Клан, или Кровные узы

Глава 17

Поздней ночью Лиза забилась беспокойным сном. Сквозь сон все еще разносился ее крик, чей зов так благодатно впитывали стены высокого Черкасовского особняка. Лишь под утро она успокоилась, уже не метаясь по скомканной простыне на постели, сбросила на пол тонкий плед, было жарко… Тело горело огнем, и, разметав водопад светлых волос по смятой подушке, она бессильно раскинула руки вдоль кровати, шумно вдыхая накаленный до предела воздух.

Начинало светать, а предчувствие чего-то необъяснимого, ощущения того, что то-то должно произойти, не покидало девушку всю ночь. Она не одна, она знает, что он где-то рядом, он дышит с ней одним воздухом, он живет… Второе предательство отца, его ложь, которую она уже не сможет простить никогда. Вчера вечером Никита приходил, как то устало посмотрел на дочь, с толикой грусти и сожаления внутри. Таким она не видела отца никогда… Не забыл упомянуть, что завтра им предстоит один весьма важный разговор, и что бы Лиза никуда не выходила из дома. Странный… как будто она шастала по улицам, как будто это не она около месяца провела в добровольном затворничестве в стенах этого дома.

Утро показалось довольно светлым, Лиза лениво потянулась, вытянув вдоль постели длинные ноги, впервые за долгое время выдавила из себя улыбку. Начинался май, хоть не такой теплый, как раньше, но все же она его ждала… В это время обычно оживает природа, возможно, оживет и она сама. Одинокий луч солнца пробрался в завешенную массивными шторами спальню, солнечным зайчиком играя отблесками на ее лице. Лиза вновь улыбнулась, от удовольствия замурлыкала, закусив губу. Еще несколько минут понежившись в постели, поднялась. Холодный душ, ставший для девушки первой незыблемой привычкой еще со школы, взгляд наткнулся на пачку сигарет, вчера в беспорядке брошенную на подоконнике. Даже родители не сказали ни слова, ощущая дым в комнате и не раз видя, как дочь, подтянув под себя ноги, выкуривает на подоконнике очередную сигарету. Андрей…ему не нравилось, когда она курит. Он был единственным, из-за чего она начало употреблять сизый дым, каждой затяжкой вновь и вновь орошаемый оболочку легких. Теперь же, он не видит колечек этого яда, проходящего сквозь ее организм, не сможет ей запретить. Делая очередную затяжку, она просто пытается забыться, вместе с пеплом на окурке пытаясь стряхнуть с себя мысли о нем.

Еще несколько часов, за которые Лиза успела привести себя порядок, стильно уложить волосы назад, выпустив на лоб только длинную челку, которая последнее время стала нужным помощником скрывать выражение собственных глаз.

Твердый стук в дверь…отец. Она всегда знала его стук, он всегда выгодно отличался от мелких постукиваний по двери матери, даже робких. Уверенный в себе, властный, Никита всегда сумел выделиться на фоне остальных, что ему прекрасно и удавалось.

— Дочка, отлично выглядишь…, - напряжение в голосе и мягкая улыбка, которой он улыбался ей одной. Лиза замерла, повернувшись обратно к зеркалу, перед которым только что расчесывала светлые пряди волос.

— Ты удивлен? — сарказм в голосе, полностью развернувшись к мужчине спиной, в зеркале продолжала видеть перед собой его усталые, какие-то поблекшие глаза.

— Я всегда знал, что ты у меня красавица…, - на миг замешкался, подошел сзади, пытаясь прикоснуться к ее спине. В следующее мгновение Лиза дернулась, отчего протянутая рука Никиты сама по себе безвольно опустилась вниз. Горечь на лице, и мужчина продолжил. — Ты ненавидишь меня…

Медленно, словно под действием дурмана, Лиза начала поворачиваться. Глаза в глаза, пламенный зеленый, скрытый под спадающими прядями волос челки и холодный синий, который сейчас почему-то приобрел странный блеск.

