Кальдорас

Глава 5. Алекс

— Я выгляжу как принцесса.

Алекс скрыла улыбку от изумленного восклицания Эви, наблюдая, как юная девчушка вертится перед зеркалом в золотой спальне Д.К. во дворце Трюллина. Горы белого тюля и кружев взметнулись из-под ее юбки, когда она повернулась, и в самом деле, на ней было платье, подходящее для принцессы — или, в данном случае, для цветочницы.

— Конечно, — сказала Д.К., нежно улыбаясь сияющей десятилетней малышке, которая, по мнению Алекс, больше походила на безе, чем на человека. — Я все еще думаю, что чего-то не хватает. — Д.К. постучала пальцем по нижней губе, ее сине-зеленые глаза сверкнули, когда она щелкнула пальцами. — Знаю!

С изяществом, достойным фокусника, достающего кролика из шляпы, Д.К. достала из-за спины сверкающую диадему и надела ее на темные, подпрыгивающие локоны Эви.

— Вот, — сказала Д.К., пощипывая себя за нос. — Теперь ты само совершенство.

Эви с восторгом смотрела на свое отражение, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, чтобы полюбоваться, как она сверкает в свете люстр, освещающих комнату Д.К..

Алекс подумала, не следует ли кому-нибудь предупредить гостей свадьбы, чтобы они прикрывали глаза, когда малышка будет идти впереди принцессы к алтарю, чтобы они не были ослеплены ее сияющим нарядом.

В отличие от Эви, которой было позволено самой выбирать наряд — и поэтому она выбрала что-то достаточно блестящее, чтобы ее было видно из космоса, — Алекс не была предоставлена такая же свобода. Но это произошло в основном потому, что Д.К. перепутала панический сон перед свадьбой с одним из своих пророческих видений и убедила себя, что Алекс появится на королевской свадьбе в форме Стража или, возможно, даже стряхнет пыль со своих старых доспехов Тиа Ауран. Опасаясь, что ее подружка невесты прибудет в боевой готовности и разрушит всю эстетику, Д.К. помешалась на моде, решив позаботиться о том, чтобы у ее лучшей подруги было самое великолепное платье подружки невесты, какое только можно вообразить.

Как и во многих других делах, к которым стремилась Д.К., она преуспела в своей задаче. В то время как Эви, возможно, и вертелась сейчас перед зеркалом, Алекс в тот день вдоволь налюбовалась на себя, восхищаясь шелковистым материалом, который обтекал ее изгибы, облегал талию и струился по полу, как расплавленная жидкость. Поскольку свадьба проходила в Кальдорас, Д.К. выбрала тематику зимней страны чудес, поэтому платье Алекс было бледно-голубого цвета, но, поскольку в него были вшиты нитки Мирокса, на свету оно выглядело почти серебристым, как звезда, сияющая в небе.

За свою жизнь Алекс надевала много красивых платьев, но это было лучше всех.

И все же это было ничто по сравнению со свадебным платьем Д.К..

Никогда еще принцесса не была так похожа на принцессу, когда волны атласа и кружев поднимались к глубокому вырезу платья с длинными рукавами, усыпанному звездной пылью. Настоящая звездная пыль, благодаря друзьям из Тиа Ауран, придавала ей потусторонний вид, который заставлял каждого посетителя комнаты Д.К. в тот день плакать при виде того, насколько она была великолепна. Дороти и Гэмми, Джира, Кия, Зайлин, даже собственная мать Алекс, Рейчел, в сопровождении матери Джордана, Наташи, — все они онемели, увидев рыжеволосую принцессу в свадебном платье. А что касается королевы Осмады, то она так сильно плакала, что ей пришлось выйти из комнаты, чтобы взять себя в руки, прежде чем вернуться и рассказать своей дочери, какая она потрясающая.

Алекс не могла дождаться реакции Джордана.

— Тук-тук, — раздался голос Дороти, когда она выглянула из-за двери в комнату Д.К., а затем вошла сама. — Мы войдем? Почти готова?

— Я готова! — воскликнула Эви, подбегая к матери. — Посмотри на мою корону принцессы!

Дороти издала необходимые охающие и ахающие звуки, но ее взгляд был устремлен на Алекс и Д.К., и ее вопрос предназначался в основном им. Она и другие женщины ушли тридцать минут назад, чтобы найти свои места, а в случае королевы — присоединиться к королю и поприветствовать гостей, оставив только Алекс, Д.К. и Эви заканчивать приготовления. Все, что им теперь оставалось, — это отправиться в бальный зал дворца и пройти к алтарю.

По крайней мере, так думала Алекс, пока Д.К. не ответила:

— Почти. Еще несколько минут.

Подняв бровь, Алекс посмотрела на подругу и задумалась, что еще им оставалось делать, поскольку они обе были настолько шикарны, насколько это было возможно, благодаря королевским слугам, которые также удалились, сделав последние штрихи к прическам и макияжу.

Дороти, однако, понимающе кивнула и протянула руку к дочери.

— Ладно, куколка, Блейк и Джонни только что приехали, так что пойдем, покажем им твою диадему.

— И Джире, и Гэмми, и тете Тессе, — сказала Эви. — Они видели только мое платье.

— И им тоже, — согласилась Дороти. Обращаясь к Алекс и Д.К., она добавила: — Мы встретимся с вами внизу. Не торопитесь. — В ее голубых глазах промелькнуло веселье, когда она уводила Эви и бросила через плечо: — Только не слишком долго.

Оставшись одни, впервые за весь день, Алекс посмотрела на Д.К. и быстро предположила причину их задержки.

— Нервничаешь?

Д.К. неуверенно рассмеялась.

— Да. Нет. Не знаю. Может быть?

Подавив усмешку, Алекс сказала:

— Давно пора. Ты слишком серьезно относишься ко всему этому с тех пор, как Джордан сделал тебе предложение в прошлом году.

Д.К. склонила голову набок.

— Серьезно?

Алекс вздохнула, забыв, что, несмотря на более чем пятилетнюю жизнь в Медоре, там все еще было так много фреянства, от которого она никогда не сможет избавиться и которого никогда не поймут ее друзья.

— Мирная, — пояснила она. — Спокойная. Ты еще ни разу не была такой подружкой невесты.

— Подружкой невесты?

— Тьфу, неважно, — сказала Алекс, разрываясь между вздохом и смехом. — Я просто хочу сказать, что это неестественно, насколько расслабленной ты была в преддверии сегодняшнего дня.

Д.К. пожала плечами.

— Я выхожу замуж за своего лучшего друга. Я мечтала об этом дне много лет. О чем тут беспокоиться?

Алекс бросила на нее многозначительный взгляд.

— Тогда откуда такая нервозность?

Д.К. открыла рот, а затем снова закрыла, прежде чем черты ее лица стали мягкими и безмятежными.

— Ты права. Я веду себя глупо.

— Не глупо. — Алекс покачала головой. — То, что ты чувствуешь, совершенно нормально.

