Ледяной огонь магии

— Ещё поговорим об этом в особняке, — рявкнула она. — Уходим отсюда. Немедленно.

Феликс хотел помочь мне встать, но Девон поспешил к нам и преградил ему дорогу.

— Я позабочусь о Лайле, — сказал он.

В голосе Девона не потрескивало никакой магии, как это было немного раньше, но всё же это был чёткий приказ. Феликс кивнул и отошёл, чтобы подобрать мои чемоданы, которые каким-то образом остались невредимыми после драки.

Девон помог мне встать и обнял меня за талию. Несмотря на кровь, которая покрывала нас обоих, он всё ещё пах свежестью и чистотой. Я вдохнула его аромат, позволяя этому резкому запаху сосны отогнать медный запах крови — моей крови.

Я вдыхала снова и снова, отчаянно стараясь не замечать, насколько нежным и внимательны был со мной Девон или насколько тёплыми и твёрдыми были мышцы его груди, прижимающейся ко мне.

Девон проводил меня до одного из чёрных внедорожников, стоящих у тротуара возле библиотеки. Клаудия шла позади нас. Она ничего не говорила, но я чувствовала её ледяной взгляд на затылке, а резкий стук высоких каблуков по асфальту, казалось, выражал её неудовольствие. Ей не нравилось, что её сын помогает мне, а мне нравилось это больше, чем следовало бы. Ни один из нас не был особо счастлив.

Девон скользнул рядом со мной на заднее сиденье, в то время как Феликс положил мои чемоданы в багажник, чтобы затем сесть с другой стороны. Реджинальд был за рулём, а Клаудия заняла место переднего пассажира. Грант сидел в другой машине, на которой он отвёз меня в Раззл Даззл, в то время как охранники следовали за нами ещё на двух машинах.

По дороге обратно в особняк все молчали, но Клаудия продолжала оглядываться через плечо и хмуриться. Очевидно, она на меня злилась. Она думала, что это я подвергла её сына опасности.

И была права.

Потому что чем больше я над этим размышляла, тем больше убеждалась в том, что Девон и Фелкс были не единственными, кто следовал за мной. Кто-то видел, как я покидаю Раззл Даззл, чтобы сесть в трамвай до библиотеки. Только так кто-то смог бы увидеть, что Девон и Фелкс вошли внутрь. Но кому нужно было следить за мной? И почему он или она думал, что я приведу их к Девону?

Я откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза, пытаясь разгадать загадку и поставить все пазлы на свои места, чтобы увидеть полную картину. Если мне это удастся, я смогу также понять, как нападение в Раззл Даззл согласуется с тем, что случилось сегодня вечером. Мои мысли продолжали возвращаться к таинственному незнакомцу. Он был в центре всей этой истории, как мигающий красный сигнал тревоги, который я должна обезвредить, прежде чем он раскроет меня или убьёт.

Если я найду таинственного незнакомца, то также узнаю ответы на всё остальное.

Пол часа спустя Реджинальд повернул к особняку Синклеров. Десять минут спустя я уже лежала на больничной койке в комнате, недалеко от зелёной лаборатории. Штанина моих брюк карго была разрезана, и я старалась не вздрагивать, когда Феликс и Анджело ковырялись в моей ране.

— Ну, похоже нет никаких признаков яда, это уже хорошо, — пробормотал Феликс. — Просто чистый порез. Что ты думаешь, пап?

— Я с тобой согласен, — Анжело наклонился, чтобы я могла видеть его лицо. — Тебе очень повезло, Лайла. Десять сантиметров правее, и он бы разрезал твою бедренную артерию.

— Да. Вот я везунчик.

Анжело взял бутылку с соком шипокола и медленно распределил тёмно-зелёную жидкость по всей ране. При этом мне в нос ударил слабый, древесный запах.

И это было единственно-приятное во всей процедуре.

Я, шипя, втянула в себя воздух, когда сок шипокола проник в порез на ноге. Мне пришлось вонзить ногти в ладони, чтобы не зарычать. Жидкость жгла каждый сантиметр кожи, к которой прикасалась, даже хуже, чем если бы я опрокинула целую бутылку йода на мою ногу.

Когда зелье выполняло свою работу, я почувствовала знакомый ледяной огонь магии в венах. Я осталась лежать неподвижно, несмотря на силу, которая распространилась по моему телу, побуждающая меня использовать её… каким-нибудь образом выпустить.

Анжело и Феликс тихо разговаривали, двигаясь по комнате, мыли руки и убирали всё, что использовали для очистки моей раны. Но через минуту разговор прекратился, и они вернулись, встав у кровати.

— Что? — спросила я сквозь стиснутые зубы и глядя в потолок. — Что-то не так?

— Ничего, — ответил Анжело. — Просто… Твоя рана полностью зажила. Уже. Обычно для такой травмы, как эта, требуется гораздо больше сока шипокола, чем мы использовали до сих пор.

— Может мне повезло даже больше, чем вы предположили, — пробормотала я. — Потому что поверьте, мне всё ещё больно.

Ещё прежде чем я закончила фразу, последние остатки магии испарились из моего тела, и жгучая боль от сока шипокола утихла. Я приподнялась на локтях и увидела, что кожа на ноге была гладкой и невредимой. И я могла двигаться без боли.

— Возможно, — пробормотал Анжело, осмотрев место, где находилась рана. Затем взглянул на бутылку, которую поставил на тумбочку рядом с кроватью. — Или может эта партия сока шипокола немного сильнее, чем обычно. Я вспомнил, что добавил несколько черенков, когда варил сок…

Фликс и его отец начали говорить о достоинствах шипокола, сравнивая его с другими магическими растениями, пока лечили мои остальные мелкие раны. Должно быть Оскар принёс для меня одежду, так как Фелкс передал мне знакомую синюю футболку и короткие чёрные брюки. Одежда, которая была на мне до сих пор, испортилась от крови.

Я только закончила переодеваться, когда раздался стук в дверь.

— Да?

Дверь открылась, и появилась голова Феликса, его лицо было серьёзным.

— Клаудия хочет поговорить с тобой.

— Бьюсь об заклад, что хочет.

Я последовала за Феликсом в библиотеку. Реджинальд стоял у дверей. Он жестом предложил мне войти внутрь, но когда Фелкис попытался последовать за мной, остановил его, подняв руку.

— Сожалею, — сказал Реджинальд. — Мисс Клаудия желает поговорить с ней наедине.

Феликс закатил глаза, но не смог прошмыгнуть мимо старика.

— Увидимся позже, — сказал Феликс.

— Конечно.

Если я позже всё ещё буду здесь. Насколько я знала, Клаудия уже могла приказать одному из охранников включить бетономешалку, чтобы приготовить для меня специальную пару обуви. Но так как она вызвала меня, я вошла в библиотеку.

Клаудия сидела в своём кресле перед камином, величественно, словно королева. Девон занял место на стуле рядом с ней, а Грант расположился на белом бархатном диване напротив них. Он наклонился вперёд, говорил тихо и жестикулировал руками, словно пытался убедить в чём-то Клаудию. Похоже, она не особо обращала на него внимание. Её взгляд, уже полный гнева, остановился на мне. Просто замечательно.

— А вот и ты, — сказала Клаудия. — Наконец-то.

— У меня была на ноге рана, на тот случай, если вы не знали.

Она сжала губы.

— Грант, пожалуйста, оставь нас. Я хотела бы поговорить с Лайлой и моим сыном наедине.

Грант облизал губы, переводя взгляд с меня на Клаудию и обратно.

— Ты уверенна, что это… мудрое решение?

— Всё в порядке, — сказала она твёрдым голосом, который не оставлял места для споров.

Грант встал.

— Удачи, — пробормотал он, проходя мимо.

Мы оба знали, что она мне понадобится.

Клаудия указала жестом на место, которое только что освободил Грант, приказывая мне сесть. Я плюхнулась на бархатный диван и сразу же закапала голые пальцы ног в толстом ковре, чтобы не соскользнуть вниз.

Воцарилась тишина и только каминные часы продолжали тикать, чтобы заполнить молчание.

— Мой сын говорит, что ты спасла ему жизнь — в очередной раз, — в конце концов сказала Клаудия. — Что они с Феликсом попали бы в засаду, если бы ты не заметила, что кто-то притаился за дверью.

Я пожала плечами.

— Просто делала свою работу, как хороший, маленький солдат семьи.

Её глаза загорелись от гнева ещё сильнее.

— Я дала тебе шанс не высовываясь, заработать немного денег. А не подвергать моего сына опасности. В очередной раз он был почти убит, находясь в твоей компании.

Девон вздохнул.

— Это не вина Лайлы. Она даже не знала, что мы с Феликсом последовали за ней, пока не увидела нас в библиотеке.

Клаудия устремила ледяной взгляд на него.

— Что ж, тогда она должна была заметить, что вы за ней следили, ведь она всегда так высокомерно утверждает, что отличная воришка.

К сожалению, здесь с ней нельзя было поспорить.

— И я не могу поверить, что ты был настолько безрассуден, что из-за девчонки прогуливался по всему Клоудбёрст Фоллс, — продолжила Клаудия, всё ещё глядя на своего сына. — Ты знаешь, какие там поджидают опасности. Ты знаешь, что у нас проблемы с другими семьями. Тебе повезло, что эти люди не убили тебя.

Девон напрягся, затем выпрямился.

— Я твой заместитель, страж семьи. Я не могу каждый день с утра до ночи прятаться здесь в особняке. Это заставляет меня выглядеть слабым даже в глазах наших собственных людей. И это заставляет Синклиров выглядеть слабыми в глазах других семей. Это опаснее, чем что-либо другое, даже…

Он замолчал, но я знала, что он собирался сказать и почему Клаудия так волновалась за его безопасность.

— Думаю, эти люди убили бы меня и Фелекса, но Девона оставили бы в живых, — сказала я. — По крайней мере, на некоторое время.

Клаудия нахмурилась.

— С чего ты так решила?

— Потому что таинственный незнакомец не пытался убить Девона, — объяснила я. — Он пытался его похитить.

20

Лицо Клаудии осталось невозмутимым, но на секунду она перевела взгляд на сына. Этого было достаточно, чтобы подтвердить моё подозрение, что здесь происходит что-то ещё, кроме того, что кто-то пытается убить Девона.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

— У парней, которые напали на нас, у всех были мечи. И они очень хотели использовать их против меня. И против Феликса тоже. Но когда таинственный незнакомец наконец-то подобрался к Девону достаточно близко, чтобы убить, он не пронзил Девона своим мечом. Вместо этого он зажал Девону рот и приставив кинжал к горлу, попытался его утащить. Если бы он хотел, чтобы ваш сын умер, он с лёгкостью смог бы вонзить этот кинжал ему в спину. Но не стал. Он хотел забрать Девона живым.

Клаудия и Девон не ответили, поэтому я решила просто продолжить. Я уже знала ответы на свои вопросы. Мне было нужно ещё только подтверждение.

— Забудьте про таинственного незнакомца, — сказала я. — Действительно интересное произошло во время атаки.

Девон напрягся, прежде чем смог контролировать себя, но Клаудия оставалась спокойной.

— Ах? — она выгнула брови. — И что же это было?

— Я убила двоих, но была ранена, и драка складывалась не в мою пользу. На самом деле один из тех парней уже собирался снести мне голову, когда в тот момент Девон открыл рот и приказал ему остановиться, — объяснила я. — И вот сюрприз, парень застыл на месте. Просто так, — я щелкнула пальцами, и они оба вздрогнули от этого звука. — Парень как будто оцепенел, хотя я точно могу сказать, как сильно он хотел меня убить.

Я замолчала, но никто ничего не сказал, поэтому я продолжила.

— И чувак не только не убил меня, Девон выкрикнул ещё несколько приказов, и тот действительно повернулся к своим друзьям и вместо этого начал убивать их. Всё по приказу Девона. Он сказал другому человеку ровно четыре слова: стоп, повернись, защищай нас. И это именно то, что сделал парень, хотя я видела, как сильно он сопротивлялся, — они всё ещё так и не ответили. — На обратном пути в особняк я немного поразмышляла о первой драке в Раззл Даззл. И осознала, что парень, который напал на Девона, не атаковал его мечом. Вместо этого он схватил Девона за горло. В то время я подумала, что он собирается его задушить. Но на самом деле он только сдавил горло Девона, чтобы он не мог говорить. Чтобы не отдавал никаких особых приказов.

Молчание. Абсолютная тишина.

Прошла минута, потом две, потом три.

Наконец, Клаудия села прямо, подняла подбородок и пристально посмотрела на меня своим холодным взглядом.

— Ты никогда никому не расскажешь, что Девон сделал в библиотеке, — рявкнула она. — Или я убью тебя лично.

У меня отвисла челюсть. Было уже достаточно плохо то, что Клаудия заставила меня работать на семью. Но я спасла Девона от повторного похищения, и теперь она угрожала мне? Смертью?

Во мне вспыхнул гнев, тогой жгучий и горький, как кислота. Мои руки сжались в кулаки, и я открыла рот, чтобы высказать Клаудии Синклер то, что я о ней думаю…

— Хватит, мама, — сказал Девон. — Прекрати. Лайла видела, что я сделал. Я не могу скрывать это от неё. Больше нет.

Клаудия втянула в себя воздух.

— Девон, подумай. Ты не знаешь, о чём говоришь. Чем больше людей знают об этом, тем большей…

— …я подвергаюсь опасности, — закончил Девон. — Конечно. Я уже давным-давно это осознал.

Он уставился в камин, хотя там не было огня. Интересно, вспомнил ли он тот день на Главной Аллее, когда моя мама спасла его и Клаудию? Я всегда удивлялась, почему на него напало так много человек. Я предположила, что это из-за какой-то семейной вражды, но теперь начала подозревать, что настоящей причиной могла быть его особая сила.

Девон стряхнул свои воспоминания и повернулся ко мне. Несмотря на его браваду, беспокойство в его зелёных глазах заставило сжаться моё сердце.

— Это мой талант, — объяснил он. — То, что я сделал с парнем в библиотеке… это называется принуждением. Я могу приказать человеку сделать что-то, и он делает, хочет он того или нет.

Принуждение — это редкий талант. Я уже о нём слышала, но ещё никогда не встречала человека, который мог заставить других действовать против своей воли. Неудивительно, что таинственный незнакомец хотел похитить Девона. Пока он будет удерживать Девона в плену, Девон и любой, кого Девон должен контролировать, будут делать то, что он хочет.

