Ледяной огонь магии

Дженнифер Эстеп

Ледяной огонь магии

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Black Blade — Cold Burn of Magic

Автор: Дженнифер Эстеп / Jennifer Estep

Серия: Чёрный клинок # 1 / Black Blade # 1

Перевод: Ivashkova, Jasmine, lena68169, lanaleksevna, Azazell, jisu

Редактор: lena68169

1

Всё плохое приходит тройкой.

Три ведьмы. Те три медведя, с которыми столкнулась Златовласка.

Три охранника с мечами, которые прямо сейчас преследовали меня.

— Вернись назад, воровка! — проревел один из них, его голос эхом отразился от темных крыш.

Я ухмыльнулась и побежала быстрее.

Полчаса назад я проникла в роскошно обставленный, но плохо охраняемый городской дом богатого бухгалтера с семейными связями, который приобрел рубиновое колье для своей подружки и чью щедрость совсем не оценила его жена.

Поэтому, по приказу и за счёт разозленной супруги, меня послали стащить вышеупомянутое ожерелье. Для меня было детской забавой взобраться по водосточной трубе на второй этаж, открыть балконную дверь и проскользнуть внутрь. Мне даже не пришлось взламывать сейф, поскольку колье лежало в открытом, чёрном бархатном футляре на письменном столе бухгалтера, где мой алчный взгляд тут же его обнаружил. Полюбовавшись блеском рубинов, я захлопнула крышку и спрятала футляр с его драгоценным содержимым в свой длинный, тёмно-сапфировый плащ.

Затем я обыскала остальную часть стола, в поисках чего-то, что можно было стащить ещё.

Я немного удивилась, найдя в одном из ящиков пару бриллиантовых запонок. Бриллианты не были столь же большими и впечатляющими, как рубины, но исчезли в моих карманах точно так же, как и золотая авторучка, серебряный нож для вскрытия писем и хрустальное пресс-папье.

Ничего такого, чего бы я ещё не воровала добрую дюжину раз за свои семнадцать лет.

На самом деле, эта работенка была полегче большинства, на которые в последнее время отправлял меня Мо.

Вы могли бы решить, что я, своего рода, современный Робин Гуд, весело обчищающий богатеев. Только я никогда не раздаривала свою добычу бедным. В мире существовало только три человека, которые для меня что-то значили — я, я и снова я. Ладно, быть может четверо, если бы вы застали меня в хорошем настроении и мне захотелось вспомнить Мо. Но, в любом случае, Мо мог сам о себе позаботиться, а мне вполне хватало хлопот кормить саму себя.

Когда я разложила всю добычу по карманам я осмотрела остальную часть кабинета. Но вазы и другие безделушки были слишком громоздкими, чтобы унести их с собой, а мебель — слишком тяжелой.

Довольная своим уловом, я решила убраться отсюда. И именно в этот момент один из охранников вошел в комнату, чтобы отнести ожерелье своему боссу.

Он позвал двух своих приятелей, и все трое вломились в кабинет размахивая мечами, а мне пришлось спешно отступать через боковую дверь. Оттуда я по нескольким лестничным пролётам взобралась наверх и выбралась на крышу особняка, прежде чем перепрыгнуть на крышу соседнего дома… а затем еще одного и еще.

Пять минут спустя я всё ещё неслась по крышам прелестных особняков в Клаудбёрст Фоллс, Западной Вирджинии. Стряхнуть с хвоста охранников оказалось сложнее, чем я ожидала, но у меня был план.

У меня всегда был план.

Приблизившись к краю крыши, я добавила скорости перед прыжком на крышу соседнего дома. К счастью для меня, особняки в этой части города стояли близко друг к другу, а их крыши были плоскими. На многих из них находились оранжереи или даже вольеры для птиц. На конкретно этой крыше было и то, и другое, и когда я пронеслась мимо, розы вздрогнули, несколько лепестков закружились во влажном воздухе, а голуби печально закурлыкали, потому что я потревожила их сон.

Расстояние между домами было небольшим, неверное, около метра, и я легко его перепрыгнула. Ноги одно мгновение находились в воздухе, прежде чем кроссовки снова приземлились на твёрдой поверхности.

Я пробежала несколько шагов по инерции, и плащ обвился вокруг моих ног. Набирая прежнюю скорость, я оглянулась через плечо. Хоть уже перевалило за десять вечера, а небо заволокло дождевыми тучами, я могла видеть своих преследователей так же ясно, как днем, благодаря моему таланту к видению.

Они выглядели, как обычные люди, и я не могла сказать, являются ли они скучными обыкновенными смертными или куда более интересными магами, вроде меня.

Казалось, охранники не обладали никаким талантом, по крайней мере они не использовали явной магии.

Иначе воздух прорезали бы молнии, осколки льда или даже огненные шары, летящие в мою сторону. Отчасти, мне даже хотелось, чтобы охранники обстреляли меня магией. Это намного облегчило бы мой побег.

Поскольку у меня был ещё один, несколько необычный талант.

Но, видимо, применить его не придётся. Мужчины прыгнули на крышу, как раз, когда я перескочила на следующую — последнюю в этом квартале.

Я подбежала к другому концу плоской крыши. Этот особняк примыкал к улице, и следующее здание находилось в добрых тридцати метрах — слишком далеко для прыжка. А поскольку это был частный дом, здесь даже не было пожарной лестницы, чтобы спуститься вниз, а только шаткая водосточная труба, слабо прикрученная к стене.

Но я уже об этом знала, потому что заранее проводила разведку местности этим вечером.

На самом деле, как раз именно по этой причине я и бежала к этому зданию.

Запустив руки в карманы, я перебрала их содержимое: футляр с ожерельем, остальную добычу, мой телефон, несколько четвертаков, пол батончика черного шоколада, которым я лакомилась ранее, наблюдая за домом бухгалтера.

Наконец мои пальцы сомкнулись на двух кусках мягкого, эластичного металла, и я извлекла пару тусклых цепных рукавиц, чтобы затем натянуть их на руки.

Охранники легко справились с последним прыжком. Вернее, для них это было раз плюнуть, с их-то длинными ногами. Я повернулась к ним лицом.

Верзилы ухмыльнулись и сбавили шаг, когда поняли, что у меня закончились крыши.

Один из охранников выступил вперед. Его зеленые глаза мерцали в полутьме, как у древесного тролля, а черные волосы были так коротко подстрижены, что казалось, будто он натянул на свой череп тень вместо шапки.

— Отдай нам колье, и мы позволим тебе жить дальше, — прорычал он. — Иначе…

Его меч прочертил в воздухе дугу, прямо на уровне моих плеч.

— Не сносить мне головы? — пробормотала я. — Как банально.

Он пожал плечами.

Моя рука опустилась к талии, к пристегнутому на поясе мечу. Я задумалась, может вытащить оружие из черных кожаных ножен и заняв атакующую позицию, сделать выпад, но потом передумала. Черта с два я полезу в драку с тремя охранниками — уж точно не за те гроши, что платил мне Мо.

— Ну же, — прогремел он. — Не люблю кромсать маленьких девочек, но мне уже приходилось это делать.

Я не стала обижаться на то, что он назвал меня «маленькой девочкой». Особенно если учесть, что он выглядел лет на пятьдесят.

Так что я вздохнула и опустила плечи, словно сдалась. Затем залезла в карман пальто, достала черный бархатный футляр и подняла вверх так, чтобы главарь смог его увидеть. Его глаза были не такими зоркими, как мои — это относилось к большинству людей — но он узнал футляр.

— Это колье?

Он кивнул, шагнул вперед и протянул руку.

Я ухмыльнулась и засунула футляр обратно в карман.

— Я тут подумала и решила оставить его себе. До скорого, ребята.

Вскочив на выступ крыши, я ухватилась за водосточную трубу и шагнула в ночной воздух.

Пальцы скользили по влажному металлу трубы, будто со скоростью света. Не одень я рукавицы, то ободрала бы ладони до костей. Ветер трепал мои черные волосы, вытягивая прядки из хвоста, и у меня вырвался легкий, счастливый смешок от захватывающего дух падения. В последний момент, я покрепче сжала трубу, пока у меня не зазвенело в ушах от жуткого скрежета металла. Но это остановило мой спуск и даже заставило перчатки задымить.

Пять секунд спустя мои кроссовки коснулись асфальта тротуара. Я отпустила водосточную трубу, отступила назад и взглянула наверх.

Охранники свесились с крыши, уставившись на меня с открытыми ртами. Один из них побежал к водосточной трубе, будто хотел последовать за мной, но в спешке не рассчитал силы и оторвал ее верхнюю часть от дома.

Остальная труба тоже оторвалась и с лязгом упала на землю. При ударе она высекла несколько искр, разлетевшихся по воздуху. Похоже, он все-таки был магом с талантом силы. Раздосадованный, он повернулся к боссу и протянул тому кусок трубы.

Главарь хорошенько треснул его по башке рукоятью меча. Второй охранник исчез из поля моего зрения, вероятно, потеряв сознание от тяжёлого удара. По-видимому, у главного тоже был талант к силе. Третий охранник разглядывал парапет крыши, будто раздумывая, не перемахнуть ли через край — вот только крыша находилась примерно в восемнадцати метрах от земли.

У него не было шансов выжить при падении с такой высоты, разве что он обладал неким талантом к исцелению. Но даже так это был большой риск, не стоящий боли от переломов костей. Охранник понимал это так же, как и я, поэтому отступил от края крыши, на что я, собственно, и рассчитывала.

Когда главарь осознал, что им не удастся меня поймать, то взревел и потряс мечом в воздухе, но это все, что он мог сделать.

С издевкой послав ему салют, я спрятала руки в карманы пальто и пошла вниз по улице, насвистывая тихую, веселую мелодию.

Ничего такого, чего бы я не делала раньше.

Несмотря на поздний час, мощеные улицы Клаудбёрст Фоллса не были пустыми.

Скорее наоборот.

Свет лился из магазинов, отелей и ресторанов, золотым сиянием разгоняя самые тёмные тени в окружающих переулках, хотя и не обитающую там нечисть.

Смертные и маги всех форм, размеров, возрастов и национальностей прогуливались вверх и вниз по тротуару, останавливаясь у витрин, щедро декорированных замками, мечами и прочими магическими штучками. В одной из закусочных посетители ели за стойкой, пока крылатые пикси, едва достигающие пятнадцати сантиметров, порхали по воздуху, разнося на своих крохотных головках дымящиеся тарелки картофельного пюре с отбивными.

Хотя все посетители выглядели обычными людьми, было легко отличить магов от смертных. Маги были полностью сосредоточены на своих чизбургерах, коктейлях и картофеле фри, в то время как смертные, глазея на снующих вокруг них пикси, которые приносили им их тунца на гриле, жаренный сыр и клубные сэндвичи, позволяли еде остыть. «Деревенщины» — насмешливо называли маги смертных, и не без оснований.

Я остановилась у перехода, разглядывая проносящиеся мимо автомобили. По большей части машины с номерами других штатов и туристические автобусы. Ну и иногда на велосипеде проезжали маги, использующие свой талант к силе или скорости, чтобы легко или быстро крутить педали и везти за собой миленькие вагончики с целующимися парочками. Знак, стоящий на клумбе, объявлял Клаудбёрст «самым магическим местом в Америке», туристическим городом где «сказки становятся явью».

Я фыркнула. Да, сказки здесь и в самом деле были реальными — включая всех монстров. Монстров, чертовски изголодавшихся по крови и костям, в которые они могли бы запустить свои зубы и когти, всё равно, будь то маги, смертные или другие существа.

Ожидая смены светофора, я подняла взгляд к горе Клаудбёрст, пик которой нависал над городом. Белые облака клубились вокруг вершины, а густой туман, сотканный из водяной дымки дюжины водопадов, окутывал склоны. Дымка обвивалась вокруг пика, словно взбитые сливки на мороженом, но гора, водопады и потрясающие виды с вершины были тем, за чем приезжали сюда туристы.

Наряду с монстрами.

Различные туристические компании заманивали народ на гору и в окружающие леса, где можно было понаблюдать за монстрами в их естественной среде обитания, вроде африканского сафари, но только версия южных штатов. Те же, кто был менее склонен к поиску подобных приключений, мог остаться в городе и без угрозы для жизни подивиться монстрами в парках, зоопарках и прочем, а также насладиться повсеместной сказочной тематикой Клаудбёрст Фоллс.

Ниже облаков, мигая серебристыми огоньками, на уступах горы раскинулись особняки из серого, белого и черного камня. Днем я смогла бы разглядеть украшенные гербом знамёна, что венчали башни, но сейчас они были лишь размытыми пятнами в ночном небе. Цвета и гербы представляли семьи, или мафии, которые были главными в городе, по крайней мере, для большинства магов.

Но были две семьи, что возвышались над всеми остальными — Синклеры и Драконисы. Их особняки были самыми большими, самыми шикарными и расположенными на горе выше остальных — Синклеры занимали западную сторону, а Драконисы — восточный склон.

Все остальные семьи находились под ними, в буквальном смысле слова.

И я тоже. Хотя мне было плевать как на Синклеров, так и на Драконисов и их постоянную вражду. Но это относилось и ко всему прочему. Вы бы не смогли заниматься работенкой, вроде моей, и следовать правилам, и уж тем более переживать, что можете кого-то разозлить, нарушив эти правила.

Всё же я предпочитала оставаться в тени по целому ряду причин, а это означало — не воровать у семей. По крайней мере, у наиболее знаменитых её представителей. Хотя их наемный персонал, вроде бухгалтера, которого я обчистила сегодня, были дичью, на которую я могла охотиться.

Избегать семей — было единственным правилом, которому я следовала.

В конце концов, в городе полно богачей, которых можно было ограбить, не говоря уже о толпах туристов, обычно замечающих пропажу своих бумажников, камер и телефонов уже в номере отелей.

Временами Мо взбирался на гору, чтобы сбагрить добытое нечестным путем добро любой семье, пускающей его на порог. Я сжала пальцами футляр в кармане. Интересно, кому он продаст рубиновое ожерелье. Вероятно, какому-нибудь болвану из богатой семейки, ищущему для кого-то подарок — или взятку.

