Как обольстить вдову

Глава 25

Хотя Селия сказала матери, что свадебное торжество пройдет в узком кругу, но Розалинда возразила, что без некоторых вещей никак нельзя обойтись.

– Тем более что это должна быть необыкновенная свадьба, – заявила ее мать, когда они гуляли по саду. – Ты уже выбрала фасон подвенечного платья?

– Нет, – ответила Селия, наклонившись над кустом роз, чтобы понюхать распустившийся бутон.

Прошла уже целая неделя с тех пор, как они объявили о помолвке, а Селии все было недосуг заняться подготовкой к свадьбе. После того как гости разъехались, Элтоны и Трокмортоны тоже вернулись в Лондон, а лорд Сноуден возвратился домой, в свое имение, находящееся по соседству.

– Я послала за мадам Леско, хотя мы можем переделать одно из твоих новых платьев, – продолжала Розалинда. – Ханна одолжит тебе свою кружевную мантилью, в которой была на своей свадьбе. И разумеется, тебе нужно надеть жемчуг.

– Мама, я не люблю кружева и жемчуг, – сказала Селия и сорвала розу. – Моим единственным украшением будут розы в прическе. Они так восхитительно пахнут.

Мать вздохнула:

– Разумеется, дорогая. Как хочешь.

Селия улыбнулась. Последнее время счастливая улыбка не сходила с ее лица.

– Да, хочу, – Она вертела розу в руках, вдыхая сладковатый аромат. – Не обязательно переделывать платье. Голубое шелковое вполне сгодится. А гостями на свадьбе будут все, кто остался в Эйнсли-Парке.

Розалинда тихо охнула:

– А как же граф Линли?

Селия помолчала, размышляя. Отец Энтони. Они должны пригласить его, хотя Селия подозревала, что Энтони не захочет с ним встретиться – отца он не любил.

– Я спрошу у Энтони, – наконец сказала она. – Но мне кажется, мама, граф Линли не захочет приехать к Энтони на свадьбу. Они не ладят друг с другом.

– Да, я знаю. Но отец есть отец. Мы должны пригласить его хотя бы ради того, чтобы соблюсти правила приличия.

Селия кусала губы, продолжая теребить в руках цветок.

– Хорошо, я спрошу у него, – повторила она.

– Селия, если ты будешь настаивать…

– Если я буду настаивать, Энтони, возможно, его пригласит. Но с какой стати я должна настаивать? Чтобы соблюсти правила приличия, говоришь? Мне безразлично, будет ли на свадьбе лорд Линли или нет. Мне кажется, Энтони не захочет его видеть, чтобы не омрачать свой самый счастливый момент в жизни.

– Дорогая, – начала мать спокойным, но твердым тоном, который обычно действовал на дочь безотказно, – в один прекрасный день ты станешь графиней. Даже если твой супруг не придерживается формальностей и церемоний, ты сама обязана это делать.

– Мама, я хочу выйти замуж без особого шума, тихо и счастливо. Давай не будем спорить?

Розалинда закрыла глаза и вздохнула, словно мысленно обратилась к Богу с молитвой, чтобы ниспослал ей терпение и вразумил упрямую дочь.

– Нет; – сказала она, – нам не обязательно из-за этого спорить.

– Пойми, я уже счастлива, – с жаром проговорила Селия. – Ты всегда так много делала для меня и для всей нашей семьи. Не думай, что я этого не ценю. Но сейчас я просто хочу купаться в своем счастье. А на приличия мне наплевать. Особенно если из-за этих самых приличий мой муж вынужден будет пригласить на свадьбу своего отца.

Розалинда вздохнула:

– Ты права. Это твой праздник, и я не буду настаивать. Я… я пока не привыкла к мысли о том, что ты взрослая, независимая женщина. Мне хочется пестовать тебя, окружать заботой. Особенно после того, как я несколько лет не виделась с тобой и ты только недавно ко мне вернулась. Я так соскучилась по тебе, дорогая моя.

– Может, тебе стоит продолжать меня пестовать, – с улыбкой сказала Селия. – Относись ко мне так, как относишься к Ханне или Вивиан.

Розалинда смущенно рассмеялась:

– Как бы нежно ни любила я своих невесток, это не идет ни в какое сравнение с материнскими чувствами. – Она ласково погладила щеку дочери. – Ты – мое дорогое и единственное дитя. Мы столько лет провели вместе – ты и я, пока твои братья учились в частных школах и у них была своя собственная жизнь где-то вне стен дома. Я не привыкла делить тебя с кем-то и не привыкла обходиться без тебя.

Селия вдруг ясно осознала смысл сказанного матерью.

