Комфорт не предусмотрен

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Джеффри разбудил аромат кофе. Приоткрыв глаза, он увидел Бабетту, растянувшуюся перед печкой. За окном огромными хлопьями падал снег.

Вспомнив вчерашний день, он закрыл глаза, улыбнулся и придвинулся поближе к Сид. Их тела так естественно и удобно подходили друг другу, словно они спали вместе всю жизнь. Это была их первая ночь.

Вчера вечером они втроем готовили ужин, мыли посуду и обсуждали вместе с Джери покупку нового генератора. Когда настало время ложиться спать, Джери молча пошла в свою комнату, а они расположились на широком диване. Была ночь, они лежали в темноте, прислушиваясь к потрескиванию дров в печке. Сид уткнулась ему в плечо, и они уснули. Когда часы пробили полночь, он сквозь сон вспомнил, что наступил день его рождения.

Сид зевнула. Она протянула руку назад и коснулась его бедра. Он нежно переплел их пальцы и шепнул ей в ухо:

— Доброе утро, соня.

Сид засмеялась.

— Доброе утро.

Притянув его ладонь, она положила ее себе на грудь. Они молча лежали и смотрели на падающий за окном снег. Ему на мгновение показалось, что они вместе смотрят в будущее.

Пять лет назад Джеффри был обручен. К счастью, он быстро понял, что совершает ошибку. Она была готова бросить ради него свою карьеру и следовать за ним повсюду. Джеффри сам не захотел, чтобы кто-нибудь под него подстраивался.

Встретив Сид, он вдруг увидел все другими глазами. Он понял, что жизнь с ней будет наполнена радостью, страстью и интересными неожиданностями. Сид была очень гордой. С ней приходилось считаться, но это не пугало его. Джеффри чувствовал, что они — две половинки единого целого, и это могло стать залогом счастливого брака.

«Неужели это любовь?» — размышлял он.

Она пошевелилась и повернулась к нему. Ее кожа была нежной, как шелк. Она прижалась лицом к его груди и поцеловала в то место, где билось сердце. От прикосновения ее губ он затрепетал и приник губами к ее волосам, а потом завладел ее губами.

— Я хочу взять тебя, — шепнул он.

— Куда? — пробормотала она.

— В рай, — ответил он.

— Но мы не можем никуда уехать из-за непогоды.

Он слегка ущипнул ее за ягодицу, и она тихонько рассмеялась.

За дверным окошком кухни мелькнула тень. Он поднял голову.

На кухне стояла Джери в просторной рубахе и штанах. Увидев их рядом, она улыбнулась и кивнула ему.

Джеффри почувствовал смущение.

— Вставайте завтракать, — пригласила Джери, счастливо улыбаясь.

Через час они уже сидели за столом. Пережевывая кусок белой булки, щедро намазанной джемом, Джери проговорила, глядя в окно.

— Бадди ни за что бы не упустил такого случая.

Сид, уплетая за обе щеки яичницу с беконом, спросила:

— Какого еще случая?

— Да вон ту лису… — Джери показала ножом в сторону окна. Рыжая лиса кралась по снегу, приближаясь к снегоходу Джери. — Наверное, снегоход пропах мясом, которое я привезла вчера от Кельвина. Бадди всегда жалел животных, помнишь? Жаль, что я так и не успела объяснить любимому братцу, что нельзя подкармливать диких животных.

Пурга утихла, и в окно все было хорошо видно.

— Да, у отца была чувствительная и нежная душа. Настоящие Весы.

Сид сунула в рот очередной кусок.

— Ну, а ты? — спросила Джери, взглянув на Джеффри. — Какой у тебя знак?

Джеффри подул на кофе.

— Весы.

— Надо же, какое совпадение! — воскликнула Джери. — А какое число?

Джеффри помолчал, потом ответил:

— Шестнадцатое.

Джери чуть не подпрыгнула от возбуждения.

— Так это же сегодня!

