Кровь Земли

Энн Гимпел

Кровь Земли

Серия: Возрождение Земли (книга 2)

Автор: Энн Гимпел

Название на русском: Кровь Земли

Серия: Возрождение Земли_2

Перевод: Оксана Ковальская

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Milena Lots

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Глава 1

Фион вывалился из воронки и вскочил. Что-то явно пошло не так. Волк и ворон находились прямо за ним, но во время путешествия по порталу он потерял всякое ощущения присутствия Эйслин. Фион практически сошел с ума от страха, но ничего не мог сделать до тех пор, пока заклинание не завершилось. Во рту пересохло, в ушах раздавался стук сердца, пока он ждал, кто последует за ним из дыры, оставленной в пространстве.

«Ради любви Богини, пожалуйста, позволь мне ошибиться».

Появился Рун. Вой пронзил тишину.

«Где она? — требовательно спросил темно-серый волк. Рун встал на задние лапы и положил передние на грудь Фиона. — Что случилось с моей парой? Я нигде не чувствую ее».

Он снова взвыл. Это был скорбный, полный горя звук.

Фион обхватил волка руками, но Рун опустился на землю, видимо, не заинтересованный в утешениях.

«Да, а куда делась Эйслин?» — спросила Белла, прыгнув вперед неуклюжей птичьей походкой. Вечно сварливый ворон был связан с ним, поэтому Фион привык к ее настроению. Она расправила свои большие крылья, взмыла в воздух и недовольно каркнула.

Фион смотрел ей вслед, изо всех сил пытаясь справиться с нарастающим чувством паники, сжимая ладони в кулаки. Оба связанных животных знали правду: Эйслин исчезла где-то между Или, Невадой и где бы они сейчас ни находились. Он рявкнул слово, которое прекращало действие магии. Портал, откуда они вышли, замерцал и исчез.

Фион выругался на гэльском.

— Что, нахрен, пошло не так? — пробормотал он. Фион призвал магию, усиливая свое ночное зрение, и стал дико озираться в поисках подсказок. Они находились посреди обломков, которые вполне могли быть Солт-Лейк-Сити, а значит, по крайней мере, хоть часть его предположений была правдива.

«Нет, — исправил его внутренний голос, — на самом деле я не знаю».

Они могли быть где угодно. Откинув светлые пряди с глаз, Фион выпустил свою магию, чтобы собрать данные. Его сердце лихорадочно и тревожно билось о ребра.

Справа от Фиона воздух приобрел перламутровый оттенок. Бран и Аравн, облаченные в плотно облегающие кожаные костюмы, неотличимые от наряда Фиона, выпрыгнули из портала. Аравн рявкнул команду, и их портал замерцал, закрываясь. Его глаза полуночного неба заскользили по небольшой группе.

— Почему здесь нет Гвидиона? — потребовал ответа Аравн. — Он ушел раньше всех нас.

Рун задрал морду. Еще один отчаянный вой раздался в ночи.

Бран сощурил медные глаза.

— Эй, а где девушка?

— И эта мразь, Охотник Тревис, — прорычал Фион. Он развел руками перед собой. — Я перестал чувствовать Эйслин через несколько мгновений после того, как мы вошли в портал. Соедини свою магию с моей, чтобы мы могли выяснить, что случилось.

Бран быстро кивнул.

— Так, Тревис, должно быть, солгал нам, но с какой целью?

— Чтобы спасти свою жалкую шкуру, зачем еще? — сорвался Фион. — Или, возможно, потому что хотел Эйслин для себя.

Воздух замерцал и задрожал. Гвидион споткнулся и вывалился в это странное место. Запутавшись в свалявшейся синей мантии, он крепче ухватился за причудливо вырезанный посох, откинув с лица свои светлые волосы.

— Исчезни, я сказал… Подождите, что случилось? — Гвидион окинул взглядом развернувшуюся сцену и неуверенно поднялся на ноги. Фион практически слышал, как крутились шестеренки в голове Гвидиона, когда он осознал, кто пропал. Маг и чродей ударил деревянным посохом по разбитому асфальту. На конце посоха вспыхнула молния, выдавая его раздражение.

В разуме Фиона что-то щелкнуло. Яркий уничтожающий гнев пронзил его, и он бросился на Гвидиона, повалив кельтского бога на землю.

— Ублюдок! — закричал Фион. — Ты отвечал за Тревиса. Как? Ты не можешь проконтролировать простого человека? Посмотри, во что вылилась твоя небрежность! — он поднял кулак и ударил им в лицо Гвидиона. Это было приятнее, нежели использование магии. Более тесный физический контакт.

Рун ринулся в драку и вонзил зубы в ногу Гвидиона. Белла с осуждением каркнула. Она запуталась когтями в длинных волосах мага, потянула и стала клевать мужчину. Гвидион взревел от боли. Воздух сгустился и стал наэлектризовываться, когда чародей призвал свою магию.

Фион вновь поднял руку, чтобы ударить Гвидиона прежде, чем его собрат, кельтский бог, смог защитить себя, но неожиданно его схватили сильные руки и потащили назад. Фиона окружила магия, образовав барьер.

— Этим делу не поможешь, — командным строгим голосом произнес Аравн, бог смерти, мести и террора.

— Да, это не поможет вернуть твою девушку обратно, — согласился Бран. Бог пророчества, искусства и войны. Бран зачастую более деликатно подходил к вопросам, нежели другие кельтские божества.

Гвидион повернулся и сел, выглядя растерянным. Он положил руки на волка и ворона, что-то бормоча по-гэльски. Через некоторое время оба зверя отступили. Гвидион прикоснулся к своей кровоточащей ране на бедре, и плоть быстро зажила. Мастер-чародей и бог иллюзии не сделал ни единого движения, чтобы встать на ноги. Он остановил свой голубой взгляд на Фионе, слегка наклонил голову и сказал:

— Прости. Ты имеешь право сердиться на меня. Когда мы с парнем ушли, то я ощутил, что он был окружен лемарианцами. Я даже не понял, сколько их было. Когда я задействовал свою магию, чтобы найти Тревиса, то он уже находился вне моей досягаемости.

— Почему ты не позвал меня? — зарычал Фион.

— Как? — возразил Гвидион, его голос звучал устало. — Связь в порталах невозможна.

Фион мысленно застонал. Он ведь знал это. Где были его мозги?

«Взяли небольшой отпуск», — саркастично заметил его внутренний голос.

Фион отскочил от магии, удерживающей его на месте.

— Сейчас вы можете отпустить меня, — обратился он к Аравну и Брану. — Я взял себя в руки.

Шагнув вперед, Фион протянул руку Гвидиону. Мужчина принял помощь.

— Мне жаль, что я вышел из себя.

В голубых глазах мага что-то промелькнуло. Сострадание, смешанное с жалостью. Гвидион встал и оттряхнул одежду. Во все стороны полетела пыль. Чародей наклонился, чтобы поднять свой искусно вырезанный посох. Когда Гвидион дотронулся до него, то посох засиял бело-голубым светом. Маг нахмурился и взглянул на Фиона.

— Видишь ли, посох знает, что впереди нас ждет битва. Наши поступки в данный момент очень важны. То, что мы не разорвали друг друга на куски, хорошее начало.

Хоть Фион и был согласен с магом, втайне он все равно задавался вопросом, старался бы Гвидион сильнее, если бы между ними не было старой вражды из-за Тары, мертвой матери Эйслин. Как МакТойрделбах, Эйслин была связана с Фионом, как и когда-то ее мать. Но Тара любила Гвидиона. Чтобы не выйти замуж за Фиона, она отдалась незнакомцу и сбежала в Америку, фактически разорвав вековую связь. Тара МакТойрделбах являлась королевой Ирландии. По законам крови и династии она должна была принадлежать ему, Фиону МакКумхаилу, кельтскому богу мудрости, защиты и предсказаний…

«Но Тара имела свое мнение по поводу этого. Какая ирония. Возможно, мы до сих пор расплачиваемся за тот случай».

Фион заставил свой разум оставаться в настоящем. Нет смысла вытаскивать старые кости и жевать их до полусмерти. Большая темно-серая голова Руна толкнулась в его бок. Волк обнажил клыки и зарычал.

— Я понимаю, — Фион посмотрел своими голубыми глазами на Руна. — Мы должны найти ее. И мы сделаем это.

— Давайте проанализируем, что нам известно, — Бран подошел ближе. Светлые косы были спрятаны под облегающей кожаной одеждой для битв. У Брана был сонный взгляд, но это не могло обмануть Фиона. Разум бога пророчества был острым, как кнут.

— Хорошая идея, — поддержал Аравн. Его темные волосы ниспадали на облаченные в кожу плечи. Мужчина выглядел мрачным, как те мертвые, которыми он командовал, а его лицо приобрело резкие черты. В глазах чародея, настолько темных, что радужка и зрачок были неразличимы, полыхал огонь.

— Давайте попросим благословения Богини, — произнес Фион. Тяжесть, как холодный камень, осела в его желудке. Они не могли позволить себе ошибку. Жизнь Эйслин зависела от того, насколько правильный они сделают первый шаг.

«От этого зависит и моя жизнь».

Фион подумал о следующем тысячелетии без единственной женщины, которую когда-либо по-настоящему любил, и его душа содрогнулась. Он проклял свое бессмертие. Жизнь без Эйслин не стоит, черт возьми, ничего.

Гвидион стал напевать кельтский мотив. Остальные трое присоединились к магу через определенные интервалы. Периодически раздавалось карканье Беллы и лай Руна, сопровождаемый скулежом и завыванием. Во время песнопения ночь сменилась слабым оранжевым рассветом.

— Думаю, мы готовы, — пробормотал Гвидион.

— Да, я чувствую присутствие Богини, — благоговейно произнес Аравн. — Твилл уравновешивает нашу мужскую энергию.

— Вернемся к каталогизации¹ того, что нам известно, — Фион нетерпеливо махнул рукой. Несмотря на то, что он понимал важность божественной поддержки, Фион хотел ринуться в бой прежде, чем Эйслин получит какое-нибудь смертельное ранение. В его разуме, словно насмехаясь над ним, появился образ того, как пытают девушку — высокое тело растянуто на дыбе². Фион сдержал крик, но его разум не прояснился. Кровь стекала по лицу Эйслин, пропитывая ее рыжие локоны. Золотые глаза девушки блестели от боли. Фион закусил нижнюю губу, чувствуя себя бессильным. Всплеск адреналина оставил кислый привкус в его рту.

Бран кивнул.

— Мы действительно готовы.

Фион ухватился за звук голоса Брана и позволил ему вытащить себя из черной ямы, в которую превратился его разум. Фион поднял два пальца.

— Говори, черт побери.

Бран резко вздохнул.

— Охотник, Тревис, сам разыскал нас. Я не очень тщательно проверял его слова, но в этом рассказе было достаточно правды, чтобы удовлетворить меня.

— Я отреагировал также, — согласился Гвидион. — Значит, возможно небольшая группа людей действительно была атакована лемарианцами…

Фион щелкнул пальцами.

— Зато я почувствовал неладное. Это гнилое жалкое подобие человека заключило сделку, чтобы спасти свою шкуру. Возможно, он пошел на это еще и затем, чтобы разлучить Эйслин со мной, ведь он был влюблен в нее. Эйслин сама говорила… — слова застряли в его в горле. Фион не мог смириться с мыслью, что Эйслин будет трахать кого-то еще.

«Однажды она уже была с Тревисом. Если девушка сказала правду… Возможно, она была с ним множество раз и намеренно смягчила истину, чтобы пощадить меня».

Аравн склонил голову набок.

— Даже несмотря на то, что ты остановился на полпути, твои слова имеют смысл. Тревис согласился послужить приманкой в обмен на свою жизнь… и, может, на жизнь своего животного. Но если он положил глаз на девушку до всего этого, то месть стала лишь слаще.

Фион жестом призвал его к молчанию.

— Ты говорил, что ощутил лемарианцев? — он посмотрел на Гвидиона, и тот кивнул. — Ну, тогда ее уволокли в Талтос. Куда еще они могли ее перенести? — с облегчением осознав, куда направляться и чем заниматься, Фион потянулся к своей магии, намереваясь немедленно отправиться в путь.

— Подожди, — Гвидион поднял ладонь.

— Что? — раздраженный, мускулы напряжены сильнее, чем тетива у лука, Фион пристально посмотрел на мага. Голубые глаза в практически идентичный взгляд.

— Ты не должен с горяча идти туда. Нас недостаточно, — Гвидион сделал паузу. — Как бог мудрости, защиты и предсказаний, Фион МакКумхаил, по моему мнению, ты и сам это осознаешь, без моих напоминаний.

Разочарование подпитывало ярость. Фион открыл рот, чтобы высказать Гвидиону все, что на самом деле думает о нем.

— Почему ты лицемеришь…

— Забудь об этом, — вмешался Бран. — Нам нужна стратегия.

— И нам необходимо подкрепление, — добавил Аравн.

— Да, а как насчет Дэви? — игнорируя брошенные слова Фиона, а также все что за ними крылось, Гвидион нахмурил брови.

Фион нетерпеливо вздохнул, его гнев отступил. Остальные мужчины были правы. Дэви, кроваво-красный дракон и кельтский бог, была связана с женщинами МакТойрделбах. Также она провела века в туннелях под Талтосом, шпионя за лемарианцами. Да уж, им определенно нужен был дракон.

— Ладно, — выдавил Фион сквозь стиснутые зубы. — Я понял. И согласен, что нам нужна Дэви и, возможно, подкрепление.

«Мы должны вернуться в дом Марты. Как только сможем».

Голос волка испугал Фиона. Он повернулся к Руну. Волк подбежал ближе.

«Я заходил в Талтос с обоих входов, — напомнил ему волк, низко зарычав. — Гораздо проще и лучше пробраться через портал в подвале Марты. Таким образом мы сохраним элемент неожиданности. Ворота на горе Шаста сродни тому, чтобы подойти к их входной двери и позвонить в колокольчик».

Фион мысленно отвесил себе подзатыльник.

«Даже волк мыслит яснее, чем я».

Рун был связан с Мартой и знал ее секреты. Она часто наведывалась к лемарианцам, тщательно изучая глубину их лжи. До того, как они убили ее, Марте удалось выяснить, что война против темных богов была фикцией. Лемарианцы на самом деле были в союзе с темными. Именно они были теми, кто задумал уничтожить завесу между мирами, позволяя темным получить доступ к Земле. Древняя раса, лемарианцы понимали, что умирают. Им нужна была новая магия, поэтому они заключили сделку. Доступ к Земле в обмен на…

Фион медленно вдохнул, выдохнул и сделал это снова. Он должен был взять себя в руки, иначе при поиске Эйслин он будет практически бесполезен. Но этого не произойдет.

