Лабиринт

Глава 29

Кто-то осторожно, но настойчиво тряс Лейси за плечо. Медленно открыв глаза, она зябко поежилась, обвела взглядом залитую серой предрассветной мглой комнату и обнаружила рядом с собой Диллона Сэвича.

– Просыпайся, Лейси, у нас возникли проблемы, – сказал он и легонько похлопал ее ладонью по щеке.

– Диллон? Ой, как я рада, что это ты, – сказала она заспанным голосом. – А я боялась, что это опять какой-то кошмар мне снится. Что случилось? Мама потребовала от тебя, чтобы ты немедленно убирался из ее дома?

Сэвич присел на краешек кровати, и Лейси потянулась к нему. Он взял ее руки в свои и крепко сжал.

– Нет, этот вопрос я бы как-нибудь и сам решил. Послушай меня, Лейси. Это невероятно, но Марлин Джоунс сбежал.

Лейси недоверчиво уставилась на Диллона.

– Но это же невозможно. В наше время заключенные совершают побеги только в кино, в реальной жизни так не бывает. Марлин Джоунс не мог сбежать – его охраняла целая туча полицейских. Он даже в туалет ходил в сопровождении двух охранников. И потом, он же постоянно был закован в наручники. Должно быть, ты просто шутишь, Диллон?

– Я вынужден тебя огорчить, Лейси, но он действительно сбежал. Суд постановил отправить его в Массачусетс на экспертизу, чтобы определить, можно ли считать его невменяемым. Тамошние врачи зафыркали, когда увидели, сколько охранников сопровождают Джоунса и сколько на нем всяких цепей – его ведь привезли не только в наручниках, но и в ножных кандалах. Они заявили, что могут рассчитывать на получение достоверных результатов только в том случае, если обследуемый будет им доверять, а как, дескать, человек может кому-то доверять, если он весь обвешан железом. Полицейские, естественно, отказались снять с него браслеты. Тогда медики связались с судьей, который отправил Джоунса на дополнительное обследование в Массачусетс, и этот самый судья приказал охранникам снять с Марлина не только ножные кандалы, но и наручники. Более того, полицейским было дано указание не входить в комнату, где проводились тесты, а ждать за дверью. В итоге Марлин стукнул двоих врачей по голове, нокаутировал санитара, едва не свернув ему при этом челюсть, выбрался на улицу через окно в туалете и был таков. О том, что он сбежал, стало известно только после того, как нокаутированный санитар пришел в себя и сообщил о случившемся охранникам. Пока что его не поймали.

Теперь Лейси проснулась окончательно и сидела в кровати, зябко потирая руки повыше локтей.

– А откуда тебе обо всем этом известно? – спросила она Сэвича.

– Полчаса назад позвонил Джимми Мэйтланд. Ему доложили по телефону полицейские, но еще раньше информация прошла в выпуске теленовостей. Мэйтланд связался с отделением ФБР в Бостоне и сделал тамошним сотрудникам вливание.

– Как ты думаешь, у судьи, который дал указание снять с Марлина Джоунса кандалы и наручники, будут проблемы?

– Да уж наверное. Одевайся, и давай-ка спустимся вниз. Изабелла приготовила кофе и разогрела для нас рулет.

Десять минут спустя Лейси и Диллон уже были в кабинете судьи Шерлока. По телевизору как раз передавали утренний выпуск новостей. На экране возникло увеличенное черно-белое фото Марлина Джоунса. «…Активный розыск преступника ведется повсюду, – зазвучал из динамика голос женщины-диктора. – По следу человека, который, как предполагается, убил восьмерых женщин, идут ФБР и полиция». Затем фотография Джоунса исчезла, а вместо нее на экране появилась очень красивая блондинка лет двадцати восьми, с сияющим видом вещающая перед камерой хорошо поставленным голосом: "Только что нам сообщили, что агент ФБР Лейси Шерлок, которая сыграла ключевую роль в операции по поимке Марлина Джоунса в Бостоне, приходится сестрой одной из женщин, которых он, как подозревают работники правоохранительных органов, убил в Сан-Франциско семь лет назад. Пока трудно как-либо оценить эту новость, однако Джон Баллок, адвокат Марлина Джоунса, по этому поводу заявил, что ФБР с самого «начала специально подстроило для его клиента ловушку».