— Есть за что? — вновь ехидство в низком, хриплом от напряжения голосе дочери, прежде чем она взмахом головы поправила мешающую ей челку.

— Есть. — Коротко, чем вызвал интерес в глазах хаки, с потемневшими зрачками и слегка прищуренными ресницами сверливших его.

— Тогда зачем спрашиваешь? — Холодный тон и ей показалось, что голос едва дрогнул от признания вины собственным отцом.

— Я утверждаю. Лиза… — Приблизился к дочери, слегка приподымая за подбородок, нежно провел по нежной коже огрубевшим большим пальцем руки. — Доченька…, - она вновь вздрогнула в его руках, что не смогло пройти мимо Никиты, — я не прошу прощенья, я просто не умею этого делать, просто… просто знай, что я тебя люблю.

Горьки взгляд, едва уловимая улыбка, затронувшая только сердце мужчины и уголки слегка приподнятых губ.

— Всегда помни об этом. — На прощание, прежде чем скрыться из комнаты, оставив сбившуюся с толку дочь наедине с собственными мыслями.

Его девочка, которую он наконец-то сможет увидеть, прикоснуться к ее бархатной коже, вновь и вновь вдыхать пьянящий аромат шелковых светлых волос. Изголодался… морально и физически. Столько дней не ощущал ее рядом, только лишь по ночам на смену привычным кошмарам, теперь пришло короткое забвенье в виде ее колдовских глаз, маячивших и приходивших к мужчине в каждом сне.

Несколько дней, показавшихся Андрею вечностью, которые мужчина словно кисейная барышня пролежал в постели, и если бы Вовка, тот же детдомовский товарищ, который поначалу тоже влез в это дело, но вовремя сумел выбраться, при том же успешно окончив медицинский институт. Еще парнишкой, будучи младше Андрея на несколько лет, он после одной неудачи вытаскивал остатки пули с кровящей раны товарища. Видимо, данное занятие настолько понравилось Вовке, что он решил воплотить свое увлечение в профессию по жизни. Если бы не он… Андрей ухмыльнулся, с десятком добрых слов помянув закадычного друга, чьи дороги так удачно разошлись в юности, и как бы странно это не звучало, пересекались по жизни. Они не занимались одним делом, слава Богу, он уберег Вовку от этого, зато так и смогли остаться друзьями, оба профи в своем ремесле.

Вечерний звонок вывел Андрея из раздумий. Легкие покалывания в области раны, которым Истомин уже не слишком придавал внимания, были ничем по сравнению с предложением мужчины, прозвучавшим на том конце трубки. Андрей напрягся, каждый мускул на его спине свело и тело пробила дрожь негодования. Голос Никиты, который он четко помнил в те последующие разы, когда не смотря на кровящую рану, на озноб в теле, он все еще с стеклянными глазами продолжал рваться к своей девочке. Тогда Никита популярно объяснил молодому мужчине, кого именно он видит возле своей дочери, и явно не наемника с приличным послужным списком человеческих душ. Сейчас же… тон ее отца, с нотками мольбы и немой просьбы в голосе.

"Я знаю, что ты сейчас думаешь обо мне", — Никита как мог, пытался не называть мужчину по имени, голос, полон напряжения внутри и едва заметная дрожь выдавала состояние отца Лизы. "Я не виню тебя, просто…", — Никита запнулся, и несколько секунд молчания показались Андрею вечностью. В голове роем завихрились терзавшие рассудок вопросы, что-то не так, что-то случилось с его девочкой, и он словно коршун, терзаемый предоставленную добычу, налетел на Никиту. "Нет, с Лизой все в порядке. Нам нужно встретиться. Именно НАМ", — подчеркнул последнее слово и замер у трубки, — "Андрей, нам нужно поговорить… о моей дочери". Знал, что по другому этот молодой мужчина не придет, прекрасно понимал и давил на самое больное обоим место, свою дочь. Не знал только, как напрягся собеседник на другом конце трубки при звучании своего имени, произнесенным незнакомо мягким голосом Никиты. Короткое "Когда?" Андрея и не верящее "Спасибо" Никиты, вызвавшее только приподнятую смоляную бровь первого. А там…будь что будет! Он наконец-то сможет увидеть ее, знать, что с ней все в порядке. Сам не понимал, зачем Черкасову понадобилась эта встреча, природное чутье и звериная интуиция подсказывала Андрею уйму вариантов и предположений, только вот самый верный и единственный, мужчина выбрать так и не смог. Сегодня… еще несколько часов на машине вдоль леса, и все решится… А за окном, как по заказу, первые лучи солнца медленными шажками забирались в душу, и становилось теплее от осознания того, что это же солнце ласкает зеленые огоньки любимых глаз.