«Сосредоточься, черт возьми. Возьми себя в руки».

Фион вытолкнул боль из сердца и глубоко ее похоронил. Он не мог позволить себе излишних эмоций. Или попыток осознания вероломства лемарианцев. Не сейчас. Когда Фион встретил Эйслин, она была пехотинцем в лемарианской армии, заклейменная так, что не могла использовать свою магию против них.

Вокруг Фиона раздавались голоса. А когда слова снова обрели смысл, он услышал, как Гвидион расписывает план, загибая пальцы. Очевидно, они определились с порядком действий без участия Фиона.

«Как они посмели?»

Опаляющий и яркий гнев вспыхнул в нем. Фион приветствовал ярость, словно утопающий хватающийся за соломинку. Ему нужна была энергия, чтобы найти женщину, которую любил.

— …согласен, Бран будет охотиться на Дэви. Аравн отправится в Старый свет, чтобы собрать как можно больше наших людей. Фион, связанные животные и я вернемся в дом Марты. Мы проберемся в туннель раз или два, чтобы посмотреть, что можем обнаружить, но не будем пытаться спасти девушку, пока вы не вернетесь с подкреплением.

Гвидион впился в Фиона своим синим взглядом.

— Оу, ты вернулся к нам. Ты слышал план…

— Да, — прервал Фион фразу Гвидиона. — Давайте двигаться дальше.

Маг-чародей наклонил голову.

— Как пожелаешь.

Фион взглянул на Гвидиона и подумал — простое совпадение, что в конечном итоге именно чародей будет нянчиться с ним. Фион решил рискнуть.

— Меня устроили бы только связанные животные. Не стесняйся присоединиться к Аравну или…

— Тьфу! — перебил Гвидион. — Ни за что на свете. Я знаю, каков ты, Фион МакКумхаил. Если ты вернешься один, то перевернешь Талтос вверх дном, чтобы найти свою возлюбленную. В этом случае остальным придется искать уже двоих.

Аравн шагнул вперед и положил ладонь на руку Фиона.

— Вспомни, — произнес он, — лемарианцы пришли из Мю. Возможно, у них припасен путь к отступлению. Если это произойдет, то мы не сможем за ними проследовать. Либо они заключат сделку с пятью оставшимися темными богами и отправятся, как только почувствуют угрозу, в один из миров. Мы сумеем попасть в пограничные миры, но это неприятно. Нет, если они действительно перенесли Эйслин в Талтос, — а мы не знаем об этом точно — то им необходимо оставаться там. Так что не делай глупостей.

— Я понимаю, — Фион крепко стиснул зубы. Его так отчитали, что он снова почувствовал себя ребенком. Фион не слышал ни одно из развитий событий, ранее изложенных Аравном. Очевидно, это прозвучало в той части разговора, которую он пропустил, борясь с самим собой.

— Я знаю, что ты все понимаешь, — Аравн одарил его одной их своих редких улыбок. — Мы с Браном отправляемся в путь, — слова едва успели сорваться с его губ, а воздух вокруг обоих магов уже принял мистические свойства.

Фион посмотрел в глаза Гвидиону.

— Готов?

— Я готов, — Рун занял позицию рядом с Фионом.

— Как и я, — Белла уселась на его плечо, махая крыльями.

Фион окинул взглядом животных. Они вернулись к слышимой речи, значит, Рун и Белла взяли свой гнев под контроль.

«Если они смогли, то и у меня все получится».

Гвидион медленно кивнул.

— Не думаю, что сейчас можно сделать что-то еще, поэтому ответ на твой вопрос будет «да».

Воздух загустел, когда Гвидион начертил руны, открывающие портал. Ощутив блаженное оцепенение внутри, Фион добавил своей магии к порталу, обхватил Руна за шею и шагнул вперед.

После того, как они вернулись в дом Марты в развалинах Или, штата Невада, Фион провел следующий час, обыскивая помещения, в поисках улик, которые могли бы помочь им. Он начал со спальни, но запах Эйслин, смесь меда и мускуса, витал повсюду и чуть не уничтожил его разум. Когда Фион поймал себя на том, что прижимает ее подушку к носу, то швырнул ту к стене и выбежал из комнаты, которую они делили.

Остальная часть дома ничего не дала. Фион не потрудился подняться на чердак. Там находились родители Марты, погруженные в состояние анабиоза сильным заклинанием. Лучше было не трогать их, раз они держали открытыми врата между мирами.

Поскольку делать было нечего, Фион уселся за кухонный стол с бутылкой медовухи и практически опустошил ее. Однако опьяняющего эффекта, на который он рассчитывал, так и не последовало. По крайней мере пока.

— Хочешь поговорить об этом? — мелодичный голос Гвидиона прервал мрачные мысли Фиона.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на мага, стоящего в дверях в окружении Руна и Беллы. К его одежде прилипла грязь, поэтому Фиону стало интересно, где он был. На самом деле Гвидион упоминал, куда направляется, но Фион не обратил на это внимания.

«Хм. Даже животные бросили меня».

«Я тоже покинул бы себя, — сухо вставил другой внутренний голос. — То, как я перевернул здесь все, желая убить кого-нибудь, — или что-нибудь — если только это вернет Эйслин ко мне».

Фион понимал, что если когда-нибудь снова увидит Тревиса, то Охотник умрет прежде, чем осознает, кто нанес удар.

Он наклонил бутылку в сторону Гвидиона.

— Не знаю, что и сказать, — пробормотал Фион.

— Ох, между нами стоит многое прояснить, — Гвидион протопал к столу, зацепил стул одной стопой своих вечно босых ног и тяжело сел. — К примеру, если бы мы хоть когда-нибудь искренне поговорили про Тару…

— Мы не говорили не без оснований, — отрезал Фион.

Гвидион покачал головой.

— Ты не доверяешь мне. Я чувствую твою неуверенность. Мы должны это обсудить.

Фион открыл рот, но Гвидион покачал головой.

— Выслушай меня. Внутри тебя образовалась пустота? И ты пытаешь игнорировать ее… а вернее, заглушить алкоголем? Это сродни тому, что я чувствовал, когда Тара уехала из Ирландии, чтобы избежать необходимости выбирать между тобой и мной. Она хотела меня, но древние узы требовали выйти замуж за тебя.

— Мне все это известно. Я до сих пор не понимаю…

— Ради всего святого, перестань перебивать, — голубые глаза Гвидиона гневно сверкнули.

Фион откинулся на спинку стула.

— Тебе было наплевать, когда девушка уехала из Ирландии, но я каждый день оплакивал ее потерю. Прошло много лет, а я все еще скучаю по ней. Снова увидеть Тару в туннелях под логовом Слотоса, даже если она уже мертва, было для меня подарком.

Что-то в словах Гвидиона пронзило одиночество, окружившее Фиона. Он знал, что Гвидион заботился о Таре, но не оценил степень его потери. Истина взорвалась в его голове, и Фиона омыл стыд. Когда Гвидион помахал болью перед его носом, — нет, заставил засунуть нос прямо в нее — то Фион нашел в нем родственную душу. Он нахмурился.

— Почему ты больше не сердишься на меня? У нас были разногласия, но, похоже, мы слишком быстро их утрясли.

— Нет, я просто похоронил свое негодование. Какой смысл затаивать обиду? Я выследил Тару в Америке. К тому времени она вышла замуж за другого и дала понять, что больше не хочет иметь ничего общего ни с тобой, ни со мной… ни с драконом.

— По крайней мере, отчасти это была моя вина. Я мог бы…

Горькая усмешка появилась на стриженой рыжевато-русой бороде на лице Гвидиона.

— Да, теперь ты это понимаешь. Но тогда ты ничего не осознавал. Все вы видели лишь то, что она была МакТойрделбах. Твоей МакТойрделбах.

Фион посмотрел на свои руки. То, что сказал Гвидион, было правдой. Он не любил Тару и знал, что она не любит его, но все же настаивал на браке. Конечно, тогда существовала проблема, ведь у Фиона уже была жена, поэтому он начал развод. В тот момент Таре, наконец, исполнилось восемнадцать, поэтому девушка взяла дело в свои руки и покинула Ирландию.

— Мне действительно очень жаль. Мне следовало быть более внимательным к вам обоим.

— Ох, да, — виток магии заставил Фиона посмотреть в глаза чародея. — Я прощаю тебя.

Уголки губ Фиона опустились.

— Вопрос в том, смогу ли я простить себя.

Гвидион потянулся за медовухой. Фион передал ему бутылку. Глядя на то, что осталось от напитка, Гвидион произнес:

— Не существует такого напитка, который подарил бы мне забвение и очистил мои мысли от Тары.

— На меня это тоже не действует, — фыркнул Фион. — Мне стоило понять это раньше. Ты ранее говорил мне, но я не обращал внимания. Куда ты ходил со связанными животными?

— Мы делали то же самое снаружи, что и ты внутри. Охота за уликами, которые Тревис мог оставить, пока был здесь.

Фион ждал. Но вместо того чтобы заговорить, Гвидион наклонил бутылку и начал пить до тех пор, пока она не опустела.

— Ты что-нибудь нашел? — спросил он, когда выяснилось, что маг больше ничего не собирается рассказывать.

Гвидион наморщил лоб. Он откинул светлые волосы за плечи, вытащил из-под мантии кожаный ремешок и кинул на стол, словно не желал прикасаться.

— Странно, — пробормотал он. — Сначала мы все, — Гвидион указал на Руна и Беллу, — подумали, что учуяли старейшин… Ах, я хотел сказать лемарианцев. Но когда я присмотрелся повнимательнее, то все, что там было, исчезло, — он пожал плечами.

Что-то дернуло внутреннюю сигнализацию Фиона. Она была настроена на опасность и редко его подводила.

— Как думаешь, они охотились за родителями Марты?

На мгновение Гвидион смутился. Но затем черты его лица разгладились.

— Ох, ты имеешь в виду гибридов лемариенцев и людей, которых заколдовали в той комнате, — он махнул рукой за плечо. — Возможно. Здесь мало того, что могло заинтересовать старейшин.

Фион подумал о генетических манипуляциях, которые, должно быть, проводились для создания пары, размещенной на чердаке, и содрогнулся. Неужели старейшины хотели добыть кровь родителей Марты, чтобы сделать то же самое с Эйслин?

— По крайней мере, Эйслин все еще по эту сторону завесы, — пробормотал Гвидион.

Фион впился в него взглядом, понимая, что маг, должно быть, читал его мысли. Он провел рукой по лицу.

— Да, мы все на это надеемся.

Что-то острое сомкнулось на его икре. Рун укусил Фиона.

— Пришло время. Мы должны пойти в Талтос. Я должен лично убедиться, что моя пара жива.

— Ты можешь сейчас ее почувствовать? — спросил Фион.

Янтарные глаза волка заблестели в полумраке кухни.

— Нет, но если она в Талтос, то я узнаю это, как только мы откроем портал, и я окажусь там.

— Они могли каким-то образом скрыть ее… — предупредил Фион.

— Хватит слов, — Рун снова укусил Фиона. Будто пытаясь поддержать своего собрата по связи, Белла приземлилась на плечо Фиона и глубоко вонзила когти в его плоть.

Кривая ухмылка исказила лицо Гвидиона.

— Похоже, животные заговорили.

— Мы заявили остальным, что проведем разведку, — Фион встал.

Гвидион последовал его примеру. Оба мужчины прошли в угол кухни с потайной дверью. Фион отбросил ковер в сторону и дернул дверь вверх. Когда он оглянулся, то увидел посох Гвидиона, светящийся сине-белым светом.

Фион спустился по лестнице, помогая волку. Это было нелегко. Когда Эйслин отправилась в Талтос без него, то использовала магию, чтобы доставить волка к вратам. Мысль о девушке обжигала его душу. Его горло сжалось. За одним глазом Фиона отдавался стук сердца, обещая адскую головную боль, если он не сфокусирует магию, чтобы успокоить воспаленные кровеносные сосуды.

У подножия лестницы Фион подошел к секции стены, удерживающей врата, и начал читать заклинание из дневников Марты. Энергия Гвидиона трепетала рядом с ним. Камни заскрежетали, когда ворота распахнулись. Фион наклонился, чтобы дать Руну инструкции, но волк уже прыгнул в отверстие и исчез в темноте.

— Проклятие, — тихо выругался Фион. — Ты останешься со мной, — заявил он Белле.

— Я не пойду в это отверстие, — сообщила ему птица. Она слетела с его плеча и приземлилась на стул. — Чем меньше нас будет, тем меньше шансов для нашего обнаружения. А значит, безопаснее для Эйслин.

Фион не мог не согласиться с Беллой. Птица привязалась к Эйслин, к его большому облегчению, так как ранее Белла испытывала извращенное удовольствие, делая несчастными всех женщин в его жизни… включая Тару.

«Умные слова, — быстро пробормотал Гвидион. — И все по делу».

«Полагаю, мы следуем за волком. Он не оставил нам выбора».

«После тебя».

Фион шагнул в темный туннель. Осторожно заглушая магию на случай, если лемарианцы выставили поблизости стражу, Фион повернул налево и последовал за Руном. Собрав все свое мужество и едва дыша, он шагал под Талтосом, городом, построенным лемарианцами в глубинах горы Шаста. Безрассудство охватило Фиона.

«Я должен найти ее. Провал — не вариант».

Глава 2

Эйслин сидела на грязном полу, радуясь плотному материалу зеленых рабочих штанов и куртки Марты. Когда она думала об этих вещах, то чувствовала признательность к Марте, точка. Эта женщина была первой связанной парой Руна и истинным провидцем, узревшим хитрости лемарианцев задолго до того, как это стало очевидным.

Эйслин покачала головой, чувствуя себя дурой. Старейшины превратились в захватчиков, после заключения сделки, которая позволила темным богам попасть на Землю.

«Интересно, знали ли они, что трещины между мирами тоже притягивают светлую магию. Подобная сила была настроена на такую частоту, что ее могли использовать и люди».

Она обхватила себя руками, чтобы подавить дрожь. Большая часть современной цивилизации превратилась в руины. В разгар уничтожения старейшинам удалось убедить нескольких избранных людей, что они — спасение Земли.

— Не могу поверить, что была такой глупой, — пробормотала Эйслин. — Господи! Они убили миллионы людей и притворились моими друзьями, потому что у меня были способности Мага и Искателя, — Эйслин резко вдохнула. Она практически слышала голос Мэтае, смешанный с заклинанием принуждения, когда леемарианец терпеливо объяснял, почему люди без магии стали лишними… простая утечка ценных ресурсов.

