Глава 8

Гренада


Гренаду недаром называют островом пряностей, думала Рамона, обходя один из множества открытых рынков в Сент-Джордже. Острый аромат мускатного ореха, корицы, перца и бобов какао доносился до нее, раздражая ноздри, из громадных джутовых мешков.

Как все здесь не похоже на Англию! Особенно эта изнуряющая жара! Ей повезло. Она села в автобус, который должен был довезти ее до самого популярного на острове пляжа — Гранд-Энс. Десятиминутная поездка, казалось, растянулась на добрых десять часов, и все из-за пережитого ею в пути ужаса. Когда она наконец вышла из автобуса, ноги ее слегка дрожали. При воспоминании о несущихся им навстречу с визгливыми сиренами автомобилях, об обгонах справа и слева и даже на перекрестках, о пешеходах, перебегающих дорогу прямо перед носом мчащегося транспорта, Рамона поежилась. Да, это, конечно, не Англия.

Она все еще посмеивалась над собой, когда входила на пляж. Расстегивая блузку, она вдруг подумала, что это ее первый отпуск с того времени, как она стала преподавателем в Оксфорде. Отрезвляющая мысль.

Дэмон, прислонившись спиной к толстому стволу пальмы всего в нескольких метрах от нее, с трудом переводил дыхание. Он наблюдал словно завороженный, как она скинула тонкую блузку, бросив ее на песок рядом. Сердце его бешено заколотилось. Он судорожно сглатывал слюну, покуда у него во рту не стало сухо. Рамона, развязав тесемки своей широкой юбки, позволила ей свободно упасть к ногам. Нетерпеливым жестом сбросив с ног сандалии, она побежала к пенистому прибою. Ее элегантные раскованные движения, ее шелковая светло-золотистая шторка волос, закрывающая спину и плечи, заставляли обращать на нее внимание каждого мужчину. Заметив, как два молодых черноволосых парня устремились к ней с двух направлений, Дэмон, быстро сбросив с себя одежду, поспешил за Рамоной. Сразу после высадки на остров он нанял машину и повсюду самым бесстыдным образом ее выслеживал. Стоит ли менять свои привычки теперь.

Рамона нырнула и проплыла под водой несколько метров. Вынырнув, она старалась держаться параллельно берегу. Потом вновь ушла под воду, а когда поднялась на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, оказалась совершенно в другом месте, там, где ее совсем не ожидал увидеть Дэмон. Но теперь она была не одна. По обе стороны от нее чернели головы двух парней. Рамона преподавала студентам такого возраста, поэтому их присутствие совсем ее не беспокоило.

— Хэлло, прекрасная леди, — обратился один из них к ней, обнажая ровный ряд белоснежных зубов.

— Хэлло, — ответила она, стараясь быть с ними как можно вежливее.

— Вы прибыли на большом британском теплоходе, правда? — спросил ее другой, не спуская глаз с узкой ложбинки между ее грудями.

Рамоне становилось не по себе. У нее было немного денег. Она хранила их в пластиковом пакете, который засунула в нижнюю часть бикини. Заметно нервничая, она стала озираться кругом. Для местных жителей, гренадцев, сегодня был обычный рабочий день, и на пляже сидели лишь несколько небольших групп туристов, и довольно далеко друг от друга.

— Вы впервые на этом острове? — спросил один из юношей. — Меня зовут Филипп. А моего урода приятеля Жан-Поль.

— Это кто называет меня уродом? — возмутился его друг, брызнув ему в лицо водой. Через пару секунд Рамона начала успокаиваться. Да ведь они просто мальчишки, может, слегка возбуждены, в приподнятом настроении. Но следующие слова Жан-Поля вновь вызвали у нее тревогу.

— Не желаете ли как следует повеселиться на Гренаде?

Рамону уже начали раздражать их вопросы.

— С удовольствием. Но у меня строго спланирован весь день, — солгала она, переходя на кроль в надежде оторваться от них. В эту минуту она чувствовала себя словно кошка в окружении двух агрессивно настроенных собак. Как она и предполагала, они поплыли за ней и очень скоро ее настигли.

— Какая радость все время быть одной? — надувая губы, сказал Филипп. — Мы с Жан-Полем знаем все самые лучшие места в городе. Самые лучшие отели… — С видом знатока он замолчал.