Или, ещё хуже, таинственный незнакомец мог присвоить талант Девона себе, вырвав магию прямо из тела Девона и убить его в процессе. Моя мама всегда боялась, что тоже самое может случиться со мной, если кто-то узнает о моей впитывающей магии.

— Потрясающий талант, верно? — Девон горько рассмеялся. — А теперь расскажи ей остальное.

Клаудия покачала головой.

— Больше нечего рассказывать.

Мускул на подбородке Девона задёргался.

— Ты прекрасно знаешь, что это неправда, — он набрал в лёгкие воздуха и снова посмотрел на меня. — Это причина, по которой умер мой отец. Его убили из-за моего проклятого таланта.

Он произнёс словно талант, как проклятье. Возможно, для него это действительно было проклятьем.

Клаудия вздохнула.

— Девон, ты точно не знаешь…

— Нет, — тихо сказал он, и его зелёные глаза потемнели от вины. — Я знаю.

Девон вскочил на ноги и протопав к двери, распахнул её. Он вышел из библиотеки и захлопнул за собой. Мы с Клаудией некоторое время молча сидели.

— Кто ещё об этом знает? — спросила я, когда исчезло последние эхо стука двери.

Клаудия уставилась на закрытые двери.

— Только несколько членов семьи. Анджело, Феликс и Реджинальд. Некоторые из пикси, в том числе Оскар. Люди, которые никогда не предадут семью или Девона. Люди, которым я доверяю.

Это означало, что она не доверяла мне. Но это и так понятно.

— Я надеюсь, что ты сохранишь это знание в тайне, — чопорно сказала Клаудия. — Если не ради Девона, то ради себя. Чем больше людей об этом знает, тем больше опасность, в которой находится мой сын. И, соответственно, все остальные в семье. Особенно ты, так как, похоже, ты ему нравишься.

— Да, — съязвила я. — Спасибо за беспокойство о моём благополучии.

Клаудия прищурилась.

— У тебя слишком длинный язык.

— В этом я похожа на мать.

Что-то промелькнула в её глазах. Это было почти похоже на… болезненное сожаление. Но не успела я его увидеть, как оно уже исчезло. Я смотрела на неё, и у меня возник вопрос, может я не единственная, кто хранит здесь секреты. Однако её лицо снова стало таким же холодным, как всегда.

— Всё же ты должна проявлять больше уважения, особенно к главе твоей семьи.

Снова мои руки сжались в кулаки.

— Вы не моя семья, мафия или что-то ещё.

Клаудия подняла подбородок ещё выше.

— Я глава семьи Синклер, и ты будешь обращаться ко мне соответственно.

— Ага. Потому что вы так добры и щедры ко всем членам вашей семьи. Как, например, ко мне, девушке, которой вы менее, чем за неделю уже во второй раз угрожали смертью. Это действительно лучший способ завоевать мою преданность.

Я не думала, что это возможно, но её лицо стало ещё холоднее, будто её красивые черты лица были вырезаны из камня. Мрамор, оставленный снаружи в бушующую метель, скорее всего, был бы теплее, чем выражение её лица. Клаудия открыла рот, вероятно, чтобы ещё раз пригрозить мне, но я подняла руку, чтобы остановить её.

— Да, да. Я знаю. Если скажу кому-нибудь хоть слово о Девоне, вы меня убьёте. И давайте, на всякий случай, включим в угрозу Мо, потому что, похоже, так вы всегда поступаете. Что же, не волнуйтесь. Я не собираюсь никому рассказывать о таланте Девона, но вовсе не из-за ваших угроз. Ваш сын… он действительно хороший парень. Он не заслуживает того, чтобы его похитили или убили или вырвали талант из тела.

— Ты просишь меня довериться тебе? — спросила Клаудия. — Признанной лгунье и воровке?

Я пожала плечами.

— Не похоже, что у вас есть большой выбор. Отстой, не правда ли? Когда тебя кто-то держит за горло? Когда этот кто-то может забрать того, кого ты любишь, просто сказав несколько слов не тому человеку?

Клаудия моргнула, как будто ещё никогда не смотрела на это в таком свете.

Не удосужившись дождаться её ответа, я встала и выбежала из библиотеки.

Я должна была пойти в свою спальню, чтобы принять душ и смыть остатки крови, но выскользнула на один из балконов, взялась за ближайшую водосточную трубу и начала карабкаться наверх.

Бах.

Бах. Бах.

Бах.

Я преодолела лишь половину пути, когда услышала, как что-то методично бьют.

Там наверху был Девон, как я и предполагала.

Я продолжила подниматься и, в конце концов, с водосточной трубы забралась на крышу. Девон стоял посреди конструкции для тренировок, избивая тяжёлую боксёрскую грушу. Дежавю. Он демонстративно проигнорировал меня. Не смеши. Как будто это заставит меня уйти.

На это раз я не стала ждать, пока он попросит меня сесть. Я направилась к дальнему концу террасы, плюхнулась на один из шезлонгов и взяла яблочный сок из сумки-холодильника. Я открыла бутылку и начала пить сок, положив ноги на железные перила, которые окружали террасу. А потом просто стала ждать.

Девон ещё целых десять минут изо всех сил беспощадно колотил грушу, пока, наконец, не выплеснул достаточно своего гнева, вины и печали, чтобы закончить. Он опустился на шезлонг рядом со мной и схватил бутылку воды.

Несколько минут мы просто сидели, и только его резкое, хриплое дыхание нарушало тишину.

— Мне жаль, что такое случилось с твоим отцом, — наконец сказала я. — Я знаю, что значит потерять того, кого любишь.

Девон кивнул в знак того, что принимает моё сочувствие, но его лицо выглядело теперь ещё печальнее, чем раньше. Он указал на тяжёлую грушу, которая всё ещё раскачивалась.

— Всё это построил мой отец, — сказал он. — Конструкцию для тренировок. Фонари. Он повесил боксёрские груши, гамак и всё остальное. Ему очень нравилось заниматься боксом, а здесь наверху он прятался от всей семьи, даже от мамы. Будучи ребёнком, я проводил здесь часы, наблюдая, как он тренируется. Слушал, как он говорил о безукоризненном ударе.

— Ты поэтому почти никогда не носишь меч?

Девон кивнул, и на его лице промелькнула улыбка.

— Папе нравилось решать определённые проблемы кулаками. Думаю, мне тоже. Знаешь, иногда приятно просто что-то поколотить.

— Да.

Он напряжённо выдохнул.

— Если бы только умер мой отец, это было бы одно. Но всё не так.

— Что ты имеешь в виду?

Он прижал бутылку с водой ко лбу, как будто конденсат на пластике мог охладить его бурлящие мысли.

— Я имею в виду, что вовлечена вся семья. Моя мама, Феликс, Анжело, Грант, Реджинальд, охранники, пикси. Все вокруг меня в опасности, когда я спускаюсь на Главную Аллею или выхожу за пределы особняка. Все близкие мне люди. Все… кто для меня дорог.

Он не смотрел на меня, когда говорил последнее предложение, но моё сердце всё равно затрепетало.

— Из-за меня они все в опасности, — продолжил он. — Потому что у меня есть этот талант принуждения, а некоторые люди убьют любого, кот встанет у них на пути, только чтобы забрать мою магию себе.

— И это то, что случилось с твоим отцом?

Он кивнул и начал ковырять этикетку на бутылке.

— Всё было точно так же, как в ломбарде и библиотеке. Мы вдвоём пошли на вечеринку, которую Итосы устроили для всех семей. Когда она закончилась, мы решили ещё пройтись по Главной Аллее. Но как только мы добрались до машины на семейной парковке, нас окружили эти парни.

— Это был таинственный незнакомец? Ты его видел?

Девон покачал головой.

— Нет. Всё случилось так быстро, и было слишком темно, чтобы я мог разглядеть чьё-то лицо. Мы с папой сражались с ними как могли, но потом папа, чтобы защитить, заградил меня своим телом, — он замолчал на мгновение. — И парень пронзил его мечом.

Я помедлила, но потом взяла его руку и сжала. Его пальцы были тёплыми, опухшими и разбитыми. И они были потными, потому что он так долго бил по боксёрской груше. Но Девон ответил на пожатие, обхватив своими пальцами мои, словно они были чем-то драгоценным, с чем нужно обращаться очень осторожно.

Его большой палец лениво поглаживал мою кожу, так нежно, словно это капля дождя, скользящая по ней снова и снова. Мой живот сжался, и тело охватил жар.

— Иногда мне хочется избавиться от моей дурацкой магии, — пробормотал Девон. — Я не хочу её. И никогда не хотел.

— О, прямо не знаю, — протянула я, пытаясь сосредоточиться на словах, а не прикосновении его кожи к моей. — Думаю, что это крутой талант. Заставить людей делать всё, что пожелаешь, всего с помощью нескольких слов. Мне бы хотелось использовать его на Оскаре, хотя бы для того, чтобы немного ему понравиться.

— Так можно было бы подумать, но потом ты поймаешь, что всё это не по-настоящему, — ответил Девон. — К чему я могу принудить людей… это не то, чего они хотят. Это может прозвучать банально, но мне хочется, чтобы люди любили меня, ради меня самого, а не потому, что я могу их заставить или потому, что я сын моей матери или из-за положения в семье. Понимаешь? — он встретился со мной взглядом. — Это одна из вещей, которые мне нравятся в тебе, Лайла. Тебя такое не волнует.

— Только одна? — подразнила я, пытаясь заставить его улыбнуться, чтобы он забыл о своей вине и скорби хотя бы на несколько мгновений.

— Только одна, — его голос стал хриплым и более глубоким. — Если хочешь, я мог бы перечислить все остальные.

Наши взгляды встретились, и сработало зрение души, показывая мне все его эмоции, которые я ощутила сама, интенсивнее, чем когда-либо прежде. Его сердце всё ещё болело от этой душераздирающей вины, и так будет всегда. Но та горячая искра, которую я увидела внутри него в тот первый день в Раззл Даззл, наконец превратилась в пылающий огонь, который прямо сейчас горел так же ярко и горячо, как мои собственные чувства.

Девон помедлил, затем немного наклонился вперёд. У меня перехватило дыхание.

Он снова придвинулся чуть ближе, и я облизала губы. Потом ещё ближе, настолько близко, что его тёплое дыхание коснулось моей щеки, а его запах ударил в нос, этот резкий свежий запах сосновых иголок. Чистый и свежий, такой же, как он, внутри и снаружи. Я вздохнула.

Внезапно мне захотелось прикоснуться к нему, провести пальцами по резким контурам лица, а затем заскользить ниже, к тёплым, восхитительным мышцам…

— Лайла, — прошептал он.

Меня охватила дрожь, настолько мне понравился звук моего имени на его губах, которые были душераздирающе близко к моим…

— Вот вы где! — крикнул голос.

Я отпрянула. Чары спали, а реальность обрушилась на меня, словно удар. Я чуть не поцеловала Девона Синклера. Парня, которого я на протяжении многих лет винила в убийстве моей мамы. Парня, который перевернул мою жизнь с ног на голову, появившись в Раззл Даззл. Пареня, из-за которого меня чуть не убили сегодня вечером.

Но Девон посмотрел на меня этими зелёными, словно лес глазами, и я забыла обо всём, осталось только желание обнять его за шею, прикоснуться к губам и прижаться к нему всем телом, пока мы не вспыхнем и не сгорим от жара, темноты и опасного вихря чувств. Часть меня всё ещё хотела этого, жаждала так сильно, что это почти причиняло боль.

На крыше раздались шаги, и появился Феликс.

— Ты ведь знаешь, что сидишь в моём шезлонге, верно, Лайла? — спросил он дразнящим голосом.

— Я не знала, что на нём написано твоё имя, — возразила я, чтобы выглядеть хладнокровной и сделать вид, что всё в порядке, хотя моё сердце колотилось как башенное и в то же время было разбито по многим причинам.

— Уверен, что смогу попросить одного из пикси помочь мне с этим, — сказал он.

Я встала.

— Ну, мне бы не хотелось доставлять им сейчас ещё больше проблем, когда они, вероятно, уже заняты приготовлением моего бекона на завтрак.

Феликс отмахнулся.

— Сядь обратно. Я пошутил. Я могу как-нибудь принести ещё один шезлонг…

— Всё в порядке. Я всё равно собиралась уходить.

Я не смотрела на Девона, но чувствовала его горящий взгляд на моём лице.

— Ты уже устала от мистера Мрачные Мысли? — снова подразнил Феликс.

— Да, — я выдавила улыбку. — Именно так.

Феликс посмотрел на меня и Девона, затем нахмурился.

— Если я чему-то помешал…

— Не-а, — перебила я. — Я ухожу. Мне в любом случае нужно перекусить. Когда приходится драться против плохих парней за свою жизнь, у меня появляется зверский аппетит. Увидимся за завтраком, ребята.

— Ну ладно, — сказал Феликс. — Если ты в этом уверена…

Я пересекла крышу.

— Уверена. До скорого.

Я отвернулась и быстро войдя в открытую дверь, сбежала вниз по лестнице, прежде чем Феликс, или ещё хуже, Девон, могли попросить ещё остаться.

21

Феликс и Девон не пошли за мной, и я вернулась в свою комнату, ни с кем не столкнувшись. И это было хорошо, потому что от усталости я чуть не теряла сознание. Сегодня я увиделась с Мо, собрала вещи, затем на нас напали, потом был разговор с Девоном и чуть… чем бы мы там едва не занялись.

Я хранила своё сердце больше, чем что-либо другое, скрывая чувства за фасадом воровки и крепкими словечками. Но сегодня вечером мои чувства были открыты для всеобщего обозрения, сияя так ярко, как один из заложенных бриллиантов на витринах Раззл Даззл.

Собравшись с духом, я открыла дверь в свою спальню. Я ожидала увидеть Оскара с угрюмым лицом, сидящего на крыльце и пьющего свою дневную порцию медового пива и готового задать мне взбучку из-за того, что я снова была милой с ним и Тини.

Оскар и в самом деле был не в трейлере, но ходил взад-вперёд по лужайке. И учитывая то, какой прямой была его походка, он, должно быть, был трезвым. И он бормотал себе что-то под нос.

