Ледяной дом

4

— Кен!

Сын покорно выдержал горячие объятия матери. А Саманта смотрела на нее и удивлялась, до чего же злые у этой женщины глаза.

Именно такой она ее себе и представляла, за исключением шубы, конечно. До чего же все-таки нелепо она в ней выглядит! — не унималась Саманта. Интересно, может Элизабет еще и спать ложится накрашенной?

Кен, наконец, освободился от материнских объятий и принялся отвечать на ее бесконечные вопросы. Да, они прекрасно долетели; да, он великолепно себя чувствует; нет, работал не слишком много; нет-нет, нисколько не похудел.

Было видно, что ему доставляют удовольствие настойчивые расспросы матери. А Саманта с тревогой ждала, пока ее представят, и не могла избавиться от ощущения, что миссис Моррисон — Элизабет так и не сменила фамилию после развода с Джимом — сознательно откладывает эту минуту.

Но вот Кену все-таки удалось подтолкнуть Саманту вперед, и он с нескрываемой гордостью представил ее матери.

— Посмотри, какая она красивая! — Он покровительственно обнял Саманту за плечи. — Я же тебе говорил! Тебе не кажется, что я самый счастливый мужчина в мире?

Миссис Моррисон молча рассматривала Саманту холодным оценивающим взглядом.

Сама она была высокая — одного роста с младшим сыном, — блондинка, от ее былой красоты остались лишь едва уловимые намеки. На морозе нос у нее быстро покраснел, но Саманта почему-то была уверена, что это не только от мороза — внешний вид женщины говорил, что она пьет, хоть и пытается это скрывать.

Саманта пыталась найти в ее лице хоть какое-нибудь сходство с Джеком. Но тщетно. И слава Богу! — подумала она.

— Очень рада познакомиться с вами… э… Саманта, — наконец произнесла миссис Моррисон. — Пойдемте в дом.

Они вошли в просторную прихожую, и Саманта почувствовала, как приятное тепло начало согревать ее тело. Последовало приглашение в гостиную. Саманта надеялась, что вот-вот предложат горячий кофе, но этот момент все не наступал.

— Я очень признательна, что вы пригласили меня, — сказала она, выдавив из себя улыбку. — Вы живете в прекрасном месте.

— О, это моего сына надо благодарить за приглашение, — возразила миссис Моррисон.

Слова прозвучали почти невежливо, и Саманта внутренне сжалась.

— Естественно, я уже поблагодарила Кена, — сказала она, кинув на него взгляд.

Но миссис Моррисон быстро перебила:

— Нет, я, конечно, имела в виду Джека. — И не обращая внимания на смущение Кена, добавила: — Этот дом принадлежит Джеку, а не нам. Именно он предложил пригласить вас.

Удар ниже пояса.

Но Саманта не поняла, нанесен он сознательно или случайно. В конце концов, если Джек ничего не рассказывал матери об их отношениях, то она ничего не может о них знать.

А связь Саманты с Джеком была столь мимолетной, что вряд ли он стал бы рассказывать о ней… Скорее всего, он ничего и не помнит. Она была у него далеко не единственной. Так… обычный флирт!

И все же Саманта услышала в словах Элизабет Моррисон какой-то скрытый смысл, который никак не могла уловить.

— Ну ладно, вот мы и приехали, — сухо заметил Кен. На его лице было написано желание побыстрее закрыть неудобную тему. — Ну что, в путь? Безумно хочется погреться в сауне, а потом нырнуть в бассейн!

Похоже, дом здесь роскошный, подумала Саманта. Кен словно прочитал ее мысли.

— После смерти Джима Джек здорово поработал над домом. Он потратил кучу денег, но, по-моему, не зря. Хотя и Джиму надо отдать должное: он в свое время тоже неплохо потрудился. И при этом он знал, что одной ногой уже стоит в могиле!

Саманту немного покоробили слова Кена о Моррисоне. Они прозвучали как-то слишком небрежно, а ведь Джим сделал для Кена немало!

Саманта постаралась не заострять на этом внимания. Кен добрый малый. Каждый может ляпнуть что-нибудь не очень удачное.

— Потом все ей расскажешь, — бесцеремонно перебила сына миссис Моррисон. — Тебе и вправду надо отдохнуть.

Ни слова Саманте…

Было очевидно, что мать очень любит Кена. Что же касается Джека, то, несмотря на ее слова, Саманта так и не поняла, как Элизабет к нему относится. К своему однажды брошенному старшему сыну.

