Кровь ангелов

Глава 28

Джеффри Деверо стоял у камина, засунув руки в карманы костюма в тонкую полоску, сшитого на заказ специально под его высокий рост. Поскольку Маргарет была коротышкой (около пяти футов), то именно от Джеффри Елена унаследовала свой рост. Про её отца можно было сказать, что он идеально сложен – при его то шести футах четырех дюймах[20].

Джеффри впился в Елену взглядом бледно-серых глаз. Он смотрел на неё с холодной наблюдательностью, словно ястреб или волк. Его лицо состояло из резких линий и углов, волосы были зачесаны назад, обнажая вдовий мысок[21]. Многие мужчины в таком возрасте уже давно бы обзавелись сединой. Цвет же волос Джеффри из аристократически золотистого стал чисто белым. Что невероятно ему шло, сильнее подчёркивая черты лица.

– Элеонора, – он закончил протирать свои очки и надел их обратно, тонкая прямоугольная оправа словно возвела между отцом и дочерью толстые десятидюймовые стены[22].

– Джеффри.

Он поджал губы.

– Не будь ребенком. Я твой отец.

Она пожала плечами, неосознанно принимая агрессивную позу.

– Ты хотел меня видеть. Я пришла.

Слова прозвучали со злостью. Десять лет независимости исчезли в ту же секунду, как только Елена оказалась в присутствии отца, опять превратившись в подростка, который провел всю жизнь, умоляя о любви и получая за это пинки.

– Я разочарован, – сказал он, но не двинулся с места. – Думал ты наберёшься хороших манер от тех, с кем теперь проводишь время.

Елена нахмурилась.

– У меня всё те же друзья, что и раньше. Ты видел Сару – директора Гильдии, на различных мероприятиях, и Ренсома...

– Чем занимаются твои охотничьи… – сказал он, с гримасой отвращения, – друзья, мне не интересно.

– Мне показалось по-другому. – Почему, черт возьми, она прибежала к нему по первому зову? Единственное объяснение – шок. – Зачем же ты вспомнил о них?

– Я говорил об ангелах.

Елена моргнула, а потом задумалась: чему она, собственно, удивляется. Джеффри участвовал во всех главных событиях города, и не все они были полностью законными. Хотя, конечно, он содрал бы с Елены кожу живьем, посмей она хотя бы намекнуть, что Джеффри как-то запятнан.

– Ты бы удивился тому, что они считают приемлемым.

Безжалостная справедливость Рафаэля, ненасытная сексуальность Микаэлы, резня, устроенная Урамом – всё это не соответствовало представлению отца Елены об ангелах.

Он отмахнулся от её слов, будто они не имели никакого значения.

– Мне нужно поговорить с тобой о твоем наследстве.

Девушка сжала руки в кулаки.

– Ты имеешь в виду фонд, созданный для меня мамой, – Елена могла голодать на улице, и Джеффри было бы глубоко на это наплевать.

Кожа на скулах Джеффри натянулась.

– Полагаю, здесь говорит генетика.

Елена находилась в одном шаге от того, чтобы не обозвать Джеффри ублюдком, но, по иронии судьбы, именно голос матери сдержал охотницу. Маргарита воспитывала в дочери уважение к отцу. Елене это было не под силу, но она могла почтить память своей матери.

– Слава Богу, – произнесла она, позволяя ему понять оскорбление, как сам того пожелает.

Развернувшись, Джеффри подошел к столу, стоящему у окон в другой стороне офиса. Его шаги заглушал персидский ковёр насыщенного бордового цвета.

– Твоё двадцати пятилетие – срок прекращения действия трастового фонда, и ты можешь вступить в право владения.

– Немного поздновато, не считаешь?

Он взял в руки конверт.

– Адвокаты отправили тебе письмо.

Елена вспомнила нераскрытую почту в своем мусорном ведре. Тогда она подумала, что это очередная попытка принудить её продать акции, унаследованные в семейной фирме – через деда по отцовской линии, мужчину, который, на самом деле, казалось, её любил.

