Кэтчер

На следующий день я стоял на углу улицы около палатки с хот-догами и, злясь на весь мир, ожесточенно вгрызался в дымящуюся сосиску.

Поверьте, ничто не помогает лучше восстановить нарушенный душевный баланс, чем горячая и приправленная горчицей «чудо-сосиска» на ланч. И чем горячее, тем лучше. Недаром говорят – клин клином вышибают.

Питер от хот-дога воздержался. Зато он целиком и полностью разделял мои чувства в тот момент.

– Мой аналитик дал понять, что вся эта заваруха с Викки неблагоприятным образом сказалась на моем состоянии, – сказал он. – Для меня это было настоящим испытанием и совершенно выбило из колеи. Его тоже, и поэтому он уезжает на остров Барбадос на три месяца.

Заманчиво… Может, и мне уехать куда подальше и попытаться забыть об этом кошмаре!

Я проглотил последний кусок сосиски, забросил салфетку в зеленый металлический контейнер для мусора и направился к обочине, намереваясь поймать такси.

– Подожди минуту, – крикнул мне вслед Питер. – Мне нужно забрать вещи из химчистки.

– У меня нет времени, – бросил я ему через плечо. Питер ужасно раздражал меня в этот момент. Он, похоже, позволяет себе думать, что если платит мне баснословные деньги, предоставляет роскошный кабинет, дает неограниченный доступ к счету и карт-бланш в отношении тематики репортажей, то это дает ему право злоупотреблять моим временем. – Мне срочно нужно обратно в офис. Я собираю досье на Новак: кого она знает, куда ходит, что предпочитает на ужин и чем ей нравится заниматься a la carte.

Около меня остановилось такси.

– Всего две минуты! – взмолился Питер. – Я же терпеливо ждал, пока ты ел свой хот-дог.

Я открыл дверь машины и повернулся, чтобы попрощаться с Питером.

В ту же секунду я застыл на месте.

Автор книги «К черту любовь» собственной персоной только что появилась из-за угла улицы, нагруженная одеждой, которую она, очевидно, несла в химчистку. Женщина, продающая цветы, помахала ей книгой, и крошка Новак остановилась, чтобы подписать свое произведение. И эта цветочница туда же! Был ли вообще у кого-нибудь в этом мире иммунитет на чары Барбары Новак?

Как бы я ее ни ненавидел, а все-таки вынужден признать, что стоящая среди цветов женщина, нагруженная ворохом одежды, чертовски хороша. Даже чересчур хороша. И это навело меня на потрясающую мысль.

Водитель такси громко посигналил.

– Ты прав, Мак, – сказал я ошеломленному Питеру. – Я заберу твои вещи. А ты поедешь в офис.

Не дав ему времени опомниться, я вырвал талон химчистки у босса из рук, затолкал его в машину и сделал рукою знак водителю.

Пока Барбара Новак купалась в лучах обожания цветочницы, я потихоньку проскользнул внутрь химчистки и притаился там в засаде.

Стоило мне войти, как над дверью зазвенел колокольчик и навстречу кинулись пожилые хозяева – точная копия тех семейных пар, что приходят на кастинг по подбору актеров второго плана. Они наперегонки пытались обслужить меня.

– Я отвечу, – раздраженно крикнул мужчина. – А ты иди гладь.

– Нет, ты иди гладь, – грубо оттолкнула его старая леди. – А я предпочитаю проводить весь день за болтовней с клиентами. У нас теперь равные права!

Мне показалось, что эта женщина явно находилась под чьим-то влиянием. Под влиянием некоего автора злополучного бестселлера!

– Ох уж мне эта книга! – подтвердил мои догадки старик.

Однако он явно чувствовал себя побежденным в этой борьбе. Я с грустью наблюдал за тем, как он, поджав хвостик, затрусил в заднюю комнату.

Отвратительное зрелище! Оно только укрепило мою веру в то, что я должен положить всему этому конец.

Жена хозяина легким шагом направилась к стойке, взяла у меня из рук талон и подозрительно уставилась на него. Я молился про себя, чтобы все было в порядке, недоставало еще, чтобы она попросила меня показать какой-нибудь документ, удостоверяющий личность. Тут дверь за моей спиной вновь открылась, и на этот раз реакция хозяйки на звонок очень напоминала условный рефлекс одной из собачек Павлова.

– Привет, Новик! – радостно пролаяла старая моржиха.

– Здравствуйте, миссис Литцер, – отозвалась Барбара Новак. – А где мистер Литцер?

Хозяйка химчистки заговорщически ей подмигнула и ткнула пальцем в направлении задней комнаты.

Новак в ответ подняла большой палец кверху.

– Ирвинг! – заорала старая матрона. – Поздоровайся с Новик!

Мужчина выглянул из-за занавески.

