Король солнечного огня

Я кивнула. Я поспешила за Бриэль по галерее, не давая себе смотреть на жуткие трофеи. О, почему мы пришли сюда? Я хотела вернуться. Мог быть другой способ получить нужные ответы. Но когда я напрягала мозг, решений не было.

Бабуля привела нас в гостиную, где огонь в огромном камине горел, но не согревал холодное пространство. Бабуля опустилась на огромное кресло, похожее на трон, с грацией и достоинством королевы, ее спина была идеально прямой, бархатные рукава легли на резные подлокотники. Она смотрела на нас, стоящих перед ней. Когда ее взгляд впился в меня, я вдруг осознала, как выглядела. Желание объясниться поднялось в груди, но я смолчала.

— Итак, — сказала бабуля после долгой паузы, — как тебе жизнь невесты фейри? Было так, как описано в песнях и стихах прошлых эпох?

Я моргнула, не зная толком, как реагировать.

— Я… даже не знаю, мэм. У меня не было времени на такие песни или поэмы.

Бабуля фыркнула.

— Верно. Ты зарабатывала на жизнь иглой и нитью, насколько я поняла. Пока твоя сестра ходила по округе, стреляя в зайцев. Да, как видите, я следила за своими внучками и их делами! Даже после всего я ужасно мягкосердечная.

Я старалась не смотреть на Бриэль. Я усилием воли выдерживала взгляд бабули.

Но она приподняла бровь и повернулась к Бриэль.

— Как ваш ужасный отец, хм? Еще жив, надеюсь?

— Да, — процедила Бриэль. — Твое проклятие лишило его всего, кроме здоровья.

— Отлично, — рот бабули дрогнул, словно улыбка пыталась пробиться. — Я хотела, чтобы он увядал в страданиях как можно дольше. Может, даже переживет всех нас!

Чистая злоба исходила от этой женщины… Как она могла быть матерью моей мамы? Бедный отец. Бедный жестокий отец с разбитым сердцем, который бушевал и срывался на всех, кто был близко. Особенно, на дочках. Его дочери не могли сбежать от него. Я много раз была близко к ненависти к нему.

Я вдруг обрадовалась, что не поддалась той ненависти. Я была бы счастлива не видеть мужчину до конца своей жизни, но надеялась, что кусочек моего сердца всегда будет любить его. Он нуждался в той любви больше многих, ведь так глубоко погряз в личном аду.

— Хватит болтать, — бабуля опустила локти на подлокотники, сцепила легонько пальцы и склонила голову, чтобы свет огня подчеркивал ее идеальные скулы и челюсть. — Вы пришли сюда не просто так. Говорите. Я в долгу, и никто еще не говорил, что я не отплачиваю долги.

Бриэль с тревогой кашлянула.

— Я… хотела бы, чтобы ты оказала услугу Валере. Если ты не против, бабуля.

Бабуля пожала плечами и промолчала, посмотрела на меня.

Мое горло почти сжалось, но не было времени робеть.

— Мне нужно найти и посмотреть в Звездное стекло, — сказала я.

Глаза бабули едва заметно расширились. Она точно не ожидала такой просьбы.

— Звездное стекло? Да? — она приподняла брови, вызвав лишь немного морщин. — И что ты надеешься там увидеть?

— Мне нужно найти мужа. Его у меня забрали. Я не знаю, куда, и я не знаю, кто. Но я поклялась найти его, чтобы снять проклятие, от которого он страдает.

— Ах, — бабуля глубоко вдохнула и быстро выдохнула, словно в смешке. — Ясно. Невеста лунного огня вернулась из мира фейри со звездами в глазах.

— Я не заколдована.

— Я и не говорила этого. По крайней мере, не в традиционном понимании слова. Но ты очарована этим фейри, — ее глаза стали как два кристалла, сияли в свете огня. — Как твоя мать влюбилась в твоего отца, заразу. Ты как она, как я подозревала. Готова выбросить сердце. Я не смогла переубедить ее проклятием. Видимо, и тебя проклятие не собьет с пути. Дурочка.

Бабуля повернулась и посмотрела на огонь. На миг морок вокруг нее угас, и я заметила тощий скелет женщины в лохмотьях, а не бархате. Она была ужасно уставшей, сидела неудобно на старом стуле и смотрела на слабый огонек.

Картинка тут же пропала. Я не знала, увидела ли это на самом деле.

— Я могу сказать, как пройти к Звездному стеклу, — сказала бабуля, посмотрев на меня. Я даже сделаю лучше: скажу, почему ты не должна идти.

— Я должна идти.

— Хсст! — она взмахнула изящной ладонью, чтобы я молчала. Камни на кольцах блестели в свете огня. — Думаешь, любой может посмотреть в гадальные воды священного пруда? Если бы так было, не было бы отбоя от людей, желающих пройти туда, пока вся магия не иссякла бы, оставив только грязную лужицу. Нет-нет. Боги, давшие мирам такой подарок, подарили и стража.

Бабуля склонила голову, сияние огня усилило резкость ее черт, она напоминала демоническое существо из девяти адов. Я с трудом подавила желание попятиться.

Но устояла на месте.

— Я не боюсь.

Бабуля неприятно рассмеялась.

— Если кто и достоин твоего страха, то это Мьяр. Она не убьет тебя, ее не интересует смерть. Но когда она закончит с тобой, ты потеряешь желание жить. Те, кто видел ее лицо, не оправились. Так что старайся не смотреть на нее прямо.

Я серьезно кивнула, но Бриэль шагнула вперед.

— О чем ты говоришь? Мы пойдем к гадальному пруду вслепую? Разве не нужно смотреть в него?

— В том и уловка, да? — бабуля сидела идеально ровно на стуле, спина была прямой.

— Мой… — я сделала паузу, сжала губы и твердо продолжила. — Мой муж сказал мне, что заплатил большую цену, чтобы посмотреть в Звездное стекло. Что требует Мьяр?

Бабуля покачала головой.

— То, что ты не будешь готова отдать.

— Откуда ты знаешь?

— Поверь мне.

— Прошу, скажи. Что за цена?

Подняв длинный палец, бабуля задумчиво потерла ухоженным ногтем по полным губам.

— Я не эксперт в таких делах. Но Мьяр желает нескольких вещей. Предположу, что она предложит посмотреть в ее пруд в обмен на что-то истинно ценное. Все воспоминания о любимом, например.

Холод пробежал по моей спине. Я помнила, что Эролас заплатил всеми воспоминаниями об отце ради одного взгляда. И тогда он увидел мое лицо. Мое. Человеческой девушки, которая стала его невестой. И предала его.

Я могла заплатить схожую цену? Я искренне любила мало людей в этом мире. Как я могла отдать воспоминания хоть о ком-то из них?

— Это просто, — фыркнула Бриэль. — Я буду рада забыть отца!

— Тогда, — бабуля повернулась к ней, скалясь, — цена не так и высока. Не думай, что можешь обмануть Мьяр, девица! Она старее, мудрее и жестче, чем ты можешь представить. И, — она махнула ладонью, — не ты хочешь посмотреть в пруд, а твоя сестра. Так что и платить должна она.

Я опустила голову. Я не могла это сделать. Даже воспоминания об отца. Мать, Бриэль… Элли и Биргабог, другие крохи-гоблины. Эролас. Я не могла их потерять. Не могла.

— Другого способа нет? — прошептала я.

— Конечно, есть, — бодро сказала бабуля. Я подняла голову, посмотрела в ее умные глаза. — Я могу дать тебе то, что поможет тебе в твоих поисках.

— Да? Можешь?

— Могу… если ты отдашь мне свое ожерелье.

Мои пальцы коснулись горла, золотой цепочки и семьи медальонов, один из них был пустым.

— Нет, — я покачала головой. — Я не могу отдать это. Это… нет.

— Как хочешь, — бабуля пожала плечами и опустила руки, сжала подлокотники. — Но ты не можешь получить что-то, ничего не отдав. У тебя есть лишь одно, что я хочу.

Выражение ее лица могло заморозить мое сердце.

— Скажи, — сказала я.

— Твои воспоминания об Изодоре. О твоей матери.

Бриэль вскочила, сжала мою руку и оттащила меня, встала передо мной, защищая.

— Ты сошла с ума, — прорычала она.

— Почему ты так говоришь? — бабуля подняла голову и посмотрела на нас без эмоций. — Разве я хуже Мьяр? И у меня есть власть! Изодора была моим ребенком, моей милой крохой. Я любила ее больше, чем вы можете понять. Вы не матери. Вы не знаете, как это… когда теряешь… Вы не знаете боль…

Морок треснул снова, показывая неописуемую осунувшуюся реальность под красивой оболочкой. Даже один взгляд сжимал сердце, и я охнула и потянулась к жалкому существу, сгорбленному на старом стуле.

Но Бриэль сжала мою руку.

— Ты не теряла нашу мать. Ты прогнала ее. И ты испортила ее жизнь, прокляв отца.

— В эту историю ты веришь? — голос бабули был острым, как нож, морок вернулся на место. — Верь, если так тебе легче. Мне без разницы, — она посмотрела на меня. — Мы договорились?

Я открыла рот, но Бриэль вмешалась снова:

— Лучше забери мои воспоминания!

— Хорошая попытка, — слабо улыбнулась бабуля. — Я знаю, что моя Изодора умерла, пока ты была младенцем. Ты ее не помнишь. Но ты умная, не спорю!

Она снова повернулась ко мне и молчала.

Я вдохнула. А потом осторожно убрала ладонь Бриэль со своей руки и шагнула к бабушке.

— В обмен на помощь с Мьяр и гадальным прудом я дам тебе одно воспоминание. Можешь сама выбрать, какое. Подойдет?

Бабуля смотрела мне в глаза, ее глаза были как осколки стекла. Я не моргала, не давала себе отвести взгляд.

— Хорошо, — наконец, сказала она.

И она встала и отошла от огня в темный угол комнаты. Я смотрела ей вслед, но видела только неясные движения. Может, морок не затрагивал ту часть комнаты, потому не было ничего видно. Я услышала стук, звяканье, шорох бумаги.

Бабуля вернулась с маленьким подносом с изящной чернильницей, пером и несколькими листами пергамента. Она опустила это на маленький стол с изогнутыми ножками, открыла чернильницу, обмакнула перо и посмотрела на меня.

— Когда будешь готова, дитя, — сказала она. — Расскажи, как ты в последний раз увидела свою мать.

Мое сердце сжалось.

— Ты… уверена? Это воспоминание ты хочешь?

Бабуля кивнула.

— Дай его мне.

— Вали, — Бриэль снова коснулась моей руки, ее голос был рычанием. — Вали, не делай этого.

Но разве у меня был выбор?

Я закрыла глаза, впустила воспоминание в голову, ужасное и красивое воспоминание. Я редко навещала его.

— Она… лежала в своей кровати, — тихо сказала я, слова дрожали на губах. — Вокруг было много крови. Отец рыдал. Он не покидал ее, и когда он увидел меня… сказал мне уйти, зашагал ко мне. Я думала, он ударит меня…

Сцена оживала вокруг меня, наполняла мою голову, была ярче, чем я помнила. Я смутно осознавала, что бабуля писала. Я слышала шорох пера по пергаменту. Может, она колдовала. Не важно.

Я погружалась в воспоминание, все глубже и глубже. Я видела, что слабые пальцы матери вдруг с силой сжали рукав отца. Я снова видела бледно-серые губы, выдавливающие слова, хотя усилия утомляли ее.

— Нет, любимый. Впусти ее. Я хочу ее.

Отец поддался, хотя глаза его горели, и я знала, что он не хотел. Он не хотел делиться последними моментами его жены с кем-то еще, даже со своей дочерью. Я почти боялась пересекать комнату.

Но мама протянула ко мне руку.

— Иди ко мне, милая, — сказала она. И я пробежала по комнате, сжала ее ладонь своими руками и поцеловала ее. Мои слезы лились, обжигая. — Валера, — сказала мама. — Валера, ты сильнее, чем знаешь. И должна быть еще сильнее, — ее голос дрогнул, глаза закрылись. Я смотрела на ее лицо, боясь, что она уже умерла. Но она смогла открыть глаза, посмотрела в мои встревоженные глаза. — Твоя сестра… я слышала ее крики. У нее сильный дух! Но ты… ты моя доблестная. Ты должна заботиться о ней. Обещай.

— Обещаю, мама.

— И ты не должна ненавидеть своего отца. Это… не его… — ее голос угас. Она отпустила мои пальцы.

— Мама? Мама? — я склонилась, коснулась ее бледных неподвижных щек. — Мама, ты меня слышишь?

Одно веко дрогнуло? Уголок ее обмякшего рта приподнялся, будто в попытке улыбнуться? Я не успела понять, отец поднял меня, закинул на плечо и вынес из комнаты. Он опустил меня в коридоре с силой и прорычал мне в лицо:

— Не заходи и молчи. Твоей матери нужен отдых, а не твой шум!

Я заметила ее еще раз, неподвижную, серую, и отец захлопнул дверь перед моим лицом.

Я выдохнула. Слезы лились по моим щекам, и я поняла, что слезы были настоящими, а не только в воспоминании. Я поспешила вытереть их, а потом…

А потом я нахмурилась.

Почему я плакала?

Тряхнув голову, я подняла взгляд. Бабушка склонялась над подносом, перо двигалось, она быстро писала. Я повернулась к Бриэль, стоящей рядом со мной с раздавленным видом.

— Что? — спросила я. — Что такое, Бриэль? Что случилось?

— О, Вали! — Бриэль резко вдохнула, будто всхлипнула. — Вали, зачем ты отдала это?

— Что отдала? — я моргнула и подняла ладонь к голове. — Постой… это было… — я посмотрела на бабулю, хмурясь. — Я отдала воспоминание.

Бриэль отвернулась, шмыгнув. Но бабуля дописала и отложила перо. Она удовлетворенно хмыкнула и улыбнулась мне.

— Спасибо, — сказала она.

Она посыпала чернила порошком, чтобы они высохли, убедилась, что они не размажутся, промокнула пергамент и вытащила шелковый шнурок, связала свиток. Она встала с шуршанием бархатных юбок, пропала снова в темном углу комнаты. Странная пустота болела в моей груди, пока я слушала шорох и звяканье.

Бабуля вернулась в круг света огня через миг, и ее волосы были ярче, лицо — красивее, а кожа стала более гладкой, похожей на фарфор. Она что-то несла в руке, маленький сосуд с пробкой. Она протянула его мне.

— Когда приблизишься к гадальному зеркалу, намажь это на глаза, — сказала она. — Это не даст тебе видеть ничего, кроме энергии этого мира, защитит от лица Мьяр. Но предупрежу: ты не поддашься ее чарам, но она все еще сможет тебе навредит. Мьяр опасная. Не недооценивай ее.

— Не буду, — я приняла сосуд.

Бабуля фыркнула.

