Клан, или Кровные узы

Глава 27

Ровный, требовательный звонок в дверь, и Андрей, оторвав взгляд от стенки, которую впустую сверлил уже около часа, пошел к входу, попутно обругивая товарища, а заодно и владельца этой квартиры за то, что понавешивал на стены кучу бесполезных картин, о которые он ударялся плечами на протяжении целого дня.

Медленный поворот замка и синие глаза, без какого либо удивления внутри. Он знал, кто позвонит в эту дверь сегодня, чувствовал — она придет. Не ошибся — зеленые глаза, уже не те горящие, какими он видел их утром, просто выражающие волну презрения, направленную явно на него. Внутренне содрогнулся, представив, что именно такой взгляд уготован ему этой девушкой до конца его дней. Легко коснулась ручки дверей, обходя Андрея стороной, тяжелым шагом направилась в ближайшую комнату, подойдя к подоконнику и наотмашь одернув тюль.

Стоит. Андрей вошел следом, не сводя глаз с Лизы, видя, как напряжена ее спина, светлый затылок, длинные руки… Горькая ухмылка, когда вновь посмотрел на ее спину, где красовалась огромная, явно мужская спортивная куртка. Значит, была у него…Истомин знал это заранее.

— Никогда больше не хочу тебя видеть. — Словно в замедленно съемке, процедила по слогам, еще сильнее впиваясь кончиками пальцев в белый подоконник. Не лгала… Именно сейчас он был тем человеком, наблюдать которого Лиза была не в силах.

"Нужен мне…всегда с тобой…не оставляй…", — ее слова, тогда еще Его девочки, до сих пор вихрем крутились в мозгу, даже не пытаясь прекратить это сумасшествие. Взамен ее страшное, умертвляющее мужчину "Никогда…", сразу вспомнилась фраза "Никогда не говори никогда…", это не про него, он уже сделал все, что мог, что бы добиться ненависти в любимых глазах.

— Ненавижу тебя! — Все тем же тоном, слегка охрипшим голосом, смотря в сумерки прозрачного окна, в которое отчетливо начинали стучать капли льющегося из хмурого неба дождя. Опустила голову, вновь пришла мысль, что все важное за последнее время с ними происходит именно в дождь… Под бушующую непогоду они впервые занимались любовью, под капли дождя был первый, полный ярости поцелуй, в грозу она потеряла их ребенка… Дождь, словно рок, преследующий ее по пятам. Вот и сегодня, еще с утра смотря на заладившуюся непогоду, что-то медленно кольнуло внутри, как бы оповещая о заданной опасности.

— Почему молчишь?! — Не выдержав напряжения, в несколько секунд крутанулась на носочках, поворачиваясь к Андрею лицом. Полностью погруженная в свои мысли, не заметила, как Истомин подошел сзади, и теперь они стояли, соприкасаясь лбами, впритык сверля друг друга глазами. Разметавшиеся по шее волосы, спадающая на глаза длинная челка, так и не смогла скрыть горящие угольки зеленых омутов, в которых мужчина так давно утонул. — Зачем крадешься, словно зверь, зачем опять без спросу лезешь в мою жизнь?!!!

Не понятно, что на сей раз имела ввиду Лиза, недавнее приближение мужчины или что-то другое, но боль и отчаяние явно отражалось в блестящих изумрудных глазах, рвя душу мужчины на части.

— Никогда…слышишь…никогда не хотел причинить тебе боль. — Рвал, словно обезумевший, вырывал такие нужные фразы из глубин сердца, пытаясь достучаться сквозь защитную броню ее души. Это он сделал ее такой…его девочку, которая всегда прежде светилась ярким, горящим только для него огоньком.

— Ты умело это скрывал. — Попыталась отвернуться, но крепкие руки лишь сильнее прижали сопротивляющуюся фигурку к себе.

— Лиза, послушай меня! Лиза! — Рывком притянул ее лицо ближе, видя, как она подняла на него горящий огнем глаза. — Я никогда не хотел сделать тебе больно! Я видел, как тебе плохо, и все, что бы я не делал… я пытался избавить тебя от этого! Лиза… я знаю, что многое простить не возможно, и я не прошу у тебя прощенья, просто…попытайся понять! Тогда самым лучшим решением было просто прервать наши отношения! Лиза…

Хотела оттолкнуть, не смогла…Боль, отчаяние, нахлынувшее на девушку с удвоенной силой, чем тогда, столько времени назад.

