Кровь нынче в моде

Глава 19 ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВКУСНЫЙ

Свернувшись клубком на обтянутом темно-синим винилом заднем сиденье такси, я прижалась к Джеймсу, стараясь забыть об ужасах прошедшей ночи. Выглядит он великолепно. Лицо покрылось щетиной — золотистой вокруг рта и темной на скулах. Волосы настолько спутаны, что образуют некое подобие плавника из торчащих на макушке вихров. Карие глаза — волшебный калейдоскоп рыжего, золотистого и зеленого. Легкая улыбка играет в уголках его «вкусных» губ — так и хочется расцеловать их. Мне нравится бахрома его ресниц, когда он закрывает глаза. И все остальное тоже.

Сильвия, притулившаяся рядом со мной с другой стороны, занята отправкой электронных сообщений на западное побережье. Оказывается, она с недавних пор не только стала стройной, но и перестала быть одинокой — свидание с братом Нико прошло удачно, и моя подруга влюблена. Мы расстались с Эвой на улице перед закусочной. Она сказала, что хотела бы немного побыть со мной, и я обещала, что позвоню ей.

Краешком глаза я замечаю одетую в черное, закутанную в шарф женщину, двигающуюся очень быстро — подозрительно быстро, нам навстречу по тротуару.

— Клянусь, я только что видела вампира! — кричу я. — У нее сумка «Ланвин» из крокодиловой кожи — та самая, которая стоит двадцать восемь тысяч долларов.

Ни один смертный не может позволить себе это! — Мы всего в одном квартале от дома моей тети. Если это была вампирша, возможно, она искала именно меня. Хорошо, что нас не было дома. — Кто-то, вероятно, уже разнюхал про Алексу.

— Как? — спрашивает Сильвия. — Я никогда не слыхала, чтобы у них были такие органы чувств, которые предупреждали бы об опасности, когда кого-то из их сородичей проткнут колом.

— Я не знаю как. Но сейчас разгар субботнего дня. Обычно в это время они еще спят. Даже «Наблюдатель» скорее всего отсыпается где-нибудь. Есть только одна причина, по которой кто-то мог бы тут оказаться…

— Мне не нравится то, что я слышу, — говорит Джеймс.

— Да, мне тоже. Что это они проснулись?

— Нет, в буквальном смысле. Я слышу сирены.

— О, мой Бог! — Этот звук пока еще очень далекий, но вполне узнаваемый.

Такси сворачивает на Семьдесят вторую улицу, которая выглядит вполне мирной. Мы расплачиваемся и выходим, однако консьерж преграждает нам путь.

— Извините, но туда нельзя, — запинаясь, говорит он. А потом добавляет: — Мисс Макэллистон, мне очень жаль. Ваши подруги… Они ждали вас. Я отлучился только на минутку… — Он умолкает, слишком расстроенный, чтобы сказать что-то еще.

— Какие подруги? — Сердце бешено бьется у меня в груди.

— Две девушки. Они не представились.

— Что с ними случилось?

— Мне так жаль. Так жаль. Я никогда не видел ничего подобного…

Увернувшись, я проскакиваю мимо него во вращающуюся дверь, и он даже не пытается остановить меня.

На диване из воловьей кожи в прихожей квартиры Виктории — две мертвые девушки.

Они обе покрыты глубокими, подозрительно сухими ранами, словно их пропустили через какой-то адский станок. Я почти уверена, что это укусы и причина смерти — слишком большая кровопотеря. На их шикарных платьях и на полу прихожей пятна непонятного происхождения. Несчастные — Рэйчел и Нина.

И я в ответе за их смерть. Должно быть, они пришли сюда сразу после телефонного разговора со мной. Если бы я только рассказала им чуть больше…

Джеймс входит следом за мной.

— Плохо, — говорит он.

Я оборачиваюсь к нему. По моим щекам льются потоки слез.

— Думаю, что «модной убийцей» была не Алекса, — замечает выходящая из лифта Сильвия. Она внимательно смотрит расширенными от ужаса глазами на трупы.

Алекса была лишь пешкой, жалкой подражательницей преступника, такой же банальной в смерти, какой она была и при жизни.

— Да, — соглашается Джеймс. — А настоящий убийца забрасывает Кейт сообщениями.

— Но почему? Почему они думают, что я представляю для них угрозу?

— Не знаю, — отвечает он. — А вот они, по-видимому, это знают.

Мои ноги становятся ватными. Бедняжки Рэйчел и Нина. Я сидела вместе с ними в одной комнате, слушала их пустую болтовню о знаменитостях и политике издательства. Мы вместе ходили в кафетерий и наблюдали за людьми и даже почти подружились. Ну, может, и не совсем так, однако я все же очень скорблю о них.