По крайней мере, Алекс так предполагала. Сама она никогда не была невестой, и, судя по тому, как быстро продвигалась вперед, начинала сомневаться, станет ли когда-нибудь ею. Когда-то она была в ужасе от этой идеи — ладно, долгое время она была в ужасе от этой идеи, — но это было много лет назад, когда она еще училась в школе, была подростком. Теперь ей был двадцать один год, и она путешествовала по миру, обучаясь на Стража, а Кайден все еще не сделал ей предложения. Если бы она не дала ему слово, что позволит ему сделать это, когда придет время — после окончания школы, он обещал, но это случилось полгода назад, — то она бы уже давно повела его к алтарю. По правде говоря, она понятия не имела, что удерживает его от предложения руки и сердца, и чем дольше он ждал, тем больше она начинала бояться, что что-то не так. Что, возможно, он не хочет на ней жениться.

— Прекрати это.

Алекс моргнула, услышав твердый тон Д.К..

— Что?

— У тебя на лбу появилась морщинка, которая говорит о том, что ты думаешь о Кайдене и беспокоишься о вещах, о которых тебе абсолютно не стоит волноваться, — сказала Д.К..

Пораженная, Алекс спросила:

— Как ты…

Д.К. закатила глаза.

— Пожалуйста, Алекс. Я знаю тебя сто лет и могу читать тебя, как открытую книгу. — Посерьезнев, она добавила: — Кайден безумно любит тебя. Ты это знаешь.

— Да, — согласилась Алекс без колебаний, потому что это было правдой. Так же, как и то, что она вела себя нелепо. Д.К. была права… Алекс не о чем было беспокоиться. Ей просто нужно было набраться терпения, даже если это становилось все более неприятным, особенно в такие дни, как сегодня.

— Ладно, теперь, когда мы выяснили, что это я веду себя глупо, — сказала Алекс, морща нос от досады на саму себя, — а также когда ты вспомнила, что у тебя нет причин нервничать, нам еще что-нибудь остается сделать, или мы можем пойти и выдать тебя замуж за любовь всей твоей жизни?

Д.К. в последний раз повернулась к зеркалу, провела руками по подолу платья, прежде чем поправить прозрачные сверкающие рукава, а затем, наконец, поправила вуаль, ниспадающую на ее рыжие волосы и уложенную на макушке.

— Думаю, я готова.

— Ты готова, — сказала Алекс, и ее голос внезапно охрип от волнения, когда она посмотрела на свою лучшую подругу. — Ты более чем готова… ты само совершенство.

Их взгляды встретились в отражении, и глаза Д.К. мгновенно наполнились слезами, заставив Алекс сделать то же самое. Но затем Д.К. громко шмыгнула носом и заставила себя поднять взгляд, чтобы остановить поток, глубоко дыша.

— Не говори мне больше ничего хорошего, иначе я испорчу свой макияж, и тогда госпожа Альма убьет нас обеих, — предупредила Д.К..

Алекс, смаргивая слезы, сказала:

— Сколько бы раз я ее ни встречала, она никогда не перестанет наводить на меня ужас.

От Д.К. донеслись не то всхлипы, не то смешки, но прежде чем она успела что-либо ответить, в дверь снова постучали, а затем мужской голос спросил:

— Все в порядке?

После их подтверждения Биар вошел в спальню, выглядя потрясающе в бледно-голубом смокинге, который безупречно сочетался с платьем Алекс. Он уже заходил в их комнату ранее в тот день, и это была единственная причина, по которой он не заплакал при виде Д.К. … снова.

— Как поживает наша будущая невеста? — спросил ее Биар, направляясь прямо к ним. — Замерзли ноги?

Д.К. приподняла подол своего белого платья, чтобы показать накрашенные пальчики ног, покачивающиеся на опасно высоких каблуках.

— Очень тепло.

— Как поживает жених? — спросила Алекс. — Готов расстаться с жизнью?

Д.К. игриво нахмурилась.

— Извини.

Биар только ухмыльнулся и сказал:

— Вот почему я здесь. Он спрашивает о тебе, Алекс. Хочет перекинуться парой слов до начала церемонии.

— Все в порядке? — быстро спросила Д.К., ее игривость исчезла, а на лице промелькнула озабоченность.

Биар успокаивающе поднял руки.

— Все замечательно. Обещаю. — Обращаясь к Алекс, он сказал: — Это не займет много времени. Я подожду здесь с Дикс, пока ты не вернешься. Посмотрим, смогу ли я напомнить ей обо всех тех ужасных вещах, с которыми ей придется мириться с этого дня.

— Ты говоришь «ужасных», а я говорю «восхитительных», — сказала Д.К. с мечтательным выражением на лице. Но это выражение слегка померкло, когда она добавила: — За исключением того, что он оставляет мокрые полотенца на полу. Мы все еще работаем над этим.

— Возможно, на неопределенный срок, — сказал Биар, скривив уголки рта. — По крайней мере, у него хорошо получается опускать сиденье унитаза. Забирай победу.

Оставив их обсуждать плюсы и минусы предстоящего замужества Д.К., Алекс поспешила в коридор, понимая, что всего через несколько минут все они должны были направиться к алтарю. К счастью, апартаменты, в которых Джордан и Биар собирались в тот день, находились всего этажом ниже апартаментов Д.К., так что Алекс добралась туда быстро, появившись как раз в тот момент, когда кто-то еще выходил через дверь.

Очень знакомый, очень красивый мужчина.

— Привет, — выдохнула Алекс, не ожидая увидеть Кайдена, пока не доберется до бального зала и церемония не начнется. Какое-то мгновение она могла только стоять, уставившись на него, любуясь его облегающим костюмом, жилетом и галстуком черного цвета, единственным цветовым акцентом которого был бледно-голубой квадратик в нагрудном кармане, который сочетался с ее платьем и подчеркивал яркий оттенок его глаз.

— Поразительно, — пробормотал он, глядя прямо на нее.

Чувствуя себя ошеломленной всем, что с ней происходило, Алекс спросила:

— Что?

Кайден придвинулся достаточно близко, чтобы коснуться ее щеки, и ответил:

— Каждый раз, когда я думаю, что ты не можешь стать еще красивее, ты приходишь и доказываешь, что я ошибаюсь.

Алекс растаяла в его объятиях.

— Я отвечу тебе тем же.

Он улыбнулся, а затем наклонился вперед и коснулся ее губ в слишком быстром поцелуе. Когда он отстранился, она последовала за ним, снова завладела его ртом и заставила его усмехнуться, прежде чем он мягко, но решительно отстранился.

— Как бы мне ни хотелось, чтобы это продолжалось, и, поверь мне, я был бы очень рад, — жар в его глазах показал, что он не лжет, — у нас обоих впереди свадьба. И там ждет жених, которому нужно побыть наедине со своим лучшим другом.

Стряхнув с себя оцепенение от Кайдена, Алекс сумела взять себя в руки, по крайней мере, немного.

