Кодовое слово: Аненербе

Глава 36 Тайна покойницы

На лице Астрид было что-то похожее на замешательство. Она видимо запамятовала о вчерашнем ужине. Сейчас я ей с удовольствием это напомню.

— Кажется Его Величество совсем недавно, вчера, предупреждал вас, что любое проявление пренебрежительного отношения ко мне, и это ваш билет на планету Рас Альгети. — И тут леди Шантакаль дала сбой. Её красивые, но жуткие чёрные глаза заметались на лице, дыхание участилось.

Когда щека успокоилась, я пошевелила нижней челюстью. Вроде все в порядке. Решив, что Астрид должна почувствовать на себе, чем над другими издеваться. Подошла к ней медленно, с явным удовольствием наблюдая, как сползает краска с лица этой стервы.

— Вмажь ей! — Зашептала моя группа поддержки, а я гаденько так улыбнулась, играя бровями.

Астрид совершенно не ожидала, что ей прилетит такая смачная пощёчина, которая оставит явный, красный отпечаток моей ладони на её белоснежной, аристократической коже. Но какое же удовольствие я получила, когда наблюдала, что от моего удара, леди Шантакаль буквально улетела на пол!

Девушка не удержалась на ногах и повалилась на бок, придерживая больную щёку. Глаза её одновременно метали молнии и брызгались слезами.

— Есть! — Послышала похвала позади меня. — Как она её уделала! — Больше гордились парни, ну оно и понятно! Хотя Дашка также им вторила.

Я стояла перед Астрид, величественно задрав голову, вскинув одну бровь, взирая на неё словно на пустое место. Ибо им она и являлась на самом деле.

— Ещё раз твоя бледная физиономия появиться в моих — я сделала ударение на этом слове, чтобы весь смысл впитался, — покоях, я из тебя всю душу вытрясу! И рабская каторга покажется тебе цветочками, по сравнению с тем Адом, что я устрою. Тебе ясно, поганка?

— Да что ты себе…. — Астрид начала подниматься, по дороге бешено повизгивая, аки поросёнок, которого ведут на бойню.

— Лежать! — Рявкнула я, ногой толкая поганку и вновь валя ей на пол.

Астрид посмотрела на меня настолько ошеломлённым взглядом, будто видела перед собой, по меньшей мере, приведение.

— Если вчера до тебя ещё не дошло, я повторю, что перед тобой сейчас Моё высочество, леди Ализе! Высочество! — Напомнила сквозь зубы. — И меня не волнует, нравится тебе это или нет, но ты обязана склонять передо мной голову и лебезить по первому требованию, так как именно я будущая Императрица! — И гордо вскинув голову перед ней, зыркнула убийственным взглядом.

Я никогда не думала о себе в подобном ключе, но сейчас, когда мне надо поставить заносчивую леди на место, я пренебрегу своим же правилам. Но только один раз.

Вот только я не думала, что взгляд будет убийственным в его прямом понимании. Астрид прямо на моих глазах тут же начала задыхаться, когда смотрела на меня в упор. А отводя взгляд лишь к полу, дыхание восстанавливалось.

Неужели на неё подействовала та сила истинной пары Императора? Я задумалась. Потому что только рядом с ним люди не могли спокойно смотреть ему в глаза. И судя по реакции Астрид, даже Ингрид подобной властью не обладала, хотя была законной женой и коронована как Императрица Альфадена.

— Надеюсь, ты усекла мой последний урок? — Презрительно взглянув на леди Шантакаль, которая больше не смела поднимать на меня свои жуткие глаза. — Жаловаться на тебя Императору я не стану. Тревожить его из-за какой-то зажравшейся аристократки, слишком мелочно. Но одно твоё злое слово, косой взгляд в мою сторону, — я снова решила воспользоваться «властным взглядом» чисто в образовательных целях, — я тебя удавлю.

Астрид вся скукожилась, сжалась, будто сейчас под землю провалится.

— Усекла?! — Спросила я, а леди Шантакаль лишь нервно кивнула. — Тогда свободна.

Аристократка неловко поднялась с пола, и немного пошатываясь, спиной начала отходить из комнаты. Всё так же склонив голову, она подпёрла собой дверь, дала короткий сигнал, чтобы охрана с той стороны отворили её, и вышла.

— Как я её уделала?! — Воинственно улыбнувшись, я развернулась к друзьям, которые стояли ошарашенно глядя на меня. — Чего?

