Ледяной дом

9

Она вбежала в дом, сбросила с себя дубленку и сапоги и стремглав помчалась наверх. Поднявшись на второй этаж, она услышала смех. Смеялась Элизабет Моррисон. Ее голос показался Саманте пьяным…

Однако удивило ее совсем другое.

С Элизабет в унисон смеялся еще кто-то. Саманта отчетливо слышала низкий мужской голос.

Неужели у нее гость? Но откуда? Она не заметила у дома ни снегохода, ни упряжки с собаками. Джека в доме нет, он сейчас развлекается с Кейт в Анкоридже. Рой? Элизабет Моррисон никогда не снизошла бы до слуги, слишком уж она высокомерна.

Саманта сделала несколько осторожных шагов по коридору.

— Тсс… — услышала она за дверью Элизабет.

— Не волнуйся, вряд ли они так скоро вернутся с прогулки, — ответил ей мужской голос. — Любимая, я поднимаю этот бокал за тебя!

Послышались смешки, потом характерные звуки.

Саманта была потрясена. Она уже забыла о разговоре с Кеном. Теперь ей предстоит разгадать совсем другую загадку: неужели у Элизабет Моррисон есть любовник? Кого она могла соблазнить? Она же насквозь пропитая старуха! Интересно, сколько ей лет?

Саманта вспомнила слова Джима, что его жена была на семь лет старше. Значит, когда они поженились, ей было двадцать семь. Джек ровесник Саманты, ему сейчас двадцать восемь. Значит, двадцать семь плюс двадцать восемь и еще год на беременность — получается, что Элизабет Моррисон сейчас пятьдесят шесть лет. Всего лишь? Саманта дала бы ей все шестьдесят шесть.

— О… любимый, — послышался стон Элизабет. — Как приятно!

Саманта улыбнулась, вспомнив, как утром миссис Моррисон бесцеремонно помешала им с Кеном. А сама-то?..

Но все же, с кем она?..

Саманта прислушалась, не приближается ли Кен. Все было тихо. Она решила не бороться со своим любопытством и нагнулась, чтобы посмотреть в замочную скважину…

Так и есть. Элизабет Моррисон придается любовным утехам с каким-то мужчиной. Саманта могла видеть его только со спины, но и этого было достаточно, чтобы понять, что тот намного моложе ее.

Саманта огляделась по сторонам. Ей совсем не хотелось, чтобы Кен или Барбара застали ее шпионящей за Элизабет. Но вокруг по-прежнему никого не было.

— Тебе хорошо, милая?

Этот голос показался Саманте знакомым.

Не может быть! Ее осенило абсурдное предположение. Нет! Нет! И еще раз нет!

Однако следующая реплика Элизабет Моррисон полностью подтвердила догадку Саманты:

— О да, Рой… Да…

Саманта как ошпаренная отскочила от стенки.

Вот это фокусы!..

А чего же она устроила ему такое линчевание у всех на глазах? А он?.. Рой смотрел на нее как побитая собака. Хотя, похоже, он может спокойно вить из нее веревки. Вряд ли Рой сгорает от любви к Элизабет Моррисон, а она-то уж наверняка от него без ума!

Саманта решила побыстрее скрыться, пока ее не обнаружили. Она направилась к своей комнате, но потом передумала. Когда Кен вернется, он может надумать еще раз с ней поговорить, а Саманте хотелось побыть одной. Поэтому она решила посидеть немного в библиотеке. Кен вряд ли будет искать ее там.

Снова проходя мимо комнаты Элизабет Моррисон, Саманта услышала обрывок их разговора и, не удержавшись, еще раз заглянула в замочную скважину. Сердце ее билось от страха, но любопытство взяло верх.

Любовники лежали на кровати и потягивали вино.

Снизу донесся какой-то шум. Похоже, вернулся, Кен… Значит, если она будет спускаться по главной лестнице, они неминуемо столкнуться. Нет уж, увольте!

Саманта резко развернулась и, быстрыми шагами пройдя мимо своей комнаты, дошла до второй лестницы, с которой не так давно имела несчастье свалиться. Аккуратно ступая по ступенькам и держась обеими руками за перила, она спустилась вниз.