— Будешь. Но это уже не моя проблема, да? — она отошла, пригладила бархат платья и улыбнулась. — А теперь я должна, как заботливая бабушка, предложить вам место для ночлега бесплатно. А завтра, когда отдохнете, я расскажу о пути к Звездному стеклу.

11

— Матрац набит соломой, Вали. Я ощущаю от нее зуд.

Я откинула покрывало со своей стороны кровати, быстро взглянула на Бриэль. Она уже вытянулась на том, что выглядело как мягкий матрац на плотной раме.

Она резко села и почесала шею, хмурясь.

— Я буду в сыпи к утру.

Вздохнув, я забралась в кровать рядом с сестрой. Бабуля дала нам чистые ночные рубашки, и морок был достаточно хорошим, что нужно было попытаться, чтобы ощутить грубую ткань мешковины под мягким хлопком. Может, если бы я попыталась, я смогла бы убрать морок с одеяния и комнаты с изящной мебелью, трещащим огнем и изящными гобеленами на холодных каменных стенах.

Я легла на подушку, ощущая прищуренный взгляд Бриэль. Я так устала. И впереди ожидало так много неизвестного. Мое воображение встрепенулось в предвкушении безымянных страхов и опасностей, меня мутило от этого.

Нет. Лучше пока расслабиться. Лучше дать мороку бабули успокоить нас, хоть это и было ложью.

Я свернулась на боку, натянула одеяло до плеч и посмотрела на Бриэль. Сестра распустила волосы из пучка у шеи. Они ниспадали, длинные и прямые, почти до ее талии. Она выглядела так моложе, больше напоминала девочку, которую я знала. Я слабо улыбнулась.

— Я серьезно, Вали! — Бриэль почесалась, ругаясь, опустилась на свою подушку. Она вдруг повернула голову и посмотрела на меня. — В том сосуде не хватит на нас обеих. Я про то волшебное средство. Бабуля подставляет нас. Она хочет, чтобы мы приползли просить ее о помощи. Или… — она помрачнела. — Или она хочет нашей смерти.

— Знаю, — я поежилась. Мне не нравилось принимать предложение бабули о ночлеге. Щедрость не была ей присуща, и хоть она говорила, что это будет бесплатно, я сомневалась в этом. Но я была благодарна за крышу над головами. — Я думала об этом и… думаю, тебе лучше не идти со мной.

— Что?

— Прошу, выслушай меня, — я сжала ладонь Бриэль. — Ты права, в том сосуде на двоих не хватит. Но у меня есть другие средства. Помнишь, как ты видела, как я летала? Я могу сделать так снова. Наверное. С этим и слепящей мазью я должна справиться.

— Как ты будешь смотреть на пруд, если эта штука будет на твоих глазах?

— Я сотру ее.

— И снова будешь уязвима для Мьяр!

— Я должна рискнуть.

— Нет, — ее лицо стало строгим. — Нет, Вали. Я иду с тобой. Я не знаю, как мы справимся, но я не пущу тебя одну. Мы разберемся вместе. Слышишь меня?

Я закрыла рот, прикусила обе губы. Но зачем спорить? Я посмотрела в глаза сестры и кивнула.

— Хорошо, Бриэль.

— Ладно, — она убрала ладонь из моей и отвернулась, показывая мне напряженную спину. — Будто я смогу тут спать! — прорычала она, натянув одеяло до подбородка. — Проклятый дом ведьмы! Мы проснемся и окажемся запеченными в пироге.

Ее ворчание утихло, и вскоре стало слышно ее тихий храп. Я усмехнулась, повернулась на кровати и посмотрела на маленькую свечу на медной подставке на столике. Огонек плясал, мерцал, но не мог пронзить морок удобств и показать обшарпанную реальность под поверхностью. Тряхнув головой, я приподнялась на локте, задула свечу и легла на шелковистую подушку. Темнота наполнила комнату.

Я лежала какое-то время, слушала храп Бриэль, ждала, пока мое напряженное тело расслабится. Я устала, но не могла уснуть. Завтра было близко, подкрадывалось, как рысь, в тени. Я отправлюсь к Звездному стеклу, выдержу испытание, которое меня ждало, и если выживу…

Я закрыла глаза и сжалась в комок. Вот бы сбежать из своего разума на пару минут! Но вопросы были там, и у меня не было на них ответов.

Что я увижу в гадальном пруду?

Я узнаю, где Эролас?

Если да, как туда попасть?

Я смогу еще спасти его?

Или уже слишком поздно?

Это было слишком. Боги, я не подходила для такой жизни! Я не была храброй, не любила приключения. Звездное стекло жестоко пошутило, показав мое лицо Эроласу. Оно должно было показать ему кого-то как… древняя Валера, которая стояла на отрубленных головах врагов!

Звук защекотал мое ухо.

Я нахмурилась, чуть выпрямилась, открыла глаз. Я ошиблась. Должна была.

Но нет, он повторился.

Смех.

Бурный хохот.

Лед бежал по моим венам. Я отодвинула покрывало и медленно села. Мой рот открылся, но слов не было. Я вытянула руку перед собой, хотела сжать плечо Бриэль. Но пальцы сжали пустой воздух.

Звук раздался снова: много голосов, хор веселья. Этот звук был из дома бабули? К ней пришли гости? Или…

Я вдруг оказалась не в кровати.

Резкий вдох проник между губ, я повернулась и увидела зал с колоннами, озаренный парящими сферами красного света. Когда я повернулась туда, куда вели сферы, я увидела открытый двор с длинным каменным банкетным столом. Он казался знакомым, но… почему?

Я подняла юбки и побежала. Смех зазвенел снова, хлынул на меня, отражался от каменных стен и высоких потолков. Я дошла до конца коридора и юркнула за колонну, выглянула. Вид слепил, звук оглушал, и мгновение я хотела сжаться, закрыть уши, пожелать быть в кровати рядом с сестрой. Но я не могла отвести взгляд.

Много странных существ собралось вокруг стола, пировали богатыми блюдами, пили вино из кубков. Они были красивыми… но странными в этой красоте: мужчины с рогами, женщины с кошачьими ушами, создания с ветками и листьями на их конечностях. Бледные создания с кожей, сияющей как свет луны, в ярких нарядах. Я видела среди них людей, хотя бы несколько, красиво наряженных, но незначительных рядом с другими.

Эролас сидел во главе стола.

Я смотрела на него какое-то время, едва узнавала его. Я видела его лишь раз в реальности, дважды во снах, но не таким. Его глаза сверкали от вина, и зубы блестели опасно от широких улыбок. Он был с голой грудью, только золотая цепочка с резным медальоном висела на шее. Его рога изгибались, тянулись от его лба, и в свете сфер он выглядел желанно и жутко одновременно.

От его вида кровь кипела от желания, хотя сердце холодело от страха.

Я не могла разобрать голоса, они смеялись и вопили. Мой пульс гремел, оглушая, делая другие звуки неясным шумом. Я глядела на странное создание, которым был мой муж, это огромное существо с загадочной красотой. Он должен был пугать меня. Но я не могла налюбоваться.

Внезапное движение испугало меня. Я с неохотой отвела взгляд от Эроласа и увидела, как женщина встала со стула. Она была из людей, высокая, темноволосая, ее золотистая кожа была украшена серебристой краской вокруг глаз. Она была в полночно-синем платье, которое ниспадало с ее плеч развевающимся плащом и с глубоким вырезом на пухлой груди. Нижнее белье было так затянуто, что ее талия была невозможно тонкой, а пояс из звезд украшал ее бедра. Хоть она была менее милой, чем другие за столом, я отметила, что во всей комнате не было платья красивее.

Она шагнула и пошатнулась, схватилась за спинку ближайшего стула. Гости за столом смеялись и указывали, но она смеялась в ответ, не стыдясь. Она отбросила волосы, приподняла голое плечо и сделала еще шаг и еще, приближаясь к Эроласу. Он отклонился на стуле, не переживая, лениво крутя кубок вина в руке, глядя, как она подходит.

Она остановилась перед ним и опустила ладонь на его плечо. А потом забралась на его колени, оседлала его, прижала колени к его бедрам. Ее полная грудь оказалась на уровне его глаз, и он неспешно разглядывал ее лицо, а она смотрела на него из-под темных длинных ресниц.

Она схватила его лицо и поцеловала его.

Смех усилился. Веселый голос закричал на языке, который я знала:

— Целуй ее! Целуй, пока можешь! Больше поцелуев от невесты этой ночью не будет!

— Ничего, — завопил другой голос, слова были невнятными от веселья и опьянения. — Королева еще зацелует его после Третьей ночи. И тогда ему другие поцелуи и не понадобятся!

— Точно, добрый король! — завопил третий голос. — Наслаждайся этим сладким плодом, пока еще есть время!

Темноволосая женщина отодвинулась, вдыхая. Она откинула голову, выгнула спину, долго смеялась. Эролас улыбался с долей угрозы. Его губы опухли от ее агрессии. Он сделал глоток вина, но женщина поймала кубок и выбросила его за свое плечо на празднующих за столом. Кубок покатился, звеня, по каменному столу, упал на землю с грохотом под веселые вопли. Женщина схватила лицо Эроласа, повернула его к своим губам.

Я сжалась за колонной, не могла уже терпеть. Я прижалась ладонью к резному камню, сердце дико билось. Это было настоящим? Нет, это был сон, просто сон! Я зажмурилась, а потом снова открыла их. Я должна была проснуться. Должна была! Я не могла больше терпеть это. Крики звенели в моих ушах, отвратительные, нескладные.

А потом толпа охнула. Смех резко утих.

Дрожа, я повернулась и выглянула из-за колонны. Дыхание застряло в горле.

Бледная женщина стояла в дальнем конце двора. Ее кроваво-красный кристалл лежал на горле, сиял живым огнем, озаряя нижнюю половину ее лица. И озаряя платье на ней.

Мое платье.

Мое платье из лепестков орнталаса.

Оно обнимало ее фигуру, словно было создано для нее, хотя она была в три раза больше меня. Нежность розовых лепестков не должна была подчеркивать ее тело, но как-то это происходило. На мне платье было милым, подчеркивало юность. На ней оно было роскошным.

Только одно платье было лучше во дворе.

Эролас встал из-за стола, отодвинул стул со скрежетом камня об камень. Темноволосая женщина слезла с его колен, поправила свое потрясающее платье, скрывая голые ноги. Она скрыла дикий смех ладонью, но смогла выглядеть приличнее, когда Бледная Женщина посмотрела на нее.

Бледная женщина прошла вдоль стола, гости сжимались на местах, пока она проходила. Боясь смотреть ей в глаза, они глядели на свои кубки. Она игнорировала их, смотрела только на темноволосую женщину. Она даже не взглянула на Эроласа. Он склонил голову, когда она приблизила, и не поднял ее снова.

Взгляд королевы медленно скользил по ее полночно-синему платью, украшенному звездами. Она прищурилась. Две женщины стояли рядом, и было видно, что мои попытки шить были простыми, по сравнению с платьем, которое было на человеческой женщине. Где она взяла такое чудесное творение? Может, его сделали фейри.

— Твое платье, — сказала Бледная женщина. — Я хочу его.

Темноволосая красавица опустилась в низком реверансе. Ее губы, испачканные вином, изогнула улыбка, сверкнули белые зубы.

— Я буду рада поменяться, великая королева, — сказала она.

— Хорошо, — Бледная женщина кивнула и указала рукой. Две бледные фигуры вышли из теней колонн напротив меня, высокие и белые, как сама королева, но хоть она была восхитительна, они были призраками, словно из пара. Они схватили человеческую женщину за локти. Она кивала, улыбалась, посылала поцелуи собравшимся, пока ее уводили к колоннам в тени. Ее смех звучал за ней, отражался эхом от камней.

Только тогда Бледная женщина повернулась к Эроласу. Она была выше него на голову. Он был большим, величественным, но рядом с ней он казался почти хрупким. Она тихо смотрела на него пару долгих мгновений.

Наконец, она подняла ладонь и опустила на его грудь над его сердцем.

— Наслаждаешься?

Эролас, не поднимая головы, слабо кивнул.

— Хорошо, — она улыбнулась и подняла ладонь с его груди, нежно похлопала его по щеке. — Развлекайся, любимый. Я наслажусь тобой, когда придет время.

Мышцы не дрогнули на его лице или теле. Он был будто из камня.

Бледная женщина снова улыбнулась. А потом, не взглянув на собравшихся, она вернулась к колоннам. Розовое платье из лепестков трепетало за ней, оставляя нежный аромат после нее.

Компания вдохнула. Кто-то нервно рассмеялся. А потом еще и еще, и весь двор зазвенел весельем. Они выпивали, желали человеческой женщине удачи с обменом. Вскоре голосов и языков стало слишком много, они стали непонятной какофонией.

Но Эролас оставался на месте, опустив голову, прикрыв глаза.

Я сжала колонну, сердце разрывалось. Я боялась, что, если отпущу, я упаду на колени и больше не смогу встать. Что тут происходило? Я не понимала, не могла понять.

Мои губы двигались сами, формируя одно слово:

— Эролас.

Его глаза открылись, расширились. Он стал поворачиваться в мою сторону.

Красная вспышка прервала мое видение. Я вскрикнула и отпрянула от колонны в коридор, подняв руки. Жар ударил меня по лицу, и я боялась, что плоть растает на костях.

В том жаре и боли я увидела Бледную женщину между мной и Эроласом.

— Снова ты! — голос был почти единым с жаром, опалял мой разум. — Сколько раз мне выгонять тебя из своего дома? Мелкая мутная тень, оставь тщетные попытки! Другие пытались прогнать меня, никто не смог. Ты не найдешь его и не заберешь у меня!

Жар стал невыносимым. Я завизжала…

* * *

— Вали! Проснись!

Я пришла в себя и резко села. Сжимая одеяло, я смотрела во тьму вокруг меня. Красное сияние все еще слепило глаза, и кожа болела, появлялись волдыри.

Но нет! Нет…

Я согнулась, прижалась лицом к одеялу. Я не горела. Я была целой. И защищенной, насколько это было возможно в доме бабули Доррел. В кровати с сестрой. Мое сердце постепенно успокаивалось. Занавес морока опустился вокруг меня. Грубое одеяло стало мягким. Я сжала его сильнее, была готова принять ложный комфорт.

Ладонь выводила круги на моей спине.

— Вали? — голос Бриэль клюнул мое ухо, как решительная птичка. — Вали, ты в порядке?

Я покачала головой, прижимая одеяло к лицу. Всхлип поднимался, и я пыталась подавить его. Хоть я старалась, он вырвался из груди, но я не выпустила второй.

— Я видела его, — сказала я хрипло, голос дрогнул. Я опустила одеяло, сжала его обеими руками. — Я видела своего мужа.

— О, — голос Бриэль был твердым и пустым. Ее ладонь замерла на моей спине, а потом продолжила быстрее, чем раньше. — Он… страдал?