— Увидимся внизу?

— Увидимся, — сказал Кайден, мягко улыбаясь. — И до тех пор я буду видеть тебя каждую минуту, потому что твой образ в этом платье запечатлелся в моем мозгу.

Алекс не была уверена, как после стольких лет совместной жизни ему все еще удавалось заставлять ее краснеть.

Увидев ее реакцию, его улыбка стала шире, а затем он быстро поцеловал ее в щеку, прежде чем удалиться по коридору, оставив ее снова стряхивать с себя Кайденовское оцепенение.

Когда Алекс убедилась, что румянец сошел с ее лица, и она снова обрела самообладание, то тихонько постучала в позолоченную дверь, прежде чем войти в комнату. Она сразу же заметила Джордана, который стоял у большого окна и задумчиво смотрел на дворцовые сады.

Услышав, что она вошла, он отвернулся и окинул ее пристальным взглядом.

— Ух ты.

— Ты буквально вырвал эти слова у меня из уст, — сказала Алекс, направляясь к нему и оглядывая его с головы до ног. Его смокинг был идеально сшит и остался верен тематике зимней страны чудес: он был полностью белым, хотя, как и у Кайдена, в нагрудном кармане у него был бледно-голубой квадратик, который соответствовал цветам, которые носили Алекс и Биар.

— Правда, ты выглядишь потрясающе, Джордан, — искренне сказала Алекс, остановившись перед ним. — Как настоящий принц.

— Знаю, да? — сказал Джордан, разводя руки в стороны. — Это нелепо. Никто не должен выглядеть так хорошо.

В такие моменты Алекс не могла отделаться от мысли, что Нийкс каким-то образом завладел ее лучшим другом, и у них было гораздо больше общего, чем они могли себе представить.

Ее сердце сжалось, когда она вспомнила своего друга-меярина, своего защитника, своего спасителя, безмерно скучая по нему, несмотря на то, что знала, что, где бы он ни был, по крайней мере, он жив.

Вроде…

Остановив свои мысли, прежде чем они открыли ящик Пандоры в ее сознании, поскольку сейчас она была в не меньшем замешательстве, чем когда Нийкс рассказывал ей о полувосстановлении от Библиотеки, Алекс сосредоточилась на Джордане и, криво улыбнувшись, ответила:

— Полагаю, ты пригласил меня сюда не для того, чтобы потешить самолюбие. Похоже, ты прекрасно справляешься с этим сам.

— Ничего не могу поделать с тем, что выгляжу потрясающе, — без стеснения заявил Джордан. — Генетика.

Когда-то даже малейшее упоминание о его происхождении вызвало бы кислое выражение на лице Джордана. За последний год он прошел долгий путь, научившись прощать своих родителей за их прошлые поступки и — постепенно — восстанавливая свои отношения с матерью. Алекс не испытывала особой привязанности ни к Маркусу, ни к Наташе Спаркер, учитывая ее собственные встречи с ними — особенно с Маркусом, — но они обеспечили безопасность ее родителей, а Маркус в конечном итоге пожертвовал своей жизнью, чтобы помочь им всем сбежать от Эйвена, поэтому она была рада, что Джордан был готов все исправить, если только ради него. Она также очень гордилась им.

Несмотря на это…

— Что происходит, Джордан? — обеспокоенно спросила Алекс. — Почему ты сейчас не стоишь в конце прохода, ожидая свою принцессу?

После ее вопроса вся уверенность, которую Джордан демонстрировал при ее появлении, испарилась как дым, и Алекс получила ответ.

— А-а-а, — сказала она, понимая. — Ты нервничаешь.

Джордан провел рукой по светлым волосам, неуверенно рассмеявшись, и ответил:

— Да. Нет. Не знаю. Может быть?

Алекс прикусила щеку, чтобы удержаться от улыбки, вызванной внезапным ощущением дежавю. Вспомнив, к какому осознанию пришла сама Д.К., Алекс сказала:

— Ты собираешься жениться на своей лучшей подруге. Ты мечтал об этом много лет. О чем тут беспокоиться?

— Знаю. И ты права. — Джордан шумно выдохнул. — Просто…

— Что? — настаивал Алекс.

Избегая ее взгляда и снова отвернувшись к окну, Джордан тихо сказал:

— Дикс заслуживает всего мира.

— Да, — мгновенно согласилась Алекс. — И ты собираешься ей его подарить. Она взяла его за подбородок, чтобы снова повернуть к себе, и сказала мягко, но многозначительно: — Ты тоже заслуживаешь всего мира, Джордан, и она собирается дать тебе его.

Он сглотнул, но Алекс еще не закончила.

— Вы оба мои лучшие друзья. Я люблю вас больше всего на свете. Неужели ты думаешь, что я позволила бы кому-то из вас пройти через это, если бы не была абсолютно уверена, что вы идеально подходите друг другу? Если бы я не знала без тени сомнения, что ваша лучшая жизнь будет той, которую вы проживете вместе? — Алекс покачала головой. — Никаких шансов.

Глаза Джордана затуманились, когда он прошептал:

— Я просто хочу сделать ее счастливой.

Алекс почувствовала, как у нее самой запершило в горле.

— Ты уже это делаешь. Просто потому, что ты такой, какой есть. — Не в силах сдержаться и чувствуя, что им обоим нужно как можно скорее прийти в себя, иначе они разрыдаются по-настоящему, она закончила: — Мокрые полотенца и все такое.

Джордан удивленно рассмеялся, а затем потянулся, чтобы обнять Алекс и притянуть ее к себе.

— Эй, осторожнее с волосами, — предупредила она, но улыбнулась и обняла его в ответ так же крепко, не заботясь о том, что при этом выбьет несколько заколок со Звездной пылью.

— Ты лучшая подруга, о какой только можно мечтать, — прошептал Джордан ей на ухо. — Ты ведь знаешь это, правда?

— Конечно, — сказала Алекс, сдерживая слезы, когда они оторвались друг от друга и продолжили улыбаться друг другу. — Но, может быть, не стоит говорить об этом слишком громко в присутствии Биара? Ты же знаешь, какой он ревнивый.

Джордан снова рассмеялся, поскольку они оба знали, что «ревнивый» — это последнее слово, которым можно охарактеризовать их друга. С озорным видом, свидетельствовавшим о том, что его нервы успокоились и к нему вернулось плутоватое высокомерие, Джордан сказал:

— Не волнуйся. Я уже говорил ему то же самое до того, как ты пришла сюда.

Алекс фыркнула.

— И почему я не удивлена? — Не дав ему возможности ответить, она протянула руку, чтобы поправить его белый галстук, затем похлопала его по груди и спросила: — Теперь, когда ты стал больше похож на себя, готов ли ты к тому, чтобы мы пошли и сделали из тебя честного человека?

— Я не уверен насчет этого, — сказал Джордан, криво усмехаясь. — Но я готов жениться, если ты это имеешь в виду.

