Королевский шанс

Глава третья

Делфайн развила бурную деятельность, заказывая гардероб «обычной женщины», но его еще не доставили. Поэтому нынешним утром она решила надеть самые скромные вещи из имеющихся. Бледно-голубые слаксы и белая шелковая блузка – не сказать, чтобы повседневная одежда, но сойдет.

Покопавшись в шкатулке с драгоценностями, девушка нашла то, что искала.

– Наконец-то! Можно надеть это!

Одно запястье украсили желтый, синий и белый браслеты, другое – еще более, симпатичный, с милыми, лишь немного яркими слониками.

Сунув ноги в шлепанцы, Делфайн отправилась бродить по дому. Сразу стало ясно – тут живет мужчина. Огромные помещения, и никаких излишеств.

На, стенах – картины. Дорогие картины. А вот никакого намека наличную жизнь хозяина не видно. Ни фотографий, ни безделушек. Большая часть комнат выглядела так, словно ими редко пользовались. Возможно, так оно и было.

Конечно, кое-что Делфайн знала. Андреас рассказал о друге то, что посчитал нужным. Оуэн был некогда женат, познакомился с женой во время учебы. После свадьбы он увез ее в родовое гнездо. У них родился сын, умерший в младенчестве. После его смерти брак распался. Кроме этих скудных сведений Делфайн было известно, что Оуэн очень богат. К числу его увлечений относилось не только строительство. Несколько раз удачно вложив деньги, он значительно увеличил состояние. Но ранчо покидал редко. Андреас несколько раз приглашал друга посетить их дворец в Ксеноре, только без толку. Единственный раз Оуэн был там во время учебы в колледже.

И потому Оуэн оставался для нее мужчиной загадочным. И совсем не спешил приподнимать завесу таинственности. Лишь неохотно позволил девушке пожить в его владениях. Если она не будет надоедать.

Видимо, поэтому, прогостив на ранчо два дня, Делфайн практически его не видела. Утром он уходил, когда она еще спала. Питался тоже неизвестно где, целый день отсутствуя.

Понемногу блестящие планы независимой жизни начали меркнуть. Два дня Делфайн провела в одиночестве, лишь временами приставая к Лидии Джефферс. Надо же хоть с кем-то общаться! Лидия, конечно, очень приятная женщина, но она постоянно была занята. И начала уже посматривать на Делфайн с подозрением.

Какой уж тут вкус новой жизни!

Следует что-нибудь предпринять. Время, отпущенное ей, неумолимо тает.

– Значит, так. Оуэну, может, и не нравится мое присутствие, но я не собираюсь вечно сидеть в обнимку с книжкой и коробкой конфет. Придется ему смириться, – объявила она стенам и, распахнув дверь, вышла во двор.

Тут же рядом материализовались телохранители, Ферон и Николас. Делфайн жестом велела им убираться. Ведь обоим объясняли, что они играют роли горожан, приехавших на ранчо отдохнуть от привычной рутины. Похоже, объяснения до них не дошли.

– Идите. Делайте что-нибудь, – распорядилась принцесса.

– Что?

– Не знаю. Ну, пообедайте.

Ферон расхохотался. Снова сел. Обойдя его, она продолжила свой путь.

В ноздри ударил запах животных. Глубоко вдохнув, Дерфайн начала привыкать к неизведанному. Это запах жизни, во дворце такого нет.

Глазея вокруг, Делфайн любовалась на поля, непонятного назначения строения и массивные, неизвестно для чего используемые технические агрегаты. Улыбнулась Джейку и Альфу, двум псам, прибежавшим и запрыгавшим вокруг девушки в споре за ее внимание с таким азартом, что Альф едва не раздавил крохотного рыжего кота, попавшегося на пути.

– Вы, двое, ведите себя прилично, – радостно воскликнула она, почесывая Джейка за ухом. – И смотрите, куда ступаете. Осторожней с этим несчастным крохой.

И правда, кот слегка хромал. Но когда Делфайн попыталась взять его на руки, одарил ее взглядом, в котором читалось: я – самостоятельный кот. Кот с ранчо. Нечего со мной сюсюкать. И отправился своей дорогой.

