Куколка. Новая жизнь

Глава 6. Часть посвящения

Больше устав морально, чем физически, Татьяна спала очень крепко. И долго не хотела просыпаться, пока чья-то холодная рука не затрясла ее с силой. Она приоткрыла глаза и сквозь туман полусна увидела толстое лицо. Окруженный густыми порослями рот с желтыми сточившимися зубами то сжимался до идеально круглого отверстия, то растягивался в непонятные плоские фигуры. Грубый голос, с резью в ушах ворвавшийся в сознание, что-то требовал. Татьяна откинула с плеча чужую руку и приподнялась на кровати.

– Кто вы такой?! – вскричала она, придя в себя.

Тучный мужчина в джинсовом жилете и спортивных брюках изобразил на лице негодующее удивление. Татьяна уставилась на него с раздражением, разгневанная таким наглым вмешательством в ее покой. До всего остального пока не успела додуматься.

– Это ты кто такая?! И что ты делаешь в моей квартире?! – завопил мужчина, отпрянув.

– Что значит в вашей?

Татьяна огляделась кругом, пытаясь вспомнить, что вчера произошло. Но вспоминать было нечего. Она лежала на раздвижном диване в квартире, за которую заплатила двадцать тысяч за месяц вперед. Здесь она уснула на рассвете. Ничего в обстановке квартиры не поменялось. Только солнце теперь пробивалось сквозь двухслойный стеклопакет прямо на мебель и на пол. Татьяна даже шторы не задернула перед сном.

– То и значит. Это моя квартира. Как ты тут оказалась? – возмущался мужчина.

– Но я… Я же арендовала ее у… – Татьяна замялась. Теперь вся встреча с женщиной в голубом казалась туманной и нереалистичной. – У Виктории. Она здесь собственник. Она же мне бумажку какую-то показывала.

– Какую бумажку? Не такую ли?

Он всучил ей в лицо, прямо под нос, ламинированный специальный бланк желтоватого цвета, на котором красивыми буквами было написано «Свидетельство о праве собственности», а дальше шло описание, что за собственность непосредственно под это право подпадает. Татьяна прочла адрес и номер квартиры и осела.

– Подождите, я позвоню ей, – сообразила она и зарыскала по кровати в поисках телефона.

Мужчина вежливо, хоть и пыхтя с негодованием, ждал, пока она дозвонится, но она не смогла. Почти сразу из динамика компьютерный голос провайдера сообщил о недоступности абонента. В неверии и отчаянии Татьяна набрала номер еще раз. Потом еще. Пока мужчина не потребовал слезть с его кровати и не освободить помещение.

– Но я уже заплатила ведь! Какое право вы имеете!

– Это моя квартира! – кричал в ответ мужчина. – Не знаю, кому ты платила. Выметайся!

Он был неповоротлив и нездоров, но слишком огромен, что наводило страх. Татьяна сжалась.

– Ах вы, мошенники! – она стукнула ножкой об пол, но мужчина даже не вздрогнул.

В его руку могли поместиться целых две Татьяниных ноги.

– Вымаааатывайся отсюда! – указал он пухлым пальцем на дверь. – А то полицию вызову!

Она в испуге отскочила назад, сжав в руках одеяло. Спорить было бессмысленно. «Драться с этим носорогом за территорию все равно не получится», – подумала Татьяна, сглатывая обиду. Она могла только убежать. Собрать манатки и снова бежать. Опять в безысходность и неизвестность. Без денег и без жилья.

Под его пристальным надзором и угрюмым уханьем Татьяна собрала вещи в пакет: всю косметику закинула вниз, сверху набросила спортивный костюм, остатки печенья и чая. Пока делала это, поблагодарила вчерашнюю себя за то, что легла спать в платье, а не голая. В нем же и вышла в отсырелый подъезд.

Дверь с грохотом закрылась. Татьяна вздрогнула. По подъезду прошла звуковая волна гулкого удара. Она стояла в оцепенении, не до конца понимая, что с ней произошло. До Виктории дозвониться так и не смогла. Стоять перед дверью не имело смысла. Играл этот мужик естественно, но стало ясно, что ее развели как дурочку. Деньги получили, квартиру оставили себе, общипали ее, наивную, как курицу.