«Теперь я их пленница. Больше никаких притворств и доброты с обеих сторон…»

Эйслин вздрогнула и натянула черную шерстяную водолазку до подбородка, а затем более тщательно закуталась в куртку. Бледный свет просачивался сквозь разломы высоко на стенах. Эйслин предполагала, что находилась в Талтос, глубоко под горой Шаста, а значит свет был создан с помощью магии. Не то чтобы там было на что смотреть. В ее камере не было даже ведра. Громкий гул инопланетной магии пронзил Эйслин… не совсем звук, но действующий на подсознание скрежет, заставляющий ее нервы натянуться до предела.

Девушка ожидала, что Рэгнол, лемарианский маг и наставник Тревиса, убьет ее сразу или после того, как перенесет в Талтос, чтобы остальные могли наблюдать за ее смертью, но этого не произошло. Эйслин даже не видела других старейшин до того, как ее перенесли в эту маленькую каменную камеру. Она пыталась сражаться и бежать, понимая намерение Рэгнола посадить ее в тюрьму, но эта борьба была смехотворной. Эйслин преодолела расстояние примерно в шесть дюймов прежде, чем ее конечности застыли на одном месте. После этого лемарианец просто поднял ее, как замершую тряпичную куклу, и бросил в эту пустынную комнату. Прошло некоторое время, прежде чем Эйслин снова смогла двигаться.

Время шло. Ее ужас угас, лишь иногда накатывая волнами. Девушка сняла рюкзак, достала бутылку с водой и черную шерстяную шапочку. Эйслин понятия не имела, как долго пробыла в камере. Яркость света никогда не изменялась. Она проверила свои пять магических навыков: Маг, Искатель, Провидец, Охотник и Целитель. Несмотря на то, что она могла без труда поддерживать свою магическую защиту, отправка магии наружу была другой историей. Как бы она не пыталась, ее заклинания возвращались обратно. Как будто лемарианская магия, державшая ее в плену, лишь расцветала благодаря ее силам. После последнего раза, когда она воспользовалась магией Охотника в отчаянной попытке связаться с Руном, Эйслин сдалась. Отдача была настолько сильной, что девушка чуть не потеряла сознание от боли.

«Интересно, будут ли они морить меня голодом. Или дадут умереть от обезвоживания. Бутылка с водой почти пуста. Может, я впаду в безумие от их гребаного пения».

Сейчас, когда она сумела разобраться в звуках, льющихся рядом, Эйслин поняла, что это было тем, чем казалось: щелчки и стрекотания лемарианского языка, идущие по кругу.

Что-то коснулось ее разума. Сначала она выставила защиту, но затем обнаружила, что с ней хотело связаться что-то знакомое. Эйслин прикусила нижнюю губу. Отыскав крошечное место в своей ментальной броне, девушка сосредоточилась, чтобы залатать дыры.

«Хозяйка», — голос в ее разуме был едва слышен.

На глаза Эйслин навернулись слезы. Одна скатилась по щеке, но девушка проигнорировала ее. Страх за связанного с ней волка глубоко укоренился в Эйслин.

«Не пытайся, Рун. Либо они схватят и тебя».

Раздался приглушенный вой. Эйслин представила взлохмаченного волка с поднятой мордой.

«А Фион с тобой?»

«Да, — прозвучал в ее голове голос Фиона. Безграничное облегчение отразилось в этом одном слове, и сердце Эйслин заколотилось быстрее. — Хватит разговоров, это касается обоих».

Несмотря на то, что он пытался казаться строгим, Фион все равно не смог скрыть радость от того, что она жива.

Рун слился с ее разумом и посмотрел ее глазами на окружающую обстановку. Лишь на мгновение, а потом волк исчез. Надежда вспыхнула так сильно, что стало почти больно. Если бы ее животное могло понять где она…

Эйслин на всякий случай опустила отражающую тень на свои чувства. Лемарианцы были умны, но их интеллект настолько отличался от человеческого, что ей никогда не составляло труда обмануть их, — по крайней мере на короткое время — когда она скрывала свои мысли. Люди-враги никогда не позволили бы ей оставить рюкзак. А старейшины даже не потрудились взглянуть на него, не говоря уже о том, чтобы забрать. Кроме того, они никогда не отличались быстрой сообразительностью. Большинство решений, казалось, зависело от какого-то образа мышления улья и требовало, чтобы по крайней мере трое из них поддержали решение своими щелчками и стрекотанием.

— Слезы не помогут тебе.

Эйслин подпрыгнула от звука голоса старейшины и усилила защиту. Она вскочила на ноги и уставилась на дверь. Кто из них придет за ней? Это не имело значения. Вообще никакого. Эйслин никогда не сможет уговорить лемарианца отпустить ее.

«Они собираются принести меня в жертву своему богу?»

Мысли о Руне, Фионе и спасении промелькнули в ее голове, но она быстро заглушила их. Лемарианцы отлично читали мысли… если фокусировали магию улья. Нет смысла предоставлять им преимущество.

— Выметайся, — приказал бестелесный голос.

Эйслин осмотрела свою камеру, но выхода не увидела.

Видимо эта мысль прозвучала четко и ясно, так как голос продолжил:

— Дверь откроется, когда ты подойдешь к ней. Дальше поверни направо и пройди до конца коридора.

Эйслин резко вдохнула.

— Что произойдет, если я просто останусь сидеть здесь? Или если поверну налево?

Пронзительный крик, который был аналогом лемарианского смеха, ворвался в сознание Эйслин.

— Попробуй и узнаешь, дитя.

Девушка поморщилась. Мэтае любила называть ее так, но лемарианский наставник Эйслин была мертва.

«Да, мертва, потому что я убила ее».

Эйслин велела своему внутреннему голосу заткнуться, черт возьми. Нет смысла злить похитителей сильнее, чем они уже были.

— Не нужно напоминать нам о Мэтае, — проскрежетал голос, напоминающий металлический лязг. — Нам ее не хватает. Мы этого не забыли.

«Держу пари, что нет».

Эйслин поднялась на ноги и закинула на плечи рюкзак. Она прошла через тяжелую деревянную дверь — которая действительно открылась — и остановилась. Магический шум отступил, как только она вышла из камеры. Эйслин не понимала, как привыкла к этому, пока все не затихло. Его отсутствие было огромным облегчением. Девушка резко выдохнула, быстро соображая и стараясь не пропустить ничего, что могло бы подарить ей свободу.

«Интересно, сработает ли снова моя магия?»

Эйслин хотела проверить, но затем решила этого не делать. Будет лучше, если лемарианцы посчитают, будто она пребывает в ужасе.

Ее взгляд блуждал по длинному каменному коридору с изогнутыми стенами. Он простирался так далеко, что Эйслин не видела конца в обоих направлениях. В отличие от грязного пола ее камеры, коридор был вымощен брусчаткой. Стены были из серого кирпича. Из разломов, похожих на те, которые были в ее камере, исходил свет. Решив, что было бы глупо игнорировать указания старейшины, Эйслин послушно повернула направо и очень неспеша зашагала. Возможно, если она будет намеренно медлить, то это даст Руну и Фиону шанс найти ее.

— Иди быстрее. Мы не причинили тебе вреда. Конечно, ты можешь набрать более быстрый темп.

— Откуда ты знаешь, что не нанес мне никакую травму? — Эйслин стала прихрамывать. — Никто не потрудился проверить меня с тех пор, как я оказалась в камере.

Молчание.

«Думаю, они не собираются отвечать».

— Еще один поворот направо, а затем ступай в открытую дверь, — голос уже не напоминал металлический лязг, став многогранным, а значит лемарианцы — или по крайней мере тот, кто с ней разговаривал — находились рядом. Они не умели проецировать это конкретное качество голоса на расстояние.

Эйслин еще больше замедлилась. У нее было предчувствие, что, как только она войдет туда, куда они направляли ее, произойдет нечто ужасное. По ее коже побежали мурашки. Горло Эйслин сжалось, она симулировала спотыкание, а затем резко подвернула лодыжку. Раздраженная собой, — в конце концов, она не хотела, чтобы это было так реалистично — Эйслин рухнула на пол.

— Оооох, — она стиснула зубы. Нетрудно было определить, что девушка страдала от боли. Жар охватил ее ногу. Эйслин задумалась, насколько сильно повредила себя, и стала ждать, когда кто-то накажет ее, но ничего не произошло.

Эйслин растянулась на спине и с помощью магии поднялась. Она даже не обдумывала свой поступок, просто действуя. Живя с магией годами, Эйслин реагировала уже на подсознании. В ней вспыхнуло волнение, когда она поняла, что может без последствий подключиться и управлять запасами энергии, которые удерживали ее силу. Впереди маячил открытый дверной проем. Эйслин была уверена, что комната погасит связь с ее силой, как и прежде камера.

«Сейчас или никогда».

Проклиная себя за глупость, что случайно повредила лодыжку, Эйслин наклонилась и потерла ее, чтобы выиграть еще немного времени. Заклинание, которое она только что произнесла, требовало времени, чтобы создать импульс.

«Пожалуйста, прошу, не дай им заметить это. Пусть они будут достаточно эгоистичны, чтобы предположить, что я никогда не пойду против старейшин».

Последний быстрый вдох. Эйслин выпустила всю силу, оставляя немного для своей защиты. Она быстро побежала в противоположную сторону от зияющей пасти двери. Боль всколыхнулась в ее ноге, но Эйслин проигнорировала это, заставляя мышцы двигаться быстрее. Девушка нуждалась еще в трех минутах свободы, чтобы совершить прыжок. Порталам требовалось время для формирования, поэтому она была уязвима в начале путешествия.

Ее легкие горели. Рваный звук дыхания эхом отдавался от стен. Где Рун и Фион? Отбросив осторожность, Эйслин позвала Руна. Может быть, он сможет найти ее.

«Если он сумеет это сделать, то приведет ко мне Фиона».

Пронзительный крик наполнил ее уши и стал невыносимым. Теперь не только ее нога горела. Ее барабанные перепонки лопнули. Горячая жидкость стекала по лицу. Волна головокружения угрожала поглотить ее, но Эйслин не замедлилась. Лемарианцам потребовалось несколько драгоценных секунд, чтобы отреагировать на ее непослушание. Девушка молилась, чтобы у нее было достаточно времени для побега.

В пятидесяти футах по коридору замерцал воздух. Отчаявшись, Эйслин стала искать боковой туннель, открытый дверной проем, все, во что она могла попасть. Окружить ее со всех сторон, было очень похоже на старейшин.

«Неееет, — закричал в ее голове голос. — Я не хочу здесь умирать».

Яркость усилилась.

«Возможно не важно, чего я хочу», — угрюмо пробурчал другой внутренний голос. Она оглянулась через плечо. Там воздух тоже выглядел странно, но как-то по-другому. Более мрачно.

«Девушка, сними защиту, — прозвучал голос Фиона в ее голове. — Если ты этого не сделаешь, то я не смогу выйти из портала. Поторопись, они позади тебя».

Эйслин подумала, что это какая-то коварная ловушка. Она пыталась почувствовать Фиона, но не смогла. Его тоже блокировали, но все же… Эйслин рискнула еще раз оглянуться. Воздух, окрашенный в цвет охры, действительно был ближе. Он пах так, как на выставке рептилий в зоопарке, куда родители водили ее, когда она была маленькой: затхло и противно. Еще несколько шагов и сияние от портала спереди поглотило Эйслин.

«Сейчас, девочка. Сейчас».

Уникальная энергия Фиона прикоснулась к девушке. Практически рыдая от облегчения, Эйслин убрала магию, разделяющую ее с любимыми. Как только она это сделала, Фион обнял ее. Мучительное ощущение прыжка, когда кто-то другой контролировал заклинание, пронзило ее. Даже если Эйслин в итоге из-за этого стошнит, то она все равно будет этому рада.

«Рун?»

«Он в порядке. Тихо. Мне нужно сосредоточиться. Получился гораздо узкий портал, чем мне было удобно. Мы все-таки не в лесу, leannán³».

Ее уши болели. Как и нога. Эйслин не возражала против тишины. Не тогда, когда Фион обнимал ее. Она могла выдержать все что угодно, пока они были вместе. Насмешливое лицо Тревиса наполнило ее разум бессильной яростью.

«Я убью этого ублюдка, если увижу снова».

«Только если я не доберусь до него первым», — отрезал Фионн.

Эйслин хотела возмутиться, потому что он снова был у нее в голове, — без ее разрешения — но подавилась фырканьем. После сегодняшнего дня Фион МакКумхаил мог проводить в ее голове столько времени, сколько захочет. Черт, он мог поселиться там, ей было все равно.

Знакомые стены кухни Марты образовались вокруг Эйслин. Из кабинета доносилось ворчание и рычание, а затем раздался голос Гвидиона с кельтским акцентом:

— Ну вот. Она вернулась. Ты упрямое животное. Совершенно мне не веришь. Иди.

Рун помчался на кухню, скользя когтями по деревянному полу и направляясь к Фиону, чтобы с пылом прижаться к Эйслин.

— Отпусти ее, — потребовал волк.

Белла влетела в комнату следом за волком и закаркала:

— Да, опусти ее. — Птица села на плечо Фиона.

— Будь осторожен, — предупредил Фион. — Она ранена. Не будь таким буйным. Белла, следи за своими когтями.

— Я знаю, что чувствует Эйслин, — возмущенно произнес Рун. — В конце концов она связана со мной.

— Да, конечно, я помню, — Фион закатил глаза и снисходительно усмехнулся, взъерошивая темные перья Беллы.

Эйслин опустилась на пол и обняла Руна. Она наслаждалась его грубой шерстью и мягким пушком под ней. Фион со своим мускулистым телом стоял рядом. Несмотря на все случившееся, желание пронзило Эйслин при мысли, как его губы прильнут к ее устам, его руки погладят ее обнаженную плоть, а его твёрдая длина скроется глубоко внутри нее.

«Скоро, девочка», — Фион подмигнул ей. Мужчина отправил ей образ, как ее губы обхватывают его стержень, и нахмурился.

Она рассмеялась и подняла взгляд, чтобы встретиться с его ярко-голубыми глазами.

— Никаких секретов, да?

— Никаких, девушка. Может, это и не связь Охотника, как у тебя с волком, но наши клятвы друг другу такие же глубокие.

Белла взмыла в воздух, приземлился на плечо Эйслин и осыпала ее голову нежными клевками.

