Клятва рыцаря

Глава 1

Шотландия. Десять лет спустя

— Мой отец поймает вас. Да и мои дяди, и мои кузены, и все мужчины моего клана будут преследовать вас, как стая разъяренных волков. Они разорвут вас на мелкие кусочки. А я плюну на ваше поганое тело, прежде чем уйти и оставить вас на съедение воронью.

Сэр Кормак Армстронг резко остановился перед тяжелой дверью в покои сэра Колина Макрея и весь напрягся, но не от услышанной злобной угрозы возмездия, донесшейся из комнаты, а от того, каким голосом она была произнесена. Этот глубокий, чуть хриплый голос, немного низковатый для женщины, пробудил в нем воспоминания о событиях десятилетней давности, которые, как ему казалось, были им давно забыты.

Его охватило сомнение. Каким образом девушка из семьи Мюрреев могла оказаться в замке сэра Колина? Однако Кормак не имел никаких дел с Мюрреями после того, как они благосклонно оказали ему помощь. Правда, он послал им в подарок прекрасную лошадь и сообщил о том, что смыл пятно позора со своего имени. Но сейчас он никак не мог понять, как маленькая девочка, когда-то спасшая его, оказалась без заботы и защиты вдали от Донкойла. Возможно, память подвела его и он ошибся? Иначе что она делает в замке сэра Колина?

— Ну, по крайней мере один из твоих жалких кузенов никогда больше не будет досаждать мне, — медленно произнес сэр Колин. — Этот белокурый юнец, пытавшийся защитить тебя, сейчас уже стал кормом для воронья.

— Нет, Пейтон не погиб!

В ее словах прозвучала такая глубокая боль, но в то же время и такая пылкая надежда, что Кормак почти физически ощутил это. Он пробормотал проклятия. За столько лет память о прошлом притупилась, но имя Пейтон показалось ему знакомым. Это имя и голос — голос, принадлежавший маленькой девочке с тщательно вымытой рукой, протянутой ему для поцелуя, — наконец вывели Кормака из оцепенения. Он пока не знал, как поступит дальше, но решил по крайней мере выяснить, что там происходит. Ясно, что разговор за дверью не был дружеским и, значит, девочка из семьи Мюрреев находилась в опасности.

Через неделю после того, как он привез свою юную кузину Мэри в Данкейли, чтобы выдать ее замуж за Джона, племянника сэра Колина, Кормак уже хорошо знал все темные закоулки замка. Сэр Колин не нравился ему, и он не доверял этому человеку. Когда объявили о помолвке его кузины, он был единственным, кто возражал против этого брака. Ему не хотелось, чтобы его семья связала себя через этот брак с человеком, от которого предпочел бы держаться подальше.

Убедившись, что его никто не заметил, Кормак проскользнул в помещение, смежное с тем, откуда слышались голоса. Дверь, соединяющая обе комнаты, никем не охранялась. Или сэр Колин не допускал мысли о том, что кто-то осмелится шпионить за ним, или его это вообще не волновало. Кормак прижался к стене рядом с этой дверью и осторожно приоткрыл ее. Затем быстро оглядел комнату, в которой находился, отметив те места, где можно было бы спрятаться в случае, если кто-нибудь заметит, что дверь приоткрыта. За два долгих года скитаний, когда приходилось спасаться от гнева клана Дугласов, он очень хорошо освоил науку прятаться, используя любые укрытия. Сделав глубокий вдох, чтобы обрести спокойствие, он заглянул в соседнюю комнату.

— Этот неопытный юнец теперь меня абсолютно не интересует, — резко сказал сэр Колин.

— Неопытный? — Презрительная насмешка в хрипловатом голосе заставила Кормака вздрогнуть. — Да любой из моих безбородых братьев имел больше женщин, чем вы.

Когда сэр Колин встал с тяжелого дубового кресла и подошел к своей жертве, Кормак сжал кулаки, стараясь удержаться от опрометчивых действий, К счастью, тот остановился, поднял руку, но не решился нанести удар. Кормак чувствовал, что выдержка изменила бы ему, если бы сэр Колин ударил эту хрупкую стройную девушку, которая с вызовом смотрела ему в лицо.

