Клан, или Кровные узы

Глава 29

Закрыв лицо руками, Андрей, откинув голову на спасительную стену, тихо сполз вниз. Жутко, до боли, до дикого остервенения внутри и липкого холода вдоль позвоночника. Страшно, до помутнения рассудка, до холодного пота на теле, озноба на коже под тонкой одеждой. Хотелось выть, звать на помощь, не зная, кого и зачем.

Истомин осел на пол, обхватив темную голову руками, зарывшись пальцами в завитки смоляных волос. Он вдоль и поперек обследовал небольшую квартирку, выставив наготове пистолет, дверь за дверью распахивая сквозные комнаты, мысленно шепча: "Лиза…ради Бога…отзовись…". Если вначале еще и надеялся, что она просто ушла, объяснить появление следов крови было не возможно. Одно из двух — либо ее, либо нет. Безупречно чистые кухня, санузел и ванная комната, лишь следы явной борьбы, отчетливо видимые в спальне. Синий взгляд, покрывшийся инеем холода, взглядом профессионала сквозил вдоль перекинутой прикроватной тумбы, отломанной ножки стула, сдернутой с массивного окна тюли… Капли крови, небольшими пятнами располагавшиеся на ковре, вновь испачканная дверь и небольшая круглая ручка… На мгновенье замер, прищурив глаза, отчетливо, с долей облегчения понимая, что кровь скорее всего из разбитого носа, и упаси того Господи, если эта кровь его девочки… Убил бы…знал точно, не задумываясь, совершенно не дрогнувшей рукой.

Чего ожидал найти? Хотя бы малейшую зацепку, говорящую, где Она может находиться, ничего… Ни записки, ни брошенного клочка бумаги, ни телефонного номера. Словно просто ушла, растворилась во мгле этой комнаты, попутно погромив мебель и оставляя кровавые следы. Кто мог это сделать, Андрей даже близко не предполагал. Да, он еще с давних пор имел уйму доброжелателей, но они, в основном опасаясь за свою жизнь, всегда обходили его стороной, истинно боясь его прежнего, именуемого Страхом. Андрей настолько привык к этой кличке, что оклик "Страх" ставал порой привычнее нежели его родное имя.

"Думай…думай…", — молил себя, чувствуя, что сквозь поток царящего в голове хаоса вновь возвращается прежняя выдержка и самообладание. Он вытащит ее, куда бы они не влезли оба, дорога все равно одна на двоих, только лишь с один уточнением — для Лизы она всегда вперед. Владимир…Андрей напрягся, пытаясь вспомнить, что было не так в личной жизни у хозяина этой квартиры. Несколько взорванных автомобилей, своеобразный "подарочек" от разгневанных родственников, чьи родные, в основном раковые больные, умирали на руках его друга…Тогда Андрей влез в это дело, обещав помочь, все же вычислил несколько человек…Чушь собачья! Это было около шести лет назад, в последнее же время у Вовки все шло глаже не бывает, поэтому вариант о мести отметается сразу. Что же тогда???

Вновь и вновь сходил сума, воображение услужливо вырисовывало ему Лизу, с кляпом во рту и полоской крепкого скотча, намертво прилипшего к нежной коже ее губ…Приступ отвращения, прежде всего к себе, что смог оставить ее одну, ушел несколько часов назад. Не запирая, полностью доверившись ей, до последнего надеясь, что она не уйдет. Не промахнулся…Его девочка…лучше бы ушла. Обещал, божился до последнего вдоха не оставлять ее, вновь предавши свое обещание…

Несколько секунд понадобилось для того, что бы сквозь темень в прихожей разглядеть замочную скважину… Жуткая догадка, никак не вписывающаяся в его мозгу — ни единого следа взлома, инородного ключа, ни-че-го… Одно из двух — либо тот, кто это сделал пролез в квартиру с балкона, либо… С учетом того, что балкон был накрепко заперт как и прежде, оставалось только одно — Лиза открыла сама…

Непонимание во взгляде, тонущее в потоке волнения и уже начинавшее подкрадываться паники, просто не понимая — кто и зачем? Трель звонка мобильного, крепкая мужская рука, до побеления стискивающая черную игрушку, уже прекрасно зная, что абонент с засекреченным номером явно тот, кто нужен. Медленно, словно в замедленной съемке поднял трубку, поднося молчащий мобильный к самому уху. Шумное, явно мужское дыхание и хриплое покашливание на приглушенное Истомина: "Я слушаю".