— Не слушай мою связанную пару. Он всегда имел склонность к сладким речам.

— Оу, правда? — Фион подошел достаточно близко к слишком умной Белле.

— Никаких секретов, — презрительно прокаркал ворон.

— Намек понят. Иди сюда, — Фион протянул руку, и Белла перелетела на нее. Две головы наклонились друг к другу. Эйслин решила, что они что-то обсуждали с помощью ментальной связи.

Волк завыл, потом заскулил и облизал каждый дюйм кожи Эйслин, который смог найти.

— Больно? Где ты поранилась, пара?

— Лодыжка и уши. Ничего страшного. Ох, Рун. Я думала, что уже никогда не увижу тебя снова, — благодарность переполняла девушку. Ее горло сжималось до тех пор, пока не стало трудно дышать, а затем по лицу Эйслин потекли слезы. Волк облизал их.

Все еще прижимая к себе Руна, связанного с ней заветом Охотника, Эйслин подняла взгляд. Фион и Гвидион сидели напротив нее на деревянном полу, передавая по кругу бутылку медовухи. Белла уселась на плечо Фиона.

— Почему вы не за столом? — Эйслин указала подбородком на круглый дубовый стол с удобными стульями в углу кухни.

Фион пожал плечами.

— Не знаю. Мы просто как-то оказались здесь… рядом с тобой.

Эйслин протянула руку к медовухе.

— Эй, — она вздрогнула из-за звона в ушах. — Мне это нужно больше, чем вам.

— Девушка права, — Гвидион улыбнулся и передал бутылку.

— Да уж, если она уже просит алкоголь, то, по моему мнению, точно выживет, — Фион усмехнулся. — Конечно, у меня есть пара идей, которые могут ускорить исцеление.

Гвидион ткнул в него посохом. Фион засмеялся. Эйслин сделала большой глоток медовухи и пристально посмотрела на обоих мужчин. Что-то изменилось. Между ними ощущалась легкость, которой раньше не было. Девушка задалась вопросом, нашли ли кельты, наконец, способ дать призраку ее матери отдохнуть.

«Надеюсь, что это так. Может, если они сумели отпустить ее, то и я смогу».

— Девушка?

Эйслин посмотрела на Гвидиона, встревоженная чем-то в его тоне.

— Прости, я что-то пропустила?

— Да, я спросил тебя, что случилось. У тебя был отсутствующий взгляд. О чем ты только думала?

Она покачала головой.

— Ни о чем, — ее лицо скривилось в гримасу. — Это касается произошедшего, все так просто. Тревис предал нас. У этого придурка хватило наглости заявить мне: «Ты принадлежишь людям». Сразу после этого Рэгнол пообещал ему, что все будет хорошо, и Тревис со своей связанной парой виверрой ушли. Все подстроили.

— Мы интуитивно это поняли, — пробормотал Фион, для разнообразия используя английский. Эйслин находила увлекательным то, как мужчина свободно переходил на кельтский язык и обратно. — Но мы не были уверены.

— Если мы его найдем, то он мой, — прорычала Эйслин.

Рун зарычал.

— Нет, он принадлежит мне. Я хочу вырвать ему горло.

— Похоже, у нас достаточно кандидатов, готовых уничтожить Тревиса, — Фион окинул взглядом домашнюю кухню с дубовыми шкафами и каменными столешницами. Затем он мельком посмотрел на Эйслин и Гвидиона. — Ох, какие же мы кровожадные!

— Убей или будешь убит, — Гвидион выглядел хмурым. — Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Не только лемарианцев нужно уничтожать. Не забывай о темных богах. Тревис был всего лишь пешкой. Парень едва ли стоит потраченной с нашей стороны йоты энергии.

Эйслин потерла ладонями свое лицо. Разговор звучал так, словно шел со дна колодца.

— Хочешь, чтобы я тебя исцелил? — не дожидаясь ответа, Гвидион подвинулся к ней, вытесняя Руна. Волк сразу стал огрызаться. — Все еще сердишься на меня, парень? — Гвидион погладил Руна по голове. — У меня не было выбора. Фион не мог взять тебя с собой. Он едва успел вернуться сюда с Эйслин.

— Но это я нашел ее, — возразил Рун. Белла пролетела по кухне, прокаркав в знак поддержки.

Фион подозвал волка и обхватил ладонями его голову.

— Да, я не смог бы найти ее без тебя. Если бы не ты, Эйслин уже могла быть мертва. Я не знал, с чем столкнусь в Талтос. Поэтому мне пришлось разделить силу, чтобы одновременно защищать нас и вернуть обратно. Я не был уверен, что меня хватит на троих. Мы едва успели убежать. Еще секунда или две, и не думаю, что нам это удалось бы.

Эйслин покачала головой.

«Ах, Господи. Это было так близко».

По ее спине побежали мурашки. Перенести это было не так-то просто.

— Я сумел бы самостоятельно найти дорогу назад, — Рун выдернул голову из рук Фиона.

— Может быть, — спокойно произнес Фион. — А может и нет. Но представь, каково было бы Эйслин, если бы она благополучно вернулась без тебя.

— Да, — Гвидион, который тихо напевал заклинания над Эйслин, обернулся, чтобы посмотреть на волка, — и нам пришлось бы объяснять, почему мы не усмотрели за тобой.

Рун закрыл пасть. Белла перелетела на плечо волка, и они вдвоем вышли из комнаты.

— Рун, — позвала его Эйслин. — Когда я пыталась использовать магию Охотника, то она лишь отскакивала от барьера. Я не могла найти тебя, и мне было так грустно, что я едва это вынесла.

Волк ничего не ответил.

Взгляд Эйслин встретился с Гвидионом. Его глаза приобрели цвет полуночного неба из-за использования магии Целителя.

— Он переживет это, — пробормотала она. — Рун просто испугался.

Фион издал некий звук, нечто среднее между фырканьем и ворчанием.

— Испугался? Если бы ты не опустила щиты…

Эйслин закатила глаза.

— Я не была уверена, что это ты.

— А кто еще это мог быть?

— Остановитесь, — Гвидион поднял руку. — Фион, иди прими ванну или застели кровать, или сделай еще что-нибудь. Позволь мне закончить. Мне нужно ее внимание, а не колкости, которыми вы обмениваетесь.

— Хммм, — звук шагов Фиона стал затихать, когда он направился по длинному коридору, ведущему из кухни в заднюю часть дома.

Эйслин закрыла глаза. Что бы с ней ни делал Гвидион, это успокаивало. Ее уши больше не болели, а лодыжка практически исцелилась.

— Благослови Бог магию, — пробормотала она.

— Да, девушка. Вот только я использую магию Богини. Лучше попроси ее благословения, но тихо. Если я смогу сосредоточиться, то дела пойдут быстрее.

Эйслин попыталась исследовать заклинания Гвидиона, которые витали вокруг нее, но решила, что это безнадежное дело. Они были гораздо изощрение, нежели любая ее работа. Было легко потеряться в мирном коконе, который поддерживал Эйслин, пока она залечивала ранения.

Согревающая метательная сонливость начала отступать с окончанием заклинания. Девушка задумчиво посмотрела на него.

— Вы с Фионом… зарыли топор войны по поводу моей матери?

Маг впился в нее взглядом.

— А почему ты спрашиваешь об этом?

Она пожала плечами.

— Напряжение между вами спало. Вот и все.

— Да, так мы и поступили, — раздался из гостиной голос Фиона. — Ты закончил с моей женщиной? — он шагнул в кухню. Фион сменил кожаный костюм для сражений на выцветшие джинсы и свою изодранную толстовку «Медведи». Светлые волосы ниспадали на плечи. Его голубой шар света Мага парил в стороне, освещая мужественные черты на его нестареющем лице. Его небесно-голубые глаза излучали беспокойство.

Эйслин склонила голову набок.

— Мы закончили? — спросила она Гвидиона.

Его полные губы изогнулись в распутной улыбке.

— Да, проваливай отсюда, — он изящным движением поднялся на ноги и положил руку на плечо Фиона. — Ради тебя, я буду дежурить первым. Ты ни черта не соображаешь, потому что только и можешь думать о том, как бы погрузиться в свою женщину.

Фион кивнул в знак признательности, а его взгляд потеплел. Он помог Эйслин подняться на ноги. Когда она встала, Фион обнял ее за талию.

Наступив на травмированную ногу, Эйслин улыбнулась.

— Спасибо, — поблагодарила она Гвидиона. — Чувствую себя намного лучше, — маг упоминал, что будет дежурить. — Первая смена? — она перевела взгляд с одного мужчины на другого. — Ничего не понимаю. Мы в безопасности. Почему бы нам всем не поспать?

Глаза Гвидиона были грустными.

— Это война, девушка. Никто из нас не может быть в безопасности. Мы не можем позволить себе такую роскошь, как надежда на защиту. Возможно остальные доберутся до нас к завтрашнему дню. Надеюсь, они придут с Дэви.

Из зала послышалось ворчание, смешанное с рычанием. Эйслин вздохнула. Руну не нравился дракон. Волк видел в ней конкуренцию за любовь Эйслин.

— Ты имеешь в виду Аравна и Брана? — она осознала, что не поинтересовалась о двух других кельтских богах. Даже не подозревала, что они пропали. Эйслин упрекнула себя за небрежность и невнимательность.

«Из-за этой небрежности тебя чуть не убили».

— Да, — Гвидион наклонил голову. — К тому же Аравн пытается найти подкрепление в Старой стране.

«Подкрепление?»

Кровь Эйслин охладела на один или два градуса. Фиону было около тысячи лет, а Гвидион, вероятно, был намного старше. Если они так волновались, то у них должны были быть веские причины.

— Поскольку мы соблюдаем очередь, — заявила она, — то я хочу тоже участвовать. Рун может разделить смену со мной.

Волк бросился к ней и лизнул руку.

Белла приземлилась на плечо Фиона.

— Да, да, — он повернул голову, чтобы посмотреть на ворона. — Ты тоже можешь разделить со мной смену.

— Но сегодня этого не произойдет, девушка, — произнес Гвидион. — Завтра, после хорошего отдыха, ты будешь в составе.

Глава 3

Фион крепче обнял девушку за талию. Эйслин прижалась к нему, когда они проходили по коридору. Ее мускусный запах полевых цветов окружил Фиона, заставляя дрожать в предвкушении. Он потерся носом о ее шею. Ее тело рядом ощущалось настолько хорошо, что Фион, заигрывая, потянул ее на этаж, направляясь прямо в комнату. Эйслин была сонной, словно не от мира сего, хотя весьма возбужденной. Возможно, это был побочный эффект от исцеления Гвидионом.

Рун следовал прямо за ними, периодически задевая мордой ноги Фиона. Когти Беллы впивались в плечо мужчины. Его птица опять капризничала. Фион умел со знанием дела определять ее настроение по напряжению в когтях. Ворон о чем-то беспокоился. Фион пытался спросить Беллу об этом раньше, но она не была склонна к доверительному разговору. Но Фион не хотел зацикливаться на этом, у него были свои поводы для размышления. Он и Эйслин чудом сбежали от лемарианцев. Ему хотелось иметь возможность обсудить все с Гвидионом, потому что Фион был практически уверен, что не только лемарианцы досаждали им в Талтос.

Фион отступил в сторону, чтобы пропустить Эйслин в дверной проем спальни. Как только волк забежал в комнату, Фион захлопнул дверь ногой. Белла полетела к ближайшему стулу. Ворон молча спрятал голову под крылом.

Эйслин повернулась к Фиону, в ее глазах сияла любовь.

— Тебе невероятно повезло в Талтос…

— Они не могут убить меня.

— Нет, но могут посадить тебя в тюрьму. Или пытать. Или загнать в то место во сне, куда ты настолько глубоко погружаешься, что попадаешь в ловушку, — Эйслин ударила кулаков в свою ладонь, не отрывая беспокойного взгляда от мужчины. — Я думала, что потеряла тебя в лабиринте под логовом Слотоса. И никогда не хочу проходить через это снова.

Фион наклонил голову набок, не зная, что сказать. Он не хотел успокаивать ее паутиной лжи. Фион думал, что они просто упадут друг другу в объятия, как только останутся наедине, но, видимо, Эйслин нужно было поговорить.

— Да. Я воспользовался случаем. И сделал бы то же самое снова, mo croi⁴.

По ее грязной щеке скатилась слеза.

— Я не вынесу, если с тобой или с Руном что-нибудь случится, — Эйслин отвела взгляд и тяжело сглотнула. — Особенно если вы пожертвуете собой ради меня. Как мне сосуществовать самой с собой, зная, что ты обменял свою свободу на мою? — ее золотистые глаза засверкали. Ярость, смешанная с безнадежностью, отразилась в их глубинах.

Фион протянул руки, но она покачала головой.

— Пока нет. Мне нужно знать, как близко это было в Талтос.

— Зачем? Какое это имеет значение, девушка?

Эйслин скрестила руки на груди. Теперь слезы текли свободно, она даже не вытирала их. Эйслин шмыгнула носом.

— Я… я не знаю. Просто… черт, я не знаю, что со мной не так. Я стала слишком плаксивой.

Фион скинул туфли, которые, вероятно, принадлежали мужу Марты, и сел на край кровати. Он похлопал по покрывалу рядом с собой.

— Сядь, leannán. Я хочу кое-что… рассказать тебе, — пружины прогнулись, когда Эйслин села рядом с ним. Фион повернулся к ней, протянул руку и приподнял ее подбородок, чтобы девушка посмотрела на него. — Как только я закончу, у тебя появятся два варианта дальнейшего развития событий.

— А они вообще существуют?

«Слава богу, Эйслин улыбается».

— Ты снимешь одежду и помоешься, прежде чем мы займемся любовью…

— Или?

Уголки его губ опустились.

— Ты можешь пропустить ванну.

— Выбираю дверь номер два⁵, — теплый смех захлестнул Фиона. Эйслин протерла рукавом куртки свое мокрое лицо, а затем наклонилась, чтобы развязать шнурки ботинок и стащить их. Следом последовали носки, приземлившиеся на пол рядом с изношенными ботинками. Эйслин посмотрела на Фиона и нахмурилась. — Начинай говорить. Я хотела бы добраться до постели прежде, чем за тобой придет Гвидион.

— Приятно слышать. В какой-то момент я уж начал удивляться, — он обхватил ее грудь через куртку и свитер, наклоняясь для поцелуя.

— Э-э-э… — Эйслин покачала головой и оттолкнула его руку. — Давай, Фион. Ты что-то недоговариваешь. А я заслуживаю правды. Влюбленные делятся всем. Не только телами.