Делфайн знала, что кошкам здесь имен не дают. Здесь они не домашние неженки, и их слишком много.

– Но я буду звать тебя Тим, – сообщила она спине удаляющегося кота. – Как Крошку Тима.

Родители непременно расстроились бы. Отец в особенности был недоволен ее увлеченностью сказками со счастливым концом. Вечно предостерегал дочь, напоминая, что Русалочка так и не вышла замуж за принца, а герой любимой легенды всей Ксеноры, король Вондивер, поплатился короной за любовь к простой женщине, в результате оставшись в печальном одиночестве. Уж конечно, такой конец не в ее вкусе.

Беспокоиться родителям нечего. Делфайн знала, что эти истории – выдумка, и совсем не собиралась руководствоваться ими в реальной жизни. Ей просто нравилось их слушать. Легенда о Вондивере всегда доводила принцессу до слез.

– Глупо плакать над дурацкими вымыслами, Тим, – сказала она.

Кот продолжал ее игнорировать, Джейк с Альфой убежали, привлеченные чем-то другим.

– Снова одна, – со вздохом произнесла Делфайн. – Но я отказываюсь себя жалеть. Принцессам это не к лицу. Попадая в условия, несколько отличные от идеала, мы сразу начинаем действовать. Распрямись, – процитировала она заученный с младенчества урок.

Мне присуща активность, свойственная далеко не каждой принцессе, подумала она. Да, это отличительная черта конкретной принцессы Делфайн. Подобное настроение предшествовало каким-нибудь особенно неразумным ее поступкам.

– Но надо же что-то делать? – пробормотала она.

Оглянулась вокруг. Оуэна нигде не видно. Делфайн решительно направилась к одному из громадных строений впереди. Амбару, коровнику? Ах, все равно. Она уже собиралась открыть дверь, когда рядом послышались треск и крики.

– Проклятие, Эннис, прекрати, суетиться! Иди сюда, помогай!

Кричал, несомненно, Оуэн. Шумели в соседнем здании. Делфайн не колебалась ни секунды. Развернувшись, она пошла на голос и скользнула внутрь.

И замерла.

Вот он, Оуэн – широкие плечи и узкие бедра, мокрая рубашка прилипла к телу. Он склонился над коровой, чья голова удерживалась каким-то хитроумным приспособлением. Кивком подозвал другого, человека, стоящего поодаль. Энниса, предположила Делфайн.

– Зови Лена. Будем резать, – распорядился Оуэн. – Этот теленок сам не выйдет, хоть ты тресни. И руки вымой. Все надо продезинфицировать. Давай пошевеливайся. Ей больно.

Его слова привлекли внимание Делфайн к корове, которая, похоже, сильно мучилась. И эта штука на голове...

Делфайн страдальчески пискнула, Оуэн встрепенулся. У него вырвалось ругательство.

– Возвращайтесь в дом, – велел он. Возражений его тон не предусматривал.

Делфайн закусила губу.

– Что вы собираетесь с ней делать? По-моему, ей неудобно.

Кажется, он зарычал?

– Неудобно, но необходимо, потому что она и сама поранится, и нас может искалечить. Идите. Не место вам здесь.

– С ней все будет хорошо?

Хозяин ранчо поморщился, промолчал. Видимо, утешать Делфайн он не собирался. Выяснить это она не успела, потому что появился третий мужчина и начал распоряжаться. Должно быть, это был ветеринар. Звали его Лен.

Оуэн остался рядом, со знанием дела выполняя отдаваемые приказы. Сразу видно, ему не впервой.

У Делфайн кружилась голова. Опершись о стену, она пыталась сохранить спокойствие. В какой-то момент Оуэн взглянул на нее, чертыхнулся, шагнул ближе.

– Вы, того гляди, упадете в обморок. Выведу-ка я вас отсюда.

Делфайн поняла – корова может не выжить потому, что пришлось хлопотать вокруг принцессы.

– Нет. Нет, не беспокойтесь. Идите помогайте, – с усилием глотая воздух, промямлила она.

Оуэн колебался.

– Оуэн! – крикнул Лен.

