После того как леди Мейн восстановила свои силы с помощью многих чашек чая и тонко нарезанных ломтиков хлеба с закусками, она стала мыслить более разумно.
— Я полагаю, ты захочешь справить свадьбу дома, — брюзгливо проговорила она, словно Гарриет намеренно причиняла ей неудобства. Корали и Виктория пренебрежительно фыркнули.
— На самом деле, — стала импровизировать Гарриет, — я уверена, что мистер Эндрюс хочет провести церемонию в церкви святого Георгия. Мы же оба в этом приходе, так что это нормально. Так как будет присутствовать принц-регент, место должно быть достаточно просторным, чтобы поместилась не только его свита, но и множество друзей мистера Эндрюса, да и моих. Я очень привязалась к его родным, мама, — что, мысленно прибавила Гарриет, много больше тех чувств, которые она испытывала к своим родственникам.
— Правда? — удивилась леди Мейн, явно не в состоянии представить, что Гарриет стала близкой подругой женщины такого высокого положения, как леди Уинстей, или модной миссис Оливер.
Гарриет решила, что в глазах своей матери она навсегда останется сорванцом. Когда леди Мейн смотрела на Гарриет, она явно не воспринимала ее как молодую девушку. Печально, но она вспоминала неуправляемую девчонку, которая носилась без присмотра в деревне.
Смирившись с ограниченностью матери, Гарриет постаралась извлечь как можно больше пользы из создавшейся ситуации. Ферди спас ее от неминуемой помолвки с отвратительным лордом Помроем. Но сколько они смогут притворяться?
Лакей принес красивый букет летних полевых цветов, которые нравилось собирать Гарриет, когда она бывала за городом, смешанных с прекрасными оранжерейными цветами — смесь городских и сельских чудес. Она улыбнулась цветам так же, как улыбнулась бы дарителю, будь он рядом.
— Да, — завистливо протянула Корали, — твой мистер Эндрюс, кажется, чрезвычайно умен. Это не обычный букет цветов.
— Я заметила, что он не подарил тебе кольцо, — сказала Виктория с оттенком досады в голосе.
— Ну, — Гарриет бешено придумывала извинение подобному упущению, — он планирует для меня нечто необыкновенное. Я уверена, он собирается подарить его на балу общества стрелков из лука, — к тому времени она наверняка придумает еще какое-нибудь объяснение.
— Ты должна быть на этом балу? — спросила Корали, ее раскрытый от удивления рот потерял свою привлекательность.
— Оказывается, — ядовито вставила леди Мейн, — мистер Эндрюс не только лучший стрелок, но у него в друзьях половина Лондона, не говоря уже о нашем скандальном принце.
— Но это все к лучшему, — заметила Корали.
— Наша гостиная слишком мала для свадьбы, — пожаловалась леди Мейн, явно забыв, что сама предложила сначала провести свадьбу дома. Притягательная сила модных Уинстеев соблазнила ее.
— Хочешь, я помогу тебе в выборе свадебной одежды? — спросила Корали.
Удивленная этим предложением, если это действительно было предложение помощи. Гарриет не знала, что сказать. В прошлом сестры пренебрежительно относились ко вкусу Гарриет, считая его смехотворным. Гарриет не была уверена, что теперь сможет вынести Корали. Кроме того, пышной свадьбы не будет. Она не собирается выходить замуж за Ферди, а если не сможет быть с ним, то не захочет и никого другого.
— Спасибо, нет. У меня много времени.
— Я считаю исключительно дурным вкусом устраивать тебе свадьбу напоказ, — заметила Виктория таким же брюзгливым тоном, как у матери. — Будто ты необыкновенная красавица!
— Дело не в том, чего хочу я. Мистер Эндрюс настроен на большое торжество. Он заявил, — и Гарриет помолчала, словно улыбаясь над его запомнившимися словами, — что хочет, чтобы весь мир видел соединение счастливой пары.
— Господи, кто бы подумал, что этот огромный мужчина такой романтик! — воскликнула Виктория со злобным изумлением.