Удивленно выдохнув, Алекс последовала за ним, когда он взял ее за руки и проводил до двери комнаты. Оказавшись там, она еще раз быстро обняла его и сказала:

— Увидимся в бальном зале.

— Я буду тем, кто встанет у алтаря, — пошутил он.

Алекс только закатила глаза от этого клише и направилась прочь. До тех пор…

— Эй, Алекс.

Она замолчала и вопросительно повернулась к нему, гадая, не собирается ли он сказать что-нибудь еще, достаточно прочувствованное, чтобы ей снова захотелось заплакать.

Но вместо этого его глаза заблестели, когда он произнес всего два слова:

— Не споткнись.

А потом, увидев, как она нахмурилась, он хихикнул и закрыл дверь, прежде чем она успела найти что-нибудь достаточно тяжелое, чтобы запустить в него.

Алекс не была до конца уверена, чего ожидать от королевской свадьбы, поскольку до этого была только на одной, и та свадьба — Рока и Кии — была на удивление интимной и состоялась достаточно скоро после тщательно продуманной коронации Рока, чтобы граждане Мейи могли позволить своим правителям обменяться клятвами в присутствии их самых близких друзей, а не всего города.

По сравнению с этим свадьба Джордан и Д.К. была… ну, прямой противоположностью.

Как только Алекс покинула комнату Джордана и поменялась местами с Биаром, у нее было всего несколько секунд, чтобы заверить Д.К. в том, что с женихом все в порядке, прежде чем прибыла госпожа Альма, и, в свойственной ей деловой манере, заявила, что заставлять гостей ждать совершенно неприемлемо. Это был последний толчок, в котором нуждалась Д.К., побудивший ее в последний раз проверить свой внешний вид, прежде чем кивнуть Алекс, что она готова, а затем они вдвоем схватили свои букеты из белых роз и поспешили в бальный зал так быстро, как только позволяли их каблуки.

Эви ждала их с парой дворцовых слуг перед закрытыми золотыми дверями, подпрыгивая от возбуждения так, что белые лепестки и звездная пыль в ее корзинке могли рассыпаться еще до того, как она ступила на проход.

— Ты помнишь, что нужно делать? — спросила Алекс девочку, давая Д.К. время сосредоточиться на глубоких, успокаивающих вдохах.

Эви кивнула.

— Это прямо как свадьба Блейка… когда начинается музыка, я иду прямо вперед и осыпаю всех цветами и блестками, пока не добегу до конца, затем останавливаюсь рядом с Джорди и Биаром и жду, когда вы выйдете нам навстречу.

— Не забудь посыпать Кайдена и Деклана звездной пылью, — сказала Алекс, заговорщицки подмигнув ей и поправляя диадему на ее кудрях. — Им это понравится.

Эви хихикнула и кивнула в знак согласия.

Прежде чем они успели сказать что-нибудь еще, один из сопровождающих объявил:

— Пора.

И действительно, с другой стороны дверей заиграла музыка.

Эви тихо взвизгнула и бросилась обнимать сначала Алекс, затем Д.К., теряя при этом еще больше содержимого своей корзинки, прежде чем выпрямилась и кивнула им обоим с царственным видом, как королева, как раз в тот момент, когда двойные двери отворились, открывая вид на преобразившийся бальный зал.

Алекс не смогла сдержать вздоха, который сорвался с ее губ при виде грандиозного зрелища, представшего перед ней, и повернулась к Д.К., увидев такое же изумленное выражение на лице принцессы. Они обе участвовали в каждом этапе планирования и украшения, но теперь, видя, как все это воплощается в жизнь…

Бальный зал был каким-то потусторонним.

Настоящая зимняя страна чудес.

— О боже, — выдохнула Алекс, лишь смутно осознавая, что струнный оркестр играет по сигналу Эви и девочка начинает медленно продвигаться вперед сквозь людское море.

Глотая слезы от потрясающего вида, Алекс не знала, куда смотреть в первую очередь, ожидая начала своей собственной прогулки. От заснеженных деревьев и сияющих канделябров, расставленных вдоль покрытого инеем прохода, до хрустальных сосулек и волшебных огоньков, мерцающих над головой, каждый дюйм бального зала был преобразован во что-то прямо из самых волшебных фантазий.

С усилием отведя взгляд, Алекс заставила себя повернуться к Д.К. и сказать:

— Последний шанс передумать.

Ее слова возымели желаемый эффект, оторвав Д.К. от ее собственного слезливого осмотра бального зала и заставив ее выдавить из себя сдавленный смех.

— Я в порядке. По ту сторону этой комнаты меня ждет кое-кто очень особенный, и я не собираюсь разочаровывать его. Никогда.

Улыбка Алекса была такой же неуверенной, как у Д.К..

— Тогда, думаю, увидимся через минуту.

Музыка заиграла громче, и Алекс поняла, к чему это, поэтому она наклонилась, чтобы поцеловать свою лучшую подругу в щеку, сжала ее плечо в последнем жесте утешения, затем подняла свой белый букет и вышла из дверей на покрытый инеем проход.

То, что произошло дальше, было как в тумане, поскольку Алекс сосредоточилась на том, чтобы переставлять ноги, отчаянно пытаясь прислушаться к предупреждению Джордана о том, чтобы не споткнуться. Она знала, что это было вполне реально, особенно когда так много людей уставились на нее, когда она шла к возвышению в конце длинного-предлинного прохода. Но Алекс держала голову высоко поднятой и направляла свою кровь меярин, молясь хотя бы о намеке на неуловимую бессмертную грацию, шаг за шагом продвигаясь по сверкающему залу.

Только на полпути она заметила Джордана и Биара, которые ждали впереди, а Эви стояла в стороне. Все трое улыбались ей, но они были не единственными. Потому что, приближаясь к ним, она начала замечать в толпе знакомые лица, людей, которых знала много лет, представителей всех рас Медоры и за ее пределами.

Первыми, кого она узнала, были учителя из Акарнаи. Там были Охотник и Флетчер, с которыми она регулярно виделась, несмотря на то, что они закончили школу шесть месяцев назад: с первым из-за его таинственных способностей, которые позволяли ему появляться всякий раз, когда он был нужен, а со вторым, потому что, помимо того, что он был наставником Д.К., он все еще чувствовал необходимость часто навещать Алекс, ради ее благополучия. Старые привычки явно отмирали с трудом.

В зале были и другие преподаватели, такие как Картер, Финн, Тайла и Фитци. Там был даже Каспар Леннокс, хотя он сидел с группой Ходящих по Теням, с которыми Джордан сблизился благодаря своей работе в ISDS. Точно так же на зимних трибунах сидели Дневные Всадники, флипы и даже пара хорошо воспитанных джарноков, некоторые из них были там по политическим причинам — например, старейшины рас, — но многие пришли просто потому, что Джордан завоевал их расположение, как он делал со всеми, кого когда-либо встречал.