Мягкая земля под колесами автомобиля, выбившиеся из почвы травинки и деревья, нежной листвой обновляющие убранство леса. Ноющая рана в плече, на которую Андрей уже попросту не обращал внимания, и указатель на дороге "5 км", к его девочке, его Лизе… Он уже забыл, что такое волноваться, когда сердце, пропустив несколько ударов, с трепетом за родного человека замирает в груди. Узнал…когда увидел ее. Громадный особняк, огражденный массивным резьбленным забором, несколько представителей охраны во дворе. Он уже видел такие здания, знал их и во многом предпочитал маленьким квартиркам, где обитали жертвы его клиентов. Так проще затеряться в толпе… Сегодня же… его ждали, Андрей удивился, когда припарковав свой потрепанный Форд у ворот, навстречу вышло несколько вышибал, с милой любезностью на бритоголовых физиономиях предложив проводить его к хозяину. Странно, но он предвидел что-то подобное, значит, опасается…

Огромная площадь территории, массив деревьев и ярких клумб, высокий подъем ступенек, ведущих вверх к двери. Мужчина прищурил глаза, глазом знатока осматривая убранство дома. Дорого, со вкусом, как и ожидал… Элитная мебель, дорогущий дизайн, чувство руки женщины, видимо хозяйки особняка. Вот где росла его девочка, едва заметно улыбнулся краешками губ. Громоздкая колонна, служившая прикрытием для входа в кабинет хозяина дома. Напрягся, кулаки по привычке сжались, вызывая побеление костяшек пальцев, грубая венка на шее, заметно увеличившаяся от мгновенно нахлынувшего прилива крови. Не спрашивая мнения верзил, сделал шаг вперед, без стука оказываясь в нужном ему помещении.

— Все в порядке. — Кивок высокого мужчины с Лизиной фотографии, Андрей будет помнить его всегда, как и то, с каким остервенением тот вонзал в него куски свинца, ледяными глазами пропитывая все тело. Охранник позади Андрея, услышав приказ, удалился, другой остался за дверью, мало ли что? — Здравствуй…

Монолог, вновь вызвавший удивление на смуглом молодом лице Андрея, когда тот, преодолев несколькими шагами разделявшее их расстояние, буквально впился в Никиту глазами, прожигая холодом синих льдинок насквозь.

— Где она?! — Словно рык, вырвалось из горла, а кадык заходил ходуном. — Ты сказал, что мы будем говорить о ней, я не вижу Лизы.

— Я не сказал, что мы будем это делать ПРИ НЕЙ. — Ударение на последних словах, и Андрей нехорошо улыбнулся, вызвав непонятную ему горечь на лице Никиты.

— Я все равно встречусь с ней. Зачем тебе это? — Пытливый, казалось полный холода тон, только Андрей знал, чего ему это давалось.

— Я знаю. — Коротко, вновь вглядываясь в черты лица молодой копии своего брата. — Мне нужно твое прощение…

Не верил себе, не верил своим ушам. Так и продолжал стоять, вцепившись крепкими пальцами в дубовую столешницу, вновь и вновь убивая Никиту айсбергом глаз, попадая в самое сердце, в намеченную им мишень.