Свет сменился, и я пересекла улицу, выбросив из головы все мысли о Синклерах, Драконисах и остальных семьях.

Чем дальше я продвигалась на запад, тем пустыннее становилась улица, а все вокруг теряло свой глянец лоск и магию. Оживленные забегаловки исчезли, сменившись блокированной застройкой. Назвать эту часть города самой дерьмовой, было бы преуменьшением, ведь даже спичечный домик был бы прочнее большинства здешних строений. Практически в каждом доме, мимо которого я проходила, бетонные ступеньки были разбиты, деревянные веранды стояли, покосившись на бок, а в крышах зияли дыры, словно нечто прогрызло насквозь тусклую, выветренную жесть.

Вероятно, так оно и было.

Как дополнение к смертным и магам, монстры образовывали третью, пусть и меньшую, часть населения, и они не были редкостью в этой части города. Запущенные дома, заколоченные магазины и заброшенные склады представляли собой прекрасное убежище для нечисти, где они могли залечь, в ожидании следующего потерявшегося туриста.

На улице я была совсем одна, поэтому вытащила меч, а мои голубые глаза глядели в оба, пристально всматриваясь в тени, что подкрались к краю тротуара, благодаря выбитым фонарям. Однако темнота почти не беспокоила меня, благодаря таланту к видению. Я могла видеть все вокруг ясно, как днем, не важно, насколько было темно.

Как и во всем остальном, в магии тоже доминировало число три. Она делилась на три категории: сила, скорость и чувства, включающее зрение, обоняние, слух, вкус и осязание. Большинство талантов были вариациями в этих трех областях, будь то способность поднять автомобиль одной рукой, двигаться быстрее змеи или же расслышать звон монеты с расстояния в тридцать метров.

Вдобавок ко всему прочему, некоторые умудрялись даже материализовывать свою магию и держать в руках огненные шары, разряды молний или ядовитые тучи, так что все могли увидеть и ощутить их силу — как и пострадать от нее.

Существовало три уровня силы — слабый, средний и сильный — в зависимости от того, насколько человек был талантлив в магии и сколько мог сделать с её помощью. Большинство населения попадало в слабую и среднюю категории, но некоторые таланты автоматически считались сильными из-за своей редкости или могущественности, или того и другого.

На самом деле, мы, маги, были циркачами, способными вытворять невероятные вещи со своими телами. Сильные женщины, быстрые мужчины, люди, способные выкручивать свои конечности в невозможные положения, создавать иллюзии мановением рук или менять свой облик одной силой мысли. Но вместо тигров и львов у нас были монстры. Вот так.

Видение было распространенным талантом, наряду с другим обострением чувств, но оно было одним из самых полезных. Уж точно полезнее нюха. Вонь от мусорных мешков, сваленных на углу, заставила меня сморщить нос от отвращения. Я могла себе только представить, насколько хуже был бы смрад, будь он магически усилен.

Я миновала квартал секционных домов и ступила на серый булыжник моста, что аркой вздымался над рекой Бладайрон. Три Х были высечены в камне, вставленном в невысокую колонну, возвышающуюся с правой стороны моста. Ясное предупреждение. Там был монстр.

Я притормозила прямо перед тем, как миновать середину моста; заглянула через край и прислушалась, но не увидела и не услышала ничего, кроме тихого плеска реки. Ни лязга металла, ни скребущих о камень когтей, ни монстров, облизывающих клыки в предвкушении лакомого кусочка. Либо Лохнесс, живущий под мостом, скользил по реке, словно огромный черный осьминог, на которого он был похож, либо как раз лопал свой сегодняшний ужин.

Я подумала о том, чтобы пересечь мост без уплаты обычной дани, но лучше не испытывать судьбу. Кроме того, это было бы не вежливо. Моя мама придавала большое значение таким вещам: обязательно заплатить за проход, следовать старым традициям, отдать дань каждому созданию — смертному, магу или монстру — проявление уважения, которого они заслуживали. Особенно тем, кто мог проглотить тебя в один присест.

Поэтому я порылась в карманах и извлекла три четвертака. Я положила монетки на потертый гладкий камень, отмеченный тремя Х и установленный посередине с правой стороны моста.

Довольно дешево, если спросите меня, особенно с учетом безумно высоких цен, которые туристы, и мы, местные, платили за все в городе. Я могла бы дать монстру помятую пятидолларовую купюру, но этот Лохнесс по какой-то причине предпочитал мелочь.

Может потому, что монеты блестели, словно идеальные серебряные кружки в свете луны. Хотя лично я понятия не имела, что существо делало с этими четвертушками.

Возможно, Лохнесс утаскивал мелочь в какое-нибудь укромное логово, где, собрав монетки в кучу, спал на них, словно дракон на золоте, драгоценностях и прочих сокровищах в старых сказках.

Лохнесс был не единственным монстром в городе, и каждое страшилище требовало различную форму дани за безопасный проход. По большей части это были мелочи, вроде пряди волос или капли крови, или даже шоколадного батончика. Последнее годилось для древесных троллей. По-видимому, они питали слабость к сладостям. И если пара монеток или батончики не дадут монстрам напасть на меня, убить или сожрать, тогда это стоило усилий, быть милой и подыгрывать им.

Заплатив дань, я повернулась и пошла дальше…

Дзынь. Дзынь. Дзынь.

Мой шаг сбился, и я крепче ухватилась за рукоятку меча, с трудом сдержав желание оглянуться, дабы узнать, что же именно стряхнуло мои монетки с камня.

Порой, с талантом или без него, лучше не видеть некоторых вещей.

2

Десять минут спустя я свернула, направившись к кирпичному зданию, которое занимало целый квартал. Поблеклый знак на газоне говорил, что это библиотека Колдбёрст Фоллса — западный филиал. На знаке не было рисунка красивого замка, лишь простая стопка книг. Как и все поблизости, этот знак и библиотека были не в лучшем состоянии.

Я спрятала меч в ножны, затем подняв руку, вытащила пару палочек из конского хвоста. Они были похожи на две тонкие, покрытые черным лаком палочки, вроде тех, что женщины носят в своих прическах, но легкий поворот высвобождал спрятанные внутри них отмычки.

Я воспользовалась ими, чтобы открыть одну из боковых дверей, и проскользнула в здание. Внутри было темно, но мне это не причиняло неудобств. Даже не будь у меня моего видения, я все равно смогла бы там сориентироваться.

Когда я была ребенком, мама приводила меня сюда летом каждую субботу. Я уже давно изучала каждый дюйм библиотеки, от миниатюрных столов и стульчиков в детской секции до граффити, вырезанных на деревянных полках с подростковой литературой, включая библиотекарскую стойку с устаревшими компьютерами.

Я прошла между полок к двери, ведущей в подсобку. Внутри стояли коробки со списанными книгами и висела полка, заставленная рулонами туалетной бумаги и чистящими средствами. Я протиснулась между коробок к дальней стене комнаты, где была еще одна дверь.

Я взломала и ее, затем закрыла и замкнула за собой. Здесь я была в самой глубине библиотеки, куда не проникал свет, но здесь не было ничего, обо что я могла бы споткнуться. Поэтому я прошла по короткому коридорчику, забитому еще большим количеством коробок с книгами, прежде чем спуститься по ступенькам в подвал.

Я стянула перчатки, прошла к столу в углу и коснулась пальцами лампы, которую мне подарил Мо, когда я только переехала сюда года четыре назад.

Мягкий белый свет наполнил подвал, осветив мини-холодильник, пару потрепанных чемоданов с одеждой, другой, заполненный разным оружием, и металлическую полку, забитую книгами, фотографиями и прочими памятными вещицами. В углу так же ютилась кровать, голубое фланелевое одеяло свисало с края, так как я не потрудилась заправить постель, уходя этим утром.

Дом, милый дом.

Я отстегнула черный кожаный пояс с ножнами и пристроила его вместе с мечом рядом с кроватью, затем сбросила плащ и кинула его поверх одеяла. Вытащив телефон, я написала Мо сообщение.

Оно у меня. Я уже дома.

Телефон прожужжал меньше, чем через минуту, как если бы он меня ждал, прежде чем отправиться в постель. Я фыркнула.

Скорее уж он хотел убедиться в том, что я заполучила желаемое.

Вероятно, он воспользовался своим дурацким приложением для отслеживания моего телефона, чтобы удостовериться, что я вернулась в библиотеку.

Хорошо. Увидимся завтра. «После» школы!

Я закатила глаза. Почему-то Мо считал, что простое посещение школы может компенсировать мою ночную жизнь, полную грабежей и воровства. Ах если бы.

Я поставила телефон на зарядку. Затем достала черный бархатный футляр из пальто, открыла крышку и выудила ожерелье.

— Поплачь, Робин Гуд, — пробормотала я. — Лайла Мерривезер снова утерла тебе нос.

Полюбовавшись пламенным блеском рубинов, я поднесла ожерелье к фото в рамке на столике, рядом с моей койкой. С фотографии на меня смотрела женщина с такими же черными волосами и голубыми глазами. Моя мама, Сирена.

— Все прошло, как я и планировала. Видела бы ты их лица! Охранники не могли поверить, что я сбежала от них.

Я умолкла, как если бы ждала ее ответа, но мама молчала. Она умерла, когда мне было тринадцать, но я все еще временами разговаривала с ее фотографией. Конечно, я знала, что это глупо, но поговорив с ней, мне становилось чуточку легче. Словно она приглядывала за мной, где бы она ни была. Словно она не ушла безвозвратно.

Словно она не была жестоко убита.

Я повесила ожерелье на рамку, поправив его так, чтобы казалось, будто мама носила рубины, а затем засуетилась по подвалу, убирая свое снаряжение. Большую часть добра я оставила в пальто, хотя не преминула доесть завалявшийся в нем шоколадный батончик.

Кроме того, я взяла еще несколько монет из стеклянной банки и ссыпала их в карман пальто, прежде чем свернуть этот предмет одежды и перчатки и положить в один из чемоданов.

Как и я сама, моя одежда была не такой ничтожной, как казалась на первый взгляд.

Перчатки были сделаны из железных, сплетённых друг с другом колечек тонкого, гибкого металла. Пальто было ещё более уникальным, будучи сшитым из паучьего шелка, делавшего его крепким, прочным и легким. Лучшим в нем было то, что паучий шелк отталкивал любые загрязнения — будь то пыль, жир, кровь или грязь — и потому никогда не нуждалось в стирке.

И, наконец, меч — моя самая ценная вещь. Он тоже был сделан из особого металла — кровавого железа. Но вместо ожидаемого ржаво-красного, меч был тусклого черного цвета, с серым по краям, и больше походил на обгоревшее дерево чем на металл. Черные клинки — так называло их большинство местных из-за цвета и ужасных вещей, которые те могли сотворить, особенно с магами и монстрами.

Кровавое железо было редкостью, и большинство оружия помечалось фамильными гербами и символами, почти как тавром, что делало клинки легко узнаваемыми. Это и в самом деле усложняло кражу и последующую продажу семейных реликвий на черном рынке. В центре рукояти моего меча была высечена пятиконечная звезда, от которой сбегали вниз по эфесу звезды поменьше, переходя затем на само лезвие.

Меч, пальто и рукавицы были моим самым ценным имуществом, но не из-за своих магических свойств или стоимости. Я любила их, потому что они принадлежали моей маме.

Это были вещи, которыми она пользовалась чаще всего. Когда я была ребёнком, мы путешествовали от города к городу, а мама меняла работу в одном конце страны на другую, в другом, и наоборот. Большую часть времени она работала телохранителем, защищая одних богатеев от других, желающих их прикончить. Вместе с тем, мама учила меня всему, что знала о боевых искусствах, воровстве, взломе и прочих навыках, необходимых для выживания. Ребёнком я хотела быть такой же, как она.

Глубоко в душе я все еще этого хотела.

Я провела рукой по пальто, паучий шелк был холодным и гладким как дождевая пелена. Движение заставило блеснуть кольцо на моей руке — маленький сапфир, ограненный в виде пятиконечной звезды и оправленный в тонкий серебряный ободок.

Ещё кое-что, принадлежавшее маме, одна из нескольких вещиц, оставшихся мне от нее.

Почти всё остальное пропало, либо было уничтожено — украдено мародерами, либо отдано в залог, чтобы оплатить еду, одежду и прочие нужды.

Я задержала взгляд на кольце, всматриваясь в темную голубизну сапфира, прежде чем опустить руку и приступить к своим домашним обязанностям.

У меня ушло тридцать минут, чтобы натаскать воды из женского туалета на первом этаже и наполнить старую металлическую ванну. Подвал точно был не самым теплым местом в библиотеке, и у меня зуб на зуб не попадал, когда я, наконец, выкупалась, вытерлась и одела пижаму.

Чаще всего по вечерам я поднималась наверх, брала фильм-экшн в медиа-центре и ставила его на телике в детской секции. Принцесса-невеста, все серии о Джеймсе Бонде, оригинальная трилогия Звездных войн. Я смотрела их все бесчисленное количество раз и могла цитировать по памяти. Глупо, знаю. Но бесплатные фильмы были одним из преимуществ жизни в библиотеке.

Мне нравилось, как в кино все всегда заканчивалось хорошо, особенно, когда я знала, что в моей собственной истории навряд ли будет хэппи-энд.

Но уже было поздно, я устала, а потому забралась в постель. Я потянулась к выключателю, но взглянула на фото мамы, ее улыбка была ярче рубинов, обрамлявших серебряную рамку.

— Спокойной ночи, мама, — прошептала я.

Я снова подождала, но ответа не было. И уже никогда не будет.

Вздохнув, я коснулась пальцами лампы, погружая подвал во тьму. Затем я свернулась клубочком, натянула одеяло до подбородка и попыталась заснуть, вместо того, чтобы думать о том, как сильно я все еще по ней скучаю.

К сожалению, ни рубины, ни воровство, ни магия не отменяли того факта, что мне нужно было вставать и тащиться утром в школу.