– Ну все, – сказал Сэвич и тяжело вздохнул. – Интересно, кто им об этом сказал.

– О Боже, нет! – воскликнула Лейси.

На экране появилась ее фотография. «Мисс Шерлок на данный момент проработала в ФБР всего пять месяцев, – продолжала жизнерадостно тараторить блондинка, то и дело одаривая телезрителей ослепительной улыбкой. – Похоже, что до сих пор она хорошо справлялась со своими обязанностями, однако никто не может сказать, как будет складываться ее карьера дальше после того, как Марлина Джоунса снова схватят. А теперь давайте послушаем Неда Брэмлока, нашего внештатного корреспондента в Бостоне. Пожалуйста, Нед».

Камера показала группу сотрудников бостонского управления полиции, застывших в напряженных позах перед объективом. Позади них так же молча топтался представитель бостонского отделения ФБР.

Наконец появился обутый в кожаные итальянские туфли с кисточками Нед Брэмлок и, встряхивая великолепной каштановой шевелюрой и старательно морща лоб, дабы изобразить озабоченность, заговорил в микрофон: «Мы попытались связаться с судьей Седжвиком, отдавшим полицейским приказ снять с Джоунса ножные кандалы и наручники, однако пока он отказывается как-либо прокомментировать случившееся…» Затем показали интервью с юристом, членом какой-то ассоциации, заявившим, что действия судьи были совершенно правильными, так как обследование предполагаемого убийцы на предмет невменяемости в присутствии посторонних лиц являлось бы нарушением его гражданских прав. После этого показали какого-то судью, который без обиняков назвал коллегу Седжвика идиотом, начисто лишившимся здравого смысла.

Сэвич выключил телевизор и потянулся.

– Ну что, пойдем потренируемся? – предложил он.

– Пойдем, – сказала Лейси, вставая. – В двух кварталах отсюда, на Юнион-стрит, есть зал «Уорлд джим». Он открывается в шесть, а сейчас уже почти полвосьмого.

После тренировки Лейси была так измотана, что даже злость ее как-то притупилась. По крайней мере теперь она снова могла нормально дышать. Выйдя из зала, они с Сэвичем зашагали, держась за руки, к дому родителей Лейси.

– Похоже, день будет хороший, – сказал Сэвич.

– В Сан-Франциско почти всегда хорошая погода, – ответила Лейси. – Даже когда со стороны Золотых Ворот наплывает туман, все равно вид такой красивый, что прямо дух захватывает. Пожалуй, от тумана он делается даже еще прекраснее.

– Его поймают, Лейси. У него нет денег, нет транспорта. Его повсюду разыскивают. Его фото то и дело показывают по телевизору. Кто-нибудь обязательно обратит на него внимание и вызовет полицию, так что ты не волнуйся.

Лейси в этот момент думала о судье Седжвике и о том, что бы она с ним сделала, будь на то ее воля. Свернув за угол, они с Диллоном застыли от неожиданности: перед домом родителей Лейси припарковались фургоны трех местных телекомпаний, а вокруг них расхаживает взад-вперед добрая дюжина людей с камерами и микрофонами. До них донесся крик Изабеллы:

– Убирайтесь, убирайтесь отсюда, проклятые стервятники! Вон!

– Пожалуйста, мэм, скажите агенту Шерлок, что мы здесь. Нам нужно с ней поговорить. Это не займет много времени, – попросил кто-то из телевизионщиков.

– Общественность имеет право располагать полной информацией обо всем происходящем, – подхватил другой.

– Эй, а вы знали ее сестру, Белинду Мэдиган? Это правда, что Лейси поступила на службу в ФБР только для того, чтобы изловить Марлина Джоунса?

– Это правда, что она заманила Джоунса в ловушку?

У Изабеллы был такой вид, словно она готова самолично передушить всех журналистов. Она вскинула обе руки вверх, и, к немалому изумлению Лейси, шум моментально стих. После этого Изабелла сказала, отчеканивая каждое слово в наступившей тишине:

– Пойдите и поговорите с этим придурком-судьей, который приказал полицейским снять с Марлина Джоунса наручники. Может, он посидит в камере вместо Джоунса, пока того снова не поймают.

– Неплохо сказано, – заметил Сэвич.

– Ты говорил с ней об этом деле?

– Да, хотя вообще-то не собирался. Наверное, я просто был очень расстроен. Вполне возможно, что я отпустил пару теплых слов в адрес судьи и даже сказал, что его неплохо было бы засадить за такие дела в тюрьму.