– Да они прям из кожи вон лезли, чтобы меня известить.

– Не пытайся переложить свою лень на других, – проходя обратно, он всунул конверт в руку Елены. – Деньги были внесены на процентный счет под твоим именем. Детали внутри конверта.

Елена не стала смотреть вниз.

– Ради чего устраивать личную встречу?

За стёклами очков бледно-серые глаза превратились в тонкие щели.

– Хоть я и считаю выбор твоей профессии неподобающим...

– Это не выбор, – холодно произнесла Елена. – Помнишь?

В комнате повисла тишина, предупреждающая, что никогда не стоит вспоминать тот кровавый день.

– Как я уже говорил, хотя и считаю твою профессию постыдной, она всё же приводит к контактам с некоторыми влиятельными людьми.

У Елены скрутило живот. А чего, чёрт возьми, она ожидала? Она знала, что ничего не значит для своего отца. И, тем не менее, пришла. Вместо того, чтобы вспылить, как, возможно, поступила бы в подростковом возрасте, Елена держала рот на замке, желая точно знать, чего от неё ждут.

– У тебя есть возможность помочь семье, – сказал Джеффри, впившись в Елену пристальным взглядом стального цвета глаз. – О чём ты никогда не заботилась.

Она сжала в руке конверт.

– Я простой охотник, – произнесла Елена, возвращая отцу его же слова. – Что заставляет тебя думать, что они относятся ко мне лучше, чем ты?

Он не дрогнул.

– Мне сказали, что ты проводишь значительное количество времени с Рафаэлем и он может быть открыт любым предложениям, исходящим от тебя.

Елена твердила себе: Джеффри не намекает на то, о чём она подумала. Внутренне содрогаясь, она встретила его взгляд.

– Ты готов сделать подстилку из собственной дочери?

Выражения лица Джеффри никак не изменилось.

– Нет. Но если она сама так поступает, не вижу причины не воспользоваться ситуацией.

Елена ощутила, что стала белой, как простыня. Не говоря ни слова, она развернулась, открыла дверь и вышла. Дверь захлопнулась позади неё. Секунду спустя, Елена услышала как что-то разбилось: диссонирующий звон разбитого хрусталя о кирпичную стену. Девушка остановилась, ошеломленная мыслью, что вызвала хоть какую-то реакцию у всегда контролирующего себя Джеффри Деверо.

– Мисс Деверо?

Жеральдин выбежала из-за угла.

– Я слышала... – она неуверенно затихла.

– Советую не попадаться ему на глаза в ближайшее время, – произнесла Елена придя в себя и направилась к двери. Джеффри, вероятно, потерял контроль, потому что Елена осмелилась бросить ему вызов, в отличие от остальной кучки окружающих его подхалимов. Это не имело ничего общего с тем, что он, не стесняясь, назвал свою дочь шлюхой.

– И, Джерри, – Елена обернулась к двери, – он никогда не должен узнать.

Помощница отрывисто кивнула.

Елена никогда не была столь благодарна городскому шуму, как в этот день. Не оглядываясь на дверь, она сбежала по ступенькам и пошла прочь от человека, который стал для неё в жизни никем иным, а лишь донором спермы. Елена вновь сжала руку и вспомнила о конверте. Заставив себя успокоиться настолько, чтобы оказаться в состоянии думать, Елена вскрыла конверт и вытащила письмо. Это то, что завещала ей мама, и Елена не позволит Джеффри выставить её наследие в непригодном свете.

Сумма денег была небольшой – состояние Маргариты было разделено поровну между двумя её дочерями, которые остались в живых, и состояло из денег, заработанных на продаже единственных в своем роде стеганных одеял. Мама Елены никогда не использовала эти средства, потому что Джеффри не скупился, выделяя ей огромные деньги на расходы.