Дойдя до последних рядов, Алекс увидела генерала Дрока, госпожу Альму, мастера Инга и даже миссис Гриббл из пекарни. И, конечно, все Ронниганы были там — Дороти и ее сестра, Тесса, Блейк и Джира, Джонни и Гэмми. С ними сидела Ниша, а также родители Алекс, Рейчел и Джек, которые с энтузиазмом помахали ей, когда она проходила мимо. Наташа Спаркер тоже была с ними, слегка улыбаясь, хотя ее глаза светились любовью, когда она повернулась, чтобы посмотреть на своего сына.

Ближе к концу своего прохода Алекс обнаружила Рока, Кийю и Заина, сидящих с Зайлин и Райфом, правителями Меярин и Тиа Ауран, которые стали крепкими друзьями со времен войны, залечив древний раскол между их двумя расами. Рядом с ними сидели король Аурелий и королева Осмада, оба уже плакали, несмотря на то, что Д.К. еще даже не появилась.

Когда Алекс подходила к алтарю, она окинула взглядом все знакомые лица, чувствуя, как внутри нее разливается тепло от любви, исходящей отовсюду. Но затем ее взгляд остановился на Кайдене, который сидел в конце первого ряда с Декланом по одну сторону и Сорайей по другую…

И все трое были полностью покрыты звездной пылью.

Теплота, которую почувствовала Алекс, мгновенно сменилась таким сильным чувством юмора, что ей пришлось побороть желание расхохотаться, и она сделала пометку позже дать Эви пять за хорошо выполненную работу. Даже Сорайя была покрыта светящейся пылью, хотя Теневая Волчица казалась значительно более довольной, чем двое молодых людей, которые скрестили руки на груди и смотрели на Алекс с понимающим выражением на лицах, обещающим расплату. По крайней мере, у Деклана было такое выражение. Кайден только удивленно покачал своей блестящей головой, его глаза сверкали почти так же сильно, как звездная пыль.

Прикусив губу, Алекс одарила их невинным взглядом в ответ, послала мысленный образ Ксире, заставив дракона расхохотаться через их связь, затем каким-то образом сумела отвести взгляд от своего блестящего бойфренда как раз вовремя, чтобы подняться по ступеням к алтарю, наконец, добравшись до Джордана, Биара и Эви.

… А также Дарриуса Марселля, поскольку директора школы Акарная попросили провести церемонию бракосочетания, что Алекс сочла трогательным и веселым одновременно.

Улыбнувшись своему старому другу, который в ответ подмигнул ей серебристыми глазами, Алекс отвернулась от Дарриуса, когда музыка достигла крещендо, заставив публику встать, когда появилась Д.К..

Сначала Алекс слышала только приглушенные, полные благоговейного трепета голоса толпы, когда принцесса начала свой путь между рядами в задней части бального зала, но когда она, наконец, прошла половину пути и показалась в поле зрения, Алекс сразу же перевела взгляд на Джордана.

Выражение его лица…

Алекс не смогла сдержать рыданий, увидев, как слезы текут по его щекам и заливают его широкую, удивительную улыбку. Биару пришлось отвернуться, когда он тоже всхлипнул, и они втроем в полном замешательстве стояли на вершине алтаря, ожидая, когда до них доберется Д.К..

Как только она подошла к подножию помоста и показала свое прекрасное, залитое слезами лицо, Джордан полностью пренебрег королевским протоколом, который им вдалбливали в голову, и встретил ее на полпути вниз по ступеням, заключив в объятия и крепко поцеловав в губы, вызвав восторженные возгласы у окружающей толпы.

То, что произошло дальше, было хаотичным вихрем официальных заявлений под руководством Дарриуса, за которыми последовали искренние клятвы, данные Д.К. и Джорданом, заставившие даже самых стойких Ходящих по Теням шмыгать носом в носовые платки. И вот, наконец, по прошествии, казалось, целой жизни и всего нескольких секунд, их бывший директор произнес слова, которых все ждали.

— Теперь я объявляю вас мужем и женой.

Он даже не успел дойти до того места, где они целовались, как Джордан снова заключил Д.К. в объятия и так страстно прильнул к ее губам, что Эви поморщилась и закрыла глаза.

Алекс рыдала так сильно, что едва могла видеть сквозь слезы, хотя ей все же удалось снова взглянуть на Кайдена, не найдя ничего, кроме радости и нежности в его чертах, когда он посмотрел прямо на нее, произнеся три слова, которые, как всегда, проникли ей в самую душу: «Я люблю тебя».

«И я люблю тебя», — одними губами произнесла она в ответ, прежде чем ее увели празднующие друзья, и теперь, когда церемония завершилась, все приличия полностью вылетели в трубу.

Следующие несколько часов были похожи на сказочный сон, поскольку гости свадьбы стремились поздравить королевскую чету, прежде чем медленно удалиться, оставив только самых близких молодоженам — их все еще было много — переместиться из бального зала в сад на крыше дворца для проведения приема. Он тоже был оформлен в зимней тематике, хотя многое в нем было натуральным, учитывая морозную погоду на улице и то, что освещенную свечами листву покрывал настоящий снег. Если бы не обогреватели, которые были установлены внутри светящихся хрустальных деревьев, посетители замерзли бы в течение нескольких минут, особенно после того, как солнце село за сияющий город Трюллин, а вид с крыши открывался бесподобный.

Были поданы блюда и произнесены речи, и все это пролетело как в тумане, включая разрезание роскошного торта, который испекла миссис Гриббл, — многоярусного шедевра из белого шоколада и блестящей клубники, — пока не пришло время для того, чего Алекс с нетерпением ждала весь день: торжественного приема королевской четы. Первый танец в качестве мужа и жены.

Алекс была в восторге не от танца как такового, а от сюрприза, который он преподнес. Кое-что, что держалось в секрете, по крайней мере, от одного из них.

Джордан и Д.К. большую часть вечера были в центре внимания, общаясь достаточно часто, чтобы попытаться поговорить со всеми гостями. Но Джордан всего несколько минут назад извинился и ушел «освежиться» — Алекс знала, что на самом деле это не входило в его намерения. Именно это знание помогло ей сохранить спокойствие, даже когда Д.К. начала беспокоиться о том, где он, и принцесса собиралась отправиться на его поиски, чтобы они могли насладиться своим первым официальным танцем вместе.

— Подожди, — сказала Алекс подруге. — Просто дай ему секунду.

Д.К. вопросительно посмотрела на нее, затем сделала то же самое с Биаром, Декланом и Кайденом, которые стояли неподалеку и понимающе ухмылялись.

Мгновение спустя до них донеслась музыка, отдаваясь приятным эхом по крыше. Она исходила не от струнного ансамбля, который тихо играл всю ночь. Вместо этого звук исходил от единственного рояля, который появился в поле зрения, когда толпа расступилась, и стало видно, кто сидел за белым инструментом и играл вступительные ноты к невероятно красивой мелодии: «Восстание мечтателей» Андре Паровеля.

