Леди Защитника (ЛП)

Глава 4

В полночь Гриф тихо стоял за длинными листьями огромной, ползучей гидропальмы и наблюдал, как одетая в белое фигура беззвучно скользнула в оранжерею.

Лури был прав, Сариана, действительно, слегка напоминала призрак. Но она не была существом, созданным из полупрозрачной, недосягаемой субстанции. Гриф был уверен, что леди, двигавшаяся к нему на обутых в бархатные туфельки ножках, возможно, и воспрепятствует прикосновению его мозолистой ладони, но это не означает, что ее нельзя будет схватить и обнять.

С первой случайной встречи с Сарианой он много думал об этом и понял, что достиг поворотной точки своей жизни. Он намеревался склонить Сариану к тому, что изменит его собственное и ее будущее. Нелегкая задача.

В ней будет больше преследования, нежели ухаживаний, решил он, готовясь к самой жизненно необходимой охоте, на которую когда-либо выходил. Гоняться за бандитами было намного проще, нежели ухаживать за Сарианой. Все против него. Он был с несоответствующего континента и из неблагонадежного класса. Вдобавок, у него сложилось впечатление, что он ни капли ей не нравится. О, она, конечно же, понимала его. Он был в этом уверен. Но это совсем не означало, что он ей нравится. Иметь дело с ним было неприятной необходимостью, которую она готова была вытерпеть, чтобы достичь своей цели.

Каждый раз, когда он видел ее, его окатывал удар трепещущего понимания. Чувство было вовсе не таким простым и ясным, как похоть. С ней он, так или иначе, сумел бы справиться. Вместо нее возник острый непонятный голод, струившийся по телу, как горячий дождь. В отличие от обычного сексуального желания голод был более мощным, более сложным и поэтому более опасным.

Неистовая нужда родилась в ночь, когда он очнулся со спутанными наркотиком мыслями и увидел женщину, посмевшую прикоснуться к его оружейной сумке. Даже без сочетания с ним браком и установления связи у нее было достаточно сил, чтобы каким-то способом дотянуться до него. Все произошло на самом незаметном уровне. Ненастроенный разум Сарианы не понял проблесков знания, вырвавшего его из дурманящего тумана.

Появившиеся в тот момент сильные эмоции с тех пор неизменно набирали мощь. Поцелуй с Сарианой два утра назад никоим образом не облегчил растущее внутри Грифа желание. Прикосновение только подстегнуло чувство, сделав более сильным и требовательным.

Сейчас беспокойная, неистовая энергия пронизывала его кровь. Очень скоро нужда в освобождении станет намного более свирепой. Глубоко внутри Гриф знал, что существует лишь один способ удовлетворить голод. Ему нужно овладеть Сарианой Дейн способом, уникальным для его вида.

Никогда в жизни он не чувствовал таких переменчивых ощущений. Не каждый защитник был достаточно удачлив, чтобы найти свою истинную пару.

Но он был готов к таким резким эмоциям. По крайней мере, хмуро решил он, степень готовности была такой же, как и у любого другого мужчины к внезапной и стремительной атаке. Его отец, как и его дед до него, пытался объяснить уникальность испытываемого защитником голода, когда он находил женщину, с которой мог установить связь и сочетаться браком. Защитник мог удовлетворить аппетиты своего тела с любой физически привлекательной женщиной. Но поиск супруги – абсолютно иное дело.

Это был не вопрос любви или даже страсти. Это был вопрос выживания. Только истинная супруга могла подарить защитнику сына.

Браки защитников в некоторых существенных чертах отличались от обычных союзов мужчин и женщин. Люди западных провинций знали об этом. Кланы уважали специальные законы, структуру общества и традиции, относившиеся только к защитникам.

Гриф подумал, чего бы достиг, попытавшись объяснить все это Сариане. У него было смутное ощущение, что она не сжалилась бы над ним и не предложила бы полную капитуляцию.

Гриф тихо стоял в тени пальмы, вновь и вновь перебирая варианты. Сейчас их было только два. Первый – оставить дом Авилинов. Предпочтительно сегодня ночью. Тогда все еще оставалось время убраться и положить конец всему. Он подозревал, что, оказавшись подальше от Сарианы, мощные силы, кипящие в нем, в конечном счете, утихнут. Их просто нужно перенаправить и сфокусировать до того, как они смогут стать намного мощнее. Силы выйдут из-под контроля не полностью, особенно если он прервется на этой стадии. Сильный, волевой мужчина сможет справиться с ними.