Розалинда посвятила Селии всю жизнь. Когда мать овдовела, ей не было и тридцати, но она больше не вышла замуж. Предпочла размеренную и спокойную жизнь в глуши, в деревне, где растила Селию и была ей нежной, заботливой матерью, как и Маркусу с Дэвидом. И счастливое, беззаботное детство Селии, и безоблачное отрочество, и даже ее скоропалительное, опрометчивое первое замужество, когда она была ослеплена первым чувством – все самое лучшее в жизни Селии было результатом заботы и любви Розалинды.

А что бы сделала сама Селия, если бы у них с Берти родился ребенок? Стала бы она после смерти Берти воспитывать его в Лондоне? Или осталась бы в доме отца Берти, в Кенлингтоне, и не влюбилась в Энтони? В этот момент Селия ощутила эгоистичное чувство радости от того, что у нее нет ребенка от Берти. В то же время она понимала, от чего отказалась ради нее мать. Селия бросилась ей на шею и обняла.

– Ты будешь часто приходить к нам в гости, мама, – сказала Селия. – я тоже не могу без тебя жить.

Розалинда обняла дочь. А затем сказала с неизменной улыбкой на лице:

– В таком случае позаботься о том, чтобы твой муж присмотрел вам подходящую усадьбу. Хоть с милым рай и в шалаше. – Обе рассмеялись.

– Селия.

Оглянувшись, они увидели Маркуса.

– Да, что такое?

– Селия, мне нужно срочно с тобой поговорить.

Что-то в словах и в выражении лица Маркуса насторожило Селию.

– О чем, Маркус?

Он молча взял ее за руку:

– Пойдем со мной.

– Маркус, в чем дело? – встревожилась Розалинда.

– Точно не знаю. Может быть, это какое-то недоразумение. Селия!

– Да, уже иду.

По дороге Маркус не проронил ни слова. Чем ближе они подходили к дому, тем тревожнее становилось на душе у Селии. Наконец они вошли в дом и поднялись в кабинет Маркуса, где у дверей их уже ждал Дэвид. У него было непроницаемое выражение лица.

Старший брат провел Селию в кабинет. Дэвид тоже вошел и плотно закрыл за собой дверь. С беспокойством поглядывая на братьев, Селия села в кресло. Дэвид и Маркус были мрачнее тучи.

– Что случилось?

– Ты не знаешь, где мистер Хэмилтон? – спросил Маркус, – Его с самого утра никто не видел.

– Нет, не знаю, – ответила Селия. – В последний раз я видела его вчера вечером. Он пропал? Может, камердинер знает, где он?

– Камердинер сказал, что он поднялся ни свет ни заря и вышел из дома, одетый для прогулки верхом, – ответил Дэвид. – Его лошади нет в стойле.

– Нужно немедленно отправиться на его поиски! – Селия поднялась. – Может быть, с ним что-то случилось…

– Мы так не думаем, – сказал Маркус, останавливая Селию жестом. – Мы просто хотим поговорить с ним, но не можем его найти. Может, тебе что-нибудь известно?

Она покачала головой:

– Нет, мне ничего не известно. – Маркус и Дэвид переглянулись. – Скажите же мне наконец, что стряслось! – воскликнула она. – Зачем вам срочно понадобился Энтони?

Братья снова переглянулись.

– Мы ничего не знаем наверняка, – сказал Маркус. – Селия, Хэмилтон никогда не говорил тебе о том, что него есть кто-то еще, кроме тебя? – спросил Дэвид. – Селия взглянула на него в полном недоумении. Дэвид откашлялся. – О том, что у него есть другая женщина? – уточнил он.

– Нет, – ответила она.

– Он никогда ни словом, ни намеком не давал тебе понять, что у него могут возникнуть трудности с заключением брака? – продолжал Дэвид. – Какие-либо препятствия?

– Нет, – растерянно ответила Селия.

– Он не говорил тебе, что уже женат? – осторожно спросил Маркус.

Селия недоуменно заморгала глазами, а затем нервно рассмеялась:

– Нет, конечно.

Дэвид вздохнул и опустил голову. Маркус закрыл глаза.

– Если вы сейчас же не перестанете ходить вокруг да около и немедленно не скажете мне, в чем дело, я не останусь здесь ни секунды, – заявила Селия, гневно сверкая глазами, и решительно направилась к двери.

– К нам с визитом явилась одна дама, – сказал Маркус. – Она сейчас внизу, в малой гостиной. Эта леди утверждает, что она миссис Хэмилтон, законная супруга твоего жениха.