Теперь у Кормака не оставалось сомнений, что за девушка находилась в соседней комнате, но он едва мог поверить своим глазам. Как случилось, что Элспет Мюррей оказалась одна в покоях сэра Колина, вдали от спасительного Донкойла? Сейчас Кормак не был уверен, что ему приятно сознавать, насколько он был прав в своих предсказаниях тогда, много лет назад: Элспет действительно стада очень красивой девушкой.

Ее густые волосы волнами рассыпались по спине. Вглядевшись, Кормак увидел, что руки девушки связаны. Несмотря на трагические обстоятельства, Кормак не удержался от улыбки. Эти руки были почти такими же маленькими, как и в тот день, когда она гладила его лоб, а он лежал на земле ее отца, истекая кровью. Ее фигурка казалась хрупкой, но очень женственной и притягательной. Оттого что связанные руки Элспет были отведены назад, отчетливо вырисовывались ее маленькие, великолепной формы груди. Тонкая талия и округлые бедра выглядели чрезвычайно соблазнительными. На лице Элспет, словно утопающем в густых волосах, выделялись широко поставленные блестящие зеленые глаза. Весь ее облик выражал детскую невинность. Однако густые длинные ресницы и мягкие полные губы свидетельствовали о несомненной женственности. Она находилась так близко от двери, что Кормак мог бы легко коснуться ее рукой. Он был немного удивлен тем, что с трудом сдерживал это желание.

Затем Элспет снова заговорила своим сочным хрипловатым голосом, и все признаки детскости и невинности мгновенно исчезли. Теперь это была страстная соблазнительная женщина, и Кормак ощутил проснувшееся желание. Оно поразило его так мгновенно и сильно, как удар в живот. Пожалуй, любой мужчина, увидев и услышав ее, устремился бы к ней, несмотря ни на какие препятствия. Если бы его сердце не принадлежало другой женщине, Кормак, несомненно, поддался бы искушению. Он подумал, что, вероятно, сэр Колин тоже стал жертвой обаяния Элспет.

— Вот как? Вы не решаетесь ударить женщину? — насмешливо проговорила Элспет, глядя на сэра Колина. В ее голосе слышалось явное презрение. — Я думала, вы уже ничем не можете меня удивить, но, кажется, я ошибалась.

— Ты явно напрашиваешься на побои, — сказал сэр Колин с некоторой дрожью в голосе, вероятно приходя в ярость.

— Что же ты тогда стоишь здесь и смердишь, как навозная куча?

Кормак напрягся, увидев, что Колин схватил ее за нежное горло своими мясистыми пальцами. Затем услышал, как тот медленно произнес холодным тоном:

— Значит, в этом заключается твоя игра? Ты решила довести меня до бешенства? Нет, моя зеленоглазая красавица, это тебе не удастся.

Трос из пятерых мужчин в комнате засмеялись.

— Хочешь изнасиловать меня своим жалким дрянным отростком? Однако знай: если ты только прикоснешься им ко мне, ты будешь обречен.

Рука сэра Колина сжалась на горле Элспет, и Кормак увидел, как вздулись ее вены. Он потянулся за своим мечом, хотя знал, что его вмешательство будет явным безумием. Элспет молчала и не шевелилась, неотрывно глядя на побагровевшее лицо сэра Колина. Кормак заметил, как ее руки за спиной сжались в кулаки с такой силой, что побелели. Он восхищался ее мужеством, однако считал безрассудством подстрекать мужчину в такой ситуации. Он не мог понять, чего она добивалась. Возможно, только быстрой смерти. Когда же Кормак наконец решил вмешаться, хотя шансов на успех у него было очень мало, сэр Колин отпустил Элспет. Она всего лишь раз жадно глотнула воздух и слегка качнулась, хотя, несомненно, испытывала боль и потребность отдышаться.

— Может быть, кто-то и назовет это насилием, но я намерен только уложить в постель свою жену, — сказал сэр Колин.

— Я же отказала вам, — ответила Элспет немного более тихим, но жестким голосом. — Дальнейший разговор на эту тему становится скучным.

— Еще никто и никогда не отвечал мне отказом.

— Я это сделала, и другого ответа от меня не ждите.