— Погоди…, - Черкасов подошел ближе, становясь с племянником лоб в лоб, одного роста, такого же телосложения, таких похожих глаз, единственной крови в венах… — Ты удивлен? — Отвернулся, нервно затеребил край рубашки, было не привычно… Самодовольный бизнесмен, живший в нем все эти годы, привыкший подчинять, ломать и убивать, теперь стоял, опустив темную, с легким пеплом седины голову, в мгновенье обернулся. — Мы будем говорить о моей дочери, но вначале… Андрей, тебя же так зовут…

Словно вопрос и горькая, вымученная душой улыбка на складках губах, придавшая Никите дополнительных несколько лет. Непонимающий взгляд Андрея, гнев и явный сарказм на лице которого сменился глубоким непониманием происходящего. Как будто два разных человека были сейчас перед ним. С одним он встречался месяц назад в лесном бору, лежа с простреленной костью в доме друга, с каплями крови теряя самое дорогое, что наконец появилось в череде его бессмысленной жизни…его женщину. И второй… стоящий здесь и сейчас, совершенно не понятный ему. Загадочная череда вопросов, явное самобичевание Никиты, скользящее в синих глубинах глаз. Отличный психолог, Андрей в силу своего ремесла вынужден был им стать, сейчас дал забастовку и молчал…

— Я знаю, ты не горишь видеть меня в зятьях. — Сипло выдавил Истомин, становясь в стойку напротив, и вновь глаза в глаза. — Мне же нужна твоя дочь, ты не в силах этого изменить.

— Это невозможно…, - тихо, словно самому себе, смотря в пылающие глаза племянника.

— Она моя. — Чеканя каждое слово, чувствуя напряжение в каждой мышце и голос, ставший срываться. — Я знаю, ты хотел для нее лучшего…Я тоже хотел, Лиза заслуживает счастья. Спроси ее, и если она ответит "нет" я уйду сам. Я даю слово, что больше никогда не побеспокою ее жизнь.

Видел, как при его словах Никита вздрогнул, нервно сглотнув.

— Нет, ты не понимаешь…, - вновь мольба в глазах мужчины постарше, и словно в немом поединке они уставились друг на друга. Накаленный до придела воздух, только искра, и пространство вокруг мигом покроется завесой огня, распаленной двоими. — Ты ничего уже не сможешь изменить.

— Черт тебя побери! Где Лиза?! Что ты с ней сделал?! Ты увез ее из города?! Из страны?! — Поток желчи, вырвавшийся наружу, Андрей сам не понимал, как выработанная годами упорных тренировок выдержка дает "слабо", беря своего хозяина на крючок.

— Она здесь, она в этом доме, Андрей…, - воплощение безумных мечтаний, вот так, назвать его вновь по имени, словно и не было этих долгих лет, и словно ему вновь пять. — Андрей, ты так похож на него…

Дрожащие пальцы, испепеленные мелкой порослью морщин, едва видных на первый взгляд, а если присмотреться ближе, точно такими же была усеяна и его душа. Говорят, что по рукам можно определить возраст человека, вновь ошибка… Он был старше своих лет, мало кто знал, что в душе Никита слыл глубоким, почти древним стариком… Потеряв своего брата, утратив семью, он высек эти глубоки борозды морщин на своем сердце, разбив его навсегда.

— Вы бредите…, - почему то перешел на "вы", полностью не понимая поступков этого мужчины, стоящего перед ним с застывшей болью внутри глаз. — Ненормальный… Мне нужно увидеть ее.

Не сводя глаз, также пристально впиваясь черными зрачками в Никиту. Бессвязная речь мужчины, и новая волна непонимания и жуткой догадки, скальпелем полоснувшая нутро.

— Андрей…Андрюша…Фунтик…Ты помнишь…был совсем маленьким, вот таким…, - наглядно продемонстрировал, путаясь в собственных мыслях, пытаясь изложить все то, что сердце так рьяно кричало внутри.

