Ледяной огонь магии

Он улыбнулся, хотя выражение его лица было таким же хищным, как оскал любого монстра.

— Эй, милая, почему бы тебе просто не отдать свою? Опля, конечно я имею в виду твоё платье, ведь на тебе же нет рубашки. Это именно то, что мне хотелось бы увидеть. А как насчёт вас, ребята?

Он язвительно захихикал, а его друзья засмеялись вместе с ним. Единственная, кто не присоединился к жестокому веселью, была Дея, которая пристально наблюдала за братом.

Поппи вцепились в складки своего сарафана, но затем подняла подбородок.

— Забудь, — с отвращением сказала она.

Она хотела отвернуться, но Блейк схватил её за руку и дёрнул на себя.

Девон, Феликс и Грант бросились вперёд, но друзья Блейка сразу же подошли и выхватили мечи. Девону удалось уклониться, но Драконисы загнали Феликса и Гранта к ларьку с мороженым, вынуждая Девона отступить.

— Как думаешь, что вы, трое неудачников, сможете сделать? — насмехался Блейк. — Итак. Что насчёт тебя, Моралес? Собираешься исцелить меня до смерти?

Блейк и его друзья засмеялись; Дея поморщилась. Значит, талант Феликса заключался в исцелении. Не стоило из-за этого стыдиться, всё же Феликс гневно сжал губы.

— Оставь его в покое, Блейк, — прорычал Девон, всё ещё сжимая кулаки.

— По крайней мере, у Моралеса есть талант, — пренебрежительно произнёс Блейк. — В отличие от тебя, ты, бесполезный выродок.

Девон не обладал никаким талантом? Вообще никакой магией? Может быть поэтому Клаудия думала, что ему нужен телохранитель.

Блейк обратил своё злобный взгляд на Гранта.

— А ты? Я даже не знаю, кем являешься ты.

Губы Гранта скривились от отвращения, как только что губы Блейка.

— Блейк, — вмешалась Дея с явным предупреждением в голосе. — Достаточно.

Теперь он наградил своей злобной усмешкой сестру.

— Достаточно будет тогда, когда я скажу.

Блейк крепче сжал руку Поппи и притянув её ещё ближе, прижал к себе.

— Ну же, милашка, — протянул он. — Почему бы тебе не показать мне, что у тебя под этим симпатичным сарафанчиком?

Я посмотрела на Гранта, так как сегодня утром Клаудия, так сказать, поставила меня ему в подчинение. Но он лишь пожал плечами. Очевидно, он думал, что ничего нельзя сделать против пяти парней с мечами, особенно когда один из них был нацелен на его горло. Меня охватила ярость. Что ж, если он не собирался остановить их, тогда это сделаю я.

— Отпусти её, — рявкнула я, выходя вперёд, так что оказалась прямо перед Блейком, даже ближе, чем Девон.

Холодный взгляд Блейка окинул меня с ног до головы.

— Не волнуйся. Тебе я тоже ещё уделю внимание.

Он снова хотел повернуться к Поппи, но я подошла ещё ближе, настолько близко, что почувствовала запах пряного одеколона, которым он надушился.

— Ты придираешься к девушке? — издевалась я. — Что ж, тогда попробуй, придраться ко мне. Ну же. Чего ты боишься, крутой чувак?

Я отступила назад и развела руки в стороны. Глаза Блейка сузились, затем его взгляд упал на мой меч. Но как только он понял, что я не собираюсь вытаскивать клинок из ножен, он одарил меня такой же жестокой улыбкой, как Поппи.

Блейк оттолкнул её и потянулся ко мне, но я оказалась быстрее. Схватив его за руку, я как можно дальше заломила её за спину. Это был простой приём, которому меня научила мама уже много лет назад, но в то же время чрезвычайно эффективный. В этом положении я легко могла сломать Блейку запястье. Часть меня даже хотела пойти дальше и сделать это. Просто потому, что он был таким засранцем.

— Что ты чувствуешь, пупсик? — протянула я.

Блейк заскулил, сжав зубы. Он попытался высвободиться, но я вонзила ногти в его кожу, продолжая крепко держать руку. Он снова дёрнулся, и ледяной огонь магии пронзил моё тело. Значит Блейк обладал талантом силы и пытался использовать его, чтобы вырваться на свободу. Пусть подёргается, потому что чем больше он двигался, тем сильнее становилась я сама и тем крепче держала его запястье, пока у него из глаз не брызнули слёзы и ему пришлось опуститься на колени, чтобы ослабить давление на руку.