— Лучшим для кого?! — Произнесла с издёвкой в голосе, подняв на Андрея зеленые, застланные пеленой боли и ярости глаза. — Для тебя?! О, Андрей, я не сомневаюсь! Ты ведь прекрасно устроился, заодно осуществив одну из выгодных сделок в твоей жизни — ты женился! Я никогда, слышишь меня?! Никогда не смогу тебя понять! Хотя…, - остановилась, пытаясь остановить в голове хаотично носившиеся мысли, так и пытающиеся вырваться наружу. — Тогда ты сумел популярно мне все объяснить… Я никогда не была дурой, тогда я поняла с первого раза.

— Лиза, я сделал много ошибок в своей жизни. Я не хотел сотворить еще одну — сделав тебя несчастной. Да пойми же ты! Мне тридцать, я старше тебя на целых десять лет, Лиза! — Впился длинными пальцами ей в плечи, ощущая ее ладони на собственных руках, пытающиеся оторвать его железную хватку. — Я не мог поступить иначе!

— Истомин, у тебя короткая память, — горько усмехнулась, впервые назвав его по фамилии. — Ты превосходно забыл, сколько тебе лет, когда пять месяцев назад с лихим азартом тащил меня в койку! С тех пор я стала старше на 150 дней!

— Тогда это не имело значения.

— Что же изменилось после?! Неужели известие о счастливом приобретении сестры напрочь вышибло тебе мозги?! Андрей, — вывернулась, оттягивая от себя его руки, не замечая, как он вновь перехватывает ее, сжимая в своих больших ее маленькие дрожащие ладони. — Слишком поздно о чем либо говорить…

— Я не могу отпустить тебя опять. Просто не смогу. — В следующее мгновение крепко прижал к себе, уже не видя сопротивления, только непонимание и дикое отчаяние в зеленых горящих глазах. — Лиза, никогда не отпущу…, - склонился ниже, крепко вжимая девушку к себе, словно одержимый, со всей силы прижимая к груди, соприкасаясь лбами, слыша тяжелое дыхание друг друга. Воздух, накаленный до придела, лихорадочное поглаживание мужских рук девичьей спины, сквозь мешающую ткань скользкой куртки. Отбросил в сторону, помогая Лизе вытащить руки из рукавов.

— Не могу…, - сквозь лихорадочные вдохи, накаленные стуком собственного сердца в ушах. Его руки, ласкающие кожу спины, губы, что-то шепчущие в район виска, Лиза чувствовала их, словно след от ожога, пытаясь вслушаться в слова, так и не долетающие до измученного сознания. — Нужна мне…всегда…моя…, - продолжал шептать, видя, как подкашиваются ее ноги, как тонкие руки уже не сжимают, а плавно поглаживают мощный торс, ощущая каждую мышцу, словно воспаленный узел, пробравшийся под кожу, вздрагивающий после каждого ее прикосновения. Хриплый стон, когда руки Андрея пробрались под футболку, онемевшими пальцами впиваясь в гладкую, до безумия желанную кожу девушки, оставляя после себя красные полосы, словно метки, твердящие: "Моя…"

Откровенные, нетерпеливые ласки, выматывающие всю душу, лихорадочный вдох, замирающий на полпути, встречающийся с ее выдохом… Словно во сне, чувствуя под ладонями его гладкую, горячую кожу, сталь мышцы, шершавую дорожку волос, ведущую от груди вниз, скрывающуюся за железной пряжкой ремня. Боль, отчаяние, безумная пульсация в висках, вызывая новый, приглушенный стон Лизы, бессильно уткнувшись ему в грудь.

— Нельзя…, - словно после сна, оторвавшись от желанных губ, прошептал, все еще чувствуя сладость ее рта, охватывая синими угольками глаз распухшие его дикими поцелуями губы, вспухшую плоть и горящие адским пламенем зеленые глаза.

— Можно…, - шепотом в ответ, привстав на носочки, вновь потянулась к его губам, жестко, в зверином поединке сплетаясь в смертельной хватке языками. Тугой узел, зарождающийся внизу живота и дерзкие, заставляющие потерять голову касания твердых губ по ее телу. Сбивчивое дыхание, с шумом вырывающееся из тонких ноздрей, затуманенный взгляд обоих и ощущение его рук, скользящих вдоль позвоночника, вызывающее дикую, первобытную волну желания вперемешку с примесью нежности, сквозящей в каждом движении его рук.