— Идиот, — ворчал он. — Ты идиот, Оскар. Абсолютный, полный идиот. Она назвала тебя провинциальным ковбоем, как будто с этим что-то не так. Я и есть провинциальный ковбой и горжусь этим. И всё же я здесь и волнуюсь за неё, как сострадательный, глупый, сентиментальный дурак…

Пикси замолчал, когда услышал, как я закрываю дверь. Он взмахнул крыльями, взлетел и бросился ко мне. Остановившись в воздухе, он принялся разглядывать меня с головы до ног своими фиолетовыми глазами.

— Что? — спросила я. — У меня всё ещё осталась на лице кровь или что ещё?

Я сказала это в шутку, но он выпучил глаза. Затем вернулся к своему трейлеру, влетел внутрь и захлопнул за собой дверь.

Я смотрела на трейлер, но шторы были задёрнуты, и я не слышала ни звука.

Даже музыки.

— Что это было? — спросила я Тини.

Черепаха продолжила жевать лист салата. У неё я не получу ответа. Не то, чтобы я его ожидала.

— Что ж, и тебе спокойной ночи, Оскар, — пробормотала я.

Всё ещё качая головой из-за странного поведения пикси, я направилась в ванную.

К тому времени, как я закончила принимать душ и надела пижаму, мне больше ничего не хотелось, кроме как забраться в постель и проспать целую неделю. Я оставалась под струёй тёплой воды почти пол часа, но знала, что на следующее утро всё равно всё тело будет скованным и болеть. Анджело и Феликс использовали сок шипокола только для того, чтобы исцелить рану на моей ноге. Остальные царапины и ушибы я буду чувствовать. Но мы с Девоном и Феликсом пережили драку, и этого более чем достаточно.

Я вошла в спальню и уже собиралась упасть лицом на матрас, когда в нос ударил характерный запах. Я замерла и принюхалась. Это был… бекон?

Мой желудок заурчал. Определённо бекон.

Я оглянулась и поняла, что на столике перед телевизором стоит большой поднос с едой, поэтому направилась туда. На тарелке лежало два больших, аппетитных бутерброда с беконом, салатом и помидорами, вместе с небольшими кучками картофельного салата и салата из макарон. На другой тарелке были свежие фрукты, сыры, хлеб и холодное жаркое. А ещё на одной меня ожидал ассортимент из печенья, брауни и трюфелей, а также несколько маленьких кусочков карамеля. Рядом с едой я обнаружила стакан с кубиками льда, вместе со стопкой салфеток и столовым серебром, а также несколько холодных, газированных напитков.

— Я подумал, что ты захочешь немного поесть, — сказал приглушённый голос. Я обернулся и обнаружил Оскара, сидящего на переднем крыльце и, для разнообразия, пьющего имбирный эль. — Так как тебя не было здесь во время ужина, — добавил он.

Снова мой желудок заурчал. Я определённо не принадлежала к тем людям, которые отказываются от еды.

— Эй. Спасибо.

Он лишь пожал плечами и вернулся к своему имбирному элю.

Вид всей этой еды наполнил меня энергией. Я села на диван, схватила салфетку и столовое серебро и принялась есть. Оскар был настолько мил, что принес еду сюда, поэтому я подумала, что могу быть настолько милой, чтобы съесть её. Ладно, ладно, с моей стороны это была не жертва. Но мне действительно не хотелось бы найти зудящий порошок в моей кровати или мусор в кроссовках, как он угрожал. Может, пикси и не были самыми большими или сильными существами, но одними из самых коварных. По-своему эти маленькие монстры могли быть даже опаснее больших. Как он и сказал: если он захочет, то сможет превратить мою жизнь в ад.

Я впилась зубами в один из бутербродов и вздохнула, потому что он был таким вкусным. Идеальное сочетание копчёного бекона, хрустящего салата, спелых помидор и сливочного майонеза и всё это на тёплом, поджаренном дрожжевом хлебе. Первый бутерброд исчез молниеносно, затем я принялась за второй.

Оскар наблюдал примерно десять минут, как я ем, прежде чем нарушить молчание.

— Так это правда? Ты спасла Девона и Фелекса от засады? И расправилась с парочкой охранников Волковых?

Я на секунду перестала жевать, только чтобы ему ответить.

— Ага.

Похоже, мои слова произвели на него впечатление. Это отразилось на его лице, прежде чем оно снова стало привычно угрюмым.

— Что ж, я бы не стал превращать это в привычку, связываться с охранниками других семей, — выпалил он. — В следующий раз тебе может не повезти.

— Нет, — согласилась я. — В следующий раз мне, возможно, так не повезёт, и рядом не будет никого, чтобы помочь. Возможно, в следующий раз я ввяжусь в драку, в которой не смогу победить.

Его глаза сузились.

— Ты издеваешься?

— Нет, — ответила я. — Именно это случилось с моей мамой. Вроде как. Она вмешалась в проблемы, которые на самом деле её не касались, и в результате её убили.

— О. Мне жаль.

— Да. Мне тоже.

Внезапно у меня пропал аппетит, поэтому я положила оставшийся бутерброд на тарелку и отодвинула её. Оскар осушил свой имбирный эль. Затем он взмахнул крыльями, перелетел через комнату и приземлился рядом с тарелками на стол.

— Почему ты согласилась остаться и работать на Синклеров? — спросил он. — Если ты такая хорошая воровка, как утверждаешь, то могла бы уйти в любое время, когда захочешь. Клаудия не стала бы тебя преследовать, даже если утверждала обратное. Не после того, как ты спасла жизнь Девона в ломбарде.

Я пожала плечами.

— Казалось, что так будет лучше, чем проживать день за днём и от одной работы к другой, как я это делала раньше. Клоудбёрст Фоллс — опасное место. С таким же успехом я могу и взять плату за то, что каждый день сталкиваюсь с опасностью.

Оскар выгнул бровь.

— Например серебром, которое ты украла на первом этаже? Я нашёл его в туалетном столике, когда убирал твою одежду.

Я подняла вилку со своей тарелки.

— Я так и подумала, что она выглядит знакомой.

Оскар фыркнул, как будто пытался сдержать смех.

Пикси склонил голову на бок и уставился на меня. Его пристальное внимание было так неприятно, что я взяла клубнику, встала и подойдя к загону Тини, бросила туда ягоды. Черепаха открыла один глаз. Как только Тини увидел ягоды, он поднялся на ноги и медленно побрёл в этом направлении.

Оскар подлетел ко мне и приземлился на одном из столбиков забора, окружающий загон. Вместе мы наблюдали, как Тини жуёт ягоды.

— Почему остаёшься ты? — спросила я. — Быть частью семьи опасно, даже для пикси. Так почему бы не найти другую работу в городе, у какого-нибудь богатого смертного бизнесмена, его жены и детей? У таких людей, с которыми можно быть вполне уверенным, что они доживут до зрелого возраста? Потому что люди здесь всё ещё в опасности. По крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не выяснит, кто стоит за нападениями.

Я ни слова не сказала о Девоне и что он и его магия принуждения являются целью этих нападений, хотя Оскар знал о его таланте. И я побилась бы об заклад, что большинство других пикси тоже. Они видели, как Девон рос. Некоторые из них, без сомнения, наблюдали, как он использовал свой талант, особенно в то время, когда ему ещё нужно было выяснить, как работает его магия. Другие люди в семье тоже должны быть осведомлены, даже помимо тех, кого назвала мне Клаудия. Я почти не общалась с детьми из старшей школы для деревеньщин, но они всё равно знали, что лучше со мной не связываться. А талант, который является частью тебя самого, скрыть ещё труднее, особенно от людей, которые живут под одной крышей.

— Я подумывал об этом, — сказал Оскар, отвечая на мой вопрос. — Я работаю на семью Синклер более ста лет. Не поверишь, сколько людей приходило и уходило за это время.

На самом деле он имел в виду умерло, но я не стала прибивать его. Сейчас не время для саркастических комментариев.

— Всегда тяжело, когда умирает член семьи, — продолжил он. — Даже если это происходит от старости. Но с тех пор, как в канун Нового года был убит Ловренс, обстановка накалилась. Все думают, что за нападением стояли Итосы, но я поставил бы на Драконисов. С ними у нас уже всегда было больше проблем, чем с любой другой семьёй.

Он изрыгнул фамилию, как будто она была отвратительной на вкус. Я подумала, не рассказать ли ему о том, что чувствую то же самое по отношению к Драконисам, но промолчала. Если я сейчас перебью Оскара, он может броситься обратно в трейлер. У меня и так было достаточно проблем. Я хотела решить хотя бы одну из них. Или, по крайне мере помериться с пикси.

— Так почему я остаюсь? — вздохнул Оскар. — Я действительно не знаю. Думаю, я просто чёртов глупец.

Он постучал каблуками ковбойских сапог по столбу забора, затем уставился в пространство. Тини продолжал жевать клубнику.

— Это должно быть трудно. Знакомиться с людьми, а потом наблюдать, как они умирают один за другим.

Он горько рассмеялся.

— Ты понятия не имеешь. Уже было бы довольно скверно пройти через это один или два раза, но снова и снова на протяжение десятилетий? Это чистая пытка. И каждый раз, каждый окаянный раз, я говорю себе, что больше не буду ни с кем связываться. Что не буду волноваться за следующего человека, вошедшего в эту дверь. Но в конечном итоге начинаю испытывать к ним привязанность, а потом их всегда убивают.

Его лицо было свирепым, но в фиолетовых глазах блестели слёзы. Время, когда убили мою маму, было ужасным, но Оскар потерял десятки друзей, если не больше.

— Что ж, обо мне тебе не стоит переживать. Даже немного. И тебе не нужно беспокоиться, что меня убьют. Если и есть что, в чём я хороша, так это выживание.

Оскар фыркнул, как будто не поверил мне, но на одно мгновение на его крошечном лице промелькнула улыбка. Внезапно мне захотелось заставить его улыбнуться — по-настоящему улыбнуться — как я смогла заставить Девона.

— Просто сделай мне одолжение.

Он посмотрел на меня с подозрением.

— Что?

— Не клади в мою постель порошок, вызывающий зуд, — протянула я. — По крайней мере, не сегодня ночью. Я слишком устала, чтобы спать на диване.

Он рассмеялся, прежде чем смог остановить себя. И сразу же поджал губы, снова с подозрением посмотрев на меня. Я подмигнула ему, почесала головку Тини и легла в постель.

Все мои мышцы уже были напряжены от драки, и я тихо застонала, потянувшись за одеялом, пытаясь натянуть его на себя.

— Позволь мне, — сказал Оскар, хватая одеяло.

Он поднял его и накрыл моё тело, прежде чем как мне нравилось, заправить возле подбородка.

Он стоял передо мной на кровати, переступая с ноги на ногу и не смотря на меня.

— Спокойной ночи, — в конце концов сказал он.

— Спокойной ночи.

Пикси в последний раз взмахнул крыльями и подлетев к своему дому на столе, вошёл в него на ночь. Но в первый раз он не захлопнул за собой дверь, а закрыл её осторожно.

С улыбкой я скользнула немного глубже под одеяло.

22

Следующие несколько дней были спокойными, хотя и напряжёнными.

Я придерживалась распорядка, вставала утром, во время завтрака набивала себе живот и шла туда, куда меня вёл день. Главным образом я проводила время с Феликсом в зелёной лаборатории, где помогала ему и Анджело обрезать кусты шипокола, чтобы они могли приготовить ещё больше целебной жидкости. Я также при каждом удобном случае ходила в Раззл Даззл, но Мо до сих пор ничего не узнал ни об одном из нападений, хотя утверждал, что один из его источников, возможно, скоро предоставит нам информацию.

И в заключение я делала всё возможное, чтобы найти таинственного незнакомца. Я продолжала обмениваться с людьми словами о Девоне, чтобы выяснить, кто знал о его таланте принуждения и, возможно, хотел присвоить его себе. Кроме того, я бродила по Главной Аллее и подслушивала охранников других семей, чтобы узнать как можно больше сплетен.

Я даже ещё раз вломилась в особняк бухгалтера, у которого украла рубиновое ожерелье. Ведь это его охранники в первый раз напали на Девона в ломбарде. Но в офисе бухгалтера не было никаких компрометирующих документов или других улик, которые поведали бы мне о том, чего я ещё не знала.

Приложив все эти усилия, я не узнала ничего нового. Таинственный незнакомец продолжал оставаться таинственным.

Единственным человеком, которого я почти не видела, был Девон. Мне не нужно было охранять его в особняке, а он послушно оставался в усадьбе. Якобы был занят семейными обязанностями и организовывал новую программу тренировок для охранников. Но он избегал меня, а я его. Каждый раз завидев его где-нибудь в особняке, я сразу же сворачивала и шла в другую сторону и совершенно не смотрела ему в глаза. Я не хотела, чтобы моё зрение души показало, как сильно он сожалеет о том, что почти поцеловал меня. Тем более, что часть меня хотела продолжить там, где мы остановились.

Но потом наступил день, когда все семьи встречались за ужином, и Девон подошёл ко мне во время завтрака и сообщил, что Клаудия хочет, чтобы я сопровождала его.

— Зачем? — спросила я. — Там будет полно охранников. Для чего ещё меня тащить с собой? Кроме того, твоя мать ясно дала понять, что ненавидит меня.

— Она не испытывает к тебе ненависти, — сказал он. — Никто из нас не испытывает.

— Ну, по крайней мере, она мне не доверяет.

Девон пожал плечами.

— Что ж, и всё же она хочет, чтобы ты пошла с нами. А какой у неё на это мотив, она не сказала.

После этого он ушёл, прежде чем я успела спросить что-нибудь ещё. Может быть, это было к лучшему.

Час назад Оскар появился в моей спальне с чехлом для одежды. Когда я открыла чехол, я обнаружила чёрный брючный костюм и подходящую рубашку. Он был похож на те, что обычно носила Клаудия. Также он принёс пару чёрных туфель на низком каблуке и маленькую чёрную сумочку. Я мрачно посмотрела на одежду, но предположила, что не смогу пойти на ужин, на котором собирались все семьи, в моей обычной футболке, брюках карго и кроссовках.

Поэтому я приняла душ, завязала волосы в высокий конский хвост и даже постаралась нанести немного макияжа. Но я также позаботилась о том, чтобы иметь при себе моё обычное снаряжение.