Второй альтернативой было завершить соединение и сосредоточиться на жестоком желании внутри. Чтобы сделать это, нужно взять Сариану Дейн в свою постель. И там древним способом защитников он выкует между ними узы. Как только связь установится, она будет замужем за ним по закону защитников. И тогда она сможет подарить ему сына.

Два варианта, только два.

Третьего не дано.

Кратковременная связь даже не обсуждалась. Мужчина не заводит романов с потенциальной парой. Когда он достаточно удачлив, чтобы найти супругу, он хватает ее и держит изо всех сил. Когда на кону стоит будущее клана, мужчина не станет делать глупостей, заводя короткие интрижки.

Сариана была почти рядом. Она все еще не замечала его. Золотистый свет летней луны Виндарры омывал ее бледным сиянием, превращая в волшебное создание.

Он все еще мог уйти, напомнил себе Гриф. Он мог отступить в тень, и она пройдет мимо, не увидев его. Тогда он сможет оставить этот дом навсегда. Он почти улыбнулся смехотворности подобной идеи. Как будто бы он мог уйти.

Гриф сделал свой выбор. Он сделал глубокий вдох и скрепил свою решимость, оставшись там, где был.

И тогда она увидела его. Ее нежные губы приоткрылись в испуганном удивлении, а глаза упивались его видом, словно он был кем-то большим, нежели просто человек.

– Удачного вам вечера, Сариана, – тихо произнес он. – И мне. Думаю, удача понадобится нам обоим.

Она быстро пришла в себя.

– Вы напугали меня. Что вы здесь делаете, Гриф?

– Свою работу. Я же ответственный за безопасность, помните?

Она нахмурилась.

– Вы ответственны за нахождение этого проклятого призмореза. Защита ювелирных украшений в ночь бала – всего лишь прикрытие, предлог, чтобы объяснить ваше присутствие в доме. О чем вы думали, решив прогуляться здесь в середине ночи?

Он улыбнулся, обнаружив в ее голосе оборонительные нотки.

– У меня столько же прав находиться здесь, что и у вас.

– Полагаю, вы сознаете, что заставляете людей нервничать.

Он пожал плечами.

– Ничего не могу поделать с чужой реакцией.

– Ха. Вы специально провоцируете неловкость. Вам нравится заставлять людей нервничать.

– В настоящий момент я не пытаюсь заставить вас нервничать, Сариана. Не бойтесь меня.

Ее подбородок гордо приподнялся, а глаза в золотистом лунном свете стали глубокими озерами, полными женских тайн.

– Я вас и не боюсь.

– Великолепно, – Гриф взял ее руку приличествующим джентльмену жестом и потянул по оранжерейной дорожке. – Тогда давайте продолжим полуночную прогулку вместе.

– Я уже собиралась возвращаться в комнату.

Она попыталась вежливо освободиться из его хватки. Гриф притворился, что не заметил. Было так приятно прикасаться к ней, так приятно находиться рядом. Она была теплой, нежной и чрезвычайно женственной. Волосы струились по спине, спадая на плечи соблазнительными волнами. Гриф глубоко вдохнул, омывая свои чувства в их сладком травяном аромате. Он слегка вздрогнул.

Со сладкими травами смешивался еще один запах. Это было нежное благоухание самой девушки, и оно потрясло чувства Грифа на всех уровнях. Все его тело отзывалось, становясь твердым, напряженным и готовым. Он заставил себя расслабиться. Он принял решение. Сейчас он может позволить себе выжидать. Он хотел сделать все подобающим образом. В конце концов, он сын Главной семьи, а Сариана заслуживала настоящего ухаживания. Он поискал слова, чтобы утешить и успокоить ее. Найденное удивило его.

– Все в порядке, Сариана. Вы не единственная, кто порой чувствует себя одиноко.

Она метнула в него удивленный взгляд, тут же скрыв ресницами выражение глаз.

– Что заставляет вас думать, будто мне одиноко? Дом полон шума и беготни весь день напролет.

– Но это не родной дом, – указал он.

Некоторая часть осторожного напряжения исчезла. Гриф мог чувствовать, как оно растворяется, и понадеялся, что это произошло потому, что Сариана, в конце концов, расслабилась.

– Нет, это не родной дом, – тихо согласилась девушка.

– Почему вы оказались в Серендипити? – с любопытством спросил Гриф. – Очень мало людей из восточных провинций переезжают жить на запад.