Все вокруг меня ахнули. Видимо, их шокировал тот факт, что кто-то довёл Бейка Дракониса до слёз.

Если бы они только знали, что я на самом деле хотела с ним сделать, а особенно с его отцом.

Мой взгляд перемещался с лица одного парня из семьи Драконисов к следующему. Я, так сказать, провоцировала их что-нибудь предпринять. В конце концов, я посмотрела на Дею, которая наблюдала за мной со смесью ужаса и очарования. В её взгляде я также обнаружила своего рода вынужденное уважение.

— Лайла, — рявкнул Грант. — Достаточно. Отпусти его.

Я уставилась на Блейка и приподняла его запястье ещё немного выше, просто чтобы дать ему понять, какую сильную боль могу ему причинить. Затем отпустила его и отступила.

Блейк обхватил запястье другой рукой. Затем зарычал и вскочив на ноги, направился ко мне, но Дея преградила ему дорогу, вытянув руки в стороны.

— Ну же, Блейк. Они того не стоят.

Он снова попытался пройти мимо неё.

— Ну же, — повторила она более громким и холодным голосом. — Папа разозлиться, если прямо сейчас случится… ещё один инцидент. Будь разумным. Оглянись по сторонам. Время и место совершенно неподходящие.

Наше столкновение привлекло внимание всего зала. Большинство сотрудников стояли без дела и пялились на нас, в то время как немало туристов-деревенщин вытащили телефоны и камеры, чтобы сделать снимки. Тоже самое касалось и детей из других семей. Даже Блейку в этот момент стало ясно, что он не сможет оправдаться, если нападёт на меня перед таким количеством свидетелей. Но это не помешало ему пригрозить мне.

— Это еще не конец, — прошипел Блейк.

— Даже не сомневайся, — прошипела я в ответ.

Он ещё раз с ненавистью посмотрел на меня, прежде чем отвернулся и протолкнувшись мимо своих друзей, ушёл. Остальные пять парней поспешили за ним, лишь Дея осталась стоять.

— Ты только что совершила огромную ошибку, — сказала она. — Ты понятия не имеешь, на что способен Блейк.

Я, наверное, знала о жестокости её старшего брата гораздо больше, чем она, всё же пожала плечами.

— Мне это не впервой.

Дея посмотрела на меня почти с жалостью, прежде чем покачав головой, последовала за своим братом и его друзьями.

Блейк, Дея и остальные Драконисы завернули за угол и исчезли из виду. Как только они ушли, Грант развернулся и вскинул вверх руки.

— Что это было?! — потребовал он ответа.

Я снова пожала плечами.

— Я просто делала свою работу.

Грант покачал головой.

— Ты не представляешь, сколько проблем ты только что спровоцировала.

О, я это знала. Мне просто было всё равно. Особенно, когда это касалось Блейка Дракониса.

Девон подошёл к Поппи.

— Ты в порядке?

Она уставилась в землю, потирая руку. На том месте, где Блейк сжимал её, уже начал образовываться синяк.

— Да, всё в порядке. Но думаю, сейчас мне лучше уйти.

— Хорошо, — мягко сказал Девон. — Я ещё провожу тебя до одного из отелей Итосов, ладно?

Она кивнула.

— Я пойду с вами, — вызвался Грант.

— А что с Феликсом? — спросила Поппи.

Мы все начали оглядываться, но его нигде не было видно.

— Я уверен, что он в порядке, — Девон повернулся ко мне. — Можешь поискать Феликса, пока я провожу Поппи на другую сторону Главной Аллеи? Встретимся возле внедорожника.

Я посмотрела на Гранта, который кивнул в знак одобрения.

— Конечно, — сказала я. — Я его найду.

Девон протянул руку, и Поппи шагнула вперёд и взяла её. Затем она посмотрела на меня.

— Спасибо, — мягко сказала она.

Я кивнула.

— Всегда пожалуйста.

Все трое направились к выходу из зала игровых автоматов. Девон ещё бросил на меня взгляд через плечо. Сначала он выглядел очень серьёзным, но потом его лицо расплылось в широкой, счастливой улыбке. Ему также сильно, как и мне, понравилось, что Блейка поставили на место хотя бы раз.