Я достаю свой мобильник и быстро нажимаю несколько кнопок. Джеймс с любопытством смотрит на меня и деликатно интересуется:

— Не следует ли нам уйти отсюда до того, как появятся копы?

Мы расходимся в разные стороны, чтобы у полицейских было меньше шансов найти нас, если они заинтересуются нашим местонахождением. Мигель скажет, что меня в мое отсутствие приходили навестить Рэйчел и Нина. Договариваемся встретиться через час в «Плаза гурмэ». Это место первым приходит мне в голову, и именно там нас будут искать в последнюю очередь.

Через полчаса, которые промелькнули как одно мгновение, я прибываю туда. Джеймс и Сильвия уже на месте. Она тут же уходит за медовым кунжутом, который я обычно заказываю. Джеймс пьет черный кофе.

Забавно, что я больше не чувствую себя не в своей тарелке. Я не могу вернуться домой — вероятно, меня захочет допросить полиция, однако за последние несколько недель я сильно изменилась и ничего не боюсь. Я никогда не чувствовала себя у Виктории как дома. И совершенно не переживаю из-за того, что мне сегодня негде переночевать, — можно снять номер в отеле или в крайнем случае позвонить Эве. До тех пор пока «отдел кадров» не выяснит наш адрес, с нами все будет в порядке.

— Ты предупредил Рико? — спрашиваю я Джеймса.

— Он подцепил какого-то парня и остался у него, так что он в безопасности. Я велел ему не возвращаться.

— Я позвонила Лорен. Она еще в офисе, но сказала, что скоро отправится домой. Ее муж проинструктирован — никого не приглашать в дом ни под каким предлогом. Так что за нее можно не беспокоиться.

Одной рукой я обнимаю Сильвию.

— С нами тоже все будет хорошо.

Первый настоящий контакт Сильвии с вампирами оказался совсем не таким, как она себе представляла. Она очень бледная. Как только все закончится, придется предпринять меры по преодолению послестрессового синдрома.

— Бедные девочки, — говорит она. — У них была работа, о которой они мечтали. Хотели многого достичь. И были еще так молоды…

— С этим надо кончать. — Я вынимаю свой мобильник — Надо, чтобы об этом узнал «Наблюдатель».

— Что? Зачем? — изумляется Джеймс. — Не делай этого!

— Может быть, теперь он объявит имя «модного убийцы». Ему это известно, потому что он послал Беверли сообщение о том, что маньяк ждет ее на улице, как раз перед входом в здание. Если «Н.» — человек, то он поймет, что все зашло слишком далеко. Надо остановить убийцу!

— Она не станет помогать тебе, — говорит Джеймс.

Я отправляю фотографии на мобильный телефон «Наблюдателя», сопроводив их следующим текстом: «Как ты можешь оставаться безучастным? Разве эти девушки заслужили подобное?»

— Она еще спит, — говорит Джеймс. — Сейчас полдень субботы, а она бегала по вечеринкам всю ночь.

Однако спустя несколько минут я получаю сообщение:

«Спасибо за сенсационную новость, простофиля! И кстати, они действительно это заслужили. Разве это не туфля от Кристиана Лабутена, которую я вижу внизу на снимке этой бойни?»

— Видишь? — говорит Джеймс. — Действительно, нет никакого смысла связываться с ней.

— Что за дерьмо!

Я пишу: «Скажи мне, кто это. Ты же знаешь».

Ответ: «И погубить хорошую рубрику?».

По мере продолжения этой переписки вид у Джеймса становится все более и более смущенным.

— Она не будет помогать тебе, — повторяет он. — Ей нельзя верить.

— Ты все время говоришь: «она». Откуда тебе известно, что это именно «она»? Тебе это сообщил Рико? Ты говорил, что он знает одного из информаторов. Может быть, он сможет помочь нам?

Джеймс опирается локтями на колени и смотрит в пол.

— По правде говоря, я информирован лучше, чем он.

— Правда? Почему же ты сказал, что узнал мой адрес от Рико?

— Кейт… Девушка, которая делает «Наблюдатель»… А, черт! В общем, она моя бывшая девушка. Шеллэй. Та самая, которая раньше работала в «Тэсти» и по милости которой я решил никогда больше не связываться с работающими там девушками. Она была ассистенткой Лиллиан.

О, это мне совсем не нравится.

— Первый раз я получила сообщение от «Н.» в тот вечер, когда мы целовались в «Карнивор»…

— Верно, — говорит он. — Это меня не удивляет. Она же была там.