– Я здесь потому, что не смогла набрать необходимый балл в Академию Бизнеса, – ответила она. – Когда я потерпела в этом неудачу, я автоматически потерпела неудачу в выполнении многих других важных дел.

– Таких как?.. – подсказал Гриф.

Она заколебалась.

– Почему вы хотите, чтобы я рассказывала о себе?

Он подумал, а не открыть ли ей правду, что он хочет знать все о ней потому, что вскоре возьмет как свою супругу. Она будет связаны с ним узами, которые ни один из них никогда не испытывал. Она будет полностью принадлежать ему. И, если повезет, она станет матерью его сына.

Но здравый смысл сказал ему, что сейчас не время пытаться ей это объяснять.

– Думаю, – осторожно ответил Гриф, – что я хотел бы узнать о вас потому, что сейчас полночь, мы одни, и порой это помогает вести беседу.

Она расслабилась, в глазах засветилось любопытство.

– Вы удивили меня, защитник. Я никогда бы не подумала, что вы из тех людей, которые нуждаются в полуночных разговорах.

– Может быть, вы не должны продолжать делать поспешные выводы. Мир полон сюрпризов, – заметил он. – Что случилось, когда вам не удалось поступить в академию, о которой вы упомянули?

Она вздернула плечо.

– Мне не удалось последовать судьбе, для которой меня растили со дня, когда я родилась. Без обучения в академии, я не имела право занять президентскую должность в своем клане. Моя семья была в ужасе. Я демонстрировала такой талант и перспективы. Каждый момент бодрствования проходил в подготовке к той роли, которую я должна была сыграть. Когда пошли слухи о том, что моя карьера оборвалась на уровне университета, мой брак был аннулирован.

Гриф почувствовал себя так, словно у него в животе провернули нож. Его пальцы впились в ее руку.

– Вы собирались выйти замуж?

– Вы причиняете мне боль, – вежливо произнесла девушка.

– Простите, – он заставил себя ослабить хватку. – Расскажите мне о ваших планах на брак.

– Рассказывать не так уж и много. Мои родители организовали брак, когда я поступила в университет.

– С кем? – Гриф решил, что взорвется, если быстро не получит ответ. Все что он мог, так это сохранить нейтральный тон.

– Со старшим сыном другого важного семейства в моем социальном клане, конечно же, – Сариана бросила на него странный взгляд. – С вами все в порядке?

– У меня все замечательно, – подтвердил он сквозь зубы. – А тот мужчина, за которого вы должны были выйти замуж… он очень сильно вас любил?

Она вздрогнула под его ладонью, словно вопрос искренне напугал ее.

– Я едва знала его. Я встречала его пару раз на светских мероприятиях. Он казался совершенно восхитительным.

– Восхитительным?

– В университете он учился на курс старше меня и демонстрировал гигантский потенциал. Он обучался управлению семейными правовыми интересами. И, конечно же, его семейство было одной из Главных семей нашего клана.

– Конечно же.

Сариана с подозрением взглянула на собеседника.

– Это сарказм?

– Вовсе нет, – Гриф сглотнул, чтобы прочистить горло. – Я так понимаю, этот совершенно восхитительный человек попал в академию?

– Да.

– А когда вы – нет, то его семья стала разыскивать подходящую невесту где-то в другом месте?

– Все так, – признала она с вздохом. – Мне было так стыдно после моего провала. Я едва могла смотреть в лицо своей семье.

– А почему вы провалили поступление?

Сариана поджала губы.

– Совет академии заявил, что результаты моего теста изобличили слишком большую склонность к экспериментированию и нововведениям, и в недостаточной мере – базирование на фундаментальных знаниях. Лучшее, на что я могла надеяться с такой оценкой, – это назначение на незначительную должность в отцовском бизнесе и, в конечном счете, жалкий брак с еще с каким-нибудь неудачником. Не особо вдохновляющее будущее. Я должна была уехать. Чтобы самоутвердиться.

– Итак, вы прибыли в Серендипити. Как вы будете самоутверждаться, Сариана?

– Я надеюсь доказать свои способности, завоевав себе репутацию бизнес-менеджера, который сумел избавить такой клан как Авилины от реальных финансовых проблем, – Сариана взглянула на него со стыдливой решительностью. – Я собираюсь вернуться в академию и просить позволения пересдать вступительные экзамены.

– А позволят?

