Как стать герцогиней, или Госпожа-служанка (СИ)

ГЛАВА 21

У моих прежних, оказалось, приёмных родителей, я была поздним ребёнком, над которым они дрожали до пяти лет. А потом решили, что такое отношение не принесёт пользы здоровой малышке, и отдали в секцию гимнастики.

Когда я закончила ВУЗ, они уже были на пенсии. После моего замужества они навсегда покинули меня, словно выполнили свою миссию в этом мире.

Я очень скучала по ним, мне некому было поплакаться, когда расстроился брак, ведь закадычных друзей так и не приобрела.

И вот, оказывается, у меня есть отец! Живой, здоровый! Как же мне не благодарить за это?! Только кого? Тех, кто лишил меня возможности расти рядом с настоящими родителями?

Наскоро приведя себя в порядок в своей комнате, удивилась, что Аниты нет поблизости, и спустилась в гостиную.

Стоя на лестнице, во все глаза смотрела на графа Терренса, словно видела впервые. Если раньше я боялась взглянуть лишний раз ему в глаза, чувствуя себя самозванкой, которая не достойна его внимания, то теперь я жаждала любви и поддержки этого седовласого лорда, который смотрел на меня с нежностью и недоверием.

Когда я оказалась на последней ступеньке, отец протянул мне руки, я тут же бросилась в его объятья, ощущая себя на седьмом небе от счастья соединения с родным человеком, о котором и мечтать-то боялась.

Мы плакали и смеялись, пытались рассказать друг другу о своей жизни, о потерях и разочарованиях, о любви и ненависти.

— Стоп! — воскликнул Тирелл. — Теперь вы сможете общаться мысленно, поэтому не будем терять времени.

— Не будем, — эхом откликнулся отец и посмотрел на меня так, словно я могла сделать что-то сверхъестественное.

Тирелл шагнул к неприметной двери. Я подумала, что она ведёт в подвал, где хранились продукты, так как располагалась недалеко от кухни. Но, изучив характер супруга, поняла, что меня ждёт ещё один сюрприз.

Герцог открыл дверь, пропустил вперёд графа. Тот подал мне руку, ведь одета я была в домашнее платье до пола. Мы оказались в узком коридоре, где было очень темно.

Тирелл закрыл дверь и быстро оказался рядом, подхватил меня под руку, прошептав:

— Включи ночное зрение.

Я хотела возразить, что не знаю, как это делать, но промолчала, вспомнив слова супруга: «Ты тоже сильный маг. Только неопытный». Обещал ведь стать учителем, но пока я была слепым котёнком…

Разозлившись на мужа, выдернула руку, зажмурилась, а когда открыла глаза, поняла, что прекрасно вижу в темноте. Показала Тиреллу язык, на что он улыбнулся и одобрительно кивнул. Вот зараза! Специально меня провоцирует! Я ему отомщу… в спальне.

Узкий коридорчик завёл в тупик. Я оглянулась на супруга, он в ответ подмигнул. Опять провоцирует? Ну, он у меня получит…

Дотронулась до стены и поняла, что она не сплошная, Пошла вперёд… Ага, вот он, вход! Толкнула — дверь отворилась…

В небольшой комнате была спартанская обстановка: стол, два стула, очаг и… узкая кровать. У очага возилась девушка. Именно девушка, тоненькая, хрупкая. Она повернулась к нам…. Анита!

Со стороны кровати послышалось сопение и стон.

— Сынок! — кинулся отец к лежащему на кровати молодому человеку.

Итак, ещё один родственник… Подошла ближе. Брат был копией отца, только, конечно, моложе. Грубые черты графа были у него чуть нежнее, а волосы — светлее.

Пока отец о чём-то тихо переговаривался с подругой, Тирелл послал мне реплику:

«Он уже давно в таком состоянии. Сейчас ему лучше, после открытия источника, а до этого он в сознание не приходил. Анита каким-то чудом узнала, что он здесь, сразу после приезда. Так умоляла к нему пустить. Он чувствует её присутствие, становится спокойнее, а без неё мечется, бредит».

Я поняла, чего от меня хотят — представить роковое последствие, чтобы оно не исполнилось наяву.

У меня не было брата, так захотелось повернуть время вспять, но увы…

Тирелл усадил меня на стул, подвинув его вплотную к постели. Я смотрела на брата, представляя картины из его жизни. Он был таким милым, так заботился о сестре и Аните…

Отец посмотрел на меня умоляюще, но искры безысходности то и дело мелькали в его взгляде, а потом в глазах его начала разгораться надежда. Он поверил в мои способности, когда Роберт открыл глаза, прошептав:

— Отец… — но тут же потерял сознание.

Я попробовала представить всю ситуацию, но ничего не получалось, потому что не видела того, кто применил чёрную магию. Сначала мелькнуло лицо мачехи, но тут же исчезло. Да, она наняла этого злодея, но его образ не отложился в её сознании.

Перед глазами возникло видение последней битвы. Вот Роберт на холме. Он сидит на любимом жеребце и осматривает своё воинство, которое теснит противника к реке. А там поджидает их запасной полк. Он всё просчитал, мой брат, ведь был хорошим полководцем. Только не мог предвидеть, что получит коварный удар в спину. Отравленная стрела прилетела со стороны лесочка, где была ставка главнокомандующего. Конечно, король не принимал участия в сражениях, но шатёр с его штандартами постоянно возили в обозе. Роберт был неприхотлив и предпочитал есть, спать в компании своих офицеров, поэтому не присматривался к воинам, охранявшим главный шатёр.

Кто же посмел пустить стрелу в любимца короля?!

Не знай я настоящей причины покушения, подумала бы, что это сделали завистники, которых бывает немало у талантливых людей, особенно полководцев.