Я ходила в одну из обычных людских старших школ, где никто не знал обо мне или моей противозаконной ночной работы. Я сомневалась в том, что кто-нибудь, кроме учителей, вообще знал о моем существовании. Им хотя бы приходилось просматривать мои работы и сопоставлять лицо с именем. Но ученики игнорировали меня, а я их. Я не нуждалась в них. Друзья мне были не к чему.

Даже если бы у меня появилась пара подруг, я все равно не смогла бы зависать с ними в своем самовольно обжитом подвале библиотеки, посмотреть телик, который даже не был моим, и поболтать о симпатичных парнях.

Это было бы прямым путём снова попасть в приёмную семью — или еще хуже, загреметь в тюрьму для несовершеннолетних за незаконное проникновение, кражу со взломом, воровство и прочие ужасные вещи, что я проделывала.

Поэтому я просто сидела на занятиях, ела ланч в одиночестве в школьной библиотеке и ждала, когда же закончится этот день, чтобы я могла заняться более важными вещами — например, отнести ожерелье Мо и получить оплату.

Наконец, в три часа дня звонок возвестил об окончании учебного дня, и спустя минуту я уже стояла за дверями школы. Не желая идти пешком, я заскочила в один из трамваев, курсировавших по городу в любое время дня и ночи. Клаудбёрст Фоллс был не только «самым магическим местом в Америке», но еще и отпетой ловушкой для туристов. Вроде Вегаса, только для южного штата, но с настоящей магией и гангстерами, использующими свои таланты с угрожающей эффективностью и убийственными последствиями. Народ съезжался со всей страны, даже со всего мира, чтобы купить дешевые безделушки и еще более дешевые футболки, есть жирную пищу — вроде жаренной во фритюре карамельки — и сорить деньгами в тематических магазинах, ресторанах и казино вдоль Главной Аллеи.

Хотя больше всего туристам нравилось бродить по улицам, облизывать своё отвратительное мороженное и глазеть на все подряд, даже если у себя дома они могли увидеть тоже самое. Маги с талантами были повсюду. Монстры тоже.

Но легенда гласила, что гора Клаудбёрст сама обладала магией, особенно с тех пор, как там обнаружили и начали разрабатывать большие залежи кровавого железа. Некоторые местные даже заявляли, что гора излучает силу, наподобие гигантского магнита, и потому так много магов и монстров поселились на ней, в ее недрах и вокруг. В любом случае местные чиновники решили особенно подчеркнуть магическую связь. Вернее, они и семьи.

Семьи получали какую-то долю со всего в городе, включая всю наличность, оставляемую туристами.

В трамвае я плюхнулась на сиденье со стороны прохода. Дама, сидевшая у окна, даже не глянула в мою сторону. Вместо этого, она подняла свой фотоаппарат и щелкнула тележку с едой, в виде миниатюрного металлического замка, будто бы ещё никогда не видела парня в черной мантии и мушкетёрской шляпе, держащего в руках шампуру с хот-догами и поджаривающего их на пламени, срывающимся с кончиков его пальцев.

Я закатила глаза. Туристы-деревенщины были хуже всего. Я прикинула, не стащить ли ее кошелек, чисто из принципа, но потом передумала. Завалявшиеся в нем двадцать баксов навряд ли стоили возни.

Тридцать минут спустя трамвай остановился напротив одной из многих площадей, ответвлявшихся от Главной аллеи, основного туристического места в центре города. Пока туристы хватали свои сумочки, камеры и содовую, я уже бежала по проходу, чтобы выйти из трамвая.

Улица проходила с одной стороны площади, в то время как магазины и рестораны составляли три другие. Несколько проходов между зданиями вели обратно к Главной аллее или к следующей площади выше. В середине располагался парк с лиственными деревьями, которые создавали тень, спасавшую от майской жары. Серый каменный фонтан, похожий на гору Клаудберст, дополненный водопадом с одной стороны, хлестал в центре парка.

Бронзовая табличка у фонтана рассказывала об истории города и о том, как две местных семьи — Синклеры и Драконисы — начали водить людей на гору, поглядеть на водопады и монстров. Некоторые из первых туристов клялись, что, испив воды и подышав водяной пылью с водопадов, можно было излечиться от всего, начиная от облысения и кончая желудочными коликами. А пейзажи были такими захватывающими и монстры такими жуткими, что молва быстро распространилась, и все больше и больше народа стало стекаться в город. В результате, Клаудбёрст Фоллс превратился в круглогодичный туристический центр, хотя летние месяцы пользовались наибольшей популярностью.

Я фыркнула. Табличка не упоминала ничего из настоящей истории города. А именно, что и Синклеры, и Драконисы изначально были бедными крестьянами-горцами, гнавшими самогон в период Сухого Закона. Так было до того, как они сообразили, что смогут зарабатывать больше денег, заманивая в город туристов и показывая им пейзажи с горы и монстров. Ходили слухи, что Синклеры первыми открыли в городе бизнес — лавчонку у подножия горы, торгующую сливочной карамелью и прочими сладостями для туристов.

Драконисы же, в ответ, поставили киоск с мороженым. И так далее в том же духе, пока город не превратился в то, чем он был сейчас, вместе с Синклерами и Драконисами, все еще воюющими за контроль над всем подряд. Мне всё это напоминало Хэтфилдов и МакКоев или Капулетти и Монтекки, чем ожившую сказку, но городские чиновники предпочитали приукрасить прошлое так же, как и все остальное.

Я как раз огибала фонтан, когда группа девушек, смеясь и болтая, заградила мне дорогу. Я закатила глаза и резко остановилась, но все равно задела плечо девушки с края компании, которая выглядела, как моя ровесница.

— Смотри, куда идешь, — бросила она.

— Сама смотри, — огрызнулась я в ответ.

Девушка остановилась и повернулась ко мне лицом. Она была красивой, с длинными золотистыми волосами, идеальной фарфоровой кожей и темно-голубыми глазами, горящими гневом. Она была единственная из компании, на ком не было летнего платья, хотя ее белые шорты и короткий красный топ были лучшими из того, что можно было купить за деньги.

Наряду с черным клинком, висящим у нее на поясе.

Пистолеты уже давным-давно были в Клаудбёрст Фоллс под запретом, по той банальной причине, что здоровенные, мускулистые охранники, угрожающего вида, да еще и с пистолетами, вызывали у туристов нервную дрожь.

Поэтому Синклеры, Драконисы и остальные семьи поддерживали закон и порядок с помощью мечей, кинжалов и прочих острых предметов. Туристические компании приняли идею на «ура», заявив, что старомодное оружие добавляет городу магической атмосферы.

К тому же, пистолет бы вам не сильно помог против того, кто обладал талантом скорости и может уклониться от пуль, как если бы они были тяжелыми и медленными пляжными мячами. Чуть больше магии и куда больше навыков требовалось, чтобы избежать встречи с лезвием меча, особенно, если его владелица знала, что делает.

Похоже, девушка прекрасно знала, как обращаться со своим мечом.

Вернее, она уже перенесла вес на носки, готовая атаковать меня в любой момент, пока изучала меня так же пристально, как я ее.

Она посмотрела на мой потрепанный черный рюкзак, кроссовки, серые штаны и выцветшую синюю футболку, ношенную и стиранную дюжину раз, прежде чем ее взгляд остановился на моем запястье. Я знала, что она ищет.

Браслет, позволивший бы ей узнать, к какой семье я принадлежу.

Наподобие того, что носила она сама.

Ее правое запястье обхватывал золотой браслет с отчеканенным на блестящем металле рычащим драконом. Светлые волосы, черный клинок, золотой браслет. Кошмар. Из всех девушек на площади, да и вообще во всем городе, меня угораздило столкнуться именно с ней.

Может мне и не было дела до семей, но я сразу узнала герб дракона и девушку перед собой — Деа Драконис, дочь Виктора Дракониса, главы одноименного семейства и самого могущественного человека в городе.

— Что ты сказала? — потребовала Деа.

Ее спутницы носили такие же золотые браслеты с гербом Драконисов. Девушки расступились, образовав полукруг за спиной Деи. Очевидно, им не слишком хотелось вставать у неё на пути, если она решит, рассечь меня напополам своим мечом, которым она владела отлично, если верить слухам.

Больше всего на свете мне хотелось высказать Деи Драконис все, что я думаю о ней и о ее чудовищном отце в частности, но я заставила себя проглотить злость.

— Ничего.

— Вот как? — она ухмыльнулась. — Я так и думала.

Деа вперилась в меня взглядом, в ее голубых глазах ясно читался вызов. Считая себя здесь альфа-сучкой, она хотела заставить меня опустить глаза, но я задрала подбородок и выдержала её взгляд.

Сначала в нём промелькнуло удивление, затем осторожность. Она узнала во мне врага. Ее рука опустилась на меч, пальцы обхватили рукоять, скрывая замысловатый орнамент и символы, пока она смотрела на меня.

Отчасти мне хотелось, чтобы она обнажила свое оружие. Ведь я была хороша не только в воровстве, и меня одолевала потребность показать ей, что я ничем ей не уступаю. Но затеять драку с Драконисом было подобно самоубийству.

Она снова пренебрежительно ухмыльнулась.

— Идемте, — обратилась она к подружкам. — Это пустое место не стоит того, чтобы пачкать мою одежду

Она задела меня плечом, оттолкнув в сторону, прежде чем пройти мимо. Остальные девчонки захихикали, но Деа даже не оглянулась, удаляясь прочь скользящей походкой.

Да с чего ей оглядываться. Я не принадлежала ни к какой семье, так что была никем, как она и сказала.

Я осталась стоять, мои щеки горели, тело напряглось, а руки сжались в кулаки. Мне хотелось догнать ее, схватить за плечо, развернуть и заехать кулаком в нос… за то, что она сделала со мной и за то, что ее семья сделала с моей…

Меня отрезвил звонкий смех малыша, бросающего монетки в фонтан. Я помотала головой, избавляясь от предательских мыслей. Позволить эмоциям взять над собой верх, особенно, когда дело касалось Драконисов, было верным способом умереть, а я была слишком разумной для подобных вещей.

По крайней мере, я убеждала себя в этом. Даже когда злобно смотрела вслед Деи Драконис, пока она и ее подруги не покинули площадь.

3

Я совладала со своим гневом и направилась в сторону магазина, занимавшего всю заднюю часть площади. Над входом голубым неоновым светом горела вывеска «Раззл Даззл», а тридцатисантиметровые буквы были обрамлены каскадом падающих звезд. Вдобавок, белоснежные звездочки мерцали даже ярче, чем сами буквы. Мо не был особо утонченным, когда дело доходило до рекламы или когда просыпалась его жадность.

Я толкнула двустворчатую дверь, из-за чего мобиле из костей Лохнесса задребезжала, и вошла. Несмотря на свое громкое имя и неоновую вывеску, «Раззл Даззл» был тем, что большинство туристов-деревенщин — да и практически любой другой — назвал бы ломбардом. И это было бы еще мило сказано. «Лавка старья» — куда более подходящее название для этого места.

Витрины заполняли лавку, простираясь от стены до стены. В них находилось все, от драгоценностей до цифровых камер, включая музыкальные инструменты. Не говоря уже о металлических стеллажах, заполненных книгами, что стояли по углам, о свернутых постерах в вёдрах и поддельных или же настоящих художественных репродукций и картин, что украшали стены, вместе с головами лесных троллей и других чудовищ.

Все это и многое другое можно было найти в «Раззл Даззл», ибо туристы и другие отчаявшиеся ребята закладывали все, что имели, ради денег. Эти печальные клиенты надеялись купить еще немного фишек в казино или оплатить свои счета в отеле еще на одну ночь, чтобы уж наверняка разбогатеть на следующий день. Мо платил и торговался за все, что на его взгляд удастся позже хорошо продать — вот причина такого чудного сочетания вещей в магазине. Тем не менее мне нравилось это уютное ощущение беспорядка. У Мо были настоящие сокровища, спрятанные здесь, и вы никогда не знали, что найдете в витринах с одного дня на другой.

Товары получше — настоящее, качественное оружие и драгоценности — хранились в задней части магазина, в шкафах куда более крепких, чем их обычные стеклянные собратья. На них были замки, которые вы бы даже не дерзнули взломать, если конечно, не горите желанием получить укол отравленной иглой. Мо мог с радостью посылать меня на кражу, но сам не хотел стать жертвой ограбления.

Я прошла по проходу к задней части лавки, где за длинным прилавком, заполненным поблескивающими кольцами, сидел на табурете мускулистый мужчина с кожей цвета оникса и черными, тронутыми сединой, волосами. Упершись локтями в прилавок, мужчина читал журнал, посвященный декору помещений. Он всегда искал новые способы, как сделать товар более привлекательным для покупателей. Краска на стенах за последний год успела сменить три разных цвета. Мне стало интересно, как долго продержится нынешний голубой, словно яйца малиновки, цвет.

— Наконец-то, — проворчал он, переворачивая очередную страницу в журнале. — Я уж подумал, что ты заблудилась, Лайла.

— Я тоже рада тебя видеть, Мо.

Мой ехидный тон заставил его поднять на меня взгляд. Хоть Мо Камински и был сомнительным хозяином ломбарда и скупщиком краденого, но своим видом напоминал одного из туристов, которых он так любил обирать. Сегодня на нем были белые льняные брюки и голубая гавайская рубашка с принтом в виде белых цветов гибискуса. Белая соломенная шляпа лежала на прилавке рядом с ним, и я была уверена, что на ногах у него белые шлёпанцы.

Мо повысил понятие о повседневном комфорте до нового уровня. Небольшое кольцо-печать с бриллиантом поблескивало на его правой руке, а часы, инкрустированные бриллиантами, сверкали на левом запястье. Грустно признавать, но драгоценности выглядели даже круче, чем те запонки, что мне удалось украсть прошлой ночью.

Мо фыркнул, но отложил в сторону свой журнал и поманил меня пальцем. Его чистые, ухоженные ногти блестели почти так же ярко, как бриллианты, что он носил.