Я вспомнила темноволосую женщину на его коленях. Похотливый поцелуй. Вопли и смех.

Я замотала головой.

— Нет. Это не было… — как это объяснить? Если я расскажу сестре о том, что видела, она станет спорить, что его не нужно спасать. Может, она была права.

Я стиснула зубы. Я не буду в это верить. Я видела глаза Эроласа, когда Бледная женщина говорила с ним.

Он нуждался во мне. И я не подведу его. Не снова.

Я бросила одеяло и сжала щеки, ощутила их жар ладонями. А потом я села прямо и убрала волосы с глаз, расправила плечи.

— Который час?

Бриэль стала что-то говорить, остановилась и пожала плечами.

— Думаю, рассвет близко.

— Хорошо, — я вдохнула и сдвинула покрывало, встала. Твердый пол был холодным под моими ногами, но я выпрямилась и расправила плечи. Я сжала кулаки. — Пора двигаться. Нужно далеко зайти сегодня, нельзя тратить время.

12

К моему удивлению, когда я пошла переодеться в нижнее платье из муслина, в котором я была вчера, я нашла прочное коричневое платье вместо него. Я подняла его, поискала морок, но ничего не нашла.

— Выглядит как настоящее, — сказала Бриэль со своей части кровати, где она просовывала руки в рукава туники и завязывала шнурки по бокам.

— Думаешь? — я покрутила платье.

— Конечно! Если бабуля делает на чем-то морок, то чтобы стало красиво.

Бриэль была права. Это платье не было милым. Но швы были прочными, и ткань была крепкой, не пострадавшей от времени.

— Как думаешь, что за цену она попросит за это? Бабуля ничего не дает просто так.

— Она уже забрала твое нижнее платье, — отметила Бриэль. — Думаю, обмен честный.

Я пожала плечами, задумчиво сдвинула губы в сторону. Это было правдой. И у меня не было выбора. Я надела платье через голову, уловила знакомый запах — жимолость. Духи мамы. Может, это было платье мамы до того, как она убежала с отцом.

Мы еще не закончили одеваться, дверь открылась, бабуля появилась на пороге. Она была красивой, как прошлой ночью, хотя теперь ее волосы свободно ниспадали, рыжие и густые, до колен. Ее одеянием было светлое платье, украшенное кружевом.

Она смотрела на нас, чуть скривив губы с презрением, а потом вытащила из-за спины тарелку, словно из ниоткуда. Миски каши с золотым медом наполнили комнату теплым ароматом. Мой желудок заурчал.

— Я подумала, что вам лучше поесть перед отправлением, — сказала бабуля, прошла в комнату без приглашения и направилась к столику у окна. Она огляделась, поймала мой взгляд. — Присядь, дитя! Это не отравлено и не проклято.

— Что… ты хочешь за это? — с опаской спросила я.

Бабуля закатила глаза и опустила поднос со стуком.

— Я могу получить немного вежливости? «Спасибо, бабушка» и «Ты так добра, бабушка». От каждой из вас, — она скрестила руки, выпрямилась, став грозной колонной, не вязалась с мягкостью платья.

Я переглянулась с Бриэль. Она пожала плечами. Я повернулась к бабушке и сделала реверанс.

— Спасибо, бабушка.

— Ты так добра, бабушка, — добавила Бриэль. Ее попытка сделать реверанс была не так успешна, и она решила сделать поклон.

Бабуля хмыкнула и махнула властно рукой.

— Ешьте.

Я села за столик и взяла серебряную ложку, Бриэль неловко опустилась напротив меня. Морок был усилен этим утром настолько, что я не видела и следа швов. Мы с сестрой могли есть грязь, но вкус был как у каши с медом. Я была голоднее, чем думала, и быстро опустошила миску.

— Бабушка, — сказала Бриэль, доедая и вытирая губы ладонью. Она оторвала взгляд от миски и прищурилась. — Как нам попасть к Звездному стеклу?

Бабуля сидела на краю кровати, которая чудом оказалась заправлена, пока я не смотрела. Розовое покрывало выделяло ее светлую кожу и яркие волосы. Она сцепила ладони и склонила голову в сторону.

— Звездное стекло лежит в гроте Инамьяр в центре холма Хатарал. Это священное место в Шепчущем лесу, но опасно близко к границам Эледрии. Вы можете встретить других, ищущих его, так что постарайтесь не привлекать их внимание.

— Но где…

Бабуля резко подняла руку, и Бриэль закрыла рот, щелкнув зубами.

— Холм Хатарал, — продолжила бабуля, — иначе известен как Курган разрушения Хат, и его можно найти, только зная тропу. Ваша бабуля знает. Вы доберетесь до места назначения, пройдя по тропе у цветов йефира на севере. Но не сходите с тропы, на пути в Хатарал легко заблудиться. Многие путники до вас шли раскрывать тайны Звездного стекла, и их больше не видели.

— Я умею ходить по тропам, — гордо сказала Бриэль. — Я ходила даже на восток от солнца и на запад от луны. Один раз.

— Вот как? — брови бабули приподнялись. Я уловила ее удивление, хотя она пыталась не показывать это. — Это… неожиданно, — она повернула голову, взгляд был задумчивым.

Она пожала плечами и продолжила:

— Как только доберетесь до конца тропы цветов йефир, увидите холм Хатарал впереди. Найдите место, где вода вытекает из холма. Это ваш вход. Грот Инамьяр в центре холма. Там вы должны увидеть озеро, а в центре озера — остров. Зеркальный пруд, который вы ищете, на том острове. Но осторожно. На тех берегах Мьяр. Не приближайтесь к воде без мази, которую я дала, — она взглянула на меня, потом на Бриэль и обратно. — Вы обе идете?

— Да, — твердо ответила Бриэль.

Я кивнула.

— Хм, — бабушка величаво встала и пригладила юбки. — Если вы закончили, я вас провожу.

Она прошла к двери и вдруг пропала за ней. Я посмотрела на Бриэль, та сунула в рот последнюю ложку каши и вскочила на ноги. Я огляделась еще раз в комнате, схватила сосуд с пробкой, который мне дала бабушка. Я спрятала его в глубокий карман нового платья, пальцы задели что-то еще. Я не понимала, что это было там — маленькая сумочка из кожи. Я вытащила ее и удивленно охнула.

Моя сумочка швеи. Бабуля оставила ее, когда поменяла одежду.

Я мягко улыбнулась. Почему-то я ощущала себя лучше, зная, что набор швеи был тут. Я вернула его в карман к сосуду и поспешила за Бриэль.

Как только я вышла из комнаты, я застыла. Прошлой ночью я видела лишь мельком дом бабушки и сад, но была уверена, что к спальне, где ночевали мы с Бриэль, вел длинный коридор.

Теперь коридора не было. И дома не было. Я вышла сразу к высоким железным вратам. Когда я обернулась, растерянная, спальня пропала. Я видела только мутный пейзаж, вспышку лугов и… ничего.

— Не медли, дитя. Может, ты не спешишь встретить свою судьбу, но у меня есть дела сегодня.

Я повернулась и потрясенно смотрела на бабушку у ворот, Бриэль рядом с ней не была удивлена такому повороту событий. Но она уже бывала у бабули Доррел. И большую часть жизни бродила по Шепчущему лесу. Она привыкла к странностям.

По взмаху ладони бабушки врата со скрипом открылись. Лес ждал, золотой свет солнца лился сквозь зеленые ветки, но не разгонял густые тени у земли. Я вглядывалась в тени, искала слугу-оборотня бабули.

Бриэль коснулась моей ладони.

— Не переживай, Вали. Он не выйдет при свете дня. Если не будет обязан.

Это мало утешало.

— Что ж, милые, — сказала бабуля, направляя нас за ворота. — Я не буду благодарить вас за ваш визит, ведь вы пришли не ради своей радости, не ради моей радости, и я не буду желать удачи в пути, ведь эта затея глупая. Если выживете и сможете найти, что нужно, в Звездном стекле, не возвращайтесь ко мне за помощью, если только не хотите заплатить за то, что я дала вам.

Она отошла и взмахнула руками. Врата закрылись со звоном. Я отпрянула на шаг, сердце колотилось, и, когда я пришла в себя и заглянула между железных прутьев, я не увидела ни следа бабушки. Тени окутали место, закрывая от взгляд все, что было за вратами.

— Слава богам, это закончилось! — Бриэль поправила колчан на плечах и повернулась к лесу. Ее лицо было мрачным, глаза сияли. — Идем, Вали. Нужно найти цветы йефир. Цветок йефира, глядящий на север.

Я повернулась с сестрой и пошла рядом с ней по лесу.

— Ты знаешь, как выглядят цветы йефира? — спросила я после паузы.

Бриэль хмыкнула.

— Уродливо, — ее шаги были широкими и решительными.

— Как долго их искать?

— Не переживай! — она улыбнулась мне. — Нужно найти зарянку. Посмотреть, куда она полетит, и пойти за ней. Через десять шагов увидишь то, что ищешь. Я давно научилась этому трюку.

Бриэль говорила этот бред искренне. Каким странным был мир! И странно, что сестра знала, как работал этот странный мир. Я не могла все это удержать в голове.

— И… как нам найти зарянку?

— Это просто. Ищи ее песню. Чай попей!

Я отпрянула на шаг.

— Прошу прощения?

— Так звучит песня зарянки. Чай попей! Когда услышишь ее, ты поймешь, о чем я.

Мы вскоре услышали нежный свист, который, как бы я ни прислушивалась, не был похож на указание пить чай. Но я шла за Бриэль на звук песни, пока она не указала.

— Там!

Я посмотрела туда, куда она указывала, и заметила красную вспышку среди веток. Маленькая птичка прыгала боком на ветке, сложив крылья. Она повернула голову, посмотрела на нас ярким глазом.

— Зарянка алая, — позвала Бриэль, начиная знакомую детскую песню. — Зарянка алая, ты где? Где? Зарянка алая, дай и мне! Мне!

Птица моргнула. А потом села на ветку, пухлая, и запела без причины. Мне показалось, что она не хотела помогать.

— Он знает, что мы ищем? — прошептала я.

Бриэль пожала плечами.

— Наверное.

— Не стоит ему сказать?

Она посмотрела на меня.

— Это испортит магию.

— О. Прости, — я хмуро посмотрела на птицу, поющую, не переживая ни о чем. Я скрестила руки, огляделась в поисках шишки или желудя. — Его нельзя заставить полететь?

Бриэль строго посмотрела на меня.

— Это тоже испортит магию, — ее тон намекал на вопрос: «Ты ничего не знаешь?».

— Конечно. Ясное дело, — я посмотрела на небо за листьями. Время шло слишком быстро и слишком медленно. И где-то в другом мире меня ждал Эролас.

Или не ждал? Если он забыл меня, какая разница, приду я или нет? Он мог даже сейчас наслаждаться тем пиром, обвив руками податливое тело, прижав губы к другому рту, исследуя плоть…

Я опустила голову, закрыла глаза и глубоко вдохнула. Я не буду так делать. Я не буду о таком думать. Те сны могли не быть и близко к реальности! А если они были, какая разница? Я видела, как Эролас реагировал, когда вошла Бледная женщина. Я видела страх на его лице, в линии его челюсти, в напряжении шеи.

Он мог не помнить свою невесту лунного огня. Но он все равно нуждался во мне.

— Там! — завопила Бриэль, вернув меня в настоящее. — Он летит! Скорее, Вали!

Трепет пробежал по моей спине. Я быстро выдохнула, Бриэль схватила меня за руку и чуть не потащила по земле. Мы побежали за зарянкой, но через десять шагов Бриэль остановила меня так резко, что я чуть не упала.

— Там! — завопила она, указывая. — Что я говорила?

Я посмотрела и скривилась. Уродливый желтоватый цветок висел на стволе высокого ясеня, пророс в коре, как лишайник. Лепестки в форме ладони торчали из коричневого комка в центре, и цветок неприятно пах, как старая вода для мытья.

— Он болен? — спросила я.

— Нет. Это здоровый образец цветка йефир. Смотри! Он повернут на север, как и сказала искать бабуля.

— Это… хорошо?

Бриэль улыбнулась мне.

— Мы попадем в холм Хатарал раньше, чем ты думаешь.

Я попыталась улыбнуться ей, а она потащила меня за собой. Мы через пару шагов покинули лес, по крайней мере, нормальный лес. Странные пространства с далекими горизонтами появились по краям зрения, жуткий Хинтер, где лежало безумие.

— Не отставай, — предупредила Бриэль. — Бабуля была права, эта тропа нестабильна. Она… словно хочет нас сбросить. Осторожно!

Я охнула, когда сестра произнесла предупреждение, потому что земля под ногами вдруг сдвинулась. Я ощутила, как яма открылась вокруг меня, словно я была на краю обрыва, но ощущение прошло, и мы с Бриэль снова побежали по ровной земле, следуя по тропе в лесу. Бриэль была бледной и напряженной, тени играли под ее глазами.

С каждым шагом сосуд мази в кармане постукивал по моему бедру. Я прижала к нему ладонь, боясь, что флакон выпадет и укатится в Хинтер. Боги знали, что тогда мне делать! Бриэль почти до боли сжимала мою руку, но я не осмеливалась высвободиться. Если эта тропа заставляла мою отважную сестру нервничать, на то была причина. Я пару раз, казалось, замечала странных существ в тенях вокруг нас, но помнила слова Бриэль вчера и не смотрела на них.

Казалось, прошли часы, и Бриэль замедлилась.

— Думаю, мы тут, — сказала она.

Я посмотрела за деревья впереди. Вид передо мной не изменился: зеленые заросли, разные стволы коричневого и серого цвета, тени и пятна солнечного света. По краям зрения были просторы, когда не стоило смотреть смертным.

— Уверена, — шепнула я.

— Вполне, — Бриэль сглотнула и поправила ремешок колчана. — Пройдем туда и проверим.

Она потянула меня за руку, шагая вперед. Реальность чуть сдвинулась, и я охнула, лес содрогнулся и замер вокруг меня. Теперь вместо деревьев перед нами был большой холм, покрытый травой. Он выглядел неестественно: его форма была идеальным куполом, трава была чересчур густой, зеленой и без сорняков.

И у основания зиял вход в пещеру, вел во тьму. Ручей вытекал оттуда, извивался узкой коричневой лентой от холма в лес.

— Там, — сказала Бриэль. — Бабуля ведь говорила найти место, где вода течет из холма? Это оно. Вход в грот, — она напряженно посмотрела на меня. — Ты хочешь использовать ту мазь сейчас?

Я покачала головой. Мне не нравился вид той пещеры. Мысль, что я шагну в ту тьму без источника света, вызывала дрожь. Но я стиснула зубы.

— Не сейчас. Давай… сначала доберемся до грота, ладно?

Бриэль пожала плечами.

— Тебе решать. Готова?

— Готова.