– Привет, Новик, – недружелюбно сказал он.

– Я принесу твои вещи, милочка, – прощебетала хозяйка знаменитой писательнице. Потом бросила на меня сердитый взгляд, будто я был виноват во всех ее несчастьях. – И ваши тоже, мистер.

Как и любой другой житель Нью-Йорка, я привык к тому, что, где бы ни находился, везде могу рассчитывать на соблюдение окружающими негласных правил нерушимости личного пространства. Поэтому не было бы ничего удивительного в том, если мы с Барбарой Новак, даже оказавшись один на один в замкнутом помещении, не обменялись бы ни словом или сделали вид, что друг друга просто не замечаем.

И то, что я повернулся и заговорил с ней, со стороны могло показаться по меньшей мере необычным. Хотя, может быть, и нет, потому что я обратился к ней на правах приезжего.

– Простите, мэм, – произнес я на подчеркнуто ломаном английском, растягивая слова. Я позаимствовал этот очаровательный акцент у своей старой подружки из Техаса. Или Оклахомы? Во всяком случае, она была откуда-то из южных фермерских штатов. – Но ваше лицо кажется мне очень знакомым. Вы случайно не?..

Барбара кивнула в ответ, даже не задумавшись. Она уже привыкла к тому, что ее повсюду узнавали.

– Да, это я.

– Ничего себе! – воодушевился я. – Представляю, как буду рассказывать своим домочадцам, что сдавал вещи в химчистку с самой мисс Ким Новак,[22] знаменитой голливудской актрисой!

Она рассмеялась:

– Нет-нет. Я не Ким Новак. Я Барбара Новак.

– О, – разочарованно протянул я. Затем сложил руки и почесал подбородок, совсем как Рой Роджерс на заседании Сената. Потом покачал головой. – Извините, но ваше имя не вызывает у меня никаких ассоциаций.

Однако, видимо, моя реплика вызвала у нее кое-какие ассоциации.

– Вы имеете в виду, что никогда не слышали про меня? – обернулась она ко мне.

Я попытался принять удрученный вид.

– Прошу прощения, нет, мэм.

– О нет, что вы, – сказала она, отбрасывая локон со лба. Международный женский жест, означающий: «Возьми меня, я твоя!» – Наоборот, я нахожу это весьма занятным.

В этот момент вернулась хозяйка заведения и протянула мне коричневый бумажный пакет с прикрепленным сбоку талоном.

– Эх вы, профессор-растяпа! – пожурила меня она. – Столько вещей оставили в карманах. – И опять ушла в глубь комнаты.

Я заглянул в пакет.

– Но… простите, – продолжила Барбара Новак, видимо действительно заинтригованная моим невежеством, если не сказать больше. – Вы имеете в виду, что никогда не слышали о моей книге, мировом бестселлере «К черту любовь»?

– Нет, мэм, – ответил я, ведя себя как безнадежный идиот. Однако у меня было оправдание. Я только что придумал его на ходу. – Не слышал. Но некоторое время меня здесь не было. – Я снова заглянул в пакет и притворился сильно удивленным. – О, мой значок НАСА! А я его повсюду искал!

Дзинь! В этот раз моя фраза точно вызвала у нее кое-какие ассоциации.

– Так вы астронавт? – воскликнула она. – Правда? Может быть, я слышала о вас. Как вас зовут?

Мои глаза забегали по сторонам, ища подсказки. На одном из объявлений от руки было написано: «Zippers repaired».[23]

– Зип, – сказал я, позаимствовав первые три буквы с объявления.

– Зип?..

На другом листке бумаги, прикрепленном к стене, я прочитал: «Martiniztng specialists».[24]

– Мартин. Майор Зип Мартин, – сказал я, украв и здесь первые шесть букв для своей новой фамилии.

Похоже, я начинал нравиться Барбаре Новак все больше и больше.

– Скажите, пожалуйста, майор, действительно ли эти вечеринки на Коко-бич, что устраивает НАСА, такие шумные и веселые, как о них говорят?

– Не могу вам ответить на этот вопрос, мэм, – смущенно сказал я, старательно растягивая слова. При этом вытащил очки Питера из пакета и нацепил их на нос. – Видите ли, я предпочитаю проводить свободное время дома за чтением хорошей книги и покуриванием трубки.

К счастью для меня, Питер забыл в карманах пальто и свою трубку, поэтому я выудил ее из пакета, зажал в зубах и, скрестив руки на груди и опершись на одну из них подбородком, застыл в позе мыслителя.

Мисс Новак оглядела меня как фермер, покупающий бычка на рынке. Похоже, ей понравилось то, что она увидела.

Ее глаза распахнулись еще шире. Видимо, мой вид вызвал в ней еще некоторые ассоциации.