— Когда я с ним, я чувствую себя такой защищенной, в такой безопасности! — признала Гарриет.
То, что лорд Перт, нареченный Виктории, был худеньким, маленьким мужчиной, не стали обсуждать. Виктория посмотрела на младшую сестру прищуренными глазами, потом обратила свое внимание на последний журнал мод.
— Ну, раз ты не портишь свадьбы Виктории и Корали, все должно быть хорошо, — постановила леди Мейн, бросив любящий взгляд на старших дочерей, так похожих на нее. — Не знаю, на кого похожа Гарриет. Ни на лорда Мейна, ни на меня, как мои другие девочки.
— Может быть, на тетю Кроскомб? — весело спросила Виктория, засмеявшись над своей маленькой остротой.
Гарриет, как только смогла, нашла спасение в своей комнате. Здесь она свернулась рядом с Купидоном, рассеянно почесывая его там, где он больше всего любил. В какую паутину она попала, согласившись на фиктивную помолвку! Ферди счастливый — у него нет злых родственников, выспрашивающих все подробности. Потом она поняла, что ей лучше сообщить ему о том, какие слова она приписала ему. Но как это сделать? Она не хотела, чтобы домашние знали о ее желании пообщаться с женихом, когда он должен появиться в доме позже. Не будет ли это выглядеть подозрительно в данных обстоятельствах? Но каждый день по утрам он катается в парке, и если ей немного повезет, она найдет его.
Быстро накинув накидку и шляпку, она выскользнула из дома с Купидоном на поводке и поспешила к парку. Бетси, как всегда, семенила следом. В парке Гарриет уже засомневалась в своей уверенности относительно катания Ферди в этот час. Просто потому, что она часто видела его здесь, не означало, что она отыщет его сейчас. Потом она заметила знакомую фигуру и расслабилась.
— Слава Богу, вы катаетесь сегодня, — сказала она, когда он подъехал к ней и спешился, чтобы поздороваться.
— Дома проблемы? — догадался он.
— Больше, чем я предполагала, — признала она.
Бросив поводья, зная, что его лошадь никуда не уйдет, Ферди потянул Гарриет к скамейке.
— Ну, теперь расскажи мне все.
Жалобы были путаными, но он скоро понял, что Гарриет все еще пребывает на положении паршивой овцы среди родных и не может ожидать помощи с их стороны. Он стал успокаивать ее:
— Я полагаю, фамильное обручальное кольцо прекрасно подойдет. Оно из изумруда, окруженного бриллиантами, и должно красиво смотреться на твоем пальце. И ты была права, говоря о святом Георгии. Я бы хотел, чтобы весь мир увидел, какая мы счастливая пара.
Гарриет бросила на него тоскливый взгляд. Она долго изучала свои ладони, потом сказала:
— Чем дольше мы сможем продлить так называемую помолвку, тем меньше будет шума при ее расторжении. Она просто исчезнет.
Ферди нахмурился, понимая, как нелегко ему будет убедить Гарриет, что он действительно хочет жениться на ней. Черт побери ее отца! Ни одна девушка не должна оказываться в таком возмутительном положении, в которое он поставил ее.
— Ладно, предоставь все мне. Я позабочусь обо всех твоих волнениях. Ты не будешь выглядеть менее прекрасной, чем ты есть на самом деле, из-за твоего отца.
— О, Ферди, ты такой чудесный человек, сказала Гарриет, и в глазах ее светились благодарность и любовь.
— Вздор. Ты прекрасная девушка и заслуживаешь лучшего, чем было у тебя до сих пор. — Благодарность Ферди заметил, но не понял, было ли в ее взгляде что-нибудь еще. Может быть, она стала ценить его? Он не собирался терять женщину, которая отвечала всем его требованиям к жене и к тому же была очаровательным другом.
— Корали спрашивает о нарядах для невесты. Я должна показать, что для меня что-то делается?
— Безусловно. Выбери что-нибудь особенное для свадьбы. Я хочу, чтобы ты всех поразила своей красотой.
Так как Гарриет никогда не называли красивой, она рассмеялась.
