его голосе звучала горечь.

— Да. То, чем я занимаюсь, делает мир немного безопаснее для моей семьи. Моя работа приносит изменения, и пусть она и кажется пустяком, для затронутых ею людей, моя помощь — это все. Это карты, которые мне раздали, и я предпочитаю играть именно так. Мне не нужна помощь или твоя защита.

Я вытащила флешку, выключила компьютер и направилась к двери. Позади меня Алессандро выключил свет. Мы оставили дом таким же, как и нашли — темным и лишенным тепла.

Покидая район, мы не разговаривали.

Мне никогда не следовало начинать этот разговор. Когда я села в машину, я была в порядке. Мои эмоции немного сдали, но в целом я справлялась. Сейчас же…

— Спроси у меня что-нибудь еще, — предложил он. — Любой вопрос. Я отвечу.

Должно быть, он осознал, что информация о нем была его единственной валютой, и теперь отчаянно пытался ее потратить. По какой-то неведомой причине я была для него важна.

Он ждал моего ответа.

«Ударь его», прошипел голос Виктории в моей голове. «Ударь его сейчас, прямо в сердце, пока он уязвим, и навсегда захлопни эту дверь. Сделай это, пока он снова не причинил тебе боль».

Внучка Виктории Тремейн так бы и поступила. Должна была так поступить. Но я была Каталиной Бейлор.

Я не могла ему навредить. Мне было больно даже думать об этом.

Грузовик перед нами резко затормозил. Алессандро ударил по тормозам, выбрасывая руку передо мной.

Я буду относиться к этому как к профессиональному партнерству. В конце концов, Линус приказал мне работать с Алессандро. Я буду делать то, что должна, и я никогда не позволю Алессандро или кому-то еще узнать, чего мне это стоит.

— Марат ожидает меня завтра в десять. Составишь мне компанию?

— Да, — ответил он.

— Моя семья тебя ненавидит. Если они попытаются тебя спровоцировать, постарайся им не навредить.

— Не наврежу, — ответил он.

— Они не знают, что я заместитель. Они знают, что я работаю на Линуса, и что мои задания связаны с правительством и конфиденциальны, а также, что я не могу отказаться от работы, которую он мне дает. Они принимают это, помогают мне и не задают вопросов. Пожалуйста, не подвергни их опасности, сболтнув лишнего.

Было весьма недурно и то, что должность заместителя Смотрителя очень хорошо оплачивалась. Линус как-то опустил этот момент, когда меня назначал. Получив же первый перевод на наш счет, я чуть не пережила сердечный приступ.

— Обещаю, — сказал он.

— Дай мне свой номер.

Он продиктовал цифры и я добавила его в свой список контактов.

Мы повернули за угол и на виду появился наш КПП, освещенный прожекторами. Алессандро плавно остановил «Спайдер». Он припарковался и двинулся, чтобы выйти из машины.

— Не нужно. Я могу сама открыть себе дверь.

— До завтра, — сказал он.

— Да. Увидимся завтра.

Я вышла из машины и направилась к КПП. Мне казалось, будто я кровоточу изнутри.

Все было бы так просто, если бы это не касалось чувств.