"Фунтик…", — где-то внутри кольнуло, прозвище из детства, его прозвище… Так называл его отец, высокий красивый мужчина с копной точно таких же, как и у него смоляных волос. Он был для них маленьким, был мелким, взрослые дурачились, подбрасывая его в воздухе, ласково называя "Фунтик", именем любимого поросенка с одноименного мультика…

— Откуда…знаешь…?! — Новый рык из горла Андрея, и он едва сдерживался, что бы не броситься на Никиту и не затрясти в воздухе в поисках нужных ответов.

— Андрей, я любил тебя… я любил Сашку…вы были для меня частью меня самого… я же не знал…я думал, тебя нет, как и его…Верил, что ты оставил меня, я не знал… — Шок, полный, неописуемый, разрывающий все нутро и рвущий душу на части. Словно слайд шоу немого кино, перед глазами молодого мужчины стали прокручиваться события далекой давности, его детства. Вот тихий шепот матери, вот тверды тон отца, вот крепкие мужские руки, подбрасывающие его в воздухе, шепчущие ласковое: "мой Фунтик…". Напрягся, заметно отстранился от Никиты, до одури зажмурил глаза: не верить, не слышать, не знать…вновь распахнул. События того времени, словно живые, предстали перед глазами, с адской болью впиваясь внутрь.

— Этого не может быть… Ты лжешь…, - выдавил из себя Андрей, наступая на мужчину с плотно поджатыми губами, миг в глаза… его собственные глаза, так похожи на когда то родные… — Лжешь!!! Ты же все выдумал!!! Ты блефуешь, играешь!!! Но я тебе не по зубам!!! — В следующее мгновенье замер, ощущая легкое касание Никитиной руки у плеча.

— Я сожалею…, - поникшие плечи и поднятая рука, не в силах дотронуться дальше и без сил отстраниться. — Андрей, там был мальчик, в той машине был обгорелый труп пятилетнего мальчишки… я не знал…

— Как? — контрольный вопрос изнутри вперемешку с лихорадочным взглядом вмиг потемневших, уставших и ставших апатичными глаз.

— Я не делал экспертизу, не было вскрытия… Я тихо переживал свое горе, мысленно клянясь отомстить… Я не знал, ну поверь же мне, я просто не знал о твоем существовании!!! — Сорвался, перешел на крик, сам не слыша звуков собственного голоса. Только боль, и необъятный гул громких молотков в ушах. — Несколько недель назад я стал выискивать информацию о тебе, мне это было нужно…ради Лизы…

Молчание, каждый слышал шум сердца и дыхание другого, острый накал, буйство крови по венах, желание смерти, молитва, что бы умереть…

Ее имя, эхом пронесшееся в мозгу Андрея, и новые слова Никиты, которые Андрей уже и не слышал.

— Ты можешь сделать анализ, ДНК, или как его там, но это ничего не изменит… Ты моя кровь, и она взяла свое на расстоянии. — Нервно сглотнул, видя, как ранее стоящий перед ним племянник, схватившись за голову руками, медленно прижимается торсом к стене. — Я не знал…я ничего ей не говорил…Лиза многое пережила, я просто хотел узнать, кто ты… она придет…ее уже позвали…, - последнее, что слышал Андрей, прежде чем массивная дверь распахнулась, в проеме показалось до боли родное лицо… светлая челка, слегка зачесанные назад шелковые пряди волос, вмиг засиявшие зеленые глаза, блеск которых так долго являлся ему по ночам, освещая дорогу вперед… Подалась к нему, резкий, быстрый шаг, сияние лучезарной улыбки…

Нет больше дороги, нет даже мелкой тропинки, все ушло и забылось… Только раны, омывающие свежую плоть кровью, метками изрезавшие человеческие души и сердца…

Уже знал, что спустя несколько минут изумруды ее глаз погаснут, а в ответ лишь сухие, пересохшие края любимых губ, немой ужас в глазах и одно желание на двоих…уснуть и не проснуться…