— Ладно, детка, покажи мне ожерелье и то, что ты еще украла.

— Как ты узнал, что я взяла что-то еще?

Он усмехнулся.

— Потому что ты никогда не упустишь возможность положить больше денежек в свой карман. Прямо как я.

Я расстегнула рюкзак, достала оттуда черный бархатный футляр и положила его на прилавок вместе с запонками и другим украденным добром. Мо погладил бархат, прежде чем открыть футляр.

— Привет, малыши, — промурлыкал он рубинам. — Идите к папочке.

Мо взял ожерелье и тщательно изучил каждый рубин, чтобы удостоверится, что это были настоящие камни, а не качественные подделки. У него был небольшой талант к видению, но Мо в нем не нуждался. По крайней мере, когда дело доходило до драгоценностей. Он уже давно был частью этого бизнеса, и ничто не могло укрыться от его опытного взгляда.

— Хорошая работа, Лайла, — сказал Мо. — Ожерелье в отличном состоянии. У тебя были какие-то проблемы во время кражи?

Я пожала плечами:

— Ничего, с чем бы я не смогла справиться.

Мо кивнул. Он знал, что лучше не задавать вопросов о тех работёнках, на которые он меня посылал, так же, как и я знала, что лучше не спрашивать о том, что теперь произойдет с рубинами.

Мо вернул ожерелье в футляр и захлопнул крышку. Затем изучил остальные украденные мною предметы. Направившись к кассе и открыв выдвижной ящик, он засунул в него руку.

— Теперь что касается твоей оплаты…

— Тысяча, — перебила я его.

Он поднял брови.

— Мы договаривались на пятьсот.

— Это было до того, как я нарвалась на троих парней, охраняющих дом, что преследовали меня по крышам и грозили отрубить голову. Тысяча.

— Пятьсот пятьдесят.

— Тысяча.

— Шесть сотен.

— Восемьсот.

— Семьсот.

— Семьсот пятьдесят.

— Идет.

— Идет.

На том и договорились, но Мо все равно наградил меня угрюмым взглядом.

— Серена никогда не поднимала цену так высоко, как ты сейчас, — проворчал он.

По какой-то причине, которую я никогда до конца не понимала, Мо и мама были друзьями. Действительно хорошими друзьями столько, сколько я себя помнила. Она была единственным человеком, способным заставить Мо улыбнуться и говорить о чем-то другом, кроме денег. Он в какой-то мере был ее менеджером, так как большую часть работ мама получала, благодаря Мо и его связям.

Она попросила Мо приглядывать за мной, а после ее смерти я начала выполнять его поручения: время от времени приглядывала за магазином, воровала деньги у покупателей, доставляла важные товары. Со временем я стала выполнять более сложную и лучше оплачиваемую работу. А сейчас я была личной девочкой на побегушках для Мо.

— Моя мама была куда милее меня, — съязвила я.

— Без сомнений, — Мо одарил меня очередным кислым взглядом, но потом его лицо смягчилось. — Я не видел тебя несколько дней, детка. Как дела?

Я пожала плечами:

— Все по-старому. Школа, работа, опять школа, опять работа.

— А библиотека?

— Прекрасно, — соврала я. — Все равно, что жить в собственной квартире.

Мо открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, но я прервала его. Мне нравился Мо, но я не хотела, чтобы он лез в мои дела. Я могла сама позаботиться о себе. Тем более что я уже давно это делала.

— Раз уж мы заговорили о работе, у тебя есть для меня еще что-нибудь?

Мо немного помедлил.

— Думаю, нам следует подождать пару недель. До меня дошли слухи, что между семьями назревают неприятности. Нам лучше уйти на дно и посмотреть, чем дело кончится.

Несмотря на тот факт, что им уже принадлежала какая-то часть всего в городе, семьи стремились заполучить еще больше: больше магии, больше денег, больше власти. Так что дрязги между ними были привычным делом, так же, как и вражда между членами одной семи. Связи в семьях основывались на кровном родстве, по крайней мере, так было, когда Синклеры и Драконисы только начинали. Если ты принадлежал семье, то был в деле, не смотря на дальность родства, богатство, власть — или их отсутствие. Но в наше время, семьи принимали всех, кто мог быть хоть как-то полезен, при условии, что вы имели достаточно магии, денег или власти, чтобы купить себе место.

Всё же была одна семья, которая стояла над всеми остальными — Драконисы.

Они были теми, у кого было больше всего магии, денег и власти, и они всегда были готовы, желали и стремились заполучить еще больше. По большей части, распри между семьями начинались по вине Драконисов, и они всегда были теми, кто их заканчивал, проливая кровь.

Синклеры были единственной достаточно могущественной семьёй, которая могла противостоять Драконисам, но даже им приходилось тщательно выбирать сражения, иначе существовал риск, что другие семьи уничтожат их.

— Кому хватило глупости разозлить Драконисов на этот раз? — спросила я, проявляя больше любопытства, чем следовало бы и чем самой хотелось. — В этом все дело, верно?

Мо покачал головой.

— Не совсем.

— Тогда в чем?

Он вновь покачал головой. Я подумала надавить на него, чтобы получить ответ, но решила, что не стоит.

В конце концов, это не имело значения. Не смотря на мою стычку с Деей, у меня не было ничего общего с Драконисами или другими семьями, и я бы хотела, чтобы так и осталось.

— Короче, — пропел Мо, запуская руку в кассу и протягивая мне несколько купюр. — Вот твоя оплата.

Мне даже не нужно было их пересчитывать, чтобы понять, что парочки не хватает.

— Хорошая попытка, но мы договаривались на семьсот пятьдесят. А не пять сотен.

Он помахал рукой.

— Хорошо, хорошо. Но чтобы принести остальное, мне нужно наведаться в подсобку. Сегодня был не самый удачный день.

Мо что-то пробормотал о том, что я обираю его как липку, вытащил из кармана брюк связку ключей, нашёл подходящий и, в конце концов, сунул в замочную скважину двери, что располагалась в дальней стене. Он повернул ключ, и дверь открылась. Стеклянные шкафы, заполненные всевозможными товарами, выстроились вдоль прохода, ведущего к переполненной гостиной. Так как «Раззл Даззл» находился в дальнем конце площади, Мо получил больше свободного места, которое он преобразовал в свой дом позади магазина.

— Подожди здесь. Я сейчас.

Я фыркнула.

— Словно я собиралась уйти без денег. Уверена, ты сразу же забудешь о том, что должен мне, стоит входной двери захлопнуться за моей спиной.

— Ты правда думаешь, что я на такое способен? — возмущенно спросил он, протестующе выпятив грудь.

— Конечно.

Он усмехнулся прежде чем исчезнуть за дверью. Иногда мне казалось, что Мо нравилось торговаться со мной больше всего на свете.

Это началось давным-давно, еще когда я была ребенком и уговаривала Мо купить мне два рожка мороженого вместо одного. Несмотря на ворчание, он всегда был добр со мной. Мо был единственным, кто действительно заботился обо мне после смерти матери, и единственным, кто старался помочь мне справится с ее уходом. Я в долгу перед ним.

Как только дверь за Мо захлопнулась, послышалось дребезжание костей Лохнесса над входом, и девушка перешагнула порог лавки.

Это была стройная брюнетка, милее, выше и старше меня. Она вошла внутрь и остановилась у входа, словно ожидала, что кто-то выскочит из-за витрины и набросится на нее. Взгляд ее карих глаз скользил по магазину, анализируя всё и вся внутри. А на её талии висел меч. Значит она была охранником, телохранителем, таскающимся за богатыми детишками во время шоппинга.

Девушка отступила в сторону, давая проход двум парням. Первый был бесспорно милым, с черными кудрявыми волосами, бронзовой кожей и душевными, темными глазами, о которых девчонки сочиняют стихи. Он начал прохаживаться между витрин, рассматривая все, но ни на чем не задерживая взгляд.

Но мое внимание привлек второй парень. Так же, как и девушка, он задержался на входе, выглядя даже более бдительно, чем она. Солнечный свет, пробивающийся сквозь окна, подчёркивал блики, цвета мёда, в каштановых волосах парня, хотя его лицо находилось в тени. Загорелая кожа на его руках напоминала мрамор — твердый, но в тоже время гладкий и гибкий.

Должно быть он прошел под брызгами фонтана, потому что его черная футболка была местами влажной и прилипла к телу, что позволило мне увидеть его мускулы. Да, я разглядывала его до тех пор, пока не заметила серебряный браслет на его правом запястье.

С моего места было не видно, что за герб был отпечатан на металле, но когда я взглянула на других, то заметила точно такие же браслеты. Я вздохнула. Значит, они все принадлежат к одной из семей. Замечательно. Этот день становится все лучше и лучше.

Я осталась у прилавка, наблюдая за посетителями, которые прошли глубже в магазин. Они проигнорировали барахло в передней части и замедлили шаг только когда добрались до задней, где был выставлен подлинный, дорогой товар. Прохаживаясь по проходам, от одной витрины к другой, они переговаривались друг с другом.

На самом деле, говорила только девушка. Первый парень явно скучал, но немного оживился, когда они проходили мимо витрины со старыми химическими наборами.

Девушка-телохранитель заметила, что я наблюдаю за ними и одарила меня подозрительным взглядом, приняв во внимание мою дешевую одежду и потрепанный рюкзак, все еще лежавший на прилавке.

Она держала руку на мече, но расслабилась, решив, что у меня нет с собой оружия. И ошиблась. Хоть я и не могла брать меч в школу, но всегда носила плотный, широкий пояс с потайными отделениями, в которых лежали три звезды. Они выглядели, как милые побрякушки, но на самом деле, это были сюрикэны, а у меня был отличный прицел.

Я так зациклилась на девушке, что потеряла из вида второго парня. Я даже не заметила, что он подошел, пока не оказался прямо позади меня.

— Извините?

Стоило мне обернуться, и он приковал к себе мое внимание.

Его лицо было выразительным и словно высеченным из камня, а глаза гипнотизирующего, насыщенного зеленого оттенка. Он подошёл ещё немного ближе, и мне в нос ударил его аромат: резкий, свежий и пряный, словно сосновые иголки. Этот аромат хорошо ему подходил. Парень напомнил мне леса, покрывающие гору Клаудбёрст — глубокие, темные и невероятно таинственные.

— Ты знаешь, где Мо? — спросил он. Его голос был низким, глубоким и мелодичным, словно шум воды в реке.

— Ты знаком с Мо?

Парень кивнул.

— Я встретил его на Главной Аллеи пару дней назад. У него был киоск рядом с фонтанами. Мне нужен подарок на день рождения мамы, и Мо сказал, что у него есть что-то, что может ей понравиться.

Скорее всего что-то из того, что украла я или что Мо прикарманил где-то еще, но я решила не рушить потенциальную сделку. Как знать, может Мо заплатит мне бонус за то, что я задержала парня до его возвращения.

— Мо в подсобке, — объяснила я. — Он скоро вернется.

— Спасибо.

Парень улыбнулся, и я как раз вовремя подняла взгляд, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

Моя ошибка.

Видение было распространенным талантом, но моя магия позволяла мне не только кристально чисто видеть мир или двигаться в темноте, словно это был день. Я также могла заглядывать в душу людей.

Все, что мне требовалось — лишь посмотреть в чьи-то глаза, и я сразу понимала, что человек чувствует в тот момент, будь то любовь, ненависть, злость или что-нибудь еще. И не только, я ощущала все эти эмоции в своём сердце так же явно, как человек от которого они исходили. Эту способность называли зрение души. Один из редких талантов, но без которого я вполне могла бы обойтись. Не многие испытывают положительные чувства и эмоции, даже по отношению к своим так называемым друзьям и семье.

Но этот парень… он буквально излучал печаль, словно нес на себе бремя, от которого не мог освободиться. Кроме того, в нем была непоколебимая твердость, смешанная с грустью и чем-то еще, покоящимся в самой-самой глубине его души… Горящая искра, которую я так и не смогла точно идентифицировать.

В одно мгновение я поняла, что он был парнем, чрезвычайно преданным своим друзьям. Он чувствовал ответственность за других. Изо всех сил старался помочь людям, даже если они того и не заслуживали, а в итоге страдал сам.

В таких как он, люди сразу же видели лидера и тянуться к нему. Он был одним из тех чертовски очаровательных парней, о которых вам захотелось бы узнать, как можно больше.

Парень продолжал улыбаться, но выражение его лица изменялось, чем дольше я на него пялилась. Но я ничего не могла с собой поделать. Впервые за долгое время я была всецело очарована кем-то. В тот момент мне хотелось лишь узнать, что на самом деле скрывается под его внешней холодностью. Особенно, что будет, если та горящая искра внутри него вырвется наружу, и какими будут его настоящие эмоции.

Но в нём было также что-то волнующе знакомое. Словно я уже встречала его раньше, хоть и не могла вспомнить, где именно. Я продолжала смотреть в его зеленые глаза, в надежде, что моя способность зрения души поможет мне понять и вспомнить и в тоже время…

Девушка-телохранитель подошла к нам, опустив руку на cвой меч в качестве предупреждения для меня.

— Девон, что ты тут делаешь? — спросила она.

Девон. Даже его имя звучало ужасно пленительно. И это делало его еще более знакомым, словно я должна была точно знать, кто он такой…

Девон вздохнул и посмотрел на девушку, разрывая наш визуальный контакт.

— Ничего, Эшли. Просто говорю с…

— Лайлой, — предложила я, встряхнув головой, чтобы избавится от вызванных им эмоций.

Девон кивнул.

— С Лайлой.

Второй парень приблизился к прилавку, где стояла наша троица.

— Лайла? — спросил он, было что-то лукавое в его голосе и том, как он кокетливо растягивал слова. — Милое имя для очень милой девушки.

Он улыбнулся мне своей широкой, озорной улыбкой, которая, без сомнения, заставляла девочек падать в обморок и писать очередной стих о нем и его восхитительной улыбке.

Девон опять вздохнул.

— Феликс, это Лайла. Лайла, это Феликс, а это наша подруга Эшли.