— Думаю, я не очень много знаю об этой части… потому что раньше никогда не был влюблен, — тишина в комнате словно прислушалась к словам, которые Фион желал произносить вновь и вновь. Ему хотелось кричать о своей любви небесам и преисподней.

«Впрочем, по моему мнению, даже этого будет недостаточно».

— Ах, leannán. Я люблю тебя всеми фибрами души, — Фион улыбнулся, как одурманенный дурак… но счастливый.

— Я тоже никогда раньше не влюблялась, но это здесь ни причем, — Эйслин нежно улыбнулась и двумя пальцами показала, чтобы Фион начал рассказ о том, что на самом деле произошло в Талтос.

Фион прижал язык к зубам, задумавшись, с чего начать, и мысленно вскинул руки вверх. Лучше всего погрузиться в самое сердце событий.

— Мы договорились подождать, пока все соберутся, чтобы попытаться освободить тебя…

— Кто такие мы?

— Ну да, и ты будешь прерывать меня каждые тридцать секунд?

— Нет, только когда мне нужно что-то пояснить.

— Мы это Гвидион, Бран, Аравн и я. Бран пошел за Дэви. А Аравн отправился на поиски оставшихся кельтских богов. План состоял в том, чтобы встретиться здесь, составить стратегию, а затем пойти за тобой. Мы с Гвидионом хотели лишь провести небольшую разведку… чтобы оценить положение вещей, но твой волк сбежал.

— Неблагодарный, — прорычал Рун из угла, в котором обосновался. — В ту минуту, как только я оказался в Талтос, то сразу почувствовал свою связанную пару. Я должен был найти ее. Хорошее дело, тоже…

— Так ты и Гвидион последовали за Руном? — Эйслин взволнованно нахмурилась.

— Да, так мы и поступили. Не то чтобы у нас был большой выбор в этом вопросе, — Фион гневно посмотрел на Руна.

Волк зарычал, взъерошив шерсть.

— Обязательно расскажи ей, что было дальше, — пробормотал он сквозь рычание.

— Я собираюсь это сделать, — Фион наклонил голову. Он боролся с желанием выгнать волка из комнаты.

«Неудивительно, что они с Беллой так хорошо ладят. Они вылеплены из одного теста».

Фион повернулся к Эйслин.

— Волк практически сразу нашел тебя. Как я понял, тебя вели в какую-то комнату для допросов. Мы с Гвидионом пришли к согласию, что не можем ждать остальных. Поэтому он взял твоего волка…

— Против моей воли, — сухо заметил Рун. — И это больше не повторится.

— А я отправился за тобой, — не обращая внимания на волка, Фион глубоко вздохнул. Предисловие, которое он только что поведал, было самой легкой частью. Фион мысленно перешел к следующему фрагменту произошедшего.

— Ты пытаешься что-то приукрасить, — огрызнулась Эйслин, звуча почти так же угрюмо, как и ее волк. — Просто скажи это, ради бога.

Он кивнул.

— Ладно, раз так. Только учти, что в действительности я ни в чем не уверен. Все это лишь предположения. Я подозреваю, что причина, по которой ты смогла убежать от них, в том, что старейшины обнаружили мое присутствие и отвлеклись от твоей персоны. Я почувствовал что-то темное за их групповым разумом. Возможно Перрикаса. А может Д'Челя…

Эйслин ахнула, а затем сжала губы в тонкую линию.

— Так я и знала. А я все недоумевала, почему они отступили и позволили мне дотянуться до собственной магии и сбежать. У них была сила сравнять меня с землей. Убить на том же месте, где я стояла. Я даже заметила, как они… — ее голос сорвался. Рука, которую она положила на ладонь Фиона, слегка задрожала.

— Да. Если бы темный бог — или кто бы это ни был — приказал им нацелиться на меня, то это все объяснило бы. Девушка, это было так близко. Я почувствовал, как их магия сомкнулась вокруг меня. У нас оставались считанные секунды. Если бы во второй раз, когда я попросил тебя сбросить защиту, ты продолжала сомневаться…

Дрожь пробежала по Эйслин. Фион притянул девушку к себе и прикоснулся губами к ее волосам. В нем бурлила любовь и свирепая защита.

— Mo croi. Если ты хочешь заявить мне, будто я должен был бежать, когда стало опасно, то побереги дыхание. Я не собирался уходить без тебя.

— Ты должен был это сделать, — ее голос звучал глухо у его груди.

— Хммм. Ни единого шанса.

— Потому что я МакТойрделбах?

Фион оттолкнул ее и положил руку ей на лицо.

— Нет, Mo croi. Потому что ты — это ты. Я люблю тебя. И думаю, что твое происхождение из МакТойрделбах не имеет к этому никакого отношения. В конце концов, я не любил твою мать. Не мог, как ни старался, — он скривил губы в ухмылке. — Для меня не существует никаких женщин МакТойрделбах кроме тебя.

Уголки ее губ немного дрогнули.

— Вспоминая твой ранее состоявшийся разговор с Беллой, намек понят.

Эйслин соскользнула с кровати и начала сбрасывать одежду. Когда она добралась до шелковых трусиков и лифчика, то Фион заявил:

— Не то чтобы я жалуюсь, но заметь, ты хотела поговорить.

Она беспечно махнула рукой.

— Ты рассказал мне все самое важное.

Фион был удивлен.

— Откуда ты знаешь?

— В игру «чтение мыслей» могут играть двое, — Эйслин улыбнулась ему, словно сирена. — Что? Разве мой полуобнаженный вид уже не сводит тебя с ума? Знаю, что, вероятно, не очень хорошо пахну, но было время…

Фион уже был на ногах. Он прижал девушку к себе, наклонил голову и припал к ее губам в поцелуе, отчаянно желая ощутить ее вкус, почувствовать ее прикосновения к своему телу. Эйслин жадно сосала его язык, когда тот проскользнул в ее рот. Фион вдыхал ее запах, который словно наркотик одурманивал его. На вкус Эйслин была как мед и полевые цветы, что-то пряное, экзотичное и соблазнительное. Эйслин обняла Фиона, впившись пальцами в его плечи. Пики ее сосков прижались к его груди. Он представлял их, как ягодки клубники на полных грудях. Его член затвердел и дернулся там, где соприкасался к стыку между ее животом и бедрами.

Фион разорвал поцелуй.

— Полагаю, это значит, что ванны не будет?

Эйслин засмеялась хриплым страстным смехом.

— Я уже говорила тебе об этом. Дверь номер два.

— Я не понял, что ты имела в виду.

— Это потому, любовь моя, что ты, наверное, никогда не смотрел телевизор.

— Ох, но я…

Эйслин закатила глаза.

— Неважно, — девушка дернула его джинсы, расстёгивая их своими проворными пальчиками.

У него пересохло в горле. Его сердце колотилось настолько сильно, что отдавалось эхом в ушах.

«Да уж, я как парень, который вот-вот потеряет девственность».

Фион запретил себе думать. Ничто за пределами их тел не имело значения. Он помог ей спустить свои штаны, а затем вышел из них. Эйслин обхватила руками его член. Фион застонал от удовольствия, которое приносили ее прикосновения. Словно электрический разряд, они посылали волны наслаждения к каждому нервному окончанию.

Фион расстегнул ее лифчик и наклонился, чтобы взять один из сосков в рот, но Эйслин скользнула вниз по его телу, покрывая маленькими поцелуями его грудь. Когда она провела губами по его животу, то все мышцы Фиона напряглись в предвкушении. Ему не пришлось долго ждать, прежде чем жар ее рта сомкнулся вокруг его стержня. Эйслин начала медленно, чувственно облизывать головку члена, двигая руками вверх и вниз по стволу. Ощущения были настолько невероятными, что Фион держался из последних сил, чтобы не кончить. С каждой секундой ему становилось все тяжелее и тяжелее сдерживаться, самоконтроль практически причинял Фиону боль.

Без предупреждения Эйслин убрала руки за его спину, схватила Фиона за задницу и толкнула на встречу своему рту. Фион поддался бедрами вперед, входя еще глубже. Запутавшись пальцами в ее волосах, он услышал собственный крик. Оргазм закрутился по спирали в его животе, практически подталкивая к точке невозврата. Эйслин засунула палец между его ног и потерла основание яиц. Они подтянулись к его телу, и контроль улетучился, как волшебная пыль. Кульминация пронзила разум Фиона, выходя из его тела обжигающими струями, пока он снова и снова толкался в Эйслин.

Звук собственного прерывистого дыхания громко отдавался в его ушах. Член все еще находился глубоко во рту Эйслин. Фион смотрел на ее волосы, ниспадающие по плечам словно занавес живого пламени, и поражался, как сильно он любил эту девушку. Нежность практически переполнила его. Горячие слезы навернулись на глаза мужчины, когда он сжал пальцы, цепляясь за локоны Эйслин.

Возможно почувствовав его пристальный взгляд, она отпустила его. Чувствительная кожа члена ощутила холод там, где был ее рот.

— Итак, — ее глаза сияли, когда она посмотрела на него, — ведь ты это имел в виду раньше?

— Нет, — увидев ее встревоженное выражение лица, Фион поспешил продолжить: — Это в миллион раз лучше, чем мое воображение.

Фион убрал волосы с ее лица и потянулся к Эйслин. Легко подхватив девушку на руки, он уложил ее на кровать, наклонил голову, целуя и пробуя собственный вкус на ее языке. Соленый привкус спермы снова возбудил мужчину. Эйслин выгнулась к нему навстречу. Он толкнул язык в ее рот, затем отступил и стал дразнить ее губы, покусывая и целуя.

Эйслин отстранилась.

— Иди ко мне, — она обхватила рукой его член и потянула на себя. — Или ты будешь стоять над кроватью, поклоняясь мне издалека, словно я непорочная дева?

— Чего бы ты хотела, mo croi? — ему нравилось смотреть на нее. С этими длинными ногами, пышными бедрами и полной грудью Эйслин была настолько близка к совершенству, как только может быть женщина. Фион взял прядь ее чудесных шелковистых волос и позволил той проскользнуть сквозь пальцы.

Эйслин схватила его руку и провела той между своих ног. Ее трусики промокли насквозь. Влага стекала по бедрам. Фион стянул кружевную ткань и устроился рядом с девушкой. Он лежал на боку, опираясь на локоть. Взяв сосок в рот, Фион стал сосать, одновременно обхватив ее киску рукой. Жар от ее лона обжигал его. Ее бедра дернулись. Он знал, чего хочет Эйслин, потому что сам желал того же. Их занятия любовью всегда заканчивались одинаково. Тела сплетались между собой, обезумев от нужды.

В ее горле зародился низкий стон, и она широко раздвинула ноги. Эйслин настойчиво поддалась на встречу, заставляя его войти в нее. Фион опустилась на колени между ее ног, упиваясь красотой девушки. Временами, к примеру сейчас, он хотел ее так сильно, что это унижало его. Твердый, как будто не кончал некоторое время назад, его член гордо стоял. Эйслин впилась в него своим золотистым взглядом.

— Сейчас! — воскликнула она. — Ты нужен мне сейчас.

Фион прикоснулся головкой члена к влажному чарующему месту между ее ног. Эйслин начала извиваться, когда он медленно вошел в нее, обхватывая его ногами за талию и впиваясь пальцами в плечи. Выгнув спину, Эйслин приподняла бедра и вцепилась зубами в его шею.

Фион запрокинул голову и засмеялся.

— Белла клюет меня. Ты кусаешь. Должно быть, ты нахваталась манер у своего волка.

— Я возмущен, — прорычал Рун из своего угла.

Она повернула голову в сторону волка.

— Уверена, Фион не имел в виду ничего такого.

Рун что-то пробормотал, но Фион не смог разобрать слов.

Эйслин снова встретилась с мужчиной взглядом. Ее мышцы сокращались вокруг его члена, а бедра извивались в вековом танце страсти.

— Шевелись, черт побери.

Фион знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, насколько она была близка. Он отстранился настолько, чтобы лишь головка члена осталась у ее входа и замер. Эйслин тяжело дышала. Она попыталась надавить на его бедра, но Фион только улыбнулся.

— Насколько сильно ты хочешь меня, leannán?

— Не время для этого. Ты кончил. Я тоже хочу. Нуждаюсь в этом, — она убрала руку с его тела, положила ту между своих ног и потерла клитор. Ее голова откинулась на подушки. Губы приоткрылись, щеки покраснели. Фион почувствовал в напряжении ее мышц, как кульминация Эйслин нарастает.

Фион схватил ее за руку, оттолкнул и начал снова и снова толкаться в лоно. Тело Эйслин задрожало, когда ее пронзил оргазм. Пока ее киска содрогалась вокруг члена, девушка выкрикивала его имя и признавалась в любви. Фион не ожидал от себя такой реакции, поэтому вторая кульминация застала его врасплох. Продлевая волну наслаждения, Фион входил в Эйслин, опустошая себя.

Фион рухнул сверху на девушку и покрыл ее лицо поцелуями одновременно напевая на гэльском языке.

— Осторожно, — прошептала она все еще страстным голосом. — Я понимаю большую часть!

Он скатился с нее и лег на спину.

— Ладно. Значит ты знаешь, что я считаю тебя самой замечательной, самой красивой, самой удивительной…

— Теперь ты можешь остановиться, — она потянулась к его ладони и сжала ту. — Я понимаю, о чем идет речь.

— Большинство женщин любят слушать, как превозносят их добродетели.

— Фион, — она переместилась так, что оказалась лежащей на боку, лицом к нему, — сейчас не шестнадцатое столетие. А я не избалованная женщина, чья самооценка поднимается или опускается в зависимости от мнения какого-то мужчины.

— Что ты хотела бы услышать от меня? — ему было действительно любопытно, поэтому Фион повернулся к ней лицом.

— Только то, что ты будешь относиться ко мне как к равному партнеру во всем. Что мы будем держаться вместе. Принимать решения как команда, — она подняла руку. — Все тщательно обдумывать. Я не уверена, что твои кельтские боги одобрили бы мое присутствие в том, что они, вероятно, считают мужским делом.

Фион открыл рот и закрыл его. Она была права. Несмотря на то что непостоянная Богиня была включена в такие важные обсуждения, как стратегия войны против лемарианцев, Фион был уверен, что добиться присутствия Эйслин за столом переговоров будет чертовски сложно. Потом он вспомнил о Дэви. Дракон считал себя связанным с МакТойрделбах так же, как и волк. Вот почему Рун ненавидел ее. Он видел в ней конкуренцию за любовь Эйслин.