Ремень с его скрытыми карманами и тремя сюрикэнами, палочка для волос с отмычками, телефон и несколько четвертаков, которые я бросила на дно сумки. И в конце я надела на палец кольцо моей мамы с сапфиром в виде звезды.

Единственное, чего не хватало — это чёрного клинка, свисающего с талии, но во время семейного ужина никому не разрешалось иметь при себе оружие. По крайней мере, такого очевидного.

Теперь я стояла перед туалетным столиком и разглядывала своё отражение в зеркале. И мне кое-что бросилось в глаза. Чёрный костюм, чёрная рубашка, чёрные туфли. Я была похожа на члена мафии и не была уверена, что чувствую по этому поводу.

— Красивая, — крикнул Оскар с крыльца своего трейлера. — Принарядившись, ты действительно выглядишь довольно хорошо, Лайла.

— Спасибо, — пробормотала я, одёргивая пиджак.

Он прочистил горло.

— Только… будь осторожной сегодня ночью, хорошо? Эти семейные ужины могут быть ужасными, особенно для нервов.

Я подмигнула ему.

— Я всегда осторожна.

Оскар кивнул, но его улыбка была скорее грустной, чем счастливой, когда он встал и направился в свой трейлер, как будто уже знал, что я не вернусь после ужина.

И по какой-то причине я тоже считала это наиболее вероятным.

Я присоединилась к другим членам семьи, которые уже собрались в библиотеке. Клаудия, Девон, Фелкис, Грант, Реджинальд, Анджело. Все, как и я, были одеты в чёрные костюмы и рубашку, на пару с серьёзными лицами, которые соответствовали их тёмной одежде.

— Теперь, когда мы, наконец, все здесь, — сказала Клаудия, сердито глядя на меня, — нам пора выезжать. Мы ведь не хотим опаздывать.

Она вышла из библиотеки, а Реджинальд и Анджело последовали за ней. Грант кивнул мне, когда проходил мимо, и я ответила на его жест. Я осталась наедине с Фелксом и Девоном, который всё ещё не смотрел на меня. Не то, чтобы я это заметила, потому что тоже в полной мере была занята тем, что игнорировала его.

— Неплохо, Мерривезер, — Феликс тихо присвистнул. — Совсем неплохо. Ты так не думаешь, Девон?

Он прочистил горло.

— Да, Лайла, выглядит мило.

Феликс закатил глаза.

— Мистер Приуменьшение, единственный и неповторимый.

— В любом случае, нам пора идти, — продолжил Девон. — Мы ведь не хотим заставлять ждать остальных.

Мы вышли на улицу. Клаудия, Реджинальд и Анджело уже сидели в первой машине. Феликс сказал, что поедет со своим отцом и исчез. Нам с Девоном и Грантом ничего другого не оставалось, как следовать за ними во втором внедорожнике. Мы молча спускались с горы, направляясь к Главной Аллее. Грант припарковался на стоянке, отведённой семьям, затем мы вышли и пошли в сторону ресторана, в котором будет проходить ужин. Я остановилась на тротуаре перед рестораном и уставилась на неоновую вывеску, горящую кроваво-красными буквами.

Потом рассмеялась.

— Что тут смешного? — спросил Грант.

Я указала на вывеску.

— Красное Канноли? В самом деле?

— А что с ней не так? — спросил Девон.

— Разве вы не находите это немного ироничным?

Девон и Грант пожали плечами. Видимо, я была единственной, кто смотрел фильмы о мафии, в которых ужасные вещи всегда случались в итальянских ресторанах. С этим таким подходящим названием ресторан, казалось, возник прямо из гангстерского фильма.

Внутри ресторан тоже был именно таким, как я ожидала. Стены облицованы тёмным вишнёвым деревом, а перед ними стояли обтянутые красной кожей скамейки и накрытые белыми скатертями столы. У задней стены находилась барная стойка, на которой в приглушённом, белом свете бутылки с ликёром сияли, словно отполированные драгоценные камни. Огромная картина старой испанской фазенды в красных, оранжевых, жёлтых и зелёных тонах занимала большую часть стены позади бара. Та же фазенда была выгравирована на бронзовых браслетах, которые носили бармен и обслуживающий персонал. Этот символ был гербом семьи Салазар.

— Это заведение принадлежит Салазарам, верно? — спросила я.

— Да, — ответил Девон. — Семьи попеременно устраивают ужин, и он всегда проходит в разных местах. На этот раз настала очередь семьи Салазар. И теперь мы здесь.

Пройдя в глубь ресторана, мы с Девоном и Грантом присоединились к Клаудии, Анджело, Феликсу и Редженальду, которые стояли перед нишей с правой стороны ресторана. Я почувствовала запах чеснока, поджаренного лука и измельчённого красного перца, и мой желудок сразу в ожидание заурчал.

Феликс поглядел на меня.

— Ты не в коем случае не можешь быть снова голодной. Мы же поужинали всего около двух часов назад. И ты впихнула в себе вдвое больше, чем я.

Я ухмыльнулась.

— Для еды у меня всегда найдётся место. Кроме того, здесь пахнет просто фантастически.

Все семьи держались особняком и стояли, собравшись в небольшие группы, как и мы. Все были одеты в чёрные костюмы, и единственным различием между людьми, был цвет их рубашек и браслетов на правом запястье. Я заметила Поппи рядом с её отцом. Она помахала мне, я помахала в ответ.

В центре комнаты находился большой круглый стол, вокруг которого стояли круглые столы поменьше. Стол в середине был для глав семей, некоторые из них уже заняли свои места. Хироши Ито, Роберто Салазар, Николай Волков и несколько других из менее влиятельных семей. Осталось ещё только два пустых места. Одно из них было, вероятно, для Клаудии, которая ходила теперь по ресторану и пожимала руки членам других семей. Второе предназначалось Виктору Драконису, но он ещё не пришёл…

Двери ресторана распахнулись, и несколько человек вошли внутрь. Воцарилась тишина, и все повернулись лицом к новоприбывшим.

Семья Драконис.

Они были в чёрных костюмах и красных рубашках, а на запястье золотые браслеты с изображением рыкающего дракона. Каждый из них был либо высоким, злым и выглядел грозным, либо маленьким, подлым и открыто враждебным. Сначала вошли охранники, за ними последовал Блейк, идя в вразвалочку, будто заведение принадлежало ему лично. За братом вошла Дея. Она выглядела холодной, красивой и почти такой же грозной, как и остальная часть её семьи.

Рядом со мной Феликс втянул в себя воздух. Дея обвела взглядом всю комнату и на секунду встретилась с ним взглядом, прежде чем продолжить осматриваться.

Блейк и Дея прошли ещё несколько шагов глубже в комнату, затем остановились, повернувшись друг к другу лицом.

Остальные охранники сформировали два ряда, одна за Блейком, другая за Деей.

Блейк, Дея и все охранники выпрямились и сделали три шага назад, прежде чем в ресторан вошёл мужчина, проходя по центру шеренги, которую они для него образовали.

Он был красив, со стройной натренированной фигурой, густыми волнистыми светлыми волосами и глазами, которые казались скорее золотистыми, чем карими. Он был не таким высоким и мускулистым, как другие, но можно было с лёгкостью распознать, что он обладает самой большой властью. Уже только благодаря его обаянию каждый в ресторане склонил голову. Даже через всю комнату я ощутила холод исходящей от него магии, и мне стало интересно, каков его талант и обладает ли он несколькими, учитывая то, что он носил эту холодную магию, словно корону.

Виктор Драконис, самый большой босс мафии.

Человек, который убил мою маму.

23

После смерти мамы за эти годы я видела Виктора Дракониса несколько раз: в толпе на Главной Аллее, в дорогой, тёмной машине в разных районах города, однажды даже через окно одной дорогой закусочной, где он как раз ел. И я знала, что сегодня вечером он будет здесь.

Но знать и увидеть его на самом деле — это совершенно разные вещи. Он остановился между Блейком и Деей, и внезапно перед моими глазами поднялась белая пелена, заслонив всё вокруг, кроме ужасных воспоминаний того дня…

— Что ты делаешь? — спросила я маму, наблюдая, как отчаянно она бросает мою одежду в чемодан.

— Собираю вещи. Мы покидаем город. Ещё сегодня.

Её голос прерывался, как будто она думала, что сможет сложить вещи быстрее, если будет мало говорить.

Прошло два часа со спасательной операции в парке. После нападения, мама быстро увела меня с Главной Аллеи, поспешив вернуться в нашу квартиру возле моста Лохнесса. Она сказала, чтобы я оставалась в своей комнате, пока сама принимала душ, чтобы смыть кровь. Затем позвонила Мо и почти час тихо с ним разговаривала, не переставая вышагивать туда-сюда из одной комнаты нашей крошечной квартиры в другую. Десять минут назад она, наконец, повесила трубку, ворвавшись в мою комнату, открыла дверь шкафа и с тех пор забрасывала вещи в чемодан.

— Но почему мы должны уехать? — спросила я. — Ты же не сделала ничего плохого. Ты просто спасла мальчика. Никто даже не знает, что это была ты.

Она покачала головой.

— Кто-нибудь всё равно узнает. Кто-нибудь догадается. Поверь мне, Лайла. Мы должны исчезнуть.

— Но ещё не прошло даже половина лета! — заскулила я.

Я не хотела покидать Клоудбёрст Фоллс. Не сейчас. Мы ещё даже не побывали на озере, на водопадах и в рудниках, где добывают кровавое железо. Это были мои самые любимые достопримечательности. Мы не можем уехать, не увидев их. Это просто непозволительно.

Мама услышала мой упрямый тон и прекратив складывать вещи, посмотрела на меня. Она выдохнула, села рядом со мной на кровать и взяла меня за руку.

— Я знаю, что это сложно, но мы должны уехать ещё сегодня. Может мы сможем вернуться в следующем году и остаться подольше, хорошо? Чтобы восполнить это.

Я вздохнула и наконец кивнула.

— Хорошо.

— Это моя девочка.

Она улыбнулась, поцеловала меня в макушку и исчезла в своей комнате. Через минуту она вернулась, неся своё синее пальто из паучьего шёлка, кольчужные перчатки и чёрный клинок в ножнах.

Она замешкалась, потирая пальцами звезду, вырезанную на рукояти меча, которая подходила к её сапфировому кольцу. Затем положив меч и всё остальное в чемодан с моей одеждой, она застегнула молнию и поставила его на пол.

— Вот, — сказала она. — Будь хорошей девочкой и отнеси этот чемодан в машину, пока я сложу следующий.

— Мне правда нужно это сделать? — снова заскулила я.

— Да, — она сняла кольцо со своего пальца и дала мне, прежде чем сунуть руку в карман и вытащить десятидолларовую купюру и несколько четвертаков. — Но ты можешь пока что носить его, а ещё принести нам мороженное из киоска возле реки, поскольку мы не доели последнее. Хорошо? И не забудь заплатить Лохнессу пошлину.

Я с улыбкой схватила кольцо и деньги, затем взяла чемодан и покатила его к входной двери. Мамин смех следовала за мной из квартиры, но он звучал скорее грустно, чем счастливо.

В здание не было лифта, а поскольку наша квартира была на пятом этаже, мне потребовалась целая вечность, чтобы спустить тяжёлый чемодан по лестнице и отнести к машине. Но я справилась. Затем купила клубничное мороженное для себя и большое шоколадное для мамы и остановилась посередине моста Лохнесса. Я плюхнула три четвертака на камень, как она мне сказала и осталась ещё стоять на мосту, чтобы полюбоваться видом.

Я всего два раза лизнула мороженное, когда услышала крик.

Сначала я подумала, что мне это только показалось или что Лохнесс поймал птицу, которая пила из реки. Поэтому лизнула мороженное в третий раз…

Ещё один крик разорвал воздух. Затем ещё один и ещё. Они звучали всё чаще, и каждый следующий выше, резче и громче, чем предыдущий. И я почему-то знала, что это кричала моя мама и что она в опасности.

Я бросила мороженное посреди моста и побежала к нашей квартире, находящейся в трёх кварталах. Я слышала, как колотится моё сердце, дыхание стало прерывистым, а живот скрутило, пока я бежала изо всех сил.

Тем более, что больше не слышала крика мамы.

Я завернула за угол и замерла. Перед нашим домом у обочины дороги стоял чёрный внедорожник, примерно в пятнадцать метрах от меня. Шикарная машина определённо не вписывалась в этот захолустный район, равно как и громила с мечом и в красном плаще, стоявший рядом с ней.

Я закусила губу, задаваясь вопросом, как мне пройти мимо охраны, когда входная дверь дома открылась, и на улицу вышло два человека. Один был парнем на пару лет старше меня, а другой — красивый мужчина с волнистыми светлыми волосами и золотистыми глазами. На нём был одет чёрный плащь, и он вытирал пальцы шёлковым платком.

Мама однажды уже показывала мне этого мужчину на Главной Аллее. Это был Виктор Драконис.

А парень — его сын Блейк.

Они остановились у обочины, пока чувак с мечом спешил открыть для них двери внедорожника.

— Кем она была? — спросил Блейк.

Была? Мой живот свело ещё больше.

Виктор закончил вытирать руки и смял платок.

Мне не нужно было использовать свой зрительный талант, чтобы увидеть на шёлке кровь.

Виктор пожал плечами.

— Кое-кто, кто мешал мне слишком много раз. Теперь уже никто.

Он бросил окровавленный носовой платок в сточную канаву, затем скользнул в машину. Блейк последовал за ним. Несколько секунд спустя внедорожник тронулся и отъехал от обочины дороги.

Я сразу начала действовать. Схватив шаткую водосточную трубу, прикреплённую к стене здания, я как можно быстрее взобралась наверх. Я практиковалась этому всё лето, потому что так было быстрее, чем мучиться подниматься по лестнице.

Я добралась до пятого этажа и залезла в свою спальню через открытое окно. Тяжело дыша, я остановилась рядом с окном и попыталась услышать что-нибудь ещё, кроме моего колотящегося сердца. Но в квартире было тихо — слишком тихо.

— Мама? — прошептала я.

Ответа не последовало.

Дверь мой спальни была закрыта. Я сделала глубокий вдох, подошла к ней на цыпочках и повернула ручку. Я приоткрыла дверь, однако не обнаружила ничего необычного. Но и маму тоже не увидела, поэтому открыла дверь чуть шире… и ещё шире… и ещё…

Как только я обнаружила первую лужу крови на полу, я распахнула дверь до конца.