Лсйси позвонила родителям из телефона-автомата в полутора кварталах от их дома.

– Резиденция Шерлоков, – прозвучал в трубке голос Изабеллы.

– Изабелла, это я, Лейси. Слава Богу, мы вовремя заметили этих типов. Ты здорово поговорила с репортерами. Папа дома?

– Да, Лейси. Сейчас я его позову. Я очень рада, что тебя здесь пет. Похоже, они собираются разбить перед домом лагерь. Как они пронюхали, что ты в Сан-Франциско?

Внезапно Лейси вспомнила о Ханне Пэйсли. Ханна люто ненавидела ее и была способна пойти на что угодно, лишь бы ей досадить.

– Мы это выясним, Изабелла. А теперь позови папу.

Через двадцать минут Дэнни Элбрайт, один из сотрудников судьи Шерлока, заехал за Лейси и Диллоном на машине. Их вещи уже были погружены в его багажник.

– Изабелла вынесла чемоданы через черный ход, – пояснил он. – Судья Шерлок позвонил в авиакомпанию и забронировал для вас билеты на самолет, который вылетает в десять утра. Вас это устраивает?

– Еще бы, – сказал Сэвич потягиваясь, откинул голову на подголовник сиденья и прикрыл глаза. – Ну и денек. А ведь сейчас только девять утра. Надеюсь, репортеры не догадаются позвонить в аэропорт.

– Насчет меня можете быть спокойны, Лейси, – заметил Дэнни Элбрайт, взглянув на нее в зеркало заднего обозрения. – Мне хорошо известно, что, если я хотя бы заикнусь, ваш отец даст мне пинка под зад. Так что я буду молчать как рыба. И потом, мне хочется, чтобы вы поймали этого ублюдка. А как вам понравилось выступление Изабеллы? Готов биться об заклад, его покажут во всех новостях.

– Спасибо вам, Дэнни, – сказала Лейси. – Вполне возможно, что, пока мы тут разговариваем, Марлина Джоунса уже поймали.

– Давайте это выясним, – предложил Дэнни и, включив приемник, принялся вертеть ручку настройки.

К тому моменту, когда самолет, в котором сидели Лейси и Диллон, оторвался от взлетной полосы в международном аэропорту Сан-Франциско, Марлин Джоунс все еще находился на свободе. После его побега прошло пять часов и двадцать минут. В салоне первого класса оказалось два свободных места, и судье Шерлоку удалось весьма своевременно их зарезервировать. К счастью, в аэропорту никто не узнал ни Диллона Сэвича, ни Лейси Шерлок.

– Ты будешь все время находиться рядом со мной, – сказал Сэвич, беря с подноса стюардессы стакан с апельсиновым соком. – Лучше не рисковать.

– Ладно, – согласилась Лейси.

– Я знаю, что тебе страшно. Не бойся.

– Вообще-то я не столько напугана, сколько взбешена. Кроме того, в его положении только сумасшедший может поставить себе цель расквитаться со мной, а ты прекрасно знаешь, что он никакой не сумасшедший.

– Чего я в самом деле не в силах понять, так это почему судья, который, по идее, должен быть человеком весьма здравомыслящим, пошел на поводу у психиатров и выполнил их смехотворные требования. Я бы с удовольствием выстроил их всех в ряд и расстрелял. Никогда не понимал абстрактного гуманизма. Да, конечно, человек не является преступником до тех пор, пока вина его не доказана, но с какой стати ставить гражданские права обвиняемого выше гражданских прав тех, кто, возможно, пострадал от его действий? Нет, Лейси, судья Седжвик, конечно же, допустил грубейший просчет, и глупо его оправдывать и защищать. Тем более что, как выясняется, один из врачей, возможно, не выживет, у второго тяжелое сотрясение мозга, а у санитара сломана челюсть и опухоль над левым ухом величиной с хоккейную шайбу. Можно быть уверенным, что после этого никому и нигде даже в голову не придет снимать наручники с заключенных или арестованных. А если один из врачей умрет, то Марлину никогда уже не выйти из-за решетки.

– Ну и дела, – задумчиво протянула Лейси. – Почему люди начинают думать головой только после того, как случаются какие-то неприятности? Каким же это болваном надо быть, чтобы приказать снять с убийцы наручники?