Мужской смех и сильные руки, подбрасывающие Елену в воздух.

Елена пошатнулась от наплыва воспоминаний, затем затолкала их подальше – это не более, чем выдача желаемого за действительное. Ее отец всегда был строгим педантом, не знающим, что такое прощение. Но Елена была вынуждена признать: он что-то испытывал к своей жене из Парижа – давал ей много денег, дарил украшения по любому поводу. Где все эти сокровища? У Бет?

Елена не особенно заботилась об их денежной стоимости, а лишь хотела, чтобы у неё осталась хоть одна вещь, когда-то принадлежавшая матери. Она помнила, как однажды летом вернулась домой из пансиона и обнаружила, что все напоминания о Маргарет, Мирабель и Ариэль исчезли, включая одеяло Елены – заветный подарок на пятый день рождения. Словно она выдумала себе маму и старших сестер.

Кто-то толкнул её плечом.

– Эй, дамочка! Уберись на хрен с дороги! – долговязый студент повернулся и показал ей средний палец.

Елена автоматически вернула жест, радуясь, что парень помог выбраться из оцепенения. Быстрый взгляд на часы подтвердил, что у неё ещё есть немного свободного времени. Решив прямо сейчас со всем разобраться, Елена направилась в отделение банка, указанного в письме. К счастью, оно находилось довольно близко. Елена оформила все необходимые документы и поднялась, чтобы покинуть банк, когда управляющий предложил:

– Мисс Деверо, не желаете взглянуть на содержимое ячейки?

Елена смотрела в его пухлое лицо – очевидный результат злоупотребления едой и отсутствия тренировок.

– Ячейки?

Он кивнул, поправляя галстук.

– Да.

– А мне не нужен ключ и... – она нахмурилась – моя подпись на карте доступа?

Елена знала об этом лишь потому, что вынуждена была искать такое во время одной очень сложной охоты.

– Как правило, да, – он второй раз поправил галстук. – Но ваша ситуация несколько не стандартная.

Что в переводе значило: её отец дергает за всевозможное количество ниточек, и один Бог знает, какие у него на это причины.

– Хорошо.

Пять минут спустя Елена засвидетельствовала свою подпись и получила ключ.

– Следуйте за мной в хранилище. Мы здесь используем систему "двойной шаг". У меня есть ключ от хранилища, у вас от самой ячейки, – менеджер банка повернулся и повел Елену через тихую территорию крепкого, старого здания, вплоть до задней части.

Депозитные ячейки находились за несколькими дверями с электронным замком, которые казались неуместными внутри исторического строения.

"Елена".

Она поняла, что не придумала этот тёмный шепот в голове.

– Убирайся.

Мужчина, за которым она шла, бросил удивленный взгляд через плечо. Елена притворилась, что поглощена рассматриванием своих ногтей.

"Ты опаздываешь".

Прищурившись, Елена стиснула зубы и задумалась, стоит ли головная боль того, чтобы не допускать Рафаэля в свою голову.

"У выхода из банка тебя будет ждать машина".

Елена остановилась, вперившись взглядом в спину менеджера, затянутую в пиджак, ощущая запах страха мужчины.

– Кому именно Вы звонили пару минут назад?

Когда он посмотрел на нее, в его взгляде сквозила паника.

– Никому, Мисс Деверо.

Она холодно улыбнулась менеджеру, давая понять, что он её очень разозлил.

– Покажите мне сейф.

Явно удивленный отсрочкой, он сделал, как приказано. Елена подождала, пока менеджер достанет длинную, металлическую ячейку и положит на стол для просмотра, а затем жестом дала понять, что мужчина может идти. Он – пустое место, муравей в армии Рафаэля. Оставшись наедине, она уставилась в противоположную стену.

– Рафаэль?

Ничего.