— Мама!

Там была кровь, так много крови. Она была везде. На полу, на стенах, даже брызги на потолке.

А моя мама лежала посреди всего этого, руки и ноги скручены под странным углом, как будто были жестоко сломаны. Ей неоднократно наносили удары клинком, и раны вдоль и поперёк покрывали всё её тело, одна глубже и страшнее предыдущей. Но ужаснее всего было её лицо — её пустые голубые глаза, уставившиеся в потолок, рот открытый в безмолвном крике…

— Лайла: — прошептал Девон мне на ухо. — С тобой всё в порядке?

Я моргнула, и кровь и воспоминания исчезли. Я вернулась в ресторан Красное Канноли, где увидела, как Виктор хлопает Блейка по плечу, как будто всё было в порядке. Как будто он не был ответственен за мои самые ужасные кошмары. Как будто он не был самым большим монстром среди всех, кто жил в переулках Клоудбёрст Фоллс.

— Лайла? — прошептал Девон.

— Да, — сказала я сквозь стиснутые зубы. — Всё отлично.

Виктор Драконис даже не удосужился на кого-то взглянуть, когда направился к столу в центре. Все, кто сидел там, встали, когда он приблизился. Виктор улыбнулся, но улыбка сделала его лицо скорее жестоким, чем красивым. Затем он обошёл вокруг стола и пожал главам других семей руки. Он смеялся и шутил со многими из них, но его встреча с Клаудией была явно холодной. Им с трудом удалось скрыть свою неприязнь друг к другу достаточно долго, чтобы пожать руки.

— Виктор.

— Клаудия.

И больше никаких любезностей.

Теперь, когда Драконисы прибыли, наконец началось вечернее развлечение. Роберто Салазар щелкнул пальцами, и бармен исчез в задней части ресторана. Через несколько секунд появилась армия официантов с подносами, на которых стояло белое и красное вино, а также газированная вода.

— А теперь пора налаживать контакты, — пробормотал Девон.

Официанты перемещались по ресторану, предлагая всем напитки. И постепенно первые гости начали отделяться от членов своей семьи и разговаривать с людьми из других семей. Грант первый покинул Синклеров, переходя от одной группе к другой и улыбаясь, разговаривал с разными людьми. Я лишь могла качать головой. Похоже, он действительно знал всех и вся.

Девон тоже покинул меня, последовав за Клаудией, когда та стала переходить от группы к группе. Феликс ушёл поговорить с Поппи, а я осталась стоять на месте. Я боялась, что в противном случае сделаю что-нибудь глупое, как например схватить один из сюрикэнов на поясе и попытаться убить Виктора Дракониса.

За эти годы я сотни раз думала о том, чтобы отомстить за убийство моей мамы — мечтала, желала и изводила себя. Но в конечном итоге мне пришлось отказаться от этой фантазии. У Виктора Дракониса было слишком много денег, слишком много магии и слишком много охранников, чтобы кто-то, подобный мне, смог к нему подобраться.

Я даже сомневалась, что смогу подойти и взломать одну из его машин, не то чтобы вогнать в него свой меч. Кроме того, я слишком сильно любила жизнь, чтобы выкидывать её ради какой-то мести, сулящей лишь смерть. Тем не менее каждый раз, когда я слышала его имя, когда видела его, даже когда думала о нём, я задавалась вопросом, как заставить его заплатить за убийство моей мамы.

А теперь я находилась с ним в одной комнате, ближе, чем когда-либо прежде, и всё ещё не могла навредить ему. Потому что как только попытаюсь, его охранники набросятся на меня. Они оттащат меня в переулок позади ресторана и казнят, а моё тело оставят монстрам на растерзание. И, скорее всего, сделают потом тоже самое с Девоном, Феликсом, Клаудией и остальными Синклерами.

Так что я просто стояла с кипящим гневом в сердце и наблюдала, как человек, которого я ненавидела больше всего на свете, общался со своими подданными.

Виктор был единственным, кто даже не приложил усилий, чтобы смешаться с толпой. Он оставался сидеть на своём стуле, заставляя других приходить к нему. Это было очевидное проявление силы, но люди к нему действительно подходили. Меня бы не удивило, если бы некоторые льстивые члены семей наклонились, чтобы поцеловать его золотой браслет на запястье.

Я взяла бутылку воды у одного из официантов, чтобы было похоже, что я чем-то занята. А потом заметила, что Дея направляется в мою сторону. Просто замечательно.

Её голубые глаза оглядывали толпу, словно она кого-то искала. Наверное, Феликса. Потом она посмотрела в моём направлении, и на её лице отразилось удивление. Вместо того, чтобы пройти мимо, она действительно направилась ко мне.

— Снова ты, — сказала она.

— Да. Снова я.

Вместо того, чтобы съязвить и исчезнуть, Дея огляделась по сторонам, как будто боялась, что нас может кто-то подслушать.

— Послушай, я сожалею о том, что случилось с Поппи в зале игровых автоматов. Блейк вёл себя, как придурок.

— Нет. В самом деле?

Её губы сжались в тонкую линию.

— Это не мне ты должна приносить извинения, а Поппи.

Дея посмотрела в другой конец комнаты, где Поппи стояла с Хироши, Феликсом, Девоном и Клаудией.

— Я пыталась, — призналась она. — Пыталась с того самого дня. Но она со мной не разговаривает и не отвечает на мои сообщения.

Я моргнула, удивившись, что она так старалась. Никто другой из её жалкой семьи не стал бы…

— Так-так, разве это не маленькая девчонка из зала для игровых автоматов, — прозвучал насмешливый голос.

Блейк появился передо мной. В чёрном костюме и красной рубашке он выглядел особенно зловеще. Его светлые волосы блестели в тусклом свете, как грязное золото, делая его лицо ещё мрачнее. Блейк оглядел меня с ног до головы так же непристойно, как Поппи в зале для игровых автоматов.

— Тебе повезло, что сегодня вечером здесь собрались все семьи, — издевался он. — В противном случае я оттащил бы тебя в задний переулок, чтобы ты показала мне, что на тебе одето под этим милым, маленьким костюмчиком.

Я сладко ему улыбнулась.

— А я бы врезала тебе коленом между ног. Вот что тебя ожидает, если ты когда-нибудь снова дотронешься до меня, Поппи или любой другой девушки.

Его руки сжались в кулаки, а карие глаза впились в мои. Из-за зрения души его гнев сразил меня, как будто кто-то воткнул в живот раскалённый нож. Блейк хотел не только заставить меня раздеться, но с удовольствием сделал бы ещё что похуже. Мои глаза сузились. Пусть только попробует. Я с радостью покажу ему, что он здесь не единственный, кто может быть жестоким и безжалостным.

Блейк ухмыльнулся, однако выражение его лица было таким же холодным, как у монстра, собирающегося наброситься на свою жертву.

— Не хочешь выйти и посмотреть, как всё закончится? Здесь в ресторане, я должен придерживаться правил, но на улице? Моя семья управляет этим городом. Пройдёт совсем немного времени, и Клоудбёрст Фоллс — все и всё что в нём, будут принадлежать нам

Я бы отмахнулась от его слов, приняв их за бахвальство бандюги, но холодная уверенность, пылающая в его глазах, заставила мой живот сжаться от беспокойства. Драконисы планировали учинить что-то против других семей? И если да, то что? И когда?

Или, может… они уже сделала свой ход, убив Ловренса Синклера. Может, они также стояли за нападениями на Девона. Может, таинственный незнакомец работал на них.

— Дея! Вот ты где! Я везде тебя искал…

Феликс поспешил к нам, но резко остановился, а его слова застряли в горле, когда он обнаружил Блейка, всё ещё злобно смотрящего на меня.

Блейк повернулся к нему лицом, его руки всё ещё были сжаты в кулаки.

— И по какой же причине ты, дебил, искал мою сестру? Хм?

В виде исключения Феликс не смог подобрать нужных слов.

— Гм… я… э-э…

Его заикание только заставило Блейка сузить глаза. Он начал двигать пальцами, как будто готовился к драке.

— Скорее всего, Феликс появился здесь, чтобы спасти меня от необходимости слушать, как твоя сестра хвастается богатством и могуществом вашего отца, — я закатила глаза. — Можно было бы подумать, что он король или кто-то такой, учитывая то, как она продолжала о нём говорить.

У Деи от удивления отвисла челюсть, но она быстро взяла себя в руки.

— Я хотела поставить её на место. За то, что она сделала с тобой в зале для игровых автоматов.

Блейк кивнул в знак одобрения.

— Тогда пошли. Ты была права. Эти неудачники не стоят нашего времени. Давай посмотрим, чем занимается отец.

Он указал головой на отца, и Дея последовала за ним. Феликс протянул к ней руку, когда она проходила мимо, но она его проигнорировала. Минуту спустя они с Блейком стояли рядом с отцом и смеялись над какой-то его глупой шуткой.

Феликс с тоской уставился на Дею.

— Спасибо за спасение.

— Без проблем.

Он горько засмеялся.

— Но это проблема. Было глупо с моей стороны подойти к ней вот так. Иногда… мне хотелось бы просто забыть о ней. Сделать вид, как будто никогда её не встречал. Притвориться, что ничего к ней не чувствую.

Мой взгляд метнулся через всю комнату к Девону.

— Да. Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду.

24

Прозвенел звонок, сигнализирующий, что час коктейлей подошёл к концу и сейчас начнётся ужин. Главы семей заняли места за центральным столом. Все остальные сидели более или менее позади лидера своей семьи. Моё место было между Феликсом и Реджинальдом.

Пикси влетели в комнату, неся подносы с дымящейся едой. Горы макарон в пряном соусе «Маринара» и фрикадельки размером с кулак, хрустящий чесночный хлеб и салат, посыпанный пармезаном, словно тонким слоем снега.

Всё выглядело и пахло потрясающе, но я не могла съесть ни единого кусочка. Не сегодня вечером. Не тогда, когда находилась в одной комнате с Виктором и Блейком.

Поэтому я перемещала фрикадельки с одной стороны тарелки на другую и почти не слушала разговоры вокруг, которые были в основном о всякой скучной фигне. Торговые соглашения, нашествие древесных троллей на одной из площадей и сплетни — множество сплетен. Судачили обо всём: кто на ком женился, кто развёлся и как эти отношения и расставания повлияют на баланс магии, денег и власти между семьями. Для членов семей такая информация была важной. Для меня — нет. Всё, что действительно имело значение — это крыша над головой, тёплое, сухое место для сна и достаточно еды, чтобы ежедневно наполнять желудок. На самом деле жизнь была довольно простой.

Всё остальное было просто фоновым шумом.

— … рубиновое ожерелье, которое он хотел подарить своей любовнице…

Услышав этот обрывок разговора, я навострила уши, хотя продолжала перемещать еду по тарелке.

— Да, я слышал, что он купил ожерелья для своей любовницы. Когда жена узнала об этом, она, конечно, позаботилась о том, чтобы ожерелье украли прямо из-под его носа.

— Конечно, — сухо согласился Реджинальд, как будто считал разговор неуместным.

Я улыбнулась.

Как только ужин закончился, официанты принесли десерт. Конечно же канноли — хрупкое, хрустящее тесто, наполненное пушистыми, ванильными взбитыми сливками с крошечной стружкой шоколада и свежая порезанная клубника с шариком клубничного мороженного.

Передо мной официант тоже поставил тарелку. Мороженное уже начало таять, а розовые ручейки напомнили мне кровь.

Это было последнее, что я могла или хотела бы сегодня съесть. С тех пор, как умерла мама, я больше не притронулась к мороженному. Иногда мне становилось плохо даже от его вида.

И сегодня, определённо, был один из таких моментов.

Я подвинула свою тарелку к Феликсу.

— Хочешь?

— Конечно, — сказал он, беря тарелку. — Но разве ты не хочешь съесть сама?

— Я сыта.

Он ахнул и прижал руку к груди.

— Чудеса да и только!

Я скривилась, в надежде, что моя гримаса похожа на улыбку.

— … по моему мнению, последнее соглашение с деревенщинами было слишком мягким, — глубокий, грохочущий голос Виктора привлёк моё внимание.

Я наклонилась немного в сторону, чтобы лучше видеть.

Виктор, нахмурившись, посмотрел на своих собеседников.

— На самом деле, позор, что они рекламируют город как некий сказочный парк. Как ловушку для туристов. И потом владельцы магазинов и ресторанов ещё имеют наглость оставлять себе всё больше прибыли, а часть, которую отдают семьям хотят снизить. Это мы те, у кого магия. Мы, у кого есть власть. Без нас они быстро поймут, сколько много монстров живёт в определённых частях города. Это позор, что они принимают нашу защиту, как должное.

Многие придерживались такой позиции. Многие маги считали, что они лучше смертных.

Отсюда и термин «деревенщины». По правде говоря, даже я так думала. О, я не считала себя какой-то особенной или важной, но была убеждена в том, что намного лучше знаю опасности того мира, который они рекламируют. Несколько глав семей кивнули в знак согласия. Однако большинство из них в любом случае встали бы на его сторону. Виктор направил свой золотистый взгляд на Клаудию, которая молча слушала его длинные разглагольствования.

— Ты подумала о моём предложение, ввести для деревенщин новый налог за то, что они получают выгоду от нашей защиты? — спросил он.

Клаудия вытерла губы салфеткой. Она впилась пальцами в материал, прежде чем отложить салфетку в сторону.

— Мой ответ всё ещё тот же. Нет. Смертные выкладываются на полную, чтобы развить бизнес и привлечь больше туристов, из чего мы все извлекаем выгоду. Я считаю, что нужно позволить им делать свою работу, а мы будем делать нашу.

— Ты совершаешь ошибку, — сказал Виктор, в его голосе слышался зловещий тон. — Кто-то должен напомнить деревенщинам, где их место. На самом деле, я убеждён в том, что это нужно было сделать уже давно.

Клаудия вытащила кантучини из корзины, стоящей на середине стола.

— А я убеждена в том, что смертные уже и так платят достаточно за защиту. Если мы попросим их заплатить больше…, - она разломила печенье пополам. — Они могут вообще перестать платить. А этого никто из нас не хочет.

На этот раз все за столом, кроме Виктора, кивнули в знак согласия.

