Климат любви

Глава 14

Закончив печатать счета и баланс, порученные ей Майком, Шарлотта спросила:

— Мистер Ставертон, не могли бы вы уделить мне несколько минут?

— Конечно. — Он присел на край ее стола.

— Я получила письмо от отца. Он просит меня приехать домой на выходные перед Рождеством, потому что праздники они собираются провести на юге Франции с друзьями.

— Вас с собой не зовут?

— Я бы все равно не поехала. Вы отпустите меня с пятницы до вторника перед Рождеством? Мисс Ставертон не возражает.

— Это первая ваша поездка домой, с тех пор как вы работаете? — Она кивнула, и он продолжил: — Поезжайте, когда хотите. Это значит, что Рождество вы проведете с нами?

— Да, если вы не против. Кажется, вы говорили, что испытательный срок истекает как раз к Новому году.

— Верно, — отозвался Майк. — Мне больше вас не в чем упрекнуть. С Нового года я увеличиваю ваше жалованье на два фунта в неделю. Решаете остаться?

— Да, мистер Ставертон. Спасибо.

— Не стоит, мисс Лейбурн, — ответил он почему-то мрачно.

Дверь за Майком закрылась, и Шарлотта во внезапном припадке раздражения бросила ему вслед бумаги. Она не сдастся! Он может манипулировать здесь всеми, но только не ею. Но в то же время Шарлотте очень хотелось откровенно поговорить со Ставертоном, посоветоваться с ним. Тони — славный парень, обаятельный слушатель, но рядом с Майком, которого можно было сравнить с орлом, Тони скорее напоминал канарейку.

В выходные, когда в Херонсбридж приехали Адам Бирх с женой, в поместье воцарился мир и покой, обиды и ссоры братьев были забыты. Прогуливаясь в субботу утром у реки, Шарлотта встретила Дину Бирх, улыбчивую женщину с карими глазами и тихим голосом.

— Какое дивное место! — воскликнула Дина. — Майк говорил, что это сплошная головная боль, но я бы все перетерпела, лишь бы сохранить земли.

— По-моему, он уже начал разбираться в ситуации. По крайней мере, надеюсь. Мне бы очень не хотелось, чтобы Херонсбридж продали.

— Если кто-то заставит поместье приносить доход, то это будет Майк. Хотя он и не был рад наследству. Мы никогда не говорили с ним о семье, но нам с мужем все время казалось, что у него было не очень счастливое детство в Херонсбридже.

— Вы давно знакомы?

— Дайте подумать… Мы тогда только поженились. Значит, прошло уже девять лет. Дай бог, чтобы у Майка все было хорошо, он уже хлебнул свою порцию несчастий.

Шарлотта с интересом выслушала бы подробный рассказ о Майке, но Дину позвал муж. Глядя, как чета Бирх прогуливается по берегу реки, держась за руки, Шарлотта подумала, что в этом широкоплечем высоком мужчине есть спокойная уверенность, которая так необходима женщине, и что они с милой Диной составляют прекрасную пару.

— Отличные ребята эти твои друзья, Майк, — подтвердил ее мысль Тони, когда Бирхи уехали. — Они кажутся счастливыми, а это такая редкость в наши дни. Адам рассказал мне о своем деле, звучит неплохо, — добавил он со смешком. — Я договорился с ним о встрече в Лондоне. Адам взял у меня кое-что почитать. Если вещи пойдут, то считай, ты сделал из меня добропорядочного гражданина.

— Хороший был уик-энд, — отозвался Майк с улыбкой. — А вам, Шарлотта, понравилось?

— Очень, большое спасибо, — вежливо ответила она.

Когда Майк ушел, Тони, усевшись на ручку ее кресла, заявил:

— Ты должна помочь мне провести последние недели свободы с толком, малышка. Потом Лондон поглотит меня, и все — пропал человек. Я буду скучать по тебе и Херонсбриджу.

— Так ты выходишь на работу?

— Если меня возьмут. Но я буду приезжать на выходные. Майк обещал купить мне старый «остин», так что поездки туда-обратно не станут проблемой… А ты, малыш, будешь скучать?

— Да. Но я думаю, это хорошая работа. К тому же, я рада, что вы с Майком больше не ссоритесь.

— Да, я был неправ и вел себя, как дурак. Майк слегка суховат, но тому есть свои причины. Ему здорово досталось.

— Что ты имеешь в виду? — переспросила Шарлотта.

— Проблемы с женщинами, — туманно ответил Тони и не стал больше развивать эту тему. А Шарлотту ужасно волновали рассказы о прошлом Майка. Она держалась с ним подчеркнуто вежливо, как служащая с хозяином, но все ее мысли были заняты Ставертоном.

По непонятным для самой девушки причинам, ее совсем не радовала предстоящая поездка домой. Шарлотте хотелось повидать отца, но мысль об уколах и насмешках сводной сестры и мачехи пугала ее. С Майком она чувствовала себя неловко, но покидать Херонсбридж не хотела, так что во вторник, перед отъездом, у Шарлотты испортилось настроение. Был холодный серый день, но так как Майк в то утро не нуждался в ее услугах, она решила прогуляться у реки.