Из задней комнаты выскочила миссис Литцер и повесила два наших выполненных заказа на вешалку у кассы.

– Заплатите позже! – крикнула она, убегая опять внутрь. – Ирвинг сжег одежду утюгом!

Мы с мисс Новак одновременно потянулись за вещами и обнаружили, что вешалки запутались. Это было очень к месту, надо отметить.

– Ой, мы зацепились друг за друга! – воскликнула Барбара, громко смеясь.

– Позвольте мне, – сказал я галантно, разъединил вешалки и протянул мисс Новак ее вещи. – Вот, пожалуйста. – Затем я открыл для нее дверь, и мы вышли на улицу.

День был чудесным: на небе ни облачка, и деревья на голубом фоне выглядели такими зелеными, будто их кто-то специально покрасил яркой краской.

– Что ж, приятно было познакомиться, – сказал я робко, уже окончательно привыкнув к своему поддельному акценту, и сделал вид, что собираюсь уходить.

Черт, я был неподражаем!

– Зип, – позвала меня Барбара.

Я мгновенно стер улыбку с лица и обернулся.

– Да?

– Вы случайно забрали мою ночную рубашку.

Сквозь фирменный просвечивающий пакет химчистки я увидел, что действительно случайно прихватил с собой соблазнительную розовую женскую сорочку. Вот это удача! Игра только началась, а мне уже предоставилась возможность лицезреть ее нижнее белье. Хотя я и не краснел лет где-то эдак с тринадцати, однако постарался отразить на лице крайнее смущение.

– О, прощу прощения, мэм, – пробормотал я, стыдливо отводя глаза. – Это моя ошибка.

– Не вините себя, – ответила Барбара. – Должно быть, это не ваша, а фрейдовская ошибка.

Будучи Зипом Мартином, я, конечно же, не понял намека. Поэтому просто растянул рот в идиотской улыбке, вернул ей ночную рубашку и отвесил глубокий поклон.

– Возможно. Что ж, еще раз до свидания. – Я повернулся и пошел прочь.

Один. Я знал, что мне не придется считать даже до десяти.

Два. Я понимал всю трудность ее положения. Видеть, как я ухожу, понимать, что, возможно, ухожу из ее жизни… навсегда.

Три. К тому же я был очень неплохой кандидатурой. Симпатичный, умный, скромный, опрятно одетый, находящийся на государственной службе.

Четыре. Не говоря уже о том, что я не имел ни малейшего понятия о ее репутации злостной, манипулирующей людьми и зацикленной на себе мужененавистницы.

П…

– Зип!

Так-так, Барбара Новак! Ты сломалась уже на цифре четыре! В какой-то степени ты даже побила рекорд! Я повернулся к ней, изображая крайнее удивление.

– Да, мисс Новак?

– Как долго вы намереваетесь пробыть в Нью-Йорке? – почти умоляюще спросила она меня.

– Еще некоторое время. НАСА поручило мне здесь работу над одним специальным проектом.

Я подошел к ней поближе и прошептал:

– Очень важным секретным проектом.

– О… да?

– Вы ведь умеете хранить секреты?

– Да…

– Я тоже, – улыбнулся я ей в ответ. – Хм, кажется, у нас много общего.

Бьюсь об заклад, моя последняя фраза вызвала у нее совсем уж недвусмысленные ассоциации.

Мисс Новак бросила на меня застенчивый взгляд.

– Кажется, да. Может быть, нам стоит узнать, что у нас общее, а что разное?

Я притворился, будто этот вопрос поставил меня в тупик. Было трудно, но я постарался.

– Как это?

– Не хотите напроситься ко мне в гости, чтобы узнать друг друга немного получше?

– Немного получше? – спросил я.

– Намного лучше, – ответила Барбара, надеясь, что я наконец пойму ее намек.

Я почесал голову, как Крошка Абнер в газетных карикатурах.

– Намного лучше, чем что? – снова спросил я, разбивая ее надежды.

Тщательно взвешивая каждое слово, она отчетливо произнесла:

– Совсем хорошо.

– О боже! – воскликнул я, дав понять, что даже такие, как я, простые фермерские парни, понимают подобные вещи. – О нет, мэм. Я не могу пойти на это. Я бы не смог позволить себе узнать вас совсем хорошо до тех пор, пока не узнал бы вас намного, намного лучше.

– А я не могу позволить себе ждать слишком долго, – сказала она. – В мои планы не входит влюбляться в вас. Что скажете, достаточно ли вы хорошо меня знаете, чтобы согласиться на чашечку кофе?

Широко улыбаясь, я предложил ей руку, и мы вдвоем направились вниз по улице, мимо окон химчистки, в одном из которых я увидел лицо миссис Литцер, которая крайне подозрительно уставилась на нас.

Загрузка...