Селия была так потрясена этим заявлением, что на мгновение застыла на месте. Может быть, она ослышалась?

– Не может быть, – с трудом проговорила она.

– Она утверждает, что они с Хэмилтоном поженились некоторое время назад. Она услышала о вашей помолвке и сразу же бросилась сюда, чтобы предотвратить скандал. Эта дама приехала сегодня утром.

– Это невозможно, – прошептала Селия.

– Селия, у них есть ребенок, – сказал Дэвид.

У Селии все оборвалось внутри. Комок подступил к горлу. Неужели Энтони – лжец и двоеженец? Неужели он так искусно лгал и ей, и той женщине? Селии казалось, будто перед ней разверзлась пропасть и она стоит на самом краю. За ее спиной тихо отворилась дверв. Селия вздрогнула и, оглянувшись, увидела мать. Она подошла к ней и встала рядом. Ее глаза были полны сочувствия.

– Это невозможно, – проговорила Селия, едва сдерживая слезы.

– Нет никаких сомнений в том, что это правда, – сказала Розалинда. – Ханна мне все рассказала. Маркус, ты говорил с этой женщиной?

Не отрывая взгляда от Селии, Маркус кивнул. Дэвид прошел в комнату и протянул Селии листок бумаги.

– Она сказала, что это его последнее письмо, адресованное ей. Селия, тебе знаком почерк мистера Хэмилтона?

О да, ей знаком его почерк. Очень хорошо знаком.

Селия с тревогой смотрела на листок бумаги у нее в руках: его решительный росчерк, аккуратные буквы, только ему одному присущие особенности письма. Как больно видеть, что эти строчки он адресовал другой женщине. И не просто другой женщине, а своей жене!

(Селия закрыла рот рукой. Нет! Это неправда! Как она может в нем сомневаться? Но как в таком случае понять это письмо?..

Мать взяла у нее из рук письмо и, держа листок так, чтобы Селии было видно, прочла его:

«Дорогая моя Фанни…

Получив твою записку, я очень обрадовался; кажется, будто я не виделся с тобой сто лет. Сожалею, что не могу сообщить тебе лично последние новости, но обстоятельства требуют моего присутствия здесь. Надеюсь, осталось ждать не больше месяца. Я соскучился.

Твой навеки Э.Г.».

Воцарившееся в комнате молчание, казалось, будет длиться вечность. Наконец Розалинда сказала, посмотрев на Дэвида.

– Ты должен знать его почерк. Это писал мистер Хэмилтон?

Дэвид колебался:

– Не могу поручиться.

Селия потрясенно посмотрела на письмо. О да, это его почерк. Она не верила своим глазам.

– Нет, – как во сне проговорила она.

Пристально глядя на Селию, Дэвид подошел к сестре.

– Ты уверена, что это не его почерк?

– Нет, – она покачала головой, – не уверена. Не знаю!

Дэвид и Маркус снова переглянулись.

– Нужно срочно разыскать его, – сказал Дэвид.

– Нет, – сказала Селия. Она говорила громче и увереннее. – Это письмо ничего не доказывает. Оно не дает оснований сомневаться в Энтони. Я уверена, что он не способен на такое вероломство. Энтони никогда не поступил бы так ни со мной, ни с какой-либо другой женщиной. Он никогда не бросил бы жену и ребенка. И не стал бы меня так жестоко обманывать. Зачем?

– Селия, ты очень богатая женщина, – напомнил ей брат. – Возможно, ты гораздо богаче Хэмилтона.

– Вы не можете знать это наверняка. – Она повернулась к матери, ища у нее поддержки: – Мама, ты же веришь мне, да?

Розалинда захлопала ресницами.

– Селия, мы должны попросить его самого это все объяснить, – сказала мать.

Селия отступила от нее на несколько шагов.

– Может быть, вам всем это нужно, а вот мне – нет, – заявила Селия. – Я и так знаю, что Энтони никогда не сделал бы ничего подобного.

На мгновение комната снова погрузилась в тишину. Маркус посмотрел на Дэвида, Дэвид перевел взгляд на Розалинду. Та скорбно заламывала руки и с ужасом смотрела на Селию.

– А как же все эти рассказы о нем, милая? Не зря же говорят: нет дыма без огня, – прошептала Розалинда с болью в голосе.

– Все эти глупые россказни, – ложь! – выпалила Селия. – Где лорд Уорфилд? Он знает Энтони. Спросите у него!

– А что мы скажем этой женщине? – вопрошал Маркус, прислонившись к письменному столу и скрестив руки на груди. – Той, которая называет себя его законной женой?

Селия сжата руками виски.