— Обычно я говорю мадам, что мне надо, а остальное оставляю ей. Она очень талантливая, хотя у нее такие невозможно рыжие волосы. Может быть, она испытывает ко мне симпатию? — с озорной улыбкой спросила Гарриет.
— Как бы ни было, мне нравятся платья, которые она создает для тебя, — ласково заметил Ферди. — Мне бы хотелось увидеть тебя в платье из золотой ткани. Ты бы просто блистала в нем.
Тронутая тем, что он проявляет интерес к ее нарядам, Гарриет поклялась, что попросит мадам Клотильду сшить платье из золотой ткани.
В этот момент подлетел Купидон, таща за собой Бетси. Ферди наклонился приласкать собаку, потом заметил:
— Я приду к вам через час. Надеюсь, твой отец будет дома?
— Он ожидает вас. Будьте осторожны, Ферди. Папа умный человек. Вы можете попасться, о чем позже будете сожалеть.
— Он собирается иметь при себе поверенного? — спросил Ферди с осторожной улыбкой.
— Полагаю, что так. Помните, он хочет избавиться от меня и может попытаться связать вас законными документами, которые почти невозможно разорвать.
Ферди с трудом подавил улыбку.
— Я уверен, что у меня будет то, что хочу я, Гарриет. Можешь отправляться с заданием к мадам Клотильде, зная, что я буду защищать твои интересы так же, как, вероятнее всего, твой отец.
Ее несколько встревожило это утверждение, но она не могла понять, чем именно.
Ферди поднялся, готовясь сесть на лошадь, и, желая закрепить неизбежность их предстоящей свадьбы в сознании Гарриет, обратился к ней с просьбой:
— Есть одна вещь, которую ты могла бы сделать для меня. Когда мои сестры выходили замуж, они несли в руках молитвенник, который в нашей семье уже много поколений. Мне было бы очень приятно, если бы ты тоже согласилась взять его.
— Конечно, — удивленно ответила она.
Он ускакал в направлении Олбани, а потрясенная Гарриет осталась сидеть на скамье. Нести фамильный молитвенник? Почему-то это прозвучало серьезно. Ее семья не предложила ничего. Ее собственный молитвенник был маленькой, потрепанной книгой без всяких претензий. Но Ферди говорил так серьезно, словно свадьба была реальностью.
Когда она вернулась домой, то обнаружила в гостиной множество женщин, разговаривающих с матерью. Заподозрив, что на этот раз ее присутствие могло бы быть желанным, она поспешила в свою комнату, быстро переоделась в свое лучшее дневное платье и сошла вниз.
— Я знала это давно, лукавая девочка, — заявила миссис Гигенботтом. — Стоило только увидеть вас с ним и всеми этими детьми в парке, чтобы понять, куда ветер дует.
Леди Мейн потрясенно смотрела на них, но не говорила ничего, чтобы не раскрыть свою неосведомленность.
— Как же, все видели, что он души в вас не чает, — восторженно прибавила леди Когхилл. — А на балу у Шефтонов мне стало ясно, что это только вопрос времени, когда он сделает предложение.
Казалось, что леди Мейн была совершенно сбита с толку этими замечаниями, но Гарриет отнеслась к ним совершенно спокойно.
— Вы знаете, он чудесный танцор — так легко танцует.
— Да, когда я увидела, что вы танцуете в третий раз на балу у Брантов, мне стало ясно, что происходит, — высокомерно заметила миссис Апшир. — Мистер Эндрюс само приличие и никогда бы не пригласил на третий танец — особенно когда с вами была леди Уинстей — если бы между вами не возникло понимание.
— Он соблюдает все правила, — согласилась Гарриет, подавляя улыбку при воспоминании о поцелуях украдкой.
— Воображаю, как довольны Корали и Виктория, что их сестра покорила сердце такого прекрасного джентльмена, да еще вращающегося в самых высоких сферах, — сказала миссис Гигенботтом. прекрасно зная, как пренебрежительно относились к Гарриет ее сестры. Похоже, сестры были готовы скорее удавить Гарриет, чем поздравлять ее.
