Лебединые одежды

ГЛАВА 29

Хильд сама не поняла, что заставило ее резко дернуться в сторону. Что-то просвистело мимо ее головы, дуновением ветерка приподняв прядь волос на виске. Она оглянулась: в трех шагах позади из ствола дерева торчало копье. Странно, но даже в густом тумане она разглядела грубую насечку на древке и болтающийся под наконечником талисман из перышек. Но удивляться времени не было, она рванулась в противоположную сторону и спряталась за другим деревом.

Навстречу ей из желтоватой мглы выступила высокая фигура. Это был мужчина, но очень странный: непропорционально маленькая голова на невероятно широкой шее, переходящей в сутулые плечи, мощный, наклоненный вперед торс, длинные руки с очень длинными согнутыми пальцами. Он сделал несколько шагов вперед и остановился, принюхиваясь вывернутыми ноздрями. Сходство с животным усилилось, особенно когда Хильд разглядела его пятнистую кожу — возможно, это была краска, или татуировки или какие-то болезненные наросты — но впечатление человечности стиралось начисто.

И от этого глаза на по-кошачьи круглой морде пугали еще больше: они были осмысленными, но пустыми и холодными. И у него было копье. Словно в замедленной съемке Хильд смотрела, как он выставляет вперед одну ногу, поднимает руку и отводит назад плечо. Сейчас это копье полетит в меня, подумала она.

Клубок тумана сгустился и превратился в большую темную фигуру. Черный волк выскочил откуда-то справа, подпрыгнул и вцепился в руку человека-кошки. Тот быстро перехватил копье у наконечника и ударил волка левой рукой, целясь под ребра. У Хильд заложило уши от пронзительного визга, и сердце на мгновение замерло, когда тело Гарма плюхнулось на землю.

Ощущение беспомощности сменилось яростью. Нет, она больше не будет валяться на земле покорной жертвой. Выхватив из ножен под мышкой подаренный Орваром кинжал, она бросилась на пятнистого.

Рраз! Ей удалось его зацепить. Противник отступил и согнулся еще больше. Наконечник копья покачивался перед ее лицом, но она сосредоточилась на его глазах, ожидая момента, когда дрогнут его зрачки.

Два! Спасибо Орвару, Хельги и Кьяртану которые до седьмого пота гоняли ее тренировках. Она присела, ушла от удара и успела чиркнуть «кошака» по бедру. Краем глаза заметила, что ее обходит еще один пятнистый. Это была плохая новость. А хорошая заключалась в том, что оба ее противника на настоящий момент лишись копий. А их когти, которые она в первый момент приняла за скрюченные пальцы, были существенно короче ее клинка.

Три! Они одновременно рванулись к торчащему из дерева копью, только в отличие от пятнистого Хильд не пыталась завладеть варварским оружием, а ударила по руке, да так удачно, что вспорола ее от кисти до локтя. Яростный рев наполнил ее душу ликованием. Врешь, не возьмешь, хотела крикнуть она, но из горла вырвалось только ликующее:

— Ху!

— Ху! — Ответил туман, и прямо на нее выпрыгнула третья фигура.

Она успела отвести руку с ножом только потому, что заметила в его руках меч, такой, каким пользовались эйги Стаи: обоюдоострый клинок почти в метр длиной, небольшая гарда и массивное навершие.

— Скажи мне, что ты в порядке, — голос Орвара звучал непривычно глухо.

— Да. — Хильд опустила глаза и только сейчас заметила, что ее свитер покрыт алыми брызгами. — Это не моя кровь. Они… — Она зарычала и бросилась вслед исчезнувшим чужакам, — … ранили Гарма… собаченьку нашу. Я их убью!

— Нет. — Сильная рука ухватила ее за одежду и потянула назад. — Ты останешься здесь.

— Тогда ты убей их! — Хильд развернулась к мужу, прожигая его расширенными зрачками. — Спусти с них шкуру и пусти голыми в их Африку! Иди!

Орвар прошел немного вперед, присел, поднял щепотку земли и понюхал:

— Никуда они не денутся. Туман их не выпустит, след есть, да еще с кровью. Возьму пару ульфхеттаров и затравим их.

Хильд перевела взгляд с него на смутно темнеющие в тумане стволы деревьев, затем вздохнула и вытерла клинок о сгиб локтя.

— Ясно. Гарма надо отнести к ветеринару.