Плотно сжав губы, она открыла коробку и сняла крышку, в ожидании... Елена не знала чего ждала, но не того, что обнаружила. Шкатулки с драгоценностями, письма, связанные лентой, фотографии, квитанция с камеры хранения. Сверху лежал чёрный кожаный блокнот, края которого имели золотое тиснение. Елена протянула руку и коснулась его пальцем, затем отступила назад и захлопнула крышку. Она не могла это сделать. Не сегодня. Позвав назад менеджера, Елена заперла ячейку и он вернул её на свое место в хранилище.

– Как давно это здесь?

Менеджер посмотрел файл, который держал в руке.

– Похоже, ячейку арендовали почти пятнадцать лет назад.

Елена схватила файл прежде, чем он смог её остановить, и уставилась на подпись в нижней части первой страницы.

Джеффри Паркер Деверо.

Пятнадцать лет назад. Лето, когда он стер с лица земли её мать и старших сестер. Вот только эта коробка рассказывает другую историю. Будь он проклят! Впихнув бумаги обратно в руку менеджера, Елена прошла через богатое убранство банка и направилась к стеклянной двери, которую открыл охранник.

– Спасибо.

Улыбчивое выражение его лица мгновение спустя превратилась в шокированное. Елена проследила за его взглядом и обнаружила удивительно красивого мужчину с крыльями синего цвета, который стоял, небрежно опираясь о фонарный столб. Поток людей исчез с этой стороны улицы, но на противоположной было полно народу, будто всё население Нью-Йорка решило пройтись мимо.

Елена вышла на тротуар.

– Иллиум

– К твоим услугам, – он махнул рукой в сторону Феррари с низкой посадкой позади себя. Ярко красного, цвета пожарной машины. Естественно.

Елена выгнула бровь.

– Как ты помещаешься в нём с крыльями?

– Увы, я могу только смотреть, – он бросил ей ключи.

Поймав их на рефлексе, Елена нахмурилась.

– Чей это автомобиль за миллион долларов и что тебе сделал его владелец?

– Машина Дмитрия. Ничего он мне не сделал, я взял машину просто так.

Его ответ почти заставил Елену рассмеяться, этого она не могла предвидеть.

– Карта?

Его взгляд – ярких глаз цвета мерцающего золота, резко контрастирующих с черными волосами, кончики которых были словно выкрашены в синий – метнулся к машине.

– В бардачке.

Не то чтобы Елена не получит удовольствия от раздражением Дмитрия, когда возьмёт его ценную собственность, чтобы покататься, но...

– Мне нужен автомобиль, который не будет выделяться.

– В двух кварталах к востоку есть подземный гараж. Въедешь в него и махнешь на кое-что другое, – он оттолкнулся от столба и расправил крылья.

– Рисуешься?

– Oui, oui[23], – его улыбка была наполнена чисто мужским обаянием.

– Твои волосы настоящие?

Он утвердительно кивнул и добавил:

– Как и глаза. На тот случай, если тебе интересно, – затем ещё раз ухмыльнулся дразнящей улыбкой.

Елена увидела, как одно перо полетело к обочине.

– Если ты его не поднимешь, это повлечет бунт.

Ангел проследил за её взглядом.

– Я заберу его и скину с небес. Кто-то найдет магию.

Елена фыркнула, хотя её странным образом затронула такая идея. Разблокировав двери, девушка села в машину. С другой стороны улицы камеры телефонов продолжали сверкать вспышками с невероятной скоростью. Елена закатила глаза.

– Улетай, пока они не заглядели тебя до смерти.

– Я могу выглядеть милым, Елена, но я также опасен, – в его голосе послышался тончайший намек на британский акцент.

– В этом, – произнесла она, – я никогда не сомневалась.

Елена завела двигатель. Машина тронулась. Девушка поехала прочь зная, что за ней летит ангел. Хоть Иллиум и был опасным, но не ровней архангелу. И о чем, черт возьми, Рафаэль думал, посылая ей такого...

Он знал, поняла Елена.

