Коварство и любовь

11

– Текст напечатан на карточке. Нет гарантии, что мы найдем, где она ее купила, но мы попробуем. Очень жаль, что ей не хватило воспитанности подписаться. Хорошая подсказка нам бы сейчас не помешала, – тихо сказал Кевин Джошу, стоя с ним рядом в углу комнаты.

Оба смотрели на свернувшуюся в кресле Лорен. Она обхватила себя обеими руками, хотя в комнате было даже слишком жарко из-за того, что в тщетных поисках улик по дому сновала целая толпа специалистов.

– Безусловно, это именно она выключила кофеварку и вылила кофе в раковину. Несколько человек прочесывают окрестности, чтобы узнать, не заметил ли кто-нибудь стоявшую возле дома машину. Но шансов очень мало, потому что раньше никто ничего не замечал. Куда делись зоркие соседи, запоминавшие номера всех машин, которые казались им подозрительными?

– Они все трудятся, чтобы заработать деньги на аренду дома. – Лицо Джоша было озабоченным, и эта озабоченность все возрастала. – Кто-нибудь съездил ко мне и проверил, что там?

Кевин кивнул.

– Энд поехал. Там все в порядке. Вся твоя одежда по-прежнему в целости и сохранности, а на мебели лежит тонкий слой пыли. Видимо, она была слишком занята здесь. Кроме того, возможно, она не знает, что ты провел ночь в больнице. Мы должны постараться, чтобы эта информация не стала широко известной.

– Это не так-то просто, если она работает в суде. Здесь все очень быстро становится всеобщим достоянием.

– По крайней мере мы сохраним в тайне подробности. – Кевин кивнул головой в сторону спальни. – В рапорте, который я составляю, это названо обыкновенным ограблением. Предполагается, что преступника спугнула соседская собака или что-то в этом роде, так что он ничего не успел взять. Будем надеяться, что никто не станет вникать в рапорт слишком глубоко и не выяснит, что дома находятся настолько далеко друг от друга, что собаку вряд ли может взволновать что-либо, кроме пикирующего самолета.

Джош понизил голос:

– Я разговаривал со Стефанией. Она не в восторге от того, что вы ею занялись.

Кевин усмехнулся.

– Это неудивительно, учитывая, что в дни, когда неизвестная проникала в ваши дома, она была поблизости. Ее можно рассматривать как основного подозреваемого, пока мы не имеем других кандидатов на это место.

– Хорошо. Может, тогда мне не нужно будет платить ей алименты.

– Эй, сержант! – позвал один из патрульных, стоя на пороге.

Кевин подошел к нему, и они вместе ушли. Джош вернулся к Лорен и опустился на колени около ее кресла.

– Вы пришли в себя? – Он тронул кончиками пальцев ее руку и с удивлением почувствовал, что рука ледяная. Джош взял ее и стал осторожно растирать, чтобы восстановить кровообращение.

– Я знаю, что, когда шок пройдет, все произошедшее будет страшно злить меня, – медленно и отчетливо произнесла она, поворачивая голову. Под глазами у нее легли тени, вокруг рта образовались легкие складки. – То, что она пришла сюда напакостить, – ужасно. Но вернуться, чтобы навести в моем доме порядок, – это уже вообще не укладывается в голове. До чего же она дошла?

Джош растирал ее руку, пока она не согрелась, потом взял другую, чтобы согреть и ее.

– Она хочет держать вас в нервном напряжении.

– Тогда она может собой гордиться. Еще немножко, и я начну кричать. Посмотрите сюда. – Лорен протянула свободную руку. – Она так дрожит, как будто я наглоталась кофеина. – Она сделала несколько глубоких вздохов, от которых содрогнулось все ее тело. – Сейчас я готова убить за сигарету.

Джош встал.

– У вас в доме есть бренди?

– В шкафчике над холодильником, но я бы лучше выпила ирландского ликера. От бренди у меня болит голова, а за последнее время она так часто у меня болела, что хватит на всю жизнь.

Джош кивнул и отправился на кухню. Лорен закрыла глаза и откинула голову на спинку кресла. Она услышала, как он ходит по кухне, бормочет проклятия и гремит посудой.

– Я не нашел рюмки, но надеюсь, вы не будете ругаться за то, что я принес.

Лорен открыла глаза и увидела перед собой бокал для вина. Она слабо улыбнулась, принимая его.