– Это весьма необычно, но при особых обстоятельствах члены академии разрешат. Моя цель – наглядно продемонстрировать мои способности в Серендипити и использовать это, чтобы убедить академиков дать мне еще один шанс. Понимаете, я весьма близка к тому, чтобы рассчитаться с долгами Авилинов. Через пару месяцев, если все пойдет хорошо, в финансовом отношении они встанут на ноги.

– Если члены академии согласятся дать вам еще один шанс, – медленно произнес Гриф, – вы вернетесь в Рандеву?

Она улыбнулась.

– Можете не сомневаться. Я буду на первом же виндригере, который идет домой. Как же иначе я смогу завершить свое образование и занять положенное мне место в обществе?

Гриф сражался, чтобы взять под контроль ярость разочарования, пронзившую его. Он должен действовать медленно и осторожно.

– Что вы будете делать, если академики не уступят? – поинтересовался он.

Улыбающиеся губы вытянулись в мрачную линию.

– Тогда я застряну в Серендипити. Я очень много об этом думала и решила, что Ишен Раккен прав. Если я не смогу занять свое законное место дома, то мне лучше остаться здесь.

– Этот Раккен, – процедил Гриф, – уже принял такое решение для себя?

Сариана кивнула.

– Он смирился со ссылкой. Он достиг здесь огромного успеха и черпает в этом утешение и удовлетворение. Если я буду вынуждена остаться, то, возможно, выйду за него замуж.

Гриф рефлекторно потянулся и наткнулся на огромный пухоцвет. Его пальцы сомкнулись и сдернули цветок со стебля, в мгновение ока превращая его в сочное месиво. Сариана в шоке смотрела на это.

– Что вы делаете? Это же призовые пухоцвЕты леди Авилин! Она планировала на следующей неделе отправить их на выставку.

Гриф раскрыл ладонь и посмотрел на смятые лепестки.

– Случайности случаются.

– Это не случайность! Вы сделали так специально, – упрекнула его Сариана.

Гриф сунул улику в карман куртки.

– Может быть, леди Авилин не заметит пропажу одного из своих драгоценных цветочков?

– Если заметит, то я обязательно расскажу ей, кто виноват, – пригрозила Сариана.

Гриф тихо засмеялся.

– Маленькая ябеда. Вы бы донесли на меня?

– В мгновение ока.

Он покачал головой, все еще усмехаясь.

– Что? Совсем никакой лояльности к своему бедному, низкооплачиваемому работнику?

– А что мой бедный, низкооплачиваемый работник сделал с тех пор, как приступил к работе? – потребовала она ответа.

Гриф слегка опешил от способа, которым она сменила тему.

– Собственно говоря, я заключил субдоговор с осведомителем. Парня зовут Бринтон. Он один из тех весьма полезных людей, которые знают все задворки Серендипити. И он занимается продажей информации тем, кто готов заплатить за то, чтобы узнать некоторые вещи, происходящие на задних улочках.

– Бесклановый человек? – тут же спросила Сариана, явно шокированная. – Преступник?

– Не каждый обладает преимуществом принадлежности к респектабельному клану, Сариана. Несмотря на четкие планы философов, обществу далеко до идеальной структуры. Здесь на западе правила весьма гибки. Вы это знаете. И я сомневаюсь, что мы такие уж уникальные. Разве у вас в восточных провинциях нет бесклановых людей?

– Ну, есть, но, в самом деле, иметь дело с подобной персоной…

– Не вы имеете с ним дело, а я. И, говоря по правде, Бринтон не так уж плох. Его информация обычно весьма надежна. Если клан-конкурент нанял кого-то, чтобы украсть призморез Авилинов, то весьма высоки шансы, что через один из многих его источников до нас дойдут слухи.

– Мне это не нравится, – настаивала Сариана.

– Вам и не должно нравиться или не нравиться. Дело сделано.

Некоторое время она обдумывала это.

– Когда будут новости от этого Бринтона? – в конце концов, спросила она.

Гриф неприятно улыбнулся.

– Я рад, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы принять неизбежное. В душе вы практичная женщина. Это полезная черта характера. А что касается вашего вопроса, то я не знаю, когда. Он занимается делами по-своему и в свое время. Хотя у него и не займет много времени, чтобы узнать, ходят ли какие-либо слухи о резаке.

– Я бы хотела получить известия как можно скорее.