Мы взялись за руки и подошли к пещере. Внутри было темно, и я чуть не остановилась, смелость висела на волоске. Бриэль вошла без колебаний. Я не хотела оставаться одна, ведь мы пришли сюда из-за меня. Так что я взяла себя в руки и поспешила за сестрой. Мы вошли в пещеру, хлюпая водой в неглубоком ручье, покинули тепло света дня.

Тьма сомкнулась, ослепляя.

— Иди на звук воды, — голос Бриэль звучал громко, хотя она говорила чуть громче шепота. — Она должна течь от озера в центре.

Я кивнула, а потом поняла, что Бриэль меня не видела. Но говорить было уже глупо, и я просто сжала ее пальцы.

Мы шли во тьме на ощупь. Звук воды из журчания стал гулом, а потом ревом. Я не видела, но знала, что мы шли по берегам подземной реки. Мы миновали несколько слоев реальности, скорее всего, не поняв этого, и каждый шаг нес нас через миры.

От этой мысли моя голова кружилась, меня мутило. Но я сжимала ладонь Бриэль и шла. Мы должны были вскоре дойти до центра холма!

Бриэль резко остановилась.

— Что такое? — прошептала я.

— Там стена.

— О чем ты?

— Там стена. Большая каменная стена.

— Мы можем ее обойти?

— Нет. Потому что это стена.

Я закатила глаза, но старалась не пускать раздражение в голос:

— Бабуля сказала идти за водой в центр холма. Это оно, да?

— Нет.

— Почему?

— Я не знаю, как ты, но я не вижу мистический гадальный пруд. Я ничего не вижу. Так что это не оно.

— Откуда ты знаешь?

— Если бы мы шли в темное место, зачем тебе то ослепляющее средство от бабушки? В таком месте ты и не увидела бы Мьяр.

Она была права. Я прикусила щеку изнутри, хмурясь.

— И как мы пройдем? Тут есть проем?

— Да, — осторожно сказала Бриэль. — Есть.

— Где?

— Там, откуда течет река?

Я повернула голову на шум воды.

— Нужно плыть вверх по течению, — слова сорвались с моих губ как утверждение.

— Ты хорошо задерживаешь дыхание, Вали?

Я поежилась.

— А что?

— Я ощупала стену. Проем есть, но потолок в паре дюймов над водой. Придется плыть под водой.

Семь богов! Я закрыла глаза, хотя разницы не было. Я не могла найти смелость говорить.

— Хорошо, — наконец, сказала я. — Я попробую. Жди тут. Если я не вернусь, тогда…

— Молчи, Вали. Ты знаешь, что я не пущу тебя туда одну.

Несмотря на резкость ее голоса, мое сердце согрелось.

— Ты не обязана, — тихо сказала я. — Это не твое задание.

— Теперь мое, — я услышала плеск, потом вскрик. — Боги, холодно!

— Бриэль? — я смотрела во тьму, пытаясь видеть, хоть и не удавалось. — Ты в порядке?

— Тут не глубоко, — ответила она. — Я вытянула руку. Попытаешься отыскать?

Я искала вслепую в пустом воздухе, пока не задела случайно пальцы Бриэль. Я сжала, и Бриэль схватила меня за руку, поддерживая, пока я забиралась в ледяную воду по грудь. Мои босые ноги коснулись гладких камней и участков песка, но растений не было. Ничто не росло в этой воде так далеко от солнца.

— Ты в порядке? — спросила Бриэль. — Нашла дно?

— Да, — мои зубы стучали.

— Когда я скажу идти, вдохни как можно глубже и ныряй. Придется грести одной рукой. Хватайся за камни. Вскоре мы сможем выпрямиться.

Или не так и скоро. Если воздуха не хватит, поток понесет нас, и мы успеем вдохнуть? Или река выбросит наши мертвые тела из пещеры в предупреждение другим глупцам, ищущим Звездное стекло?

— Хорошо, Бриэль, — мое сердце дико билось в горле, дрожащее тело пыталось застыть в протесте. Но я не отступала. — Я готова, когда ты будешь готова.

— Вали?

— Да?

— Прости за свечу. Я… должна была знать, что с ней что-то не так. Я просто… так сильно хотела…

Я протянула свободную руку, нашла плечо сестры и притянула ее ближе. Было неловко обниматься по грудь в холодной воде, но Бриэль обвила меня рукой, и мы замерли на пару вдохов, сжимая друг друга.

— Я рада, что ты со мной, — прошептала я. — Я бы не смогла без тебя.

Она кивнула в мое плечо, отодвинулась.

— Готова?

— Да.

Погрузиться с головой под эту воду, наверное, было моим самым смелым поступком. Я словно погрузилась в ледяной поток смерти. Это было хуже, чем идти по Шепчущему лесу. Тогда я хоть видела сестру рядом с собой.

Но вода сомкнулась над головой, и меня наполнили страх и холод. Хоть Бриэль крепко сжимала мою ладонь, я не ощущала свою руку. Я словно была одна. Частичка моего разума оставалась адекватной, и я хваталась за камни у дна реки и подтягивалась. Так я могла двигаться против течения.

Легкие стали гореть раньше, чем я ожидала. Паника трепетала в венах. Может, пора встать? Может, мы уже проплыли? Может, стоило поднять рот над водой, вдохнуть свежий воздух? Тьма, давление и холод ужасали. Потолок мог опуститься, придавить меня.

Я двигалась дальше. Я выпустила руку Бриэль. Но и ладно. Теперь я могла обеими руками хвататься за камни, тянуть, ноги двигались, отталкиваясь изо всех сил.

О, боги! Боги, сжальтесь! Я уже не могла двигаться дальше. Может, стоило отпустить? Попытаться вернуться туда, где ждал воздух? Было так ужасно темно! Я уже утонула и умерла? Боги не забрали мою душу, и я попала в один из девяти адов, и это место было холодным, темным и удушающим? Нет, только не это, прошу! Мне нужно было встать! Вдохнуть! Я должна…

Что-то сжало мою руку. Вода шумела, и я вырвалась из нее, вдохнула, и колени подкосились. Я потеряла равновесие и чуть не рухнула в воду, но хватка на руке удержала меня, грубо потащила, и я выбралась на берег.

— Вали! Вали, ты в порядке? Мы это сделали! Мы прошли!

Я кашляла, сплевывала, дышала с облегчением, пока голос сестры гремел в ухо. Я повернулась на спину и подняла взгляд. Бледное лицо Бриэль было надо мной, я видела его в голубом свете.

— Мы тут, Вали, — сказала она. — Мы это сделали. Думаю, я вижу гадальный пруд.

13

Все было, как и описывала бабушка: большое озеро в центре холма, и посреди озера — остров. Но хоть слова бабушки были правдой, они не описывали масштаб странности сцены.

Я села прямее, тело болело и дрожало от холода. Я огляделась. Это не мог быть тот же холм, куда мы вошли. Верно? Эта пещера была такой большой, что проглотила бы зеленый курган, и еще осталось бы место! Бледно-голубой свет мерцал и блестел на скоплениях кристаллов, которые ловили его и усиливали, озаряя тьму. Я моргнула, искала источник света, увидела бледный луч, проникающий в круглое отверстие на вершине купола. Сияющие пылинки летали в этом луче, словно молитвы поднимались к небесам и возвращались, отвеченные или нет, кто мог знать?

Озеро тянулось перед нами, словно чернила. Что угодно могло скрываться в тех глубинах. Кроме полоски берега, на которой мы сидели, озеро заполняло всю пещеру, а в центре был остров. Или не остров, а торчащие камни, соединенные в лестницу к камню в центре в пятидесяти футах над поверхностью озера.

Там была высокая чаша из белого камня, ловила свет и пылинки магии, когда они падали. Вода лилась из чаши серебряной струйкой и стекала по камням в озеро.

Видимо, это было Звездным стеклом.

Я поднялась на ноги, мое дрожащее тело вдруг ощутило прилив сил. Я шагнула к краю озера.

Бриэль поймала меня за запястье.

— Погоди! — она указала, ее глаза были широкими и сверкали слишком ярко в таком потустороннем свечении.

Я посмотрела.

Кости усеивали берег. Скелеты. Большие и маленькие. Похожие на людей, зверей. Каким бы ни был их вид, они лежали в странной позе: сжавшись на боку, подтянув конечности к своим телам.

Моя кровь похолодела. Я отпрянула от берега озера ближе к Бриэль.

— Мьяр, — выдохнула я. — Мьяр их убила.

— Вряд ли.

Я взглянула на Бриэль, она покачала головой и поймала мой взгляд.

— Их ничто не убивало, Вали. Посмотри на них! Тут нет жестокости. Они просто… легли.

Во рту пересохло. Я стала озираться на печальную сцену, но остановилась. Что говорила бабуля? Мы не должны были смотреть на Мьяр прямо.

— Мазь, — Бриэль думала о том же. — Нужно ее использовать. Сейчас. Пока она не нашла нас.

— А ты?

В странном голубом сиянии, отражающемся от кристаллов, я видела, как сестра стиснула зубы. Она вытащила нож из-за пояса, я не успела возразить, она отрезала от своей туники длинную полоску. Убрав нож, она плотно завязала ткань на глазах.

— Вот так, — сказала она. — Сойдет.

Я хотела возразить, но что я могла? Отправить Бриэль одну через водные врата?

— Хорошо, — тихо сказала я. — Жди тут. Но… если услышишь, что я кричу убегать, прошу, так и сделай. Я… не вынесу, если…

— Ты можешь поспешить, Вали? Чем больше медлишь, тем дольше мы пробудем в этом проклятом месте!

Кривясь, я сунула руку в карман платья и вытащила сосуд мази, откупорила его. Я чуть не подавилась от вони, ударившей по носу.

— Боги, что умерло? — прорычала Бриэль, зажав нос под повязкой. — Кроме… всех тех скелетов, — добавила она и мрачно рассмеялась. Я посмотрела на нее. Она меня не видела, но ощутила мое недовольство, потому что ей хватило ума пробормотать. — Прости.

Дрожащими пальцами я зачерпнула мазь и нанесла толстый слой на веки.

Эффект был моментальным — странный новый мир открылся передо мной, мир мерцающей энергии. Бриэль, ближайшая фигура, была ярче всего: пульсирующее красное ядро источало ауру света, и ее тело было видимым только как темный силуэт. Ее физическая оболочка казалась не важной. Свет ее сущности был куда ярче и важнее. И был красивым.

— Ну? — спросила она. Даже ее голос мерцал энергией, и его было видно в этом новом восприятии. Я едва слышала ее слова, но видела их четко. — Работает?

— Д-да.

— Каково это?

Я открыла рот. Но как я могла описать это? Слов не было.

Я покачала головой, закрыла рот и повернулась к озеру.

По воде бежала рябь, вода была живой, как разноцветный огонь, для моего нового видения. Пульсирующее сияние исходило из глубины в центре. Вокруг сияло больше огней… от скелетов. Это удивило меня. Как такое было возможно? Они были мертвы. Почему они сияли? Что-то из их прошлых жизней уцепилось за кости.

Я оторвала от них взгляд и посмотрела на остров.

— Я попытаюсь взлететь, — сказала я. Одной рукой я нашла медальон с накидкой из ветра. Я помедлила перед тем, как открывать. Я смогу увидеть ветер и поймать его? Нужно было попробовать.

Помолившись, я открыла медальон. Ветер вылетел со вспышками ярких лент света и энергии, словно искры летели с конца пылающей палки. Моя ладонь быстро вцепилась, я поймала извивающийся ветер и сжала. Ветер боролся, а потом признал поражение и обмяк в моей хватке.

Я надела накидку и поспешила застегнуть пуговицы, дрожа, ветер холодил мокрое платье. Зубы стучали, я огляделась в поисках высокого места, откуда можно было прыгнуть. Справа возвышался камень. Под ним лежал огромный скелет, похожий на мужчину, но в три-четыре раза больше любого мужчины, которого я видела. Кости его рук обвивали согнутые колени, словно он сжался для сна и не проснулся.

Я поежилась, но старалась не показывать это в голосе, когда сказала:

— Мне нужно прыгнуть для начала. Я заберусь там на камень.

— Мьяр не видно? — спросила Бриэль. Нож в ее руке подрагивал.

— Пока нет, — я коснулась руки сестры, смотрела с интересом, как мои пальцы проходят сквозь сияющую ауру, вызывая интересную рябь и вибрации. — Жди тут.

Я поспешила по камням, ожидала, что появится движение, новая аура. Я должна была радоваться, когда ничего не произошло, но нет. Я постаралась обогнуть большой скелет, забралась на камень, ветер поддерживал меня. Было странно забираться с закрытыми глазами, но мазь слепила мои ресницы. Помогало в таких обстоятельствах. Я не открою нечаянно глаза и не увижу Мьяр.

— Вали? — напряженно позвала Бриэль.

— Я в порядке, Бриэль, — отозвалась я, чуть раздвинула руки, раскрывая паруса. Ветер окружил меня. — Должно быть просто, — прошептала она. — Туда и обратно. Легко, — а потом я выдохнула. — Боги, помогите! — и оттолкнулась от камня. Ветер окружил меня, усилился, поднимая. Я стала подниматься, полетела над озером.

Что-то обвило мою лодыжку.

Я опустила взгляд.

Пульсирующая тьма заполнила мое волшебное зрение. Энергия поглощала, втягивала в себя свет, подавляла его. Но в той тьме было почти видно силуэт. Я его ощущала, а не видела. Он был как паук, подтянул лапы к толстому телу, кроме одной руки.

Ладонь на конце той руки — семь пальцев, ужасно сильная — сжимала меня.

— Нет! — завопила я, отбиваясь. Моя пятка попала по голове. Шипящий вопль ударил по моим чувствам, и я завизжала от страха.

Вдруг яркость вспыхнула перед глазами, красное сияние столкнулось с тьмой на камне. Я видела множество конечностей, силуэт моей сестры рухнул на огромный скелет, и его кости рассыпались. Я освободилась, закружилась в моем ветре, он нес меня выше, я им не управляла. Свет и тьма запутались в голове, путая, ослепляя.

Голос Бриэль пронзил смятение:

— Лети, Вали!

Я раскрыла руки, выровнялась, управляла ветром. Я посмотрела на берег внизу. Красный пульсирующий свет Бриэль обвил темную энергию, словно физически сдерживал конечности монстра. Или это он обвил ее?

Я развернулась и спикировала не в коде, а к земле. Ветер держал меня, я протянула руки и схватила огромную бедренную кость. Она была тяжелой для моих худых рук, но ветер помогал мне, добавлял сил. Я закинула ее на плечо, повернулась и бросила изо всех сил с помощью ветра в сплетение света и тьмы.

И попала.

Жуткий вой сотряс воздух, силы было так много, что меня оттолкнуло над водой озера. Но красная энергия вокруг Бриэль поднялась, и я услышала голос сестры:

— Я справлюсь, Вали! Скорее посмотри в зеркало!

Если я не полечу, если не завершу миссию, все это было напрасным.