– Вкус не меняется, куда бы ни налить. – Она начала было потягивать ликер маленькими глоточками, но потом передумала и выпила залпом, как виски. – Почти заменяет сигарету.

– Может быть, вам стоило лучше поесть?

– Вовсе нет. – Лорен протянула ему пустой бокал. – Еще, пожалуйста, и налейте побольше на этот раз. До краев. В конце концов, за руль мне сегодня не садиться, поэтому я могу пить сколько угодно.

– Лорен, я не думаю…

– А мне наплевать, что вы думаете, Джош! Эта женщина неоднократно проникала в мой дом. Она трогала мою одежду, мою косметику – все мои личные вещи. Она все равно что изнасиловала меня. – Лорен снова подтолкнула к нему бокал. – Я не стала пить болеутоляющее, потому что оно мне не нужно. Мне просто очень тошно, и аспирин тут не поможет. Поэтому, пожалуйста, налейте полный бокал, а еще лучше принесите стакан, потому что я хочу сегодня вечером напиться.

– Возможно, мне повезет, и вам не много потребуется для этого. – Джош вернулся на кухню. Прежде чем налить ей ликера, он проверил холодильник и обнаружил, что представления Лорен о приготовлении пищи были гораздо более замысловатыми, чем его. Он удовлетворился кусочком сыра и крекерами.

– Я подумал, что вы захотите чем-нибудь закусить. – Джош поставил тарелку ей на колени. – Вы ведь не обедали.

Он взглянул на часы. Это вернуло ее к реальности. Взяв его запястье, Лорен развернула его руку, чтобы тоже увидеть цифеблат.

– Ой, Джош! А как же ваша работа? Вы провели со мной целый день, а вам надо было пойти на работу!

– Я позвонил Джинни перед отъездом из больницы. Если бы что-нибудь случилось, она бы позвонила мне сюда. – Он положил кусочек сыра на крекер и подал ей. – Вот, держите, прямо с пылу с жару!

– Сыр не жарят.

– Какая разница, главное, что вы улыбнулись.

Лорен приложила ладонь к его щеке.

– Хорошенькая мы с вами пара! За вами гоняется женщина, готовая всякому, кто попадется ей на пути, перегрызть глотку. А я переехала сюда с мыслью держаться как можно дальше от мужчин.

– Я думал, у нас не может ничего получиться.

– Молва нас уже тесно соединила. – Лорен поднесла к его рту крекер с сыром и улыбнулась, когда он откусил кусочек. Ее улыбка стала еще шире, когда вторым приемом Джош покончил с бутербродом. Она сделала глоток.

– Не поймите меня превратно, советник, но мне бы не хотелось сегодня ночью остаться в доме одной.

– Вот и хорошо. Я и сам собирался остаться.

– Вы думаете, она повторит попытку, узнав, что ее сюрприз не сработал, да? – тихо спросила она.

Он не собирался морочить ей голову.

– Дана считает, что она на некоторое время затаится и будет наслаждаться своим успехом. Поскольку Дана разбирается в этом лучше меня, я думаю, что она права, но всякий эксперт может ошибиться. – Джош оглядел комнату. – Диван кажется мне весьма удобным и достаточно длинным.

– У меня есть комната для гостей, где вам покажется еще удобнее. – Она встала, вынудив его отступить назад. – Пойду переоденусь. Может быть, вы позвоните и закажете пиццу? Телефонный справочник в ящике около телефона. Я люблю все, кроме анчоусов и оливок.

– А как насчет грибов и дополнительной порции сыра? – осведомился Джош.

– Еще лучше.

Джош подождал, пока Лорен, нарочно замедляя шаг, прошла по коридору. Прежде чем войти в свою комнату, она на мгновение остановилась. Ее нежелание войти туда после всего случившегося было вполне объяснимо. Он отправился на кухню, выбрал подходящее заведение и сделал заказ.

– Обещали доставить через полчаса! – крикнул он.

– Прекрасно, тогда я успею принять душ. Нет ничего ужаснее больничного запаха.

Джош уселся в гостиной и включил телевизор. Услышав звонок телефона, он заколебался, не зная, стоит ли снимать трубку.

– Квартира доктора Хантер, – отчетливо выговорил он.

– Джош? Это Гейл. Я только что услышала, что случилось с Лорен. С ней все в порядке? Хотя какой порядок, если дома она обнаружила новый сюрприз! Почему именно на нее все это навалилось? Она ведь недавно приехала. У нее просто не было времени завести врагов!