– Я знаю, леди. Но вы должны быть терпеливой, – Гриф помедлил, пока не привлек ее полное внимание. – Если же, конечно, не хотите уволить меня и продолжить расследование самостоятельно?

– Не будьте смешным! Я не знаю, как руководить таким расследованием, и едва ли смогу передать его городской страже.

– Нет, если хотите сохранить тайну, – любезно добавил Гриф.

Сариана на долгое время замолчала. Гриф практически мог слышать, как в ее головке пенятся мысли. Но, заговорив, своим вопросом она его удивила.

– Почему леди Авилин обратилась к вам как к лорду Чассину в то утро у меня в офисе?

– Это мой титул по праву. Я прямой наследник Главной семьи класса защитников. Наш класс, может быть, и незначителен в ваших глазах, поскольку ему нет эквивалента на востоке, но он абсолютно законен здесь, на западе.

Она с любопытством взглянула на него.

– Я не намеревалась вас оскорблять.

– Разве? – время от времени Гриф раздумывал над тем, что его будущая супруга демонстрирует весьма поразительный дар раздражать его.

Сариана приняла нехарактерно раскаивающийся вид. Ее извинение было вежливым и официальным.

– Я сожалею, если оскорбила вас или ваш класс. Пожалуйста, простите меня. Все социальные классы заслуживают уважения и равноправия, как постановили философы, когда создавали их. Я была несколько напряжена. Порой я говорю до того, как подумаю.

– Вы могли бы следить за этим, Сариана, – не смог удержаться от замечания Гриф.

Она нахмурилась.

– Следить за чем?

– За речью до того, как подумаете. Это западная традиция. У нас есть склонность к эмоциональному восприятию вещей, видите ли.

К его удивлению, она восприняла комментарий серьезно.

– Я заметила тенденцию.

– Держу пари, заметили. Вы не смогли бы прожить здесь год и не заметить множество примеров. Мы здесь, на западе, немного несдержанны. А также беспечны, пылки и время от времени поразительно безрассудны.

Сариана неожиданно ухмыльнулась.

– Авилины называют это артистическим темпераментом. Кажется, они считают, что он неизбежен, поскольку большая часть классов на борту «Серендипити» ориентировалась на искусство. А я порой думаю, что причиной этому частично могла послужить окружающая среда. На западе все кажется таким ярко выраженным. Климат, ландшафт, деревья и животные. Нет ничего скучного и блеклого. – Она взглянула на огромные оранжерейные часы и вздрогнула. – Мне лучше вернуться в свою комнату. Очень поздно.

– Я провожу вас.

– Нет, нет, все в полном порядке, – быстро запротестовала она. – Я не хочу вас отвлекать.

– Вы и не отвлекаете. Мои апартаменты в том же самом крыле, что и ваши. Леди Авилин великодушно предоставила их мне этим утром.

– О.

Гриф испытал некоторое удовлетворение от того факта, что она не смогла найти на это возражений. Сариана, как он уже узнал, очень редко теряла дар речи.

В молчании они двинулись по длинной галерее крыла, в котором располагались их комнаты. У двери Сарианы они остановились, и Гриф потянулся, чтобы прикоснуться к скрытому пружинному механизму. Она уже начала оборачиваться, вежливое прощание было готово сорваться с губ, как девушка внезапно остановилась, обратив внимание на что-то внутри комнаты.

– О, нет!

Гриф тут же влетел в комнату, бегло окидывая наметанным взглядом обстановку.

– Что случилось?

– Алоног. Он убежал. – Сариана подбежала, чтобы проверить пустую золотую клетку. Крошечная дверка была распахнута. – Как он смог выбраться наружу? Я должна его найти. Да я не засну, зная, что по моей комнате бегает ящерица!

– Алоноги очень умные, – заметил Гриф. Тревожное напряжение, охватившее его после испуганного возгласа Сарианы, исчезло. Он внимательно оглядывал комнату, пока девушка беспокойно металась вокруг, заглядывая в углы и под кресла.

С потолка на четырех толстых цепях по типичной западной моде свисала богато украшенная кровать. Она висела в полуметре от пола, но пространство под ней было скрыто постельным пологом.

Стены были выкрашены в теплый желтый цвет, тщательно выполненные архитектурные детали подчеркивались белым и позолотой. Высокие арочные окна выходили на сады возле реки. В комнате стоял изящный шкафчик, покрытый черной эмалью и украшенный цветочным мотивом. Пара висячих кресел и письменный столик завершали основную меблировку. Дверь на противоположной стороне комнаты вела туда, где подозревал Гриф, окажется богато украшенная ванная комната. Западники их очень любили. Чем богаче семья, тем более необычны в доме ванные.