Рамона вся вспыхнула, разгадав их истинные намерения. Да ведь это же сутенеры!

— Послушайте, ребята, почему бы вам не пристать к какой-нибудь другой девушке, а? — сказала она, заметно нервничая.

— Превосходная идея! — раздался чей-то глубокий, громкий голос. Все трое вздрогнули от неожиданности. Оба юнца посмотрели на Дэмона. И под нажимом пронзительного взгляда его серо-стальных глаз они, пожав плечами, быстро поплыли назад, к берегу.

Рамона, видя, что потенциально неприятный для нее инцидент исчерпан, засмеялась.

— Мне показалось, что вы готовы вызвать их на дуэль. Честно говоря, ведь они, в сущности, еще мальчишки.

— Мальчишки с дурными привычками, — мрачно возразил Дэмон, то и дело поглядывая на нее.

— И в раю водятся змеи, — прошептала она, недоуменно передергивая плечами. — Я думала, что им только нужно… — Она, покраснев, осеклась.

Дэмон, заметив ее румянец, рассмеялся.

— Может, они только чего-то хотели, — сказал он. — Ну а теперь плывем назад, к берегу. Вас нельзя оставлять одну ради вашей же безопасности.

Сев на песок, Рамона потянулась за полотенцем.

— Какое странное совпадение! Как истинный рыцарь в белых одеждах вы появляетесь в тот момент, когда дама попадает в беду, так? — небрежно спросила она, отбрасывая свои длинные мокрые пряди волос за спину, отчего ее полные груди выпятились вперед.

У Дэмона заходил кадык.

— Вы так думаете? — Ему удалось на зависть небрежно пожать плечами.

Рамона, бросив на него долгий взгляд, повернулась и пошла к одной из душевых. Она промыла чистой пресной водой волосы и, сполоснув бикини, вновь вышла на солнцепек. В эту минуту она увидала в соседней кабинке Дэмона, который занимался тем же. Когда он, подняв руки, теребил под душем волосы, она заметила, как играют у него мускулы под кожей. Мгновенная волна желания окатила ее, соски ее до боли затвердели, дыхание стало прерывистым. Как раз в этот момент Дэмон повернулся к ней лицом. Они долго не отрываясь смотрели друг на друга. Потом он, не говоря ни слова, выключил душ и направился к ней. Глаза у него были гораздо более темными, и в них отражалось такое желание, что все внутри нее задрожало. Торопливо отвернувшись, она подошла к своей сумке, натянула на себя блузку, надела юбку прямо на мокрое бикини.

Дэмон, стоя рядом, следил за ее движениями. Он сжимал и разжимал кулаки. Если бы на ее месте оказалась другая, думал он, охваченный дикой страстью, то они давно уже были бы в ближайшем отеле, наслаждаясь там продолжительным утренним сеансом физической любви к обоюдному удовольствию. Но в ее глазах он увидел немую просьбу, мольбу постараться понять ее и в то же время некое предостережение. Да, ему нужно быть весьма осторожным, если только он не хочет отпугнуть ее.

— Итак, что будем делать? — спросил он хрипловатым голосом.

— То, что я захочу, — резко, раздраженно бросила она.

— Почему бы вам не расслабиться, как это делают все нормальные люди? — Ему очень хотелось проверить ее реакцию на его вопрос.

— Кто вам сказала, что я нормальный человек? — Она бросила на него провоцирующий, хотя и совершенно невинный взгляд.

Дэмон чуть заметно кивнул. Эти ее слова, ее многозначительная улыбка сказали ему куда больше о ее личности, чем он узнал от своих частных сыщиков, которые заверяли его, что не располагают никакими доказательствами встреч Рамоны Кинг с отцом. Джо Кинг якобы оставил дом своей супруги неделю спустя после рождения девочки и с тех пор туда не возвращался. Они не обнаружили ни фотографий, ни вырезок из светской хроники, подтверждающих, что Джо Кинг все же не выпускал из поля зрения своего единственного ребенка. Они также сообщили ему, что девичье имя Барбары Кинг — Мюррей. Возможно, конечно, что она отдала предпочтение материнскому имени, ибо не связана с отцом и не выступает с ним заодно. Он готов был уже поверить в это. Если бы только не Тредстоун и пять процентов акций "Александрии". Теперь эти пять процентов принадлежали ей, Рамоне.