Много лет назад, в их комнате в общежитии академии, Д.К. поделилась, что всегда мечтала, что однажды это будет ее свадебная песня.

Сегодня Джордан воплотил это в жизнь, его талантливые пальцы порхали над клавишами, наигрывая, должно быть, самую романтичную мелодию, которую Алекс когда-либо слышала, и все это время он не сводил глаз со своей невесты.

Д.К. тяжело дышала и яростно вытирала новые слезы, катившиеся по ее лицу, застыв на месте, когда звук накрыл их с головой. А потом, примерно на середине песни, один из музыкантов опустился на скамейку рядом с Джорданом, и они так легко поменялись местами, что не пропустили ни одной ноты, когда Джордан поднялся и целеустремленно направился к своей молодой жене, протягивая ей руку.

— Могу я пригласить вас на танец? — спросил он со слезами на глазах, как и у каждого человека на крыше, когда Д.К., всхлипнув, последовал за ним на танцпол.

К ним еще никто не присоединился. Это было так, словно на гостей было наложено волшебное заклятие, и на мгновение Д.К. и Джордан погрузились в атмосферу красоты, кружась по крыше между цветами, освещенными свечами, и заснеженными деревьями.

Наблюдая за ними, Алекс почувствовала, как у нее защемило сердце. Она прижалась к Кайдену, когда он обнял ее сзади, прижимая к себе и мягко покачиваясь в такт музыке.

Только когда песня стихла и струнный ансамбль заиграл снова, чары рассеялись настолько, что другие тоже начали танцевать, и Кайден немедленно увлек Алекс к ним. Деклан сделал то же самое с Биаром, Блейк — с Джирой, Рока — с Кийей, Райф — с Зайлином и многие другие.

Так много пар.

Так много любви.

Шли часы, и хотя Алекс всегда находила способ вернуться в объятия Кайдена, семья и друзья часто отталкивали ее. Ее отец увел ее первым, заявив о своем обязательном танце отца и дочери, во время которого он рассказал ей все о древних руинах, которые они с Рейчел обнаружили в Серебряном лесу, и о том, что им не терпится исследовать их дальше. Алекс, со своей стороны, была просто благодарна за то, что ее родители перестали прилагать столько усилий, чтобы поставить ее в неловкое положение на подобных мероприятиях, и даже смягчили свои отношения после того, как она, наконец, потеряла самообладание около года назад и воскликнула: «Да, конечно, я чертовски хочу выйти за него замуж. Он — Кайден. Он идеален. Никто в здравом уме не скажет «нет». Я просто должна дождаться, пока он сам попросит!» — после чего она была вынуждена рассказать им об обещании, которое дала ему.

«В восторге» — не самое подходящее выражение для выражения их лиц в тот день, и с тех пор, к большому своему облегчению, она не слышала от них ни звука. Хотя, у нее было предчувствие, что с тех пор Кайдену, возможно, не так повезло, даже если его святое терпение означало, что он никогда не подавал никаких признаков того, что они перенаправили свои нападки на него.

После Джека Алекс обнаружила, что Биар кружит ее, и они вдвоем вспоминают свой первый совместный танец и то, как Алекс чуть не сломала себе все пальцы на ногах на новогоднем королевском гала-концерте много лет назад.

Следующим появился Деклан, который увел ее у своего приятеля и тут же бросил горсть звездной пыли ей в лицо, мстительно хихикая и спрашивая:

— Ну и кто теперь сияет?

Зная, что это было заслуженно, и благодарная за то, что все легко прошло, поскольку и Кайден, и Деклан снова стали такими же жизнерадостными, Алекс смеялась и танцевала с ним, пока Заин не вмешался, заявив, что «маленькому человечку» нужно улучшить работу ног, если она хочет продолжать совершенствовать свои боевые способности.

К счастью, вскоре вмешался Рока, не дав Заину превратить их вальс в импровизированный спарринг. Король Меярин, который, как и Кия, выглядел изысканно в черно-золотых цветах дома Далмарта, даже не пытался скрыть своего веселья, когда Алекс ворчала по поводу безжалостного генерала Зелторы, который регулярно таскал ее на тренировки, просто чтобы убедиться, что ее навыки не заржавели.

Это действительно было несправедливо, что даже после ухода Нийкса ей все равно приходилось мириться с надоедливыми бессмертными воинами, которые слишком часто надирали ей задницу.

Алекс танцевала снова и снова, с учителями, друзьями и даже с самим королем Аурелием, который добродушно шутил о том, как далеко она продвинулась с тех пор, как сыграла роль «Нетрезвой гостьи» на вечеринке по случаю семнадцатилетия Д.К… Алекс смогла только смущенно улыбнуться в ответ, прежде чем ее спас Джордан, которого она почти не видела с тех пор, как начались танцы.

В отличие от своих многочисленных партнеров в ту ночь, Алекс ничего не сказала своему лучшему другу, когда они прогуливались по крыше, ей не нужно было предаваться приятным воспоминаниям или поддерживать беседу ради этого. Вместо этого они просто удовлетворенно улыбались друг другу, наслаждаясь всем, что происходило вокруг них, пока, наконец, их танец не подошел к концу, и Алекс прошептала:

— Это все, что ты себе представлял?

Взгляд Джордана переместился туда, где Д.К. танцевала с Биаром, и в его глазах читалась искренность, когда он прошептал в ответ:

— Все это и многое другое.

Затем музыка стихла, король и королева призвали к вниманию и объявили, что скоро начнется фейерверк, поэтому Алекс отправилась на поиски Кайдена, желая быть с ним, когда свадебные торжества подойдут к концу. Она не видела его некоторое время, с тех пор как он несколько песен назад танцевал со своей тетей, но сейчас Ниша стояла в сторонке с Наташей, Рейчел, Дороти и сонной Эви, которая, казалось, была готова упасть после такого знаменательного дня.

Медленно прогуливаясь по крыше, Алекс вглядывалась в толпу гостей, но Кайдена нигде не было видно. Как раз в тот момент, когда она начала сомневаться, стоит ли ей беспокоиться, она столкнулась с Зайлин, которая сказала, что видела, как он предлагал миссис Гриббл помочь отнести остатки торта на кухню.

Опасаясь, что ее парень попал в ловушку к благонамеренному кондитеру, и в настоящее время его насильно пичкают глазурью, Алекс быстро поблагодарила императрицу Тиа Ауран и поспешила с крыши. Но когда она добралась до кухни, Кайдена по-прежнему не было видно. Там никого не было видно, кроме девочки-подростка с черными волосами и бледно-голубыми глазами, которая стояла, прислонившись к скамейке, и ела кусок торта. Одетая в джинсы и свитер, она не была похожа ни на свадебную гостью, ни на дворцовую служанку, но от нее также не исходили флюиды, указывающие на то, что она находится там, где ей быть не следует.