Сэвич взял Лейси за руку:

– Я думаю, судья Седжвик скоро полетит со своего поста, вот увидишь. Меня сейчас больше интересует другой вопрос, а именно – где папаша Марлина? Чует мое сердце, он жив и здоров. Хотел бы я знать, чем он сейчас занимается и известно ли Марлину его местонахождение. Может, Марлин собирается с ним встретиться? Может, именно Эразмус совершил нападение на тебя в Вашингтоне и сбил меня машиной в Бостоне? Ведь нельзя исключать, что Марлин и его папаша действовали заодно, да и сейчас они, вполне возможно, контактируют друг с другом.

– Я тоже об этом думала, – сказала Лейси. – Что касается идеи о возможности совместных действий Джоунса-отца и Джоунса-сына, то я не знаю, как к ней относиться – как к еще одному фрагменту огромной головоломки или как к ее основной составляющей.

– Я думаю, мы с тобой отлично подходим друг другу, раз я понял, что ты хотела этим сказать, – улыбнулся Сэвич. Взяв руку Лейси в свою, он поцеловал ее пальцы и посмотрел ей в глаза, потом заправил ей за ухо непокорную прядь и нежно погладил само ухо. – Послушай, красавица, что ты хочешь съесть на ленч из этого замечательного меню, рассчитанного на гурманов?

Когда в половине восьмого вечера они подъехали к дому Сэвича, Марлин Джоунс все еще находился в бегах. К счастью, у входной двери их не поджидали репортеры.

– Если они и устроили где-то засаду, так это у твоей квартиры, – пояснил Сэвич. – И это еще одна причина, по которой тебе лучше остаться здесь со мной.

– Да, – сказала Лейси, входя в дом следом за Диллоном. – Надеюсь, Ханна не подскажет им, где меня можно искать.

– Я позвоню Мэйтланду и сообщу, что мы вернулись. И Олли тоже позвоню. Да и Ханне, пожалуй, звякну. Наверное, ты права: утечка информации скорее всего произошла через нее. Пожалуй, настало время перевести ее в какое-нибудь другое подразделение. И я посоветую ей держать язык за зубами, если она не хочет вообще вылететь из Бюро.

– А может, это все же не она?

– Разберемся. А сейчас распакуй вещи и отдыхай. Пообедаем дома. У меня в морозильнике есть отличная лазанья со шпинатом – я сам ее недавно приготовил. Тебе понравится.

– Я бы лучше съела пиццу из пиццерии «Диззи Дэн». Они принимают заказы с доставкой на дом?

– Примут, если я попрошу. – Сэвич вдруг нахмурился, быстро подошел к Лейси и, обняв ее, крепко прижал к себе. – Все будет хорошо, вот увидишь. К завтрашнему утру Марлин наверняка будет снова в тюрьме. Его разыскивает все ФБР. Я никогда не видел Мэйтланда в такой ярости. Нет, шансов у Марлина никаких.

Лейси не была в этом так уверена – ведь, несмотря на все усилия, предпринимаемые ФБР и полицией, Марлин все еще оставался на свободе. Но она все же кивнула Диллону и, ничего больше не говоря, прижалась щекой к его плечу.

Одежду она убрала в стенной шкаф, туфли поставила на пол рядом с кроссовками Сэвича, а нижнее белье сложила в один из выдвижных ящиков прикроватной тумбочки. Диллон целовал и ласкал ее, и она забыла обо всем на свете, кроме него. В тот момент, когда тело ее выгнулось дугой от наслаждения, она прерывисто прошептала ему на ухо:

– Я люблю тебя, Диллон. Сейчас как раз тот самый подходящий момент, и ты сделал мне предложение именно так, как надо. Да, я буду твоей женой. Ты лучше всех.

– Вот и хорошо. Смотри, не забудь о том, что ты сказала, – прошептал он в ответ и вошел в нее.

Уже под утро Сэвич проснулся от странного чувства, что происходит что-то необычное, но очень приятное. Даже спагетти его собственного приготовления не могли бы доставить ему такого удовольствия. Сладостное ощущение внезапно резко усилилось, и Диллон, хватая ртом воздух, приподнялся на постели. Лейси осторожно ласкала его губами и языком, Поняв наконец, что происходит, он застонал от удовольствия и, намотав на пальцы роскошные золотисто-рыжие пряди, разметавшиеся по его животу, весь отдался наслаждению.