— Что это сейчас было? — Прошептал Илья. Вид у него, как, в общем-то, и у остальных, был пристукнутый.

— Где? — Не въехала я.

— Здесь! Я думала у этой барышни, мозги из носа потекут! — Воскликнула Гончарова.

Разве это было так заметно? Было заметно, что я умудрилась воздействовать на неё?

— Я не знаю. — Уклончиво ответила, прикусывая губу. — Это как-то само собой получилось. — Пожала плечами.

— Ты сейчас была какой-то другой. — Серьёзно заметил Илья.

— Другой? Какой другой? — Что могло измениться во мне спустя пару дней пребывания в Резиденции?

— Твои глаза. Они буквально на секунду будто засветились неоновым белым светом. — Ответила Даша, садясь на стол. — Именно в этот момент эта девушка и начала оседать. Ты будто воздействовала на неё невидимой силой.

У меня светились глаза?! Это уже какая-то дикость. Как такое возможно? Или это своеобразное проявление силы истинной пары Императора?

— Может твоя истинность с Его Величеством становится всё сильнее? Ты вбираешь в себе схожие с ним способности. — Тёма предложил дельную идею, я даже готова была с ней согласиться, но потом вспомнила, что для меня это всё равно ненадолго.

— Какая разница? — Выдохнула я, хлопая себя по бедрам. — Я в любом случае не останусь на Фомальгаут. Меня здесь ничто не держит, а своеобразное отношение Императора ко мне и вовсе заставляет бежать, куда глаза глядят. — Я рвано вздохнула и присела в кресло, кладя ногу на ногу.

Троица молча переваривала услышанное, пока Илья не вскочил и не кинулся ко мне с возгласом:

— Ты совсем с дуба рухнула?! — Как бешеный проорал Мельниченко, тряся меня за плечи. Я вертела головой как китайский болванчик и не могла сказать ни слова, боясь ненароком прикусить язык.

— Ильич, ты чего разошёлся? — К другу тут же подбежали Тёма и Даша, пытаясь оторвать его от меня.

— Она будущая Императрица! У неё в подчинении будут не страны, а планеты!!! И не одна планета, а целая Империя, состоящая из десятка разнообразных миров! Это всё принадлежит тебе! А ты говоришь, что не останешься здесь? Что тебя здесь ничего не держит?! Ты, мать моя, можешь стать величайшей Императрицей! — Мельниченко выдал поистине гневную тираду. У меня челюсть отвисла, когда он меня наконец-то отпустил и отошёл чтобы перевести дух.

— Прекрати орать! — Возмутилась Гончарова, яростно топая ножкой.

— Погоди, я ещё не закончил! — Илья уже почти выдохся, но после слов Дашки у него будто второе дыхание открылось, и он рванул ко мне с вытянутыми руками, чтобы снова вцепиться. Я в испуге подскочила на кресле, с ногами на него забираясь и прижимая колени к груди. Бондарев и Гончарова кинулись за Ильёй, буквально в сантиметре от меня хватая за руки и оттаскивая парня подальше.

— Остановите кто-нибудь этого чокнутого?! — Уже и я перешла на фальцет, но спокойно реагировать на внезапное бешенство Мельниченко априори невозможно.

— Лиззи, у тебя есть прекрасный шанс изменить свою жизнь на 180 градусов! Разве у тебя не было в детстве мечты стать принцессой? — А Илья продолжал возмущаться. — А тут тебе не просто какая-то принцесска малюсенького царства, размером с дачу! В твои руки попадёт просто невероятная, неограниченная власть!

— В детстве я хотела стать кладбищенским смотрителем. — Тихо призналась я, спуская ноги на пол.

Троица резко умолкла. Все одновременно раскрыли рты, уставившись на меня потрясённо.

— Это правда. — Поспешила добавить. — Как-то очень давно, за год до нашего отъезда в Россию, родители взяли меня на кладбище, чтобы навестить каких-то родственников. Помню, я тогда спросила у мамы, кто следит за могилами, и мама рассказала по смотрителей. Она также вскользь упомянула, что у них есть маленький домик прямо на участке кладбища. Там есть всё, чтобы жить. Тогда я представила себе идеальную работу! — Вспоминая это, я невольно начала улыбаться. — На моей работе был бы телевизор, и я могла смотреть свои любимые мультики круглосуточно! Родители, узнав, что я хочу стать кладбищенским смотрителем, отправили меня на лето к бабушке и дедушке, чтобы там мне вправили мозги. Никто не понял, что я хотела стать смотрителем только из-за мультиков!