Саманта решила переждать у бассейна, пока Кен поднимется на второй этаж, после чего незаметно перейти в библиотеку. Она села на небольшую деревянную скамейку и стала ждать.

Но неожиданно погас свет, и сверху донесся звук глухого удара. Через пару секунд свет снова зажегся. Господи, что-то случилось!

Саманта побоялась во второй раз пройти по злополучной лестнице и побежала к главной. В коридоре второго этажа она увидела лежавшего на полу Кена. Она кинулась к нему. Он лежал неподвижно прямо перед дверью ее комнаты.

— Кен! Кен, что с тобой? — прошептала она. Но он был без сознания. — Миссис Моррисон! Миссис Моррисон!

Однако из комнаты Элизабет не донеслось ни звука. Саманта принялась энергично стучать в дверь и звать на помощь:

— Миссис Моррисон! С Кеном случилось несчастье!

Дверь почти мгновенно распахнулась.

— Где он?

Саманта молча показала рукой в сторону своей комнаты. Полуодетая Элизабет бросилась к сыну. Роя в комнате не было видно. Наверное, спрятался, подумала Саманта.

— Мальчик мой! — запричитала Элизабет. — Боже мой! Открой глаза! Саманта, вызови врача! Быстрее!

— Со мной все в порядке, — послышался слабый голос Кена. — Он открыл глаза.

— Слава Богу! — Элизабет начала осыпать поцелуями лицо сына. — Я так испугалась…

— Но что же произошло? — не удержалась от вопроса Саманта.

Кен начал понемногу приходить в себя. Продолжая покорно переносить поцелуи матери, он сел и посмотрел на Саманту.

— С твоей дверной ручкой творится что-то непонятное…

Саманта проследила за его взглядом и заметила, что краска на ручке в некоторых местах чуть-чуть почернела и покрылась маленькими пузырьками. Интересно, что это значит?

Между тем Кен продолжал:

— Я решил зайти к тебе, но меня вдруг так шарахнуло током, что чуть душу не вытрясло…

— Что? — вырвалось у Саманты. — Но как такое может быть!

— Сынок, ты что-то придумываешь, — недоверчиво проговорила Элизабет.

— Нет, все именно так и было. Зачем мне врать?.. — Он перевел взгляд с Саманты на мать.

— Слава Богу, — продолжала причитать Элизабет, — что ты цел и невредим…

На лице Кена появилась горькая улыбка.

— Тут не Бога надо благодарить, а мои резиновые подошвы. Ты уж не сердись, мам, но я опять не разулся у входной двери…

В ответ Элизабет вновь начала покрывать поцелуями лицо сына.

От Саманты не ускользнуло, что Кен поморщился. До него, видимо, донесся запах спиртного. Похоже, больше всего он сейчас хочет, чтобы Саманта не заметила, в каком состоянии его мать.

— Милая, помоги мне, пожалуйста, встать. А ты, мама, не беспокойся. Еще раз повторяю: со мной все в порядке. — Кен натянуто улыбнулся. — Отделался легким испугом.

Саманта проводила Кена в комнату, помогла снять сапоги и уложила на кровать. Кен был мертвенно бледен и, похоже, несмотря на все его заверения, еще не до конца пришел в себя.

— Ты так всех напугал! — проговорила Саманта.

— А я так рад, что это был я, а не ты… — Его взгляд был переполнен любовью. — Я умер бы, если бы с тобой что-либо случилось…

Саманта совсем забыла об их размолвке. Сейчас она чувствовала к Кену только безграничную благодарность за его любовь.

— Надо будет разобраться, в чем там дело, — сказал Кен, беря ее руку в свою. — И невесело засмеялся. — Что-то не очень удачными получаются наши каникулы.

— Это не страшно, — вежливо ответила Саманта и убрала за ухо выбившуюся прядь.

Кен тяжело вздохнул.

— Саманта, попроси, пожалуйста, Барбару принести ужин мне в комнату. А ты… — он запнулся, — не могла бы ты составить мне компанию.

Она молчала.