Феликс подмигнул мне, после чего продолжил свои бессмысленные блуждания по лавке. Мне стало интересно, как Девон затащил его сюда.

Покупки подарков на день рождения матери было не тем, чем обычно вместе занимаются мужчины. Возможно, после они собирались пофлиртовать с туристками на Главной Аллее. Да, Феликс уж точно.

Эшли одарила меня еще одним подозрительным взглядом.

— Пошли, вон там на витрине я видела несколько антикварных флаконов с духами. Может твоей маме понравится один из них.

Девон кивнул мне еще раз и последовал за Эшли. Интересно, разгадал ли он уловку девушки, с помощью которой та увела его подальше от меня? Я осталась стоять на месте, наблюдая за ними. Но ребята продолжали осматривать прилавки, так что, я решила выглянуть в окно.

Люди проходили мимо, появлялись и снова исчезали. Они пересекали площадь, переходили от магазина к магазину, через парк, минуя тележки с едой. В отдалении фонтан продолжал изрыгать воду, пока туристы стремились запечатлеть это на своих камерах. Как всегда. Я закатила глаза.

Все было как обычно до тех пор, пока один парень не остановился возле магазина и начал вглядываться в окно.

Сначала я решила, что он изучает деревянные домики для пикси, которые Мо выставил в витрине, словно кормушки для птиц. Потом поняла, что он смотрел вглубь. Казалось бы, в этом не было ничего необычного, только этот парень уставился на Девона.

Я выпрямилась, опустив руку на пояс и провела пальцами по сюрикэнам, прикрепленным к коже. Они были небольшие и очень тонкие, но сделаны из кровавого железа и могли пробить что угодно… или кого угодно.

Мне не нужен был талант к видению, чтобы понять, что мне не нравился этот парень снаружи. Но я не стала доставать сюрикэн. У меня не было ни малейшего желания завязывать драку с Эшли, в случае, если она ошибочно воспримет меня как угрозу для своих подопечных.

Парень еще несколько секунд наблюдал за Девоном, после чего обвел взглядом сам магазин. Что бы он не увидел, этого было достаточно, и парень скрылся из виду.

В тоже время Феликс все еще слонялся по лавке. Эшли находилась рядом с Девоном, продолжая рассматривать флаконы с парфюмом, вместо того, чтобы следить за обстановкой. А я все еще стояла на том же месте, держа руку на поясе и думая о том, что же было нужно тому парню.

Секундой позже он появился вновь, открыл переднюю дверь и шагнул внутрь лавки.

Но уже был не один.

Еще четыре парня, вооруженные мечами, ворвались вслед за ним.

4

Таинственный незнакомец направился к Феликсу, так как тот был ближе всего к двери. Он заехал ему кулаком в лицо, и Феликс, потеряв сознание, камнем упал на пол. Я была поражена. Должно быть мужчина обладал хорошей физической подготовкой, раз ему удалось так легко вырубить Феликса, словно муху.

— Феликс! — прокричала Эшли, доставая меч из ножен.

Она бросилась к незнакомцу, но тот лишь указал на нее пальцем, приказывая убрать с дороги. Двое парней промчались мимо него и атаковали девушку.

Эшли подняла меч и, увернувшись сначала от одного нападавшего, затем от второго, набросилась на них, выполняя плавные и точные удары и держа их на расстоянии.

На мгновение Девон выпучил глаза от удивления, после чего его взгляд прояснился. Он трезво оценивал сложившуюся ситуацию и грозящую опасность. Девон взглянул на прилавок, словно собирался использовать один из флаконов с духами в качестве оружия. Затем его взгляд помрачнел, будто стекляшки оскорбили его, потому что были слишком тонкими и хрупкими, чтобы причинить кому-либо вред.

На его лице отразилась решительность, после чего Девон выступил вперед, собираясь что-то сказать.

Третий нападавший подобрался к Девону со спины и схватив его рукой за горло, с силой сжал, так что все слова застряли у него в глотке.

Я думала, что мужчина задушит Девона или свернет ему шею, но тот лишь продолжал стоять на месте, не ослабляя хватку.

Девон упорно сопротивлялся, раз за разом ударяя кулаками в живот нападавшего, но удары, похоже, совершенно не волновали мужчину. Он мертвой хваткой держал Девона за горло. Должно быть, у него был талант силы, который позволял игнорировать удары, заставившие бы любого другого нападавшего отпустить жертву и согнуться пополам.

А что на счет меня? Я просто осталась на своем месте. Не потому что была шокирована или запугана происходящим, а потому что у меня не было никакого желания ввязываться в драку. Совсем никакого. Ни малейшего желания.

Это было похоже на конфликт между двумя семьями. Покушение, которое, скорее всего, подразумевалось в качестве возмездия за что-то, что когда-то сделал вышестоящий в иерархии. Девону и Феликсу просто не повезло попасть в мелево семейной вражды. А Эшли была незапланированной жертвой. Такое случалось в Клоудбёрст Фоллс постоянно. Люди, вроде Драконисов, неустанно замышляли заговоры против других семей, особенно против тех, кого воспринимали как угрозу — или ещё хуже, как конкурентов, в борьбе за деньги власть и магию.

Ну уж нет. Я не собиралась становится частью этого. Моя мама была телохранителем, но не я. Снова и снова она рисковала своей жизнью ради каких-то тупиц из богатеньких семеек, получая гроши взамен. А когда у нее были неприятности, когда она была той, кому грозила опасность, когда ей нужна была защита, никто не поспешил ей на помощь. Всем было на нее плевать, несмотря на то, что она не раз спасала их ничтожные жизни.

Так что нет, я не собиралась рисковать своей жизнью ради этих незнакомцев. Ни за что.

Но потом Девон посмотрел на меня.

Его зеленые глаза встретились с моими и зрение души позволило мне почувствовать его эмоции — вскипевшую злость, раздирающее душу чувство вины и страх. Не типичные эмоции для подобной ситуации. Особенно чувство вины очаровало меня. Как и страх, во многом потому, что Девон больше боялся за своих друзей. Что произойдет с ним самим его не волновало. Единственное, чего ему хотелось — освободиться, чтобы помочь Феликсу и Эшли.

Девон продолжал смотреть на меня. Он пытался прохрипеть что-то, но парень, держащий его, не дал ему такой возможности.

— Заткнись! — прошипел он, встряхнув Девона и еще сильнее сдавив ему глотку.

Наши взгляды снова встретились, хотя Девон должен был вот-вот потерять сознание.

Я увидела немую, отчаянную мольбу в его глазах, а его злость, чувство вины и страх, словно ножом ранили меня в самое сердце.

Черт!

Я достала сюрикэн и метнула его. Оружие пролетело через всю лавку и вонзилось в правое плечо нападавшего. Он взвыл от боли и отпустил Девона, но, что еще важнее, он выронил меч.

Я взяла еще один сюрикэн с пояса и побежала вдоль витрин, в сторону раненного мужчины. Он был так зациклен на звезде, торчащей из его плеча, что не замечал ничего вокруг. Поэтому я прорезала ему живот острым концом сюрикэна, привлекая его внимание. Он запрокинул голову и закричал еще громче из-за боли и злости, но я уже вытащила сюрикэн из его плеча, готовая нанести новый удар.

Смертные, маги или монстры — у всех есть наиболее чувствительные места: глаза, горло, колени и пах. На них я и сосредоточилась. Я ударила ногой по его колену, вложив всю силу и вес в удар. Он сделал шаг вперед, и я ударила его коленом в пах. Теперь он закричал по-настоящему.

Парень повалился на пол, но я еще не закончила. Я схватила его меч с пола и вонзила оружие прямо ему в сердце.

Он слегка дёрнулся, после чего окончательно обмяк и умер.

Я остановилась, чтобы прикрепить сюрикэны обратно к поясу и взглянула на Девона, который к тому моменту смог встать на четвереньки.

— Ты в порядке?

Он ловил ртом воздух, так что я приняла это за «да».

К тому времени Эшли уже успела убить одного из нападавших и теперь сражалась с другим, на ряду с таинственным незнакомцем. Я сильнее ухватилась за рукоятку меча и сделала шаг вперед, чтобы вступить в бой.

По крайней мере, я попыталась.

Четвертый и последний нападавший, который до сих пор держался в стороне, вышел в проход, заградив мне путь.

Из-за освещения лавки его черные, топорщащиеся во все стороны волосы, казались иглами, торчащими прямо из головы. Я узнала его — это был предводитель трех охранников, что гнались за мной по крышам домов прошлой ночью. Он-то что здесь забыл?

— Ну, ну, ну, — прогремел он, ухмыляясь и демонстрируя свои кривые зубы. — А вот и наша воришка.

— Мне казалось, что ты не любишь кромсать маленьких девочек.

Он пожал плечами.

— Может, и не люблю, но мне это ничего не стоит. Особенно если учесть, сколько я получу денег. Сегодня тебе не повезёт так, как в тот раз.

Я покрутила меч в руке.

— Посмотрим.

Он зарычал, поднял свой меч и кинулся на меня.

Наша драка бушевала между витрин ломбарда. Мы сбрасывали книги с полок, разбивали бутылки, опрокидывали вёдра с плакатами и вообще, устроили значительный беспорядок. Чувак не особо хорошо владел мечом, и было несложно отражать его атаки. Но у него был умеренный талан к силе, а его удары были настолько сильны, что угрожали выбить из руки моё оружие. Нужно изменить тактику, прежде чем моя сила закончится, и ему действительно удастся обезоружить меня.

Тем временем, Эшли расправилась со вторым нападавшим и сражалась с таинственным незнакомцем, который, обнажив свой меч, парировал ее быстрые, неослабевающие атаки. Девон смог подняться на ноги, все еще тяжело дыша; на его шее виднелись следы от удушающего захвата нападавшего. Феликс по-прежнему лежал на полу у входа в лавку, все еще без сознания.

Все было более-менее в порядке, пока таинственный незнакомец не прорвался сквозь защиту Эшли и не нанес ей удар в живот.

Она закричала, и из раны потекла кровь — темная, алая, артериальная кровь. Эшли рухнула на пол, все еще продолжая держать свой меч. Таинственный незнакомец подошел к ней, и девушка ткнула в него оружием, в попытке сбить с ног. Однако, он увернулся от ее неуклюжего удара и направился к Девону. Тот поднял кулаки, несмотря на то, что все еще нетвердо стоял на ногах.

Я не могла взглянуть таинственному мужчине в глаза, но его жестокая, довольная улыбка cказала мне все о его намерениях. Однако четвертый — и последний — нападавший все еще стоял прямо передо мной, так что у меня не было возможности защитить Девона. Если только не перейду к более решительным мерам.

Если только не использую свой другой талант.

Я проклинала себя за то, что ввязалась в эту драку. Но теперь мне ничего другого не оставалось, как покончить с ней. Я не знала почему, просто у меня было предчувствие, что я не могу позволить Девону умереть. Возможно, потому, что я отлично знала, миру требуется больше таких людей, как он, больше таких сильных спокойных типов, чувствующих всё гораздо глубже, чем показывали. Возможно, потому, что он был одним из тех внимательных, верных людей, защищая которых, моя мама так гордилась. Возможно, потому, что для него другие люди действительно были важны, особенно его друзья.

Я вздохнула, опустила меч и отвернулась, уже состроив гримасу, потому что знала, что сейчас последует…

Парень врезал кулаком мне по лицу.

Он разглядел возможность, которую я предоставила ему и ухватился за неё. Сильный удар отбросил меня на добрый метр назад, и я грохнулась о стол с флаконами духов, которые недавно разглядывали Эшли и Девон. Стол зашатался, но не перевернулся, хотя несколько флаконов соскользнули и упав на пол, разбились. Воздух наполнил нежный аромат сирени и роз.

На мгновение боль от удара переполнила меня, словно у меня в челюсти разорвался фейерверк, и я старалась не потерять сознания.

А потом проявился другой мой талант, и боль превратилась в зверский, мучительный и жгучий холод.

Ощущение было такое, будто моё тело сначала бросили в ледяную воду, чтобы потом высушить в зимней буре. Ещё секунду ранее я потела от напряжения, размахивая мечом в душном воздухе магазина. А в следующую, мне пришлось стиснуть зубы, чтобы они не стучали, потому что казалось, будто моя кровь замёрзла в жилах. Но моё тело наполнил не лёд — это была магия.

Я сосредоточилась на ледяном огне магии и позволила ему заполнить и укрепить все мое тело. Потому что это был мои истинный талант.

Некоторые называли его Передачей, способностью впитывать магию, направленную против тебя. Один из самых выдающихся талантов, потому что он был чрезвычайно редким и наделял людей невероятным могуществом. Но я видела в нём то, чем он был на самом деле — мое самое надежное оружие и самый страшный секрет, который я хранила в тайне по множеству причин.

О. магия причиняла мне ту же боль, что и всем остальным.

Но она также делала меня сильнее.

Поднявшись на ноги, я отошла от прилавка, держа меч в руке. Ледяной огонь магии наполнял каждую клетку моего тела, стуча в венах, как горьковато-сладкая песенка.

Парень, ударивший меня, нахмурился, удивляясь, почему я всё ещё не распласталась на полу. Он снова поднял кулак, целясь мне в голову, словно хотел пробить мой череп насквозь.

На этот раз я, однако, перехватила его руку, чтобы предотвратить ещё один удар в лицо. Борясь друг с другом, мы двигались туда-сюда, парень пытался использовать свой большой вес и рост, чтобы одолеть меня. Он не понимал, что, нанеся удар, использовав свой талант силы, дал мне все необходимое для победы.

Пока он раздумывал и собирался с духом, я размахнулась и вонзила меч в его сердце и во внезапном приливе сил, пронзила тело насквозь. Он выпучил от удивления глаза. Я быстро отвела взор, прежде чем проявится зрание души, и я увижу его агонию. Парень упал на пол, мой меч все еще торчал из его груди.

Ощущение холода, текущего по венам, немного смягчилось после того, как я воспользовалась украденной магией, но ее всё ещё было достаточно, чтобы покончить с дракой.

