Леди Любовь

8

Харрисон подошел к окну и распахнул шторы, после чего счел за благо помыть руки. Лунный свет заливал спальню. Полнолуние, отметил про себя он и улегся на кровать. Простыни приятно пахли лавандой, и Харрисон с наслаждением потянулся.

Странное чувство по отношению к чертенку не проходило. За обедом ее не было, зато красавица Барбара делала все возможное, чтобы очаровать его.

Барбара ему понравилась. Он любил подобный тип женщин. Отношения с ними легко регулируются с помощью чековой книжки. Немного инициативы с его стороны — и он не лежал бы сейчас один в постели. Барбара скорей всего с удовольствием разделила бы ее с ним.

Но ему почему-то не давала покоя ее сестрица. За обедом он постоянно заводил о ней речь. Барбара охотно о ней рассказывала. Но когда Харрисон, видимо, стал слишком настойчив в своем желании узнать как можно больше о Дженифер, Барбара воскликнула:

— Вам нравятся фехтующие женщины?

В ее голосе он уловил нотку ревности и поспешил успокоить Барбару. Он сказал какой-то пошлый комплимент и перевел разговор на погоду.

Но продержался он недолго. Очень скоро он снова стал спрашивать о Дженифер. Странное чувство не давало ему покоя. Тот взгляд ненависти и отчаяния, который бросила на него Дженифер, до сих пор будоражил его нервы.

Сон не шел. Он ворочался с боку на бок, пытаясь заставить себя заснуть, но ничего не вышло. Тогда он принялся считать. Но мозг продолжал усиленно работать. Только далеко за полночь веки его налились тяжестью, глаза закрылись, Харрисон отправился в страну Морфея.

Путешествие было недолгим. Какой-то странный звук, проникший в его сознание через пелену сна, заставил Харрисона насторожиться. Он вздрогнул и открыл глаза.

И вдруг услышал смех — странный, с волчьими завываниями, прерываемый уханьем совы.

Харрисон тревожно прислушался. Смех стих. Но вскоре раздался снова. Так не могла смеяться ни одна женщина. Возможно, это и в самом деле развлекаются совы… Или к замку явилась стая волков?

Он встал и подошел к окну. Безлюдная поляна уныло освещалась луной. Смех прекратился. Харрисон стал напряженно всматриваться, но ничего не увидел. Только деревья темной массой возвышались вдалеке. Задернув шторы, он снова нырнул под одеяло и накрылся им с головой.

Смех послышался снова. Он ввинчивался в сознание Харрисона и заставлял его вздрагивать. О сне не могло быть и речи. Отбросив одеяло, он решительно встал. Ему показалось, что жуткий смех доносится из коридора.

Может быть, это воет собака? Или одна из живущих в замке женщин страдает лунатизмом? Он, конечно, не врач, но слышал, что лунатики в полнолуние только бродят, а не издают дикие вопли. Шабаш ведьм? — пришла в голову несуразная мысль. Чертенок летает на метле? Что ж, с него станется, усмехнулся Харрисон.

Ни в привидения, ни в ведьм Харрисон как любой разумный человек не верил. И потом наличие привидения в замке непременно служило бы предметом гордости его владельца. Барбара же ни словом не обмолвилась о привидении. Возможно, ему решили устроить сюрприз? Но кто? Чертенок? Или Барбара? Тогда получается, что привидение прирученное. Когда ему прикажут или попросят, оно и появляется…

Харрисон быстро натянул джинсы и накинул рубашку. Сейчас он разберется. В глубине души он был уверен, что это шуточки Дженифер. Из всех обитателей дома на такие мистификации способна только эта фехтовальщица.

Харрисон тихо подкрался к двери и резко распахнул ее. Никого! Хитрая штучка, эта Дженифер. Успела спрятаться. Ничего, он сейчас ее найдет…

В конце коридора замелькал призрачный свет. Харрисон замер. В воздухе разлился приторный запах — сладкий аромат каких-то цветов, приправленный жженой пробкой.

Свет мигнул и погас. Потом снова зажегся и стал перемещаться вниз к лестнице. Создавалось впечатление, что кто-то спускался.