— У тебя будет время подумать. — Он сделал знак двум стражникам, стоящим поблизости от него. — Отведите ее и заприте в западной башне. — Сэр Колин провел своими грубыми пальцами по ее пухлым губам и быстро отдернул руку, так как Элспет едва не укусила его, громко щелкнув зубами. — Для тебя приготовлена специальная комната.

— Я тронута таким великодушием.

— Тронута? Вот как? Скоро ты будешь действительно тронута, несмотря на все свое высокомерие.

Кормак осторожно прикрыл дверь и снова очутился в коридоре, а затем, избегая света факелов, незаметно последовал за Элспет и сопровождавшими ее двумя стражниками. Элспет лишь однажды обернулась, вглядываясь в темноту, скрывавшую его, и ее пухлые губы слегка приоткрылись. Затем стражники снова повели ее дальше. Кормак не думал, что она заметила его, но если даже и сумела разглядеть, то у нее хватило выдержки никак не отреагировать на это. Он дошел за ними до самой двери комнаты в башне, все время размышляя над планом своих дальнейших действий.

Элспет едва не упала, когда один из стражников грубо втолкнул ее в комнату, однако ей удалось сохранить равновесие. Она скрыла вздох облегчения, когда другой стражник разрезал веревки на ее запястьях, и с трудом удержалась от желания потереть онемевшие руки при этих людях. Когда же тяжелая дверь закрылась за двумя мужчинами и Элспет услышала, как лязгнул железный засов, она начала усиленно растирать руки и быстро оглядела комнату.

— Кажется, единственный способ выбраться отсюда — это выброситься из окна, — пробормотала она, садясь на огромную кровать, которая занимала полкомнаты. Элспет нахмурилась и слегка попрыгала на матрасе. — Пуховый. Этот негодяй решил создать здесь удобства, намереваясь обесчестить меня.

Усталая и обеспокоенная судьбой Пейтона, охваченная страхом, Элспет свернулась клубочком на постели. Она с трудом сдерживала слезы, не желая проявлять слабость, но они все-таки потекли по щекам. Сейчас она была одна, и можно было облегчить душу, чтобы потом набраться сил.

Вволю наплакавшись, Элспет легла На спину и уставилась в потолок. Она чувствовала себя опустошенной, как будто все ее тело обложили пиявками, которые высосали из нее все чувства вместо крови. Необходимо было некоторое время, чтобы восстановить силы и обрести способность трезво мыслить. Она снова подумала о Пейтоне и, наверное, опять заплакала бы, если бы у нее еще оставались слезы.

Последнее, что она видела, было окровавленное тело кузена, лежавшее рядом с двумя сопровождавшими их охранниками. Было ясно, что эти двое мертвы, но относительно Пейтона у нее не было такой уверенности. Она не хотела верить в его гибель, и ее не покидала надежда, что он остался жив. Ей трудно было представить, как будут горевать дядя Найджел и тетя Гизела, узнав о потере своего сына. И хотя в этом не было ее вины, она никогда не смогла бы отделаться от мысли, что именно из-за нее отвергнутый жених пошел на такое преступление; этот кошмар постоянно преследовал бы ее.

Элспет закрыла глаза, чувствуя, что надо отдохнуть и набраться сил, чтобы выдержать предстоящее испытание.

Хотя она не сомневалась, что ее близкие придут к ней на помощь, однако они могут опоздать и не предотвратить того, что намеревался сделать с ней сэр Колин. Сейчас ее судьба во многом зависела только от нее.

Элспет уже одолевал сон, когда она услышала слабый шум снаружи у двери. Наверное, принесли еду и питье или послали стражника проверить, на месте ли она. Элспет настолько устала, что ей не хотелось ни поднимать голову, ни открывать глаза.

Неожиданно кто-то коснулся ее руки. Элспет вздрогнула. Усталость мгновенно сменилась тревогой, хотя она не ощущала угрозы со стороны человека, стоящего, как она поняла, рядом с кроватью.

Элспет осторожно приоткрыла глаза ровно настолько, чтобы рассмотреть сквозь влажные от слез ресницы появившегося незнакомца. Это был красивый молодой мужчина. Правильные черты лица, красивой лепки лоб, высокие скулы, прямой нос, твердый подбородок и великолепной формы губы — все это делало его неотразимым для женщин. Его матовая кожа была слишком белой и гладкой для мужчины, и, вероятно, многие женщины могли бы позавидовать ее чистоте и здоровому виду. Темно-каштановые волосы также вызывали восхищение. Но особое внимание Элспет привлекли его глаза, неотрывно смотрящие на нее. Под изящно изогнутыми бровями, опушенные густыми длинными ресницами, они сияли яркой голубизной. Такой цвет глаз она видела лишь однажды в детстве.