– Идите! – тоже крикнула Делфайн. Ей безумно хотелось добавить: «Я вам приказываю», но она сдерживалась изо всех сил.

Оуэн молча развернулся и пошел назад. Мужчины, перебрасываясь короткими фразами, возобновили работу. Слаженность действий говорила о том, что им приходилось проделывать это уже не раз.

Сделав еще один разрез, они достали теленка. Оуэн осторожно отложил его в сторону. И опять вернулся к корове. По отрывистым фразам, доносившимся до нее, Делфайн догадывалась о происходящем. Антибиотики. Зашить шов. Эннис унес куда-то теленка, появившись снова, взглянул на Делфайн, но промолчал.

Лен подобной стеснительностью не страдал. Отмывшись от крови и сменив комбинезон на чистую рубашку, подошел к ней, сверкая белозубой улыбкой. Протянул руку.

– Приветствую вас, таинственная дама. Вероятно, вы одна из здешних обитательниц. Я – Лен Майал. А вы?..

– Это тебя не касается, – тихо, но твердо произнес у него за спиной Оуэн. Он тоже сбросил рубашку и накинул другую, но не успел застегнуть. Делфайн старалась не замечать, какая у него великолепная, мускулистая грудь, но руки у нее задрожали. Сурово нахмурившись, она осадила Оуэна взглядом.

– Я Делфайн.

Лена явно интересовало не только это. Он вопросительно взглянул на Оуэна. Девушка поняла: ему хотелось знать, какие отношения связывают ее с его боссом.

– Я приехала сюда погостить, – пояснила она. – Побуду немного.

Лен поднял бровь.

– Ясно.

Оуэн придвинулся ближе. Совсем недавно он подчинялся командам Лена, но теперь не подлежало сомнению, кто тут главный. – Ничего тебе не ясно. Делфайн...

Ой-ой, похоже, он готов выдать ее тайну. Делфайн пускать дело на самотек не рискнула.

– Оуэн по своей доброте согласился на некоторое время меня приютить, – поспешно отбарабанила она. Желательной реакции не последовало. Глаза Лена широко раскрылись. Он внимательно разглядывал дорогой наряд девушки.

– Прошу прощения, Делфайн, я догадался, что вы не из наших краев. Вы слишком красивы, чтобы, раз увидев, я мог вас забыть. Где Оуэн вас отыскал? Нет там еще таких? Говорите, он вас приютил? – Последние слова прозвучали скептически.

Делфайн моргнула. Звучит, однако, так, словно Оуэн подобрал ее на улице. Оуэн угрожающе нахмурился.

– Лен, – проскрипел он. – Ты неплохой ветеринар и помощник отличный, без тебя мне туго придется, но сейчас ты зарываешься. Ведешь себя так, словно мама никогда не учила тебя не совать нос не в свое дело. Делфайн захотела увидеть мир, в Монтане ей бывать не приходилось. Она и ее друзья, Ферон и Николас, немного у нас погостят. Остальное тебя не касается. А теперь, будь добр, прикуси язык.

Лен поднял руки, сдаваясь.

– Вас понял. Простите за назойливость, мэм. – Вид у него при этом был совсем не виноватый.

Уходя с Оуэном, Делфайн оглянулась и увидела, что Лен вовсю ухмыляется.

– Приятно было познакомиться, Делфайн. Девушка едва поспевала за хозяином – так он спешил уйти.

– Я выбрала неудачное время для своего появления?

Ледяной взгляд в ответ:

– С Леном нам не повезло. Он отчаянный бабник.

– Я заметила.

– Еще бы не заметили. У него глаза бы на лоб вылезли, узнай он, что пытался флиртовать с принцессой.

– Порой в мужчинах, узнавших о недоступности женщины, пробуждаются худшие инстинкты.

Оуэн осторожно заглянул ей в глаза.

– Я не собираюсь давать им такую возможность. Лена придется держать на расстоянии.

– Зачем? С виду он безобиден.

– Если он решил затащить вас в постель, то пустит в ход все свое искусство обольщения. Женщины от него без ума.

– Полагаете, я попадусь на дешевые уловки?