Клаудия знала, что выиграла этот раунд и одарила Виктора улыбкой такой же сияющей и колкой, как только что наточенный кинжал. В этот момент она понравилась мне больше, чем когда-либо прежде. Глаза Виктора сузились, но он наклонил голову и тоже улыбнулся. Потом Клаудия повернулась к Хироши Ито, в то время как Виктор съел ещё ложечку своего клубничного мороженного. И хотя оба демонстративно игнорировали друг друга, возникшее напряжение было словно нависшее грозовое облако.

Все знали, что только влияние Синклеров было почти равным влиянию Драконисов. И снова я задумалась, не стоит ли за попытками похищения Девона Виктор. Потому что если её сын исчезнет, Клаудия сделает всё, чтобы вернуть его, абсолютно всё.

Должно быть, Виктор почувствовал мой взгляд, потому что посмотрел в мою сторону. Наши глаза на мгновение встретились, но этого было достаточно, чтобы сработало моё зрение души. Может, выражение его лица и было спокойным, но его сердце холодным.

Таким абсолютно, совершенно, пугающе холодным.

Чаще всего я ощущала гнев и злость других людей, словно раскалённый нож в сердце, или как будто в животе кипела вода. Но не с Виктором Драконисом. Вместо этого его гнев состоял из чистого льда — твёрдого, холодного, не разбиваемого и абсолютно неподатливого.

В этот момент я поняла, что он ненавидел остальные семьи, особенно Клаудию и Синклеров. И что он сделает всё возможное, чтобы уничтожить их всех — вплоть до самого маленького пикси.

Блейк сказал, что его отец что-то планирует, и я знала, что этот план будет иметь смертельные последствия для всех в этой комнате. Возможно, даже для всех в Клоудбёрст Фоллс.

Виктор отвёл взгляд, разорвав нашу связь, и я, дрожа, упала на стол.

— Лайла? — спросил Девон, наклонившись вперёд со своего места с другой стороны Феликса. — Ты в порядке?

Я выдохнула и почти ожидала, что воздух перед моим лицом начнёт клубиться, потому что всё ещё ощущала эту холодную ярость, пронизывающую моё тело. Но ничего не случилось. Я заставила себя выпрямиться, опустила руки и спрятала их под салфеткой на коленях, чтобы никто не увидел, как сильно дрожат пальцы.

— Конечно, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал нормально. — Всё отлично. Наверное, я просто слишком много съела.

Феликс фыркнул.

— Думаешь?

Я заставила себя улыбнуться. Феликс снова повернулся к Девону, и они продолжили свой разговор.

Холодная ярость постепенно исчезла из моего тела, но её быстро сменила гнетущая смесь беспокойства, испуга и страха перед тем, что планировали Виктор, Блейк и остальные Драконисы.

25

Ужин закончился вскоре после этого.

Девон вернулся к Клаудии и остался стоять рядом с ней в молчаливой поддержке, пока она в последний раз пожимала руки главам других семей, включая Виктора.

Я держалась на расстоянии, в стороне от толпы, и просто пыталась пережить остаток вечера.

Драконисы покинули ресторан первыми. Виктор даже не взглянул на меня, когда выходил на улицу. Конечно, нет. Я была абсолютно малозначащим членом семьи. Никем для него, как и мая мама.

Однако Блейк ненадолго остановился, чтобы одарить меня презрительным взглядом, с явным обещание на лице, что наша маленькая вражда ещё не закончилась. Я наградила его такой же холодной улыбкой, какой Клаудия Виктора.

Дея вышла из ресторана за отцом и братом, но она уклонилась от моего взгляда, прежде чем я смогла прочитать её эмоции.

После того, как Драконисы исчезли, напряжение в ресторане уменьшилось, и все остальные не спешили уходить, смеялись и разговаривали.

Феликс решил вернуться в особняк с Анджело, Реджинальдом и Клаудией, в то время как мы с Грантом и Девоном направились к нашему внедорожнику. Время уже приближалось к полуночи, хотя из-за света и толпы туристов на Главной Аллее этого почти было незаметно.

— Я рад, что всё закончилось, — пробормотал Девон, засунув руки в карманы, когда мы шагали по тротуару. — Я ненавижу эти ужины. А Виктор Драконис просто говнюк. Можешь поверить, что он хочет обложить смертных ещё большими налогами? Иногда я думаю, что он не в своём уме.

— Почему ты так говоришь? — спросила я.

Он покачал головой.

— Потому что он постоянно докучает моей маме из-за смертных. Сделай с ними то, сделай это… как будто они его личная собственность или что-то в этом роде. Многим семьям не нравятся смертные, но Виктор поднял эту позицию на новый уровень, довёл до новой крайности.

— Он лишь пытается сделать то, что лучше для семей, — заметил Грант. — И он прав. Мы держим в узде монстров для деревенщин, мы делаем всю опасную и грязную работу, а они платят нам за это отнюдь недостаточно.

Девон пристально на него посмотрел, но Грант лишь пожал плечами.

— Я не единственный в семье Синклеров, кто так думает, — продолжил Грант. — Все уважают твою маму. Но они также видят, что получают другие семьи и хотят того же.

Девон фыркнул.

— Ты имеешь в виду, что позволяют им Драконисы.

Грант снова пожал плечами.

Мы собирались повернуть на боковую улицу по направлению к машине и покинуть Главную Аллею, когда я краем глаза увидела быстрое движение. Возле киоска с мороженным стояла Дея и махала мне рукой.

— Я через несколько минут догоню вас, ребята, хорошо? Хочу ещё мороженного.

Девон весело посмотрел на меня.

— Ты снова голодная? Феликс был прав. Ты действительно бездонная бочка.

Я смогла выдавить улыбку. Девон покачал головой, но потом они с Грантом пошли дальше. Я встала в очередь у киоска, как будто действительно собиралась купить мороженное. Как только я удостоверилась, что Девон с Грантом исчезли в толпе, я подошла к стоящей в тени Деи.

— Чего ты хочешь?

Она огляделась по сторонам. Интересно, она ищет Девона и Гранта или Блейка? Наконец она снова посмотрела на меня.

— Послушай, скажи Феликсу, что мне жаль, хорошо? — попросила Дея.

— Жаль? Значит тебе жаль, что ты обращалась с ним, как с грязью? Лучше уж тебе сказать это самой.

Я хотела отвернуться, но она подняла руку.

— Если дотронешься до меня, я заставлю тебя съесть мой кулак, — прорычала я.

Её глаза сузились.

— Если хочешь, можешь попробовать.

Мы сердито друг на друга уставились, но через мгновение Дея вздохнула.

— Просто скажи Феликсу, что мне жаль, пожалуйста, — снова попросила она. — Он поймёт. Он знает, каков мой брат.

— Твой брат — монстр, равно как и твой отец. Может тебе и не нравится то, что Блейк делает с другими людьми, но ты всегда с ним соглашаешься. Я просто не понимаю, что нашёл в тебе Феликс.

Она ахнула, а её лицо побелело от шока.

— Ты знаешь? Обо мне и Феликсе?

— А как не знать, когда он подарил тебе розу в зале для игровых автоматов. Вам действительно нужно быть более осторожными.

Её руки сжались в кулаки, и она сделала угрожающий шаг вперёд.

— Если кому-нибудь расскажешь об этом, даже одному человеку…

Я закатила глаза.

— Ага. Тогда ты вытащишь мои кишки через нос. Я тебя поняла. Не переживай. Твой драгоценный маленький секрет никто не узнает, — на этот раз угрожающий шаг вперёд сделала я. — Но Феликс хороший парень, и если ты или твой брат причините ему боль, неважно, каким способом, тогда сожалеть придётся вам. Ясно?

Дея дёрнула головой, что я расценила как «да». Затем она в последний раз сердито посмотрела на меня и убежала, слившись с толпой.

Я осталась стоять на месте, сосредоточившись на звуках и толпе на тот случай, если Блейк решил последовать за своей сестрой и теперь поджидал меня в тени. Но я не обнаружила ничего подозрительного, поэтому направилась в сторону стоянки. Грант с Девоном, вероятно, уже начинали терять терпение… Зазвонил мой телефон. Сначала я не хотела брать трубку, но был лишь один человек, кто мог мне позвонить. Он захочет услышать все грязные детали о сегодняшнем вечере. Я вытащила телефон из сумочки и ответила на звонок.

— Привет малышка, — прозвучал голос Мо. — Ну и как прошёл твой первый семейный ужин?

— Напряжённо.

Он рассмеялся.

— Да, могу себе представить. Выкладывай.

Я рассказала ему некоторые детали, в том числе о том, как Виктор подталкивал Клаудию и другие семьи обложить новым налогом смертных.

— Ты видела Виктора? — спросил Мо резким голосом. — Ты находилась с ним в одной комнате?

— Да.

Мо замолчал, но я слышала, как он стучит пальцами по прилавку. Он делал так только в том случае, когда волновался. Мы никогда об этом не говорили, но Мо очень хорошо знал, что Виктор и Блейк сделали с моей мамой.

— Расскажешь более подробно позже, — в конец концов сказал он. — Я звоню ещё по другой причине. Я наконец-то выяснил, на кого работает тот бухгалтер, охранники которого напали на Девона в ломбарде.

Последовала драматическая пауза. Я закатила глаза, хотя он не мог меня видеть.

— И на кого же…

— На Синклеров. Бухгалтер работает на семью Синклеров.

Я нахмурилась.

— На Синклеров? Но зачем охранникам, которые работают на бухгалтера Синклеров, нападать на Девона? Это не имеет никакого смысла…

Вспыхнула вывеска над киоском с мороженным, и ярко-красный свет напомнил мне рубиновое ожерелье, которое я украла — ожерелье, о котором кое-кто шутил сегодня вечером за ужином.

Но как один из Синклеров мог узнать об этом ожерелье? Я же никому о нём не рассказывала, а Мо никогда не сплетничал о подобных вещах. Трое охранников были мертвы, так что узнать об этом могли только… если рассказал сам бухгалтер. А я в этом сомневалась, так как бухгалтер, без сомнения, хотел сохранить лицо и будет держать свой роман в секрете.

Но что, если трое охранников успели проболтаться за то время, что прошло с ночи кражи до нападения в Раззл Даззл? Что, если они поделились этой сочней сплетней с человеком, который нанял их, чтобы напасть на Девона?

Я замедлила шаг, пытаясь привести мысли в порядок. Но как только сделала этот первый вывод, всё остальное быстро встало на свои места. Как части правильно сложенной головоломки. Личность человека, шутящего с Реджинальдом о бухгалтере.

Раз.

Мой взгляд метнулся к входу в игровой зал. И я вспомнила, как несколько дней назад видела именно этого человека, разговаривающего с охранниками Волковых, прямо перед первым фальшивым свиданием Девона с Поппи.

Два.

Тот, кто всё знал о таланте Девона, так как жил с ним под одной крышей.

Три.

— Грант, — прошептала я.

— Что? Что ты сказала, Лайла? — спросил Мо.

— Это Грант, — повторила я. — Он тот, кто стоит за нападениями на Девона. Тот, кто всё это организовал.

— Ты уверенна? Для чего ему это? Он семейный брокер. Подняться ещё выше в семейной иерархии невозможно.

— Именно, — пробормотала я. — Вот откуда Грант знал бухгалтера и его охранников. Во всяком случае достаточно хорошо, чтобы нанять для подработки. А поскольку он брокер, у него есть доступ ко всем деньгам Синклеров. Достаточно, чтобы нанять нескольких охранников Волковых для второй попытки.

Чем больше я об этом думала, тем больше всё обретало смысл. Затем мне в голову пришла другая, более пугающая мысль.

— О нет, — прошептала я, скорее себе, чем Мо. — Грант сейчас с Девоном.

Наедине. На тёмной стоянке. В том же месте, где Девон уже однажды попал в засаду той ночью, после вечеринки в канун Нового года, когда его отца убили.

— Грант попытается снова, — сказала я и бросилась бежать. — Позвони Клаудии! Расскажи ей, что происходит! И отследи мой телефон!

— Лайла подожди…

Я просто повесила трубку, приподняла куртку и сунула телефон в один из потайных карманов на поясе. Затем сделала глубокий вдох и помчалась к стоянке. Мои каблуки стучали по булыжной мостовой. Они издавали слишком много шума, чтобы в них можно было к кому-то подкрасться, поэтому я остановилась, чтобы сорвать туфли с ног. Моя сумка и туфли выпали из рук, но я побежала дальше. Булыжники были ещё тёплыми после солнечного дня, хотя небольшие камешки и осколки стекла впивались мне в подошву. Я стиснула зубы от боли и побежала дальше.

Когда я добралась до края парковки, я заставила себя остановиться и спрятаться в тени.

Осталось всего несколько машин, так как большинство членов семей уже уехали. Но перебегая от одной тени к другой, мне удалось приблизиться к той части стоянки, которая была зарезервирована для Синклеров. Наконец я остановилась, присела на корточки и заглянула за угол чёрной спортивной машины, на боковой двери которой красовалась фазенда Салазаров.

В десяти метрах Грант и Девон стояли, прислонившись к нашему внедорожнику. Я выдохнула.

Может быть я всё-таки не опоздала. Тем не менее я осталась в тени, вглядываясь в темноту вокруг. Потому что если Грант собирался напасть на Девона, он не будет действовать в одиночку. Для этого он был слишком трусливым.

— Где пропала Лайла? — спросил Девон. — Думаешь, с ней что-то случилось?

— Нет, — ответил Грант, в его голосе слышалась насмешка. — Вероятно, она решила ещё быстренько очистить пару карманов на Главной Аллее.

— Почему ты так говоришь?

— Она воровка, Девон, — ответил Грант, и на этот раз насмешка в его голосе прозвучала отчётливее. — Вы с Феликсом могли об этом забыть, но не я.

— Лайла больше, чем просто воровка.

— Почему? — спросил Грант. — Потому что ты пытаешься к ней подкатить? Не будь дураком. Эта девушка ходячая неприятность. Единственная причина, по которой она всё ещё находится в особняки, вероятно, заключается в том, что она всё там вынюхивает, пытаясь выяснить, что взять с собой, когда исчезнет.

Девон покачал головой.

— Лайла не такая. Да, она воровка, но она не будет воровать у семьи. Не сейчас.

— Да какая разница, — пробормотал Грант. — Если она не вернётся через пять минут, мы уедем без неё.