— Мы будем устраивать свадьбу в святом Георгии, — выпалила леди Мейн. — Ведь наша гостиная не смогла бы вместить всех желающих быть на свадьбе, особенно в связи с просьбой принца-регента пригласить его. Мистер Эндрюс часто встречается с принцем, — с достоинством закончила леди Мейн, словно не она говорила совершенно другие предложения из этих слов.
Это было слишком для Гарриет, и она любезно извинилась под предлогом необходимости посетить мадам Клотильду по поводу приданого.
— Ты не хочешь, чтобы Корали поехала с тобой, дорогая? — спросила леди Мейн.
Теперь настала очередь поражаться Гарриет. Господи, как помолвка, одобренная обществом, изменяет положение! Она пробормотала что-то о занятости Корали и вылетела из комнаты.
Ферди пора было появиться в доме Мейнов. Спускаясь по лестнице на первый этаж, Гарриет заметила, что отец с поверенным закрылись в библиотеке, чего она так боялась.
Получив разрешение воспользоваться семейным экипажем, они с Бетси уехали, но Гарриет успела увидеть Ферди с каким-то достойным джентльменом, подъезжающих к дому в ландо. Она тоскливо смотрела на них, когда они поднимались к двери. Очень мудро, что Ферди приехал не один. Ему очень понадобится помощь.
Мадам выглядела весьма довольной, когда ее попросили создать гардероб для невесты.
— Я знала, — похлопала она себя по лбу, — вы заблистаете, это только вопрос времени.
Когда Гарриет заикнулась о платье из золотой ткани, мадам бросила на нее заинтересованный взгляд.
— Этого желает ваш жених, да?
— Да, его особая просьба.
— Пойдемте, я покажу вам, что мы сделаем.
Когда через два часа Гарриет покидала заведение мадам Клотильды, у нее кружилась голова. Что она наделала! Она заказала себе чудесные наряды, лучшие, что она когда-либо видела. Но, философски размышляла она, ей не придется покупать новую одежду несколько лет, даже если она выйдет из моды. Да все равно, кто увидит ее, когда она уедет в уединенный Манден к тете? Для Гарриет было совершенно очевидным, что ее ждет именно такая судьба.
Прошло много лет с тех пор, как она видела тетю, и она знала о ней только со слов домашних — что могло совсем не соответствовать действительности. Возможно, старая женщина совсем не такая ведьма, как они говорят. А может быть, не бывает ни приливов, ни отливов.
Когда она вернулась домой, отец стоял в прихожей. Он собирался выходить, поэтому Гарриет поспешила к нему, едва веря, что осмелится спросить его о чем-то. Ее тревога за Ферди была сильнее страха перед отцом.
— Папа, все прошло хорошо, когда вы встретились с мистером Эндрюсом? — Она заволновалась, когда увидела, как его лицо принимает самодовольное выражение.
— Да, моя девочка. Ты просватана окончательно и бесповоротно мистеру Эндрюсу. Осмелюсь заметить, что не существует лучшего брачного контракта. Мой поверенный умный малый. Он поработал с поверенным мистера Эндрюса, и получился документ, который может служить образцом. — Лорд Мейн помолчал, озадаченно глядя на своего младшего ребенка. Потом добавил: — Создается впечатление, будто мистер Эндрюс боится, что ты можешь разорвать помолвку. Он попросил добавить несколько пунктов, что значительно усилило вес договоренности.
— Ох! — На несколько мгновений Гарриет приросла к полу, потом напомнила себе, что Ферди, несомненно, сам очень умный. Он обещал, что предусмотрит все, и, конечно, его собственный поверенный включил повод для расторжения помолвки, который решит все проблемы.
— Ты получишь обещанное приданое, а мистер Эндрюс весьма щедро обеспечивает тебя. В общем и целом, из всех девочек у тебя самый лучший контракт, — судя по выражению его лица, лорд Мейн казался очень удивленным этим обстоятельством.
— Спасибо, папа, — вежливо сказала Гарриет и спокойной походкой направилась к лестнице.