Дэви была священна для кельтов.

— Это может быть не так сложно, как ты думаешь, — начал он, тщательно подбирая слова. Эйслин нахмурилась, поэтому Фион продолжил: — Прекрати. Я всегда буду поддерживать тебя, Эйслин. Я не считаю, что ты хуже меня, потому что ты женщина. Я не могу повлиять на мнения других о тебе, но Дэви точно будет твоим союзником.

Волк зарычал.

Фион встал с кровати и подошел к Руну. Мужчина присел на корточки так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

— Прекрати это. Я знаю, что ты не доверяешь Дэви и видишь в ней угрозу для своей связи с Эйслин.

Рычание стало громче.

Фион положил ладонь на морду Руна.

— Может тебе и неприятно это слышать, но Дэви предъявила права на Эйслин тысячу лет назад, если не больше. Этот дракон всегда был связан с женщинами МакТойрделбах… если таковые вообще были. Прошло много лет, за которые не родилось ни одной женщины МакТойрделбах. Если у нас с Эйслин появится дочь, — что маловероятно, поскольку мужчины преобладают в роду МакКумхаилов — то Дэви тоже будет ее защищать.

— Если это правда, — раздраженно сказал Рун, — то почему Эйслин не знала о ней?

— Потому что моя мать ненавидела дракона, — ответила Эйслин. — Она сбежала в Америку и провела остаток жизни, скрываясь от Дэви. Я не думаю, что Дэви знала о моем существовании, пока не нашла меня в туннелях Талтоса.

— Оу, — наступило затяжное молчание, прежде чем волк продолжил: — Ты предпочла бы быть связанной с ней?

Эйслин в мгновение ока вскочила с кровати. Она опустилась на колени рядом с Фионом и Руном.

— Нет. Никогда так не думай, — она запуталась пальцами в шерсти на его шее. — Я помню, как подняла шум из-за отсутствия магии Охотника, когда мы с тобой впервые встретились, но я приняла связь. Мы с тобой — связанная пара. До самой смерти.

Волк заскулил и облизал ее коленки.

— Так и должно быть. Спасибо. Я постараюсь быть терпеливее к дракону.

Фион решил, что это достаточно щедрая уступка со стороны волка. И хорошее место, чтобы остановиться.

— Спасибо, — поблагодарил он Руна. Затем Фион повернулся к Эйслин и спросил: — Как насчет ванны?

Она зевнула.

— Не уверенна. Я очень устала…

— Я уже набрал воду. Мне осталось лишь нагреть ее.

— В таком случае, — она улыбнулась, — я приму ванную. Я чувствую свой запах. А еще до сих пор ощущаю вонь гниющих рептилий, исходящую от лемарианцев.

Фион поднялся на ноги. Он вошел в соседнюю комнату и опустил руку в воду, повторяя заклинание. В доме Марты все еще была вода из-за сооружения с гравитационным питанием, но электричество ушло в прошлое. Пар только начал подниматься, когда к нему присоединилась Эйслин.

— Она готова?

— Ага, — Фион вытащил руку из воды, и девушка шагнула в ванную, вздыхая от удовольствия. — Спасибо, что поняла мой сигнал.

Эйслин склонила голову набок.

— Какой сигнал?

— Всегда лучше остановиться, когда дела идут хорошо…

— Оу, ты имеешь в виду Руна.

Фион кивнул, и в этот момент дверь спальни распахнулась. Мужчина резко обернулся, подняв руки, чтобы призвать магию. Гвидион ворвался в ванную, размахивая посохом. Тот светился насыщенным гневным красным цветом, что могло означать лишь одно: крайняя опасность.

— Тебе пора выходить, мужик. Мы подверглись нападению.

— Cad a tharla⁶? — потрясенный тем, что лемарианцы так быстро напали на них, Фион перешел на гэльский, спрашивая о произошедшем.

— Что-то оживило гибридов.

«Значит опасность исходит не от лемарианцев. По крайней мере, не напрямую.»

Фион подумал о паре, заколдованной на чердаке. Они держали врата между мирами открыты. Что случится, если они с Гвидионом уничтожат их? Неужели темные боги навсегда останутся на Земле?

Воин-чародей развернулся и выбежал из комнаты.

Фион снял с двери банный халат, накинул тот на себя и помчался за Гвидионом. Напоследок Фион бросил Эйслин:

— Будь осторожнее.

Глава 4

Эйслин широко зевнула. Устав из-за бессонных тридцати часов и все еще ощущая покалывание после секса, она смотрела вслед Фиону, зависнув на пустом месте, где его тело было несколько мгновений назад. Ее разум был медлительным и глупым. Эйслин провела руками по лицу, затем скользнула вниз, окуная голову в воду. Когда она поднялась, что-то бормоча, в дверном проеме ванной уже стоял Рун.

— Нам нужно сражаться, — сообщил он ей, навострив уши. — Зачем ты тратишь время на ванну?

Эйслин закатила глаза и выдохнула. Схватившись за края ванны на ножках, девушка поднялась на ноги. Вода стекала по ее телу. Эйслин потянулась к полотенцу и обернула его вокруг головы. Как только она встала на кафельный пол, то завернулась в махровый халат, полагая, что тот впитает остатки влаги. Девушка надеялась, что, если она окунется с головой в воду, это поможет прояснить разум, но пока это никак не улучшило ситуацию.

— Поторопись, — настаивал Рун.

Она уставилась на волка.

— Куда спешить? Фион велел мне беречь себя.

— Ну, — волк впился в нее янтарным взглядом, — до сих пор ты не очень-то подчинялась.

Эйслин прошла мимо Руна и вошла в спальню. Она потянулась за своей магией. Сила была вялой и медленно реагировала. Эйслин нужно было отдохнуть и подкрепиться. Ее способность Провидца была сильнейшей из пяти навыков. Но также она была той, с которой Эйслин была наименее знакома. До того, как она встретила Руна и Фиона, девушка считала себя Магом со слабыми навыками Искателя. Через несколько месяцев после встречи с волком и кельтским богом она обнаружила, что имеет доступ ко всем пяти способностям. Исцеление давалось легко, как и связь Охотника с волком. Талант Провидца — который позволял ей видеть будущее и манипулировать им — было гораздо труднее контролировать. Он позволил ей вернуться назад во времени и внести определенные коррективы.

«Разве не было бы более целесообразно, если бы я могла стереть последний час? Возможно, если бы мы знали заранее…»

После нескольких минут расстройства Эйслин отказалась от использования магии Провидца. Она просто слишком устала. Вместо этого девушка призвала дар Мага, чтобы защитить себя и спальню. Окинув взглядом результат своей работы, она покачала головой, чувствуя отвращение. Это было одно из худших заклинаний, которые Эйслин когда-либо создавала. Дилетантское и испещренное дырами, оно было настолько слабым, что даже полугодовалый котенок смог бы пробраться через защиту.

— Прости, Рун, — она протянула руку к волку. — Я сильно устала. Позволь мне попробовать еще раз.

Следующие заклятье получилось лучше. Но недостаточно хорошо, чтобы Эйслин рискнула заснуть, тем более… наверху раздался грохот. Затем еще один, но громче. Что-то разбилось. По спине Руна пробежала дрожь. Его губы разомкнулись в рычании.

«Что, черт возьми, там происходит?»

Пару недель назад Эйслин попыталась разгадать заклинание, удерживающее двух существ в гробах. Позже она осознала свое везение из-за того, что потерпела неудачу. Гвидион выяснил, что существа были братом и сестрой, а также родителями Марты. Продукт какого-то жуткого научного эксперимента, гибриды человека и лемарианца. Но несмотря не то, что они приняли лемарианскую культуру и вступили в союз со старейшинами, Марта выбрала другой путь. Это она заколдовала своих родителей. Из записей ее дневника можно было предположить, что девушка не убила их сразу лишь потому, что они были стражами врат между мирами. Врат, которые распахнулись в ночь убийства отца Эйслин высоко в Боливийских Андах. Если они закроются, то у темных богов не будет возможности вернуться в свои миры.

Эйслин вздрогнула. Темные боги были настолько прекрасны, — и настолько сексуальны — что им было практически невозможно сопротивляться. Она ранила одного из них, возможно даже убила, хотя Фион и остальные кельты думали иначе. К сожалению, ее успех означал, что они потеряли элемент неожиданности. Пять оставшихся темных богов будет гораздо труднее застать врасплох.

«Черт, если то, что почувствовал Фион под Талтосом, верно, то лемарианцы даже не потрудились дождаться нашей атаки. Значит, они придут за нами».

Еще один грохот. Опять разбилось стекло. Крик Гвидиона. Страх пронзил Эйслин, осев в ее желудке. Она чувствовала вкус желчи в горле, но прилив адреналина был желанным. Это настолько взбодрило ее, что она перестала чувствовать себя лишней в «Ночи живых мертвецов»⁷. Она сбросила полотенце и халат на пол, а затем наклонилась, ища какую-нибудь одежду Марты. Эйслин не могла вынести мысли о том, чтобы снова наденет вещи, в которых была в Талтосе. Они до сих пор воняли рептилиями. Благодаря иллюзорными слоями старейшины выглядели как люди, но на самом деле были не чем иным, как крупными ящерицами. Они могли использовать магию, чтобы изменить свою внешность, но не запах.

Эйслин натянула черные спортивные штаны и черную толстовку. Толстая пара красных шерстяных носков послужила буфером между ее стопами и протертой до дыр подошвой сапог. Собрав в хвост свои длинные мокрые волосы, чтобы они не попадали в лицо, девушка откинула локоны на спину.

Шум наверху не утихал.

Эйслин уставилась на дверь и пробормотала:

— А должна ли я? — Фион явно надеялся, что она останется в комнате.

— А как насчет разговора между вами двумя? — спросил Рун.

— А? — Эйслин переключила внимание с того, что звучало как бой тяжеловесов из Мэдисон-Сквер-Гарден.

Волк подошел к девушке и просунул голову ей под руку.

— Помнишь? Когда ты сказала ему, что хочешь быть равной и все такое.

— Ты подслушивал.

Рун издал фыркающий звук, который мог сойти за смех.

— Ты была рядом со мной. У меня отличный слух, так что подслушивать не пришлось. Кроме того, между парами нет секретов.

«Он прав. Мы с Фионом договорились, что я буду участвовать во всем. И вот я здесь, прячусь за дверью».

— Рад, что ты так считаешь, — если бы волк мог ухмыльнуться, он бы это сделал.

— Арр. Убирайся из моей головы.

Послышалась отчаянная ругань на гэльском. Эйслин понимала язык своей матери-ирландки. Фион и Гвидион теряли позиции. Она повернулась к Руну.

— Ладно. Мы поднимаемся наверх. Ты будешь делать то, что я тебе скажу. Никакого героизма. И не выкинь то, что сделал в Талтос. Понятно?

Он просто посмотрел на нее, раздувая ноздри и высоко задрав хвост.

— Я не буду давать пустых обещаний. И поступлю так, как посчитаю нужным. Я не прихвостень. Даже для тебя, пара.

Эйслин поморщилась от прозвучавшего сарказма.

— Пусть будет по-твоему. Просто постарайся не попасть через воронку в какой-нибудь другой мир.

Она положила руку на дверь и выпустила наружу магию Искателя, пока не почувствовала Гвидиона и Фиона. Сплетенная в сложный узор, их магия была чистой. Другая сила заставила ее резко выдохнуть. Она была такой темной и мрачной, Эйслин никогда не ощущала подобного даже от темных богов и старейшин. На мгновение ее решимость поколебалась.

«Во что я ввязываюсь? А что, если Рун пострадает…?»

«Перестань думать об этом».

— Господи. Ты говоришь как Йода.

— Приму это за комплимент. Я любил «Звездные войны». Марта просила меня смотреть его с ней на DVD.

— Боже! Просто не лезь в мою голову. У меня и так достаточно забот без лишних волнений о том, что ты услышишь и как остро отреагируешь.

Эйслин призвала свою магию обратно. Нет смысла защищать комнату, которую она собиралась покинуть. Заклинание было проще обратить, когда в центре находились только она и волк. Эйслин сделала глубокий вдох, потом еще один, и выдохнула все неуверенности, стоявшие у нее на пути. Упражнения по концентрации внимания всегда влияли на нее. Они приглушили любые затянувшиеся оговорки и помогли ей сосредоточиться на том, чтобы оставаться сильной.

«Сейчас самый подходящий момент».

Эйслин повернула ручку как можно тише и шагнула в застеленный ковром коридор. Как только она открыла дверь, уровень шума увеличился вдвое. Казалось, будто Эйслин стоит под дорожками для боулинга. Поскольку ей нужны были руки, чтобы творить магию, она намотала несколько завитков своей сила на уши, чтобы защитить их. Лестница, ведущая на чердак, была прямо напротив двери спальни. На лестничном пролете вспыхнул свет. Сбоку Эйслин ощутила тепло от тела Руна. Несмотря на то, что волк не прикасался к ней, девушка чувствовала его в своем разуме.

На мгновение ей захотелось, чтобы рядом оказались Аравн, Бран и дракон, но уже в следующую секунду она отбросила эту мысль.

«Надо работать с тем, что есть. Нет смысла тратить энергию на невозможное».

Эйслин ожидала, что Рун выдаст язвительный комментарий по поводу Дэви, но он молчал. Возможно, даже волк понял, что прямо сейчас древняя сила дракона — не говоря уже о ее обширных знаниях — будет полезна.

Она пересекла холл и начала подниматься по лестнице. У нее пересохло во рту. Капельки пота скатывались по ее бокам, несмотря на холодный воздух, который становился все холоднее, пока Эйслин шагала по круговой лестнице. Девушка замедлилась, когда приблизилась к верхнему пролету, чтобы не превратиться в легкую мишень и не усложнить ситуацию для Фиона и Гвидиона.

«Еще один шаг, и я смогу увидеть…»

Поднявшись на цыпочки, Эйслин выглянула из-за вертикальной колонны. Гвидион сражался с существом, которое было матерью Марты. Длинные седые волосы гибрида были обернуты вокруг горла мага. Женщина впилась зубами ему в руку, нанося удары сломанными пожелтевшими ногтями по глазам чародея. Пока Эйслин наблюдала за происходящим, ужас скрутил ее кишки, ведь эта тварь обернула еще больше волос вокруг шеи мастера-чародея. Жирные пряди, казалось, жили своей собственной жизнью.