Он с облегчением вздохнул. Какое-то мгновение он боялся, что это звонит та женщина проверить Лорен. От нее вполне можно было ожидать этого.

– С ней все в порядке, хотя, конечно, она подавлена всем происшедшим. Она сейчас в душе. Мне ей что-нибудь передать?

– Нет, я ей завтра позвоню, когда она немного придет в себя. Скажи просто, что я звонила и что, если ей будет тоскливо и одиноко сегодня вечером, пусть звонит мне – не стесняется.

Джош открыл было рот, чтобы заверить, что она может не беспокоиться о Лорен сегодня вечером, но что-то удержало его. Он мысленно обозвал себя маньяком и просто сказал:

– Я ей передам, Гейл. Спасибо, что позвонила.

Лорен вышла в домашнем платье, ее мокрые волосы были зачесаны назад. Воспаление немного спало, кожа из ярко-красной стала розовой, а многочисленные порезы стали менее заметны. Она уселась в то же кресло и принялась вытирать полотенцем волосы.

– Я думал, женщины не любят, когда их видят без косметики. – Джош уменьшил громкость телевизора.

– После всего, что случилось, сомневаюсь, что мой естественный вид может вас отпугнуть.

– Звонила Гейл, спрашивала, как вы себя чувствуете. Сказала, что позвонит завтра.

Решив, что волосы достаточно сухие, Лорен отложила полотенце в сторону. Опершись руками на колени, она слегка наклонилась вперед и внимательно посмотрела на Джоша.

– Что еще она сказала?

Джош подумал, не возникло ли у нее то же подозрение, что и у него.

– Ничего.

– Но ведь вас что-то насторожило в ее звонке? Что-то в ее словах вам не понравилось, да?

Он ответил ей своим самым лучшим прокурорским взглядом, который обычно наводил страх на участников процесса.

– Не будем об этом, Лорен.

Поединок взглядов затянулся. Первым сдался Джош.

– Ну хорошо. Она предложила приехать и переночевать у вас, если вам не хочется быть одной. Сказала, чтобы вы ей позвонили, если вам этого захочется. Я сказал, что передам.

– Удивительно, как быстро вы забыли об этой части ее сообщения. А вы ей не сказали, что у меня уже есть кому переночевать?

Он покачал головой.

– Я считаю, что это не ее дело.

– Это настоящая причина или вы ей все-таки не доверяете? – уточнила Лорен.

Джош наклонился вперед, взял поднос для стаканов с журнального столика и принялся его изучать со всех сторон.

– Своеобразная пепельница?

– Когда я бросила курить, я сразу же выкинула из дома все пепельницы. И с тех пор не держу ничего подобного. Я хочу, чтобы вы честно ответили на мой вопрос, Джош. Что показалось вам подозрительным в звонке Гейл?

– Она кажется мне не более подозрительной, чем любая другая женщина, с которой я знаком. Я все время гадаю, а вдруг это именно она и что будет дальше. – Он поставил поднос на место. – Кевин послал пару своих сотрудников ко мне домой, чтобы проверить, все ли там в порядке. После того, как мы поедим, я хочу съездить туда и взять смену одежды.

На лбу у нее появились морщинки, но тут же исчезли.

– Прекрасно. А я в это время позвоню Дане. Тогда мне не нужно будет ждать ее звонка.

В это время раздался звонок у входной двери, заставив ее на мгновение замереть.

Джош вскочил и направился к двери. Прежде чем открыть, он посмотрел в глазок. Заплатив рассыльному, он отнес коробку с пиццей на кухню. Раздалось хлопанье дверец шкафа, которые он распахивал в поисках тарелок и рюмок.

– Вам принести кока-колы?

– Пожалуй. Ирландский ликер не подходит к итальянской пицце. – Лорен села на пол около журнального столика, который она освободила. – Там в шкафчике в ящике лежат ножи и вилки, – сказала она, когда он принес напитки.

Откусив первый кусочек, она оценила остроту приправы.

– Странно, но почему-то пицца всегда успокаивающе действовала на меня. Сразу после развода, когда мне становилось плохо, я заказывала большую пиццу. То, что я не могла съесть с вечера, я доедала на завтрак. Мне казалось, что пицца и шоколад помогли мне не сойти с ума в тот период. – Она намотала полоску сыра на палец и отправила ее в рот.

Джош побоялся вступить в разговор, потому что до сих пор всякий раз, когда он касался ее развода, она замыкалась в себе. Он выжидательно молчал.