Первым заржал, иначе не скажешь, Артём. Он согнулся в три погибели и продолжал хохотать, держась за живот. Его очень быстро подхватила Даша, которая уже едва не плакала от смеха. Илья также не смог долго сдерживаться.

— Ой, мать, не смеши! — Продолжая хохотать, Илья медленно оседал на пол, в точности повторяя позу Артёма.

— Но это правда. — Протянула я, как пристукнутая, наблюдая за коллективным схождением с ума.

— А где твои родители? — Едва переведя дыхание, спросила Дашка, продолжая похрюкивать. — Я бы хотела спросить у тёти Али, как она приняла твоё желание?!

— Слуги предупредили меня, что родители поехали на экскурсию по Фомальгаут. Им напоследок хочется увидеть самые красивые достопримечательности.

— Я бы тоже съездил. — Мечтательно заявил Мельниченко.

— Сначала помогите мне разобраться, что происходило с Ингрид, и откуда взялся второй эликсир души! — Напомнила я, вставая с кресла.

Я подошла к первому шкафу библиотеки и начала внимательно рассматривать все книги, до которых могла дотянуться. Хотя и дотягиваться-то не пришлось. Мой цепкий взгляд зацепился за корешок книги без названия. Естественно, дабы утолить своё любопытство, я потянулась к нему, но книга никак не хотела вытаскиваться, как приклеенная находилась на своём месте.

— Ты что-то нашла? — Спросил Тёма, подходя сзади.

— Да какая-то странная книга, она не вытаскивается! — Напряжённо произнесла я и от натуги аж кончик языка вытащила.

— Постой. Это не книга. — Тёма подошёл ближе и положил свою ладонь на мою руку, которая держала корешок, и потянул на нас.

Мы вчетвером отчётливо услышали какой-то скользящий звук со второго этажа. А я вдруг вспомнила про закрытую комнату, которую вчера так и не смогла открыть. Меня посетила дикая мысль, что возможно, это открылась именно она, я рванула на второй этаж, перескакивая ступеньки. Друзья ринулись за мной.

И действительно, открылась именно та, загадочная комната.

— Стойте. — Выбросила руку перед собой, останавливая друзей. — Я сначала одна туда зайду.

Медленно приближаясь к двери, я глубоко вдохнула воздух. Никаких примесей не почувствовала. Всё как обычно.

Осторожно заглянула, боясь, что нечто запертое там, каким-то образом отреагирует на чужое присутствие. Всё же мы имеем дело с тайной покойной Императрицы, да ещё и не на родной планете.

— Боже! — Выдохнула я ошарашенно, когда моему вздору предстала небольшая лаборатория.

— Что там? — Тихо прошептала Даша, делая шаг ко мне.

— Идите сюда. — Я поманила пальцем друзей, а сама пошла вперед.

Настоящая подпольная лаборатория Ингрид. Войдя в неё, автоматически включилась подсветка лазурного цвета, делая это место ещё таинственнее. Думается мне, что Вайлас понятие не имеет, что творилось здесь. На столах, где, по всей видимости, производились какие-то опыты, в специальных отсеках хранились склянки, колбы, с разнообразным содержимым. И что самое странное, содержимое было не испортившимся.

Здесь точно никого не было после трагической гибели Ингрид. Проходя мимо химических столов, я проводила пальцем по поверхности. От него оставался очень заметный след. А на полу, от обуви оставался отпечаток.

— Что она здесь мудрила? — Тёма подошёл к главному столу, где лежали запылённые бумаги. Я подошла к нему и начал перебирать эти самые бумаги.

Были начерчены какие-то жутко мудрёные формулы, которые никакого отношения в земной химии или физике не имели. Но это не самое странное. Тёма нашёл в столе настоящий, толстый дневник, написанный самой Ингрид. Рукописный.

Он начинался с тех времен, когда она жила в поместье с родителями. Ингрид писала не всякую девчачью мелочь, а комментарии к научным трудам в области неизвестной земным жителям — геномия. Что это за зверь такой и с чем его едят, я поняла лишь, когда прочитала добрую треть всего дневника. Подчерк у Ингрид был каллиграфичный, а значит, ни черта не понятный.

— Что там написано? — Спросила подошедшая Дашка, в руках у неё колба с содержимым подозрительного фиолетового цвета.

— Не трогай каку. — Илья подошёл к Дашке, выхватил у неё их пальцев колбу и отставил её обратно на стол.