Подавляя ругательства, я развернулась и, поправив положение рук, полетела над озером к острову. Я потеряла высоту, которую мне дал прыжок, и не смогла ее вернуть. Но ветер нес меня в паре футов над темной водой. Я заметила другие энергии внизу, некоторые были длинными и извивались. Я сглотнула, подняла взгляд, сосредоточилась на цели и призвала больше сил.

Самый низкий из камней острова появился передо мной раньше, чем я была готова. Я вытянула руки и смогла замедлить прогресс достаточно, чтобы не врезаться, оглушенная, в озеро. Используя ветер, я забралась на камень, прыгнула к следующему и дальше, поднималась к чаше вверху. Луч света, падающий с потолка, источал энергию, и это было почти невыносимо. Я в отчаянии открыла глаза. Физическое зрение было не так ослеплено, хотя пришлось прищуриться и поднять ладонь.

За мной еще вопль сотряс тьму.

Все во мне хотело повернуться, увидеть, что происходило с моей сестрой.

— Нет! — прорычала я, глядя вверх. — Иди дальше!

Мое сердце разбивалось, пока я поднималась. Я ощутила брызги воды, льющейся из чаши, добралась до вершины, где она находилась. Я была достаточно близко, чтобы видеть, что чаша была не из мрамора или камня, как я думала, а из дерева — красивое белое дерево сплело ветви, сформировав широкую неглубокую миску. Вода лилась постоянно за край, но чаша оставалась полной.

Луч света падал сверху на поверхность пруда, и вода там медленно кружилась. Сияющие пылинки двигались в той воронке, как маленькие необработанные кристаллы, поднимались из воды и взлетали по лучу, чтобы сбежать, опускались и кружились в пруду. Сияние от них было почти невыносимым. Но, когда я закрыла глаза и посмотрела через волшебную мазь бабушки, эффект был еще хуже. И я открыла глаза.

Я вдруг поняла, что звуки пропали. Бой на берегу закончился? Нет… видимо, все закончилось, когда я приблизилась к пруду. Существовали только вода, магия и видения.

Я приблизилась, ноги задевали воду у основания чаши. Я вспомнила ту ночь — О, как давно она была! — когда Эролас принес мне флакон воды из этого пруда. Он дал ее мне, показал, как ее использовать, чтобы увидеть Бриэль и поговорить с ней.

Я не понимала, каким ценным был этот подарок.

Стоя на носочках, я посмотрела за край пруда. На меня смотрело лицо, яркое в сиянии льющейся магии. Дикое лицо, бледное, осунувшееся, окруженное облаком темных волос, в мокром платье, прилипшем к телу. Но глаза… они были не такими, как я ожидала увидеть.

Они не были большими и напуганными. Нет. Эти глаза были яростными. Даже опасными.

Я сглотнула и моргнула, отраженные глаза моргнули в ответ. Я ощутила шанс. То, что произойдет дальше, что я увижу в Звездном стекле… все изменит.

Я склонилась над чашей, заглянула глубже. Магия сияла в мое лицо. Я не понимала этого, не знала, как этим управлять. Но я зашла далеко. Я должна была попробовать.

— Мне нужно увидеть мужа, — тихо сказала я. — Покажи мне, куда его забрала Бледная женщина. Покажи мне Эроласа Димариса.

Боль в груди заставила меня охнуть и прижать ладонь к сердцу. Я снова ощущала связь, которая тянулась между моим сердцем и его. Она стала такой слабой, что я почти забыла о ее существовании.

Но когда его имя слетело с моих губ, она вдруг ожила, потянулась от меня на мили, через миры. Тянулась через Звездное стекло.

Вода кипела. Магия кружилась.

Сцена появилась перед моими глазами.

Огромный дом с высокими крышами, башней, дворами, колоннами. Большой сад. Орикан! Наверное, но… не тот Орикан, который я знала, не замок света и красоты, ставший моим домом. Это был Орикан из кошмара, искаженный, полный тьмы, которую озаряли только сферы красного света.

Я заметила движение. Мое зрение приблизилось, стало четче. Я увидела, что большой банкетный стол больше не стоял в главном дворе. Боги, я не думала, что его можно было передвинуть! Но двор как-то очистили. Мужчины и женщины в красивых красках, озаренные адским красным сиянием сфер, наполнили пустое место, дико танцевали. Они взмахивали руками, юбки и плащи развевались бурей цвета, и их ноги топали в ритме, который будто сотрясал землю. На них были замысловатые маски: звери и монстры, фантастические, красивые и ужасные.

В их центре танцевала поразительная пара. Они оба были в масках, но их нельзя было легко скрыть. Я сразу узнала их. Он был высоким, с серой кожей, два рога поднимались от его лба. Она была выше него, бледная, как смерть, в платье полночно-синего цвета, усыпанном звездами. Черная лента обвивала шею, горящий красный камень лежал на ее горле.

— Эролас! — выдохнула я. Склонилась ближе, мой нос почти касался воды. — Эролас, ты меня слышишь?

Он замер, подняв руку. Он склонил голову и чуть повернул ее.

Бледная Женщина поймала его за одеяние и притянула к себе. Она схватила маску с его лица и посмотрела в его яркие желтые глаза. Ее губы двигались, красные, как кровь, на фоне бледной кожи. Я не слышала ее слова, но могла прочесть по губам:

— Один поцелуй этой ночью, любимый.

Она опустила голову, и красные губы прижались к его рту. Он закрыл глаза в ответ на ее прикосновение.

Все завопили, и танец остановился, все смотрели на пару в центре. Я не слышала их, но видела их широко открытые рты, их кулаки поднимались, а пальцы указывали. Они праздновали, смеялись. Веселились.

Звездное стекло пошло рябью. Картинка дрожала.

— Нет! — прошептала я, посылая дыханием больше ряби по картинке, тающей на моих глазах. — Нет, прошу! Я должна знать, где он! Мне нужно знать, как его найти!

Сцена искажалась. Меня мутило. Я ощущала себя как листок в урагане, меня дико бросало в стороны.

— Нет! — закричала я. — Прошу, скажи, где он? Где его найти?

Вспышки мелькали перед глазами: крыши Орикана, обгоревшие камни, реки лавы, высокие острые горы, будто баррикады крепости великана, длинная извивающаяся дорога поднималась по камням, вела к вратам Орикана.

Видение пропало.

Бушующая вода Звездного стекла помутнела, а потом стала ясной. Я видела только свое отражение, моргающее мне, а внизу были сплетенные ветки чаши.

Сердце колотилось об ребра. Каждый удар был ударом правды. Боли.

Он пропал. Пропал. Пропал.

Я не знаю, где он.

Я не знаю, как до него добраться.

Он пропал.

Оглушительный вопль послал волны шока по моей спине. Я повернулась и вспомнила, что нужно было закрыть глаза, посмотрела поверх озера через волшебную мазь.

Две фигуры лежали на берегу. Одна была красной энергией. Другая — темной. Нависала, пожирала.

— Нет! — прорычала я. Я широко раскрыла рук, призывая порыв ветра, не думая, спрыгнула с вершины острова. Ветер ревел вокруг меня, нес меня высоко над озером. Он был слишком диким, чтобы я управляла им, но мне было все равно.

Я глядела на монстра, на вихрь ничего. Я неслась к нему все быстрее.

Вытянув руки, пока ветер нес меня над двумя борющимися фигурами, я схватилась. Мои пальцы сжали извивающуюся антиэнергию, словно жесткую шерсть.

Рывок. Миг сопротивления.

Ветер обвил мои руки, обвил монстра, оторвал его от земли. Я смогла повернуть тело, чтобы не врезаться в стену пещеры, и вернулась к воде. Тьма извивалась в моей хватке, крики резали, как ножи, все чувства. Холодные пальцы сжали мои руки, и я на миг испугалась, что не вырвусь из той хватки.

А потом я с рывком бросила существо над озером.

Еще жуткий вопль. И плеск.

Темные завитки энергии утонули в воде.

Все застыло на миг.

А потом Мьяр вырвалась, вопя, размахивая множеством конечностей. Движение шевелило воду вокруг него, вспышки света и рябь окружали существо. Раздались жуткие звуки, рвалась плоть, ломались кости, звенели крики смерти, разрушения, ужаса.

Шум длился секунды, и все утонуло. Мьяр. Существа из света.

Холодная вода сомкнулась, стала ровной, все заглушила.

Сердце колотилось, я повернулась и дала ветру понести меня к берегу. Там я с трудом совладала с ветром, тяжко рухнула. Мои ноги спотыкались, я упала на колени.

И тут же вскочила, стерла мазь с глаз, пока бежала. Бриэль лежала неподалеку у воды.

— Бриэль! — закричала я и рухнула рядом с ней. Я с болью выдохнула.

Часть ее повязки была порвана.

Ореховый глаз глядел на меня, но не видел.

— Бриэль, ты меня слышишь?

— В-Вал… — выдавила Бриэль, моргнула, пыталась заговорить. Ее взгляд на миг прояснился. — Валера?

— Да! Да, это я! Ты в порядке? Говори со мной, милая, прошу!

Она закрыла глаза, застонала и повернулась на бок, притянула колени к груди. Она накрыла лицо одной рукой.

Так выглядели и скелеты вокруг нас.

— Нет! — я сжала плечо сестры и затрясла ее. — Нет, проснись! Выйди из этого, живо!

Но она не могла ответить. И не ответила. Даже когда я сорвала ее повязку, ударила по лицу, открыла ее глаза, заставила посмотреть на меня. Она смогла лишь вяло моргнуть.

— Боги! — я посмотрела на реку, текущую по низкому туннелю в каменной стене. Я не хотела снова нырять туда. Но другого выхода не было.

Схватив сестру под руки, я направилась к воде.

— Ну же, Бриэль, — мой голос был хриплым, почти гневным от моего страха. — Двигай ногами. Помогай мне!

Она стонала, голова моталась в стороны. Но что-то дошло до нее, ведь она позволила опустить ее в ледяную воду. Я уперлась ногами, закинула руку Бриэль на свои плечи и повернулась к бреши в стене.

Наверное, это был самый глупый поступок в моей жизни.

— Готовься, милая, — прошептала я, сжимая сестру. — Вдохни.

Я погрузилась под воду, потянула Бриэль за собой.

В тот же миг я раскрыла руки как можно шире, открывая паруса ветра.

Жуткий рев окружил меня, и я понеслась, крутясь, не управляя телом. Вода и ветер, только вода и ветер, остальное разум не мог понять. Я не знала, держалась ли все еще за Бриэль. Я ожидала, что вот-вот ударюсь головой об камень, разобью череп, и мозг выльется в дикий поток.

А потом я вылетела из тьмы. Я прокатилась по траве, свет дня сверкал вокруг меня. Наконец, я остановилась.

Мокрая, в ушибах, я лежала на спине, глядела на синее небо за сплетенными листьями. Было так красиво. Неожиданно роскошно. Я не помнила, как дышать.

А потом мое тело содрогнулось, я повернулась и откашляла воду. Когда легкие опустели, я закрыла глаза и дышала, тело содрогалось от боли.

«Бриэль!».

Я открыла глаза, поднялась на локтях и дико огляделась. Я заметила красную вспышку. Бриэль! Лежала в паре ярдов от меня. Обмякшая и странно маленькая.

Я подползла к ней в грязи и траве. Я сжала ее плечо, развернула ее на спину, прижалась ухом к ее груди. Пульс. Слабый, но ровный. Я помолилась и отодвинулась, посмотрела на нее сквозь пряди прилипших к лицу волос.

— Мы живы, Бриэль! — я охнула, сжимая ее руку. — Мы все еще живы. Как-то.

Но моя сестра не двигалась. Не отвечала.

Она лежала в грязи, ее глаза были пустыми, лицо вытянулось. Она глядела в пустоту.

14

— Бабуля Доррел! Бабуля Доррел, прошу! Помоги нам!

Я смотрела сквозь прутья ворот, прислушивалась, пыталась что-нибудь ощутить. Не важно. Я кричала так, что голос обрывался, но как только слова пролетали во врата, их проглатывала странность за вратами. Я ничего не видела и не ощущала там, даже не было вспышек двора, которые я замечала мельком прошлой ночью.

Стиснув зубы, я отошла от ворот и оглянулась на сестру. Бриэль обмякла возле меня, не могла стоять сама. Серебряные пуговицы невидимого наряда сияли перед ней, ее тело поддерживал сплетенный ветер. Ее глаза были открытыми, тусклыми, смотрели на землю под ее ногами. Вряд ли она была в сознании.

Но она увидела Мьяр одним глазом, да? Когда я добралась до нее, повязка еще была на другом глазу. Может, это поможет. Может, еще было время…

На что?

Всхлип поднялся в горле. Я снова повернулась к вратам.

— Бабуля Доррел! — заорала я. Мой голос звенел эхом среди деревьев вокруг меня, но не мог пробить чары. Бабушка была там. Я сжала кулак от злости. Я знала, что она была там, слушала, смотрела. Знала, что ее внучки стояли у ворот, нуждались в ней. Она играла глухую. И я ничего не могла с этим поделать. Я не могла заставить эту бессердечную каргу в мороке ощущать сострадание. Не ради дочерей мужчины, который украл ее дочь.

«Но ты можешь попросить о сделке».

Мысль появилась в голове раньше, чем я ее остановила. Я закрыла глаза и прижалась лбом к пруту. Он был холодным под моей разгоряченной кожей. Я так устала! Устала так, что болели тело и душа. После того, как я запихала Бриэль в накидку из ветра, я потащила ее от холма Хатарал и в лес в поисках остролиста. Тропа из остролиста вела к дому бабушки, так говорила Бриэль. И только бабуля могла остановить ужасное проклятие, которое Мьяр наложил на мою сестру.

И я прошла в тени Шепчущего леса, сжимая ладонь Бриэль, пока она парила рядом со мной, и искала красные ягоды. Я шагала, расстраиваясь все больше с каждым шагом. Но день не менялся, солнце не двигалось на небе. Мы попали в слой реальности, где время шло не так, как в моей реальности.

И что-то двигалось в лесу. Вокруг нас, в паре слоев реальности от нас. Большие жуткие существа не могли до нас достать, но почти замечали нас. Я вытащила нож у Бриэль, неловко сжимала его, пока тянула сестру за собой. Я не знала, что делать, если один из монстров пробьется!

Наконец, я нашла куст остролиста — крохотный. Я обошла его три раза в одну сторону, семь — в другую, но не знала, как открыть путь к вратам бабули. Я повернулась к Бриэль, ущипнула ее, тыкая, умудрилась привести хотя бы в толику чувства.

— Бриэль! Покажи мне, как пройти на тропу!

Потребовалось проявить жесткость снова. Но Бриэль поняла. Она что-то сделала, что я не увидела, даже не понимала… подвинула ладонь или подмигнула, что-то шепнула.

Но тропа открылась перед нами, потянулась через миры и реальности.