Заглянув в малюсенький кошелек, Татьяна пересчитала оставшиеся деньги. «Почему все так несправедливо? Неужели все люди – такие сволочи? – давилась злобой про себя. – Что мне теперь делать? Я здесь пропаду!».

Выйдя из подъезда, наполненного спертым воздухом, на свежую улицу, она глубоко вдохнула теневую прохладу с примесью остатков дневного тепла. Отчаяние накрыло ее на лавочке у подъезда, на которую она свалилась в бессилии.

В полицию, во-первых, идти было нельзя, потому что мама наверняка ее разыскивала, а, во-вторых, вряд ли могло помочь, потому что она ничего не запомнила и никаких доказательств не имела.

Шок от произошедшего быстро прошел. Татьяне стало жалко себя. В кошельке валялось всего несколько тысяч рублей. И это все, что она имела на месяц вперед. Ее снова заманили, обманули и унизили. Она снова осталась без ночлега. Совершенно одна в большом городе.

Единственное, что у нее было – это работа в клубе, перед которой предстояло явиться на Арбатскую к семи. Она даже не знала, что ее там ждало, как и в целом по жизни. Оттого и разрыдалась. Татьяна ревела как маленькая девочка, не сдерживая страдания ничем. Слезы вытекали ручьями, огибая щеки с обеих сторон, опадая на землю, смешиваясь с соплями и слюной. Лицо все стало красным. Грудь болела от надрывов и тяжелого прерывистого дыхания. Она долго плакала, пока не выплакала все слезы. Глаза в какой-то момент просто перестали производить новые. Рыдания со временем сошли на нет. Татьяна застыла на полминуты, приводя мысли в порядок, а затем руками вытерла лицо, отряхнулась и поднялась. До назначенного времени встречи оставалась пара часов.

Проще было добраться на метро: быстрее и удобнее, но Татьяна могла себе позволить не спешить. Надо было где-то перекусить. Пока ехала в автобусе, желудок ворчал, ежеминутно напоминая о собственной пустоте. Кафе и ресторанов в центре располагалось множество. Татьяна выбрала столовую, которая показалась ей самой дешевой.

Еда оказалась безвкусной, разжиженной, двойной эконом, но Татьяна наелась. По большей части потому, что аппетит в ней так и не проснулся. Кофе тоже оказался никаким. Ничуть не бодрил. Из вкуса давал только кислинку, чуть разбавленную сладостью молока – сочетание отвратительное, зато стоил копейки. Пена на поверхности плавала, но больше походила на мыльную воду. В общем, Татьяну все только огорчало. А впереди ждал длинный вечер, еще более длинная ночь и совсем бесконечная жизнь, которая теперь представлялась, скорее, вялотекущим умиранием, чем набирающим темпы взрослением.

Она не думала ни о чем конкретном, просто злилась на свою наивность, глупость и беспомощность. Казнила себя за побег из дома, за доверие Виктории, за неспособность постоять за имущество, которого теперь не осталось. Она тоже украла деньги у матери, а сама ничего не имела.

Свобода дорого обходилась и пока не давала никаких преимуществ по сравнению с прошлой жизнью, где Татьяна сидела хоть и в клетке, зато в безопасности и комфорте. Она снова вспомнила свою комнату, запахи выпечки из кухни, медитативные звуки радио. Ей захотелось встать у станка, включить мультфильм и заниматься своим делом, не заботясь о том, где спать, что есть и как жить.

Загорелся экран телефона – вылезло уведомление. Арина написала: «Я в золотом вольво у метро». Татьяна быстро схватила пакет и выбежала на улицу. От кафе до места встречи было минут десять пешком, но она бежала. Боялась, что арт-директор будет злиться, если она заставит себя ждать. Но лишь прибежав, поняла, что Арина сама приехала раньше. Татьяна остановилась напротив золотого внедорожника, в каждой детали которого читалась элегантная скромность.

Арина не сразу ее заметила. Сидела за рулем, строгая и задумчивая, смотрела вниз, наверняка в смартфон. Рядом на пассажирском сиденье, откинув голову назад, развалилась Лада в расхлябанной манере. Лениво повернув голову набок, она увидела Татьяну и широко заулыбалась. Толкнув мать в плечо, она замахала рукой. Арина посмотрела на Татьяну, поджала правый уголок пухлых губ и, опустив стекло, приказала залезть на заднее сиденье. Татьяна молча послушалась.