— Кормак, — прошептала она, слегка улыбнувшись, и его глаза слегка расширились от удивления.

— Ты помнишь меня? — тихо спросил он, потрясенный теплотой взгляда и неотразимой улыбкой этой зеленоглазой девушки.

— А ты, кажется, меня не помнишь и прокрался сюда, чтобы посмотреть, нельзя ли чем-нибудь поживиться здесь, в Данкейли.

Кормак резко выпрямился. Ее насмешка подействовала на него, словно звонкая пощечина. Вблизи Элспет выглядела еще красивее, и, глядя в ее полуприкрытые глаза, он почувствовал непреодолимое желание забраться к ней в постель. Она произнесла его имя таким глубоким, чувственным голосом, что в нем мгновенно вспыхнула страсть, но он решительно обуздал свои чувства.

— Я помню тебя, — сказал Кормак. — Ты стала старше и острее на язык, но все равно остаешься для меня все той же Элспет — маленькой чумазой спасительницей из далекого прошлого.

Элспет медленно приподнялась на постели, затем встала и подошла к нему. Она вспомнила, как ее не раз одолевали мечты об этом красивом молодом человеке и как она старалась избавиться от них. В этих мечтах он являлся, чтобы спасти ее. Элспет мысленно улыбнулась, подумав, что сейчас не самое подходящее время признаваться, что все эти долгие годы она хранила любовь к нему и мечтала о нем. «К тому же, — подумала она, — теперь он, наверное, женат и имеет детей». Решив, что не стоит терзать себя этими мыслями, Элспет сосредоточилась на том, как выбраться отсюда.

— Значит, ты пришел, чтобы спасти меня? — спросила она.

— Да.

Элспет улыбнулась, подумав, что хотя бы одна из ее грез может осуществиться сейчас. Она придвинулась к нему вплотную и поцеловала его. Этот ее поступок Кормак, должно быть, воспринял не иначе как импульсивное проявление благодарности. Его губы были мягкими и восхитительными, как Элспет и представляла себе. Если он женат, то этот украденный поцелуй является не таким уж большим грехом.

Мать предупреждала ее, стараясь уберечь от необдуманных поступков, но это все-таки случилось. Прежде она не до конца понимала такие слова, как «желание» и «страсть», когда мать читала ей наставления.

Кормак задрожал, его тело напряглось, и Элспет тоже ощутила жар внизу живота. Она почувствовала жгучее желание, владевшее Кормаком, когда он обхватил ее за плечи и крепко поцеловал. Элспет охотно приоткрыла рот, приняв его настойчивый язык, а когда он начал ласкать им ее внутри рта, Элспет показалось, что он проник ей в самую душу. Она испытывала безумное желание опуститься вместе с ним на постель и обвить руками и ногами его стройное тело. Но хотя ее мозг был затуманен этой страстной мыслью, она почувствовала, что Кормак, по-видимому, собрав в кулак всю свою волю, старается отстраниться от нее. Элспет с трудом разомкнула объятия.

Кормак пристально посмотрел на девушку, стоявшую перед ним. Он энергично замотан головой, пытаясь отделаться от наваждения. Нелегко было погасить огонь в крови, когда он смотрел в эти большие зеленые глаза, в которых, без сомнения, тоже пылала страсть. Кормак вынужден был решительно напомнить себе, что Элспет является женщиной знатного происхождения, которой он к тому же обязан жизнью, да и он не свободен. Сейчас он пришел сюда, чтобы спасти ее, а не заниматься любовью.

— Стоит ли? — спросил Кормак и поспешно откашлялся, пытаясь избавиться от хрипоты в голосе.

— Почему бы нет? — спросила она в ответ. — Ты женат?

— Нет, но…

Элспет не хотела слушать дальше, поскольку сердце ее бешено колотилось и она все еще ощущала на губах вкус его поцелуя.