— Привет, извини, что прерываю, — сказала Алекс, подходя к девушке и запоздало понимая, что они знакомы — студентка Акарнае. Алекс подумала, что ее зовут Рут. Или, может быть, Рейвен. Или Риа. Или… Ладно, Алекс не могла вспомнить ее имени, но она была почти уверена, что девушка тоже работала в дворцовых конюшнях, что объясняло ее повседневный наряд сегодня вечером.

— Мне сказали, что мой парень пришел сюда, — продолжила Алекс. — Темные волосы. Голубые глаза. Примерно такого роста. — Она подняла руку над головой, показывая рост Кайдена.

Девушка — Рува, Алекс наконец вспомнила ее имя — просто вонзила вилку в свой пирог и продолжила есть.

— Эм, ты его не видела? — спросила Алекс. — Или миссис Гриббл? Или, — она беспомощно огляделась, — кого-нибудь еще?

Воцарилось молчание, которое длилось достаточно долго, чтобы Алекс подумала, слышала ли ее Рува, но затем к ней пришло далекое воспоминание о том, как Д.К. однажды упомянула приемную дочь конюха и о том, что она редко разговаривает. Что-то связанное с ее беспокойным прошлым, из-за чего она испытывала глубокое недоверие к людям и предпочитала держаться особняком, насколько это возможно.

Не желая ставить ее в неловкое положение, Алекс решила, что будет лучше, если она уйдет, но как раз в тот момент, когда она собиралась это сделать, Рува проглотила свой кусок и мелодичным голосом произнесла:

— Я его не видела, но я пробыла здесь всего несколько минут. Ты, наверное, просто разминулась с ним.

Алекс вздохнула, жалея, что во дворце так много разных лестниц, ведь они с Кайденом, должно быть, проплывали мимо друг друга, как корабли в ночи. Но, по крайней мере, это означало, что он был на пути обратно в сад на крыше, а не застрял в объятиях болтливой миссис Гриббл.

— Спасибо, — сказала Алекс Руве, прежде чем развернуться и направиться обратно наверх. Но тут ее осенила мысль, когда она увидела на скамейке недоеденный торт, и она остановилась.

Кальдорас почти закончился, а оставалась еще одна традиция, которую она еще не соблюла.

Это займет всего несколько минут, сказала она себе. Она вернется еще до того, как кто-нибудь заметит ее отсутствие.

Приняв решение, Алекс отрезала кусочек торта от того, что еще оставалось относительно нетронутым, положила его на тарелку и позвала Сорайю. Волчица появилась во вспышке теней и молний — и оставшейся звездной пыли — и сразу же почувствовал намерения Алекс. Секунду спустя они вдвоем вышли из кухни, оставив Руву смотреть им вслед широко раскрытыми глазами.

Сорайя доставила Алекса прямо в библиотеку, прямо к знакомой картине, на которой был изображен увековеченный город Мейя. Прошло много лет с тех пор, как Алекс в последний раз разговаривала с его единственным обитателем — три года, если быть точной, — так что она знала, что Эйвен избегает ее, но все равно время от времени навещала, просто на случай, если тень его прежнего, незлобивого «я» всплывет на поверхность и решит составить ей компанию. До сих пор этого не происходило, но, несмотря на свое постоянное пренебрежение, Алекс всегда отправлялась к нему в Кальдорас… не только ради Эйвена, но и ради призрачного шанса, что Нийкс появится, как это было три года назад.

Увы, когда Алекс вошла в картину и вышла на Золотые скалы, там ее никто не ждал; ни золотого принца, ни Нийкса нигде не было видно. Алекс всегда напоминала себе, что, возможно, это к лучшему, поскольку ненависть Эйвена к ней с годами, скорее всего, только усиливалась. Кроме того, если он когда-нибудь узнает, что Нийкс был наполовину возвращен к жизни, то, скорее всего, потеряет свой бессмертный разум. Не то чтобы Эйвен мог что-то сделать с помощью картины, но, тем не менее, Алекс достаточно заботилась о нем — или о том, кем он когда-то был, — чтобы не усугублять его страдания. Или его ярость. Он уже был проклят прожить остаток своей вечной жизни в одиночестве, и этого было достаточно для наказания.

Не видя смысла ждать кого-то, кто явно не хотел ее видеть, Алекс опустила торт на поваленное дерево, понимая, что если Эйвен, в конце концов, не вернется за ним, то волшебство картины заставит его растаять до ее следующего визита. Но Алекс нравилось думать, что Эйвен найдет его первым, и, может быть, только может быть, какая-то маленькая частичка его души будет благодарна, узнав, что о нем не забыли на праздник.

Повернувшись, чтобы уйти, Алекс как раз собиралась вернуться к портрету, когда что-то привлекло ее внимание, заставив задуматься.

— Что за чертовщина? — пробормотала она, подходя ближе к краю обрыва и щурясь на тяжелые тучи, сгущавшиеся вдалеке. На первый взгляд, по прибытии, она не сочла их чем-то необычным, потому что изменение погодных условий не было чем-то странным в любое другое время и в любом другом месте. Но она была внутри картины, и, хотя знала, что в ее границах могут быть какие-то компромиссы, основные правила последовательности все равно должны были соблюдаться. Следовательно, небо должно было оставаться безоблачным и солнечным — вечно.

По телу Алекс побежали мурашки, когда она увидела приближающуюся бурю, гадая, что бы это могло значить. Но прежде чем ее тревога успела усилиться, тучи рассеялись, будто их никогда и не было.

Удивленно моргая, Алекс продолжала смотреть в небо, ожидая, что буря вернется. Когда ничего не произошло, ее напряжение постепенно спало, и она поняла, что, должно быть, в Библиотеке произошел какой-то странный сбой, хотя и сделала мысленную пометку зайти туда еще раз в ближайшее время, просто чтобы убедиться, что все в порядке.

Страстно желая вернуться к друзьям и закончить праздновать вместе с ними, Алекс протиснулась обратно через портрет и снова оказалась в фойе Библиотеки — только для того, чтобы обнаружить, что она не одна.

Кайден ждал ее, прислонившись к стене и поглаживая блестящий мех Сорайи.

— Вот тебе и хитрость, — пробормотала Алекс с самоуничижительной усмешкой, подходя к парню и касаясь его губ в знак приветствия. — Я искала тебя.

Приподняв бровь, Кайден спросил:

— В картине?

— Нет. — Алекс рассмеялась. — Я вернулась во дворец. Зайлин сказала мне, что ты пошел на кухню, но к тому времени, как я добралась туда, ты уже ушел.

Кайден выглядел удивленным.

— Зайлин сказала тебе об этом, не так ли?

— Она была неправа? — спросила Алекс, хмурясь. Теперь это вряд ли имело значение, поскольку они уже нашли друг друга, но, тем не менее, императрица редко ошибалась.

Оттолкнувшись от стены, чтобы обнять ее, Кайден не ответил, вместо этого вернув разговор к тому, с чего он начался.