Я улыбнулась в ответ, затем отправилась искать Фелкса.

Я переходила из одной части зала в другую, держа руку на мече, и внимательно следила за всем, что происходило вокруг меня. То, что Блейк, Дея и их друзья ушли, не означало, что они не могут вернуться и попытаться подкрасться. Если они так сделают и застанут меня врасплох, то Блейк меня убьёт.

Как убивал уже раньше.

Воспоминания всплыли у меня в голове. Жаркий летний день. Маленькая квартира. И кровь — так много крови.

На полу, на стенах, даже несколько капель на потолке. Перед глазами вспыхнуло несколько белых звёзд, в знак предупреждения, но мне удалось сморгнуть их, хотя я не смогла полностью избавиться от хриплых криков, которые прозвучали эхом в голове — моих криков.

Я пошла дальше и, наконец, обнаружила Феликса за киоском с сахарной ватой, вместе с Деей.

Её руки были скрещены на груди, а с запястья свисал маленький, красный пакет. Она продолжала качать головой, в то время как Феликс размахивал руками, как будто спорил с ней.

Я крепче ухватилась за рукоятку меча, обводя взглядом окружение, но не увидела больше ни одного Дракониса. Только Дею с Феликсом.

Дея заметила меня и закрыла рот. Она бросила на Фелкса уничтожающий взгляд, резко повернулась и бросилась прочь. Феликс повернул голову, но когда понял, что это я, расслабился. Я подошла к нему, всё ещё следя, не появится ли Блейк и другие Драконисы.

— Что ты здесь делаешь? — рявкнул он. — Ты следовала за мной?

— Да, — ответила я. — Девон и Грант отведут Поппи в один из отелей Итосов. Мы собирались встретиться возле машины, и они послали меня найти тебя.

Феликс поник ещё больше.

— О, извини.

— Что это было? С Деей?

Он провёл рукой по своим чёрным волосам.

— Я извинился перед ней. Попытался уладить конфликт.

Его объяснение имело смысл, но что-то продолжало не давать мне покоя.

— Ты не должен был этого делать. Блейк вёл себя как осёл. Кому и следовало извиниться, так это ему. Хотя нет оправдания тому, как он обращался с Поппи.

— Ты действительно понятия не имеешь о том, как работает семейная политика? — сказал Феликс. — На самом верху стоят Дроконисы, а все остальные уже под ними.

— Я знаю, как это работает. Поверь мне. Но от этого ситуация не становится более справедливой.

Феликс пожал плечами.

— В любом случае, Грант прав. Нам следует поскорее уйти, прежде чем всё станет ещё хуже. Давай уже.

Он сунул руки в карманы брюк и прошёл мимо меня. И в этот момент я поняла, что до сих пор упускала из виду.

У Фелкеса больше не было с собой красного подарочного пакета. Его несла Дея, когда ушла. А в её светлые длинные волосы была заправлена красная роза.

13

Пока мы возвращались к внедорожнику, я ничего не сказала Феликсу о своих подозрениях по поводу него и Деи.

Грант и Девон ждали нас в машине с уже заведённым двигателем. Когда я забиралась на задние сиденье, Грант бросил на меня негодующий взгляд. Видимо, он всё ещё злился из-за возможно вызванных мной проблем. Но мне было всё равно. Оно того стоило, увидеть боль в глазах Блейка.

На этот раз даже Фелкс молчал, и мы в тишине вернулись в особняк. Там Феликс пробормотал о необходимости проверить что-то в зелёной лаборатории и поспешил прочь. Девон тоже исчез, а Грант сказал, что ему нужно поговорить с Клаудией о том, что произошло.

Я вернулась в свою комнату и плюхнулась на кровать. Вытащив телефон, я написала Мо, попросив перезвонить, чтобы я могла рассказать ему о встрече с Блейком. Но он не ответил. Вероятно, он был занят в лавке, пытаясь продать туристам безвкусные скульптуры для сада, в которых те не нуждались и не могли себе позволить. Внезапно я почувствовала пронзившую меня тоску. Ещё неделю назад я была бы с ним в Раззл Даззл и обсуждала новую работу, которую он мне проучил. Но сейчас всё было иначе, к добру или худу.

Я удивилась тому, как эта мысль меня расстроила.