— Ингрид ещё до знакомства с Вайласом была отличным учёным. Она создавала в Академии проект, который хотела в будущем воплотить. А именно, построить на планете Рас Альгети фармацевтическую фабрику, чтобы непосредственно у них имелось собственное производство лекарств жизненно необходимых. — Я отвечала подруге, не отводя взгляда от страниц.

Буквально через три страницы подчерк Ингрид неожиданно меняется. Но это вскоре объясняется тем, что она повстречала Вайласа. На какое-то время любые свои исследования она прекращает, полностью отдаваясь своему новоявленному мужу. Однако периодически проскальзывают волнения Ингрид по поводу своей сестры, у которой она фактически отбила жениха.

Ингрид с точностью до минуты описывала Астрид и её неукротимое желание выйти замуж за Императора. Голубой мечтой старшей сестры была власть! И Ингрид знала об этом, хотя и не подавала вида. Но долго переливать из пустого в порожнее не пришлось. Вскоре она отдаляется от родителей, от брата и сестры, и постепенно вливается в свою новую, насыщенную жизнь Императрицы Альфадена. Ингрид наконец-то осуществляет задуманное, и начинается строительство фармацевтических фабрик, медицинских центров и школ именно для планеты Рас Альгети. Она жаждала облагородить рабскую жизнь на ней, сделать людей, живущих на седьмой планете, частью общества, а не его отбросами. И Ингрид это вполне удавалось.

Я долго ждала, когда же начнутся стенания по поводу посещения Земли, но нашла лишь короткое упоминание, где Ингрид рассказывает, что подобный разговор состоялся. И ни слова больше! А где же всё то сумасшествие, о котором говорил Его Величество?

Подчерк Ингрид и её привычный слог постепенно меняются. Буквы начинают скакать от слова к слову. Смысловая нагрузка также сходит на нет.

Сама Ингрид пишет, что держать ручку практически не в состоянии. Она постоянно выскальзывает из рук. Однако девушка продолжает буквально вырезать на бумаге буквы. В родном поместье Ингрид случайно подслушивает разговор Астрид с матерью. И услышанное приводит её в ужас. Плохое самочувствие Императрицы, которое она тщательнейшим образом скрывала, объяснялось тем, что Астрид, которая некоторое время гостила в Резиденции, подсыпала в пищу медленно действующий яд. Сначала начиналось легкое расстройство пищеварения, которое было чем-то, похоже, не отравление. Затем Ингрид одолевал холодный, липкий пот, тремор рук, заикание и постепенная потеря способности элементарно держать ложку в руках.

Чтобы Вайлас не догадался о плохом самочувствии своей любимой жены, Ингрид переселилась в эти покои и самостоятельно оборудовала потайную комнату, где изобретала противоядие.

Как писала Ингрид, её мать, оказалась ей вовсе не матерью, а мачехой! Госпожа Шантакаль, деспотичная и властная женщина, мечтала видеть свою дочь, Астрид, на троне! Астрид была родной дочерью обоих родителей, как и Гелеон. А вот Ингрид родилась от служанки, с которой Господин Шантакаль затеял короткую интрижку, в результате которой она понесла дитя. Ребёнка было решено оставить в имении, но скрыть факт того, что она незаконнорожденная. Госпожа вполне приемлемо относилась к Ингрид. Она нарочно не учила её всему тому, что должна знать настоящая леди. Всё потому, что Госпожа никогда не видела в Ингрид свою дочь и леди в одном флаконе.

Все планы Госпожи и Астрид полетели псу под хвост, когда была объявлена скорая свадьба между Императором и Ингрид! Астрид всегда относилась к Ингрид как к ошибке природы. Именно она пускала о сестре подобные слухи в Академии, стараясь очернить Ингрид в глазах других. И у неё это отлично выходило.

Уже к тому времени Ингрид с командой профессоров активно учувствовала в создании в лекарства, под кодовым названием «Эликсир души». Он был предназначен для тех, кому назначали серьёзные операции на генном уровне! Подобные операции помогают в дальнейшем уничтожить любой риск наследственного заболевания. Однако как показала практика, генопера влияла на сознание человека. Впервые идею по перемещению души предложил сам Вайлас на одном из заседаний Большого Совета. Тогда она не имела никакого отношения к медицине, и только после тщательного исследования самой Ингрид, перемещение души можно было опробовать на людях, которым необходима генопера.