— Ну, здравствуй, Страх! — мерзкий, до одури неприятный голос, Андрей готов был поклясться, что никогда прежде не видел его обладателя. "Страх…", — прозвище, крутящееся только в определенных кругах, кругах русской мафии…

— Не уверен, что мы знакомы. — Металлическим, холодным тоном осведомился Истомин, со скоростью компьютерной программы соображая, кто это может быть и зачем ему понадобилась Лиза.

— Я бы так не утверждал! — Противный смех, о т которого даже Андрея передернуло, как обезумевший, стал бояться за Нее. — Мы виделись однажды, и нашу встречу я запомнил надолго.

— Кто ты?

— Твоя совесть! — Процедил невидимый собеседник, тут же меняясь в тоне, переходя с сарказма на ненавидящий холодный. — По совместительству твоя смерть!

— Ублюдок…, - прошипел в трубку, явно понимая, что мужчина играет, только вот ему он забыл сказать правила своей игры. — Где Она?! — Сквозь зубы, беря себя в руки, мысленно который миг находясь рядом с Ней, его девочкой…

— Тише, Страх! — Вновь противно заржал, забавляясь собственным юмором. — Ты чего такой нервный? — На миг замолчал, смакуя предстоящую фразу. — Она? Страх, не та ли это милая девочка, которая так трепетно ожидала своего мэна в уютной квартирке? — Слыша, как напряженно участилось дыхание Истомина, не без удовольствия продолжил. — Горячая пташка, я тебе скажу! А главное, за тебя горой стоит! Ты бы мне подсказал, где такую крошку достал, она ведь как только услышала, что мы тебе башку прострелим, так дверь своей золото клеточки и распахнула! Умора блин! — Вновь дикий смех и звериный оскал вперемешку с обезумевшим рыком Андрея.

— Где Лиза?!!…Убью!!!..Если хоть пальцем…!!!

— Ты чего, Страх? Какое там пальцем? — Ухмыльнулся, вновь с удовольствием растягивая слова. — Такая волчица, словно дикая кошка! А эта ее родинка на левой груди…ммм…не девочка — просто ураган! — Едкий хохот, с одновременно затихшим дыханием Андрея, у которого сердце в тот миг остановилось, впервые за всю его жизнь стало настолько страшно, дико, отчаянно чувствуя всю свою безвыходность, боль за Нее, граничащую со жгучей ненавистью к мужчине.

"Лиза…моя Лиза…Убью!!! Четвертую!!! Бог мой…моя девочка…"

— Оставь ее. — Как можно хладнокровнее прошептал в трубку, уже не чувствуя собственных пальцев под напором нажатия. — Ведь тебе нужен я?! Не мучай ее…

Просил, впервые в жизни кого-то о чем-то просил, ради нее, ради озорного блеска в любимых глазах, ради стада неугомонных чертей, когда она злилась, ради неповторимого блеска, ради жизни, пылающей в ней…

— Даже так? — Сквозь тонкую мембрану и расстояние Андрей почувствовал, как "он" улыбается. — Вовсе неплохо! Только не все так быстро, Страх! Я дам тебе выбор, — едкое хихиканье, и мужчина продолжил. — Сдохнешь, словно собака сам или будешь смотреть, как твоя горячая штучка медленно, с расстановочкой, станет покидать этот грешный мир. И учти, попробуешь кому либо звякнуть, найдешь в почтовом ящике адрес, по которому сможешь забрать ее труп.

Омерзительный смех, которым по сути сопровождалась каждая реплика звонившего мужчины, и Андрей, уже начиная сходить от дикого, впивающегося в мозг ужаса, смог только продолжить.

— Я хочу услышать ее голос.

— А виллу на Мальдивах случайно не хочешь? — Гадкая ухмылка на том конце трубки, и он продолжил. — А знаешь, Страх, я сегодня добрый! — Хрипло усмехнулся, и кому-то в сторону. — Валет, приведи девчонку!

Несколько минут тишины, показавшиеся Истомину сущим адом, когда сквозь тонкую мембрану динамика смог услышать тихое мычание, раз за разом имитирующее звук его имени. Напрягся, смесь дрожи, страха и боли за его девочку обожгла тело, проходя сквозь воспаленные нервы.