Поскольку мне не чем было заняться, я долго принимала горячий душ, израсходовав ещё больше шикарного мыла и лосьона в ванной комнате. Надев свежую футболку и брюки-карго, я вернулась в спальню. Потом направилась к туалетному столику, чтобы завязать конский хвост…

— Значит это ты новая девчонка, — произнёс тихий, гнусавый голос. — Ничего себе.

Вздрогнув от неожиданности, я схватила прислонённый к туалетному столику меч и резко повернулась, задаваясь вопросом, кто был в моей комнате и чего хотел.

Но никого не увидела.

Я обвела взглядом всю комнату, от начала до конца и от одной стены к другой, но она была пустой. Как и балкон.

— Я здесь, красотуля, — снова раздался гнусавый голос.

Движение слева привлекло моё внимание, и только в этот момент я вспомнила о пикси. Похоже, он наконец-то решил выйти из дома и наладить контакт.

Я положила меч на кровать, подошла к столу, на котором стоял его дом, и наклонилась, чтобы наши глаза были на одном уровне. Тини, черепаха, дремала на солнце, поэтому я сосредоточилась на пикси.

На нём были чёрные ковбойские сапоги с заострёнными серебряными подносками, изношенная белая майка и боксеры в синюю полоску, похоже, покрытые горчицей, кетчупом и другими пятнами. Для парня, который был всего пятнадцать сантиметров ростом, с его песочного цвета волосами и ярко-синими глазами, он был красив. На его щеках была золотистая щетина, как будто он не брился несколько дней.

Он развалился на крошечном, шатком садовом стуле на переднем крыльце своего деревянного трейлера, вытянув перед собой ноги и с банкой медового пива в руке. По крайней мере, я предположила, что это пиво, поскольку банка выглядела точно так же, как те, что были разбросаны по двору. Я сморщила нос от кислой вони, исходившей от него. Во всяком случае, он вонял медовым пивом, и, похоже, был на прямом пути в следующий запой.

— Должно быть ты Оскар.

Пикси допил пиво, раздавил банку в руке и выбросил. Она попала в другие остатки алюминия в саду, отбросив их в сторону, словно кегли, и дребезжа прокатилась по траве.

— Ага. Везёт же мне.

— Меня зовут Лайла…

Он поднял руку, прерывая меня.

— Позволь мне остановить тебя прямо здесь, красотуля. Нам нужно с тобой кое-что прояснить.

— Что, например?

Он сердито на меня посмотрел, а его голубые глаза вспыхнули.

— Прежде всего, сотри эту снисходительную улыбку со своего лица. Я не твой питомец, и не игрушка, к которой можно относиться небрежно.

— А я такого никогда и не го…

— Я ещё не закончил, — выпалил он. — Я пикси и горжусь этим. Но лишь потому, что меня случайно выбрали быть твоим пикси, не означает, что мне должно это нравиться.

— Хорошо…

Его взгляд стал ещё интенсивнее.

— Эшли Варгас была моей подругой. Милая, вежливая, хорошая девочка. Она не заслуживала умереть в каком-то убогом ломбарде.

— Нет, не заслуживала, — тихо согласилась я.

Он бросил на меня пронзительный взгляд, будто не был уверен в том, насмехаюсь я или нет. Но я не насмехалась. Не стала бы, особенно, когда тема касалась такого вопроса. Даже у меня были свои границы.

— Я слышал, как ты прошлым вечером разговаривала со своим приятелем Мо, — объяснил Оскар. — О том, какой это для тебя прекрасный шанс. Ты же на самом деле не веришь в этот вздор, верно?

Я не ответила. Часть меня поверила Мо, или, по крайней мере, хотела поверить, когда он сказал, что это мой шанс чего-то добиться. Наконец делать то, чего желала бы для меня мама.

Оскар расценил моё молчание как согласие.

— О, ты поверила. Ты действительно в это поверила. Просто замечательно!

Пикси хлопнул себя рукой по колену и рассмеялся, хотя смех был пьяным. Я посмотрела на банки из-под пива, задаваясь вопросом, сколько он уже сегодня опрокинул. Из-за того, что они были такими маленькими, пикси быстро пьянели. Вот почему они пили медовое пиво, в котором в основном был сахар и почти никакого алкоголя. Интересно, с каких пор и как часто Оскар топил свои печали в алкоголе и почему изливал свой гнев на меня. Мы встретились всего две минуты назад, но он уже ненавидел меня.

Наконец его безрадостное хихиканье стихло.