— Итак, ты пошла на кухню… и оказалась здесь?

— Я увидела торт.

— А-а-а. — Кайден сразу все понял. — Традиция Кальдораса.

— Обычно это пирог, — сказала Алекс, хотя он и так это знал. — Я решила импровизировать.

Кайден взглянул на портрет.

— Есть какие-нибудь признаки Эйвена?

Алекс покачала головой.

— Нет. Но к этому моменту я уже ничему не удивляюсь.

— А как насчет Нийкса?

Алекс снова покачала головой и ответила:

— Нет, ничего. — Как бы она ни была разочарована, Нийкс предупредил ее, что не уверен, увидятся ли они когда-нибудь снова. Тем не менее, она никогда не переставала надеяться, что однажды они воссоединятся. А до тех пор она будет просто благодарна судьбе за то, что он жив.

Постучав пальцем по груди Кайдена, Алекс сказала:

— Я сказала тебе, почему я здесь. Какое у тебя оправдание? — Раньше он настаивал на том, чтобы сопровождать ее всякий раз, когда она навещала Эйвена, но с тех пор, как принц ушел в самоволку, Кайден ослабил свои защитные инстинкты, зная, что ей не нужна моральная поддержка, когда рядом нет разъяренного меярина, готового разорвать ее на части. Из-за этого прошло много времени с тех пор, как Кайден присоединялся к ней в картине, поэтому его появление сегодня вечером было неожиданным.

— Ты сказала, что искала меня, — ответил он, — но я тоже искал тебя.

Алекс открыла рот, чтобы спросить, почему, но прежде чем она успела произнести хоть слово, их прервала ослепительная вспышка, когда Зайлин ворвалась в Библиотеку.

Без предисловий императрица объявила:

— Что-то произошло в Тиа Аурас. Ты нужна там, прямо сейчас.

Пораженная и встревоженная, Алекс спросила:

— Что случилось?

— Нет времени, — оборвала ее императрица, как раз в тот момент, когда перед ними появился дверной проем. Только привратник мог открыть проход между мирами, заставив Алекса понять, что, что бы ни происходило, это должно быть срочно… что-то, что стало еще более очевидным, когда Зайлин вытолкнула Алекс и Кайдена в дверной проем, крича: — Идите, идите, идите.

Алекс, спотыкаясь, выбралась с другой стороны, едва держась на ногах, не зная, злиться ей или волноваться. Была ли угроза народу Тиа Ауран…

Ее мысли прервались, когда она огляделась и увидела, куда привела их дверь. Она предполагала, что они прибудут в Вардаэсию, но перед ней был не золотой город. Вместо этого, это было совершенно другое место.

Но в то же время очень знакомое.

Медленно оборачиваясь на месте, Алекс окинула взглядом долину, ведущую к залитому лунным светом озеру, и заснеженные вершины гор, которые сияли от биолюминесцентных звездочек, парящих в воздухе подобно радужным светлячкам.

Ее сердце начало громко биться у нее в ушах еще до того, как она совершила полный оборот, потому что она знала — она знала — что найдет, когда обернется, и это не была раса бессмертных, которым грозила опасность и которые нуждались в ее помощи.

Конечно же, дверной проем исчез, а Зайлин нигде не было видно.

Но что касается Кайдена…

У Алекс перехватило дыхание, когда она увидела выражение его лица и поняла, что он спланировал это; что он вступил в сговор с императрицей, чтобы привести их сюда, в место, которое имело для них большее значение, чем любое другое.

А затем у нее снова перехватило дыхание, когда Кайден сократил расстояние между ними, потянувшись, чтобы взять ее внезапно задрожавшие руки в свои.

— Я годами думал об этом моменте, о том, что скажу, как это скажу, — произнес он, его голубые глаза сияли, а голос был полон эмоций. — Я запоминал речь за речью, пытаясь найти идеальные слова, чтобы передать все, что делает тебя такой особенной для меня — твою страсть, твой юмор, твое сердце. Миллион вещей, и еще миллион других. Но потом я понял, что это невыполнимая задача, потому что ни в одном языке нет слов, которые могли бы описать, как сильно я тебя люблю.

Слезы наполнили глаза Алекс и потекли по щекам.

— Итак, никаких речей, — продолжил Кайден, прерывисто дыша. — Никаких витиеватых фраз. Просто я стою здесь перед тобой, на том месте, где все это началось, и говорю то, что, я надеюсь, ты уже знаешь: что ты, Александра Дженнингс, для меня все. И если ты позволишь мне, я хотел бы быть для тебя всем, каждый день, всю оставшуюся жизнь… и даже больше.

Теперь ее слезы текли не переставая, но Алекс не отпускала руки Кайдена, чтобы вытереть их, не хотела упустить ни единого момента из происходящего. Все, чего она хотела, — это броситься в его объятия и прокричать свой ответ небесам, но однажды она дала ему обещание, поэтому, когда, наконец, пришло ее время заговорить, она спросила как можно выразительнее своим хриплым, полным слез голосом:

— Ты о чем-то спрашиваешь меня, Кайден?

Медленная, красивая улыбка появилась на его губах, когда он прошептал:

— Посмотри вверх.

Взгляд Алекс послушно метнулся вверх, и у нее перехватило дыхание, нечто среднее между рыданием и смехом, когда она увидела, как Ксираксус взмахивает своими массивными крыльями и исчезает в ночи, оставляя за собой голубое пламя своего драконьего огня, которое задержалось в небе, показывая простые и совершенные слова:

Ты выйдешь за меня замуж?

И когда Алекс повернулась обратно к Кайдену…

Он опустился на одно колено.

— Что скажешь, Алекс? — хрипло спросил он, доставая из кармана пиджака кольцо. — Ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете? Даже в мирах?

Все еще со слеза и на глазах Алекс произнесла:

— Только потому, что ты уже делаешь меня самой счастливой женщиной. Так было всегда, Кайден Джеймс. Я буду любить тебя до скончания веков и обратно, вечно.

Его глаза были мягкими и ласковыми, когда он смотрел на нее, хотя его губы дрогнули, когда он спросил:

— Так… просто чтобы проверить… это значит «да»?

Алекс рассмеялась, всхлипнула и снова засмеялась, повторяя его предыдущие слова.

— Это миллион «да». И еще миллион. — Потянув его за руки, она приказала: — А теперь вернись сюда и поцелуй меня.

Кайден вскочил на ноги и, не колеблясь, последовал ее приказу, притянул ее к себе и запечатлел на ее губах обжигающий, идеальный поцелуй, обещающий все, что их ожидает, и многое другое.

— Ты можешь в это поверить? — пробормотала Алекс, отстраняясь, чтобы посмотреть на него с удивлением. — Ты можешь поверить, что мы добрались сюда? Что у нас наконец-то счастливый конец, которого мы заслуживаем?

— Это не конец, — сказал Кайден, снова целуя ее, прежде чем прошептать ей в губы, — это начало.