Когда мы мечтаем

Глава 8

Быть вырванной из сна звонком будильника всего три часа спустя, после того как уснула, – «прекрасно» ровно настолько, насколько звучит. Только на то, чтобы вытащить себя из кровати и прошаркать до ванной, ушло двадцать минут. Двадцать минут я боролась с желанием рухнуть обратно на мягкие подушки. Весь путь я преодолела с полузакрытыми глазами и, только умывшись холодной водой, открыла глаза, чтобы посмотреть в зеркало.

Глаза опухли, и при свете дня синяки под ними делали меня похожей на панду. Кожа, и без того обычно бледная, поблекла еще больше и приобрела нездоровый вид. Тем не менее… стоило мне вспомнить вчерашний разговор с Чжэ Ёном, и в животе появилось теплое покалывание.

Пришлось похлопать себя по щекам – во-первых, чтобы они не казались такими бесцветными, а во-вторых, мне хотелось согнать с лица не желающую исчезать улыбку. Затем я вернулась к себе и сменила пижаму на джинсы и белую футболку.

Мой взгляд с тоской скользнул по мягким подушкам, в манящем беспорядке раскиданным по постели. Мэл всегда задавалась вопросом, как мне не мешают спать эти бесчисленные подушки повсюду – даже в ногах одна была, должно быть, я спихнула ее туда ночью. Я в ответ удивлялась, как ей может быть удобно со всего одной.

Отвернувшись от соблазнов сонного царства, я открыла дверь и услышала доносящийся с кухни шум. Поморщившись, я схватилась за голову. Ради собственного блага громких звуков сегодня стоит избегать. На кухне Лив встретила меня горкой оладий. С первого взгляда я и не поверила. Лив добровольно встала пораньше и приготовила завтрак?

– Всё в порядке?

Она выставила на стол кленовый сироп, налила себе стакан молока и села.

– Учитель заболел, и у меня освободилось два часа. Спать я больше не могла, поэтому решила сделать что-нибудь для нас обеих полезное. И, судя по твоему виду, это кстати.

Я опустилась на стул напротив нее и подперла рукой голову. Держать ее на шее сложнее, чем можно подумать. Лив посмотрела, как я с помощью вилки перетягиваю один из оладушков себе на тарелку, и протянула мне сироп.

– У тебя все хорошо? – спросила она, когда я в очередной раз прикрыла ладонью рот и зевнула.

– Великолепно.

– Не удалось поспать?

Я отрезала кусочек воздушной сладости и наколола на вилку.

– Можно и так сказать. Я зачиталась и забыла о времени.

Не было нужды поднимать взгляд, чтобы увидеть, как Лив закатывает глаза. На выдачу реакций резервов энергии у меня не хватало. Удачей будет прожить день, не положив голову на парту посреди лекции.

– Мэл не писала, когда именно в пятницу она возвращается? – уточнила я, покончив со своей порцией и запивая все апельсиновым соком.

Лив в один глоток опустошила свой стакан с молоком, поставила его и, вытерев рот тыльной стороной ладони, вытащила из кармана телефон.

– Она пишет, что вряд ли вернется раньше семи вечера. И что ей звонила миссис Эллиот.

– Чего она хотела?

Я отставила тарелку. При переутомлении еда в меня всегда лезет со скрипом. Я чувствовала себя как при легком похмелье – но без алкоголя.

– Друзья миссис Эллиот рассказали ей про «Пинтерест» и онлайн-курсы по шахматам, и она купила компьютер, – зачитала Лив.

Я не ослышалась?

– Она купила компьютер, чтобы играть в шахматы и разглядывать картинки?

Лив пожала плечами.

– Ты ее знаешь. Она хочет оставаться молодой.

– И зачем она звонила Мэл?

Лив сунула телефон мне под нос, чтобы я сама могла прочесть, и запихнула в рот еще кусок оладушка.

Мэл: Она больше ничего не сказала, но прозвучало так, будто она уже не справляется с этим компьютером. Не заглянете к ней сегодня, вдруг ей нужна помощь?

Я со стоном откинулась на спинку стула.

– Я обожаю миссис Эллиот, серьезно. Но чтобы объяснять пожилым людям современные технологии, нужно терпение, на которое я сегодня не способна.

– Но она пользуется смартфоном так, что можно подумать, она родилась с ним в руках, – вставила Лив и отбросила волосы со лба. – Возможно, все не так уж плохо.

– Тебе даже не придется объяснять, что не каждое всплывающее уведомление – вирус, который обрушит интернет.

– Вероятно, в этот раз мне вообще не придется объяснять, – робко пробормотала она.

Я сощурилась.

– …Потому что?

Внезапно ее невероятно увлекло рассматривание собственных рук.

– Я сразу после школы иду к Лизе. Нам завтра сдавать задание, а оно… еще не совсем готово.

– Насколько не готово?