Поэтому я забрала меч из руки мертвого нападавшего и направилась к таинственному незнакомцу, все еще подкрадывающемуся к Девону.

В передней части лавки Феликс тихо простонал, наконец, приходя в сознание.

Подняв кулаки, Девон наблюдал за приближением таинственного незнакомца. Ненависть полыхала в его зеленых глазах, но вместо того, чтобы отойти назад, он поднёс руку к горлу, потирая его, словно это могло как-то заставить мужчину не убивать его.

— Стой где стоишь! — крикнула я, стараясь выиграть еще несколько бесценных секунд, чтобы подобраться ближе к Девону и защитить его.

Незнакомец перевёл взгляд на меня, и я, наконец, впервые хорошенько его разглядела. Каштановые волосы, карие глаза, кожа, не светлая и не темная. Все в нем было исключительно посредственным — рост, вес, телосложение. Он был из того типа невзрачных людей, о которых забываешь, уже спустя пять минут со встречи. Парень просто везде сливался с фоном. Я даже толком не могла сказать, сколько ему лет. Ему могло быть от двадцати до сорока.

Мой взгляд скользнул к его телу, но как штаны, так и футболка-поло, были скучного, безликого оттенка хаки, а на запястье не было видно никаких фамильных гербов или браслетов.

Даже его меч был обыкновенным, лишенным каких-либо характерных черт.

Наши взгляды встретились, и я чуть не задохнулась. Потому что какой бы невзрачной не была его наружность, с эмоциями дело обстояло совершенно иначе — кипящая ярость, смешанная с завистью. Он хотел причинить вред Девону, но ему так же было что-то от него нужно. Что-то важное. Что-то, что способно было унять его завистливый гнев.

Девон смог наконец выдавить из себя несколько слов, хотя я не поняла, что. Незнакомец вздрогнул, словно этот звук причинил ему боль, и развернувшись, выбежал вон из лавки. Трус. Очевидно, у него кишка была тонка самостоятельно закончить затеянное, когда его смертоносные спутники были мертвы.

Я устремилась к Девону, привалившемуся к одному из прилавков.

— Ты как?

— Эш…ли, — прохрипел он. — Фе… ликс.

Я помогала Девону подойти к друзьям. Феликс тихо постанывал, а его веки дрожали, словно он пытался открыть глаза. Через пару минут он будет в порядке.

Чего нельзя было сказать об Эшли.

Девушка-телохранитель лежала на спине, глядя на хрустальные побрякушки в виде звезд, свисающие с потолка. Её меч лежал на полу рядом с ней. Обеими руками она зажимала рану на животе. Стоило мне увидеть её рану, как мой живот свело. Все было даже хуже, чем я думала, и слабый, металлический запах крови заполнил воздух, перебивая сладкий цветочный аромат духов из разбитых флаконов.

Я отпустила Девона, как только остатки магии покинули мое тело. Суперсила исчезла, ощущение холода в венах испарилось, а тело вернулось к своей нормальной температуре.

Девон опустился на колени рядом с Эшли. Я взяла несколько шелковых платков с полочки и присела на пол рядом с Эшли, прижимая шелк к ее ране, и ткань мгновенно стала яркого-багрового оттенка. Она смотрела на меня, ее глаза казались двумя океанами боли на лице, огонь в них становился все слабее и слабее, чем больше крови она теряла.

— Ты хороша, — сказала она. — Намного лучше, чем я. К какой семье ты принадлежишь?

Не ответив, я лишь крепче прижала шелк к ее ране. Горячая, липкая кровь сочилась сквозь мои пальцы, словно водопадом стекая на пол.

— Тебе следует нанять ее, Девон, — заметила Эшли, улыбаясь сквозь боль. — Умная, милая и чертовски хорошо владеет мечом. И только взгляни на её голубые глаза. Я знаю… как сильно тебе нравится… подобное.

Девон покачал головой и взял Эшли за руку.

Я осмотрела ближайшие прилавки. Среди всего прочего Мо продавал пузырьки с соком шипокола — исцеляющей жидкости, сделанной из вечнозеленого растения. Но я не была уверена, что это поможет девушке…

— Не утруждайся, — прошептала Эшли, разгадав мои мысли. — Уже слишком поздно. Кроме того, его меч был отравлен медным ядом. Я… чувствую как… как он течет по моим венам. Он жжет. Чертовски… жжет.

Девон крепче сжал ее руку.

— Прости меня, Эш. Если бы мне не приспичило прогуляться сегодня…

Она лишь покачала головой.

— Я знала на что иду, когда подписывалась на эту работу, помнишь?

Девон не ответил, на его лице читалась боль, на ряду с чувством вины.

— Передай Оскару, что мне жаль. — Прохрипела Эшли.

— Эй, не говори так. Ты сама все ему скажешь.

Она грустно улыбнулась.

— Разумеется…

От ужасного мучительного кашля всё тело Эшли затряслось, кровь появилась на ее губах. Девушка вздохнула, ее голова завалилась в сторону, а тело обмякло.

Не было необходимости смотреть ей в глаза и использовать зрение души, чтобы понять, что она мертва.

На мгновение воцарилась тишина… абсолютная неестественная тишина.

Единственным, что нарушало ее было ровное, тихое, механическое тиканье старых дедушкиных часов, составленных вместе в одной из секций лавки.

— Эшли? Эшли! — прокричал Девон, разрушая тишину.

Он наклонился к ней и начал трясти за плечи, словно все еще мог вернуть к жизни. Я встала и отступила назад, позволяя ему проявить эмоции. Долго ждать не пришлось.

— Эшли… Эшли…

Девон тихо всхлипывал, прижимая ее к своей груди и раскачиваясь взад и вперед, словно ребенок, держащий на руках любимую плюшевую игрушку. Он действительно заботился о своем телохранителе, а Эшли отдала все, чтобы защитить его.

Как и моя мама.

Мой живот скрутило, и я отвела от них взгляд, стараясь отвлечься от своих воспоминаний, которые следовало забыть. Вот почему я держалась вдали от семей. Вот почему не ввязывалась в их разборки. Вот почему не позволяла себе заботиться о ком-либо.

Потому что это приносит лишь боль, страдания и горе.

Феликс наконец-то пришел в себя и попытался сесть, одним плечом он упирался в полку с комиксами, но остальная часть его тела все ещё лежала на полу. Челюсть с левой стороны, там, куда его ударил незнакомец, уже вздулась, а карие глаза казались стеклянными. Наверняка, у него было сотрясение, но в целом он был в порядке. Повезло ему, что незнакомец не убил его наповал. Однако целью атаки, похоже, был Девон.

Чья-то рука коснулась моего плеча. Я развернулась и подняла меч, решив, что таинственный незнакомец решил вернуться.

— Эй! Эй, Лайла! — Мо поднял руки и попятился. — Это всего лишь я.

Я прошипела сквозь стиснутые зубы и опустила меч. В лавке снова стало тихо, лишь шелестела одежда Девона, раскачивающегося взад-вперед с Эшли. Время от времени Феликс издавал низкий стон, вторя хриплым хором скорби Девону.

— Я был в подсобке и говорил по телефону, когда услышал вопли и крики. Что случилось? — спросил Мо. Его взгляд метнулся от трупов к Феликсу и Девону, держащему Эшли, после чего задержался на мне.

Я отвела Мо подальше от Девона и рассказала, что случилось.

Он некоторое время обдумывал мои слова.

— Тебе удалось рассмотреть главаря?

Я покачала головой.

— Обычный парень. Каштановые волосы, карие глаза, ничего не говорящая внешность. Я не разглядела каких-либо гербов на его одежде, запястье или мече. Так что не знаю, на какую семью он мог бы работать.

Мо кивнул. Мгновение он был неподвижен, затем ринулся в бой, будто у него под ногами загорелась земля. Он выхватил из моих рук меч и положил на одну из витрин прежде чем поспешил к прилавку и схватил мой рюкзак. Он развернулся и бросился обратно ко мне, гавайская рубашка развевалась на его теле, а шлепанцы стучали по полу. Он передал мне рюкзак и сунул большую пачку денег в окровавленную ладонь.

— Тебе нужно убираться отсюда, Лайла, — сказал Мо. — Прямо сейчас.

— Что? Почему? Почему ты так нервничаешь?

— Ты не знаешь кто эти парни? Ты его не узнала? — Мо указал пальцем на Девона.

Я покачала головой. Сейчас был не самый удачный момент для того, чтобы упоминать, что Девон показался мне знакомым, но я не смогла вспомнить, где уже его видела.

Мо недоверчиво фыркнул.

— Ладно, это не имеет значения. А вот то, что ты убила пару человек — имеет.

Ничего такого, чего бы я не делала уже много раз. Как бы то ни было, я прикусила губу, чтобы промолчать. Мо и так это знал и в этот момент не оценил бы моего сарказма.

— И не только это. Ты ввязалась во вражду между семьями. Можешь называть это как угодно, но ты знаешь, что это значит.

Я содрогнулась. Достаточно плохо уже, когда член одной семьи убивает кого-то, служащего другой, даже в целях самообороны. Но когда кто-то вроде меня, не принадлежащий ни к одной семье, расправляется с парочкой их парней… Что ж, это может иметь последствия. Даже очень серьезные, неприятные и отвратительные последствия — для меня.

— Тебе надо уйти, — отрезал Мо. — Сейчас же, Лайла. Прошу, уходи.

Я нахмурилась. Мо никогда не просит. Наверное, столкнись он с Лохнесским чудовищем, готовящимся разорвать его на части, Мо скорее попытался бы задобрить или обхитрить его, нежели молить о сохранении своей жизни.

Мо начал бормотать себе под нос.

— Поверить не могу, что это случилось… Я всего лишь хотел подзаработать… Понятия не имел, что он действительно придёт сюда…Серена бы убила меня за это.

Он ходил туда-сюда, но я ухватилась за его последние слова.

— Почему ты думаешь, что маму бы это расстроило?

Мо резко остановился.

— Почему ты еще здесь? Иди. Исчезни!

Он схватил меня за плечи, развернул и толкнул к выходу. Мо не обладал суперсилой, зато у него был немалый вес. Все, что мне оставалось, идти туда, куда он меня толкал.

Мы добрались до передний двери, Мо открыл её. Он бы просто вытолкнул меня на улицу, не вцепись я рукой в косяк, при этом я размазала по нему кровь. Даже когда он снова толкнул меня, я не сдвинулась с места. Сначала я хотела получить ответы на несколько вопросов.

— Что происходит?

— Я отдам тебе оставшиеся деньги позже, если ты переживаешь о них. Обещаю. Я даже заплачу в два раза больше. В три, если будешь настаивать. Считай, это премией за то, что уйдёшь. Немедленно.

Я моргнула. Мо никогда не давал мне премию, тем более не выплачивал сумму в тройном размере. Это было еще удивительнее, чем услышать из его рта вежливую просьбу. Что его так напугало, что он готов расстаться с такой большой суммой наличных, только бы избавиться от меня? Да, нападение на членов семьи не лучшим образом скажется на бизнесе, но в этом нет ничего необычного. Людей в Клаудбёрст Фоллс душили, грабили, избивали на улицах практически каждый день, и всё благодаря междоусобицам между мафией. Не говоря уже о тех, кто грабил туристов. Да и сами туристы могли выйти из-под контроля, выпив с блинчиками слишком много коктейлей.

— Но…

— Просто иди, ладно? — сказал Мо. — Позволь мне разобраться с этим. Я свяжусь с тобой позже. Просто иди домой, а с утра в школу, словно ничего не случилось, хорошо? Сделаешь это для меня, Лайла? Прошу.

Снова это удивительное «прошу». Дважды за две минуты. Должно быть Мо действительно сильно потрясен, из-за чего мои подозрения ещё усилились. Что здесь происходит, и кто эти парни? Но прежде чем я снова успела спросить, он нагнулся, оторвал мою руку от косяка и вытолкнул на улицу.

— Эй!

Я развернулась, но Мо оказался быстрее. Он захлопнул дверь за моей спиной и закрыл на замок.

— Завтра! — крикнул он через стекло, разделявшего нас. — Я свяжусь с тобой завтра!

Затем перевернул табличку на двери на «ЗАКРЫТО» и опустил вниз жалюзи, закрыв обзор на внутреннюю часть лавки, в которой все еще были Феликс и Девон. Через пару секунд сверкающая неоновая вывеска снаружи магазина погасла.

Я подняла руку, чтобы постучать, когда услышала приглушенные голоса и краем глаза заметила какое-то движение. Посмотрев налево, я увидела, как несколько туристов уставились на меня. Закрыв рот рукой, они перешептывались. Сначала я не поняла, что привлекло их внимание ко мне, но потом посмотрела на свою одежду. Я совершенно забыла о пятнах крови, которыми была покрыта моя футболка и брюки карго.

Состроив гримасу, я прижала рюкзак в груди, стараясь закрыть как можно больше пятен крови на одежде, и деньги в руке. Шепот стал громче, и я увидела, как одна из туристок — та самая женщина, с которой я ехала в трамвае — достала камеру из своей сумочки.

Возможно, Мо прав, и мне действительно надо уйти.

Я отвернулась от туристов, опустила голову и поспешила прочь от «Раззл Даззл».

5

Я покинула площадь, скользнув в одну из боковых улиц. Всю дорогу домой я шла, держа рюкзак перед собой и опустив вниз голову. Я не рискнула воспользоваться трамваем. Только не в таком виде.

Но, к счастью, обагрённая кровью девушка была в Клоудбёрст Фоллс не такой уж и диковинкой, по крайней мере, в захудалых районах города, по которым я шла. Поэтому я добралась до дома, больше не привлекая никакого внимания.

По крайней мере, внимания людей.

Я обнаружила не одну пару глаз со зрачками, как узкие щёлочки, наблюдающих за мной из тенистых улочек, ниш и мусорных баков. Светящиеся точки, становящиеся больше и ярче, потому что монстры придвигались к тротуарам, по которым я шла. Но при свете дня они не смели покидать укрытия, чтобы напасть на меня.