Интересно, они нашли общий язык? Неужели он простил ее, а Келли и Томаса Райдменов простить не смог? Это верх несправедливости! Эти милые люди так любили его, столько ночей из-за него не спали!..

— Решено: идем отдыхать! — улыбнулся Кен. И уже поднимаясь вверх по лестнице, обратился к матери: — Как дела у Джека?

— По поводу своего здоровья он отмалчивается. Никак не может смириться с тем, что остался калекой. А в остальном все нормально.

Саманту от ее слов передернуло. Или эта женщина патологически бестактна, или она просто не любит своего старшего сына.

Саманта начала склоняться в сторону последнего.

Дом Джека был великолепен. Саманта даже представить себе не могла, что за Полярным кругом может быть такая роскошь.

Он был просторным и очень хорошо спланированным. Она почти сразу же влюбилась комнату, где ей предстояло прожить ближайшие несколько дней.

Стены были выдержаны в неброских пастельных тонах, на полу лежал пушистый ковер с причудливым орнаментом. Вся мебель казалась очень простой, но Саманта сразу определила, что она очень добротная и дорогая.

И как все это сюда доставлялось?

Кен говорит, что здесь еще есть сауна и бассейн…

Без сомнения, это был самый красивый и необычный дом, который Саманта когда-либо видела. И при других обстоятельствах она непременно выплеснула бы весь свой восторг на Кена, но сейчас она пребывала в замешательстве и недоумении. Впереди встреча с Джеком. Она наверняка будет еще менее приятной, чем встреча с Элизабет Моррисон.

Саманта подошла к окну. Оно выходило во двор. Отсюда было видно несколько небольших построек, соединенных коридором с главным зданием, но имеющих вход и с улицы.

— А это что такое? — Саманта обернулась к Кену.

Он подошел к ней и обнял за талию.

— Справа — фотомастерская, поодаль от нее — псарня, а слева — гараж. — Кен поцеловал Саманту в шею и не встретил сопротивления с ее стороны. — Надо будет попросить у Джека разрешения покататься на его скутере. Супермашина!

Саманте удивилась.

— Скутер Джека? Он ведь…

— Калека. — Она вздрогнула — это произнес не Кен.

Они оба повернулись к двери.

Джек!

Вот и встретились! — пронеслось в голове у Саманты. Что же сейчас будет?

Джек продолжил:

— Вы, мисс, удивлены, как человек, передвигающийся по дому в инвалидной коляске, может управлять скутером? — Саманта пыталась что-то сказать, но он не дал ей вставить ни слова. — Да, да, конечно… Вы не хотели быть бестактной. Вы не могли и подумать, что именно сейчас я решу поприветствовать свою гостью. Я все правильно говорю?

— Джек! — Восклицание Кена было и раздраженным и радостным. Быстро подойдя к брату, он стал энергично трясти его руку, тем самым невольно дав Саманте время прийти в себя.

Ему, конечно, тоже не понравилась неожиданность, с которой появился Джек, но он не мог и представить, как она травмировала Саманту. Она знала, что будет потрясена, но все равно была не готова к эмоциям, которые захлестнули ее при виде этих до боли знакомых черт.

Джек почти не изменился, хотя, пожалуй, немного похудел, а черты лица стали резче. Но что изменилось очень сильно — это его взгляд. Голубые глаза были похожи на обжигающие колючие льдинки.

Он смотрел на Саманту откровенно оценивающим взглядом, и тут она поняла, что он ее не узнал.

Сделав это открытие, Саманта никак не могла понять, что она чувствует. С одной стороны — боль. Конечно, пять лет не прошли бесследно. Она изменилась и теперь мало чем напоминала уверенную в себе и амбициозную бизнес-леди.

Саманта отрастила волосы и, пытаясь как-то скрасить серость будней, перекрасилась в блондинку. Ее немного угловатые формы после родов округлились. Но все равно эти изменения не причина, чтобы не узнать ее всего через пять лет! Ведь Джек, слава Богу, не ослеп!

Саманта могла дать только одно объяснение происходящему: она никогда ничего для него не значила. Но ведь это не открытие. А отчего же тогда так больно?

С другой стороны, Саманта вздохнула с облегчением. Выяснение отношений на некоторое время откладывается. А может, и вообще отменяется. Тем лучше.

Джек продолжал изучать Саманту пристальным оценивающим взглядом, и по его холодно-восхищенным глазам она ясно видела, что он действительно ее не узнал. Джек смотрел на нее так, как смотрит мужчина на будущую жену своего брата.

Саманта опустила глаза на его длинные ноги, поставленные на подножку кресла и завернутые в шерстяной плед.