Взгляд Эйслин переместился на Фиона. Мужчина был обнажен, его золотистая кожа мерцала в свете, который исходил из пустых гробов. Он с отцом Марты осторожно передвигались друг напротив друга. Между ними вспыхивала магия. Время от времени Фион обеспокоенно обращал свой синий взгляд на Гвидиона. Эйслин понимала, что он пытался подобраться достаточно близко, чтобы помочь, но каждый раз гибрид блокировал его.

Сдавленные хриплые звуки исходили от мастера-чародея. Эйслин призвала магию, намереваясь нанести смертельный удар по матери Марты. Но что-то темное пробежало мимо нее. Потребовалось мгновение, чтобы понять — это был Рун. Волк бросился на гибрида, клыками вонзаясь в ее шею.

Нечеловеческий пронзительный визг наполнил маленькую комнату. Желтая цвета охры жидкость начала вытекать из гибрида. Гвидион, явно увидев перспективу, не колебался. Освободив руки от гибрида, он достал нож из-под темно-синей мантии и отрезал волосы, душившие его.

Эйслин почувствовала прожигающий ее неодобрительный взгляд Фиона. Она вошла на чердак и вызывающе посмотрела на него взглядом «ты ничего не сможешь с этим сделать», а затем сосредоточила все свое внимание на Руне. Гибрид корчился под ним, но не был близок к смерти. Поскольку волк перекусил ей сонную артерию, то это не имело смысла, если только…

— Да, — выдохнул Фион, — ты не можешь убить этих тварей. Они умерли давным-давно. Сила, наполняющая их, исходит от старейшин.

— Но я думала, что Марта поместила их в анабиоз, — заметила Эйслин.

— Да, но мы многого не знаем, девушка. Скажи своему волку отпустить ее, — голос Гвидиона был хриплым. — Проблема была в волосах. У меня все под контролем.

— Рун, ко мне.

Волк, выглядевший очень довольным собой, отошел от матери Марты. С его морды капала желтая кровь, когда он рысцой направился к Эйслин, размахивая хвостом из стороны в сторону. Гибрид издал отвратительный стонущий звук и вскочил на ноги. Стон превратился в крик, когда тварь бросилась на Гвидиона.

Эйслин обняла себя руками, желая заполучить теплое пальто. На чердаке было холодно. Каждый ее выдох превращался в облачко пара.

— Если мы не можем убить их, — спросила она, стараясь не стучать зубами, — то как же нам снова их усыпить?

— Если бы мы знали, — Фион сделал финт влево, чтобы избежать удар магии, — то неужели ты думаешь, что мы не сделали бы этого раньше?

— Ранее с Браном и Аравном вам как-то это удалось, — начала она.

— Да, но никого из них здесь нет, — Гвидион сплюнул, тяжело дыша. Он и нежить кружили друг вокруг друга. Тварь казалась более агрессивной, чем соперник Фиона. Мутные карие глаза сверкали хитростью, пока женщина пыталась загнать Гвидиона в угол.

— Девушка, — воскликнул он, — попробуй заклятие разрушения. Знаешь как?

Эйслин кивнула. Она использовала его раз или два, чтобы избавиться от небольшой группы бэльта — обезьяноподобных приспешников темных богов. Насколько она могла судить, заклинание просто разбрасывало живые молекулы по всему миру. Вот только сейчас они столкнулись не с живыми существами.

— Вы уверены, что это сработает? — с сомнением спросила Эйслин.

— Возможно с некоторыми сюрпризами, — ответил Фион. — Мы были близки, но женщина оказалась сильна. Мы думали, что она связана, но она прорвалась. Теперь же нас трое, — хриплый смех вырвался из его груди, и он отправил поток магии в сторону мужского гибрида. — Шансы возросли.

— Четверо, — поправил Рун.

Эйслин огляделась в поисках Беллы, только сейчас осознав, что птица отсутствует.

— Где… — начала она.

— Спит внизу, — пробормотал Фион. — Не хочу подвергать ее опасности. — Он многозначительно посмотрел на Эйслин, а затем снова перевел взгляд на гибрида, который пытался проткнуть его ржавой саблей, очевидно в какой-то момент решив отказаться от магии, — по крайней мере, она осталась на том же месте.

— Только потому, что ты околдовал ее, — ответила Эйслин.

— Хватит. У нас проблемы посерьезнее, — Фион закатил глаза и увернулся от сабли.

Гвидион сплел пальцы между собой и начал скандировать сложное заклинание. Магия окутала его противника. Эйслин отправила свою силу в микс и почувствовала, что Фион тоже помогает. Но он не мог лишиться всей своей магии в битве. Если бы он это сделал, то существо забрало бы его. Как бы то ни было, взрыв энергии возле мужчины гибрида — после того, как сабля грохнулась на пол чердака — произошёл слишком близко от Эйслин.

Девушка перестала концентрироваться на Фионе и вложила все, что у нее было, в заклинание разрушения. Рун достаточно сильно навредил женщине гибриду, вынуждая остаться посреди окутывающей ее сети.

Выражение лица Гвидиона было мрачным. Решительная линия челюсти дернулась, пока из него лилась магия. Дикий кельтский крик наполнил тишину:

— Да, еще немного и мы загоним одного обратно. Я не планирую делать ту же ошибку, что и в прошлый раз.

Он опрокинул извивающегося гибрида в один из гробов. Эйслин бросилась вперед и захлопнула крышку. Тенор пения Гвидиона изменился. Хоть Эйслин не узнала заклинание, она решила, что он запечатывает гроб. Рун небрежно подошел к гробу и поднял ногу. Струя мочи брызнула на полированный металл.

Гвидион не сдержал смеха.

— Да уж, если моя магия не сработает, то это точно удержит ее.

— Не стоит благодарности, — Рун подошел к Эйслин.

Она перевела взгляд на Фиона. Он был похож на бога Старого Света, со всей этой мускулистой плотью и голубыми глазами, сверкающими опасностью.

— И? — обратилась Эйслин к Гвидиону. — Мы готовы повторить?

— Не терпится?

— Да. Я хочу покончить с этим, чтобы немного поспать, — хоть она и привыкла убивать, Эйслин еще никогда не доходила до того момента, когда ей действительно нравился этот процесс. Только результаты.

— Нет, просто ты хочешь, чтобы он вернулся в твои объятия. Не могу сказать, что виню тебя, девушка.

— Вообще-то… — она криво улыбнулась ему. — Сейчас, когда ты упомянул об этом…

— Может вы двое перестанете болтать и поможете мне? — казалось, Фиона загоняют в угол. Он увернулся от очередного залпа магии.

— Оу, а я ведь знаю, что происходит, — Гвидион широко улыбнулся. — Может быть, мы просто оставим тебя здесь, пока девушка и я…

С рычанием, достойным волка, Фион отскочил от своего противника и встал прямо перед Гвидионом.

— А сейчас? — его синий взгляд метал стрелы в мага.

— Фион! — закричала Эйслин.

Существо бросилось на незащищенную спину Фиона. Рун ринулся на мужчину гибрида, вонзая зубы в его шею, и они оба рухнули на пол. Гибрид обхватил горло волка руками, пытаясь задушить.

Не дожидаясь двух кельтских богов, которые, казалось, были заняты противостоянием с собственным тестостероном, Эйслин отправила смертоносный поток магии в сторону гибрида. К черту попытки загнать проклятую тварь обратно. Существо убьет ее волка, если она ничего не предпримет. Широко раскрыв свою силу, девушка нанесла удар по тому, что осталось от отца Марты. Гибрид даже не моргнул. Эйслин вытащила нож, который всегда носила в ножнах, привязанных к талии, и бросилась к существу, ударив его по рукам. Это привлекло его внимание. Удушающая хватка на Руне ослабла. Эйслин призвала огонь из земли и применила его таким образом, чтобы плоть гибрида начала дымиться, а затем гореть.

Трупный запах наполнил комнату. Гребаная тварь, наконец, полностью отпустила Руна.

— Рун. Вставай.

Но он не шевелился. Эйслин оттащила волка на несколько футов от гибрида, который, казалось, сосредоточился на своей тлеющей плоти.

— Сделайте хоть что-нибудь, — закричала она на Фиона и Гвидиона. — У меня проблемы посерьезнее, — Эйслин отправила свою магию в Руна, чтобы узнать, что случилось, и начала исцелять его, как только ощутила, что Фион и Гвидион вновь едины.

— Позаботься о своем волке, девушка. А мы закончим с этим, — воскликнул Фион.

Их магия текла вокруг Эйслин. Девушка сидела рядом с Руном, вливая в него силу Целителя, чтобы восстановить раны в его шее. Травма была не слишком серьезной. Разорванные ткани и кровеносные сосуды. Не так плохо, как в тот раз, когда собратья Руна напали на него и вырвали горло. Именно тогда она обнаружила, что может исцелять с помощью магии.

«Ага, это был первый раз за долгое время, когда я настолько прикипела к кому-то, что захотела, чтобы он выжил».

Эйслин втянула свою магию обратно примерно в то же время, когда услышала, как захлопнулась вторая крышка гроба. Волк зашевелился под ее руками, а затем вскочил на ноги.

— Шшшш, все хорошо, Рун. Можешь лечь обратно.

Волк, пошатываясь, сел, тяжело дыша.

Эйслин перекатилась на руки и колени, а затем встала. Она так устала, что была удивлена, почему не рухнула рядом со своим волком. Ее голова сильно кружилась, из-за чего Эйслин переминалась с ноги на ногу, пытаясь найти точку равновесия.

Ее талию обхватили мужские руки.

— Mo croi, — голос Фиона был нежным. — Ты должна была оставаться внизу.

— Ага, и если бы я это сделала, — ответила она, подражая акценту Тары, — то ты был бы уже пленником старейшин. — Эйслин сощурила глаза и вернулась к обычному английскому: — А если бы они заполучили тебя, то вскоре вернулись бы за мной.

— Только через мой труп, — прорычал Рун, снова обретая голос.

— Ну, главное, что ничего плохого не произошло, — в голосе Гвидиона слышался хрип, означавший, что чародей был истощен.

— Думаешь, ворота еще открыты? — Эйслин перевела взгляд с одного кельта на другого.

Фион пожал плечами.

— Я не понимаю, почему должно быть иначе.

— Мы изменили суть заклинания, которое связывало этих двоих, — отметил Гвидион.

— Хорошо, следующий вопрос. Ты считаешь, что Слотос вернулся туда, откуда пришел, после того, как я ранила его?

Еще одно пожатие плечами.

— Этого мы тоже не знаем, девушка. Темных богов практически невозможно убить. Так как Слотос бог нечисти и всего того, что когда-то отвергли, то от него было бы особенно трудно избавиться, ведь он мог спрятаться за всеми воспоминаниями, которые когда-то украл.

Ее взгляд переместился на Гвидиона. Кельт кивнул в знак согласия и аналогично Фиону пожал плечами.

— Господи, какая от вас двоих польза? — выпалила Эйслин и обхватила свою голову руками. — Ах, простите. Просто я так устала, что почти ничего не вижу, не говоря уже о здравомыслии.

Она подняла глаза вовремя, чтобы увидеть, как нечто тонкое проскользнуло между Фионом и Гвидионом. Она не смогла понять, что это было, но это встревожило ее.

Фион повел Эйслин к лестнице. Рун с трудом поднялся на ноги и зашагал рядом с ней, но с другой стороны.

— Куда ты меня ведешь?

— В постель, leannán.

— Но ведь наши неприятности не закончились, правда? — она остановилась и повернулась, пристально глядя на мужчину.

— Нет, девушка. Не сейчас. Может быть, не слишком долгий, но тебе нужен отдых. И еда, после того как ты поспишь.

— Согласен, — прозвучал за ее спиной голос Гвидиона. — Несмотря на то, что Фион пытался защитить тебя, ты очень помогла. И твой волк тоже. Нам нужна твоя магия. Ты должна позаботиться о себе, чтобы и дальше быть полезной.

Эйслин почувствовала, как Рун гордится собой в ее сознании, поэтому отправила ему свои нежные мысли. Волк был таким храбрым и самоотверженным, что она чувствовала себя ничтожной по сравнению с ним.

«Мне повезло с тобой», — Эйслин запустила пальцы в его мех.

«Ага, — согласился он, — так и есть».

Она рассмеялась бы, но была слишком истощена.

Шагая между волком и своим любовником, Эйслин спустилась по лестнице. Но так и не вспомнила, как забралась в постель.

Глава 5

«Вставай!» — ментальный голос Дэви вывел Эйслин из глубокого сна.

Чертов дракон.

Эйслин перевернулась.

«Я устала. Оставь меня в покое».

«У меня тоже много дел, но это не освобождает от обязанностей. Вставай и выметайся из комнаты. Немедленно».

Эйслин швырнула подушку через всю комнату и сосредоточилась на своем затуманенном сознании.

«Должно быть, Бран тоже вернулся. Слава богу, у нас есть подкрепление на случай, если эти твари наверху снова выйдут из-под контроля».

Заставив свои глаза, в которые словно попал песок, открыться, девушка потерла их, желая избавиться от раздражающих частиц. Водимо она проспала всего лишь несколько часов. Все тело Эйслин болело. Рун свернулась калачиком на своем обычном месте на полу. Это было то же самое место, где он спал годами, пока был любимцем Марты.

Фион исчез. Его чистая энергия явно отсутствовала. Эйслин протянула руку к его половине кровати. Очевидно, он ушел довольно давно, потому что одеяло больше не хранило его тепло.

Раздался настойчивый стук в окно. Рун зарычал.

— Не нужно, — пожурила она волка. — Это лишь усугубит ситуацию. Скорее всего, это Дэви. Если бы она могла поместиться в этом доме, то лично разбудила бы меня.

Смех дракона сотрясал стекла. Эйслин откинула одеяло, натянула первую попавшуюся на глаза одежду — которая, как оказалось, принадлежала Фиону — и пересекла комнату, открывая задернутые шторы. После небольшой возни ей все же удалось открыть окно.

Дракон согнул свою длинную, гибкую, красную, покрытую чешуйками шею, чтобы посмотреть на девушку.

— Ты ужасно выглядишь, — произнесла она.

— Спасибо, — пробормотала Эйслин.

— Тебе повезло. У меня есть лекарство от этого. Одевайся и пойдем со мной.

Дверь спальни распахнулась. Эйслин спиной ощутила присутствие Фиона.

— Она сможет прокатиться на тебе, — он подошел к окну и обнял девушку, — как только поест.

— Немного чересчур, не правда ли? — фыркнула Дэви.

— Мне нужно поесть, — Эйслин повернула голову и быстро чмокнула Фиона в щеку.

— Оденься, leannán. На кухонном столе тебя уже ждет еда.