Он пожал плечами.

— Я никогда не праздную свой день рождения.

Сид почувствовала, что эта тема была для него неприятной.

— Господи, Джефф! — воскликнула снова Джери. — Почему ты ничего не сказал? Я бы приготовила на завтрак что-нибудь особенное!

Джеффри оглядел стол.

— Бекон, яйца, домашний хлеб, кофе, овсяная каша, изюм, коричневый сахар! — Он перевел взгляд на Джери. — Да тут все особенное.

Проворчав что-то себе под нос, Джери с грохотом отодвинула свой стул, встала и направилась на кухню.

— Джер! Я не съем больше ни кусочка, — крикнул ей вслед Джеффри. — Я уже сыт!

В кухне что-то загремело, потом в дверях появилась Джери с конусообразной свечой в руке. Джери вставила свечу в буханку хлеба, разрезанную пополам, и зажгла.

— А я и не заставляю тебя есть. Просто хочу, чтобы ты загадал желание на день рождения.

Глаза Джеффри заблестели, он с интересом уставился на язычок пламени.

«Он смутился, словно мальчишка», — удивленно подумала Сид.

— Давайте споем, — предложила Джери, кладя руку на плечо Сид.

— Что вы! Не надо! — запротестовал Джеффри и поднял руки, словно защищаясь.

— Давайте! — обрадовалась Сид. Она положила на стол свою вилку и громко запела «С днем рожденья тебя…».

Бабетта лаяла, они пели. В комнате воцарилась праздничная атмосфера.

— Теперь загадай желание, — сказала Джери, закончив петь. — И помни, что в жизни всегда есть выбор.

Джеффри наклонился над свечой и замер. Потом быстро взглянул на Сид. Его взгляд был настолько красноречив, что у нее замерло дыхание.

Потом он задул пламя свечи.

— Что ты загадал? — нетерпеливо спросила Сид.

— Девочка моя, — вмешалась Джери, — если он скажет, то желание не сбудется. — Она подхватила грязные тарелки и направилась на кухню. Бабетта затрусила за ней, виляя хвостом.

Сид и Джеффри молчали, прислушиваясь к звукам, доносившимся из кухни. Им было так хорошо вдвоем, словно они прожили вместе уже много лет. Сид вдруг поняла, что их соперничество закончилось.

— Что ты обычно делаешь в свой день рождения?

— Да ничего.

— Ничего?

— У нас завелось эхо? — поддразнил он.

Она слегка пожала плечами.

— Извини. Просто мне показалось странным, что ты не празднуешь свой день рождения.

— Ну почему же! Однажды в одной из приемных семей мне испекли пирог, — с горечью произнес он.

Сид очень хотелось расспросить его об этом, но она благоразумно сдержалась. Что-то подсказывало ей, что не стоит его расспрашивать о детстве.

— А потом? Когда ты стал взрослым, ты никогда не праздновал?

Он задумчиво смотрел на нее.

— Я обычно приглашаю кого-нибудь из друзей на мартини, но не обязательно по этому случаю.

— А разве у тебя никогда не было… — она в волнении облизала губы. — А бывшая миссис Брэдшоу… или кто-нибудь другой не могли устроить для тебя праздник?

— Бывшая миссис? — Джеффри расхохотался. — Да, как-то я чуть было не попался, но вовремя спохватился. Потом мы расстались. Она действительно постоянно устраивала разные вечеринки и всевозможные праздники, хотя я ее об этом не просил, скорee наоборот. Честно говоря, я не люблю вечеринки. Особенно когда они устраиваются в мою честь.

Еще несколько дней назад она бы не поверила Джеффри. Услышав в аэропорту его резкий и требовательный голос, она тут же приняла его за обычного городского сноба, который привык к всеобщему вниманию и поклонению. Сид полностью ошибалась в нем. Ей стало ясно, что он просто очень одинок и не любит чрезмерной суеты вокруг себя. Даже его голос звучал теперь мягко и терпеливо. Такой голос был у ее отца. И тот и другой родились под знаком Весов.

