К чему лишние слова?

Глава четвертая

– Ты не слишком быстро едешь? Мэгги принялась мысленно считать до десяти, чтобы не напасть на Пита с кулаками. С первых же минут их поездки он только и делал, что жаловался. То музыка играет слишком громко, то радиостанция ему не нравится, то в салоне душно... – ничего ему не нравилось!

– Посмотри вокруг: я еду с топ же скоростью, что и все.

Он взглянул на спидометр.

– Если не возражает, мне хотелось бы добраться до места в целости и сохранности.

Да, вздохнула Мэгги, лето обещает быть не самым увлекательным.

– Не волнуйся. Я привезу тебя живым, – изобразив улыбку, сказала она. А мысленно добавила: «Если, конечно, не прибью по дороге. Хотя жаль убивать такого красавца. Липкая лента на рот, пожалуй, решит проблему. Где-то в багажнике валялся рулончик...

– Когда ты последний раз тут убиралась? – буркнул он, отпихивая ногой пустую бутылку из-под газировки.

Мэгги так сжала руль, что костяшки ее пальцев побелели, однако рта она не открыла. Ясно, что он пытается ее разозлить, отомстив таким образом за покинутый безопасный мир родительского дома.

– Как называется место, куда ты меня везешь? – снова обратился он к ней с вопросом.

– Озеро Тетл.

– Ты часто там бывала в детстве?

На Мэгги накатила привычная обида. Пока родители с сестрой жили в коттедже, она проводила каникулы в лагере для детей с избыточным весом.

– Не так часто, как мне хотелось бы.

– У тебя есть братья и сестры?

– Одна сестра. Молли. – Идеальный ребенок. Сплошные пятерки в школе, а потом в колледже. Вышла замуж за идеального мужчину. Когда Молли забеременела, Мэгги втайне надеялась, что та наконец-то раздуется, но ничего подобного! Естественно, она не набрала ни грамма, помимо позволенных двадцати пяти фунтов, которые сбросила уже через месяц после родов. Воплощенный идеал женщины!

– Понятно! Хотелось бы взглянуть на такую красоту!

Это нечестно! – нахмурилась Мэгги.

– А у тебя? – спросила она Пита, решив сменить тему. – Есть братья и сестры?

– Я единственный ребенок в семье.

– Значит, избалованный?

Он отвернулся к окну.

– По большей части я жил в интернате.

– Вот чего я никогда не могла понять. Если заводишь ребенка, зачем отсылать его куда-то?

– Я и сам не понимаю. Но ты уже заметила, что мои родители нежностей не любят.

В его тоне проскользнула нотка горечи.

– А после интерната где ты учился?

– В университете Мичигана.

– Ты сам платил за учебу? Бросив на нее короткий взгляд, он нехотя произнес:

– Долгая история.

Намек понят.

Проезжая через город, Мэгги вспомнила о продуктах. Хотя Пит вряд ли в состоянии, как физически, так и морально, идти в магазин. Она предложила ему зайти в закусочную, но он отказался выходить из машины. Неудивительно! Его уверенность в своих силах поколебалась. И возвращать ее придется постепенно.

Ничего, у них впереди целое лето!

Видимо, придется вначале устроить его в коттедже, а потом вернуться в город за покупками.

– Нам следует обговорить условия нашего совместного проживания, – сказала она Питу.

– Никогда не жил вдвоем с женщиной, тем более с такой, которую знаю всего три дня.

– Ты разве не жил со своей невестой? Он опять отвернулся к окну.

– Ее родители строгих нравов. Она не могла переехать ко мне до свадьбы. По слухам, после перестрелки невеста быстро исчезла с горизонта. Вероятно, не считала себя обязанной связываться на всю жизнь с калекой.

– Ладно, – объявила Мэгги Питу. – Никакого белья, кроме своего, я стирать не буду. Кухарка я дрянная, и не жди, что я буду за тобой убирать. Думаю, будет справедливо, если работу по дому мы поделим пополам.

Не услышав ответа, она обернулась на него. Он сидел, насупившись. Понятно, о чем он думает.

– Не пойми меня превратно. Я не собираюсь заставлять тебя делать что-то, что ты не можешь физически. Будем учиться мало-помалу, верно?

Кивнув, он рассеянно потер колено. Они выехали из города. За плотной стеной деревьев иногда мелькали домики. Повеяло запахом озера. Раньше он любил воду. Только теперь она напоминала ему о водных лыжах, виндсерфинге и других вещах, отныне недоступных для него. Возможно, лишь сейчас он понял, па что согласился – на целое лето мучений. Когда можно будет лишь смотреть, как резвятся другие. И отказаться уже нельзя. Здорово он попался!

– Ну вот и добрались!

Мэгги затормозила и остановила машину у входа в коттедж.

Пит открыл дверь и выбрался наружу. Девушка настояла на том, чтобы он оставил инвалидное кресло в доме его родителей, так что теперь ему предстоял не самый легкий путь до входной двери.

– Погоди-ка, – остановила его Мэгги, – у меня есть кое-что для тебя.

Увидев то, что она держит в руках, он отпрянул.

– Ни за что! Никакой трости.

– Это временно. Тебе надо как-то перебиться пару недель, пока будем растягивать мышцы ноги.