— Не волнуйся. Я выполню свой долг, — последние слово он выдавил с трудом. — Я буду стирать и убирать, и следить за тем, чтобы у тебя было всё необходимое. Но на этом всё.

— А разве я от тебя требую что-то ещё?

У него от удивления отвисла челюсть, затем он с подозрением посмотрел на меня, а в его голубых глазах снова вспыхнул гнев.

— Давай кое-что проясним полностью, красотуля, — выпалил он. — Мы не друзья. И мы никогда не станем друзьями, поэтому давай забудем про весь этот театр со знакомством, хорошо? Это избавит нас обоих от многих неприятностей.

— В самом деле? Это почему?

Во взгляде, которым он одарил меня теперь, было больше страдания, чем я ожидала.

— Потому что ты уже скоро умрёшь, и тогда появится кто-то новый, чтобы занять твоё место. И когда это произойдёт, я соберу твои вещи точно так же, как собрал вещи Эшли.

Его глаза встретились с моими. Боль и скорбь мерцали в его налитом кровью взгляде, и эти эмоции, словно раскалённые иглы, впились в моё сердце.

— Мне жаль то, что случилось с Эшли. Ты прав. Она не заслужила такой смерти. Если бы только я смогла спасти и её тоже.

Оскар только фыркнул.

— Да, но ты не спасла, верно? Вместо неё ты спасла Девона. Как практично с твой стороны спасти такого важного члена семьи, вместо обычного телохранителя.

— Всё было не так, — запротестовала я. — Девон был ближе ко мне, чем Эшли…

— Открой этот позор, что ты называешь чемоданом, и поставь его на кровать, тогда я распакую твои вещи, — снова перебил меня Оскар. — После того, как выпью ещё одно медовое пиво. Или два. Или шесть. Или столько, сколько ещё осталось в холодильнике.

Он встал, открыл дверь своего трейлера и протопал внутрь. Дверь за ним захлопнулась, а следом и внутренняя деревянная дверь. Пять секунд спустя загремела музыка кантри. Опять. Как здорово.

Музыка разбудила Тини. Черепаха открыла чёрный глаз и смотрела на меня примерно полсекунды, прежде чем снова заснуть. Похоже, она привыкла к истерикам Оскара и решила игнорировать их. Интересно, сколько лет ей потребовалось, чтобы развить такую способность. Потому что это действительно был очень злой пикси.

Я стала наклоняться, чтобы заглянуть в одно из окон трейлера, но потом вспомнила, что сказал Реджинальд. Оскару не нравились люди, шпионящие за ним, и он пытался им выколоть глаза своим мечом.

Поэтому я снова выпрямилась и схватив чемодан, положила на кровать, как и было приказано. Я оставила всё в чемодане, кроме фотографии мамы. Её я сунула между складок сапфирового пальто в один из ящиков туалетного столика, чтобы пикси не наткнулся на неё. Когда я снова посмотрела на трейлер, меня осенила мысль, что Оскар толкнул примерно такую же речь, какую я выдала Девону во время завтрака.

И удивительно то, что слова Оскара ранили меня так же, как мои Девона.

Оскар остался в своём трейлере, вероятно, чтобы продолжить пить и предаваться мрачным размышлениям. Я вышла из комнаты, в основном, чтобы сбежать от громкой музыки. Я спросила одну из пикси, пролетавшую мимо, где могу найти Феликса, и она предложила проверить зелёную лабораторию на четвёртом этаже. Я последовала её указаниям, направившись к западному крылу особняка, где пересекла стеклянные двойные двери.

Зона передо мной была похожа на оранжерею, смешанную с химической лабораторией. Справа росли аккуратные ряды роз, орхидей, лилий, гортензий и других ещё более экзотических цветов. В коричневых глиняных горшках росли травы, такие как укроп, шалфей, розмарин и тимьян. Пряный запах трав смешался с нежным ароматом цветов, создав опьяняющие благоухание.

Прямо передо мной было несколько рядов густых кустов, каждый из которых имел острые, тёмно-зелёные шипы, длиннее, чем мои пальцы. Кусты шипокола.

Слева я обнаружила бунзеновскую горелку, мензурки и другое научное оборудование на длинных металлических столах. Полки, встроенные в каменную стену позади столов, были заполнены бутылками с тёмно-зелёным соком шипокола. Каждую полку закрывала тяжёлая металлическая решётка, чтобы защитить бутылки так же, как чёрные клинки в тренировочном зале.