— Я очень рада видеть тебя здесь живым и невредимым. Я знаю, что мои родственники скоро прибудут за мной, однако, боюсь, их помощь может запоздать.

— Но если мы сейчас не поторопимся, я тоже не смогу тебе помочь.

— А у тебя есть план спасения, мой храбрый рыцарь? — Элспет отметила, что Кормак все еще не отпускает ее и проводит своими длинными пальцами по ее рукам, нежно лаская их.

— Да, есть. И я около часа занимался подготовкой побега, прежде чем прийти к тебе, — ответил он.

— Около часа? — пробормотала Элспет, не в силах скрыть своего удивления.

— Я должен был предпринять кое-что.

— Я говорю это не в укор, сэр Кормак. Просто меня огорчает то, что я провалялась здесь столько времени, предаваясь своему горю. Я не считала себя такой слабовольной. — Она нахмурилась, когда он усмехнулся. — Ты находишь смешным мое отчаяние?

— Нет, нисколько. Я только удивлен, что ты способна проявлять слабость. — Кормак взял ее за руку. — Я не замечал этого, даже когда ты была чумазым девятилетним ребенком.

Элспет слегка покраснела от удовольствия, хотя в его словах звучали шутливые нотки.

— Так в чем же заключается твой план?

— Сейчас ты закутаешься вот в это, и мы выйдем отсюда. — Он протянул Элспет длинную накидку из грубой шерсти, которую положил на кровать, перед тем как разбудить ее.

— Это и есть твой план? — спросила она, облачась в накидку.

— Иногда чем проще, тем лучше, — пожал он плечами, открывая дверь и втаскивая внутрь оглушенного охранника.

Элспет наблюдала, как он связал мужчину и заткнул ему рот, затем положил на кровать и укрыл покрывалами так, что из-под них видны были только черные волосы.

— Я не думаю, что мы сможем долго обманывать их, — заметила Элспет.

— Нам хватит времени, чтобы сбежать из этого замка.

— Ты действительно считаешь, что мы сможем выбраться отсюда?

Кормак надвинул ей на голову капюшон так, чтобы скрыть волосы и заслонить лицо.

— Если кто-то остановит нас, я скажу, что решил совершить конную прогулку с моей кузиной Мэри.

— У тебя действительно есть кузина Мэри?

— Да, и она сейчас здесь. Кузина обручена с Джоном, племянником сэра Колина; я привез ее сюда для венчания. Она все время находится в своих комнатах и выходит в большой зал только к столу. Следующая трапеза состоится через несколько часов, так что наша уловка должна сработать.

Когда Кормак вывел Элспет из комнаты, закрыл и запер на засов дверь, она спросила:

— Не лучше ли прокрасться тайком, прячась в темных закоулках? Может быть, даже воспользоваться каким-нибудь подземным ходом?

— Это было бы неплохо, но тогда мы не сможем добраться до моей лошади.

Элспет хотела что-то сказать, но, подумав, закрыла рот. План Кормака был довольно рискованным, однако она не могла предложить ничего другого. Он был прав — лучше воспользоваться лошадьми. Пешком они не смогут далеко уйти.

— Мы возьмем еще и лошадь твоей кузины? Или мою?

— К сожалению, у кузины нет лошади. — Кормак попрощался. — Она очень робкая девушка и боится ездить одна верхом, поэтому путешествует только в телеге или в седле вместе с кем-нибудь. Здесь все знают об этом. Поэтому если я возьму твою лошадь и усажу на нее Мэри, это сразу вызовет подозрения. Боюсь, нам придется ехать верхом в одном седле.

— Ехать все же лучше, чем идти пешком. По крайней мере быстрее.

— Да, а теперь тебе следует помолчать.

— Твоя кузина Мэри молчалива? Кормак слегка улыбнулся.

— Да, хотя она и Джон часто разговаривают в присутствии сэра Колина, если им не удается остаться наедине. Но думаю, тебе надо помалкивать из-за своего голоса.

— А чем нехорош мой голос?

— Такой не забудешь, — ответил Кормак, но почувствовал, что Элспет не поняла, что он имел в виду. — Доверься мне, — добавил он, плотнее стягивая капюшон вокруг ее лица.