Лорен смотрела в сторону, как будто на стене было написано что-то важное.

– Рон – один из ведущих детективов в городе. Ему достаточно взглянуть на место преступления, и он каким-то шестым чувством понимает, что произошло. Неудивительно, что у него такой высокий уровень раскрываемости. Он никогда не брал работу на дом и никогда не жаловался, что какое-то дело поставило его в тупик. Самые трудные случаи только вызывали у него азарт. Он просто был уверен, что ответ однажды придет к нему. Он мог справиться с любой трудностью. То, что ему были нужны другие женщины, просто было продолжением его подлинной сути, и он не видел в этом ничего плохого. – Она машинально сняла гриб со своего куска пиццы и положила в рот. – Он был холодным аналитиком до того вечера два года назад, когда на меня напали.

Лорен подняла взгляд, чтобы увидеть его реакцию.

– Ограбление или избиение? Или все вместе? – Он старался говорить спокойно, хотя сердце его болезненно сжалось.

Она покачала головой.

– И избили, и ограбили, но, кроме того, изнасиловали. Этот был один из тех, кого Рон арестовал. Он вышел из-за какой-то юридической ошибки. Одной из первых ошибок Рона. Не пошло на пользу приговору и то, что подсудимому пришлось провести три дня в больнице из-за полученных травм. Рон объяснял, что этот тип шел за ним с пушкой, и ему пришлось защищаться. Я думаю, подонок понимал, что с Роном ему не справиться, поэтому он выбрал меня. Он напал на меня на стоянке, когда я поздно ночью выходила из морга. – Лорен поднесла руку к лицу. – У меня был сломан нос и одна скула, обычные порезы и разрывы.

Джош выругался.

– Рон посчитался с ним?

– Рону сказали, что он не имеет права заниматься этим делом, раз это касается близкого ему человека. Меня привезли на «скорой помощи» без сознания, и я почти сутки не знала, что происходит, – рассказывала она отстраненно, как о ком-то постороннем. – Но я слышала, что Рон пришел в бешенство, когда обо всем узнал, и кричал, что убьет негодяя. Нашлись свидетели, так что преступника довольно быстро взяли. Его привели ко мне вместе с контрольной группой, и я без труда его опознала. Было предъявлено обвинение, дело пошло в суд, а он в тюрьму. Конец истории. – Лорен развела руками.

– Нет, не конец. Это, может быть, конец истории для насильника, но не для его жертвы. Вы обращались за консультацией?

Впервые в ее глазах появилась злость.

– Я врач, Джош. Я прекрасно знаю, что нужно делать. Да, я проконсультировалась. Дана нашла мне специалиста. Она сказала, что не сможет лечить меня, потому что мы подруги и ее опыта не хватит, чтобы оказать мне необходимую помощь. Я присоединилась к группе, выслушала бессчетное количество страшных историй и начала выкарабкиваться.

Джош был уверен, что понял, в чем проблема.

– Но Рон не смог справиться с этим, да?

Лорен сделала глубокий вдох. Она продолжала выковыривать из пиццы кусочки грибов и класть в рот.

– Он пытался игнорировать тот факт, что меня изнасиловали. Понимаете, если бы меня не изнасиловали, он бы не упустил арестованного. Получался замкнутый круг. – Она отламывала маленькие кусочки пиццы и жевала их. – Потом он решил, что я сама виновата, что это я спровоцировала его. Что я была слишком вызывающе одета или сказала что-то двусмысленное. К счастью, у меня хватило ума понять, что он выдумывает ерунду, иначе я бы превратилась в запуганную маленькую мышку. Я выслушивала от него, что моя рабочая одежда слишком сексуальна, что я не должна допоздна задерживаться на работе, потому что это привлекает маньяков. Он звонил мне на работу во внеурочное время, чтобы проверить, там ли я, потому что вообразил, что я ему изменяю.

– Придумал удобную замену правды, – тихо сказал Джош.

Лорен кивнула.

– Так намного проще. Вначале я пыталась не обращать внимания, думая, что в конце концов он поймет, что не прав. А он подал на развод. Пошли слухи, что после изнасилования я стала нимфоманкой, и у него лопнуло терпение. – Она коротко рассмеялась. – Моя рабочая одежда сексуальна? Вы видели меня в зеленой хирургической форме. Вы можете ее назвать сексуальной?