Эйслин нашла черные спортивные штаны, которые надевала накануне. По крайней мере, натягивание штанов не отнимало у девушки лишней энергии. Где-то между надеванием штанов и обуви встал и вытянул лапы Рун, очевидно, никуда не торопясь. Волк встряхнулся и вышел из комнаты. Белла, которая сидела на плече у Фиона, полетела за ним.

— Клянусь, — покачал головой Фион, — у Беллы связь с Руном сильнее, чем со мной. Она, бесспорно, проводит с ним много времени.

— Волк рассказал тебе о себе? — ворчливо спросила Дэви.

Эйслин попыталась подавить свое раздражение, не потрудившись взглянуть на Дэви.

— Не начинай. Я только успокоила его по поводу тебя, — одевшись как и за день до этого, по крайней мере, Эйслин считала, что прошел лишь один день, она взяла Фиона под руку. — Я готова к завтраку.

— Ты мне не ответила! — рявкнул дракон. Из ее пасти валил дым. Двойные ряды зубов блестели в полуденном свете.

— А если мы отложим этот разговор до поездки?

— Отличная идея, — Фион повел ее к двери.

Дэви настолько быстро что-то пробормотала, что Эйслин уловила только одно слово из трех. Девушка остановилась в дверях и повернулась к дракону.

— Прости, если я тебя не устраиваю. Я все еще чувствую, что упаду в обморок, если не отдохну и что-нибудь не съем. А сейчас я ухожу.

— Ну что ж, — дракон надменно принюхался, — полагаю, это к лучшему.

«Да, старый пердящий мешок, полагаю, это к лучшему».

«Следи за собой, — прозвучал голос Фиона в ее голове. — Она читает мысли».

Эйслин зашагала по коридору. За ее правым глазом пульсировала начинающаяся головная боль. Она до сих пор не простила Дэви за то, что та использовала ее в качестве посредника для секса с Минотавром. К сожалению, Эйслин не доверяла древнему дракону кельтских богов, но и не могла от нее отказаться.

— Ты в любом случае связана с ней, — тихо напомнил ей Фион. — Может эта связь не такая, как с Руном, тем не менее дракон также предъявил права на МакТойрделбах. Пока мы не родим ребенка или двух, то это будешь ты.

Эйслин не хотела думать о драконе. Она практически упала на стул у стола и ложкой зачерпнула овсянку с орехами, затолкав ту в рот так быстро, как только смогла проглотить вязкую смесь.

«Неудивительно, что я так голодна. Наверное, прошло уже около сорока часов с тех пор, как я ела».

Фион протянула ей медовуху, чтобы запить кашу.

Девушка с сомнением посмотрела на фляжку.

— Выпивка? Утром?

— Ага. Это освежит тебя.

Понимая, что ей нужна любая помощь, которую она сможет получить, Эйслин взяла флягу и сделала глоток. Когда она заглянула в миску с овсянкой, то обнаружила, что та была пуста.

— Черт. Я все еще хочу есть, — ее взгляд остановился на плите. — Есть еще что-нибудь?

— Нет, но я могу вскипятить воды. Большая удача, что Марта запаслась едой, — Фион указал рукой на заполненные ящики и шкафы в аккуратной кухне. — А пока, как насчет сухофруктов и орехов?

Эйслин кивнула. Она соскользнула со стула и открыла пару банок, чтобы достать кешью, грецкие орехи, миндаль и курагу. Фион занял место за плитой, нагревая воду с помощью магии.

Бран вошел в комнату из соседнего кабинета, как обычно облачившись в безупречное кожаное боевое одеяние. Облегающий костюм подчеркивал его мускулистое тело. Светлые волосы мужчины были туго заплетены в косы, а глаза цвета меди выглядели мрачными.

— В свете того, что произошло здесь прошлой ночью, я попытался кое-что почерпнуть из этих адских дневников.

— И? — Фион посмотрел на него.

— Эта чертова ведьма пишет кругами. Каждый раз, когда я думаю, что приближаюсь к чему-то важному, она отклоняется от темы.

— Не позволяй Руну услышать, как ты называешь Марту, — предупредила Эйслин. Но его фраза заставила ее задуматься. — А ты не думал, что дневники могут быть заколдованы? По крайней мере те, которые ты читаешь. Те, которые изучала я, не доставляли мне никаких проблем.

Бран наморщил лоб.

— Возможно, ты права, девушка, — он окинул ее взглядом сверху вниз. — И позволь добавить, что сегодня утром ты выглядишь очаровательно, — Бран облизнул полные губы в явном приглашении. — Оу, а разве я не говорил, что если ты устанешь…?

— Да, я совершенно уверен, что ты об этом упоминал, — огрызнулся Фион. Он взмахнул обеими руками, прогоняя мужчину. — Эйслин высказала хорошую мысль. Попробуй нейтрализующее заклинание.

Бран засмеялся.

— Я понял еще с первого раза, что ты хочешь избавиться от меня. Если найду что-нибудь важное, то крикну вам, — Бран обошел стол, чтобы взять горсть орехов из банки, прежде чем исчезнуть в кабинете.

Фион поставила перед Эйслин еще одну миску с овсянкой. Девушка начала есть, но на этот раз медленнее, так как ее голод был практически утолен.

— Помнишь, ты заговорил о детях? — спросила она, набив рот хлопьями с грецкими орехами. Все еще стоя у плиты, он повернулся к ней и кивнул. Эйслин положила ладонь на свой плоский живот. — Ну, я не думаю, что нам стоит даже думать о них.

Фион оказался рядом с ней в мгновение ока.

— А почему бы и нет? Разве ты не любишь меня? — он выглядел таким расстроенным, что это потрясло ее.

— Люблю, глупый. Дело совсем не в этом. Что бы это была за жизнь для ребенка или нескольких детей? Я даже не знаю, буду ли я жива завтра…

— Я не подумал об этом, — в его голосе послышался легкий страх. — Я предполагал, что когда ты забеременеешь, то я перевезу тебя в Старую страну. Там будет намного проще ухаживать за тобой и нашими детьми. Магия ближе к поверхности. Легче получить к ней доступ. Ты тоже нашла бы это занятным, — он одарил ее одной из своих улыбок мощностью в тысячу ватт. Из тех, что делают его самым красивым мужчиной на свете.

В девушке вспыхнул гнев, сильно укусив. Эйслин изо всех сил старалась сдержать злость, которая всегда была причиной ее неприятностей. Она посмотрела на Фиона прищуренными глазами.

— И когда же ты намеревался сказать это мне? Ты ведь собирался поинтересоваться, а хочу ли я этого? — слезы слишком близко подобрались к ее глазам, вынуждая Эйслин чувствовать дискомфорт. Она затолкала в рот несколько сушеных абрикосов и начала жевать, чтобы скрыть свои эмоции. В некотором смысле, Фион и дракон были похожи. Они оба предполагали, что смогут контролировать ее будущее.

Дэви зарычала на улице.

«Кстати, о дьяволе…»

Эйслин провела рукой по лицу, схватила фляжку и опустошила ее. Алкоголь действительно помог снять напряжение. И пофиг, что на дворе всего лишь день.

Фион развел перед собой руками.

— Я…

Она покачала головой.

— Не начинай. Сегодня у меня не хватит энергии на тебя и на нее. Вероятно, Дэви скоро разберет этот дом на доски, если я не выйду на улицу. Моя позиция такова: никаких детей, пока Земля снова не будет в безопасности. Это значит, пока темные боги и лемарианцы больше не будут представлять угрозы, — Эйслин встала со стула и направилась к задней двери. Может быть, если ей повезет, то она упадет с проклятого дракона и больше не будет иметь с ним дело.

«Даже не думай об этом», — внутренний голос был очень похож на ворчание Тары Линеа.

Холодный уличный воздух был желанным, потому что охлаждал ее горячие щеки. Эйслин глубоко вздохнула и побежала вниз по лестнице к дракону. Дэви стояла в стороне, от ее головы до земли было около восьми футов. Кожистые красные крылья сложены на спине. В ее глазах кружились темные омуты, совсем как у лемарианцев.

— Итак. Ты отсутствовала довольно долго. Неужели ты поглотила каждый кусочек еды в доме?

Эйслин покачала головой. Она положила руки на бедра и посмотрела на Дэви.

— Если ты собираешься усложнять мне жизнь, то я немедленно возвращаюсь в дом. Прошлой ночью я хотела, чтобы ты была здесь. Сегодня я переосмыслила свое желание.

Дракон склонил голову набок и выпустил дым.

— Немного раздражена, не правда ли?

— Ты бы тоже была такой, если бы в один и тот же день попала в плен к лемарианцам и сражалась с гибридами.

Дэви поманила ее когтем.

— Пойдем, дочь. Я помогу тебе проснуться.

Эйслин любила ездить на ней верхом. Сначала это пугало ее, но вскоре ей действительно понравилось ощущать мощные взмахи крыльев Дэви, удерживающих их в воздухе. Она поставила ногу на колено Дэви и позволила дракону поднять ее на место у основания длинной шеи.

Они не успели оторваться от земли, как дракон заявил:

— Теперь о твоем волке…

— Очевидно, у тебя есть кое-что важное, что мне обязательно нужно узнать, — пробормотала Эйслин. — Так что валяй, рассказывай, — заставьте дракона ждать нужной аудитории и получите действительно нечто злобное.

— Эта информация касается и Фиона, — судя по тону Дэви, она знала что-то на самом деле неприятное.

— Рассказывай и покончи с этим, — отрезала Эйслин. Привычная радость, которую она чувствовала, когда ветер обдувал ее лицо, рассеялась. Что, черт возьми, было припрятано у дракона?

— Бран и Скеолан⁸ были кельтскими гончими, принадлежащими Фиону, а породила их сука Турреан. Итак, — тон Дэви стал заговорщическим, — на самом деле Турреан была тетей Фиона. Видишь ли, сидхе⁹ превратил ее в собаку, и никто не смог отменить заклинание.

— К чему ты клонишь? — выплюнула Эйслин сквозь стиснутые зубы. Она не могла понять, какое отношение кельтская мифология имеет к тому, что происходит сегодня.

— Рун происходит от Брана, — или, возможно, от Скеолана, я так и не смогла разобраться в той части истории — поэтому он постоянно мелькает в кельтских легендах и связан с Фионом так же, как и его предки.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Хммм. Держу пари, ни один из них не поделился с тобой таким фактом, что между ними есть связь.

— Нет, не поделился. Держу пари, они даже не знают об этом, — возразила Эйслин. — Почему бы нам не приземлиться и не спросить у них? — в ее разуме промелькнуло сомнение. На самом деле волка звали не Рун. Он не хотел озвучивать свое истинное имя. Может, это как-то связано с этой историей?

— Вполне вероятно, — невыносимо серьезно продолжил дракон, — что они просто ждут, когда ты ослабишь бдительность…

— Чтобы сделать что? — возмутилась Эйслин. — Они любят меня. А тебе должно быть стыдно. Вы знакомы с Фионом тысячу лет. Ты невероятная сплетница. Не задумывалась об этом?

— Я лишь пыталась помочь…

— Давай приземлимся и спросим у них. Уверена, всему найдется разумное объяснение.

Дракон взмыл выше, описывая большие ленивые круги вокруг дома Марты. Эйслин хотела спросить, что Дэви делает, но решила этого не делать.

— Ты можешь мне доверять. На самом деле, я единственная, кому ты должна доверять, — в словах Дэви ощущалось заклятье принуждения. В разуме Эйслин звучали слова:

«Поверь мне, поверь мне, поверь мне…»

— Я действительно готова к посадке, — заявила она дракону. — Ты уже проворачивала это со мной раньше. Если хочешь, чтобы я на тебе летала, то уважай мое решение прекратить полет.

— Мы только начали, маленькая волшебница.

Гнев, который ранее испытывала девушка из-за Фиона, вернулся в десятикратном размере. Эйслин, стиснув зубы, посмотрела на землю и напрягла мышцы. Ей ничего не мешало совершить прыжок обратно в дом. Строение находилось не очень далеко, а значит ее заклинание сработает, впрочем, как и всегда. Сильно устав от манипуляций, Эйслин сплела нити, которые должны были унести ее со спины Дэви.

— Что ты делаешь? — Дракон был в ужасе.

— Ты отказываешься приземляться, значит я найду другой способ уйти.

Дэви повернула шею так, чтобы посмотреть Эйслин в глаза.

— Ты бы не стала этого делать.

— Оу, — Эйслин мило улыбнулась, по крайней мере, ей так казалось, — но я так и сделаю. Мне надоело, что все вы решаете, что лучше для меня. Я автор этой книги. А теперь либо приземлись, либо я уйду с помощью своих методов, — между ними витала магия Эйслин. Девушка знала, что дракон прекрасно чувствует это.

— Отлично. Не нужно рисковать собой, — Дэви расправила крылья, используя их, чтобы плавно спуститься вниз. Когда они были примерно в десяти футах над землей, дракон спросил: — Ты уверена, что это то, чего ты хочешь?

— Очень. Земля, черт возьми.

Когда дракон приземлился, Эйслин не стала ждать его помощи. Она скользнула вниз по колючей шкуре на боку Дэви, разрывая к черту тонкие штаны и царапая нежную кожу. Девушку переполняла ярость. Она направилась к дому, удерживая клочки одежды.

Земля затряслась, когда дракон неуклюже последовал за ней.

— Подожди.

— Зачем? — Эйслин даже не потрудилась обернуться.

— Прости…

Эйслин повернулась к Дэви, сжав ладони в кулаки.

— Это доказывает, что я не могу тебе доверять. Считай, что это был последний раз, когда я залезла к тебе на спину. Ты слышала старую поговорку: «трахни меня один раз, позор тебе. Трахни меня дважды, позор мне?

— Нет, я не могу описать это твоими словами. Послушай, дочь, будь благоразумна.

— Извини, я не в настроении, — она взбежала по ступенькам крыльца и вошла в дом.

Фион и Бран были в кабинете, изучая дневники Марты. Комната располагалась рядом с кухней и была очень уютной со всей этой кожаной мебелью, огромным отполированным столом из красного дерева и широким камином в комплекте с латунным экраном и кочергой.

Бран улыбнулся, когда увидел ее.

— Девушка, это была блестящая идея…

— Возможно, — Эйслин рухнула на маленький диван, ощущая себя настолько рассерженной, что практически потеряла дар речи. — Не разговаривайте со мной.

— Ох, проблемы с драконом, да? — Бран похлопал ее по руке и снова обратил внимание на толстый том, лежащий у него на коленях.

— Что случилось? — Фион сел рядом с ней.