Сид выглянула в окно: может быть, лиса еще не убежала? Она уже забыла, как ее отец любил животных. Ему понравилось бы жить здесь, вместе с животными, на земле…

Вчера в «Ледяном дворце» Джеффри тоже говорил о земле. Он хотел, чтобы красоту Аляски увидели и оценили миллионы телезрителей.

Она представила, как на экране, одна за другой, сменяются картины Севера, звучат местные легенды и мелькают знакомые лица людей.

— Кажется, пурга утихла, — осторожно проговорил Джеффри.

Сид резко встала и начала собирать со стола тарелки. Она уже знала, что он скажет.

— Мне бы надо…

— Я знаю, — оборвала она его. Не глядя на него, она подхватила посуду и направилась в кухню.

«Еще одна безумная поездка на снегоходе! Этот вид транспорта надоел мне уже до безумия! Даже любовью пришлось заниматься на снегоходе!» — подумал Джеффри.

Сид выключила мотор, Джеффри спрыгнул на землю и зашагал по свежему снегу в направлении «Приюта каюра».

Поднимаясь по ступенькам вверх, он внезапно вспомнил, как всего несколько часов назад проснулся обнаженный в одной постели с Сид и размышлял о любви…

А теперь он изо всех сил хотел, чтобы она поскорее навсегда ушла из его жизни. Сразу после завтрака, когда он резонно заметил, что ему надо поехать к Чарли, Сид опять превратилась в фурию.

Джеффри открыл дверь и остановился, чтобы отряхнуть башмаки. Навстречу неслись ароматы кофе и яблочного пирога. Джеффри задумался: «Может, не стоит возвращаться к Джери и остаться ночевать здесь, вместе с собаками».

Стряхнув снег, он направился к бару. Звучал голос Мика Джаггера. Тот пел о резвых конях, мчащих его вдаль. Джеффри решил, что упряжка обезумевших коней была бы гораздо надежнее, чем Сид и ее непредсказуемый нрав.

Встретившись взглядом с Чарли, он показал большим пальцем в сторону радиорубки. Чарли кивнул.

Проходя через гостиную, Джеффри вдруг с удивлением заметил, что примерно сорок процентов из присутствующих были женщины. В прежние времена он бы остановился и выбрал девчонку для себя. Но это было давно, с тех пор он научился смирять свои чувственные порывы.

Неожиданно к нему подошла женщина лет тридцати, высокая и худая, в коричневом платье, украшенном по вороту вышивкой из ярких цветов. У нее были блестящие черные волосы, спускавшиеся густыми прядями до талии.

— Привет, — сказала она и выжидающе улыбнулась.

— Привет, — пробормотал он.

Она вела себя так, будто они уже встречались.

Когда еще одна женщина махнула ему рукой, он решил, что стал местной знаменитостью.

Джеффри вернулся и подошел к Чарли.

— Особенный мартини? — спросил тот.

— Отлично. Хорошо бы двойной. Когда я вернусь в Лос-Анджелес, я вышлю тебе деньги за все, что задолжал здесь.

Чарли похлопал Джеффри по плечу.

— Не волнуйся, брат. Я верю твоему слову. — Он добродушно засмеялся. — Я ведь все равно знаю, где и на кого ты работаешь.

— Кстати, — начал Джеффри, отмечая, что все взгляды направлены на него. — Неужели обязательно, чтобы все слушали, как я разговариваю?

Чарли кивнул.

— Я скажу оператору, чтобы не включал динамик.

Чарли направился к радиорубке. Джеффри пошел за ним следом.

Сид открыла дверь в бар и удивленно замерла на пороге. «Что происходит?» — подумала она.

— Эй, Сид! — махнула ей Элли. Она сидела за стойкой бара, рядом со своим мужем Доном. Сид несколько раз бывала у них на вечеринках. Элли занималась изготовлением глиняных горшков и обычно носила джинсы, вечно заляпанные глиной. На этот раз на ней было ярко-желтое платье с рюшками.