Он ответил, не задумываясь:

– Честно говоря, да. Ваша зеленая форма смотрится сексуально, но это потому, что я вообще нахожу вас сексуальной, и все, что вы надеваете, выглядит на вас сексуально. Если вы спросите, считаю ли я, что вы намеренно носите вызывающую одежду, чтобы провоцировать мужчин, я отвечу: нет. Вы никогда не задумывались над тем, что Рон не справился с ситуацией, потому что ничем не мог вам помочь? Ведь если бы он не упустил арестованного, ничего бы не случилось.

– Я думаю, что, если бы не это, Рон нашел бы какую-нибудь другую причину. Он хотел развестись со мной до того, как у меня лопнет терпение и я вышвырну его. Мы оба знали, что к этому идет. Он просто первым сделал решительный шаг.

– И при этом бросил вас в трудную минуту. Он не остался с вами во время вашего выздоровления, и поэтому вы считаете его негодяем, – догадался Джош.

– Да, Рону трудно было все это понять. У меня закончился контракт, и я решила подыскать новое место. Когда я узнала о здешней вакансии, то поняла, что это то, что мне нужно, и ухватилась за нее. – Не отдавая себе отчета в своих действиях, она потянула «молнию» на платье вверх, пока высокий воротник не закрыл ее горло. – Рон теперь может не пропускать ни одной женщины, с которой сталкивается, что он, я не сомневаюсь, и делает, а я наконец могу спать без кошмаров. Могу пройти ночью по стоянке без приступов страха и могу встречаться с живыми мужчинами в закрытых помещениях. С мертвыми у меня проблем никогда не было.

Лорен принялась за новый кусок пиццы, словно еще не утолила голода. Джош подумал, что так ей легче, чем смотреть на него и пытаться понять его реакцию. Он глядел на свои руки с крепко сцепленными пальцами, лежащие перед ним, и представлял себе, как бы он задушил эту мразь, напавшую на Лорен.

– Вы начали с кем-нибудь встречаться, прежде чем переехали сюда?

Она покачала головой. Высохшие волосы упали ей на щеку, так что он не видел выражения ее лица.

– В то время мне было спокойнее погрузиться в свои исследования. Никто не пристает, не нужно улыбаться, если этого не хочется. Для меня это было лучшее лекарство. – Лорен медленно подняла голову и встретила его взгляд. – А она каким-то образом узнала все эту печальную историю. По крайней мере то, во что Рон хотел заставить поверить окружающих. Особенно то, что я ему изменяла.

– Она, естественно, рассудила, что вы не захотите, чтобы я узнал все эти подробности, и отступитесь, а она получит меня обратно.

– Вот именно. – Лорен указала на его тарелку. – Простите. Я отвлекала вас разговором, и вы совсем ничего не ели. Если пицца остыла, ее можно разогреть в микроволновке.

Он откусил кусочек.

– Я настолько привык к холодной пицце, что просто не знал бы, что делать с горячей.

Лорен смотрела, как он ест, а он мысленно складывал вместе кусочки этой головоломки.

– Если она узнала всю эту историю, то наверняка у нее связи в полиции или в суде, – сказал он наконец, отставляя тарелку в сторону.

Она уставилась на коробку.

– Великолепно, вам хватило всего семи кусков, чтобы прийти к этому выводу, а я могла вам это сказать сразу.

– Да?

Лорен кивнула.

– Она о вас знает слишком много для человека, которого вы встречаете в магазине, химчистке или аптеке. Этот городишко, конечно, меньше Лос-Анджелеса, но это все-таки город. У нее должны быть соответствующие связи, чтобы иметь доступ к нужной информации.

– Мы с Кевином подумали об этом с самого начала, но не смогли ее вычислить.

Лорен улыбнулась.

– Это потому, что вы не женщины.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что вы все делаете не так. Мужчина не может понять женщину, а женщина может. – Она села, скрестив ноги и накрыв босые ступни платьем. – Я не буду просить прощения за сексуальную дискриминацию. Мужчины говорят подобные вещи постоянно и никогда не извиняются.

Лицо Джоша расплылось в улыбке.

Она посмотрела на него, пытаясь отгадать причину смены его настроения.

– Что такое?

– Вы преодолели серьезные трудности, доктор. Что-то подсказывает мне, что этой даме лучше поостеречься, если она собирается еще крутиться вокруг вас, потому что она может и проиграть.

Лорен сделала глубокий вдох. Страх, который она почувствовала, когда увидела убранную спальню и ванную, исчез. Исчезла и печаль по утраченной прошлой жизни.