Надеясь, что путь был верным, я потащила Бриэль туда, поспешила к концу. К моей радости, когда мы вернулись в наш слой реальности, стена и врата бабушки возвышались перед нами. Солнце указывало на вечер, но я не могла понять, был ли это тот же день, когда мы ушли. Может, мы месяцами бродили по Шепчущему лесу из-за меня.

Не важно. Это все было не важно, если бабушка не поможет.

Я с рычанием выпрямилась, отодвинула голову от железа и посмотрела на мутные тени, где могла стоять бабушка и смотреть на меня. Я знала, что должна была сделать. Знала, что пожалею, когда это сделаю.

— Прошу, бабушка, — я сжала прут, готовясь к тому, что скажу. — Прошу, я… сделаю, что угодно, только помоги нам.

Бабушка вдруг оказалась там. Она не появилась из тумана, не вышла вдруг в поле зрения. Она просто была там в шафрановом платье с нарядным кружевом на рукавах и груди. Ее волосы были собраны высоко на голове. Ее лицо было красивым, безупречным, твердым, как мрамор.

Она посмотрела на меня свысока, но ее взгляд быстро подвинулся к Бриэль. Бровь приподнялась.

— Ой-ой. Вот так интересные чары, — она прищурилась. — Я ощущаю магию фейри, но и смертную нотку. Твоя работа? — она задумчиво окинула меня взглядом.

— Я… сшила наряд, да, — я кашлянула. — Но у меня нет магии.

Бабушка фыркнула. Она махнула рукой, врата открылись со скрипом, и она прошла. Ее бархатная юбка тянулась за ней, она обошла Бриэль, разглядывая ее. Голова Бриэль была опущена на грудь, волосы лежали на плечах. Она потеряла лук, стрелы и сапог, и она напоминала утонувшего котенка. Повязка висела на шее.

— Итак, — сказала бабушка, — она посмотрела на Мьяр, да? Хотя я предупреждала.

— Это была не ее вина. Мази хватило только на одного. Ее повязка порвалась.

— Оправдывай, как хочешь, — бабушка оскалилась мне, и это как-то сделало ее лицо еще красивее. — Она виновата, что была там.

Не было смысла спорить. Она и не ошибалась.

— Прошу, — я надеялась, что не звучала так жалко для нее, как мне казалось, — ты можешь помочь?

Бабушка сжала подбородок Бриэль, подняла ее голову. Большим и указательным пальцами она открыла один глаз, другой. Она хмыкнула и отошла, отряхнула ладони об платье.

— Я могу ей помочь, — сказала она, повернувшись ко мне. — За цену.

— Конечно. Что угодно. Я заплачу, — меня мутило, но я игнорировала ощущение, коснулась золотой цепочки с медальонами. — Ты хотела это…

— Не это, — бабушка Доррел посмотрела на Бриэль. Она мрачно улыбнулась. — Я хочу ее. Семь лет ее службы.

Волна шока пробежала по моей спине. Я открыла рот, но не дала себе возразить, увидев, как бабушка стиснула зубы. Я сглотнула, вдохнула и осторожно сказала:

— Не могу этого обещать. Это не мне давать. Прошу, я…

Я замешкалась. Я была готова отдать семь лет своей жизни? Бросить Эроласа. Может, навсегда.

Пустота зияла внутри, грозила утянуть меня в свои глубины, сомкнуться надо мной. Звездное стекло было последней надеждой, но не помогло. Я ничего не узнала из той сцены в гадальной воде, я уже видела такое в своих снах. Эролас был потерян. Был у Бледной женщины. Далеко в жестоком горящем мире, вне моей досягаемости.

Я не могла спасти его. Но, может, еще могла спасти сестру.

— Возьми меня вместо нее, — я посмотрела в глаза бабушки.

Бабушка фыркнула и покачала головой, пряди ярких волос выпали из прически и подпрыгивали вокруг ее ушей.

— Мне не нужна швея! Нет, мне нужна твоя сестра. С ее знаниями леса и навыком с луком она мне пригодится, — она сжала ладонь Бриэль, потом поймала мою. — Ваша связь сестер сильна. Твое слово сможет подписать соглашение, если дана и кровь. Что скажешь, девица? Поклянешься от лица сестры, что она будет служить семь лет?

Я посмотрела на Бриэль. Ее лицо было бледным, осунулось. Она парила, напоминала уже труп, тело обмякло. Тень ползла под ее кожей по венам, тьма за бледной поверхностью. Вскоре она покроет ее полностью, и тогда…

— Хорошо, — слова сорвались с моих губ, и я знала, что сделала неверный выбор. Но я могла сейчас сделать только такой выбор. — Я поклянусь.

Бабушка улыбнулась. Она отпустила меня и вытащила острый нож из рукава.

— Протяни руку, — сказала она.

Я послушалась. Я почти закричала, когда бабушка вонзила нож в центр моей ладони, но сдержалась. Бабушка хмыкнула, строго посмотрев на меня, вытащила нож. Она пронзила ладонь Бриэль там же, взяла кров из ран, забрала капли на свою ладонь. Ее длинные пальцы сомкнулись, и она закрыла глаза, шепча странные слова. Запах жжения появился в воздухе. Я ощутила, как из моего духа что-то вышло, я не могла это описать. Что-то текло по моей крови, закрепило мое слово, мое обещание, данное за Бриэль.

Бабушка закрыла глаза и улыбнулась.

— Вот и хорошо, — сказала она.

Это было не хорошо. Это было ужасно.

И теперь это было сделано.

Глаза бабушки открылись, и на миг я заметила старуху за мороком. Но картинка быстро пропала, и я даже не была уверена в том, что увидела. Словно впечатление осталось в голове.

— Неси ее внутрь, — сказала бабушка. — Времени мало.

* * *

Я ждала в той же комнате, где бабушка приняла нас прошлой ночью, сидела не на кресле-троне, а на скромном стуле у огня. Я не давала себе пробиваться сквозь морок к бедности под ним, просто сидела, сцепив ладони на коленях, закрыв глаза.

Бабушка забрала Бриэль в комнату, где она точно исполняла над ней некий жуткий ритуал. Этого хватит? Она сможет вернуть Бриэль с края пропасти?

И если сможет… простит ли меня Бриэль за заключенную сделку?

Моя ладонь дрожала, я коснулась ожерелья на горле. Бабушка Доррел сняла накидку из ветра с тела Бриэль, и теперь ткань была убрана в золотой медальон. Я коснулась каждого медальона по очереди, погладила пальцами маленькие узоры.

А потом со стоном опустила голову и закрыла лицо руками. Вес миров будто давил на меня, грозя разбить меня на миллион кусочков. Это все было моей виной! Мое желание найти и освободить Эроласа поглотило меня, и я даже не обдумала последствия. Теперь я сделала сестру рабыней… и ради чего? Видение в Звездном стекле было бесполезным. Я ничего не получила, никакой помощи.

Эролас был потерян. А теперь и Бриэль.

Дверь открылась. Я вздрогнула, опустила руки и села прямее на стуле, бабушка появилась на пороге. Она была бледной, часть ее морока пропала. Морщинки появились в уголках глаз, на лбу. В волосах была седина.

— Готово, — сказала она. — Не сразу, но вышло. Влияние Мьяр покинуло ее голову.

Я встала, сжимая платье.

— Бриэль будет в порядке?

Бабушка изящно пожала плечами.

— Еще рано говорить с уверенностью.

— Ты должна ей помочь! Ты заключила сделку!

— Да. Если она умрет, я не получу семь лет службы, да? — бабушка отошла от двери и указала рукой. — Идем. Я дам тебе поговорить с твоей сестрой, пока ты не ушла, если не будешь шуметь. Может, ты восстановишь то, что было потеряно из-за Мьяр.

— Что? Что она потеряла?

— Надежду.

Она произнесла слово ужасно просто и вышла из комнаты, придерживая дверь открытой для меня. Моя кровь стала ледяной, колени дрожали, пока я шла за ней по мутному коридору без черт. Я хотела бы говорить, придумать, что сказать, задать вопрос, как-то все исправить.

Бриэль… О, моя милая сестра, что я с тобой сделала?

Бабуля остановилась у двери, которая выделялась в стене ничего. Она открыла ее и указала мне входить.

— Она проснулась, — сказала она. — Слабая, но в сознании. Я сделала все, что могла. Теперь дело за тобой.

Я с тревогой взглянула на бабушку и прошла в ту же комнату, где мы с Бриэль ночевали, с мягким матрацем и розовым покрывалом. Бриэль лежала поверх покрывала, бледная, обмякшая и грязная. Ее глаза были закрытыми. Может, она уснула.

Я подошла, стараясь не шуметь, и тихо села на край кровати.

— Бриэль? — прошептала я.

— Не нужно подкрадываться, — она открыла глаз, посмотрела на меня. Ее голос был неожиданно громким и четким, и я вздрогнула. — Я не сплю.

Сглотнув ком в горле, я взяла сестру за руку. Сначала она не ответила, а потом сжала мои пальцы.

— Как ты? — спросила я.

— Хорошо, — Бриэль открыла другой глаз и повернула голову, чтобы видеть меня. — Это ложь. Я… Помнишь, ты сделала мне куклу из кусочков ткани? Помнишь, я распорола ее ножом, вытащила все из нее, потому что мне было интересно, как она сделала? Тогда я ощущала вину, ведь ты так трудилась над ней, и я все вернула внутрь и попыталась зашить ее, чтобы ты не узнала, а она получилась кривой, и мои стежки были невпопад.

— Помню, — уголок рта приподнялся, хотя слезы обжигали мои глаза. — Но я разобрала ее и снова собрала. Она была сильной, как раньше, когда я закончила.

— Да, — Бриэль опустила взгляд. Ее подбородок подрагивал. — Не уверена, что даже ты сможешь в этот раз.

Я сглотнула с болью, горло сдавило.

— Мне очень жаль. Я не должна была… не должна…

— Все хорошо. Я не должна играть в куклы. Но вышло так, — Бриэль рассмеялась и закрыла глаза, отвернула голову. Несколько мгновений мы молчали. А потом Бриэль тихо сказала. — Она… Мьяр… осушила меня. Лишила надежды. Всех мечтаний, желаний. Я ощущала, как она пила их, высасывала из меня. Я… бабуля говорит, я жива, потому что моя самая большая надежда уже была забрана.

Мое сердце с неприятным ударом рухнуло в живот.

— Какая надежда? — я знала ответ, но спросила. Я заслужила услышать это.

Бриэль посмотрела на меня. Ее лицо исказила боль.

— Что я могу спасти тебя, Вали. Что я могу вернуть тебя домой. Что я смогу как-то вернуть сестру.

Я опустила взгляд, пыталась звучать спокойно:

— Я вернулась, Бриэль. Ты вернула меня домой.

— Нет, — Бриэль замотала головой на подушке. Слезы катились из уголков ее глаз и стекали в ее волосы. — Твой дом уже не со мной. С ним. Я забрала тебя у него.

— Ты не знала…

— Не знала. Но… если честно, часть меня знала. Просто не хотела в это верить.

Мы снова молчали, сжимая руки друг друга, словно пытались помешать силам миров разлучить нас. Я боялась многого, что могло разлучить меня с сестрой, но не думала, что это сделает мое предательское сердце.

— Что ты увидела в зеркале? — спросила Бриэль после паузы.

Я пожала плечами и всхлипнула, вдохнув, быстро вытерла слезы с лица.

— О! Ничего полезного.

— Ты не увидела его?

— Увидела, — я кивнула и прикусила губы, пытаясь подавить второй всхлип. — Он был с Бледной женщиной, как в моих снах последние две ночи. Они были в Орикане или слое реальности, где теперь Орикан. Земля в огне. Там была огненная река, большие темные горы, но… — я покачала головой. — Я не знаю, где это место. И как туда попасть. Он потерян для меня, Бриэль. Теперь я это знаю, — я тихо шмыгнула и слабо улыбнулась, посмотрела в глаза сестры. — Я все-таки вернусь домой. Как ты и говорила. Я не должна была так упираться. И я не должна была подвергать тебя опасности. Пора мне принять правду.

— Ты шутишь?

Я охнула, сестра вырвала руку из моей хватки. Бриэль села слишком быстро и застонала, прижала ладонь ко лбу и плюхнулась на подушку.

— Тише, Бриэль! — я встала и склонилась над ней, убрала волосы с ее лба. — Тебе не нужно шевелиться! Ты только очнулась, и…

— Умолкни, Вали! — Бриэль застонала, мотая головой. Она снова открыла глаза, моргнула рассеянно три раза, а потом посмотрела мне в глаза. — Ты не можешь отдать его. Ты должна сделать это. После всего, что мы сделали, ты обязана его спасти. Боги, я теряю семь лет жизни из-за этого! Ты должна сделать это не напрасным, слышишь?

— Как? — я покачала головой, слезы лились, хоть я пыталась их остановить. — Я не могу пойти! Я не знаю, как. Я не как ты. Я не могу просто пойти в Шепчущий лес и рискнуть. У меня нет оружия, карты, проводника. Глупо притворяться.

— Я могу рассказать, как туда пройти. В то место, которое ты видела.

— Что? — холодная дрожь проникла в мою грудь. Я не могла понять, была это надежда или ужас. Но моя кровь похолодела.

— Я была там. Раз, — Бриэль скривилась и прижала пальцы к виску, словно пыталась вернуть на место воспоминание. — Тогда я встретила Бледную женщину. Вроде. О, Вали! Она чем-то заставила меня забыть! Но это тут, глубоко…

— Бриэль, — я склонилась над сестрой, сжала ее ладонь с силой. Я не хотела признавать жаркий поток надежды в сердце. Было больно чувствовать это, признавать это. Но я ничего не могла поделать. Я видела что-то в ее лице, нечто яркое. Проклятие было на грани разрушения. — Бриэль, если ты помнишь, если сможешь вспомнить, прошу. Пожалуйста, скажи мне.

Бриэль закрыла глаза, хмурясь от напряжения. А потом она три раза медленно вдохнула и выдохнула. С каждым вдохом мое нетерпение росло, но я сдерживалась, ждала.

Наконец, губы Бриэль зашевелились:

— Между Солнцем и Луной лежит путь в Друиндар. Между светом свечи и тенью лежит дорога в Ад.

Комната будто потемнела по краям. Я снова ощутила жуткий Хинтер вокруг себя, почти могла услышать тихий шепот в стенах. Я хотела отпрянуть от кровати, быть подальше от сестры.

Но я крепко сжимала ладонь Бриэль.