Боже мой! Что творится с нашими судьбами!

На память пришел вечер их близости. Тогда оба были переполнены надеждами и уверенностью в своих силах. Все должно было быть иначе…

— Давай я тебя, наконец, представлю, — сказал Кен, неодобрительно покачивая головой по поводу необычной манеры Джека приветствовать гостей. — Брат, как ты уже догадался, это Саманта. Саманта, позволь тебе представить Джека.

— Здравствуйте, — произнес он, протягивая ей руку. — Простите, что не встаю. Для меня это не так легко, как прежде.

— Здравствуйте! — Саманта с трудом произнесла приветствие и быстро выдернула руку из его твердой холодной ладони. Ее собственная ладонь была горячей и влажной. Даже от этого короткого прикосновения к Джеку она ощутила слабость в коленях и неуверенность.

— Вот эта очаровательная девушка будет твоей невесткой, — вмешался Кен, по-хозяйски положив руку ей на плечо. — Одобряешь?

— Весьма, — наконец ответил Джек.

Неожиданно подошла миссис Моррисон и взялась за его кресло.

— Я пришла сказать, что ланч будет через час. Барбара уже готовит что-то необычное.

— Барбара служит у нас в доме кухаркой, — пояснил Кен.

Миссис Моррисон попыталась сдвинуть кресло с места, но Джек нетерпеливо разжал ее пальцы. Впервые он выказал раздражение, и Саманта перехватила сочувственный взгляд, который Кен бросил матери.

Поход в сауну было решено отложить до вечера, но в ванной Кен застрял надолго.

Когда они с Самантой спустились в гостиную, миссис Моррисон и Джек уже находились там.

— Добро пожаловать, Саманта, Кен, — проговорил хозяин дома холодным тоном. — Я уж подумал, что вы нашли более приятное для себя занятие, чем обед в обществе калеки и…

— Джек! — Предостерегающие возгласы Кена и миссис Моррисон прозвучали одновременно.

Но, не обращая на них внимания, Джек продолжал:

— Как вам нравится мой дом, Саманта? Не находите, что это слишком большая роскошь для такого калеки, как я? — Он замолчал, глядя на нее в ожидании ответа.

В конце концов, он ведь задал вполне естественный вопрос, хотя, возможно, и слишком прямолинейный. Кен же предупреждал ее о склонности брата к сарказму.

— Думаю, вы сами не считаете себя калекой, мистер Райдмен. А я тем более не считаю, — осторожно ответила она. — Человек, который всегда любил красивые дома, не должен лишать себя такого удовольствия только потому, что не может самостоятельно передвигаться.

— Вы знаете, что я люблю красивые дома? — удивился Джек. — С чего вы взяли?

Саманта покраснела.

— Я имела в виду, что все любят красивые дома, и… я не вижу причины, почему вы не можете позволить себе жить так, как того желаете и как позволяют ваши средства, — с трудом выкрутилась она.

Джек подъехал к столу и занялся шампанским. Он легко раскупорил бутылку.

— Надеюсь, никто не откажется от этого великолепного напитка, — сказал он и передал бутылку брату. Разлить шампанское по бокалам было бы для него сложно. — Я думаю, тост готов, а? — Но все молчали. Тогда Джек взял инициативу в свои руки: — За добрые времена, да? Для всех нас! Но особенно для Кена и Саманты! Ваше здоровье!

Дрожащими губами Саманта сделала глоток изысканного напитка.

Все складывается не так, печально подумала она. Ей все представлялось совсем по-другому. Однако ей не на что жаловаться: Джек по-прежнему ее не узнавал, а Кен был очень заботлив и внимателен.

И все же, несмотря на это, Саманту одолевала тревога.

Началась общая беседа, в которой Саманта почти не участвовала. Кен расспрашивал Джека о его последней вылазке к побережью, где он снимал тюленей, а Джек, в свою очередь, интересовался, удалось ли брату устроиться на должность, которую ему обещали.

У Кена было экономическое образование. Раньше он работал в одной аудиторской фирме, но теперь пробовал себя в гостиничном бизнесе.

Казалось, что братья неплохо ладят.

Саманте было и больно и радостно это видеть. Больно потому, что она вспомнила весельчаков Рича и Боба — сыновей Райдменов. От них Джек отказался…

Молодые люди продолжали беседовать, а миссис Моррисон предложила Саманте показать ту часть дома, которую она еще не видела. Хотя оставаться наедине с этой неприятной женщиной Саманте совсем не хотелось, подходящего предлога для отказа у нее не нашлось.