Кен попытался поймать ее взгляд, но она старательно отводила глаза.

— Не думаю, что это хорошая идея, — наконец произнесла Саманта. — Мне надо побыть одной и подумать. — И, бросив на Кена быстрый взгляд, добавила: — Но я передам Барбаре твое пожелание. — Она встала с кровати, повернулась и вышла из комнаты, оставив Кена в полном смятении.

Он смотрел на закрытую дверь и надеялся, что Саманта все же придет. Но надежды его оказались напрасными.

В гостиной она застала Элизабет и Роя. Они очень импульсивно что-то выясняли, но старались говорить тихо.

— Рой, что вы там натворили? — без обиняков поинтересовалась Саманта.

— Милая Саманта, — влезла в разговор Элизабет. — Он ничего не может объяснить! Я не могу добиться от него ни одного путного слова! Я уже окончательно решила его уволить!

Что-то в ее словах показалось Саманте неискренним. Неужели она возьмет и уволит своего любовника? Ведь, может, он ни в чем и не виноват. Просто такое стечение обстоятельств…

Однако Саманте в это верилось с трудом. В течение нескольких дней случилось столько странного… Сначала сердечный приступ Элизабет, затем, в тот же день, Саманта свалилась с лестницы, а теперь вот Кена чуть не убило током. Да еще при каких обстоятельствах! Он просто взялся за дверную ручку!

Похоже, этот дом притягивает к себе несчастья, подумала Саманта.

И как тут может жить Джек? Ее мысли снова вернулись к нему. Сейчас он, наверное, ужинает с Кейт в каком-нибудь романтичном ресторанчике… В ее сердце снова закралась ревность, бороться с которой она была не в состоянии. Думая о том, что Джек сейчас развлекается в Анкоридже со своей милой наставницей, Саманта почувствовала, что начинает сходить с ума…

Следующие два дня ее отношения с Кеном оставались натянутыми. Они вместе ходили гулять, плавали в бассейне, но почти все время молчали.

К поссорившей их теме они больше не возвращались. Кен надеялся, что со временем Саманта сама все поймет, а она в свою очередь была уверена, что переубеждать Кена — занятие бесполезное. У него есть наставник, советам которого он следует неукоснительно, — его мать.

Саманта безумно хотела домой. Ей не терпелось увидеть своих дорогих мальчиков. Она так по ним соскучилась!..

Но добраться до Анкориджа не представлялось возможным. Надо было ждать вертолет. Ждать, когда вернутся Джек и Кейт.

Саманта проснулась от громкого стука в дверь. С трудом открыв глаза, она протянула руку за часами, стоявшими рядом на столике. Два часа ночи!

Она накинула на плечи халат и села на постели.

— Кто там?

Но ответа не последовало. Кто-то молча вошел в незапертую дверь. Не успела Саманта опомниться, как сильная мужская рука зажала ей рот и повалила ее обратно на подушку, и в следующий миг она с ужасом ощутила на себе тяжесть навалившегося тела.

Ее охватила паника.

Задыхаясь и бешено извиваясь, она напрягла все силы, чтобы освободить рот от крепкой руки незнакомца и хотя бы глотнуть воздуха.

В эти мгновения Саманта, конечно, не могла действовать обдуманно и расчетливо. Она яростно сопротивлялась, следуя только животному инстинкту самосохранения. И ей не приходило в голову, что на нее напал не посторонний человек, а кто-то из живущих в доме. Но когда ее зубы вцепились в ладонь нападающего, и тот отдернул руку, она вдруг услышала грубое ругательство, произнесенное хорошо знакомым голосом. Это же Кен!

Ярость Саманты тут же угасла, и она неожиданно почувствовала такую слабость, что не могла пошевелиться. Потрясенная, она просто лежала на кровати, уставившись на его силуэт, и не верила своим глазам. Сидя на краю кровати, он растирал укушенную ладонь, повернув к ней голову.

— Кен? — произнесла она наконец, не выдержав молчания и неопределенности. — Чего тебе надо?

Он снова не ответил.