Работа с монстрами была тяжёлой, грязной и опасной. Конечно, большинство монстров оставались на своих местах, либо в заповедниках, либо в тени. Но иногда они бродили по площадям и даже по Главной Аллеи, заставляя туристов визжать и кричать, прежде чем охранникам семей удавалось поймать их и вернуть в изначальное место обитания. И хотя некоторые монстры, такие как Лохнесс, позволяли пересечь свою территорию за определённую дань, были и другие, которые нападали просто ради удовольствия, независимо от того, голодны они были или нет.

Учитывая всё это, каждая семья держала при себе запасы сока шипокола, чтобы исцелять ранения, получаемые в результате столкновения с монстрами. Кроме того, семьи зарабатывали кучу денег, продавая крема, мази и многое другое в аптеках и других магазинах, таких как Раззл Даззл. Любая рана заживала, стоило только облить и налить в неё достаточно сока шипокола. Но прежде это зелье вызывало почти невыносимую боль. Ощущение было такое, будто бесчисленное число шипов сшивает кожу, мышцы и кости, отсюда и пошло название.

Высокий худой мужчина вышел из-за кустов шипокола. На нём был одет белый костюм пчеловода, а в руках он держал много свежесрезанных веток. Кусты, строго говоря, не считались монстрами, тем не менее они требовали дань, прежде чем разрешить собрать свои ветки. Нужно было полить землю вокруг корней мёдом, и лишь тогда они подпускали к себе достаточно близко, чтобы можно было их подрезать. И даже тогда кусты всё ещё могли несколько раз уколоть, просто ради забавы. Вот почему на мужчине был одет этот защитный костюм.

Он положил собранные ветки на один из столов и снял с головы шляпу пчеловода, обнажив свои волнистые чёрные волосы и карие глаза. Он остановился, когда заметил, что я стою возле дверей.

— О, — сказал он, улыбаясь. — Привет. Должно быть ты Лайла. Я Анджело Моралес, папа Феликса. Он рассказал мне о тебе всё.

Я подумала о безостановочной болтовне Феликса.

— Бьюсь об заклад, что рассказал.

— Я бы пожал тебе руку, но…, - Анджело поднял руки в перчатках.

— Всё в порядке.

Он указал подбородком глубже в оранжерею.

— Феликс там дальше, если ты ищешь его.

Я кивнула и ступила на одну из дорожек, вымощенную чёрным камнем, которая изгибаясь, вела глубже в зелёную лабораторию. Стеклянная крыша покрывала всё пространство, а из-за солнечного света было ещё жарче ужи и так в душном воздухе. Я бродила по рядам между цветов, трав и кустов, наслаждаясь тишиной.

Когда я почти достигла конца зелёной лаборатории, я услышала царапающие звуки, прервавшие тишину. Я последовала на эти звуки.

За ещё одним рядом шипоколов я обнаружила Феликса, сидящего на стуле. Перед ним стояло на столе несколько глиняных горшков, а рядом лежали пучки трав на влажных бумажных полотенцах, как будто он только что собрал их. Но его внимание было так приковано к кроваво-красной розе в руках, что он не услышал, как я подошла к нему сзади.

— Ещё одна роза для Деи Дракоинс? — ехидно спросила я.

Феликс удивлённо вскрикнул, раздавил розу в руке и взвизгнул, когда её шипы пронзили кожу. Он поморщился и бросил сломанный цветок на стол.

— Ради бога! Из-за тебя у меня чуть не случился сердечный приступ! — пробормотал он. — И я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Но конечно же имеешь. Потому что точно такую же розу ты подарил Дее в зале игровых автоматов.

— Нет, я не дарил.

— А я говорю, дарил, — возразила я. — Ты принёс с собой белую розу, чтобы Девон мог подарить её Поппи, как часть их ложного свидания. А красная роза с самого начала была предназначена для Деи, верно? Вот почему ты носил с собой тот подарочный пакет. Потому что в нём было два цветка, и ты не хотел, чтобы кто-нибудь заметил вторую розу или узнал, для кого она.

Феликс открыл рот, но в виде исключения, похоже, не смог найти слов. Он прикусил губу, а его щёки затопил виноватый румянец.

— Пожалуйста никому об этом не рассказывай, хорошо? — попросил он с оттенком отчаяния в голосе. — Синклеры и Драконисы не особо ладят друг с другом.