В тот вечер Ферди и Оливеры рано заехали за Гарриет. Они должны были пообедать у Эммы, а потом отправиться в оперу.
— Ты прекрасно выглядишь! — воскликнул Ферди, когда Гарриет встретила его в платье из зеленого крепа.
Страстно желая не покраснеть, она разрешила ему набросить на себя шаль, которую он когда-то купил, и они присоединились к Оливерам.
Обед проходил намного веселее, чем проходили трапезы в доме Мейнов. Здесь было и дружеское подтрунивание, и умные замечания по поводу происходящих событий. Разговор искрился, как хрустальная люстра. Превосходная еда и общество успокоили Гарриет и привели ее в хорошее настроение.
Несмотря на праздничную обстановку, обед закончился быстро. Гарриет, Ферди и Оливеры поехали в оперу в ландо Ферди, а Уинстеи отправились в своей карете. Оказавшись в ложе Уинстеев, они продолжили разговор в чудесной дружеской атмосфере.
— Как хорошо, что Гарриет будет членом нашей семьи, — заявила Эмма.
— Да, — поддержала ее Диана, — как приятно, что у нашего брата есть здравый смысл!
— Я бы не могла пожелать лучшей родни, — с некоторой осторожностью заметила Гарриет.
— Подождите, когда увидите Клер, Аннис и Беллу. Они приедут на свадьбу и, несомненно, привезут всех своих отпрысков. Мы очень плодовитое семейство, так что имейте в виду, — с лукавством в глазах сказала Диана.
Гарриет знала, что теперь покраснела. Кажется, не было никакого способа убавить веселости у Дианы. Гарриет рассеянно оглядывала театр, надеясь, что за это время побледнеет румянец. Если она сосредоточится на чем-то, это должно помочь.
Она обнаружила, что пристально смотрит на прелестную молодую женщину с темными волосами и красивыми чертами лица. То, что она сидела в ложе, а не танцевала на сцене, не имело значения. Гарриет знала, кто это. Лафлер украшала ложу напротив в обществе человека, которого описали Гарриет как одного из первых повес Лондона. Хотя Гарриет не была хорошо осведомлена о подобных делах, она подозревала, что это связь между покровителем и любовницей.
Бедный Ферди! Как тяжело, должно быть, ему видеть это прекрасное создание с другим мужчиной. Но, может быть, это только временно? Гарриет испытала предательское желание, чтобы это было настолько постоянно, насколько возможно в подобных обстоятельствах.
Чувствуя себя виноватой из-за этого желания и жалея любимого Ферди, Гарриет старалась развлекать его остаток вечера. Она улыбалась, поддразнивала его, вспоминала забавные истории и всем сердцем надеялась, что так же утешала его, как он ее.
Позже, когда они уходили из театра, Эмма тревожно выдохнула.
— Ох, смотрите, кто здесь! — прошептала она украдкой Гарриет.
Гарриет остановилась бы, если бы Ферди не направил ее вперед. Она храбро встретилась с человеком, который приближался к ним.
— Ха, так вы здесь, как сказал ваш отец, и с Эндрюсом, — громко заявил лорд Помрой. — Я хочу, чтобы вы знали, что как бы то ни было, я буду ждать. Нет объявления в газетах? — он посмотрел на руку Гарриет — под перчаткой не было видно обручального кольца. — И кольца нет? Что-то не так, мисс. Ха! Мне нравится немного перца в жизни. Я буду следить за вами, — с этим странным предупреждением он направился к выходу.
— Какой чудной человек, — хмуро глядя ему вслед, заметила Диана.
— Он же предварительно договорился с отцом, что я должна выйти за него, — слабым голосом проговорила Гарриет, когда они тоже пошли к своим экипажам.
— В это нельзя поверить! — ужаснулся лорд Уинстей.
— Пожалуй, Ферди, — воскликнула Диана, когда они садились в ландо, — ты в каком-то смысле герой, спасший деву от несчастья и все такое, как принцы в старых сказках.