Когда я, наконец, добралась до библиотеки, было уже больше шести, и здание закрылось. Я вытащила чёрные палочки из конского хвоста и как обычно взломав замок, скользнула внутрь. Но вместо того, чтобы спуститься в подвал, я прямиком направилась в дамский туалет. Включив свет, я бросила рюкзак на скамейку рядом с дверью и встала перед зеркалом.

Кровь покрывала большую часть моего тела.

Ей была пропитана передняя сторона моей футболки, так что ткань казалась больше коричневой, чем синей.

Ещё больше крови обрызгало мои брюки-карго, а большие высохшие капли прилипли к кроссовкам. Не говоря уже о размазанной красной полосе на правой щеке и крови, прилипшей к ладоням и рукам и даже застрявшей под ногтями. Мой желудок взбунтовался, и мне пришлось сглотнуть горячую желчь, поднявшуюся к горлу.

Обычно мне было наплевать на кровь. Я убивала и раньше. Людей, которые атаковали меня, когда я выполняла работу для Мо. Или тех, кто нападал, предположив, что одинокая девушка была лёгкой добычей. Монстров, выползших из тёмных улочек, решивших превратить меня в свою следующую трапезу. О нет, кровь оставляла меня равнодушной, но всё же когда я увидела себя в зеркале, по спине пробежала холодная дрожь.

Потому что на этот раз кровь принадлежала мёртвой женщине, которая слишком сильно напоминала мне саму себя.

Меня охватило странное чувство. Я сняла футболку, завернула её в несколько бумажных полотенец из диспенсера, весящего рядом с раковиной, и засунула на самое дно мусорной корзины. Затем включила горячую воду и начала смывать кровь, хотя руки так сильно дрожали, что я только разбрызгивала её.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы совладать со своими эмоциями. Но десять минут спустя мои руки больше не дрожали. Желудок тоже успокоился, а тошнота была ещё только неприятным воспоминанием. Я смыла ярко-красные следы с кожи, и мне даже удалось устранить большую часть пятен с брюк и обуви.

Я выключила воду. Дрожа от холода, я стояла перед зеркалом в штанах и лифчике. Однако я уже израсходовала все бумажные полотенца и мне совсем не хотелось идти в мужской туалет за другими.

Я снова наклонилась, изучая своё отражение в зеркале. Чёрные волосы до плеч, бледная кожа и отёкшая щека, где парень в ломбарде ударил меня. Теперь я снова была похожа на себя. Может мои голубые глаза казались немного загнанными и темнее, чем были сегодня утром, но и в этом не было ничего нового.

Нельзя делать то, что делала я — лгать, воровать и убивать, и чтобы потом не осталось никаких последствий. Нельзя обчищать карманы туристов, которые были в городе лишь ради того, чтобы немного повеселиться, и чтобы потом не заела совесть. Нельзя убить голодных существ, которые, желая тебя сожрать, просто следуют своей природе, и чтобы потом не испытать чувство вины. И тем более нельзя стать свидетелем убийства своей мамы и прейти к выводу, что ты ничего не смогла бы изменить, и чтобы потом твоё сердце на разбилось.

Я подумала о Девоне. Интересно, какие шрамы сегодняшний день оставит на нём, потому что ему пришлось смотреть, как, защищая его, умер телохранитель. Без сомнения, он будет страдать больше моего. Интересно, ожесточатся ли его чувства, а горящая глубоко внутри искра потухнет, заглушённая чувством вины? Трудно сказать.

Я потянулась к телефону, который положила рядом с рюкзаком. Никаких сообщений от Мо.

Интересно, что он сделал, после того, как я ушла из Раззл Даззл? Он должен был сообщить кому-то о нападении. И так как Девон, Феликс и Эшли принадлежали к одной из семей, обычная полиция деревенщин не будет вмешиваться. Но кто-то должен что-то предпринять, даже если всего лишь убрать из магазина убитых людей и замести следы.

Но у меня не было возможности получить ответы на мои вопросы, пока Мо не свяжется со мной.

Поэтому я собрала вещи, выключила свет и спустилась в подвал, чтобы залезть в кровать, хотя отлично знала, что прежде чем смогу заснуть, пройдут часы.

Я встала на следующее утро и пошла в школу после ночи, полной кровавых снов.

Но мысленно была с Эшли, задаваясь вопросом, как долго она работала телохранителем на семью, и действительно ли Девон и Фелкс были её друзьями, или она смотрела на них, как на свою работу. Мне также было интересно, была ли у неё семья — настоящая семья, а не только дурацкая мафия, к которой она по каким-то причинам присоединилась.

Меня интересовало множество вещей, которые меня не касались.

День в школе прошел, как всегда. А затем еще один… И еще один… И еще…

Мо прислал несколько загадочных сообщений, что он обо всём позаботился, но он так и не позвонил мне. Я не смела пойти в ломбард прежде, чем он даст мне отбой тревоги.

Так и проходили дни, а я до сих пор не знала, что происходит и происходит ли что-то вообще.

Неопределенность сводила меня с ума. Но всё, что я могла, это каждый день тащиться в школу, а после найти какую-нибудь закусочную, где проводила вторую половину дня, пока не закрывалась библиотека. Я обчистила несколько карманов туристов, чтобы оплатить моё ежедневное питание, состоящее из чизбургеров и картофеля фри. Я не потратила ни одного бакса из тех денег, которые Мо заплатил мне за воровство рубинового ожерелья.

На них было слишком много крови.

И вот теперь я снова находилась в школе, задаваясь вопросом, в каком дешёвом притоне проведу сегодня вторую половину дня, каждые пять минут поглядывая на телефон, чтобы проверить, не написал ли мне Мо сообщение. Это была неделя перед каникулами, уроков не было и проводились лишь эти смешные специальные мероприятия.

Я, конечно, могла бы их прогулять. Но принципиально посещала школу до последнего дня.

Каждый день я становилась в очередь перед утренним и обеденным буфетами, потому что могла стащить там немного печенья и яблок и спрятать в рюкзаке, чтобы съесть их позже.

Звонок возвестил об окончании учебного дня, и я направилась прямо к выходу, когда, наконец, пропищал мой телефон, и я увидела сообщение от Мо. Я остановилась в коридоре и взглянула на дисплей.

«Все будет в порядке. И *прошу*, не затевай драку.»

Я вздохнула. Ещё одно загадочное сообщение, которое абсолютно ничего не говорило. Интересно, с кем, по его мнению, я должна затеять драку. Уж точно не с деревенщинами из школы. Для этого я была слишком умна. О, я могла дать любому пинка под зад, кто был бы настолько глуп, чтобы связаться со мной. Мама научила меня хорошенько заботиться о себе. Но драка неминуемо приведёт к тому, что школа захочет поговорить с моими родителями. А поскольку у меня их нет, это вызовет бесчисленное количество неприятных вопросов о том, почему я не живу в приёмной семье, где я вообще проживаю и ещё больше других проблем, которые я даже не хотела представлять.

Я подождала, ожидая нового сообщения от Мо, но телефон молчал. Положив его обратно в карман, я толкнула двери и вышла на встречу яркому солнечному свету.

Внедорожник я заметила лишь когда уже почти дошла до самого тротуара.

Машина прижалась к бордюру, словно огромный чёрный жук. Она была полностью чёрной: чёрная покраска, чёрные окна, чёрные шины. Машина, вроде тех, что используют в боевиках правительственные агенты, чтобы заставить исчезнуть людей. Навсегда.

Но это машина была намного хуже правительственной, потому что на двери водителя красовался большой герб: белая рука, держащая вверх меч. Хоть я и не желала иметь ничего общего с семьями, всё же я узнала герб семьи Синклеров.

У меня уже и раньше закрались подозрения, всё же пришлось подавить стон. Почему именно эта семья? Только в случае с семьёй Драконисов всё было бы ещё намного хуже.

Прислонившись к внедорожнику, там, скрестив на мускулистой груди руки, стоял парень. Его волосы были золотистого цвета и клёво зачёсаны назад, а загорелая кожа подчёркивала светло-голубые глаза. Он был самым привлекательным мужчиной, которого я когда-либо встречала. И я была далеко не единственная, кто его заметил. Все девушки, проходящие мимо, приостанавливались и пожирали его глазами, особенно потому, что он выглядел ненамного старше учеников. Самое большее ему было лет двадцать.

К несчастью, он был не один.

Рядом с ним стоял Феликс и пожилой мужчина в твидовом костюме. На их запястьях блестели серебряные браслеты, а у золотоволосого парня на талии висел меч. Феликс, завидев меня, выпрямился и толкнул золотоволосого парня в бок. Вот чёрт.

Если бы я бросилась бежать, это только привлекло бы ко мне внимание, поэтому я просто пошла дальше, спрятавшись за группу футболистов. Я добралась до тротуара и свернула налево, подальше от внедорожника. Я втянула голову и поспешила дальше. Пока я ещё не бежала, но серьёзно подумывала…

Пара сапог появилась передо мной на тротуаре, и мне пришлось остановиться, чтобы не сбить их хозяина.

— Ты куда-то спешишь? — спросил золотоволосый парень, улыбаясь и показывая ямочку на левой щеке.

— Можно и так сказать.

Я хотела обойти его, но он заградил мне дорогу. Я двинулась в другую сторону, но он снова обрезал мне путь. Мы повторили всё это в третий раз, прежде чем он поднял руку, будто собираясь схватить меня. Привлекательный или нет, я огрызнулась.

— Посмей ко мне прикоснуться, и у тебя будут проблемы.

Его золотистые брови поползли вверх, а взгляд скользнул мимо меня. Позади нас раздались шаги. Слишком поздно я вспомнила про его друзей. Я оглянулась через плечо. И правда, Феликс и пожилой мужчина стояли теперь сзади. Я попятилась назад, пока мы вчетвером не оказались в кружке, трое с одной стороны, я с другой.

— Ага, это она, — промолвил Феликс. — Та самая девчонка из ломбарда. Это она спасла Девона.

Я открыла рот, чтобы возразить, когда мой телефон загудел.

— Могу себе представить, что это ваш друг, Мо, который попросит вас спокойно пройти с нами, — объяснил пожилой мужчина, в изысканном голосе которого прозвучал английский акцент. — Почему бы вам не проверить?

Все становилось еще более подозрительным, и я отступила еще на шаг. Достав телефон из кармана, я взглянула на сообщение. И в самом деле, оно было от Мо.

«Следуй за Реджинальдом. Я объясню все подробнее при встрече.»

Я взглянула на трех парней и написала ответ.

«Да ты шутишь.»

«Следуй за Реджинальдом. И *прошу*, без драк.»

Снова эта глупая просьба. Но на самом деле у меня даже не было другого выбора. Возможно, я смогу справиться с Феликсом, но вот золотоволосый парень и пожилой мужчина выглядели так, будто могли доставить мне неприятности. Кроме того, другие ученики на тротуаре уже бросали на меня косые взгляды. Возможно, что до сих пор они почти не замечали меня, но внезапно я стала невероятно интересной.

Я вздохнула и написала ответ Мо.

«Ладно. Но если они убьют меня, это будет *твоя* вина.»

«Договорились!»

Я сердито посмотрела на телефон. Как похоже на Мо, просто приказать мне сесть в машину к трём незнакомцам. Я подождала, но больше не пришло никакого сообщения, так что я сунула телефон обратно в карман.

— Ну и кто из вас Реджинальд? — пробурчала я.

Пожилой мужчина официально склонился передо мной.

— Это я, мисс. Винстон Реджинальд, принадлежу к семье Синклер, — он указал на золотоволосого парня. — А это Грант Сандерс. Думаю, Феликса Моралеса вы уже знаете.

Я с трудом сдержалась, чтобы не выказать удивления. Винстон Реджинальд выглядел и говорил, как идеальный дворецкий, потому что и был дворецким. Как таковой, он управлял особняком семьи Синклеров и следил за повседневной работой, начиная от кухни и заканчивая садами, вплоть до решения, кому будет предоставлена аудиенция с членами семьи. Я однажды слышала, как Мо жалуется на то, что без назначенной встречи пройти мимо Реджинальда сложнее, чем продать мёртвому страхование жизни.

Также Грант и Феликс были явно непросто обычными охранниками.

Ситуация была еще серьезнее, чем я предполагала.

— Как я уже сказал, мы принадлежим к семье Синклер, — повторил Реджинальд. Видимо, приняв моё молчание за тревогу и попал прямо в яблочко. — Мы не причиним вам зла.

О да. Верно. Ведь для таких как я сесть в чёрный внедорожник, полный членов семьи, всегда оборачивается добром.

Режинальд ободряюще кивнул, выражение его лица было нейтральным, в то время как на губах Гранта промелькнула настороженная улыбка.

Но самой удивительной была реакция Феликса. Сначала он подмигнул мне, а потом широко улыбнулся. Он флиртовал со мной, как в ломбарде. Я закатила глаза, но это, похоже, только ещё больше позабавило его. У меня было такое чувство, что Феликс Моралес отлично знал, насколько хорош собой, и использовался этим, чтобы соблазнить любую девушку, с которой встречался. Прелестный, дерзкий и высокомерный. Идеальный сердцеед.

Они не спросили, как меня зовут, поэтому я предположила, что они уже знали моё имя. Иначе их бы здесь не было. Очевидно, всё это имело какое-то отношение к нападению в Раззл Даззл, хотя я не могла себе представить, чего они от меня хотят. Я была не в то время и не в том месте и сделала глупую ошибку, когда вмешалась. Вот и всё, и я не хотела делать из этого нечто большее.

Особенно, если здесь была замешана семья Синклер.

— А теперь, будьте так добры, мисс, — Реджинальд сделал приглашающий жест в сторону внедорожника. — Мы должны придерживаться графика.

Грант подошёл ещё ближе, его рука опустилась на рукоять меча, словно он ожидал, что придётся вытащить оружие, чтобы не особо любезно убедить меня присоединиться к ним. Конечно, я могла бы начать сопротивляться, если бы действительно верила, что смогу сбежать, но я не верила.