– Привет, Танюха! – сразу воскликнула Лада. – Ну что, покоряем Арбат сегодня!

– Что? – удивилась Татьяна и застыла на пару мгновений.

– Переоденься сначала, – вставила Арина. – Я думала, ты сразу в костюме будешь.

– Ну, как мне в нем по улице идти? Я же на общественном транспорте добиралась, – не успев скрыть возмущения, ответила Татьяна и сразу затихла, вспомнив, что разговаривает с арт-директором.

– Ну, сейчас ты в нем по улице и пойдешь, – усмехнулась Арина, глядя в зеркало заднего вида на то, как Татьяна неуклюже стягивает с себя Ладино платье. – Воспринимай это как часть посвящения в гоу-гоу.

Испугавшись подглядываний, Татьяна всмотрелась в стекла автомобиля.

– Они тонированные, – успокоила ее Арина и снова уткнулась в телефон.

Лада повернулась всем корпусом к Татьяне.

– Круто! Я думаю, с тобой мы дохрена бабла соберем, – она восторженно и без смущения глядела на голую Татьяну.

Ей стало неловко, но грубить дочери арт-директора не хотелось, поэтому она поскорее натянула бюстгальтер от костюма.

– Не матерись, – пригрозила Арина, не отрываясь от телефона.

– Ой, да это не мат. По телеку же даже так выражаются. Даже на Первом канале, – отмахнулась Лада от матери.

Той было уже не до дочери. Она либо посчитала, что выполнила воспитательную функцию сполна, либо просто потеряла интерес к разговору ввиду более захватывающей переписки в мессенджере.

– А что значит мы? – спохватилась Татьяна. – Какое бабло? Где соберем?

– На Арбате, – невозмутимо ответила Лада. – Ты будешь танцевать. Я рэп читать. Юрец нам подыграет.

Татьяна замерла в растерянности. Она пыталась понять, чему следует удивиться в первую очередь: тому, что Лада читает рэп, или тому, что она сейчас будет танцевать на Арбате в этом костюме, или тому, что они будут делать это вместе. Она перевела растерянный взгляд на Арину. Та затылком его почувствовала.

– Да, Таня, учись работать на публику, – ответила директор на немой вопрос. – Лучше публики, чем на Арбате, ты нигде в Москве не найдешь.

– А это вообще легально? – спросила Татьяна.

– Разумеется, деревня, – закатила глаза Лада. – Слышала когда-нибудь о проекте «Уличный артист»?

Татьяна завертела головой.

– Короче, проект такой есть, организован администраций города. На сайте можно забронить время и место выступления, где хочешь. Там даже бумажку официальную дают, если вдруг что.

Лада помахала перед Татьяной листком с печатным текстом. Прочитать его возможности не было, но Татьяна предпочла не сомневаться.

– Понятно, – ошеломленно кивнула она, а про себя с горечью подумала: «Как много мне еще предстоит узнать об этом мире».

Когда Татьяна закончила переодеваться, они втроем вышли из автомобиля. Вещи она оставила внутри. Лада тащила за собой рюкзак с чем-то нелегким. Арина заблокировала автомобиль, и они неспешным шагом отправились на Арбат.

Взгляды прохожих приковывались к Татьяне. Часть из них удивлялась, часть любовалась, часть негодовала, но все смущали до покраснения. Она сцепила пальцы и опустила совмещенный кулак вниз в бессознательной попытке прикрыть срам, но тонкие руки едва могли что-то собой закрыть. Тело все равно осталось у всех на виду.

«Это часть посвящения! Это часть посвящения!» – тараторила в уме Татьяна, чтобы не сорваться и не сбежать. Лада в это время рассказывала о том, как они с Юрой начали выступать на Арбате. В качестве предисловия повествовала историю становления своих музыкальных вкусов. О том, как она пела в детском хоре, потом поступила в музыкальную школу по классу «фортепиано», а параллельно брала уроки вокала. О том, что ее любимым развлечением было караоке и все дни рождения она всегда отмечала там. А потом, пару лет назад, она услышала одного MC2 со сложным никнеймом, который Татьяна даже не попыталась запомнить, и поняла, что хочет читать рэп. Тексты Лада тоже писала сама. И гордилась этим. Музыкальным оформлением ее композиций занимался Юрец, начинающий саунд-продюсер, с которым она познакомилась на мастер-классе по игре на барабанах.