— Я теряла надежду, — сказала Бриэль. — Я давно не находила и намека на то, где ты. Но потом услышала слухи — слухи были по всему лесу, их пели птицы, выдыхали ветки юных деревьев — слухи о невесте лунного огня и Бледной королеве, которая ищет ее. Королева Друиндара. Путь в Друиндар найти не сложно. Его все знают, но редкие осмеливаются пойти туда. Нужно только войти в Шепчущий лес и спросить у первого встречного путь в Латлаэриль. Когда спросят, что ты дашь взамен, пообещай хорошее слово. А потом, что бы он ни сказал, поблагодари и пожелай удачи в пути. Поклонись, закрой глаза и не смотри снова, пока встречный не уйдет. Как только останешься одна, следуй указаниям, которые тебе назвали. Ты найдешь Латлаэриль, Долину сумерек, где цветут новые звезды. Осторожно пройди среди звезд, не беспокоя их. Когда попадешь в центр долины, замри, пока не придет миг заката солнца и восхода луны. Если в тот миг ты повернешься, и солнце будет слева от тебя, а луна — справа, перед тобой откроется путь с Друиндар. Тогда иди. На краю света и тени, иди, пока не дойдешь до конца. Ты придешь в горы Черные Зубы на краю долины, где живут только саламандры. Я это сделала. Я прошла между солнцем и луной, нашла королеву Друиндара. Было… как ты и описала. Долина горящих рек и черного камня, окруженная высокими черными горами. Королевство на самом краю Ада. Я нашла королеву. Точнее она меня нашла. Она услышала слух, что я приду, и ждала меня у горной тропы. Я рассказала ей все. Как тебя украли у меня. Как я искала тебя все те годы. Я рассказала ей, что верила, что ты — невеста лунного огня, которую она искала. И тогда… тогда…

Бриэль скривилась, вена проступила на лбу.

— О, Вали! Больно! Она дала мне свечу, но не хотела, чтобы я помнила, как получила ее. Она не хотела, чтобы ты подозревала. Ай!

— Хватит, — я погладила щеку сестры. — Не вреди себе, милая. Просто скажи… у этой королевы на шее был горящий красный камень на черной ленте?

Не открывая глаза, Бриэль кивнула. Она стиснула зубы, но выдавила:

— Вроде, да.

Я села на край кровати, все еще сжимая ее руку, все еще слушая ее дыхание. Голова кружилась от надежды, страха и решимости, бьющихся между собой. Губы двигались почти сами по себе, шепча:

— Солнце слева… луна справа…

Я смогу это сделать? Пройти по этим странным тропам сама? Попасть в тот жуткий пейзаж, который я видела в Звездном стекле? Ничто в моей жизни до этого не готовило меня к такому пути.

— Я не смогу, — слова вылетели раньше, чем я смогла их остановить. Я поежилась, сжала платье. — Я не смогу одна.

— Сможешь, — Бриэль сжала мою ладонь, ее голос стал резче. — Послушай меня, Вали! Я это сделала, и ты сможешь. Ты умная и храбрая. И ты его любишь. Да?

Я кивнула, дыхание срывалось с губ с дрожью. Я едва осмеливалась признавать это. Но теперь я принимала правду, которая стала сильнее с той ужасной ночи предательства. Я любила его. Любила уже какое-то время, и если бы я была храброй и признала это, он был бы сейчас в безопасности в моих руках.

— Да, — тихо сказала я. — Я люблю его.

— Тогда решено. Ты сможешь. Потому что должна. Потому что больше никто не может, — голос Бриэль оборвался. Я посмотрела на нее, ее глаза были закрыты, она стиснула зубы, словно сдерживала слезы. — Хотела бы я пойти с тобой, Вали. Но…

— Но она должна мне семь лет службы. Помните?

Я резко повернулась. Бабуля Доррел стояла на пороге. Следы усталости и возраста пропали с ее лица, и она выглядела моложе и свежее, чем Бриэль. Но ее лицо было мрачным.

— О, пожалуйста, — я встала с кровати. — Ты можешь подождать до…

— Я не могу ждать. И не буду ждать, — бабушка подняла ладонь, ее бархатный рукав изящно ниспадал. Она указала на меня. — Ты уже достаточно испытала мое гостеприимство. Тебе пора в путь. Прощайтесь.

Я открыла рот, чтобы возразить, но Бриэль потянула меня за руку. Я посмотрела на нее, такую бледную у розовой подушки. Она слабо улыбнулась, но это не задело глаза.

— Все хорошо, — сказала она. — Иди. И помни, что я тебе сказала.

— Я вернусь, — я склонилась и поцеловала ее в лоб. — Я вернусь за тобой.

Бриэль коснулась моей щеки. Ее мозолистые пальцы были холодными. Она смотрела на меня печально. Я отодвинулась от нее.

— Я знаю, что ты серьезно, Вали. Но я не буду тебя искать. Время в мире фейри идет иначе. Когда ты покинешь Шепчущий лес и войдешь в тот мир… — она покачала головой. — Думаю, это прощание.

— Тогда я не пойду, — я яростно сжала ее ладонь. — Я вернусь в дом Малдран и буду ждать тебя.

— Если ты это сделаешь, никогда не будешь целой, — Бриэль печально моргала, слезы блестели на ресницах. — Твое сердце принадлежит ему. Я не хотела сначала это признавать, но это так. Я признаю. Я старалась все эти годы не для того, чтобы получить тебя сломанной, — она шумно вдохнула. — Я хочу, чтобы ты была целой и счастливой, Вали. Иди. Иди за ним. Спаси свою истинную любовь. И… будь счастлива. Прошу.

Я крепко обняла сестру. Слезы Бриэль обжигали мои щеки, и я не могла найти силы отпустить и покинуть эту комнату.

Но ладонь бабули Доррел с силой опустилась на мое плечо.

— Хватит. Тебе пора идти.

Что-то случилось, что я не могла объяснить. Туман окутал меня, я не могла видеть, слышать, ощущать вкус, запах или что-то еще. Это длилось миг — или час — я не знала, насколько долго.

Но я вдруг заморгала и пошатнулась, чтобы вернуть равновесие. Я вытянула руку и сжала холодный железный прут, чуть не упала на колени. Тяжело дыша, я встала, огляделась. Рот раскрылся, глаза расширились.

Комнатка с милой кроватью и розовым покрывалом пропала. Я стояла в зеленых тенях деревьев у каменной стены. Железные врата возвышались передо мной, закрытые, еще звенящие. Я посмотрела сквозь прутья и увидела только кружащуюся пустоту. Бабули Доррел не было видно. И Бриэль тоже.

Глубоко вдохнув, я повернулась к Шепчущему лесу.

15

У Бриэль это звучало просто. Войди в лес и спроси у первого направление в Латлаэриль. Просто.

Но что это означало?

Я нахмурилась и покачала головой, вглядываясь в тени вокруг себя. Жуткий слуга-оборотень бабули Доррел прыгнет на меня, и я спрошу у него путь? Он остановится во время броска и даст мне указания?

И что считалось встречным в Шепчущем лесу? Бриэль просила зарянку показать ей цветок йефира. Зарянка считалась? Или белка? Или лягушка?

Низкие ветки цеплялись за мою одежду, пока я шла глубже в лес. Я надеялась найти тропу — нормальную, а не те странные, что вели через миры Хинтер — но деревья росли густо здесь. Я заблудилась через минуты. Даже если бы я повернулась и пошла по своим следам, я не нашла бы обратный путь.

— Не важно, — с пылом прошептала я, высвободила юбку из хватки веток. Ткань громко рвалась. — Ты не можешь вернуться. Возврата нет. Только вперед.

Я опустила взгляд и скривилась, глядя на неровную дыру от подола платья до колена. Я невольно коснулась кармана с сумочкой швеи. Но что я собиралась сделать? Сесть посреди леса и штопать платье? Нет… но я сжала сумочку, ее наличие странно утешало. Я словно держалась за кусочек нормального, жизни, которую я когда-то знала. Когда проблемы можно было решить кусочком нити и серебряной иглой.

Вздохнув, я закатила глаза, искала кусочек неба среди переплетенных ветвей. Боги, я хуже всего подходила для таких приключений. Край Ада! Кошмар. Такие подвиги подходили героиням, как Бриэль, с луком, стрелами, ножами и яростью. А не робким швеям, которые быстро делали швы и могли придумать привлекательное платье.

Но Эролас нуждался во мне.

Я стиснула зубы, сжала сумочку швеи в кармане.

— Ты должна попробовать, — прошептала я. — Попробовать, стараться это сделать, пока не закончатся шансы, пока… пока…

Я уловила громкий звук.

Я повернулась, глядя на бесконечный лес, серые стволы и зеленые ветки.

Звук раздался снова, быстрый, мелодичный. Свист. Птица? Нет, этот свист был слишком переменчивым, чтобы принадлежать птице. По крайней мере, нормальной птице.

— Первый встречный, — прошептала я. Пожав плечами и тряхнув головой, я пошла как можно быстрее среди густых зарослей, следуя на бодрый звук. Я несколько раз боялась, что потеряю след, когда мои шумные шаги заглушали свист. Но когда я останавливалась, я слышала его снова, шагала быстрее, чем раньше, спеша его догнать.

«Это может быть ловушкой, — пытался шептать голос в моей голове. — А ты бежишь туда».

Я стиснула зубы. После часов блужданий даже ловушке я была рада! Я шагала, вырвалась из рощи молодых деревьев и попала на тропу, первую, которую я увидела, шагая от дома бабушки. Я удержалась на ногах, расправила плечи и убрала волосы с лица, а потом повернулась на свист.

Мои глаза расширились.

Странное существо шло по тропе. Я подумала сначала, что это был огромный зверь, может, слон. Потом я поняла, что ко мне двигался огромный мешок из прочной серой ткани, заштопанный много раз яркими красками. Горбатый мужичок нес мешок на своем плече. Он был забавно маленьким, по сравнению с его грузом. Он сгибался почти вдвое, его длинный нос был близко к земле, словно он вынюхивал путь.

Он шагал, посвистывая, пока не оказался рядом со мной. Он мог пройти мимо без слова или взгляда в мою сторону, но если он это сделает, я потеряю шансы.

Я собрала смелость в кулак.

— Простите! — выпалила я. — Вы скажете, как пройти в Латлаэриль?

Бодрый свист сменился грустными нотами. Мужичок остановился и повернул голову, вытянул шею, словно она была странно соединена. Мелкие молочные глаза посмотрели на меня, не видя, но его ноздри раздулись, он понюхал и чихнул.

Я стала жалеть, что заговорила.

— Эм…

Вдруг раскрылся рот, стало видно брешь меж двух огромных передних зубов.

— Вот так встреча, милая леди! — сказал мужичок, свистя в брешь. Его голос был почти таким же мелодичным, как песня, которую он свистел. Он звучал странно для моих ушей, гудел на краю сознания. Он пытался очаровать меня? — Как юно и сладко ты пахнешь! Для чего же такое милое создание идет в такое место? Латлаэриль опасен для людей. Давай я отправлю тебя в Зоратрис при дворе Рассвета. Танцы! Музыка! Красивые лорды и изысканные дамы, как ты! — он поцеловал пальцы громко и подмигнул молочным глазом. — Там ты отлично проведешь время, поверь мне.

Я покачала головой, пытаясь прогнать гул из ушей. Если это были чары, мне нужно было действовать осторожно. Указания Бриэль были простыми и четкими.

— Ты расскажешь мне, как пройти в Латлаэриль? — повторила я, говоря твердо.

Мужичок пошевелил большим носом и сверкнул желтозубой улыбкой.

— Ладно-ладно. Вижу, тебя не сбить. Но что ты мне дашь за такую информацию? — он скользнул взглядом по моему телу так, что кожу покалывало. — Что может предложить такая милая дева?

— Я… — я кашлянула и попробовала снова. — Я предложу доброе слово.

— Доброе слово? Доброе слово? Зачем мне доброе слово? — он прыгал на месте, его огромный мешок покачивался, казалось, он упадет и придавит его. Странные силуэты торчали из мешка. Это… человеческая ладонь давила на ткань?

Я отвела взгляд и посмотрела на ноздри мужичка.

— Я предложу доброе слово, — повторила я.

Мужичок почесал конец носа, который подрагивал, как у зайца.

— Ладно-ладно, хорошее слово лучше плохого, как я всегда говорю. Но ты знаешь, что еще лучше? Золото. Как насчет твоего ожерелья? Пахнет как хорошая цена за то, что ты просишь.

Моя ладонь взлетела к горлу, сжала ожерелье. Я снова ощутила давление чар на краю разума. Но это был хороший знак, да? Пока я ощущала это, я могла сопротивляться.

— Мне нужно узнать путь в Латлаэриль, — сказала я. — Я дам тебе хорошее слово за знания.

Мужичок зарычал и пронзительно выдохнул сквозь зубы.

— Я еще не видел, чтобы человек был готов легко расстаться с золотом. Легко отдают честь, но золото? Нет-нет. Гадкие жадные людишки, так говорила моя мать, упокоенная богами.

Сердце билось с болью. Я скривилась. Чары старались пробраться. Я ощущала, как они бились об мою защиту.

Я поправила позу, сжала кулаки.

— Я дам тебе хорошее слово в обмен за путь в Латлаэриль.

Мужичок нахмурился и оскалился. Его слепые глаза стали ярче, и он снова понюхал с интересом.

— А как насчет того, что внутри твоих амулетов? Я чую там что-то интересное. Не спорь! Этот старый нос не врет. У тебя свет солнца и свет луны, если не ошибаюсь. И это огонь я учуял? Ах, я мог бы это хорошо продать в Инсалоре! Это будет хорошей платой от тебя.

— Я хочу узнать путь в Латлаэриль. Я дам тебе хорошее слово за знания.

Мужичок покрутился, как собака, пытающаяся поймать свой хвост. Его мешок раскачивался. Когда он вернулся, он хмуро посмотрел на меня, ноздри раздувались.

— Ладно! — рявкнул он. — Ладно, не жалей бедного путника-торговца. Никто не жалеет, да? Дай мне свое хорошее слово, и я скажу тебе путь.

Я подняла голову.

— Сначала скажи мне путь в Латлаэриль, и тогда я дам тебе хорошее слово.

— Ладно, ладно, — он выдохнул со свистом и пожал плечами. Мешок чуть не упал, и он отшатнулся на три шага в сторону, чтобы вернуть равновесие. — Путь в Латлаэриль такой: найди березу и обойди ее три раза. На третьем повороте ты пройдешь в долину, которую ищешь, — он отпустил мешок одной рукой, протянул ладонь, шевеля длинными пальцами с большими костяшками. — Где мое доброе слово?

Я смотрела на ладонь, осторожно убрала ладони за спину, а потом сделала реверанс.

— Благодарю вас, добрый сэр, и желаю удачи в пути, — я опустила голову и закрыла глаза, как и говорила Бриэль.

Мужичок тихо стоял три удара сердца. А потом издал вопль, от которого я вздрогнула и чуть не отпрянула на шаг. Но я устояла, а мужчина кричал, гремел мешком:

— Боги, ты обманула меня! Ты зовешь это добрым словом? Что мне делать с таким словом? Дай мне то, во что можно вонзить зубы! Ну же, дай что-то сочное, что-то сладкое! Ты больше ничего не скажешь? Будешь стоять, как комок плоти? Удачи она мне желает. А если я не хочу удачи? Не думала о таком? Нет. Вы, люди, думаете только о себе, да?