Кен услышал, о чем говорит мать, и с энтузиазмом добавил:

— А потом приготовься, мы пойдем в бассейн. Так что не теряй времени и надевай купальник. Представим, что мы на Гавайях… — Он рассмеялся собственной шутке.

Саманте удалось выдавить из себя легкую улыбку.

Она встала и пошла за Элизабет Моррисон, которая направилась к какой-то двери. Только когда та ее открыла, Саманта поняла, что это лифт.

— Покойный Джим словно предвидел, что в доме будет жить инвалид. Сам-то он им никогда не пользовался. Пока мог ходить — пользовался лестницей, а когда совсем обессилел, предпочел просто не выходить из своей спальни.

Саманта обернулась, чтобы быть уверенной, что Джек не слышал слов матери.

Элизабет закрыла дверцу лифта и последовала к другой двери. Они оказались в просторном коридоре. Саманта заметила, что все пороги в доме стесаны. Чтобы Джек мог легко проезжать на своем кресле, поняла она.

Интересно, кто присматривает за Джеком? — размышляла Саманта, пока они шли по коридору. Ведь кто-то должен помогать ему мыться и одеваться, а пока она видела здесь только кухарку и ее внучку, работавшую в доме горничной.

— Комнаты Джека, естественно, на первом этаже, — пояснила миссис Моррисон, когда они вошли в круглый холл с великолепным бассейном.

— Здесь очень красиво, — произнесла Саманта.

Немного поколебавшись, миссис Моррисон повела ее дальше, показав сауну.

— Кен просто обожает ее, особенно любит париться после хорошей прогулки на лыжах или скутере. — Она сделала небольшую паузу. — Ладно… А теперь я провожу вас до вашей комнаты. Отсюда есть два пути. Один вы знаете, а я поведу вас другим.

На пороге своей комнаты, Саманта повернулась к миссис Моррисон и сказала:

— Прямо не знаю, что и сказать. Просто потрясающе! Большое спасибо.

— Не стоит благодарности, — сухо ответила Элизабет. — Я же сказала, что этот дом принадлежит Джеку, а не мне.

Элизабет уже собиралась уйти, но Саманта почувствовала, что надо задать несколько вопросов.

— Миссис Моррисон, вы… признайтесь, вы недовольны тем, что я приехала? Вы против моих… наших с Кеном отношений?

Элизабет настороженно посмотрела на нее.

— Разве я так говорила?

— Нет, но…

— До тех пор пока счастливы оба моих сына, счастлива и я, — сладким голосом произнесла Элизабет. И, не дав Саманте возможности ответить, она повернулась и пошла по направлению к своей комнате.

Саманта не стала распаковывать чемодан, а ограничилась тем, что достала мнущиеся вещи.

Сняв с себя шерстяные брюки, свитер и водолазку, которые Саманта надела в дорогу, она стала рыться в чемодане поисках купальника и халата.

Это Кен посоветовал ей взять купальник. Сама она ни за что не догадалась бы, что он может здесь пригодиться. Выслушав совет Кена, Саманта подумала, что в доме есть небольшой лягушатник. И хотя знала, что ей вряд ли захочется плескаться, купальные принадлежности все-таки взяла.

Кен советовал не зря. Увидев великолепный бассейн, Саманта сразу захотела поплавать, расслабиться и начать полноценный отдых. Ведь у нее отпуск!

Она натянула на себя купальник и начала расчесываться. Проводя расческой по шелковистым волосам, Саманта критическим взглядом посмотрела на себя в большое зеркало гардероба.

Интересно, понравилось бы ее тело Джеку?

Роды пошли ее фигуре только на пользу, в этом Саманта была уверена на все сто процентов. Талия по-прежнему оставалась тонкой, но грудь и бедра приобрели приятную округлость.

Она подошла ближе к зеркалу и принялась внимательно изучать свое лицо. Кожа гладкая, прямой, правильной формы нос, крупный красивый рот, но самое выразительное в ее лице — Саманта была уверена — это серо-голубые глаза с длинными, загибающимися вверх ресницами.

Саманта знала, что нравится мужчинам.

Интересно, а Джек? Нашел ли он ее привлекательной? — подумала она, одновременно презирая себя за предательскую мысль. Высоко подняв волосы, Саманта заколола их шпильками и надела махровый халат. Найти дорогу к бассейну оказалось не так трудно, как показалось вначале. Спускаясь по лестнице, она увидела Кена, который поднимался наверх.

— Ты когда придешь? — спросила его Саманта.

Кен нежно поцеловал ее в губы и негромко ответил:

— Очень скоро… А пока, прошу, иди поговори с моим братом. Доставь ему удовольствие своим обществом. Но имей в виду: я встретил тебя раньше. Понятно?