Я не увидела никого, кто мог скрываться в тени, поэтому вытащила телефон и послала Фелексу короткое сообщение:

«За нападениями скрывается Грант. Я возле машины рядом с Девоном. Позвони Мо.

Он знает, что делать.»

Затем я поставила телефон на беззвучный режим, снова сунула его в карман на поясе и начала медленно подкрадываться. Конечно, я могла бы позвать Девона, но я была уверена, что у Гранта с собой по меньшей мере одно оружие, если не больше. А я не хотела рисковать тем, что он ранит Девона…

— Знаешь, — сказал Грант. — Я ждал этот вечер уже очень долго.

— Ах да? Почему?

Грант ухмыльнулся.

— Чтобы наконец-то сделать вот это.

Я бросилась вперёд, хотя знала, что опоздаю.

Грант вытащил из-за спины кинжал и ещё прежде, чем я успела выкрикнуть предупреждение, развернулся, и взмахнув оружием, опустил его, целясь в грудь Девона.

Но, должно быть, Девон заметил блеск металла, потому что поднял руки, блокируя атаку.

— Грант? Какого чёрта, чувак? — шокировано спросил Девон.

Грант лишь издал сердитое рычание, поднял кулак и врезал Девону в лицо. Оглушённый, Девон отшатнулся к внедорожнику, и Грант снова замахнулся кинжалом.

Но на этот раз подоспела я, чтобы помочь Девону.

Я врезалась в Гранта сбоку плечом, оттолкнув от Девона, и тот упал, приземлившись на задницу. Кинжал с грохотом полетел на землю, и я шагнула вперёд и отшвырнула его пинком, прежде чем подойти к Девону.

— Ты в порядке?

Девон стряхнул своё оцепенение и выпрямился.

— Да, в порядке. В чём дело?

— Думаю, нам стоит позволить объяснить это Гранту.

Мы оба посмотрели на Гранта, который уже встал на ноги. При виде меня, его лицо потемнело.

— Ты, — пробормотал он. — Я должен был знать, что ты появишься и всё испортишь. В очередной раз. Ты просто не можешь оставить эту идею, верно?

Я оскалила зубы.

— Что я могу сказать? Это моя плохая привычка.

— Грант, что ты делаешь? — спросил Девон.

Грант горько рассмеялся.

Я снова осмотрела парковку в поисках охранников, которых Грант мог нанять себе в помощь. Я никого не обнаружила, но в то же время, не могла избавиться от ощущения, что что-то упускаю из виду. Надеюсь, что Феликс, Клаудия и Мо уже направляются сюда.

Грант наконец перестал смеяться.

— Что я делаю? Я наконец беру то, что уже давно должно было быть моим.

— И что же это? — спросил Девон.

Грант прищурился.

— Твое место заместителя главы семьи Синклер.

— Но ты же брокер, — сказал Девон, всё ещё в замешательстве. — У тебя больше денег и столько же власти, сколько у меня. Так почему ты хочешь мою работу?

— Потому что после того, как я убью твою мать, все, естественно, попросят меня стать новым главой семьи.

Девон втянул в себя воздух, потому что Грант объявил об этом ужасном плане, как о факте.

Грант одарил его ещё одной злобной улыбкой.

— А твой талант к принуждению облегчит мне эту задачу.

— Значить это ты тот, кто стоял за нападениями на Девона? — спросила я, пытаясь заставить его говорить, чтобы дать другим больше времени найти нас.

Я также положила руку на плечо Девона и медленно двигалась влево, таща его за собой. Я хотела увеличить между нами и Грантом дистанцию на тот случай, если у него есть ещё другое оружие.

— Конечно, это был я, — усмехнулся Грант. — Ни у кого другого в семье нет мозгов, чтобы осуществить подобный план.

Девон снова ахнул.

— Ты… это ты тот, кто организовал нападение в ломбарде? Ты тот, кто отдал этим людям приказ убить Эшли?

— О, я не просто отдал приказ. Я сам её убил, — лицо Гранта перекосилось. — Так же, как убил твоего отца.

Я нахмурилась, задаваясь вопросом, лгал ли Грант. Потому что Эшли убил таинственный незнакомец, а не он.

Если только… он сам не был загадочным незнакомцем. Но как это возможно?

Девон бросился вперёд, но я предостерегающе вонзила пальцы в его плечо, чтобы остановить.

— Почему? — он выкрикнул это слово, а его руки сжались в кулаки. — Почему ты убил моего отца? Что он тебе сделал?

— Он назначил тебя стражем семьи, а не меня, — прошипел Грант. — Я был его правой рукой. Я старше. У меня было больше опыта. Но он сказал, что я недостаточно хороший боец. Что я не настолько хороший лидер, как его драгоценный сын. Должность брокера была лишь утешительным призом. Что ж, его было недостаточно.

— И ты думаешь, что этого будет достаточно? — спросила я.

Грант моргнул, как будто только сейчас заметил, что мы с Девоном постепенно отдаляемся. Но вместо того, чтобы последовать за нами, он ухмыльнулся, как будто таким образом я сыграла ему на руку. Я снова нахмурилась. Почему он так реагирует? Где прячутся его люди, которые должны находиться здесь? Что он задумал?

— Теперь, когда я об этом думаю, я понимаю, что могу забрать также и твой талант, Лайла, — сказал Грант. — Он не такой мощный, как у Девона, но хорошее зрение иногда может быть полезным.

— Ты не получишь мой талант! — выдавила я. — Я лучше умру, чем позволю тебе вырвать магию из моего тела.

— Ты в любом случае умрёшь, — сказал он. — А раз так, то с таким же успехом можешь быть полезной.

Грант пронзительно свистнул. Одно мгновение ничего не происходило. Затем, одна за другой, двери машин открылись, и люди с мечами хлынули на стоянку. Я прокляла себя за свою глупость.

Я так сосредоточилась на том, чтобы найти людей, прячущихся в тени, что даже не подумала, что они могут ждать в машинах с тонированными стеклами. И теперь нам с Девоном придётся заплатить за мою ошибку.

Девон вышел вперёд и поднял кулаки, но он не сможет противостоять всем, даже используя свою магию принуждения. Их было слишком много.

Краем глаза я заметила движение и поняла, что один из людей мчится ко мне. Он должно быть обладал талантом скорости, если двигался так быстро. Я начала поворачиваться к нему, хотя знала, что не смогу блокировать атаку…

Кулак врезался мне в лицо. Я отшатнулась назад, чувствуя ледяной всплеск магии, бегущий по венам, но этого было недостаточно.

Кулак нанёс следующий удар, и последнее, что я услышала, прежде чем мир вокруг потемнел, был крик Девона.

26

Боль в руках разбудила меня.

Казалось, что они по неведомой причине были привязаны над моей головой, как будто я пыталась сделать какое-то сложное движение в йоге. На самом деле они были так сильно вытянуты, что я больше не чувствовала своих пальцев. Всё… просто болело.

Я попыталась подвигать руками, чтобы уменьшить давление, но что-то тяжёлое обхватывало запястья, удерживая их над головой. Всё же я попробовала освободиться, размышляя, что же случилось, и почему у меня такой странный сон…

Но потом я всё вспомнила. Семейный ужин. Звонок Мо. И как меня осенило, что за нападениями стоит Грант. Грант, признающийся в убийстве Ловренса Синклера и угрожающий украсть талант Девона…

При мысли о Девоне я распахнула глаза.

Сначала перед глазами была лишь тьма, но снова моргнув, мир вокруг постепенно стал чётким. Под потолком горела одна единственная лампочка, бросая длинные тени во все стороны, похожие на монстров, готовых атаковать. Я заглянула в тени, но увидела лишь склад с грязным полом и серыми бетонными стенами. Было довольно холодно, и несмотря на мой чёрный костюм, я замёрзла и дрожала. Но, пожалуй, самыми странными были здесь спускные желоба, проходящие по полу через равные промежутки. Один пролегал прямо под моими босыми, окровавленными ногами, вытянутыми на бетонном полу.

Поскольку я не могла точно сказать, где нахожусь, я сосредоточилась на своём самочувствие. Моя челюсть пульсировала от боли, в остальном, казалось, всё было в порядке. Я не чувствовала ни жгучих ран, ни пульсирующих ушибов, хотя тупая боль наполняла всё моё тело.

Я посмотрела на источник боли — мои руки. Они были связаны толстой верёвкой, которую кто-то забросил на металлический крюк, свисающий с потолка. Кто-то подвесил меня к крюку и оставил болтаться там, пока я, наконец, не пришла в сознание. Я обнаружила ещё другие свисающие с потолка крюки, все прямо над одним из спускных желобов.

Крюки, холодный воздух, спускные желоба в бетонном полу. У меня сердце ушло в пятки. Это был не склад, это была скотобойня.

Холодильное помещение, где подвешивали тушки говядины и свинины, до тех пор, пока не отправляли мясо в мясные лавки. Идеальная метафора для того, что Грант планировал сделать с Девоном…

— Мм! Мм-ммм!

Приглушённый звук привлёк моё внимание. Я посмотрела вправо и обнаружила Девона, привязанного к стулу. Я внимательно к нему пригляделась, но, похоже, он был в порядке. Красные следы от ударов и припухлости обезобразили его лицо, а его костяшки были поцарапаны и все в крови, вероятно, после драки с Грантом и его головорезами. Верёвка, которой он был привязан к стулу, была такой же толстой и прочной, как и та, что связывала мои запястья, а рот закрывала полоска серебренного скотча, чтобы он не мог говорить и использовать свою магию принуждения.

У меня в голове возникло множество вопросов о том, понял ли Феликс и остальные, что произошло. Они нас уже искали, и если да, насколько продвинулись в своих поисках. Но потом я заставила себя отогнать эти мысли и сосредоточилась на Девоне. Всё, что имело значение сейчас, это вытащить нас отсюда — живыми.

— Ты в порядке? — спросила я.

Девон кивнул, но резко остановился. Он увидел что-то за моей спиной, его глаза сузились от гнева, ярости и ненависти.

— Он в порядке, — ответил мне насмешливый голос. — Пока ещё.

Прозвучали шаги, и Грант встал передо мной. И он был не один. Ещё двое мужчин появились и встали по бокам позади него, как солдаты. Я оглянулась, но больше никого не увидела. Должно быть Грант расплатился с другими людьми и отослал их, как только захватил Девона.

— О, хорошо, — усмехнулся он. — Спящая красавица наконец-то проснулась.

После нескольких попыток мне удалось подтянуть ноги под себя и встать. Это облегчило боль в руках, хотя их начало покалывать, словно иголками. Я слишком долго висла в этом неудобном положении… ну, вообще-то я не знала, как долго. Я начала сгибать и разгибать пальцы, насколько это было возможно со связанными запястьями, чтобы снова заставить циркулировать кровь. Я должна быть в лучшей форме, если вдруг у нас с Девоном появится шанс бежать. Даже если сейчас я понятия не имела, как избавиться от верёвки, тем более от той, которой Девон был привязан к стулу.

Чтобы отвлечь себя от колющей боли в руках, я снова осмотрела скотобойню, на этот раз в поиске входа. В стенах не было окон, но я заметила дверь в дальнем конце зала. Я понятия не имела, куда она ведёт, но всё лучше, чем находиться с Грантом в этой комнате.

— Я рад, что ты пришла в себя, — сказал Грант. — Я хотел, чтобы ты первая засвидетельствовала мою новообретённую силу, после того, как я заберу её у Девона.

Он поднял тот же кинжал, которым ранее атаковал Девона. Только в этот момент я поняла, что это чёрный клинок из кровавого железа, на рукоятке которого была выгравирована рука, держащая меч. Герб семьи Синклеров. Должно быть он взял кинжал из тренировочного зала в особняке.

Грант вертел кинжал в руке, словно ковбой, крутящий револьвер на пальце. Девон продолжал смотреть на него, гнев в его глазах разгорался всё ярче и ярче. Грант злобно усмехнулся и шагнул к нему, готовый причинить боль, если я не найду способ остановить его.

— Как ты узнал о таланте Девона? — крикнула я.

Да, в лучшем случае это был дешёвый трюк, но Грант обладал чрезмерным самолюбием, и я просто надеялась, что смогу таким образом выиграть несколько минут, чтобы… что-то предпринять.

Грант остановился и посмотрел на меня через плечо.

— Ты имеешь в виду о его магии принуждения?

Я кивнула.

— Я подслушал, как Клаудия и Реджинальд говорили об этом с Оскаром. Очевидно, они вспоминали о том, как однажды Девон использовал свою силу, чтобы заставить котёнка спуститься с дерева на одной из площадей Главной Аллеи. В этом нет большой тайны, независимо от того, что хотелось бы думать Клаудии.

— И тогда ты решил, что хочешь забрать магию Девона себе.

Грант пожал плечами.

— Ты не знаешь, каково это, всегда следовать чьим-то приказам. Только потому, что Клаудия Синклер и главы других семей имеют немного магии и много денег, они считают себя лучше остальных. Хотя это мы делаем всю грязную работу. Держим под контролем монстров. Добиваемся подчинения деревенщин. Снова и снова спасаем их жалкие задницы от других семей, их заговоров и попыток убийства. Что ж, мне это надоело. Я так долго и усердно работал, чтобы подняться в должности, но Ловренс всё-таки выбрал Девона вместо меня. Когда я услышал о таланте Девона, я наконец-то нашёл способ отомстить. Я нашёл способ, как получить всё, включая собственную семью. Людей, которые будут следовать моим указаниям.

Он разрезал воздух кинжалом. Позади него двое парней с мечами скрестили руки на груди и кивнули, соглашаясь с ним. На их запястье сверкали бронзовые браслеты с отпечатанной на них фазендой. Значит на этот раз Грант нанял охранников из семьи Салазар. Я всегда думала, что он знает всех, и теперь поняла почему. Чтобы у него было достаточно людей для его интриг, когда настанет подходящее время.

— Тебе не обязательно было оставаться. Не обязательно следовать приказам. Ты мог бы уйти. Оставить семью. Ты мог бы куда-нибудь уехать и заняться чем-то другим.

Грант горько рассмеялся.

— Чем? Мой отец был достаточно глуп, чтобы проиграть мой трастовый фонд, поэтому я в итоге начал работать на Синклеров. По крайней мере, так я снова смог жить в особняке, даже если это не мой собственный дом. Кроме того, будучи частью семьи, я узнаю много тайн.

— А Лавренс, отец Девона? — спросила я. — Почему ты его убил?