— Не волнуйся. Я хорошо держу язык за зубами…

Он немного расслабился.

— За подходящую цену.

Он вздохнул.

— Чего ты хочешь?

— Я не знаю… пока. Но когда что-нибудь придумаю, ты тут же узнаешь, — я ухмыльнулась при виде его кислого, упрямого выражения лица и прислонилась к столу. — Но мне просто интересно. Дея Драконис? В самом деле?

Феликс выпрямился.

— Дея не такая ужи и плохая.

— Не такая ужи и плохая? Она просто стояла рядом и позволила братцу напасть на Поппи!

Он покачал головой.

— Никто не сможет остановить Блейка, даже Дея. Он в семье занимает второе место, сразу после отца, и отец слушает его.

Я ничего не смогла возразить. Все знали о Блейке и Викторе Драконисах и их жестокости. Но я просто не могла представить себе болтуна Феликса вместе с высокомерной Деей.

— Ты поэтому флиртуешь с каждой девушкой, которую видишь? Не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал, что ты полностью одержим Деей?

— Какое тебе до этого дело? — пробормотал он. — Ты такая же, как и другие. Ты ненавидишь её только потому, что она Драконис. Но ты даже её не знаешь.

Я пожала плечами.

— Тогда сделай так, чтобы я перестала её ненавидеть. Расскажи мне о ней. Как вы вообще стали парой?

Впервые с тех пор, как я напугала его своим появлением, на лице Феликса мелькнула улыбка.

— Вообще-то, всё случилось довольно глупо. Все дети семей посещают одну и туже школу. Это должно способствовать улучшению отношений между семьями или что-то в этом роде. В любом случае, мы с Деей были в этом году на одном курсе по химии и проводили эксперимент. Конечно, во время эксперимента я болтал со своим партнёром по лаборатории.

— Ты болтал? В самом деле?

— Да, в самом деле, — рассмеялся он. — Во всяком случае, Дея работала за соседним столом, и, очевидно, моя болтовня действовала ей на нервы, потому что в конце концов она сказала, чтобы я заткнулся. Я велел ей самой заткнуться, и прежде чем мы поняли, что случилось, учитель приказал нам обоим заткнуться, и в качестве наказания заставил оставаться в школе после уроков целых две недели.

Феликс набрал в лёгкие воздуха и продолжил.

— Поэтому нам пришлось ходить после уроков в библиотеку, а там вообще нечем заняться. Они отбирают даже телефоны. А поскольку там больше никого не было, с кем можно было бы поговорить, я начал говорить с Деей.

— И она не выбила тебе зубы?

— О, сначала она разозлилась, но ей было так же скучно, как и мне. Поэтому и она заговорила со мной. Так одно привело к другому…, - он замолчал и многозначительно выгнул брови.

— А теперь вы втайне встречаетесь за спинами ваших семей, — подвела черту я. — Как Ромео и Джульетта. Ты же помнишь, как закончилась эта история, верно? Потому что у таких историй никогда не бывает хорошего конца.

Во всяком случае, для моих родителей всё закончилось плохо.

Он поморщился.

— Никому об этом не рассказывай. Нет, правда. Мой отец и Клаудия сойдут с ума, а Драконисы… ну, я понятия не имею, что они сделают, и даже не хочу это выяснять. Как и Дея. Поэтому молчи, ладно Лайла? Пожалуйста!

— Не волнуйся. Кто я такая, чтобы стоять на пути настоящей любви?

Я положила руку на сердце и театрально вздохнула. Феликс рассмеялся и бросил в меня тем, что осталось от розы. Я увернулась и заметила, что смеюсь вместе с ним. Это было… странное чувство. Мо был единственным человеком с кем я нормально разговаривала с тех пор, как ушла мама.

От этой мысли смех застрял в горле, но, казалось, Феликс этого не заметил. Он посмотрел на свою руку. Там, где шипы розы прокололи его кожу, всё ещё шла кровь.

— Наверное, мне стоит позаботится об этом.

— Это правда? То, что сказал Блейк? У тебя талант к исцелению?

Феликс подмигнул мне.

— Посмотри и узнай сама.

Он протянул руку, показывая мне три глубоких царапины на ладони. Затем уставился на раны, и его кожа сразу начала медленно стягиваться, закрывая их, словно задвигающаяся дверь. Хотя Феликс использовал свою магию на себе, я всё же почувствовала её в воздухе вокруг него, как ледяное облако.

