Королевство стеклянных глаз [СИ]

Глава XX: Прощание

— Встать! Суд идёт.

Кеннета не покидало ощущение, что он участвует в очередной игре, только теперь правила задаёт не Королева, а взрослые люди. Взрослые, перенявшие совершенно детские привычки превращать происходящее в фарс. Суд без адвокатов, с заведомо предвзятыми присяжными. И двое судей — Эрик и Клодия, на шее которой поблескивало ожерелье из ключей.

— Думаю, господа, приговор и без того ясен каждому из вас, — Клодия торжествующе улыбалась, глядя на съёжившегося в центре зала Шарля, зябко обнимающего самого себя руками. Может, он просто мёрз, а может, видел, как рядом с ним так же дрожит, крепко обхватывая его тонкими руками, сестра-близнец. Девочка, которую все так ненавидели, и которой попросту не было.

— Итак, жестокий тиран, столь долго терзавший нашу страну, заслуживает самой мучительной смерти, какую только можно придумать. Мы отдадим его Мастерам.

Счастливый, торжествующий взгляд — и десятки таких же взглядов со всех сторон. Гораздо более жестокие, чем какие бы то ни было игры «Королевы».

— Они нас не обидят, — жалким голосом пролепетал Шарль. — Они нас любят.

— Любят?! — Эрик рассмеялся, скрестив руки на груди. — Как может кого-то любить кучка пружин и шестерёнок?

— Они любят нас, — упрямо повторил единственный сын Мастера. Кеннет сжал руки в кулаки. Эти идиоты что, не понимают, что судят больного ребёнка? Его нужно вылечить, а не отдавать жутковатым многоножкам.

Подданные, вопреки всем ожиданиям, не избавились от кукольных одёжек. Может, из-за того, что не имели других одежд. А может, просто уже привыкли.

— Разумеется, мы не забываем тех, кто помогал нам, — первая фрейлина перевела взгляд на склонившего голову Кеннета, старавшегося держаться в стороне. — Пусть ты и наломал дров, но всё же ты, в каком-то роде, помог нам узнать правду и задержать виновника. Ты можешь попросить награду — любую. Клянусь, я выполню твою просьбу, как новая королева этой страны.

В её лице проскальзывала скука, может, даже лёгкое презрение. Мол, что там может попросить «глупый мальчишка»! Конечно же, много денег. Или ещё какую-нибудь ерунду, скажем, все местные запасы шоколада. Или, на худой конец, хотя бы просто нормальный ужин: голод становился нестерпимым. Одними шоколадками и песком сыт точно не будешь. Но младший Каррингтон давно принял для себя решение. Он ждал этого вопроса, и многократно повторённый в мыслях ответ вырвался на удивление легко:

— Разрешите мне уйти отсюда… и забрать Шарля с собой.

Толпа ахнула. Перешёптывания, испуганные взгляды в спину… Кеннет понимал, сколь абсурдной выглядит его просьба. Понимал, но отступать не собирался:

— Я уйду вместе с ним, и больше никогда никто из нас не вернётся сюда. Пусть я не король, но я найду, чем поклясться.

Клодия молчала, не сводя с него глаз, и лишь задумчиво шевелила губами. С них сыпались без единого звука тысячи причин отказать, и ещё больше доводов в пользу того, что не следует защищать такое существо, как единственный ребёнок Мастера.

— Ты уверен? Ты можешь попросить всё, что угодно. Даже весь этот дворец. Даже ключи от кукол — при условии, что не станешь поднимать их на войну против нас.

Нервные интонации в голосе первой фрейлины, нынешней королевы, заставляли сердце петь. Наверное, так чувствовали себя невинно обвинённые в колдовстве, поднимаясь на костёр. С той лишь разницей, что он жертвует чем-то меньшим, чем собственная жизнь. Ну и что? Кто сказал, что герой обязательно должен жертвовать только лишь жизнью? Так и хотелось заорать: «Ну, и кто здесь глупый мальчишка, а?!»

— Я уверен.

— Что ж, — Клодия тяжело сглотнула, опуская голову. — Пусть будет так. Но знай: если ты позволишь ему вернуться, клянусь, тебя самого казнят. Ты слышишь?! Впрочем… ты сам выбрал такой путь.

Кеннет лишь усмехнулся. Вернуться в этот сумасшедший мирок? Нет, спасибо. Даже за все сокровища мира. Под пристальными непонимающими взглядами толпы он подошёл к Шарлю и протянул ему руку:

— Пойдём отсюда. Нам больше не место здесь.

Люди расступались, пропуская их. Нет, без благоговения: они пятились, налетая друг на друга и стремясь оказаться как можно дальше от Кеннета и Шарля. Наверное, так же реагировали бы средневековые люди, когда по улице, позванивая колокольчиком, неторопливо вышагивала парочка прокажённых.

Они уходили. Уходили, навсегда оставляя за спиной Стеклянный Дворец, и пугающих кукол с нарисованными глазами, и омерзительных людей, которые изначально могли бы показаться даже неплохими. Прощай, уродливый кукольный мирок. Здравствуй, настоящий мир. Мир, где люди — это люди, а куклы — простые куски пластика, резины или фарфора, которые не могут случайно перекусить тебя пополам.

И всё-таки сложно будет теперь наведываться в гости к двоюродной сестре, смотреть на фарфоровых красавиц, стройными рядами выстроившихся на полках. Пусть они и мало похожи на уродливых кукол Мастера-Кукловода.

А вот Шарлю, наверное, куклы Кристин понравятся. Может, они и не умеют петь и танцевать. Зато из них, простых игрушек, уж точно не сделают орудие убийства.

Кеннет усмехнулся и крепче сжал давно переставшую дрожать ладонь. Всё будет хорошо.