Лив встала, собрала тарелки и отставила к мойке.

– Это сложная тема, – уклончиво ответила она.

Я скептически взглянула на нее, и она наконец сдалась:

– У нас есть название.

Я едва сдержала смешок и состроила серьезное лицо.

– Как давно дали это задание?

– Месяц-другой назад.

К концу ее голос взлетел настолько высоко, что сорвался на писк. Сдерживаемый в моей груди смех вырвался на волю. Смеялась я, однако, недолго. В висках слишком сильно стучало. Я потерла глаза и почти решилась прогулять сегодня занятия. Но мое свободное время и без того довольно ограниченно: не хочу между работой и учебой наверстывать шесть лекционных часов.

Лив поставила кленовый сироп в шкаф и убрала оставшиеся оладьи в холодильник. На все, что она напекла, мы сможем жить еще дня три.

– Ты останешься у Лизы?

Я тоже встала. Взгляд, брошенный на часы, подсказал мне, что пора выдвигаться, если я хочу успеть на первую лекцию.

– Да, и утром от нее пойду в школу.

Лив кивнула на набитый до отказа рюкзак в гостиной на диване.

– Не переживай, у меня все с собой. Телефон всегда включен, все номера на подкорке, – оттарабанила, будто успела текст наизусть вызубрить.

– За тебя я и не переживаю.

Лив намного ответственнее меня в ее возрасте. Остается только надеяться, что за взрослыми заботами она еще успеет побыть подростком. Она улыбнулась, на щеках у нее появились ямочки – вот уж что всегда при ней, независимо от возраста. И в шутку приказала:

– Иди уже, Элла. А то автобус без тебя уедет.

Я нерешительно отдала честь, потом, зайдя к себе, подхватила рюкзак и, крикнув Лив: «До завтра!», вышла из дома.

На автобус я все равно опоздала.

В нескольких кварталах было метро, поэтому, вместо того чтобы ждать следующий, я села на поезд и к концу первой пары добралась до универа. По пути я зашла за кофе, чтобы хоть чуточку прийти в себя, и внезапно налетела на Мэтта, которого осенило такой же идеей. Идя на лекцию, мы не слишком много болтали. Я – потому что мысли в голове ворочались слишком медленно, насчет Мэтта – не уверена. Он выглядел столь же отдохнувшим, как и я, так что мы засели в углу аудитории.

Всю лекцию через каждые две минуты я отпивала по глотку и каждый раз кривилась от горечи. Профессор в своем монологе перешла к «международному деловому праву». Я как-то пробовала упражнения для медитации, но даже там у диктора голос был не настолько усыпляющим. Мэтт рядом тоже осоловело моргал, смотря на преподавателя, и я все ждала, когда же его вырубит. Спустя сорок минут я перестала вслушиваться в лекционный материал. Мне с трудом удавалось держать глаза открытыми. Возможно, я могла на секунду прикрыть их, но слишком боялась, что меня поймают на сне. Вместо этого я вытащила телефон из кармана ветровки и набила сообщение:

Я: Зомби-версия меня шлет приветствие из империи живых мертвецов.

Прошло почти полтора часа, прежде чем подле тетрадки вспыхнул экран телефона.

Чжэ Ён: Так плохо?

Я: А у тебя нет?

Чжэ Ён: Нормально.

Я: Не мог бы ты поделиться секретом.

Чжэ Ён: «Морские котики» рекомендуют: keep moving, оно же «не стой на месте».

Я: Слегка не подходит для лекции.

Чжэ Ён: Что у тебя?

Я: Международный менеджмент. Ровно настолько ни о чем, насколько и звучит.

Чжэ Ён: И все же ты его изучаешь.

Я почти увидела, как он слегка нахмурился и наклонил голову. Темные пряди упрямо падают на лоб, а Чжэ Ён ждет ответа.

Я: Это… долгая история.

Чжэ Ён: Никуда сбегать в ближайшее время я не планирую.

Я: О да. Будто по телефону я смогу проверить.

Не отвечает. Я шлю следующее сообщение.

Я: Мы можем отложить эту тему на будущее?

На это он тоже ничего не ответил.

Лектор завершила свой монотонный доклад, и я все не могла решить: то ли радоваться, что это позади, то ли плакать, ведь мне предстоит пройти через подобное еще раз перед тем, как хотя бы мысленно вернуться домой.

Не помогало и то, что следующие несколько часов ни Эрин, ни Чжэ Ён ничего не писали. А в стаканчике из-под кофе плескалась уже остывшая и абсолютно непривлекательная жижа.

День тянулся мучительно медленно, от чего его окончание стало только слаще. Когда я наконец села в автобус, у меня вырвался вздох облегчения. Мимо проплывали бесчисленные небоскребы, непрерывное покачивание и шум мотора действовали усыпляюще. Глаза закрылись сами собой. Я почти ощущала, с каким удовольствием упаду в мягкую постель и засну.