Рафаэль знал, зачем Джеффри вызвал её, почему, наконец, соизволил поговорить с дочерью, которую считал хуже самых ничтожных уличных отбросов.

И не только знал, но точно предсказал реакцию Елены.

И он предоставил ей самую прекрасную возможность отомстить. Елена начала улыбаться. Нежеланная дочь Джеффри Деверо считалась достаточно важной персоной для ангельского эскорта, настолько яркого, что Елена будет удивлена, есть ли кто-нибудь в штате ещё не услышал об этом.

Зазвонил телефон.

Елена остановилась на красный свет светофора, поэтому ответила.

– Сара, ты уже в курсе.

– А ты, как я слышала, водишь дружбу с сексуальным ангелом – эротической мечтой любой женщины.

– Они все красивы, – но этого не достаточно. Не для Елены.

– Но не у всех крылья синего цвета с серебряными кончиками.

– Телевизор?

– Снимки с телефонов. Обычно не увидишь ангела, прогуливающегося по улицам, – Сара тихо вздохнула. – Мне доложили, что один из ангелов в городе, но до сих пор не было крупного плана. Он весьма мил. Так и хочется куснуть его за упругую...

Елена начала смеяться.

– Притормози, подруга, ты замужем, помнишь?

– Ммм, к слову о покусывании разных частей тела. Дикон...

– Хватит! Слишком много информации.

Загорелся зеленый свет светофора.

– Я перезвоню тебе через несколько минут.

Елена собиралась повернуть в гараж, когда синее перо упало ей на колени. Её губы дрогнули, но уже было поздно смотреть наверх. Въехав в темноту гаража, Елена резко затормозила возле неподвижной фигуры вампира, который отвозил её к Рафаэлю. Вамп был в темных очках, несмотря на подземный мрак. Елена подумала, что будь у неё зрение как у него, она бы тоже носила очки.

Выбравшись из машины, Елена распустила хвостик и вплела перо Иллиума в волосы над ухом.

– Если Колокольчик не будет осторожен, – пробубнил вампир, – он опять потеряет крылья.

Снова собрав волосы в хвост, Елена развернула карту и кивнула на старую модель седана позади вампира.

– Ключи?

Она бросила ему ключи от Феррари.

– В замке зажигания, – убрав их в карман, он оттолкнулся от двери и выпрямился. – Рафаэль хочет, чтобы ты выходила на связь каждые десять минут.

– Скажи боссу, я позвоню, когда будет что сообщить, Снейки[24].

Вампир передвинул очки на голову, позволяя Елене полностью ощутить всю силу его жуткого взгляда.

– Предпочитаю Вэном[25].

Елена выгнула бровь.

– Ты же не серьезно.

– Это лучше, чем сопливое имечко Иллиума. Что, дьявол разбери, оно значит? – его губы растянулись в жестокой улыбке, обнажая клыки.

"Преднамеренно, он сделал это специально", – подумала Елена. Несмотря на безупречную современную речь, Вэном был слишком стар, чтобы совершать ошибки.

– А ты...

– Что?

– Ядовитый?

Он снова хищно улыбнулся. Затем коснулся кончика клыка своим языком, а когда его убрал, Елена увидела каплю жемчужно-золотистой жидкости.

– Попробуй и выяснишь.

– Может позже, после того, как выживу в схватке с Микаэлой.

Вампир рассмеялся. Богатый мужской звук заставил женщину, вышедшую из лифта с другой стороны стоянки, выронить сумочку и уставиться на него с открытым от удивления ртом. Вэном, кажется, этого не заметил, его взгляд был прикован к Елене. Подняв руку, он опустил очки на глаза.

– Верховная Жрица Византии никого не оставляет в живых.

По коже Елены поползли мурашки от древности, подразумеваемой таким титулом. Не ответив, она открыла дверь седана и скользнула в салон – опустив вниз все четыре стекла. Выезжая, Елена увидела Вэнома, направляющегося к женщине из лифта.