– Я полагаю, что совсем не знаю вас. А Лен из тех мужчин, от которых Андреас просил защитить свою сестру.

Делфайн надменно вздернула подбородок. Оуэн улыбнулся.

– Что такое? – тут же поинтересовалась она.

– Имя вы можете скрывать, но манеры у вас истинно королевские.

– Значит, и с ними мне следует поработать. Манеры... одежда... Лен сразу понял – дело нечисто. А мне хотелось бы стать как все, слиться с фоном. Окунуться в настоящую жизнь.

– Для начала вам определенно повезло – с коровой.

– Это было... интересно. Он расхохотался.

– Дипломатии вас учат, должно быть, прежде, чем чтению. Вы ж едва не грохнулись в обморок. Я понимаю, конечно, ваше желание развлечься, но... Это место не для, вас.

Вроде бы он прав. Сама она никогда не выбрала бы ранчо для летнего отдыха. Но Делфайн ощетинилась.

– Ничего я не упала. Даже не дрогнула. – Скрыть обиду ей не удалось.

К удивлению девушки, он протянул руку и мягко потрепал ее по подбородку.

– Конечно, держались вы молодцом. Не огорчайтесь, я не хотел вас обидеть.

От его руки по телу распространялось восхитительное тепло, делающее ужасные, чудесные вещи с ее эмоциями. Как будто очнувшись, Оуэн убрал руку.

– В подобных ситуациях время на вес золота. Я был очень благодарен, когда вы отослали меня к корове. Но факт остается фактом. Место это вам не подходит. Каким бы крупным и процветающим ни было ранчо, все равно здесь все вращается вокруг скота. Животных. Тут большие, опасные машины. И масса грязной работы, пота и крови. Кстати, куда вы все-таки направлялись?

Делфайн заколебалась. Первым побуждением было пожаловаться, что она соскучилась за два дня в одиночестве. Самое подходящее для избалованной принцессы – хныкать «мне скучно».

– Мне надо что-нибудь делать, – сказала она.

– В загоне для отела?

Он что, смеется над ней? Но почему-то она не обиделась. Даже наоборот, взбодрилась.

– Я не знала, что он так называется. С коровой и теленком все будет хорошо?

– Возможно. Всегда остается опасность заражения.

– Мне бы хотелось делать еще что-то помимо чтения, – прошептала девушка. – Не совсем я бесполезная.

– Ладно. – Он упер руки в бока. – Что вы умеете?

Делфайн подумала о благотворительных фондах, открытиях школ и библиотек. Вся ее последующая жизнь должна быть посвящена этому. Но...

Она поникла. Говорить о подобных вещах расхотелось. Вряд ли Оуэн сочтет ее умения пригодными для использования.

Делфайн желала, чтобы Оуэн Майклс уважал ее. Не воспринимал как досадную помеху. Да, сам он ее никогда не отошлет. Но будет счастлив, если она решит уехать... например, завтра.

Гнев поднялся в ней с неожиданной силой.

– Не ждете же вы, что я буду разыгрывать тут примадонну, попивая шампанское, закусывая шоколадом и рассылая воздушные поцелуи?

– Воздушные поцелуи?

– Ну, вы знаете. – Голос ее упал. – Когда притворяешься, что кого-то поцеловал, на самом деле не целуя.

Он улыбнулся.

– Я знаю, что такое воздушные поцелуи. Просто... У меня нет никакого опыта обращения с принцессами, Делфайн. Поэтому вам придется самой решить, что вы хотите делать.

– Все.

Неизвестно почему она не могла оторвать взгляд от его гy6, мучаясь совершенно неожиданным желанием. Уж чего точно не стоит делать – так это терять голову от Оуэна Майклса. И вообще любого мужчины. Но особенно от этого.

Делфайн попятилась.

– Определите точнее, – попросил он. Но с нее и так было достаточно.

– Я обдумаю это на досуге.

– Не заставляйте меня жалеть о согласии на просьбу Андреаса.

Делфайн тряхнула головой и рассмеялась.

– Слишком поздно. Все равно вы жалели об этом с самого начала, верно?

Он не ответил, и почему-то его молчание беспокоило ее и много часов спустя.