— Ферди мой герой, но только потому, что он самый хороший человек, которого я когда-либо знала, — тихо подтвердила Гарриет.
Ферди был страшно доволен этими восхвалениями, но что-то было не то. В ее словах звучала какая-то печальная обреченность. Он решил подумать об этом позже.
Молодой человек испытал облегчение, когда увидел Лафлер с ее новым покровителем, лордом Гриноном. Очевидно, этому джентльмену не хотелось, чтобы его любовница танцевала на сцене. Ферди слышал, что он поместил Лафлер в красивый домик в Ганс-Тауне с полным штатом слуг. Он не скучал по ней. Столько дел, что некогда было бы подумать о любовнице.
— Уилльям что-то говорил о завтрашнем плавании, — сказала Диана по дороге к дому Оливеров.
Ферди застонал.
— Я обещал взять мальчиков в Пирлисспул — купальню недалеко от Болдвин-стрит. Спасибо за напоминание. Сознаюсь, я совершенно забыл. — Он повернулся к Гарриет и добавил: — Я подозреваю, ты не захочешь присоединиться к нам.
Заметив, что в его голосе не было вопроса, она улыбнулась и покачала головой.
— Я поняла, что это совсем не похоже на мой пруд дома, где я училась плавать. Какой он?
— Я давно был там. Вокруг пруда все еще много прекрасных деревьев, защищающих от солнца. Мальчики как будто довольны, ныряют и брызгаются с большим жаром. Два раза в неделю туда приводят детей из приюта.
— Я считаю тебя необыкновенным дядей, — сказала Диана.
— Скоро тебе придется взять на себя эти обязанности, Дамон, — шутливо проворчал Ферди. — Я собираюсь посвятить внимание собственной семье. — Ферди улыбнулся зятю. Его слова были не только правдивыми, они успокаивали. Его семья.
Теперь, когда они были помолвлены, Ферди разрешалось провожать Гарриет домой в карете, особенно в присутствии кучера и грума. Они высадили Оливеров и поехали дальше.
Неловкое молчание было нарушено Гарриет. Когда они подъехали к дому Мейнов, она положила руку на плечо Ферди, требуя его внимания, которое сразу получила.
— Мне жаль относительно Лафер. Я видела ее с другим джентльменом. Это из-за меня?
— Гарриет, тебе не положено говорить о подобных женщинах, — взорвался Ферди. — И не волнуйся — я слишком занят, чтобы думать о ней. Мне надо беспокоиться о тебе, не забыла? — пошутил он.
Только Гарриет не восприняла его слова как шутку, и ее сердце упало. Это ужасно! Хороший добрый Ферди пожертвовал этим великолепным созданием, потому что связался с Гарриет. Вместо того, чтобы испытывать радостное возбуждение только что обрученной девушки, она была совершенно несчастна. То, что помолвка была фиктивной, еще больше ухудшало дело.
— Я как-нибудь исправлю все для вас, — нежно пробормотала Гарриет, легко поцеловав в щеку милого Ферди.
Однако Ферди занимали другие мысли: он был помолвлен и собирался позволить себе пару вольностей.
— Ты все запутала, моя дорогая, — тихо сказал он. — Возможно, как-нибудь я найду время и все объясню тебе. Но не сейчас, — ласково закончил он.
Гарриет подхватили сильные руки, словно собирались перенести на мостовую. Однако он высоко поднял ее и крепко расцеловал перед тем, как поставить на землю.
— Ферди, — промолвила она потрясенным слабым голосом, — о, Ферди! — Она на миг прильнула к нему, потом убежала в дом, оставив джентльмена гадать, на каком свете он находится.
Не то он окончательно разрушил свою репутацию, не то она стыдливо покраснела от удовольствия? Он искренне надеялся на последнее. С этой мыслью он вернулся в ландо и поехал в свою квартиру в Олбани, которую собирался сменить как можно быстрее, купив себе дом. Он собирался уговорить Гарриет помочь ему выбрать и обставить новый дом.