Считалось, что на время операции мало отключить сознание и тело. Это в любом случае вело к ужасным последствиям после проведения геноперы. Временное перемещение души позволяло в теории оставить душу в прекрасном неведении, и, возвращаясь в тело, она не будет знать того, что происходило с её оболочкой.

Ингрид нарочно пустила слух, что жаждет посетить Землю, о которой ей рассказал Вайлас. Она не знала, как можно было объяснить то нервное расстройство и поведение. А говорить, что Астрид ей не родная сестра, что её мать задумала убить Ингрид, приведёт к тому, что всё семейство Шантакаль потеряет титул и отправится на Рас Альгети без суда и следствия. Вся! Это также коснётся и отца, который оставался в незнании, и брата, у которого была высокая должность и прекрасное будущее.

Ингрид прекрасно понимала, что собственное бездействие чревато. Но противоядие уже было готово, состояние Императрицы улучшалось, а вот страх за собственную жизнь так никуда не делся. Особенно после того, как она подслушала очередной разговор Астрид.

Сестра намеревалась не просто отравить Ингрид, а выставить её же и виновной! А именно — самоубийство. Даже в смерти она хотела обвинить Ингрид!

Ингрид начала усиленную подготовку, чтобы отразить любые атаки Астрид. Последняя даже не догадывалась, что Императрице уже обо всём известно. Астрид продолжала подсовывать в еду сестры яд собственного приготовления. Все были убеждены в том, что Ингрид просто исходит в тоске по несбывшейся мечте. Её Величество заставила всех поверить в этот бред!

Единственный, кому она решилась рассказать, это Гелеону, старшему брату. И то, только после того, как он испил сыворотку правды, которую использовали на подследственных. Гелеон был шокирован рассказом любимой сестры. Он помогал Ингрид доставать информацию из родного поместья. И последний его донос относился за сутки до смерти самой Ингрид.

Гелеон рассказал, что Астрид с матерью готовили покушение. В еду будет положено вещество, которое начнёт сводить Ингрид с ума, в итоге превратит в беспомощного инвалида. Это вещество влияло через два часа после принятие пищи, чтобы не вызвать никакого подозрения у Императора и приближенных. И выходило из организма через четыре часа после начала. Бесследно.

Сам Гелеон предлагал Ингрид рассказать всё Вайласу, но истерика сестры заставила его молчать. Тогда оставался последний вариант — Эликсир души. Испытания ещё не прошли в полной мере, но другого выбора Ингрид уже не видела.

В день рождение Астрид, когда в куске торта Ингрид уже находился новый яд, Ингрид написала записку мужу, что хочет проверить эликсир, переместившись на несколько часов на Землю. Именно это Императрица и собиралась сделать. Отравленная едва уже была съедена, а значит нужно торопиться.

Последние страницы были исписаны корявым, неразборчивым подчерком. Чернила расплывались, видимо Ингрид плакала, когда писала.

Дневник закончился в тот день, когда Ингрид умерла. Она написала в дневнике, что утром продолжит и расскажет, что видела на неизведанной планете.

Вот только она так и не вернулась.

Руки уже не могли держать дневник покойной Императрицы. Я чувствовала, как горячие слёзы оставляют след на холодной коже щёк.

Вся история в корне не верна! Астрид со своей больной матерью настоящие убийцы, которые шли к своей цели по головам! Только как получилось, что временное перемещение души оказалось вечным? Почему Ингрид так и не вернулась?

В мозгу тут же замигала красная лампочка «…было сказано о двух экспериментальных эликсирах души»!

Кто-то нарочно поменял склянки с эликсиром, и Ингрид выпила не тот?!

— Астрид убийца Императрицы Ингрид! — Ожесточённо заявила я, захлопывая дневник и глядя острым, немигающим взглядом.

— Лиззи, успокойся, у тебя снова глаза светятся. — Пролепетала Даша, поглаживая меня по руке. — Ты вся ледяная!

А меня бомбило не по-детски!

— Какого черта?! — Воскликнул Тёма, заставляя меня вернуть своё внимание в лабораторию.

Сейчас по полу расстилался уже знакомый нам туман страха. И исходил он от меня. Дашка как ошпаренная отбежала к парням, лихорадочно смотря то на меня, то на туман.

— Его создаю я. — Уже невозможно отнекиваться. Сейчас я и сама стала свидетелем того, что летний эпизод, скорее всего тоже моих рук дело. Фантом ведь так и сказал.