Эта тайна только добавляла ему решимости заручиться ее полным доверием. Он должен знать все ее секреты. Стать ее любовником. Отыскать место для себя в ее жизни, чего бы это ему ни стоило. Когда, вскинув на него глаза, она увидела, что он протягивает ей руку, она машинально, без всякой задней мысли, взяла ее.

— Ну, куда теперь? — спросила она, принимая, вероятно, как само собой разумеющееся перспективу остаться теперь вместе до конца дней. Он ладонью чувствовал теплоту ее пальцев, и теперь даже она не могла верно истолковать его осторожный взгляд, который он то и дело бросал на нее.

— Не пойти ли нам в Национальный птичий заповедник "Левара"? — предложил он, хотя в его мозгу молоточком упрямо стучала все та же мысль о тихом номере в отеле, о большой, просторной кровати. Он набрал полные легкие воздуха. Успокойся, успокойся, уговаривал он себя, чувствуя, как его бьет легкая дрожь.

— Если мы отправимся туда на автобусе, то прежде я хотела бы составить завещание. Ты не против? — спросила она, и они оба прыснули.

— Не стоит. У меня хватило здравого смысла взять напрокат автомобиль.

— Молодец, умница!

Птичий заповедник находился на северной оконечности острова. Его можно было заметить издалека. Густые рощи мангровых деревьев делали эту территорию идеальным местом для обитания птиц.

— Неудивительно, что ты выбрал именно эти острова для первого рейса твоего теплохода, небрежно заметила она. — Но, осмелюсь спросить, был ли совет директоров согласен с тобой? — пустила она пробный шар. Ей очень хотелось знать, как далеко простирается власть совета. Если случится самое худшее и ей придется относиться к Дэмону Александеру как к своему заклятому врагу, то нужно заранее знать, какой поддержкой пользуется он в собственной компании.

Дэмон при мысли о диктате со стороны совета директоров искренне рассмеялся.

— Ничего подобного. Я считаюсь с мнением только одного человека. Это Ральф Орнсгуд.

Рамона понимающе кивнула. Ей уже приходилось слышать об этом незаменимом шведе. Нужно с ним встретиться. Орнсгуд мог бы, конечно, сообщить ей кое-что интересное о закулисной деятельности "Александер Лайн".

— Выходит, ты можешь послать своих директоров к черту, так? — спросила она, чувствуя, как у нее убыстряется пульс.

— Частенько так и приходилось поступать, — признался он, пытаясь догадаться, какую именно информацию она хочет у него выудить. В его глазах проскользнуло беспокойство. Но как только она взглянула на него, он улыбнулся. Без всякого усилия над собой.

— Значит, тебе ничего не грозит? — продолжала она, и сердце ее подпрыгнуло от неожиданно явившейся надежды. Если Дэмон настолько уверен в себе, в своем положении, то, может, не он стоял за спиной Кейта, скупившего дополнительные акции. В таком случае…

— В бизнесе, Рамона, нельзя быть до конца в чем-то уверенным, — тихо сказал он и замолчал. Вдруг до нее дошло, что они углубились в густые заросли деревьев, сбились с тропинки и теперь их никто не видел. В его голосе чувствовался металл.

У нее упало сердце.

— И что ты тогда предпринимаешь? — спросила она. Внутри у нее, казалось, что-то треснуло, надломилось. Она ясно осознала, что перед ней — безжалостный, жестокий бизнесмен.

— Если кто-то попытается достать тебя, ты должен достать его первым. — Например, как твой отец, с горечью в душе мысленно добавил он.

У Рамоны перехватило дыхание. Как же она могла предположить, что у такого умного человека, как Дэмон Александер, нет в запасе козырей, чтобы не допустить передачи "Александрии" в чужие руки? Возможно, это акции на другое имя, которые пригодятся ему в борьбе или же помогут отстоять через подставных лиц свои интересы, если кто-то захочет завладеть его имуществом. Но Кейт своим самоубийством расстроил его планы, к тому же передал ей свои акции. Почему же это случилось?