Гарриет прислонилась к двери, чтобы успокоить сердцебиение. Когда она немного пришла в себя, то заметила вокруг беспорядок. Вдоль одной стены стояли странные коробки, в коридоре сундук — его или вытащили, или еще не убрали в кладовку. Одно было точно — что-то произошло. Она поспешила к себе в комнату, намереваясь все узнать от Бетси.
— О, мисс, — с едва сдерживаемым волнением сказала горничная, — сегодня было такое!
— Что случилось? — спросила Гарриет, надеясь отвлечь свои мысли от чудесных поцелуев.
— Это ваша тетя, — ответила Бетси, с нежной заботливостью помогая Гарриет снять красивое зеленое платье.
— Что с моей тетей и какой тетей? — спросила Гарриет с дурным предчувствием. Чтобы сделать ее жизнь совсем невыносимой, требовалось еще одно осложнение!
— Как же, ваша тетя Кроскомб, — тихо сказала Бетси. — Она приехала после вашего отъезда. Поселилась в розовой комнате. Я думаю, вы увидите ее утром. Она приехала познакомиться с вами. Услышала слухи, что вы выходите замуж, и захотела сама все узнать.
— Господи, помоги мне, — проговорила Гарриет, опускаясь в недоумении на кровать.
— Мне показалось, она не так плоха, как о ней говорили, если вы позволите мне сказать, — заметила Бетси.
— Это, по крайней мере, обнадеживает, — пробормотала Гарриет, надевая ночную рубашку. Она застегнула строгий лиф, покраснев при воспоминании о ночных рубашках, предложенных ей мадам Клотильдой.
Очевидно мадам, верная своей французской душе, была убеждена, что жена должна доставлять удовольствие мужу, появляясь перед ним в вызывающем ночном одеянии. Что будет Гарриет делать с такой одеждой после отмены свадьбы, она не представляла.
После беспокойной ночи Гарриет не чувствовала себя готовой к встрече с пугающей тетушкой, но не могла пренебречь своими обязанностями. Собравшись с мужеством, она быстро сошла вниз с высоко поднятой головой, одетая в кремовое муслиновое платье и аккуратно причесанная.
В столовой Гарриет столкнулась с пожилой леди. Она, определенно, не внушила бы ужас детям. У женщины были мягкие рыжевато-седые волосы, и лицо формой напоминало лицо Гарриет, а превосходная фигура была облачена в чуть отставшее от моды платье.
— Я бы узнала тебя всюду. Ты Гарриет Анни. Я твоя тетя Кроскомб. Ты не очень похожа на остальных членов семьи, да? — Женщина вышла из-за стола, чтобы лучше рассмотреть племянницу. Она была почти такого же роста, что Гарриет, и улыбалась, пока Гарриет подходила к ней.
— Нет, — согласилась Гарриет, — мама и сестры совершенные красавицы, а папа и Джордж привлекательные джентльмены. Я уж точно не могу претендовать ни на красоту, ни на миловидность.
— Но у тебя прекрасная фигура и лицо, предназначенное для улыбок, мое дитя. Это важнее. Теперь я понимаю кое-что еще, когда разглядела тебя получше. Ты очень напоминаешь меня в твоем возрасте.
Гарриет внимательно посмотрела на тетю. Она не была красавицей, но в ней было нечто, что можно было бы назвать очарованием. Возможно, с возрастом у Гарриет появится такая же грация и шарм. Мысль не была неприятной.
— Я уверена, что мне будет приятно жить с вами, мэм, если я не выйду замуж, — сказала Гарриет, не желая до конца раскрывать свои тайны кому попало.
— Есть какие-то сомнения? Этот юноша недостоин моей племянницы? — оскорбленно спросила тетя.
— Он самый дорогой, самый добрый человек в мире! — заявила Гарриет. — Но знаете, есть трудности.
— Нет, не знаю, но узнаю. Идем, сядь рядом со мной и мы поговорим о твоих трудностях. И, Гарриет, я хочу, чтобы ты знала о моем решении сделать тебя своей наследницей. У меня значительное состояние, и, если оно поможет тебе, деньги будут твои, так что ты будешь независима. Ты сможешь жить как пожелаешь.