– Не знаю. Может быть, речь идет о другом джентльмене, его однофамильце. Может быть, эта женщина на самом деле Энтони в глаза не видела.

Дэвид кашлянул.

– Гм-м…

– Что? – спросила Селия.

Не обращая внимания на сестру, Дэвид смотрел на Маркуса. Маркус снова помрачнел.

– В чем дело? – снова спросила Селия. – Выкладывай, Дэвид!

– Нет, она его видела, – с явной неохотой проговорил Дэвид. – Я помню, что они были… компаньонами. Несколько лет назад.

– А что было между ними потом?

Дэвид покачал головой:

– Что было потом, мне не известно. Мы с Хэмилтоном почти не общались тогда. Он уезжал в Уэльс или куда-то еще на год или больше, а после его возвращения тоже редко встречались.

Маркус перевел взгляд на Розалинду. Она покраснела.

– Я… я правда не знаю, Маркус. Последние несколько лет я нечасто бывала в Лондоне.

– В таком случае надо ждать, – сказал Маркус.

– Чего? – спросила Розалинда.

– Возвращения Хэмилтона. Как совершенно справедливо заметила Селия, возможно, это недоразумение. Хэмилтон все объяснит. Но если он не вернется сегодня. Селия… – Он понизил голос. – Это будет выглядеть подозрительно.

– Я понятия не имею, куда он поехал!

– Сбегаю за Уорфилдом и Саймоном, – сказал Дэвид. – Поедем его искать.

Маркус кивнул.

– Ханна возьмет на себя женщину и постарается ее успокоить. Я пошлю в Мейдстоун и попытаюсь что-нибудь выяснить об этом письме: в частности, оттуда ли оно было послано.

– Селия, пойдем со мной, – сказала Розалинда, обнимая дочь.

Селия убрала ее руки и встала посреди комнаты, расправив плечи и выпрямив спину.

– Не пойду. – Голос Селии дрогнул.

Маркус подошел к сестре.

– Положись в этом на меня.

– Я знаю, что ты ему не доверяешь, – прошептала Селия.

Он вздохнул:

– Я хочу все выяснить.

– Я тоже.

– Но ты ослеплена любовью, – ласково возразил Маркус. – А любовь – великая сила. Ради нее влюбленные готовы пожертвовать жизнью. Я должен выяснить, заслуживает ли этот человек тебя и твоего доверия. – Селия закрыла глаза, и по щеке у нее покатилась слезинка. Маркус обнял ее. – Хочу, чтобы Энтони оправдал твое доверие.

Селия кивнула и вытерла слезы.

– Спасибо, Маркус. Уверена, вскоре все выяснится. Энтони – честный человек.

Маркус улыбнулся и ласково потрепал Селию по щеке.

– Вот и молодец. А теперь пусть Дэвид разыщет Хэмилтона, и мы вместе во всем разберемся.

– Я хочу ее увидеть. Эту женщину.

Розалинда ахнула. Брови Маркуса удивленно поползли вверх.

– Зачем?

– Хочу, и все.

– Дорогая моя, это неразумно, – пробормотала Розалинда.

Селия упрямо покачала головой:

– Я не тепличное растение, мама. Где она?

– В малой гостиной, – сказал Маркус.

Селия направилась в гостиную. Она была уверена, что Энтони ее не обманул. Но кроме этой веры, у нее не было никаких доказательств. Селия не знала, что за женщина сидит у них в гостиной, с какой целью она сюда явилась и что ей нужно от Энтони.

Дойдя до двери, ведущей в гостиную, Селия замедлила шаг.

Ей хотелось только взглянуть на непрошеную гостью. Она не собиралась входить в комнату и тем более разговаривать с ней. По коридору шла горничная с подносом, на котором стоял чай. Подать в гостиную чай наверняка распорядились Маркус или Ханна. Горничная присела в реверансе перед Селией, открыла дверь и вошла в комнату, Селия вытянула шею и заглянула внутрь.

Незнакомка оказалась старше, чем она думала. Красивая, статная, в темных волосах заметна седина. Пару лет назад ее одежда считалась бы очень модной, но теперь выглядела изрядно поношенной. Женщина взяла с подноса печенье и протянула сидевшему возле нее на диване маленькому мальчику.

Красивый мальчик с кудрявыми светло-каштановыми волосами и большими темными глазами, примерно ровесник Томасу. Малыш жадно схватил протянутое матерью печенье. Нет, Энтони ни за что не бросил бы своего ребенка.

Селия на цыпочках попятилась от двери и осторожно, не привлекая к себе внимания, удалилась. Нет, это не его ребенок. Но где же Энтони? Скорее бы он вернулся.