— Моя…всегда…, - уже не контролируя себя, полностью отбросив предрассудки, не думая, а просто отбросив голову в сторону и "что такое хорошо и что такое плохо". Одна лишь мысль "хорошо…", впиваясь щупальцами в воспаленное сознание. Потянулся к девушке, срывая так мешающее препятствие в виде футболки, отбрасывая в сторону. Еще мгновенье, и Лиза подняла руки, стягивая бретельки лифа, подставляя под такие желанные поцелуи шею, выемку на ключице, полностью отдавая свое тело на растерзание Ему. Футболка Андрея, в спешке разорванная по краям, отброшенная вслед траектории ее собственной футболки, такой ненужной сейчас обоим ткани. И вновь сбивчивое дыхание, щекочущее округлость ее груди, спускающееся ниже, отчего Лиза выгнувшись, во всю мощь издала хриплый гортанны звук, полностью срывающий крышу мужчине. Теплые тонкие руки, в лихорадке теребящие тугую пряжку его ремня, оторвавшись, одной рукой пробралась внутрь, вызвав у Андрея очередной стон наслаждения.

— Хочу чувствовать тебя…, - сбивчиво прошептал, перехватывая Лизины руки за спиной, сжимая в тисках. — Скажи ведь…ненавидишь…, - с придыханием, зубами слегка сжимая мочку уха, лаская нежную раковинку, обхватывая ее горячими твердыми губами. — Скажи это…

— Ненавижу…, - повторила словно на автомате, полностью сходя сума, хваталась за последнюю соломинку, вторя ему. — Хочу тебя…, - прошептала в несколько миллиметров от лица, ловя его губы губами, до остервенения вжимаясь в податливую плоть друг друга. Тело, до охрипшего голоса кричащее "люблю…", сквозь безумные ласки, выгибаясь и подчиняясь друг другу. Справившись с кожаным ремнем, с лязгом падающей пряжки отбросила его в сторону, словно не понимая, что он вообще здесь может делать. Рывком, не прекращая изматывающих поцелуев, словно одичавшие звери, принялись стаскивать ткань джинсов друг с друга…Ее светлые, с уже поломанной змейкой от мощного рывка пальцев Андрея, и его темно-синие, под цвет адских, горящих пламенем желания глаз… Подхватив почти невесомое девичье тело на руки, чувствуя, как Лиза обвила его торс ногами, плотно соприкасаясь бедрами с самым чувствительным местом мужчины. Рывок, ощущение прохладной простыни под собой, синие омуты глаз, поочередно ласкающие изящные изгибы ее тела… плоский живот, высокую округлость груди…Губы, в беспорядке выискивая самые чувствительные местечка на ее теле, с каждым новым касанием все больше возрождая в сознании мгновенья прошлого…крупная родинка на груди, сладкая впадинка точеного пупка… Сходил сума, вдыхая ее запах, чувствуя кожей пальцев шелковистость светлых волос, ощущая, как твердые пальчики впиваются в его бицепс, оставляя кровавые следы, так же само терзая его душу. Глухой рык, подмяв Лизу под себя, ладонями властно раздвинул подрагивающие бедра.

— Никому не отдам…, - в самые губы, прежде чем почувствовав резкое движение внутри, которое тут же сменилось бесконечными поцелуями, жадно вбиравшими в себя бархатную кожу лба, век, кончика носа и алых, влажных губ. Словно сгорая в агонии, двигаясь в безумном ритме навстречу ему, уже давно отбросила здравый смысл, где-то в глубине затуманенного страстью сознания понимая золотое правило бумеранга, и возврат в гнетущую душу реальность.

А так…лишь капли дождя, выбивая барабанную дробь в прозрачное стекло окна, ударяясь и разбиваясь на мельчайшие частицы… Разбросанная постель, смятые белоснежные простыни, на глади которых два тела, все еще приводя в порядок лихорадочное сбившееся дыхание, и мужской хрип: "Что же мы натворили…", — сменяющийся крепкими объятьями, жадно охватываемыми хрупкую девушку, погружающуюся в крепкий безмятежный сон.