Он продолжал, топая, гремя мешком, свистя между каждым четвертым-пятым словом. Он несколько раз приближался ко мне, и волоски из его носа щекотали мою щеку. Но я не двигалась. И я не смотрела. Я застыла, как камень, опустив голову, закрыв глаза.

Наконец, истерика утихла. Мужичок с грохотом отпрянул и тихо свистнул.

— Ладно, человек. В этот раз ты меня превзошла. Но что ты из этого получишь, я не знаю! Если ты та, о ком я думаю, тебе лучше уйти в свой мир как можно быстрее. Бледная королева никогда не отдавала женихов. Она не начнет так делать ради тебя.

С этими словами чары на краю моего разума ударили сильнее, чем до этого, пытаясь пробиться. Я охнула, боль пронзила голову. Это было почти слишком, желание поднять взгляд и посмотреть на мужичка было сильным. Хотелось закричать, узнать, откуда он знал о Бледной королеве и понял, какой была моя цель.

Но это была уловка, да? Искушение. Если я поддамся, что будет? Я окажусь в том мешке на спине мужичка, и он потащит меня куда-то боги знали для чего?

Я зажмурилась и затаила дыхание. Я пыталась думать о другом. Я пыталась снова увидеть свою милую комнату в Орикане, представить себя в удобном кресле, шьющую из красивой ткани. Или глядящую на лунный огонь в камине. Он угасал, тени сгущались. Вскоре станет достаточно темно…

— Ладно. Ты победила.

Ветер убрал волосы с моего лица холодным порывом. Я поежилась, мурашки побежали по коже. Чары угасли в моей голове, и мой пульс медленно успокоился. Мужичок ушел? Возможно. Я была почти уверена.

А если я подниму взгляд, а он передо мной? А если это была еще уловка? Я помнила четко указания Бриэль: «Опусти голову, закрой глаза и не смотри, пока он не уйдет».

— Жди, — прошептала я, беззвучно двигая губами. Меня не перехитрить. Я оставила голову опущенной, сцепила ладони и заставила себя медленно досчитать до ста. Потом снова. И в третий раз.

Я почти закончила четвертый заход, когда тихий голос просвистел мне на ухо:

— Ты умнее, чем я думал, человеческая девица. Может, этого тебе хватит.

Крик поднимался и застрял в моем горле. Я подавила его, сдержала глаза закрытыми. Звуки взорвались в моих ушах — скрип, кряхтение. Тяжелый мешок вернулся на плечи? А потом свист продолжился, громкий и бодрый. Он утихал, как и лязг с грохотом из мешка, мужичок пошел по тропе.

Когда я перестала слышать свист, и лес стал неподвижным, я выдохнула и открыла глаза. Я все еще ожидала увидеть мужичка перед собой, смеющегося, что я поверила ему. Но тропа была пустой.

Я была одна в Шепчущем лесу.

16

— Боги! — прошептала я и чуть не упала на колени. Облегчение побежало по венам. Вся встреча не была ужасной. Это нельзя было сравнить с озером под холмом Хатарал и ужасом Мьяр. Но мне невольно казалось, что я чудом избежала ужасной судьбы.

Я быстро покачала головой. Сейчас не стоило позволять воображению играть с возможными сценариями ситуации. Меня и без того ждали ужасы.

— Найди березу, — прошептала я, медленно разворачиваясь. — Найди березу и обойди ее три раза.

Белая вспышка привлекла мое внимание среди серого и коричневого. Маленькая березка стояла в участке света солнца недалеко от меня, ее кора облетала, яркая среди зелени. Слава богам! Он мог дать мне указания, которые я выполняла бы годами. Или странные правила таких разговоров запрещали это. В любом случае, я была благодарна.

Я сошла с тропы, задрожав, когда ощутила, как она пропала за мной, но не дала себе оглянуться, а поспешила к дереву, нервно сжимая в ладонях юбку платья. Мое сердце колотилось в груди, и я не могла никак его успокоиться. Что я найду в Латлаэриле? Мужичок сказал, что это было не место для людей. Это было зловещее предупреждение.

— Весь тот лес — не место для людей, — прошептала я, стоя перед березой, разглядывая ее. — Но я еще тут, да? — я расправила плечи и вдохнула перед тем, как обходить дерево. Один круг. Второй.

На третьем круге мои глаза невольно закрылись. Я открыла их… и охнула.

Мир сине-черной тьмы раскинулся передо мной, ярко озаренный тысячами звездочек.

Сначала я была так ошеломлена, что ничего не видела четко, только тьма и свет раскинулись долиной передо мной, словно я стояла на высоте неба и смотрела на ночное небо сверху. Я пару раз моргнула и поняла, что смотрела не на звезды, а на цветы. Маленькие скопления цветов в форме восьмиконечных звездочек, белых… и не совсем белых. Когда я повернула голову, когда заметила их краем глаза, разные краски, которые я не могла назвать, переливались, живые, пульсирующие.

И звезды не стояли на месте. Некоторые поднимались с темных стеблей и трепетали вокруг долины. Я взглянула пару раз и поняла, что это были не цветы, а крохотные птицы с клювами-иглами. Они летали на трепещущих крыльях, движущихся так быстро, что не уследить. Я смотрела, как одна прилетела к ближайшему скоплению цветов, зависла там, вытянула язычок как серебряную ленту к каждому цветку, чтобы выпить сияющие капли нектара. Пока птичка пила, ее сияние усилилось, а потом стало слишком ярким, чтобы смотреть на него. Я подняла ладонь, чтобы прикрыть глаза.

— Красиво! — прошептала я. Я на миг забыла обо всей опасности, с которой столкнулась, о неизвестных страхах впереди. Я просто упивалась красотой, которую и не мечтала увидеть. Знание, что такое существовало в чудесных мирах, делало все стоящим. Я могла стоять тут часами.

Трепет тьмы мелькнул сбоку.

Я повернулась и увидела крылатую тень, спикировавшую с неба. Сверкнули зубы, и с воплем боли одна из птичек пропала, ее свет погас навеки.

Дрожа, я заглянула во тьму над долиной. Звезды сияли и там, мерцали, как тусклые отражения этой красоты ближе. Но тут и там уродливые силуэты закрывали огни вдали. Летучие мыши? если так, то таких больших я еще не видела. И в этой части миров они могли быть чем-то намного хуже.

Я отпрянула на шаг, отчасти скрылась за березой. Что говорила Бриэль? Пройти в центр долины. Встать с солнцем слева, а луной справа, ждать, пока откроется тропа между ними. И…

— Не беспокоить звезды, — прошептала я.

Это не должно быть сложно, да? Цветы росли густыми скоплениями, но я должна смочь обойти их, не растоптав ни один цветок.

Я выбралась из-за дерева, с тревогой поглядывая на тьму, где жуткие силуэты летали. Я сделала шаг.

Жар вспыхнул.

Я вскрикнула и опустила взгляд, потрясенная видом огонька на конце стебля, поедающего край моего платья. Я отскочила и бросилась на землю, быстро придавила юбку к земле, чтобы потушить огонь. Пальцы жгло, ноги болели от волдырей. Запах горящей ткани проникал в ноздри.

— Боги! — прошептала я, глядя на долину. Все эти звездочки будут вспыхивать огнем, если их задеть юбкой? Как я смогу пройти мимо них? Как я смогу добраться до центра? Бриэль справилась, но она не подсказала, как. — Может, мне не нужно идти в центр, — я потянулась к медальону ветра на ожерелье. Я не успела найти застежку и замерла. Взгляд поднялся. Больше жутких силуэтов мелькали сверху. Я увидела, как еще один силуэт спикировал в восьми футах от меня, поймал одну из птичек. Я увидела лишь мельком, но это был монстр! Размером хотя бы с собачку, а то и больше.

Я смогу лететь, зная, что вокруг меня летали эти существа? Должен быть другой способ.

Я огляделась, искала вдохновение. Бриэль как-то справилась. Так легко, что она даже не намекнула, не предупредила. Значит, было простое решение, должно быть…

Весь мир остановился.

Словно при последнем ударе сердца перед смертью.

Словно последний луч солнца падал, когда солнце уходило за горизонт.

Было перед. И было после.

После этого момента, который не забыть.

Три существа появились из леса. Два больших, одно маленькое. Каждый был идеальным, воплощением красоты. Изящные существа с мягкой шерсткой будто из звезд и длинными хвостами, похожими на свет луны на текущей воде. Они были похожи на лошадей, но утонченнее, и их копыта были как у оленей. Длинные острые рога торчали из лбов двух больших существ, а у третьего был сияющий обрубок.

— Единороги, — выдохнула я.

Я потерла глаза и посмотрела снова. Нет, я не ошиблась. Это были единороги, живые единороги. Куда красивее, чем я представляла. До боли красивые. Видеть их было чудом, даром.

Они вышли в долину, двое больших вели, маленький гарцевал за ними неловко, но изящно. Двое больших изгибали длинные шеи и срывали цветы-звезды по пути. От малейшего прикосновения цветы вспыхивали огнем, но это не беспокоило единорогов. Они щипали пылающие цветы, и их шерсть сияла ярче, сияла изнутри.

Маленький пытался срывать цветы, но каждый раз сплевывал и мотал головой с гривой из луны. Наверное, он был слишком юн для такого питания. Он стал смотреть на птиц, погнался за одной. Цветы вспыхивали вокруг него и угасали.

Первая волна восторга прошла, я смотрела с интересом, отмечала, что за единорогами оставался темный след. Это мог быть мой путь по долине? Я могла последовать за единорогами и как-то добраться до центра?

Попробовать стоило.

Я поднялась на ноги и поспешила вдоль края Латлаэриля, стараясь не задевать цветы, пока не добралась до места, откуда вошли единороги. Их тропа была достаточно широкой. Я шагала на расстоянии от единорогов, чтобы не привлечь их внимание. Часть меня хотела, чтобы эти красивые существа посмотрели на меня. Но разумная часть понимала, что лучше ничье внимание не привлекать. Единороги выглядели как ангелы, но их рога были достаточно острыми, чтобы пробить камень. Я не хотела оказаться жертвой острых рогов.

И я держалась на расстоянии. Если они заметили меня, то не подали виду. Может, я была недостойна их внимания. Тяжелая тьма Шепчущего леса угасла за мной, я прошла глубже на звездную долину под небом, полным мелькающих теней. Как скоро я попаду в центр долины? Единороги приведут меня туда? Откуда я узнаю, что добралась?

Свет сверху изменился так резко, что я отвела взгляд от единорогов. Оранжевое сияние было на вершинах деревьев. Солнце! А где луна? Я посмотрела за правое плечо и увидела серебряное сияние на другом конце долины. Изгиб огромной луны поднимался там. Обе небесные сферы скоро будут во тьме над головой.

Я должна была добраться до центра долины. Нельзя было тратить время!

Я быстро оглядела цветы-звезды, птиц. Но там… в двадцати футах от меня был небольшой холмик, темный, без цветов на его склонах. Может, то был центр?

Я сделала шаг, но тут же отпрянула. Шипение сорвалось с губ. Слишком много звезд было между мной и центром. Я отчаянно посмотрела на двух единорогов, но они ушли далеко от холмика влево. Какое им было дело до девушки-человека и ее нужд?

Я уловила блеяние.

Я затаила дыхание и повернулась. Перламутровые глаза моргнули, глядя на меня из-под зародыша рога.

— П-привет, — прошептала я.

Юный единорог склонил голову, как любопытный щенок, и медленно моргнул длинными белыми ресницами, похожими на веера. Он вскинул голову, нежная песня заполнила воздух, похожая на смех ангела.

Я прикусила губу и вдохнула. Медленно повернувшись, я взглянула на взрослых единорогов. Они почти пропали из виду среди цветов-звезд, они стояли спинами ко мне, опустив головы.

Я повернулась к юному единорогу, осторожно вытянула руку. Мои пальцы дрожали, хоть я и пыталась успокоить их.

— Привет, — снова прошептала я. — Ты… можешь мне помочь?

Маленький фыркнул, сделал шаг, фыркнул снова. Я ощущала бархатное тепло его носа под пальцами. Затаив дыхание, я провела пальцами по нежному носу, мягкой щеке. Малыш вздрогнул и отпрянул, согнул переднюю ногу, словно для полета.

— Прости! — я отдернула руку, стараясь двигаться медленно и спокойно. — Прошу, не уходи. Мне нужно в центр долины. Ты… понимаешь меня?

Единорог склонил голову и снова моргнул. Выражение не было умным, но было милым.

— Прошу, — прошептала я, — просто пройди туда. Сделай мне тропу. Я же не так много прошу?

Единорог тряхнул головой, снова издал песню. А потом развернулся, махнул лицом мне в лицо.

Я замешкалась. Я посмотрела на небо, солнце и луна поднимались напротив друг друга на концах долины. Сколько они будут в этом положении? Когда они поменяются местами и скроются за двумя горизонтами? Когда я потеряю шанс?

Я пожалею об этом.

Я посмотрела на маленького единорога, который стоял спиной ко мне, помахивая хвостом в приглашении.

— Боги, помогите мне, — прошептала я.

И поймала хвост обеими руками.

Единорог завопил.

Звук пронзил мою душу, послал шок по телу. Я отпустила бы, но пальцы сомкнулись против моей воли. Единорог бросился бежать, и я все еще держалась, понеслась за ним, а он кричал и кричал. Звук был так преувеличен, что я гадала, был ли он частью игры малыша.

Но два голоса ответили в долине за мной, и они были не такими игривыми.

Мои ноги шагали широко, я бежала за единорогом по тропе, которую он создавал среди цветов. Я осмелилась оглянуться. Еще ошибка. Сердце чуть не замерло от ужаса. Два пылающих существа неслись ко мне галопом. Существа-скелеты с острыми клыками, словно демоны, поднявшиеся из адов. Их длинные рога были опущены, нацелены на меня.

Я повернулась вперед, сжимала хвост единорога изо всех сил, пока он несся среди цветов-звезд. Страх чуть не заставил меня пропустить холмик, но отчаянный инстинкт помог его увидеть, понять, как он близко. В паре шагов от меня.

Я отпустила шелковистый хвост и прыгнула. Огонь ожил вокруг меня, обжигая ноги, поджигая платье. А потом мои пальцы ног впились в голую землю, я рухнула на четвереньки.

Не было времени думать, тушить огонь на моем платье. Я почти ощущала, как два ужасных рога вонзались в кожу, мышцы, кости.

Давясь своими криками, я поднялась на вершину холмика и повернулась. Солнце было слева… луна справа… о, боги! Где тропа?

Свет солнца и луны встретился во тьме.

Они обнимались.

И тропа открылась перед моими глазами. Узкая, но ясная. Вела из долины, из этого слоя миров.