— Я… лучше подожду тебя, — попыталась возразить Саманта.

Но Кен решительно подтолкнул ее вперед.

— Я сейчас приду, иди в гостиную, — сказал он и еще раз поцеловал растерявшуюся Саманту.

Она робко улыбнулась, но не нашлась, что ответить.

Будь что будет! Джек ее не узнал, так чего ей бояться?

Для него она только подруга брата, не более того. Если все пойдет хорошо, ничто не нарушит ее отношений с Кеном. Ей казалось, что именно этого она желает всем сердцем.

Сделав глубокий вдох, Саманта спустилась по лестнице и прошла в гостиную.

Джек был один. Элизабет, по всей видимости, занималась домашними делами. Джек по-прежнему сидел за столом. Он читал газету и не сразу заметил Саманту. Несколько мгновений, пока Джек не услышал ее шагов и не повернулся, она наблюдала за ним.

Глядя на него, она опять прокрутила в памяти всю короткую историю их отношений. Саманта все больше склонялась к мысли, что поступила тогда более чем глупо. У нее была и перспективная работа, и возможность растить детей вместе с их отцом. А теперь… Из-за своих дурацких амбиций она лишилась и того и другого.

Однако Джеку еще хуже.

Саманта испытывала к нему жалость и сострадание, она совсем забыла о предупреждении Кена, что Джек не выносит сочувствия к себе.

— Саманта! — В его голосе слышался неподдельный дружеский энтузиазм. — Идите сюда! Кен пошел переодеваться, но, наверное, скоро вернется.

— Конечно. Я… я только что встретила его. — Саманта непроизвольно ускорила шаги и подошла совсем близко к Джеку. — Я… мне так нравятся здешние виды… Вы, наверное, часто ими любуетесь. Кен говорил, что вы даже увлеклись фотографией.

— Если честно, то я слишком привык к этим красотам, чтобы восхищаться ими, — суховато заметил он. — Вот море — совсем другое дело. Оно каждый раз разное, в нем столько мощи… Еще я люблю фотографировать местных жителей. — Джек грустно улыбнулся. — Не думайте, я не надеюсь стать профессиональным фотографом. Это так… Способ убить время. Я вообще давно ни на что не надеюсь.

Повисла неловкая пауза.

— Э… — Саманта решила нарушить молчание, — сегодня чудесный день, правда?

— Прямо к вашему с Кеном приезду, — подтвердил Джек.

В его голосе она уловила нотки иронии. Джек, видимо, решил, что перед ним одна из тех глупеньких дамочек, которые способны думать только о новинках моды и косметике.

Саманта смущенно покраснела. Она чувствовала себя маленькой девочкой. Тема для разговора никак не находилась, а Джек словно не замечал того неловкого состояния, в котором пребывала Саманта.

Послышался звук шагов, и в гостиную вошел Кен.

— Ну как дела? Вы тут, похоже, увлеченно беседуете?

Да уж, подумала Саманта.

Кен продолжал:

— Джек, что ты ей обо мне наплел? Моя любимая такая грустная… Чувствую между вами некоторую неловкость. Я прав? Джек, ты не обидел мою невесту? — Кен обнял Саманту за плечи.

— Не говори глупостей, — поспешно сказала она и почему-то отстранилась от него.

Джек вяло обронил:

— Не задирай нос, малыш. Мы даже не упоминали твоего имени. И как ты мог подумать, что я способен обидеть такую очаровательную женщину?

— Тогда о чем вы говорили? Лица у вас, скажу прямо, не очень веселые. Может, решали проблему голодающих детей Африки? — Кен решил пошутить, но шутки не получилось. Заострив внимание на напряженной атмосфере, он лишь усилил ее.

— Мы говорили о погоде, — с ироничной улыбкой ответил Джек.

Как же он изменился! Раньше у Джека никогда не было такого тона… Наверное, все же не стоило раскрывать ему тайну его рождения.

Кен скорчил гримасу.

— Верю, — добродушно согласился он. — Ну что, Саманта, идем купаться?

От бассейна она не получила никакого удовольствия. У Кена же было веселое игривое настроение, и Саманта ругала себя за то, что не может радоваться вместе с ним.

Больше всего ей хотелось уйти в свою комнату, побыть одной и подумать…

Удалось это сделать только после ужина. Встав из-за стола, она пожелала всем спокойной ночи и, сославшись на головную боль, отправилась наверх. Заснула Саманта почти сразу, как только голова ее коснулась подушки.