— Привет, — неожиданно раздался голос Майка, когда она стояла на мосту, глядя в темную воду. Он звучал непривычно ласково. — У вас мрачный вид. И кстати всю неделю, а не только сегодня. Что-то не так? — Она уже было собралась ответить холодно и подчеркнуто вежливо, но заглянула ему в глаза и промолчала, а он продолжил: — Может, вам неудобно и одиноко сидеть на самой высокой лошади, на которую вы забрались несколько недель назад? — Он так точно и деликатно выразил ее чувства, что девушке оставалось только кивнуть. — Вам помочь слезть оттуда?

— Вот это будет по-рыцарски, — отозвалась она с улыбкой.

— Так-то лучше. Вы слишком чувствительны, Шарлотта. Я сказал только то, что должен был сказать.

— Согласна, но вы так со мной разговаривали… Вы сами дали мне понять, что я не должна забывать, кто босс, а кто секретарша.

— И вы последовали букве, но не духу. Не понимаю, почему между боссом и секретаршей не может быть дружеских уважительных отношений. Так что ваше счастье было в собственных руках.

— Иногда логика не приносит облечения.

— Верно, — улыбнулся он. — У меня тоже были случаи в этом убедиться. Ну, теперь можно считать, что все в прошлом? — Она кивнула. — Хорошо. Тогда расскажите, что вас угнетает? Дело в Тони, который уезжает в Лондон?

— Нет. Думаю, ему полезно поработать. Мне будет не хватать его компании — он славный парень, и очень мне нравится. Но это все. Я уже вам говорила.

— Но не всегда осознаешь, что чувствуешь, пока не потеряешь.

— Верно, но отъезд Тони ничего не изменит.

— Умная молодая женщина — так хорошо знаете свое сердце!

— Почему мужчины думают, что девушка автоматически влюбляется в любого, кто предлагает ей дружбу? Наверное, это льстит их тщеславию.

— Один — ноль, — усмехнулся он. — Тогда просто не знаю, что предположить. Что-то вас, все-таки, гнетет.

— Думаю, дело в том, что мне не хочется ехать домой.

— Не хотите повидать отца?

— Не уверена, что нам удастся побыть вдвоем. Будет вечеринка, мачеха наверняка проследит, чтобы мы не оставались наедине. Да и он уже много лет не стремился к разговорам по душам… Посмотрим. Может, все будет лучше, чем я жду.

— Это правильно. Сейчас вы больше похожи на саму себя. Кажется, я обидел вас больше, чем думал, Шарлотта, — задумчиво добавил он. — Простите, что я был так резок. Просто для человека, который настаивает на откровенности, вы слишком тонкокожая.

— Возможно. Но я все-таки прошу откровенности. А кожа нарастет. Завтра я возвращаюсь туда, где прямота не в чести, и знаю, что мне это будет по-прежнему противно.

— Семья! Как она может угнетать человека! Уж я-то знаю…

— Но, когда была жива мама, у нас была прекрасная счастливая семья. Как крепость. Это же лучшая вещь на свете!

— Не знаю, — погрустнел он. — Это большая редкость.

— Как бы то ни было, я рада, что встречу Рождество здесь.

— Я тоже. Вы, такая, как сейчас, когда спустились на землю, добавляете этому месту тепла и света. Если вам захочется пригласить сюда друзей, Шарлотта — отца или кого-нибудь другого — только скажите.

— Спасибо. Буду знать. Когда-то папе так нравилась деревня…

— Между прочим, здесь холодновато, пойдемте-ка домой.

Сейчас, когда они направлялись к Херонсбриджу, Шарлотта чувствовала себя, как человек, у которого упал с плеч тяжелый груз.

— Вы никогда не думали сбежать из дома, выйдя замуж? — вдруг спросил Майк. — У вас было так много знакомых… Я подумал… Я снова бестактен?

— Нет. Просто я никогда не думала о браке, как о бегстве. Человек, которого я бы полюбила, мне пока не встретился.

— А приятели? Поклонники?

— Был один, но дело не зашло далеко. Им заинтересовалась моя сводная сестра. Но я не переживала — это было ненастоящее чувство.

— Вы умеете отличать?

— Да. Тут не станешь взвешивать и раздумывать: оно? не оно? Просто знаешь, и все. Любовь завладевает всем твоим существом.

— Увлечение — тоже.

— Нет, оно похоже на лихорадку, — подумав, возразила Шарлотта.

— А настоящее чувство?

— Как можно описать неописуемое? Я думаю, — медленно продолжила она, тщательно подбирая слова, — что настоящее чувство приносит в жизнь новый смысл. Это не значит, что тебя ждет сплошное счастье — солнце и розы… Но все становится иным.

— Вы идеалистка, моя дорогая Шарлотта, — отозвался Майк. — В наши дни это так необычно и мило. Надеюсь, жизнь вас не разочарует.