«Ну и вырядилась!» — хмыкнула про себя Сид, направляясь в ее сторону.

По пути она заметила Нэн с дочерью-подростком. И та и другая были одеты по-праздничному.

Сид плюхнулась на высокий стул и посмотрела на Чарли.

— Как дела, Сид? — спросил он.

— Прекрасно! — ответила она и отвернулась. С другой стороны стойки разместилась Джуди, которая смеялась и болтала со своим мужем Джери. Сид улыбнулась и приветливо помахала им рукой. На Джуди тоже было платье с воланами.

Сид озадаченно нахмурилась.

— У тебя сегодня танцы, Чарли? — спросила она.

— Нет, — ответил он, вытирая стол. — Тебе что налить, дорогая?

— Как обычно.

Бросив на нее взгляд, он поставил перед ней стакан.

— Что, не твой день?

— Да нет! — она выдавила улыбку. — Класс!

— Ты говоришь «класс» только тогда, когда у тебя что-нибудь не ладится.

— Что это сегодня все женщины разоделись, как куклы? — зло спросила Сид, стараясь запомнить замечание Чарли и впредь не употреблять это глупое слово.

— Я и сам не понимаю. Когда они появились здесь, я сначала подумал, что это Джордан вернулся и устроил день рождения. Помнишь, какой праздник он закатил по этому случаю несколько лет назад? — Чарли продолжительно свистнул. — Гуляли целых три дня. Джордан знает, как порадовать народ.

Но Сид его уже не слушала.

— Какой еще день рождения? — прервала она его.

Чарли поставил бутылку на стойку.

— Сегодня день рождения Джордана, но он в Лос-Анджелесе. Поэтому они явно здесь не из-за него.

— Сегодня день рождения Джордана? — переспросила Сид.

Джордан как-то упоминал, что его воспитали приемные родители. И Джеффри сказал, что жил в нескольких приемных семьях.

— Шестнадцатого октября, — подтвердил Чарли. — Я никогда не забуду этот день. Он велел выставить все, что у меня было из выпивки и еды!

— Значит, сегодня ему исполняется… — она вспомнила свой разговор с Джеффри, — тридцать пять лет?

— Похоже на то. Мэй испекла яблочный пирог. Хочешь кусочек?

Погруженная в свои мысли, Сид лишь отмахнулась.

«Джордан и Джеффри… Одно лицо, одна манера говорить, да и родились они в один день! Черт! Да у них даже уши похожи — большие и слегка оттопыренные…» Сид залпом проглотила виски, поставила пустой стакан на стойку и сделала знак Чарли, чтобы налил еще.

Он достал новую бутылку и пристально посмотрел на нее.

— Девочка моя, я не против того, чтобы налить тебе, но, если ты переберешь…

Сид не дала ему договорить:

— Но это же было шесть лет назад!

— Пять!

— Давно пора забыть!

— Такое забыть невозможно. Кроме того, я ведь бизнесмен.

— Как Джордан.

Чарли кивнул.

Сид должна была признать, что здесь, на Севере, Джордан был очень заметным мужчиной. Если бы Сид следовала всем его советам, у нее бы не было многочисленных стычек с Джеффри. Таких, например, какая произошла сегодня утром. Все шло так хорошо… а потом, когда Джеффри выразил желание позвонить, она не смогла сдержаться. Это была просто автоматическая реакция. Сид была далеко не глупа и давно поняла, что Джеффри действительно предлагает жителям Аляски новые возможности. Страх, что жизнь здесь коренным образом изменится, мешал ей признать это до конца.

Стараясь отвлечься от грустных мыслей, Сид принялась убеждать Чарли, чтобы он налил ей новую порцию виски, уверяя, что ничего плохого не случится.