— Лиза, еще немного…еще чуть-чуть…ты только держись…буду рядом…, - шептал, словно обезумевший под тихие всхлипы девушки и хрипы, отдаленно напоминающие согласие. Мозг, работая в утроенном ритме, с невероятной скоростью стал перечислять все возможные выходы.

— Недалеко от МКАДА, на 75 километре, свернешь по указателю и еще минут двадцать по трассе. — Замолчал, давая сопернику возможность сосредоточиться. — Там вылезешь из своей колымаги, мои ребята будут ждать неподалеку.

— Сколько ты хочешь? — Более уверенно, принимая во внимание только одно, было бы лучше, если бы это подтвердилось. — Сколько зеленых ты хочешь за эту девушку?

— Не угадал! — Замолк, словно смакуя десерт с шоколадом, нарочито медленно проговорил. — Взамен за твою девку я желаю получить тебя, тебя и твою гребаную, но такую живучую шкуру!

Дикая боль, насквозь ломающая пульсирующие виски. Попытался подняться, вызвав еще больший прилив адского покалывания в районе скулы и лба. Знал ведь, прекрасно осознавал, чем это все закончиться, все же принял решение, не смев рисковать ею… Словно отрывками помнил, как на всех парах мчался по МКАД-е, совершенно забыв о существовании знаков и указываемо скорости, просто летел, с потемневшими от напряжении угольками глаз вглядываясь на нужный поворот, не замечая показателя спидометра.

Несколько ребят неподалеку, вышедшие из громадного джипа, спрятанного под несколькими массивными деревьями, одного из которых Андрей смутно помнил… Когда-то давно, в одной из перестрелок он насквозь прострелил парню башку, видимо, тот оказался живучий… Ненавидящий взгляд напротив, мужчина с лысой головой и затянувшимся шрамом вдоль виска тоже отчетливо вспомнил Истомина. Так и стояли, ни один не пытался сделать шаг навстречу. Андрей…которому сейчас было абсолютно наплевать на свою жизнь, терзаемый единственной мыслью…лишь бы к Ней… И двое мужчин, в спортивных костюмах и парой неприлично толстых цепей на бычьих шеях, не зная, как правильно поступить…Никто и никогда, хоть раз слышимый о Страхе, в здравом рассудке не пытался перейти ему дорогу. А кто и пробовал — слухи о нем мгновенно канули в лету.

Небрежно запихнув ключи в карман джинс, твердым шагом направился к блестящему джипу, кивком головы показывая, что собирается сесть внутрь салона. Прокуренное пространство, мягкая обивка сиденья, глухой удар сзади, ожидаемый слишком давно, и пустота, темень, отключающая меркнущий рассудок…

Вновь эта противная боль, словно оскомина, от которой с каждым поворотом головы и туловища никак не мог избавиться. Маленькое, три на три помещение, в которое буквально влезали его длинные метровые ноги, и сбитыми костяшками пальцев почувствовал заломленные за спиной запястья рук. Странный шум с обратной стороны, и Андрей прислушался, пытаясь понять, что происходит позади. Вновь шорох, резкий поворот головы, отдаваемый тысячей мелких иголок в висках, рябь в глазах и полутьма помещения, явно служившего когда-то кладовой.

Гибкая мужская ступня, пытаясь исследовать пространство вокруг себя, потянулась назад, уткнувшись во что-то мягкое и податливое сзади…по очертанию явно напоминающее тело. В следующее мгновенье "тело" мгновенно вскрикнуло, получилось слишком глухо, явно от склеивающего рта скотча.

— Лиза…, словно сквозь сон, все еще не имея мочи поверить до конца, что звук и шорох, слышимый им, принадлежит Ей. — Лиза…девочка моя…, - перевернулся, в темноте вглядываясь в очертания хрупкой фигурки, со связанными за спиной руками и сплетенными канатом ступнями, ужом извивающийся рядом. — Бог мой…что они с тобой сделали…

Точный ход…Андрей отлично знал психологию такого маневра. Оставляя двух жертв наедине друг с другом, одна обязательно должна иметь возможность говорить, дабы другая могла услышать предсмертные крики… Что ж, он явно благодарил Бога, значит, он ведет игру как "первый"…

Со всей силы, насколько это позволяло состояние, придвинулся к девушке, притягивая свое лицо к ее, вдыхая ее аромат, синими огнями взгляда лаская каждую черточку лица… Лиза всхлипнула, потершись разбитым лбом о его подбородок, почувствовав горячий поцелуй пересохших губ на израненной коже… Свет луны, отбликами освещающий тесное помещение, толстые прутья на окне, сквозь которые пытался проступать спасательный свет. Слишком низкий, черный каменный потолок…

— Моя…моя…Лиза… — В ответ смогла выдавить лишь приглушенное мычанье.