Я думаю о сообщении, которое получила, стоя в очереди в туалет прошлым вечером.

— А на открытии фотовыставки она тоже была? — спрашиваю я его. — У нее рыжие волосы, и на ней был надет топ в черно-белую полоску?

Джеймс смотрит на меня как провинившийся мальчуган.

— Да, — подтверждает он. — Это была она.

Возмущению моему нет предела.

— Ты всегда болтаешь с ней, когда вы сталкиваетесь на вечеринках? — Мы с Джеймсом пока еще находимся не на той стадии отношений, когда я могу требовать от него, чтобы он не упоминал о своих «бывших» (я вообще не уверена, что возможна ситуация, когда это уместно), но сейчас мне позарез нужно знать это.

— Да. Это был безобразный разрыв, однако теперь у нас дружеские отношения.

Мне это нравится все меньше и меньше.

— Раз ты с ней встречался, то должен был знать о вампирах уже давно, — говорю я.

— Шеллэй несла ужасный вздор о многих людях и никогда не разговаривала со мной серьезно.

Я пытаюсь сдерживаться, но не могу.

— Что это за имя — Шеллэй?

— Полагаю, она его придумала. Я никогда не заглядывал в ее водительские права.

Я уже представляю себе Джеймса, увивающегося вокруг стола ассистентки Лиллиан, за которым сидит ужасно умная и сексуальная Шеллэй с большой грудью, а не я. Надо спасать дело тем не менее.

— Таким образом, у нас есть свой человек для связи с «Наблюдателем». Джеймс, не мог бы ты позвонить ей и попросить назвать имя «модного убийцы»?

— Она не скажет. Шеллэй делает все лишь для тех, кто ей может быть полезен, а я ей больше не нужен. Именно об этом я тебе и говорил. Мы должны предложить ей что-то, что ее заинтересует. И главное — не доверяй ей.

— Не могу поверить, что ты встречался с такой стервой.

— Это было ошибкой, — вздыхает он.

Я жду подробностей, но тщетно.

— Хорошо, — наконец говорю я. — У меня есть кое-что, что может ее заинтересовать.

Сгорая от ревности, я хватаю телефон и набираю номер.

Сильвия закрывает лицо руками:

— Не могу на это смотреть.

Шеллэй берет трубку после первого же гудка. Голос у нее низковатый, но соблазнительный.

— Кейт Макэллистон, — произносит она.

Меня бросает в жар, и я чувствую себя ужасно неловко.

— Шеллэй. Я знаю, кто ты, — говорю я.

— Поздравляю. Но знаешь ли, я не единственный автор «Наблюдателя». У нас целая агентурная сеть для поиска вампиров — здесь, в Лондоне, в Париже…

— Какой в этом смысл? Вы пишете о вампирах, но вам никто не верит.

— Ты же не знаешь всей нашей кухни и наших планов.

— У вас есть планы? А сколько людей должны умереть, прежде чем вы начнете действовать?

Она продолжает таким ровным голосом, словно и не слышала моей экспрессивной реплики:

— Ты должна быть немного любезнее, если хочешь завоевать мое расположение, или тебе что-то нужно от меня?

— Ничего мне не надо. Я собираюсь предложить тебе сделку. Ты сообщаешь мне, кто убийца. Я нахожу ее. У меня есть союзник в лице руководителя-невампира, и вместе мы собираемся прекратить это безумие. Позже я расскажу тебе обо всем самой первой. Мы сможем сделать онлайн-интервью.

Повисает пауза.

— Как насчет фотографий? — наконец спрашивает она. — Нет ли у тебя чего-нибудь получше, чем снимки с мобильника?

— Фотографий обещать не могу.

— Постарайся, — говорит она. — Не будет снимков, не будет и сделки.

— Ладно, — соглашаюсь я, решая, что это можно уладить позже.

Если я и нарушу обещание, данное «Наблюдателю», ничего страшного — переживем.

— Так кто же это?

— Мне надо переговорить кое с кем. Я перезвоню, — мурлычет Шеллэй. — И кстати, Кейт, не важно, что он говорит, я сама его бросила.

Когда я кладу трубку, Сильвия отрывает руки от лица и спрашивает:

— Что она сказала?

— Ей нужно посоветоваться с командой.

— Не нравится мне это, — замечает Джеймс. — Мы не должны доверять ей.

Через пятнадцать минут я получаю сообщение, состоящее из двух слов. С горечью и разочарованием смотрю я на экран:

«Лиллиан Холл».

Все встает на свои места.