Элспет молча кивнула. Она переплела свои пальцы с пальцами Кормака, испытывая удовольствие от простого прикосновения к его руке, и они крадучись стали продвигаться по коридорам Данкейли. «Единственная приятная вещь за все время пребывания в этом замке, — подумала она, опасаясь, что за каким-нибудь поворотом их могут обнаружить и окликнуть. Когда они шли к конюшням через многолюдный двор замка, ее напряжение достигло такой степени, что у нее заболел живот. Она остановилась в тени около двери конюшни и ждала, пока Кормак выведет свою лошадь. Ее поразило, с каким спокойствием он разговаривал там с мужчинами — будто бы его совсем ничто не волновало. Вероятно, с тех пор как она видела его в последний раз, он приобрел большой опыт и умение держаться хладнокровно перед лицом опасности.

Кормак усадил ее в седло, а сам устроился позади и не спеша тронулся, продолжая шутить с мужчинами. Элспет с трудом сдерживалась, чтобы не пнуть его ногой и не сказать, что надо торопиться. Когда они наконец выехали со двора замка, она, расслабившись, привалилась к нему спиной. Они пока еще не были в полной безопасности, однако уже не находились под прицелом взгляда сэра Колина.

— Куда мы поедем теперь? — спросила Элспет. Чувствуя его приятную близость, она устроилась поудобнее, прижимаясь к его широкой груди.

— Поскольку сэр Колин полагает, что ты попытаешься добраться до Донкойла, думаю, нам надо двинуться туда, куда я собирался отправиться после свадьбы кузины.

— Сэр Колин может предположить, что ты тоже попытаешься отвезти меня к моим родственникам.

— Или к моим, которые живут как к югу, так и к западу отсюда. Значит, у него есть два или три направления, где он может искать нас. Однако он не представляет, куда я собирался отправиться после свадьбы кузины, так как я никому об этом не говорил, даже Мэри.

— Это неплохая мысль, но как потом я вернусь к своим родственникам? Ведь только там я могу чувствовать себя в полной безопасности, не так ли? Только мужчины моего клана смогут расквитаться с ним за мое похищение, убийство двух наших людей и нанесение раны Пейтону.

Кормак заметил, что Элспет не допускает даже мысли о возможной смерти своего кузена. Очевидно, родственники клана Мюрреев тесно связаны друг с другом. Возможно было бы лучше, если бы она смирилась с жестокой правдой, что ее кузен либо уже мертв, либо скоро умрет от потери крови, но Кормак не решился лишать ее надежды.

— Я намерен отправиться в местечко неподалеку от королевского двора. Мы можем найти там кого-нибудь, кто передаст сообщение о тебе твоему клану. Можно также устроить, чтобы ты пожила некоторое время под охраной королевской стражи. Надеюсь, твой клан не будет возражать против этого?

— Нет, не будет.

— Чтобы добраться туда, нам потребуется около двух недель, так как придется передвигаться медленно, сохраняя силы нашей лошади. Если же не повезет и сэр Колин нападет на наш след, путешествие займет еще больше времени. Сможешь ли ты выдержать все трудности? — Кормак слегка нахмурился, ощущая прикосновение нежного женского тела.

— О да, я гораздо крепче, чем выгляжу.

Элспет вздохнула, не услышав ответа и чувствуй, что Кормака одолевают сомнения. Она понимала, что ее хрупкая внешность не внушает доверия, однако не сомневалась в своих силах. Сэр Кормак Армстронг должен убедиться, что не всегда следует судить о человеке только по его внешнему виду.

Глядя на сильные руки Кормака, которыми тот держал поводья, Элспет снова задумалась, свободен ли он, и к тому времени, когда они остановились на ночлег, решила непременно узнать это, чтобы было ясно, как ей вести себя дальше. Если Кормак женат или обручен, следующие две недели станут для нее настоящей пыткой, поскольку придется скрывать или даже полностью подавить свои чувства. Но если он свободен, то у нее будет две недели, чтобы попытаться завоевать его любовь. Это тоже может оказаться мучительным испытанием, но судьба явно благосклонна к ней, поскольку предоставила возможность находиться так долго рядом с давно обожаемым мужчиной. Правда, может случиться, что ей придется дорого заплатить за этот подарок судьбы. Ну что ж! Остается только уповать на то, что у нее все-таки есть шансы добиться победы.