От этих людей я не смогу сбежать. Не в коем случае. У меня никогда не было даже шанса.

Никакого с тех самых пор, как убили мою маму.

Поэтому я поковыляла к машине. Реджинальд обогнал меня и открыл заднюю дверь. Феликс обошёл машину и сел рядом, в то время как Грант уселся за руль. Все трое захлопнули двери почти одновременно. Глухие удары прозвучали так, будто захлопнулась крышка гроба.

Моего гроба.

6

Грант завел мотор, и мы поехали.

Оставив за собой старшую школу, он направил машину на одну из главных дорог, чтобы объехать Главную Аллею. Все молчали, радио не работало.

Феликс пристально смотрел на меня, будто ожидал, что я начну болтать и нарушу тишину. Не смеши меня. Я была слишком умна, и не сделаю такой ошибки. Я подумывала посмотреть ему в глаза и использовать зрение души, чтобы выяснить, что здесь происходит, но потом предпочла не заморачиваться. Он не имел право голоса. Главными были Грант и Реджинальд. Жаль, что Грант сидел за рулём, а Реджинальд смотрел вперёд, в лобовое стекло, так что я не могла применить на них свою магию. Что бы здесь ни происходило, мне придётся подождать, пока они всё объяснят.

Я доверяла Мо, насколько вообще могла кому-то доверять, он никогда бы не сделал того, что подвергло бы меня опасности. Тем не менее я положила руку на ремень и поглаживала пальцами сюрикэны. Знание того, что я не безоружна, если что-то пойдёт не так, придавало мне спокойствия.

Грант съехал с главной дороги и свернув на боковую улицу, направил внедорожник через мост чудовища Лохнесс, который я пересекала той ночью, когда украла рубиновое ожерелье.

Но вместо того, чтобы притормозить и через окно бросить в реку пару монеток, Грант просто промчался по булыжникам. Тридцать секунд спустя внедорожник уже пересёк мост.

— Ты не заплатил дань, — пробормотала я.

— Дань? Какую дань? — спросил Феликс.

— Для Лохнесса.

Я обернулась и посмотрела в заднее стекло. Может мне просто показалось, что поверхность реки выглядела не такой спокойной, как обычно, как будто из воды в любой момент готово было что-то поднять и забрать то, что ему причитается. Вот чёрт, я была готова поспорить, что Лохнесс ужасно рассердился. В этом городе всё крутилось вокруг территории.

Грант засмеялся.

— Ты же не веришь в эти старые сказки, верно?

— Нам всем следовало бы, — заметил Реджинальд.

Суровый тон пожилого мужчины заставил нахмуриться Гранта. Реджинальд повернулся на сиденье и посмотрел на меня, будто был удивлён, что я знаю о таких вещах.

Но моя мама научила меня всему о старых традициях. Я знала, где живут монстры и какие, будь то в городе, в лесу или на горе. А также, какую каждому из них нужно заплатить дань, чтобы без ущерба для себя пересечь их территорию.

На самом деле, я так или иначе всегда считала, что монстры — это сторонящиеся людей питомцы. Ну, если тебе нравятся крутые питомцы, которые, однако, могут сожрать тебя в любой момент. А мне они безусловно нравились.

Но Реджинальд продолжал смотреть на меня, будто мои знания о монстрах абсолютно его шокировали. Эти парни думали, что я какая-то туристка-деревенщина, которая во время нападения вошла нечаянно в ломбард? Чтобы потом схватить попавшийся под руку меч и убить двух мужиков без какой-либо подготовки?

Мо, без сомнения, рассказал им… Ну, я понятия не имела, что рассказал Мо.

Однако что бы это ни было, они достаточно заинтересовались, чтобы практически похитить меня. Интересно, куда они меня везут. Вероятно, в отдалённое место, где есть бетономешалка и бассейн, чтобы допросить о нападении. Другая причина для радушного комитета из трёх человек просто не приходила мне в голову.

Я сидела и молча размышляла. В какой-то момент я заметила, что внедорожник двигается вовсе не на запад, по направлению к ломбарду или в пригород. Нет, мы ехали на север, поднимаясь по склону горы.

У меня сердце ушло в пятки.

Грант вёл внедорожник по извилистой дороге, проезжая мимо одного поместья за другим. Многие богатые люди и маги на протяжении долгих лет отхватывали себе строительные площадки на склонах Клоудбёрст Маунтин, чтобы построить там коттеджи и вилы. И чем выше по склону, тем красивее вид и тем больше люди обладали деньгами, магией и властью.

Здешние богатеи, как и городские власти, закрывали глаза на влияние и вражду семей. Они считали их белым сбродом — похожими на мафию группировками — и старались с ними не общаться. К сожалению, это было невозможно для среднего класса и бедного населения, потому что те зависели от семей: начиная от работы в туристических магазинах и кончая защитой от монстров.

Моё подозрение о том, куда мы направляемся, подтвердилось несколько минут спустя, когда внедорожник через открытые кованные ворота свернул на подъездную дорогу. Машина взобралась по крутому склону, потом появился наш пункт назначения — здание из чёрного камня.

Особняк семьи Синклер.

У меня в голове крутились десятки вопросов, наряду с ещё яркими сценами бетономешалок, бассейнов и бетонной обуви. Феликс снова уставился на меня, как будто ожидал, что теперь я, наконец, заговорю. Но я нацепила на лицо невозмутимую маску.

Грант направил машину по широкому каменному мосту к круговой подъездной дороге, посередине которой плескался фонтан. Затем остановился, и я смогла присмотреться к дому.

Особняк Синклеров был большим, даже по меркам семей. Некоторые его части возвышались на семь этажей, а чёрный камень передавал непоколебимую прочность. Башни, которые можно было увидеть даже из города, вблизи казались ещё выше. Они поднимались в летнее небо, а наверху каждой из них развивался белый флаг с гербом Синклеров — рука, держащая меч, однако на этот раз чёрная на белом фоне.

Из фасада выступало множество балконов и террас, а лестницы поднимались с одного этажа к следующему. Ступеньки цеплялись за здание, словно серебристые нити паутины. Этот особняк не блистал красотой. Он вообще был некрасивым. Слишком уж большой и неуклюжий. Скорее напоминал скалу, над которой поработали, чтобы раскрыть её грубые формы. Всё же от него исходила подсознательная сила, будто дом был таким же вечным, как гора, из который его вырезали.

Я не смогла сдержаться, и чтобы всё хорошо рассмотреть, выглянула в окно. Феликс насмешливо улыбнулся.

Изучая окрестности вокруг дома, я проследила за зелёными газонами, протянувшимися во все стороны до самого леса, словно толстые ковры. Хотя я была почти в километре, я без труда заметила охранников, двигающихся между вечнозелёных деревьев. Все они носили чёрные брюки и плащи, а также чёрные мушкетёрские шляпы с белыми перьями. На их запястьях блестели серебряные браслеты, а с пояса свисали мечи. Чуть выше, вокруг вершины горы, собрались густые, белые облака и благодаря моему таланту к видению казались так близко, что хотелось коснуться их.

— Дом, милый дом, — произнёс Грант, выключая двигатель. — Тогда давайте поприветствуем семью. По крайней мере тех, кто ещё остался.

Реджинальд одарил его ещё одним строгим взглядом, а Феликс скривился.

Я скользнула к двери, но, прежде чем даже успела взяться за ручку, Реджинальд уже оказался возле неё и открыл. Я моргнула. Я даже не заметила, как он вышел. Должно быть он обладает каким-то талантом скорости.

Я вышла из машины, и Реджинальд указал в сторону особняка.

— Сюда, пожалуйста, мисс.

Грант и Феликс встали позади, и мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за Реджинальдом.

Спина дворецкого семьи Синклеров была прямая, и он быстро направился к двери. Его одежда не осмеливалась морщиться, а ещё меньше пачкаться. Если я не сильно ошибалась, Режди был таким человеком, который любил описи, порядок и правила и ненавидел людей, которые эти правила нарушали — таких как я.

Реджинальд открыл дверь и вошёл. Я последовала за ним, Грант и Феликс всё ещё на хвосте.

Хотя снаружи особняк и выглядел грубым, тёмным и неуклюжим, внутренняя часть была благородной светлой и изысканной. Полы сделаны из отполированного белого мрамора, который блестел, как стекло. Стены покрашены краской с настоящими частичками золота, серебра и бронзы, в то время как с потолков свисали хрустальные люстры, отбрасывая искрящийся свет во все стороны. А мебель была ещё более изысканной: тёмное, тяжёлое дерево, красочные витражи и настоящие драгоценности. Фотографии в журналах и интернете даже отчасти не передавали то, что я видела сейчас в особняке Синклеров.

Я изо всех сил старалась не глазеть — правда! Но уже вскоре сдалась, хоть и вела себя как нелепая туристка-деревенщина, у которой от удивления отвисает челюсть, пока она оглядывается вокруг, округлив глаза.

Дело не только в том, насколько всё было дорогим, но и в том, насколько ухоженным выглядел дом. Всё сияло, как будто было отполировано всего несколько минут назад. Без сомнения, это была заслуга пикси. Я обнаружила здесь нескольких. В высоту они достигали примерно пятнадцать сантиметров и выглядели как крошечные люди с прозрачными крыльями на спине. Они носились по воздуху, перенося разные вещи, начиная от тряпок и кончая маленькими ведёрками с водой.

По сути, пикси причислялись к монстрам, потому что выглядели не совсем как люди или маги. Или, по крайней мере, не были размером с человека. Но на самом деле пикси считались дом работниками мира. Они предлагали свои услуги в обмен на еду, жильё и защиту. Я всегда надеялась, что одна из них поселится в подвале библиотеки, у такого ничтожества, как я и без семьи, чтобы мы могли заключить аналогичную сделку. Потому что я ненавидела заправлять постель, стирать и вообще, делать любую работу по дому.

Но этого так и не случилось. Могла бы поспорить, что ни одному члену семьи Синклеров не приходилось заправлять свою постель. И я была почти уверена, кто бы не жил в этом доме, им даже пальцем не нужно было шевелить в домашнем хозяйстве. Если взять в расчёт всех этих пикси.

Реджинальд последовал за пикси-женщиной, балансирующей на голове поднос с огуречными бутербродами.

Очевидно, она направлялась туда же, куда и мы.

Я продолжала оглядываться по сторонам, пока мы переходили из одной комнаты в другую, из одного крыла особняка в другой. Мы проникли так глубоко в недра здания, что я в какой-то момент больше не знала, где мы находимся или как мне снова выйти отсюда.

И смогу ли вообще выйти.

Наконец Реджинальд открыл большую двустворчатую дверь, и мы вошли в библиотеку, которая простиралась на три этажа до самой крыши этой части дома. На каждом этаже была галерея, на которой располагались книжные полки и с которой открывался вид на квадратный читальный зал на первом этаже. Вместо потолка над нами возвышалась пирамидальная крыша из белых и чёрных стеклянных поверхностей, которые создавали рисунок из света и тени на полу.

На первом этаже одну стену занимала полка из красного дерева, заполненная книгами, фотографиями, хрустальными пресс-папье, и другими дорогими вещицами. В задней части стоял старинный стол из чёрного дерева, за которым располагались несколько стеклянный дверей, ведущих на террасу, растянувшуюся по всей длине библиотеки. С потолка свисала ещё одна люстра, хрусталики которой напоминала сосульки.

Я разглядывала полки, задаваясь вопросом, смогу ли незаметно засунуть в карман одну или две серебряные рамки. Тот факт, что меня притащили сюда почти против мой воли, не означал, что я должна была уйти с пустыми руками. Как и сказал Мо, я всегда искала возможности отхватить побольше денег, наряду с серебром, драгоценностями и другими маленькими сокровищами.

Женщина-пикси подлетела к белому мраморному камину, который занимал почти всю противоположную стену. Она поставила свой поднос рядом со вторым, на котором уже стояли чайник, чашки и лежали ложки. Я же сосредоточилась на фигуре, сидящей за столом — знакомом лице с хитрыми, чёрными глазами.

— Лайла! — воскликнул Мо, вскакивая с белого бархатного дивана. — Наконец-то ты здесь!

Он выглядел так же, как всегда, в белых брюках, шлёпанцах и кроваво-красной гавайской рубашке с рисунком девушек-хула. Я отделилась от своего эскорта, схватила Мо за руку и потянула в самый дальний угол библиотеки, к дверям, выходящим на террасу. Ещё раз оглянулась, чтобы убедиться в том, что нас никто не подслушивает, затем повернулась к нему.

— Что ты задумал? — прошипела я. — Кто эти люди и почему они ждали меня перед школой и привезли в особняк семьи Синклеров?

Мо улыбнулся.

— Это, девочка моя, твой шанс. Уникальная возможность! — его улыбка потухла. — И, честно говоря, это было лучшее, что я мог для тебя сделать, учитывая обстоятельства.

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу сказать, что мне с трудом удалось убедить Синклеров в том, что ты не имеешь ничего общего с нападением в Раззл Даззл. Что ты была просто непричастным наблюдателем, пришедшим на помощь.

Я прищурилась.

— Что случилось после того, как ты выгнал меня из магазина? Что ты делал последние несколько дней? Что, ради всего святого, здесь происходит?

Мо отмахнулся от моих переживаний.

— О, ты узнаешь всё через несколько минут. Пообещай мне только одно.

— Что?

— Позволь мне вести переговоры, — он помедлил. — Если только не решишь, что сможешь заключить сделку получше. Тогда можешь в любое время вмешаться.

— Сделку? Что еще за…

Прежде чем я успела спросить что-то еще, двери открылись, и вошел Девон.

Тёмно-коричневые волосы, зелёные глаза, угловатое лицо, мускулистое тело. Он выглядел так же, как и в последний раз, с одним существенным отличием: он поменял брюки и футболку, которые были одеты на нём в Раззл Даззл, на чёрную рубашку и чёрным костюмом. У меня сердце ушло в пятки. Только высокопоставленные члены семьи носили такие костюмы, да и то лишь в особых случаях.