Глаза Саманты постепенно привыкли к темноте, и она разглядела на нем все тот же свитер, в котором он ходил весь день, и теплые брюки. Однако под свитером Саманта не увидела рубашки. Скорее всего, Кен торопился и решил не надевать ее, а лишь натянул на голое тело теплый свитер.

Он тяжело и часто дышал.

Что он здесь делает? — подумала она. Зачем пришел? К ней опять вернулся страх. Что же предпринять? Ему нельзя здесь оставаться.

Она решительно встала с постели.

— Кен! Пожалуйста, уходи.

Но у него были совсем другие планы. Он придвинулся к ней, дотянулся руками и крепко сжал ее бедра. Даже в темноте Саманта видела нездоровый блеск его глаз.

— Зачем мне уходить? — хрипло спросил он. — Я не хочу! И ты, как мне кажется, тоже этого не хочешь.

— Ты не в себе… Ты пьян?

Вместо ответа Кен попытался ее поцеловать.

— Прекрати! — Саманта резко отодвинулась, чтобы он не мог достать ее рукой.

Кен придвинулся к ней, сбросил с ее плеч халат и губами прикоснулся к ее плечу.

— Боже мой! Как хорошо! Твоя кожа такая мягкая, нежная…

— Я сейчас закричу! — повысила тон Саманта. — Я буду звать на помощь!

— Давай, давай, кричи — насмешливо сказал Кен. Его губы медленно двигались от ее плеча к груди. — Тебя никто не услышит. Мамочка мертвецки пьяна, Рой и Барбара в другом крыле дома… Все спят. А мы с тобой не спим… И мы совсем одни…

Саманта отодвинулась от него, лихорадочно обдумывая свое положение. Что у него на уме?

— Кен! Между нами все кончено. Надеюсь, ты не думаешь…

Он ухмыльнулся.

— Ты обманываешься в своих надеждах. Я думаю… все время думаю о тебе… — Кен стал гладить ее по ноге, медленно проводя ладонью от щиколотки к бедру. — И я очень хочу с тобой поговорить. Одна мысль не дает мне покоя. — Его тон стал резким и угрожающим. — Мамочка надоумила… А то я совсем дурак. Ведь так ты считаешь?

Сколько же он выпил? Раньше Кен никогда так себя не вел. С каждой минутой Саманте становилось все страшнее и страшнее.

— Что за бред ты несешь? — пробормотала она, отчаявшись что-либо понять.

— Как ты находишь моего братца?

— А он-то тут при чем? — удивленно воскликнула Саманта.

— А ты подумай.

Кровь ударила Саманте в голову. Он все узнал! Но откуда? Кен что-то говорил про свою мать. Неужели она все пронюхала?

— Ну и?.. — не отступал Кен.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты отлично знаешь, что я имею в виду. — Он грозно сдвинул брови. — Я прав?

Кен придвинулся к ней совсем близко. Саманте в нос ударил запах спиртного и его тяжелое неровное дыхание.

Отпираться не имеет смысла. Пришло время во всем признаться…

— Ты хочешь сказать, что я и Джек…

— Да, именно это, — зло прошипел Кен. — Вы были любовниками!

Саманта молчала.

— И как это понимать? — продолжал Кен. — Ты никогда не говорила мне, что знакома с ним.

— Ты меня не спрашивал, — спокойно ответила она.

— Какой же я дурак! — Он ударил себя по лбу. — А твои дети… Я думал, что это просто совпадение, но… — Кен говорил очень сбивчиво, то и дело перескакивая с одной мысли на другую. — Джим и Джек… Ты назвала их в честь моего братца и его отца!

Кен неожиданно схватил ее за плечи и начал трясти. Испуганной Саманте на миг показалось, что он вытрясет из нее всю душу.

— Мама как всегда права. Ты сразу ей не понравилась, а после того как она увидела фото твоих детей, и я сказал ей, как их зовут, все стало на свои места…

Он наконец прекратил трясти Саманту, но по-прежнему держал ее за плечи.

Саманта дрожала от страха. Был бы Кен трезв, она смогла бы все уладить, но когда он в таком состоянии… Его слова все крутились в ее голове: «…после того как она увидела фото твоих детей…».