– Не спрашивай, как мы оба там оказались, – хихикая отмахивалась Лада, хотя Татьяна и не спрашивала. – Занесло нас обоих. Наверное, судьба. В общем, мы закорефанились, стали то у меня, то у него дома репетировать, постоянно пытаемся придумать классные биты, музыку в целом. Я текста начитываю, он треки сводит. У нас пара демозаписей есть, которые Юрец все стесняется куда-нибудь отправить. Я его пока только на онлайн рэп-баттл уговорила. Одно демо закинули. Безрезультатно, конечно, но кто не пытается, у того и шансов ноль.

Они шли по Арбату, наводненному отдыхающими горожанами и туристами, перебегающими из одного бутика в другой. Над крышами домов густым дымом висело небо. Воздух казался теплым и влажным и тяжело вдыхался легкими. Но, в целом, прогуливаться было приятно, если бы не мучающее Татьяну чувство стыда, из-за которого отчаянно хотелось провалиться под землю. К ее сожалению, все водосточные люки по пути были плотно закрыты.

– Но на Арбат Юрец почему-то относительно легко согласился, – продолжала Лада, чуть убегая вперед.

Татьяне приходилось периодически ее нагонять. Арина, забыв про них, отстала метров на десять. Толпа быстро растворила ее в себе.

На Арбате музыканты, аниматоры в ростовых куклах и люди-памятники встречались на каждом шагу. Выступали целые музыкальные группы, исполняющие известные песни российских или иностранных рок-групп в основном классику типа Nirvana, Queen или Кино. Помимо уличных музыкантов мелодии издавали каждый второй бутик или бар, двери которых были раскрыты нараспашку. Параллельно гудела и смеялась толпа, кричали дети, гремели по брусчатке скейты и самокаты. В общем, царила какофония звуков.

– Мы тут с мая выступаем, – говорила Лада, ища глазами в толпе кого-то.

Она замедлила шаг, затем вовсе остановилась. Татьяна встала за ней. Вскоре к ним подошла Арина. Из толпы вышел субтильный паренек с длинными руками и вытянутой головой на худой шее, которая, казалось, не выдерживает тяжести кучных дредов, толстыми войлочными змейками свисающих с плеч на костлявую грудь. Поверх дредов была слабо натянуто бейсболка с плоским козырьком. Парень носил длинную футболку, больше похожую на тунику, и черные шорты до колен с толстыми карманами по бокам. Он широко улыбался Ладе, неся на спине специальный прямоугольный чехол для музыкального инструмента.

– Здорово, Юрец! – воскликнула Лада, протягивая парню руку.

Он ее крепко сжал, потом отпустил до кончика своих пальцев и потеребил ими. Обе руки превратились в кулаки и стукнулись костяшка в костяшку.

– Здрасьте, – сказал Юрец смущенно, переведя взгляд на Арину.

– Здравствуй, – с легкой, но строгой улыбкой ответила она.

Арина сверлила парня глазами, будто искала в базе данных любые сведения о нем и анализировала их на предмет причастности к преступной деятельности. Это был взгляд недоверия, хотя она, очевидно, видела его не в первый раз. Или так она обычно выражала свою неприязнь. А, может быть, хотела тем самым напустить на парня страх и внушить уважение. У Татьяны была тысяча догадок, но Лада сбила ее с толку.

– Это Таня, бывшая балерина, ныне танцовщица гоу-гоу. Будет нам публику завлекать, – проговорила она быстро.

– Здоров, Юра, оч приятно.

Парень пожал Татьяне руку лениво. Говорил он обрывисто, съедая окончания, как в смс. Сама речь казалась сжатой во времени, словно перемотанной в убыстренном темпе.

– Ладно, вы выступайте, а я оттуда посмотрю, – сказала Арина, указывая на модную кофейню с панорамными окнами на углу. – У меня там встреча.

Уже уходя, она обернулась на Татьяну и напомнила, что будет следить за ней. Звучало угрожающе, потому Татьяна занервничала, но в ответ только кивнула, а про себя подумала: «Мне нужна эта работа».