Когда через некоторое время лицо Лейси оказалось рядом с его лицом, он благодарно поцеловал ее в губы.

– Я решила, что, если ты так ласкал меня, то тебе самому это тоже должно понравиться, – сказала она, – Я никогда прежде этого не делала. Скажи, все было так, как надо?

– Да, конечно, – подтвердил Диллон. – Все было именно так, как надо. Для первого раза у тебя неплохо получилось.

С этими словами он заключил Лейси в объятия, успев подумать, что сегодня ему не скоро удастся выбраться из постели.

– Представитель Джимми Мэйтланда сейчас внизу, он разговаривает с журналистами, сэр, – сказал Олли. – Лейси, не волнуйся, репортеры больше не будут к тебе приставать. Таковы условия сделки, которую заключил с ними Мэйтланд.

– Это хорошо, – заметил Сэвич.

– Но сейчас циркулирует множество всяких слухов и сплетен, – сказала Ханна, постукивая ручкой по крышке стола. – Адвокат Марлина Джоунса старается выжать все возможное из того факта, что Шерлок – сестра одной из убитых женщин.

– Что верно, то верно, – сказал Сэвич. – Кто-нибудь знает, каким образом репортерам стало об этом известно?

В ответ никто из присутствовавших в конференц-зале не произнес ни слова.

– А ты что скажешь, Ханна? – спросил Сэвич после паузы.

– Разумеется, я тоже ничего об этом не знаю, – ответила Ханна Пэйсли, взгляд которой был устремлен на Лейси. – Но мне кажется, даже хорошо, что журналисты узнали о ее проделках. Правда, вполне возможно, что в результате дело против Марлина Джоунса закроют на том основании, что обвиняемому сознательно подстроили ловушку. – Ханна пожала плечами. – Но ведь это все равно бы всплыло. По крайней мере, к тому моменту, когда Марлина Джоунса снова возьмут, пресса уже обсосет эту кость.

Она явно лгала, но доказать это пока было невозможно. Сэвич холодно улыбнулся Ханне и с подчеркнуто вежливой интонацией, от которой, однако, у Лейси по спине побежали мурашки, произнес:

– Интересно, было ли известно тому человеку, который организовал утечку информации, что решение о проведении операции принимала отнюдь не агент Шерлок и что ее кандидатура во время подбора сотрудника на роль приманки была утверждена как руководством Бюро, так и местным управлением полиции?

– Я готова поспорить, что это ты подговорила Сэвича на это, – заявила Ханна, обращаясь к Лейси. Остальные сотрудники лишь тяжело вздыхали и отводили взгляд, Диллои не сомневался – они бы дорого дали, чтобы быть сейчас не в этом конференц-зале, а где-нибудь совсем в другом месте.

– Ну хорошо, довольно, – закруглил разговор Сэвич, поднимая руки. – Большинству из вас известно, что Шерлок сейчас живет у меня, но об этом не должен знать никто, кроме присутствующих здесь. Завтра проведем нашу обычную планерку. Это совещание я собрал просто для того, чтобы прояснить ситуацию вокруг дела Марлина Джоунса. Ханна, зайди ко мне в кабинет.

Совещание закончилось, сотрудники отдела стали расходиться. Диллон окликнул Лейси;

– Ты знаешь, я тут поработал на МАКСИН, разбираясь с убийствами в приютах для престарелых во Флориде. Иди посмотри, что у меня получается. Мне бы хотелось, чтобы ты тоже в этом поучаствовала и мне помогла. Кстати, отвлечешься от мыслей о Марлине Джоунсе. А то у тебя какой-то загнанный вид.

Ей очень хотелось последовать за Сэвичем, но, задержавшись на пороге, Ханна обернулась и одарила ее таким взглядом, что Лейси решила этого не делать. Войдя в свой кабинет, Сэвич указал на стул рядом со своим столом:

– Садись, Ханна.

Сев за стол, он долго молча смотрел на Ханну Пэйсли, чуть склонив голову набок.

– Ты о чем-то хотел поговорить со мной, Сэвич? – не выдержала молчания Ханна.

– О да. Я знаю, что именно ты сообщила репортерам о том, что Лейси – родственница одной из женщин, убитых в Сан-Франциско. Мне бы хотелось узнать, зачем ты это сделала.