Она вспомнила золотое правило общения с клиентами, которому ее учил Джордан: «Чтобы избежать конфронтации в трудной ситуации, не утверждай, а предлагай. Тогда человек успокоится и поймет, что ты готова к примирению».

Она направила на Чарли свою самую очаровательную улыбку и произнесла:

— Давай забудем все. И не будем повторять совершенные нами в прошлом ошибки.

«Кажется, неплохо получилось. И слово „класс“ не употребила», — подумала она.

Насмешливо покачав головой, Чарли пробормотал:

— Сид, ну ты и штучка! Но какая очаровательная! — и налил ей в стакан.

Джеффри вышел из радиорубки и подошел к стойке бара. Все присутствующие повернулись лицом к нему. Джеффри улыбнулся.

Должно быть, на них произвела впечатление речь, которую он произнес накануне. «Только бы у Джордана все получилось», — подумал он.

Он присел рядом с Сид.

— Что такое «платиновая партия»? — спросил один из парней, сидевших за стойкой бара.

Джеффри обменялся с Чарли взглядами.

— Я был уверен, что оператор переключил на тихую связь.

— Не знаю, что там случилось. Должно быть, он отключил только с одной стороны.

Голос за стойкой прокомментировал:

— Да, радио отключили, и мы так и не поняли, что ответила другая сторона.

— Отлично, — проворчал Джеффри, — опять все в курсе.

— Похоже, что так, — пожал плечами Чарли, — но я пытался тебе помочь.

— Все в порядке, Чарли.

Джеффри давно сделал для себя вывод, что никогда не стоит нагнетать обстановку. Он посмотрел на парня, который по-прежнему ждал ответа на свой вопрос. Джеффри не удалось связаться с Джорданом, но он притворился, что все в порядке. Он наскоро переговорил с секретарем Бонни, которая напомнила ему о том, что этим вечером Джеффри должен быть на встрече «платиновой партии».

— Платиновая партия — это торжественное собрание очень высоких особ, — объяснил он.

— Может быть, там празднуют какую-то годовщину, — предположила одна из женщин. — Ну, например, серебряную свадьбу.

Чарли посмотрел на говорившую.

— Они, наверное, празднуют день рождения Джордана!

Джеффри помолчал, осмысливая услышанное.

— А разве у Джордана сегодня день рождения? — спросил кто-то.

Чарли кивнул.

— Бедняга застрял в Лос-Анджелесе. Ничего, мы отпразднуем, когда он вернется.

Джеффри повернулся к Сид. В ее глазах была тайна.

— Сколько лет исполнилось тебе сегодня? — спросила она.

Она снова стала любезной.

— Тридцать пять, — машинально ответил он.

Она с шумом выдохнула.

— Все сходится, Джордану тоже сегодня исполняется тридцать пять лет.

И тут он все понял.

— Так, значит, он…

«Невероятно! Как это возможно? Найти друг друга в таком удаленном месте! Один случай из миллиона! Или из двух миллионов? Но такие истории случаются на самом деле. Я сам видел нечто подобное по телевидению. Да и в газетах об этом пишут…»

Сид смотрела на него не отрываясь. От удивления ее глаза потемнели и стали огромными.

— Выходит, что он мой брат, — удивленно пробормотал Джеффри.

Он взглянул на себя в зеркало, которое висело позади стойки бара. Ему вспомнились годы, когда бар был его единственным прибежищем. В отличие от других людей у него не было ни родного дома, ни родной семьи.

— У меня есть брат!!! А Джордан женат?

— Нет, не женат.

— А дети у него есть?

Джеффри ужасно захотелось узнать о нем побольше. А вдруг у него есть племянники и племянницы! Семья!

— Мне он об этом не говорил. Если бы у него кто-нибудь был, то об этом знали бы все.

— Мистер Брэдшоу!

Сид повернулась и увидела, что к Джеффри подошла Салли Николс. Сид нахмурилась: «И эта вырядилась в платье!»