Орвар кое-как перевязал пса своей майкой, поднял на руки и понес. Жена шла за ним, отставая на пару шагов, чтобы прикрыть со спины, и не видела, как он улыбается. Надо же, «Сними шкуру, пусти голыми в Африку». И это говорила та самая женщина, которая не могла смириться с мыслью, что он убил предателя и нидинга (1). А теперь она жаждала крови, потому что чужаки ранили собаку. Вот и разбери-пойми этих женщин.

Фрейя, кстати, вела себя точно так же. Раненого пса уложили в ногах хозяйской кровати, ничуть не заботясь, что он запачкает кровью дорогое покрывало, осмотрели, зашили, а потом поставили капельницу. Гарм лежал, прикрыв глаза, то ли от боли, то ли от удовольствия, потому что Лиза с Лоттой чесали его за ушами в четыре руки.

Девчонки вообще ходили за Хильд по пятам, как два утенка, и Орвар уже не в первый раз подумал, что мысль об удочерении сироток была не такой уж и вздорной. Дом в Мальме большой, места хватит всем, почему бы и нет? И Хильд будет при деле. И времени на всякие глупые мысли, вроде побегов, у нее не останется. И девочки, кстати, помогут, когда жене придет время нянчить нового Хорфагера. Почему-то Орвар не сомневался, что первым у них будет мальчик.

— Что ухмыляешься? — Спросил шедший рядом Хокон.

В противовес Орвару он был суров и строг. В общем, понять конунга было можно: вся его широкая кровать в настоящее время была занята собаками, детьми и женщинами, так что неудивительно, что он решил пойти на охоту вместе с зятем, все равно деваться было некуда. Заодно и разомнусь, сказал он.

От притоптанной в месте боя земли кровавый след вел в сторону Священной рощи. Тонкая линия сначала превратилась в цепочку редких капель, затем исчезла совсем, но запах никуда не делся. Резкий, неприятный, чужой. Орвар время от времени фыркал, растирал в пальцах подмерзшую землю, даже пробовал ее на язык, но ни разу не сбился.

Он чувствовал, они уже близко. Тело словно звенело от предвкушения и дрожало, как натянутая струна. Рот наполнился вкусом железа.

— Вот они, — конунг вытянул из-за спины Меч, по лезвию которого уже пробегали голубые искры. — Берем живыми. Один (2) давно не получал правильной жертвы.

В смерти мунгики утратили свой звериный облик. Сейчас на ветви старого дуба висели два тела, больше похожих на марионетки, чем даже на людей.

— Никогда не понимал, почему эту предсмертную дрожь люди называли Танцем смерти. — Произнес глубокий спокойный голос. Хокон с Орваром одновременно оглянулись и замерли. Они не заметили, когда их стало трое. — Вот танец с мечами, это красиво. А когда под музыку можно потискать пригожую деву, это приятно. А смерть дело серьезное, тут не до плясок.

Стоявший у них за спиной мужчина был чуть выше Орвара и равен ростом Хокону. В Свитьоде высокие мужчины не были редкостью даже среди людей, так что единственное, что могло обратить на себя внимание — это закрытый черной повязкой глаз и два необычно крупных ворона, сидящие на плечах мужчины. Эйги не нужно было объяснять, кто стоит перед ними.

— Великий, — склонил голову Хокон.

— Всеотец, — сказал Орвар.

— Вотан, — ответил мужчина. — Вы можете звать меня Вотан… — И добавил уже совсем не торжественно, — учитывая, сколько мы с вами водки выпили.

— Не так уж и много, — пробормотал Орвар и ухмыльнулся.

— Предлагаешь добавить? — Поинтересовался Вотан. — Только всякую дрянь с заспиртованными гадами не предлагай.

— Ни в коем случае, — ужаснулся Орвар. — Здесь варят такое пиво… по старинным рецептам. И водка отличная, на местной-то воде.

— Правильно, — согласился Вотан. — Пиво без водки — деньги на ветер.

— Каррр, — с видом знатока согласился один из воронов.

— Тогда добро пожаловать…

Вотан поднял руку, и Хокон замолчал на полуслове.

— Думается мне, твоей хозяйке сейчас не до гостей, хотя фрикадельки у нее были хороши. Пойдемте-ка в «Лев и Корону».

1. Нидинг — трус

2. Один — верховный бог в скандинавской мифологии, Великий и Всеотец его титулы