— Ты, Рамона, становишься для меня незаменимым, очень важным человеком. Ты, конечно, это понимаешь, правда? — мягко сказал он. Ее сердце от радости сделало сальто, а мозг лихорадочно заработал в полную мощность. — Ни в чем нельзя быть до конца уверенным, — добавил он.

Конечно, он прав. Так оно и есть, во всяком случае в том, что касается ее. Она и раньше подозревала, что он несет долю ответственности за гибель ее жениха. А что он сделает, если узнает, что она владелица крупного пакета акций его драгоценного теплохода? А может, он уже все и так знает? — подсказывал ей внутренний голос. Рамона похолодела. Что, если он все давно знает, знает, кто она такая, что, если все это время, когда, как ей казалось, она охотится за ним, он сам выслеживал ее, свою добычу?

Неожиданно он заключил ее в свои объятия, и, как это ни ужасно, все на свете перестало существовать для нее. От его поцелуев Рамона учащенно задышала, прижимаясь к нему всем телом. Бессознательно, словно в дурмане, она обняла его руками за шею, а ее голова откинулась назад под неистовым напором его страстного поцелуя. Она застонала. Как еще можно назвать эти звуки, неудержимые звуки, слетавшие с ее губ, когда он наконец оторвался от них? Она резко открыла глаза. Когда же она их закрыла? Никак не вспомнить. Она вдруг увидела, как плавится сталь в его глазах, а когда он, наклонив голову, легко провел языком по изгибу ее шеи, она опять застонала, теперь гораздо громче. Она почувствовала, что пятится назад, только когда уперлась спиной во что-то твердое. Она и не заметила, как они подошли к развалинам Аравака, и теперь она прижималась к древней каменной плите. Может, в другое время доктор P.M. Кинг и смогла бы отвести свою академическую душу, любуясь прекрасными древними руинами индейского города, но сейчас ей как женщине, попавшей в крепкие объятия Дэмона Александера, было абсолютно на все наплевать. Сердце ее колотилось, как безумное, и когда его рука, проскользнув за тонкий, почти прозрачный лифчик, сжала ей грудь, она почувствовала, что у нее подогнулись ноги и она вот-вот упадет. Рамона ловила открытым ртом воздух, когда его умелые пальцы теребили ее набухшие соски, что усиливало сладкую боль внутри нее, отчего ей хотелось закричать. Она жаждала ощутить его губы на этих частях ее разгоряченной плоти. Боже, как она этого хотела… очень хотела… Она хотела, и все тут! Она судорожно, глубоко вздохнула и сомкнула руки у него на спине. Какое сильное у него тело, какое невероятно жаркое.

Если что-то немедленно не предпринять, можно ведь и сгореть дотла.

Трясясь всем телом, она, просунув руку между ними, легким движением оттолкнула его. Медленно и неохотно он отстранился от нее. На его щеках появились пунцовые пятна, а глаза потемнели, приобретя цвет старинного олова. Оба они тяжело дышали. Дэмон отошел еще на шаг. Как же она красива! Она стояла, опираясь спиной на древнюю плиту, с распущенными, высушенными бризом волосами, развевающимися вокруг нее; крупные соски ее полных грудей выпирали из облегающей ткани, а длинные, стройные ноги были чуть согнуты в коленях.

— Весьма сожалею, — сказал он, не испытывая никакого раскаяния. Абсолютно никакого. Он хотел этого с первой минуты, как увидел ее.

Рамона, все еще дрожа, глотнула свежего воздуха.

— Забудем, — сказала она, прекрасно отдавая себе отчет, что никогда этого не забудет. Покуда живет на этом свете. Какой ужас! Влюбиться так сильно, без оглядки, в своего врага — в этом теперь не было ни малейшего сомнения.

Они пошли к его автомобилю, чтобы вновь стать примерными туристами. Они фотографировали водопад Конкорд, потом отправились полюбоваться большим Национальным парком Этанг. За обедом они с восторгом ели джэб-джэбс — свинину, зажаренную в черной тамариндовой глазури.

Затем вернулись на пляж, чтобы понаблюдать за поразительным по красоте в этих местах закатом солнца. Когда он молча обнял ее и нежно поцеловал, Рамона твердо знала две вещи.

Она хотела его.

И заставит его заплатить за это.

Загрузка...