Но ведь Саманта никому не показывала фотографию, а у Кена ее нет! Как же тогда Элизабет могла ее увидеть?

И тут Саманта вспомнила, как сразу же после приезда у нее не раз появлялось ощущение, что кто-то рылся в ее вещах. Тогда она подумала на Барбару. А потом чемодан… Ведь Саманта отлично помнила, что не задвигала его глубоко! Напрашивается только один вывод: Элизабет Моррисон отличная ищейка. Вот она и нашла в сумочке Саманты фотографию малышей. А потом закидала вопросами Кена.

— Это имеет значение? — устало пожала плечами Саманта.

— Конечно, имеет! — яростно воскликнул Кен. — Я считал тебя порядочной женщиной, а ты… Ложишься под любого. Джек даже не помнит тебя! И правда, зачем запоминать имя каждой шлюхи, с которой спишь?!

Саманта залепила ему звонкую пощечину.

Пару секунд они молча смотрели друг на друга. Но потом Кен навалился на нее всем телом и начал грубо целовать. Его мокрые губы показались Саманте настолько отвратительными, что слезы мгновенно застлали ее глаза.

— Кен, отпусти меня!

— Ни за что, моя дорогая! Значит, Джеку можно, а со мной ты ломаешь комедию! — Его рука залезла под ее ночную сорочку. — Скажи, зачем ты сюда приехала? Признайся!

Тело Саманты обмякло. Она прекратила сопротивляться. Кен расслабился и немного уменьшил хватку.

Саманта только этого и ждала. Резким движением она оттолкнула его от себя, вскочила и побежала к двери. Через секунду он нагнал ее, но отчаяние удесятерило ее силы.

Она нанесла два сокрушительных удара — один по животу, а другой — между ног.

— Сука! — прошипел Кен, сложившись пополам от жуткой боли.

Перепрыгивая через две ступеньки, Саманта сбежала вниз. Но где ей спрятаться? Боясь погони, она завернула под лестницу и притаилась там, словно загнанный зверек.

Просидев там не меньше получаса и убедившись, что в доме тихо, Саманта решилась перейти в другое место. Более теплое. В одной ночной рубашке она промерзла до костей, ее кожа покрылась мурашками. На цыпочках, стараясь не производить ни малейшего шума, она направилась в гостиную, но там оказалось так же холодно. Надо пойти и одеться. Другого выхода нет.

Саманта осторожно двинулась по лестнице, и звук каждого шага громом отдавался у нее в ушах. Она попыталась представить, что будет делать, если наткнется на Кена, и несколько раз ее сердце замирало от ужаса, когда в неверном лунном свете ей чудилась тень.

Наконец Саманта преодолела все ступеньки наверх. До ее комнаты оставалось всего несколько метров. То и дело спотыкаясь из-за дрожи в коленях, она дошла до своей двери и осторожно ее открыла. Комната была пуста.

Быстро натянув на себя джинсы и свитер, она снова спустилась в гостиную. Потом прошла на кухню. Потом к бассейну. Вернулась опять в гостиную. Она нигде не чувствовала себя спокойно. Ей было некуда идти и не к кому обратиться за помощью.

Интересно, где сейчас Кен? — спрашивала себя Саманта. Она страшно боялась его появления.

Он сильно выпил. Так что разговоров, которые наверняка вела с ним мать о ее связи с Джеком, вполне хватило, чтобы Кеном завладела хмельная отвага.

Саманта осуждала даже не Кена, а Элизабет Моррисон. Без подстрекательства со стороны матери он ни за что не посмел бы вести себя так грубо и вызывающе. Но, как бы там ни было, он порядком выпил, был возбужден и агрессивен и вряд ли сможет рассуждать здраво до самого утра.

Стоя в тени у окна гостиной, Саманта грустно смотрела в ночную темноту. Скорее бы вернулся Джек, тогда она попросит его распорядиться об ее отъезде. Больше она здесь не останется…

Саманта села на диван. На нее свинцовой тяжестью навалилась усталость. Не прошло и минуты, как она забылась сном.