– Мы должны его найти, – объявила Сариана, заглядывая в пустую вазу. – Я не смогу уснуть, пока не узнаю, что он вернулся обратно в клетку. Эй, Счастливчик. Где ты, Счастливчик?

– Алоноги безвредны, Сариана. Вы не должны беспокоиться, если мы его не найдем.

– Вам легко говорить, – пробормотала она, начав проверку всех крошечных ящичков письменного стола. – Это не вы должны спать в одной комнате с ящерицей.

– Настоящая опасность угрожает как раз алоногу, – указал Гриф, опускаясь на колено возле кровати и отводя полог в сторону. Утром, спускаясь с постели, вы можете случайно наступить на него.

Сариана застонала и открыла следующий ящик.

– Что за ужасная мысль.

– Ага. Особенно для Счастливчика, – Гриф наклонился, чтобы взглянуть под кровать и заметил в темноте вспышку алых драгоценностей. – А, вот мы где.

Сариана резко закрыла ящик и поспешила через комнату.

– Вы нашли его?

Гриф уселся на корточки.

– Вам будет легче поймать его, чем мне. Я говорил вам утром, им нравятся женщины.

– Вы серьезно? – Сариана выглядела печальной и смирившейся.

– Боюсь, что так, – он помедлил, ожидая, что она предпримет.

– Ну, я могу оставить его там, где он есть. И сойду с ума, думая всю ночь, а не шныряет ли он где-нибудь поблизости. – Она встала на колени и заглянула под кровать.

– Не делайте резких движений. Он все еще дикий. Но испытывает к вам любопытство. Очень медленно протяните руку.

– А что если он меня укусит? – прошипела Сариана. Она опустилась на живот и наполовину проскользнула под кровать. Она исчезла до пояса, предоставив Грифу любоваться видом ее очаровательного задика.

– Не укусит, – Гриф оставался на прежнем месте, наслаждаясь нежными изгибами ее ягодиц и бедер, обтянутых сбившейся в складки ночной рубашкой. – Не беспокойтесь, Сариана. Все, что он хочет, так это свернуться у вас на ладошке и согреть себя теплом вашей кожи.

– Надеюсь, вы знаете, о чем говорите, – извиваясь, она залезла под кровать еще чуть дальше.

В это время Гриф сражался с почти непреодолимым порывом накрыть ладонью пышный изгиб ее бедер.

– Просто поверьте мне, Сариана. Он не желает причинять вам боль. Он хочет, чтобы вы владели им, прикасались и ласкали. Сейчас он просто не вполне понимает, как приблизиться к вам, вот и все. Нужно показать ему, что вы его принимаете.

– Ненавижу прерывать вашу речь, – ее голос прозвучал приглушенно, – но я совершенно не мечтала завести в качестве домашнего питомца ящерицу. Я просто не знала, как сказать об этом Лури.

– Вы не узнаете, что на самом деле чувствуете, пока не приблизите его к себе, – тихо произнес Гриф, все еще изучая нежные холмики, оказавшиеся так близко к его руке. – Не выносите поспешных суждений.

– Это не поспешное суждение. Я никогда не испытывала нежных чувств к ящерицам. И даже не знаю людей, которые бы испытывали.

– Алоног кажется вам сейчас странным и чужим. Вы осторожничаете, потому что он не знаком вам. Точно так же, как и я.

Ее извивающееся тело затихло.

– Я и не думала, что у вас с алоногом столько общего, – в конце концов, произнесла Сариана.

– Мы оба с запада, – с легкой насмешкой заметил Гриф.

– И у вас обоих есть зубы.

Гриф моргнул, не уверенный, как это понимать.

– Сариана…

– А! Держите его! – Ее тело быстро метнулось вперед, и мгновением позже она уже выскользнула из-под кровати. Она села, триумфально показав свою добычу. – Вот он. Давайте клетку.

Гриф изучал, как осторожно она держит маленькую красную ящерицу.

– Нет необходимости сажать алонога в клетку. Особенно после того, как он познакомился с вами.