А стрелявшим оказался молодой лучник, почти ребёнок. Он не понимал, что произошло, хлопал глазами, а потом упал на колени, начал биться головой о землю и замер — остановилось сердце.

Итак, враг коварен, хитёр и опасен!

Тирелл смотрел на меня вопросительно, потом шепнул несколько слов графу и потянул меня за руку к выходу.

Мы прошли в кабинет Тирелла. На его столе находился большой кристалл.

— Хочу кое-что показать тебе. Это запись.

Неуловимым движением руки герцог активировал кристалл. В комнате, напоминающей подвальное помещение — без окон, с сырыми стенами — за круглым каменным столом сидели мужчины (фигуры с массивными плечами не могли принадлежать женщинам, хотя…) в белых балахонах. По знаку сидящего во главе стола они сняли капюшоны. Я порадовалась своему предвидению. Да, это были мужчины: Тирелл, Терренс, несколько знакомых лордов и… король. Именно он сидел во главе стола.

Дамиан кивнул Тиреллу:

— Передаю слово главе Ордена.

Вот как! Мой супруг ― глава Ордена магов?!

Тирелл оглядел собравшихся:

— После открытия источника наша сила вернулась…

— Положим, не у всех и не вся… — перебил его король. — Ты не спешить поделиться…

— Это не от меня зависит…

— Мы понимаем, что Маргарита ещё неопытна, но враг не дремлет. Мы должны нанести упреждающий удар.

— Нас мало — людей с Даром, а после смерти Гловера стало меньше.

— Твои предложения?!

— Племянник Гловера имеет Дар.

— Посвящение?

— Если одобрят члены Совета Ордена.

Все маги накинули капюшоны, полностью закрывшие их лица. Теперь за столом вновь сидели безликие фигуры в мешковатых балахонах.

В одной из стен нарисовался тёмный провал. Дверь бесшумно открылась, и в комнату вошёл… Лукиан.

Удивлённо повернулась к супругу. Он кивнул, соглашаясь с моими мыслями, вслух сказал:

— Ты теперь тоже член Совета Ордена и должна решить, достоин ли Лукиан вступить в него.

— Издеваешься? — кинула на супруга холодный взгляд. Он тяжело вздохнул:

— Я понимаю, как тебе непросто, но пойми и ты меня. Для лечения Роберта нужен полный состав Ордена, иначе ничего не получится.

— Я мало знаю Лукиана…

— Думаешь, мы знаем его лучше? Он ― тёмная лошадка. Родился и вырос во Франкании. Здесь появился только после смерти дяди.

— Хорошо, я пойду к себе. Попробую…

В своей спальне самостоятельно разделась (Аните не до меня, а других горничных не хотела видеть) и погрузилась в ароматную воду.

Я не спешила входить в транс, да и не умела пока делать это по желанию. Видения приходили иногда неожиданно, как в случае с дуэлью, когда я так переволновалась, что упала в обморок. Или я начинала смотреть на предмет, о котором хотела что-то узнать — в случае с Робертом.

Иногда мне казалось, что нет у меня никого Дара, а всё, что было — случайность или прихоть высших сил, а от меня ничего не зависит.

Для начала я должна признаться себе, как отношусь к Лукиану. Тирелл уверен, что я всё ещё питаю к нему нежные чувства. Так ли это?

Вспомнила нашу первую встречу, поцелуй, который растревожил давно забытые чувства, встряхнул меня, освободил от комплексов прошлого, помог поверить, что могу нравиться, вызывать желание.

И пришла уверенность, что именно для этого и была предназначена наша встреча. Будь Лукиан взрослее, увереннее, он бы не стал преследовать невинную девушку из высшего общества. А у него взыграло самолюбие, заговорила уязвлённая гордость. Всё это и привело к дуэли.

Тот поцелуй уже не вызывал во мне трепета, не волновал. Думая о Лукиане, я вспомнила последнюю ночь с Тиреллом.

Волна желания прокатилась по телу, я закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Но томление уже охватило тело, низ живота заныл. Я выдохнула как призыв:

— Тир!

— Я здесь! — супруг тут же оказался рядом, благо ванна была большой.

Вцепившись в плечи, я начала неистово целовать лицо Тирелла, как будто не видела его очень долго.

— Маргаритка моя родная, — простонал герцог. Он встал, укутал меня в большое полотенце, уложил на кровать. Я судорожно цеплялась за него, заключив в кольцо рук шею супруга.

Как Тирелл умудрился улечься на постель, да ещё положить меня сверху?

Тут я расцепила руки и положила голову на грудь мужу. Он, только он — теперь я знала это наверняка.

— Мой, — произнесла еле слышно, но супруг услышал, засмеялся облегчённо и радостно.

Не было сказано о любви ни слова, но разве любовь только словами можно выразить? А блеск глаз, нежность губ, поглаживание рук и сладостное единение? Только влюблённые могут понять, какое это восхитительное ощущение!

Казалось, такого блаженства я ещё не испытывала. И как поняла сейчас: каждая близость делала мой Дар сильнее.

А потом я уснула, положив голову на плечо супруга. Я чувствовала себя такой защищённой, что снились мне радужные сны, как в детстве.

Не открывая глаз, поняла, что Тирелл смотрит на меня:

— Просыпайся, соня, — поцеловал в нос.

— Лукиан чист, — сказала, открыв глаза. — Во всяком случае, я ничего плохого не увидела. Он нетерпелив, заносчив, высокомерен.

— Не мои ли черты перечисляешь? — Тирелл провёл рукой по лицу, поправляя мои локоны.

— Это в свете о тебе такое мнение.

— Лукиан нам нужен. Думаю, он повзрослеет и остепенится.

— Хочется надеяться.