Но платье, которое нацепила на себя Салли, отличалось от всех остальных тем, что было похоже на прозрачную ночную рубашку.

«Господи, да она совсем свихнулась. Газовое белое платье! Если приглядеться, оно просвечивает насквозь!»

— Да? — повернулся к ней Джеффри.

Чарли наполнил стакан Джеффри.

— Салли! — воскликнула Сид. — С каких это пор ты начала носить на публике ночные рубашки?

— Это вовсе не ночная рубашка, — буркнула в ответ Салли.

— Ладно, — иронично проговорила Сид. — Тогда спрошу по-другому. С каких это пор ты стала спать в платьях?

Какой-то парень отпустил по этому поводу сальную шутку.

Раздался всеобщий смех.

Сид бросила на парней презрительный взгляд и крикнула:

— А ну, все заткнитесь!

Она схватила стакан Джеффри и, несмотря на все протесты Чарли, одним глотком осушила его.

Салли снова повернулась к Джеффри.

— Мистер Брэдшоу, — начала она глубоким грудным голосом. — Я хочу представиться. Меня зовут Салли Николс. — И она протянула руку.

Последовало долгое рукопожатие.

— Я хочу заявить свою кандидатуру на свободное рабочее место. — Салли глубоко вздохнула, и ее массивные груди встали почти торчком. Сид даже показалось, что корсаж вот-вот лопнет.

Она перевела яростный взгляд на Джеффри.

— И долго вы намерены держаться за руки?

Джеффри взглянул на нее и убрал руку.

— Сид, это всего лишь простое рукопожатие.

— Рукопожатия не длятся так долго. Иначе это уже что-то совсем другое. Кстати, чтобы не забыть, кто такая эта Эшли? Черт побери!

Посетители замерли. Слышно было только пение Мика Джаггера.

— Эшли? — озадаченно переспросил Джеффри. — А она-то здесь при чем?

— Вот и мне бы хотелось это узнать.

Ну вот, она опять взялась за старое! Что это? Ревность? Отчаяние, незащищенность, ярость? Все эти чувства смещались в ней в один тяжелый комок. Ей хотелось кричать и драться.

Сид с грохотом спрыгнула со стула и пошла прочь, злясь на себя, на Джеффри и весь мир.

Кто-то из парней неудачно пошутил, что она единственная из всех женщин не надела платье и сильно всем проигрывает.

Это стало последней каплей. Сид резко повернулась и с яростью оглядела всех присутствующих. Она поняла, что они вырядились, чтобы продемонстрировать себя перед Джеффри в лучшем виде.

Повернувшись к бару, Сид схватила тяжелый стул.

Присутствующие вздрогнули. Послышались испуганные вскрики.

Кто-то взвизгнул.

— Сид! — крикнул Чарли.

Она почувствовала на своем плече чью-то руку. Повернув голову, увидела тетю Джери. В руках та держала большую сумку с какими-то банками и свертками. Очевидно, приехала за продуктами. Но хуже всего было то, что Сид заметила жалость в ее взгляде. Она показалась себе глупой и жалкой.

Сид поставила стул на пол. Ее душил гнев.

— Я хочу, чтобы все вы заткнулись со своими дурацкими шуточками, — медленно проговорила она дрожащим от ярости голосом. — Берегитесь, если я услышу от вас еще что-нибудь в этом роде!

Последовала всеобщая тишина.

Она снова подняла стул.

— Ладно, Сид, мы согласны! Все в порядке! — крикнул кто-то.

— Я не шучу! — рявкнула она. — Если я не выпендриваюсь перед парнями и не надеваю прозрачные тряпки, чтобы сквозь них был виден мой зад, это еще не значит, что я хуже их, — она кивнула в сторону Салли. — Мне тоже бывает больно, — добавила она шепотом.

В помещении стало так тихо, что стук стула, который она поставила на пол, показался всем оглушительным.

Сид повернулась и вышла, грохнув дверью.