Харрисон кинулся за ним. Свет останавливался, словно дожидаясь его, а потом снова начинал быстро удаляться. Он как бы манил его за собой.

Открыв дверь в нижний холл, он оказался в сизоватом тумане. Ему показалось, как чей-то голос шепотом позвал его:

— Крис…

И снова раздался смех, напоминающий вой.

Харрисон рванулся вперед, но на него стала надвигаться тень. Она росла и принимала очертания огромной собаки. Харрисон вздрогнул. Он ожидал увидеть силуэт девушки. Появление зверя удивило его. Против воли его охватил страх. Гоняться за привидением было неприятным делом.

— Тяв-тяв, — сквозь вой отчетливо донеслось до Харрисона.

Он весь подобрался, готовый отразить внезапное нападение фантастического существа. И вдруг увидел глаза — огромные сверкающие глаза черного зверя.

Смех прекратился, и раздался настоящий волчий вой. Он раздирал сердце и леденил душу. Фосфоресцирующие глаза увеличивались и приближались.

Харрисон не был трусом, но поначалу казавшееся забавным приключение оборачивалось триллером, в котором ему, по-видимому, отводилась роль главного героя со смертью от клыков страшного чудовища в финальной сцене.

Тень огромной собаки приближалась. Харрисон уже слышал клацанье зубов. Сердце замерло, ноги налились тяжестью.

Зверь сгруппировался и прыгнул. От ужаса Харрисон не мог сдвинуться с места. Он продолжал смотреть на стремительно летящую прямо на него фантастическую собаку. Вот-вот огромные клыки вопьются в тело… Но призрак просочился сквозь него и исчез.

Харрисон не выдержал и бросился бежать. Он ворвался в свою комнату и привалился спиной к двери. Кровь тревожно стучала в висках. Прошло несколько минут, прежде чем он оторвался от двери и повернул ключ. В этот момент нежной свирелью прозвучал женский смех. В нем уже не было леденящих душу звериных завываний. Так могла смеяться веселая счастливая женщина в минуты любви.

Остаток ночи Харрисон пролежал с открытыми глазами. Под утро он все-таки задремал и ему приснился сон.

Он увидел… ее! Лица он не различил, но сразу понял, что это она, та, кто являлся к нему только во сне. Та, кого он мечтал забыть… А может быть, наоборот, встретить…

Он давным-давно приказал себе не вспоминать о ней. И организованный мозг подчинился. А сейчас, после таинственных ночных приключений, барьер защиты был разрушен.

— Ты женишься на мне? — спросила она.

— Да! — радостно воскликнул он в ответ.

Она медленно оглянулась. Но теперь на него взирали огромные фиалковые глаза чертенка. Боль и отчаяние плескались в них.

— Поздно! — прошептала она и растворилась.

Харрисон проснулся. В его жизни было не так много поступков, которых он стыдился. За ошибки он научился не краснеть ни перед собой, ни перед другими людьми. Он охотно их вспоминал, разбирал и делал соответствующие выводы. Такая способность принесла ему немалый успех в бизнесе. Только одна тайна, глубоко-глубоко запрятанная, лежащая на самом дне сердца, тщательно им охранялась, хотя на нее никто не посягал. Он прятал ее прежде всего от самого себя.

Тайной была любовь. Вернее, чувство, которое он однажды испытал. Оно было настолько не похоже на все, к тому времени уже изведанное, что Харрисон испугался. Он не собирался походить на дурачка, который по уши влюбился в свою первую девчонку. Он повел себя правильно, убеждал он себя потом. Отшил ее как следует. Только так и должны поступать настоящие мужчины, а не какие-то там слабаки! Он-то не распустил слюней!

Тогда Харрисон был горд собой. Он со смехом рассказывал о своей победе друзьям и не предполагал, что за занозу он поселил в своей душе.

— Ты на мне женишься? — словно наяву опять услышал он и вздохнул. Если возможно было бы повернуть время вспять, он уже давно был бы женатым человеком.

Воспоминание пришло не вовремя. Сейчас он не должен распускаться, решил Харрисон и поднялся. Ему надо ехать в Лондон. За завтраком он должен максимально сконцентрироваться и извлечь хоть какую-нибудь пользу из этой поездки.