Красные крылья костра

19 глава 10 февраля. Они

Они, привычно обнявшись, сидели на подоконнике. Лена рассказывала о том, как её сегодня вызвал врач.

— Он очень удивился, почему не получилась твоя энцефалограмма. График выдавал две кривых: одна — чёткая, соответствующая ритмам головного мозга здорового человека, а вторая — размытая, идущая, словно фоном, и абсолютно неадекватная.

— Конечно, — Юстий шептал ей на ухо. — Второй — это мой дракон. Он никуда не делся. Он здесь.

И парень постучал себя по голове.

— Думаю, что любое обследование, принятое медициной этого мира, покажет мою двойственность.

— Интересно, а кардиограмма покажет биение двух сердец? — задумалась Лена.

А Юстий обратил внимание на старенькую женщину, сидевшую на стуле, в углу лестничной клетки. Она, словно кого-то ждала, но этот кто-то всё не приходил, и женщина тихо плакала, вытирая слёзы вышитым платочком.

Юстий, оставив Лену, подошёл к бабушке и присел перед ней на корточки. Ему казалось, что она сильно замёрзла, и он протянул к ней, сложенные ладонями вверх, руки. Женщина сначала замерла, а потом осторожно дотронулась до его пальцев. Она почувствовала, как по всему организму разливается уютное тепло.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? Может позвать кого? — спросил Юстий.

Бабушка, всхлипнула и с сожалением убрала свои пальчики из его тёплых больших ладоней:

— Спасибо, внучок! Я увидела того — кого хотела увидеть.

Она встала, и медленно, держась за перила, стала спускаться вниз.

— Я пойду, помогу ей, наверное? — спросила Лена осторожно, боясь обидеть Юса.

— Иди, конечно, я никуда не денусь.

Вечером, за ставшим традиционным чаем, Олимпиада Серафимовна плакала. Лена, молчала, понимая, что сейчас решается их судьба.

— Он очень похож на моего Егорку, — всхлипывала соседка, — только, Юра — выше и мощнее. Через два месяца будет пять лет, как пропал мой мальчик, потом, его официально признают умершим. Вычеркнут его имя, а я на могилку, всё равно, не смогу сходить, потому что нет этой могилки. Вот я и подумала, что надо научить твоего Юру, признать меня бабушкой.

Лена, не верила своим ушам!

— А если, вдруг, Егор всё-таки найдётся? — не удержавшись, спросила она.

— Твои слова да Богу в уши! — Серафимовна задумалась. — Тогда сошлёмся на мой старческий маразм. И, вообще, будем решать проблемы, по мере их поступления.

Олимпиада решительно встала, не допив свой уулун.

— Завтра идёшь к Юре и подучиваешь его, как вспомнить меня. Надо, чтобы он сам меня вспомнил, тогда у полиции вопросов будет меньше.

И уже, уходя, сказала строгим голосом:

— Но жить он будет у меня!