Грант снова пожал плечами.

— Потому что он переступил через меня. На самом деле в тот вечер, я просто пытался похитить Девона. Убийство Ловренса было лишь дополнительным бонусом, — Девон зарычал под лентой скотча, и Грант посмотрел на него. — О, не волнуйся, Девон. Твой отец не страдал — по крайней мере, не так сильно. Не так, как будешь страдать ты, когда я тебя исполосую.

Снова он разрезал воздух кинжалом. Девон вновь зарычал, но Грант лишь посмеялся над его гневом.

— Знаешь, может я даже не стану заморачиваться и заставлять твою мать назначить меня стражем семьи. Может я просто захвачу в семье власть и сразу стану главой. Как только у меня будет твой талант принуждения, я смогу заставить любого сделать всё, что захочу, даже саму Клаудию Синклер, он на мгновение замолчал. — Что думаешь, Девон? Разве не хочешь ради разнообразия увидеть, как твоя мать склоняет голову? Вот я да.

Девон не мог ответить, но взгляд, которым он одарил Гранта, излучал ненависть. Мне было знакомо это чувство.

— Но как ты это сделал? — спросила я, чтобы он продолжил говорить.

Грант повернулся ко мне.

— Что сделал?

— Ты сказал, что был в ломбарде и библиотеке. Ты сказал, что убил Эшли. Но ты вообще не похож на того парня… загадочно незнакомца. Как ты это сделал?

Грант уставился на меня. Я уже подумала, что он не собирается отвечать, но потом его лицо начало… рябить.

И пока я наблюдала, черты лица Гранта постепенно изменились.

Его идеальный нос, высокие скулы, квадратный подбородок, голубые глаза и золотистые волосы. В одно мгновение они расплылись и исчезли, и их заменили коричневые волосы, карие глаза и ничего не говорящие черты парня, которого я видела уже два раза. Таинственного незнакомца, который так наслаждался, когда убивал Эшли и атаковал меня. Парня, который пытался похитить Девона уже три раза.

Но подобно тому, как произошло изменение, также быстро оно снова исчезло. Секунду спустя я уже вновь смотрела на безупречного, красивого Гранта, которого знала. Я ощутила холод магии, исходящий от его тела и, наконец, поняла, для чего он использовал свою силу. Для чего использовал её всё это время.

— Ты обладаешь талантом иллюзии, чтобы изменять свою внешность.

Грант усмехнулся.

— Это же очевидно, Лайла.

— Каштановые волосы и карие глаза… это настоящий ты, верно? Красивое лицо, которое у тебя сейчас, это лишь маскарад. То, что ты хочешь, чтобы видели другие.

— Конечно, — его голос был ещё только злобным шипением. — Думаешь кто-нибудь посмотрел бы на меня дважды с таким заурядным лицом? Думаешь кто-нибудь заметил бы меня, прислушался, подчинился приказам? Конечно нет. Особенно, когда он рядом.

Он подошёл к Девону и наклонился так, что оказался с ним лицом к лицу.

— Было недостаточно того, что ты родился с магией принуждения, верно, Девон? О нет. Тебе ещё и красивая внешность досталась. Ты атлетически сложен и хороший боец. У тебя богатая семья и друзья, обожающие тебя. Некоторые уже рождаются счастливчиками, — рот Гранта скривился. — Но мне не нужна удача, — он выпрямился и посмотрел на Девона сверху вниз. — И думаю, твоя удача только что покинула тебя, навсегда.

Он повернул кинжал в руке и схватил его так, чтобы удобнее было нанести удар Девону…

— Подожди! — крикнула я, отчаянно пытаясь спасти Девона. — Подожди!

Грант посмотрел на меня через плечо.

— И к чему мне ждать?

— Что, если ты сделаешь это неправильно?

Он нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты уже когда-нибудь отбирал талант? Вырывал магию из тела человека?

Его молчание поведало мне, что это не так. Позади него двое охранников обменялись удивлёнными, обеспокоенными взглядами. Видимо, Грант не рассказал им, что делает это впервые.

— Что, если ты сделаешь что-то не так? — спросила я. — Что, если ты всё испортишь? Тогда ты не получишь магию Девона, и у тебя на руках будет мёртвое тело.

— Так что ты предлагаешь?

Я открыла рот, затем стиснула зубы, как будто только что осознала, что совершила огромную ошибку.

Грант злобно ухмыльнулся.

— Знаешь, а ты абсолютно права. Будет намного лучше, если я сначала потренируюсь на ком-то другом, и ты как раз подходишь, Лайла. В конце концов, твой зрительный талант позволит мне намного лучше увидеть все страдания Девона. И разве это не будет намного веселее?

Я широко распахнула глаза, и начала вырываться, как будто была в ужасе. И это было не особо сложно. Ведь я на самом деле была немного напугана.

Я не хотела, чтобы у меня вырвали талант из тела, и не только потому, что это убило бы меня. Зрение души и впитывающая магия были такой же частью меня, как мой разум, тело и сердце. Я не хотела их терять, потому что даже не знала, кем была бы без них. Но это необходимо сделать. Потому что если я хочу получить хотя бы один шанс спасти себя, не говоря уже о Девоне, то мне нужно избавиться от связывающей меня верёвки, а был только один способ достигнуть этого.

— О да, — промурлыкал Грант. — Так будет намного лучше. И Девон сможет увидеть, что именно я приготовил для него.

— Мм! — попытался закричать через скотч Девон. — Мм-ммм!

Он попытался освободиться, но был слишком туго привязан к стулу толстой верёвкой. Всё, что он мог, это извиваться, но от этого не было никакого толку. Наши глаза встретились, и его холодное отчаяние поразило меня прямо в сердце.

Я заставила себя отвести взгляд от Девона и сосредоточиться на Гранте, который небрежно направился ко мне.

Он снова разрезал кинжалом воздух, и я не смогла сдержать дрожь. Ладно, возможно, я всё же боялась намного больше. Но я вложила ему эту идею в голову, и теперь нужно воспользоваться полученным преимуществом — или умереть, пытаясь.

Грант остановился передо мной. Я начала бороться, даже зашла так далеко, что пнула его. Конечно, он легко увернулся от моего неуклюжего удара. Затем он кивнул двум парням, всё ещё стоящим позади него.

— Держите её, чтобы не двигалась, — сказал он. — Я не хочу, чтобы что-то пошло не так.

Мужчины встали с обоих сторон и схватив меня за руки, используя свой талант силы, чтобы удерживать меня на месте. Я подождала секунду, затем напрягла руки, но ничего не произошло. Мужчины использовали на мне недостаточно таланта, чтобы сработала моя впитывающая магия. Гораздо меньше, чем требовалось.

Поэтому я снова начала сопротивляться, извиваться и пинаться, борясь изо всех сил. Мужчины легко сдерживали меня, но я продолжала бороться. И, наконец-то, почувствовала первый слабых холод магии в животе.

Я могла лишь надеяться, что этого будет достаточно, чтобы спасти меня.

Мужчины так сильно сжали мои руки, что я чувствовала их пальцы до самых костей. Я больше не могла пошевелить ни одной мышцей. Но жжение в венах становилось всё холоднее и холоднее, превращаясь во что-то другое, в нечто большее. Нужно продлить это как можно дольше.

Грант встал прямо передо мной, и мой взгляд остановился на кинжале в его руке. Он был пепельно-чёрного цвета, как меч мамы, хотя края блестели в свете одинокой лампочки на потолке. Чёрные лезвия были невероятно острыми. Ими можно было распотрошить человека, словно рыбу. И ты даже не почувствуешь рану, пока не станет слишком поздно, и твои кишки вываляться наружу.

Грант ухмыльнулся, когда понял, что я смотрю на кинжал.

— Знаешь, почему их называют чёрными клинками?

Я не ответила, потому что уже знала ответ. Мама рассказала мне всё о чёрных клинках и о том, насколько они могут быть опасны.

Его улыбка стала шире.

— Потому что с каждой каплей крови, коснувшейся их, они становятся всё чернее. Я уже всегда хотел выяснить, правда ли это. Теперь у меня наконец-то появился шанс, благодаря тебе, Лайла.

Я снова начала сопротивляться, заставляя мужчин использовать свою силу, чтобы удержать меня на месте. Один из них ударил меня по голове, вложив немного магии в удар. Прошло несколько секунд, прежде чем белые звёздочки перестали мерцать перед глазами, и я снова сосредоточилась на Гранте.

Он поднял кинжал и приставил остриё к моей груди в области сердца.

— Знаешь, мне даже жаль. Ты мне действительно нравилась.

— Просто недостаточно, раз ты пытаться убить меня несколько раз, верно?

— В этом нет ничего личного, — он пожал плечами. — На самом деле, мне ещё никто не нравился настолько сильно.

Я уже думала, что он размахнётся и вонзит кинжал мне в сердце. Он помедлил, как будто действительно всерьёз обдумывал эту идею. Но в конечном итоге он слишком сильно желал получить мой талант, чтобы просто убить меня. Он опустил кинжал и в последний раз повернул его в руке.

Я перевела взгляд на Девона. И снова наши глаза встретились, и я почувствовала всю его ярость, беспокойство, отчаяние и вину за то, что он втянул меня в это.

— Не волнуйся, — крикнула я, пытаясь его успокоить. — Всё будет хорошо. Вот увидишь.

— Мм! Мм-ммм!

Девон снова попытался закричать через ленту скотча. Наверное, хотел сказать Гранту, чтобы тот остановился.

Но было слишком поздно.

Грант одарил меня злобной улыбкой и всадил кинжал в бок.

27

Одно мгновение я ничего не чувствовала.

Ни царапин, ни пореза, ни жестокого удара, ничего.

Я опустила взгляд и уставилась на кинжал, торчащий из моего бока.

Затем боль накрыла меня ослепительной, раскалённой волной.

Я закричала, когда Грант воткнул кинжал глубже и ещё раз, когда он выдернул его. Он поднял оружие, чтобы все увидели мою яркую, отвратительно-красную кровь, окрасившую его. Но моя кровь оставалась на лезвие не долго.

Почти сразу пятна начали исчезать, сантиметр за сантиметром, капля за каплей, потому что кровавое железо впитывало в себя жидкость, покрывавшую его. Я могла бы поклясться, что слышу, как металл всасывает кровь. Звук такой, будто ребёнок пьёт лимонад через соломинку.

Чав-чав-чав.

И Грант оказался прав. Чем больше моей крови поглощал металл, тем темнее становилось лезвие, поменявшись из пепельно-серого в чёрный как ночь, пока не стало светиться чернотой, если это вообще было возможно.

Глаза Гранта загорелись восхищением от этого ужасного зрелища. Девон продолжал кричать через скотч, а двоим охранникам, похоже, было немного скучно. Без сомнения, они бы меня уже убили и покончили с этим.

— Ты была права, Лайла. Потренироваться на тебе будет очень весело, — заметил Грант с жестоким удовлетворением в голосе.

Я продолжала кричать, задаваясь вопросом, закончится ли когда-нибудь эта боль. Надеюсь, что закончится.

Я молилась о том, что не просчиталась, что моя собственная магия поможет и спасёт меня, как это случалось много раз прежде.

Но я чувствовала одну лишь боль… и ещё больше боли… и ещё больше…

В конце концов, я даже не могла больше кричать, обмякнув вперёд. Пот стекал по моему лицу.

Единственное, что удерживало меня на ногах — это держащие за руки люди и связывающая с крюком на потолке верёвка. Тем не менее боль, пронзающая бок, становилась всё сильнее, и распространилась на каждый нерв в моём теле. Боль боролось с магией внутри меня, пытаясь уничтожить её. Поэтому я сконцентрировалась на ледяном огне магии, пытаясь не думать ни о чём другом, прежде всего о раскалённой боли, исходящей от колотой раны в боку.

— Не волнуйся, — пропел Грант. — Я не задел жизненно-важные органы. Во всяком случае, пока. Сначала ты должна потерять больше крови, чтобы я мог забрать твою силу.

В некотором смысле чёрные клинки — то есть кровавое железо — были очень похожи на мою впитывающую магию. Я поглощала магию людей и тоже самое относилось к оружию. Чем больше кого-то ранить чёрным клинком, тем более голодным становился металл, пока и в самом деле полностью не вытягивал кровь из тела человека, а вместе с ней магию, высасывая раненого, словно пиявка.

Это мог быть медленный, мучительный процесс с нанесением десятков ран. Но также можно было просто всадить клинок в сердце и забрать всю кровь и магию одновременно. В любом случае, когда чёрный клинок наполнялся кровью и магией, держащий его человек, мог направить его против себя, вогнав в сердце, словно инъекцию адреналина, чтобы перенести эту украденную кровь и магию в своё тело, таким образом сделав её своей.

Очевидно, Грант предпочитал медленный, мучительный метод, потому что он снова ударил меня кинжалом, на этот раз глубоко вонзив его в левое бедро. Появилась ещё одна кровоточащая рана, и он рассмеялся. Но ещё прежде, чем я смогла подготовиться к новой волне боли, он снова поднял оружие.

Я зашипела и отдёрнула голову, но кровь уже стекала по моему лицу, потому что он порезал мне правую щёку.

— Не волнуйся, Лайла, — сказал Грант. — Я не изуродую твоё красивое личико. По крайней мере, не сильно.

— Вот я везунчик.

— Посмотрим, будет ли твой язык всё таким же длинным, когда я закончу.

Он посмотрел через плечо на Девона, который всё ещё крича, пытался освободиться от верёвок. Но его усилия были бесполезны.

— Что скажешь, Девон? — снова пропел он. — Ты уже ждёшь второй раунд? Я, во всяком случае, жду.

Грант снова повернулся ко мне и придирчиво осмотрел, пытаясь решить, куда нанести следующий удар. Всё это время кровь вытекала из тех ран, которые он уже нанёс. Капая на пол и стекая в сточный желоб в бетоне у моих ног, она исчезала в темноте водостока.

А я всё ещё ждала, когда сработает моя впитывающая магия, когда боль перерастёт в то, что я смогу использовать, чтобы разорвать связывающую меня верёвку. Но всё, что я чувствовала, это слабый холод, вместо огромного, всепоглощающего прилива энергии, в котором я отчаянно нуждалась, чтобы иметь хотя бы малейший шанс на успех. Нет, я лишь чувствовала, как одна волна боли за другой проносилась по моему телу.