– Но он определенно останется в клетке, – твердо отрезала Сариана. – Я не могу рисковать с чем-то, у кого столько зубов, как у этой твари. – Она поднялась и быстро прошла через комнату, чтобы поместить маленькую ящерку внутрь ее золотого разукрашенного домика. После чего заперла дверцу на защелку. – Вот так. Цел и невредим. Утром я попытаюсь убедить Лури, что его подарок предпочтет весело бегать по берегу реки.

Гриф медленно поднялся, наблюдая, как девушка склоняется над клеткой.

– Не думаю, что утром он решит убежать, Сариана. Я считаю, что связь уже появилась. Счастливчик не захочет покидать вас.

– Чепуха. Любое дикое существо предпочтет свободу.

– Из каждого правила есть исключения.

Сариана ухмыльнулась и обернулась, чтобы поспорить.

– Но не в восточных провинциях. Там, откуда я родом, мы не отклоняемся от правил, не говоря уже о введении исключений.

– Вы не дома, – напомнил Гриф. Он медленно направился вперед, приближаясь к ней, как она приближалась к алоногу. – Тут немного по-другому.

Она не двинулась, но часть ее веселья испарилась. Казалось, она наконец поняла, что в комнате происходит намного больше, нежели успешная поимка красной ящерицы. Она вопросительно взглянула ему в лицо, в широко раскрытых глазах отражалась неуверенность.

– Гриф?

– Не бойтесь различий между нами, – он чуть подвинулся, обрадовавшись, что она все еще не пытается увильнуть от его медленного, осторожного сближения. Еще шаг-другой и он сможет прикоснуться к ней. Он хотел этого. Очень сильно желал.

– Я не боюсь вас, Гриф.

Он слабо улыбнулся, обрадованный ее словами.

– Думаю, потребуется немало, чтобы вас напугать. Нервная малышка-трусишка не предприняла бы путешествие в западные провинции, когда дома дела пошли не так, как надо.

Сариана легко покачала головой, ее губы дрогнули в нерешительной улыбке.

– У меня не было выбора.

– У вас был выбор. Вы выбрали самый многообещающий и самый рискованный вариант. С таким темпераментом, как у вас, в Серендипити вы можете чувствовать себя как дома больше, нежели в Рандеву. Вы когда-нибудь думали о таком?

– Нет, – решительно заявила она. – Не думала.

Гриф рискнул. Он поднял руку и коснулся складки ее одеяния там, где оно спало с плеча. Его ладони оставалось только пара сантиметров до нежного выступа ее груди. Он почувствовал, как ее дыхание прервалось, и начал судорожно искать способ, чтобы снова успокоить ее.

– Ты женщина, которая не боится рисковать, – прошептал он, хриплым и грубым от желания голосом. Его пальцы дрожали, перебирая ткань ее ночной рубашки. – Ты рискнешь со мной?

– Я не понимаю, что вы имеете в виду. Я уже пошла на огромный риск, просто наняв вас.

Он отмел возражение прочь, не желая терпеть ее слабые попытки уйти в сторону от темы.

– Я говорю о другом риске и думаю, ты это понимаешь.

В ее широко распахнутых глазах слабый протест смешался с гневом.

– Вы просите слишком много, защитник!

– И перешел все границы? – нежно усмехнулся он. – Я зашел слишком далеко, замахнулся слишком высоко, осмелился на слишком многое, потребовал больше, чем имею права ждать?

– Я вижу, вы великолепно понимаете ситуацию, – пробормотала она. Ее ресницы опустились, чтобы скрыть под своей вуалью глаза. – Гриф, пожалуйста, сейчас очень поздно. Вы должны уйти. Не позорьте нас, продолжая.

– Я могу дать тебе немного времени, Сариана. Немного, лишь самую каплю. Это поможет? Я хочу сделать все правильно.

Она вздрогнула. Он мог чувствовать легкий трепет, прошедший через нее, и с абсолютной ясностью понял, что причиной тому и возбуждение, и женская осторожность. Он мог заставить ее хотеть его. Он был в этом уверен. Просто должен дать ей время.

– Время? – выдохнула она. Сейчас ее глаза были светящимися озерами. Эмоции мелькали под их поверхностью, отправляя дрожь по всему ее телу.

– Так для тебя будет легче?

– Я не знаю, – у нее перехватило дыхание. – Я не знаю. Пожалуйста, Гриф, я не могу думать.

– Я хочу тебя.

– Вы едва меня знаете. – Сейчас ее глаза умоляли о понимании и утешении. Но он разглядел в них так же страстное любопытство и сделал на него ставку.

– Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. – Он склонился, чтобы коснуться ее губ. Облегчение и триумф нахлынули на него, когда она не отпрянула.

Он специально продолжал целовать ее нежно и нетребовательно. Он не сделает ошибки, совершенной в последний раз, не напугает ее. Он не хотел, чтобы она боялась. Все его тело мечтало об освобождении, но сегодня ночью он мог контролировать себя. Он даст Сариане время, которое ей требуется.

Сариана стояла под поцелуями очень тихо. А потом ее губы слегка приоткрылись. Гриф принял приглашение, скользнув языком глубоко в теплый рот. Его рука двинулась вниз от плеча к изгибу груди. Почувствовав, как ее соски отвердели под тканью одеяния, он решил, что сойдет с ума. Он продлил поцелуй так долго, как посмел, пока не ощутил в ней новую степень напряжения, после чего с неохотой прервал тесный контакт.

– Сариана, Сариана, – пробормотал он у ее губ. – Скажи мне, что все, что тебе нужно, это только время. Я могу подождать, если должен.

– Я ничего не понимаю, – прошептала она. – Что ты со мной делаешь?

– То, с чем не нужно сражаться. Думаю, что ни у одного из нас нет выбора. – Он поднял руку, чтобы обхватить ладонями ее лицо. Каким-то образом он должен донести до нее неизбежность их соединения. Для нее было бы проще и намного легче просто признать такой союз, нежели самостоятельно приходить к пониманию, что настоящего выбора нет. – Я попытаюсь не давить на тебя.

– Гриф…

– Я дам тебе немного времени, как и обещал. Но, пожалуйста, ради нас обоих, не заставляй меня ждать слишком долго.

– Ни один мужчина никогда не просил меня завести с ним роман. – Ее слова, дрожа, повисли между ними в воздухе. – Я не уверена, что хочу. Сейчас. И с кем-то, кого я едва знаю…

Он решил не говорить, что его предложение подразумевает намного больше, нежели кратковременная встреча. Она обязательно запаникует, если он все честно расскажет. Но, возможно, он сможет уговорить ее согласиться на то, что она посчитает коротким романом. Она была страстной девушкой, хотя не совсем это понимала. Она далеко от домашних ограничений, одинока и находится на чужой земле. Мысль о романе может оказаться для нее очень заманчивой.

– Я говорил тебе и раньше, что ты не единственная, кто близко знаком с одиночеством, – напомнил он тихо.

Она медленно кивнула.

– Авилины объясняли, что число защитников очень мало, и что большинство из вас гуляют в одиночку большую часть времени. Вы живете на задворках общества.

– В некоторой степени, мы оба чужаки на этой земле.

Ее тоненькие пальчики сомкнулись вокруг его запястья.

– Это трудно для тебя, Гриф? Быть защитником, я имею в виду?

– Не намного труднее, чем для тебя выбрать ссылку.

Море нежной симпатии отразилось в ее глазах.

– Думаю, я понимаю.

– Спасибо тебе, Сариана, – он коснулся ее губ еще раз, а потом заставил себя отпустить девушку.

Не сказав ни слова, он отвернулся и пошел к двери. Но, уже почти переступив через порог, он бросил взгляд через плечо. Она стояла там же, где он оставил ее, возле золотой клетки, глаза полны непрошенных, невысказанных вопросов.

– Время, – произнес отчетливо Гриф. – Я могу подарить тебе немного времени. Удачной ночи тебе, Сариана. – Он вышел в коридор и плотно закрыл за собой дверь.

На полпути к своей комнате он вспомнил о раздавленном цветке, покоящемся в кармане куртки. Он вытащил его и несколько мгновений рассматривал смятые лепестки.

После чего Гриф улыбнулся и выбросил цветок в ближайшую мусорную корзину, осмотрительно замаскированную под вазу.

В общении с Сарианой прекрасно сознавать, что она не слабая и хрупкая, как цветок. Она не сломается, если ухаживание будет чуть грубовато.

Леди была потенциальной парой защитника, а такие женщины, несмотря на свою внешнюю оболочку, не мягкие, утонченные или слабые. Он даст ей время, поскольку следует совершать галантные поступки, и, в конце концов, он лорд Главной семьи. Когда требуется, он может вести себя как джентльмен. И, кроме того, он хотел произвести на Сариану впечатление своими манерами.

Но в итоге, будет ли он пользоваться любезным обхождением или более прямыми методами, Сариана будет принадлежать ему. Решение принято.