– Я не стану ходить с палкой!

– Как хочешь. Тогда я заеду в магазин медицинского оборудования и куплю тебе ходунки.

– Шутишь?

– Трость или ходунки, выбирай. Проклятье!

Он взглянул на трость. Слава богу, на ней не было дурацких серебряных завитушек, любимых древними стариками. Обычная палка вишневого цвета.

– Это моего деда. – Мэгги любовно взглянула на трость. – Он пользовался ей пару лет, так что она может почитаться семейной реликвией.

Тонкий психолог! – разозлился Пит. Рассчитала все досконально. Теперь отказ может стать оскорблением деда, которого она явно любит.

– Он примерно твоего роста, так что трость должна подойти.

Провокация чистой воды!

– Хорошо! Но только две недели, – предупредил он. – А после эта вещь отправляется в чулан.

– Как скажешь, – тут же согласилась она, протягивая трость.

Пит взвесил трость в руке. Обернулся удостовериться, что Мэгги не смотрит, – и попробовал шагнуть. Сделал два шага – и чуть не растянулся перед входом в дом.

Не позволяя себе упасть духом, попробовал снова. Солнце припекало спину, на лбу выступил пот. В любом случае он доберется до этой чертовой двери!

Мэгги следила за Питом сквозь заднее стекло машины. Она была уверена: если только удастся всунуть ему трость, он быстро научится с ней обращаться. Гордость нс позволит ему отступить. Знала она и то, что он не потерпит никакой помощи. Нельзя на него глазеть и подсказывать, что делать.

Пит снова споткнулся. Она едва не выскочила из машины, но вовремя сдержалась. Ему необходимо осилить дорогу самостоятельно. Упорный парень!

Ей остается лишь восхищаться.

На минуту он остановился, положив обе руки на трость. Может, хватит? – подумалось ей. Передохнув, выпрямился и зашагал снова. Теперь уже ясно, что он не остановится, пока не отработает технику до совершенства. Облегченно вздохнув, она взялась за сумки.

Пит потянулся, открыл глаза и удивился, увидев незнакомую обстановку. Где это он? Только через несколько секунд он вспомнил, что приехал в коттедж Мэгги.

В тех редких случаях, когда родители вывозили его куда-то, они всегда останавливались в пятизвездочных отелях. Пит попытался представить свою мать в подобном месте и не удержался от ухмылки. Ни тебе шелковых простыней, ни тонкого фарфора!

Усевшись на старой потертой кушетке – куда более удобной, чем казалось с виду, – Пит взглянул на часы. После того как Мэгги уехала за продуктами, он целый час, до тех пор, пока рука не стала дрожать от напряжения, исследовал дом, практикуя новый способ ходьбы с тростью. Спать он не собирался, хотел только прилечь на минутку. Но почти сразу заснул и сейчас чувствовал себя удивительно свежим и бодрым. Забытое ощущение полноты жизни.

Скрипнула дверь, и в комнату вошла Мэгги. Увидев его, она улыбнулась сияющей улыбкой, отчего его настроение еще больше поднялось. Обтягивающий топик с большим вырезом и короткие шортики – минимум одежды. Фигура ее смотрелась... ну очень здорово! И эти полные округлые груди! Как приятно, наверное, прижаться к ним!

Нет, надо срочно сменить тему, иначе поднимется не только настроение!

– Привет, – весело воскликнула Мэгги, – хорошо поспал?

Он зевнул и потянулся.

– Да, хотя и не собирался.

Мэгги махнула рукой в сторону маленькой кухни.

– Я купила мясо, сыр и хлеб. Можно поесть, если проголодался.

– Что-то пока не хочется. Давай позднее.

– Тогда не хочешь ли искупаться? Пит понял, что лучше согласиться. Что ж, попробуем плаванье! – решил он.

– Договорились, встретимся снаружи.

Отыскав в чемодане плавки и переодевшись, он взял полотенце и вышел на крыльцо. Ступеньки оказались для него тяжелым испытанием, как, впрочем, и ходьба по песку. Трость проваливалась в него, и Пит несколько раз чуть не потерял равновесие и не упал.

Сосредоточившись на своих движениях, он сначала не заметил Мэгги, стоящую по колено в воде. А когда увидел, то потерял дар речи. Неизвестно, чего он ожидал, когда она предложила ему пойти купаться, но точно не этого.

На ней было бикини, которое почти ничего не скрывало. С таким же успехом она могла бы выйти голой, так мало закрывали крохотные ярко-желтые треугольники.

Пит быстро оглядел пляж, чтобы узнать, кто еще, кроме него, мог насладиться зрелищем. Но поблизости никого не было, если не считать скользившей вдали лодки с парой гребцов.

Мэгги наклонилась, опустила руки в воду. Непонятно, что она пытается доказать, одеваясь таким образом, и пытается ли вообще что-либо доказать. Возможно, подобную тактику она применяет к особо трудным пациентам – определение, под которое он определенно подпадает. Вероятно, этим и объясняется поразительные показатели ее успехов. Он звонил в больницу, справлялся о ней, и ему сообщили, что она – лучшее, что можно получить за деньги. И родители ему об этом говорили.

Ох, видели б они ее теперь...