Лиза замерла, телом вжимаясь в мощный мужской торс, елозя кончиком носа вдоль слегка пробиваемой щетины, шепча сквозь толстый слой скотча: "Мой еж…"… — Услышал, принявшись невесомо покрывать поцелуями горячую кожу лица.

Свет, теперь уже фар, на мгновенье ослепивший, а в следующее давший возможность осмотреть девушку… Луч, с каждым новым движением все четче освещающий ее кровящую ссадину на лбу, сдертую кожу щеки и разбитую плоть алых губ. Дернулся, каждой клеточкой существа чувствуя ее боль, скользя взглядом и зализывая раны губами.

Атласная кожа ее тела, где на плечах и изгибах локтей виднелись багровые ссадины, уже наливаясь отчетливым синяком, царапины на обнаженном животе, который проглядывал сквозь порванную по швам футболку…

"Такая волчица, словно дикая кошка!… А эта ее родинка на левой груди…ммм…не девочка — просто ураган!…", — слова того подонка, и сердце, казалось, намертво замерло в груди, отказываясь выполнять приказ тела…

— Девочка моя…Уроды…убью… — скользя потемневшими угольками глаз вдоль ее тела, до одурения сжимая твердые челюсти, казалось, мир стал рушиться одним взмахом. Лиза нервно сглотнула, он отчетливо услышал это сквозь полоску скотча, придвигаясь по бетону, жадно вжимаясь в его грудь, прижимая ледяные бедра к его ногам.

— Они…? — Вопрос, застрявший в горле, и звериное "Уу-уу!!", вырванное сквозь новый всхлип Лизы, замотала со стороны в сторону отрицательно головой. Резко, словно в последний раз, припал губами к ее губам, чувствуя под собою холодную полоску полиэтилена и горячие, соленые, медленно стекающий слезы отчаяния. Нашел зубами краешек скотча, зацепив, попытался сдереть, удерживая зубами…очередной вскрик Лизы — вслед за полоской потянулась и кожа, вызывая адский прилив новой боли.

— Все будет хорошо…им нужен я…они придут, они отпустят тебя…Лиза? — Сквозь бессвязный шепот, чувствуя ее озябшие ноги и ледяную кожу возле себя. — Верь мне… обещай, что будешь верить…

Мгновенье, глаза в глаза…тяжелое, раздирающее тишину и пространство дыхание, одно на двоих… Резкие, безумные кивки ее головы, соглашаясь и бесконечно доверяя, Ему…

"Верю. всегда верила…люблю…", — в такт собственному сердцу, соприкасаясь с любимым мужчиной отблесками сознания, отображающимися в блестящих глазах. Вдвоем. навсегда…пока смерть не разлучит…банальные слова в Загсе, Лиза слышала, как они были произнесены, навеки связывая ее мужчину с другой. Теперь же маленький огонек, тлеющий в душе и согревающий ее онемевшее тело — она будет с ним, останется навсегда, пока смерть…которая уже близко…

Вновь холод, истощаемый ее телом, крупная дрожь вдоль девичьей спины и стройных ног. Поджимая Лизу ближе к стенке, сам вжимался в пол, одним резким движением оказался внизу, со связанными руками елозя по ледяному бетону, пытаясь уложить тело Лизы сверху.

— Уже теплее…согрею…всегда со мной…, - продолжал шептать в светлую макушку, ощущая, как она комочком свернулась на его груди, вжимаясь всем телом в его плоть, греясь и согревая.

Боль в руках, когда костяшки пальцев под весом обоих еще больше вжались в бетон, оставляя кровавые вмятины вдоль кожи… и невесомость, разбавленная лишь тяжестью любимого тела и шумным, горячим дыханием, в который раз немо шепчущим: "всегда…с тобой…"