– Так и будет, черт побери!

– Просто удивительно, что ты переехала туда, чтобы достичь мира и покоя, а вместо этого попала в центр событий, связанных с классическим случаем преследования, – сказала Дана. – Тебе было лучше здесь, в кишащем преступниками Лос-Анджелесе, дорогая. По крайней мере здесь полиция немножко лучше умеет с этим справляться.

Лорен переложила трубку к другому уху. Джош только что уехал домой за одеждой, и Лорен немедленно позвонила подруге.

– Что касается меня, то она выступает в роли своего рода антисвахи, но при этом уверена, что между нами с Джошем что-то есть.

– Он в сто раз мужественней Рона.

– Послушай, Дана, ты никогда не делала таких скоропалительных заключений о людях. А поскольку ты говоришь таким убежденным голосом, то мне бы хотелось знать, что заставило тебя прийти к такому мнению о нем? – Лорен старалась не обращать внимания на окружающую ее тишину и гнала невольные мысли об опасности, возможно, подстерегающей ее где-то рядом.

– Лорен, мы с Джошем проговорили вчера вечером по телефону часа полтора. Он то приходил в ярость, то впадал в подавленное состояние по поводу произошедшего с тобой.

– Не знаю, с чего бы это? – Она провела пальцем по комоду и машинально отметила, что эта женщина убирает тщательнее, чем приходящая к Лорен уборщица. – Просто она охотится и за мной тоже.

– А Джош считает, что это он во всем виноват. Ему кажется, что, если бы он не пригласил тебя тогда на ужин в первый раз, ничего бы не началось. И его милая подружка не перенесла бы свое внимание на тебя. Я сказала ему, что это все чушь. Что этой женщине нужны жертвы, на которых она могла бы срывать злость за то, что он не любит ее, и ты просто следующая в очереди.

Лорен прижала трубку подбородком к плечу, доставая из комода пижаму.

– Звучит так, как будто ты внимательно изучала ее повадки.

– Ей нужен Джош, чтобы делать ему подарки, посылать цветы, восхищаться им издалека, но ей нужен и противник, на котором она могла бы сосредоточить свою ненависть, – сказала Дана. – И ты очень подходишь на эту роль.

– Дана, твои слова меня совсем не успокаивают.

– Я же профессиональный врач, дорогая, я должна поддерживать в тебе чувство неуверенности, чтобы ты постоянно обращалась ко мне. Иначе чем я буду платить за свой автомобиль и дом?

– Четыре года назад ты ездила на малолитражке и снимала угол. Все, что мне нужно, это совет, что теперь делать. Что предпринять, пока я окончательно не сошла с ума и тебе не пришлось запереть меня в комнате с обитыми войлоком стенами, где мне в качестве психотерапии позволят рисовать на них пальцем.

– Лорен, то, что я собираюсь тебе сказать, должно остаться строго между нами, потому что ни один врач в здравом уме не посоветует тебе этого. – Дана говорила ровным профессиональным тоном. – Держи револьвер заряженным и всегда под рукой и, если она когда-нибудь дойдет до того, чтобы пойти против тебя в открытую, лицом к лицу, не колеблясь стреляй в нее. Возможно, это единственное, что может ее остановить.

Лорен всплеснула руками. Она забыла о кровожадной натуре своей подруги.

– Вот уж не ожидала от тебя такого совета!

– Хорошо, тогда в твоих интересах не упускать этого мужчину, несмотря на то, что он юрист, а мы обе знаем, что я думаю об этой братии с тех пор, как Карен в прошлом году ушел от меня. Ты ему рассказала о том, что с тобой произошло?

– Да, рассказала. И он очень хорошо все принял. Но я это сделала только что, поэтому он еще может передумать, после того как поразмыслит хорошенько и поймет, в каком я душевном разброде.

– Не думаю. Он непохож на человека, который отворачивается от проблемы, как Рон. Если бы это было так, он бы уехал из города, как только началась эта история. Нет, слушайся доктора Дану: хватай его и держи крепче. После разговора с ним у меня создалось впечатление, что он собирается надолго остаться рядом с тобой.

Закончив разговор, Лорен сидела на кровати, прислушиваясь к приглушенным ночным звукам дома. Раньше она очень любила этот час, когда было так тихо и она могла составлять планы на следующий день. Раньше она всегда ценила одиночество и тишину.

Это время прошло.