Феликс вытер кровь с ладони и снова показал мне теперь совершенно невредимую руку.

— Видишь? Снова всё в порядке.

— Довольно круто.

Он пожал плечами.

— Было бы круче, если бы я мог сделать больше. Но небольшие порезы и синяки — это всё, что я способен исцелить. Тоже касается и моего папы. Чтобы вылечить травмы побольше, нам нужен сок шипокола. Это прекрасно работает, но ужасно больно. Один из охранников пришёл недавно со сломанной рукой. Нам пришлось использовать почти целую бутылку сока шипокола, и когда мы закончили, он всё ещё кричал.

Я нахмурилась, вспомнив о нападении в ломбарде. Я подумала, что загадочный незнакомец напал сначала на Феликса, потому что тот был ближе всех к двери. Но что, если была ещё другая причина? Что, если загадочный незнакомец вырубил Феликса, чтоб тот даже не пытался исцелить Девона и Эшли?

Это означало бы, что загадочный незнакомец был знаком с Феликсом или, по крайне мере, знал о его таланте.

В большинстве случаев не было ничего особенного в том, если кто-то знал о таланте другого человека. Большинство магов не пытались скрыть свои таланты. Тем не менее что-то в всей этой ситуации казалось мне странным. Но прежде, чем я смогла как следует над этим поразмыслить, из-за кустов к нам вылетела пикси.

— Привет, Феликс, — крикнула она. — Эти травы нужны Реджинальду на ужин. Он послал меня, чтобы я тебя нашла.

— Скажи ему, что я буду через несколько минут.

Пикси кивнула и умчалась прочь.

Феликс поднялся с табурета и начал собирать бумажные полотенца с травами.

— Долг зовёт.

Я кивнула, и мы вместе направились к выходу из зелёной лаборатории. Анджело стоял перед кустами шипокола, снова надев шляпу пчеловода, и обрезал ветки секатором.

Мы с Феликсом помахали ему. Анджело помахал в ответ, и снова вернулся к работе.

Перед самыми дверями Феликс остановился и посмотрел на меня.

— Знаешь, то, что ты сделала с Блейком, действительно было здорово. Думаешь, ты сможешь научить меня этому подлому приёмчику.

— Конечно, но разве охранники не учат вас, ребята, подобным вещам?

Он пожал плечами.

— Охранники… ну, им постоянно приходится что-то охранять. Грант слишком занят торговыми сделками между семьями, чтобы посостязаться со мной, а Девон предпочитает колотить неодушевлённые предметы. Он не особо любит поступать деликатно. Но я действительно хотел бы этому научиться.

Я не стала спрашивать почему. Было очевидно, что это имело какое-то отношение к Дее.

— Может, сможем позаниматься завтра?

Он подмигнул.

— Значит у нас свидание.

Я застонала.

14

Мы с Феликсом спустились в столовую. Он передал травы пикси, затем мы сели за стол и продолжили разговор. Он мне нравился. Он действительно был болтуном, какого ещё нужно поискать и счастлив лишь тогда, когда из его рта вылетала сотня слов в минуту. И только когда ел, ненадолго замолкал.

И даже тогда всё ещё пытался говорить с полным ртом.

И раз уж мы заговорили о еде: блюда сегодня вечером были такие же вкусные, как и за завтраком. Сочные сэндвичи с ростбифом и толстым слоем топлёного швейцарского сыра, со свежими помидорами, хрустящим салатом и острыми колечками красного лука. Соус из хрена придавал сэндвичам пикантный вкус. А в дополнение был хрустящий домашний солёный картофель фри. Пикси посыпала на него свежий укроп из зелёной лаборатории, так что он стал ещё вкуснее. На десерт были поданы подносы со свежими фруктами и только что испечёнными брауни, с расплавленным шоколадом внутри. Я отложила на салфетку немного клубники, чтобы взять её с собой в комнату. Может я и не нравилась Оскару, но это не повод заставлять страдать черепаху.

После обеда Феликс спросил, не хочу ли я в комнате для отдыха сыграть с ним в бильярд, но я отказалась. Это был длинный день, и я хотела уделить немного времени себе. После того, как я так долго жила одна, было немного утомительно, когда тебя весь день окружали люди.

Я вернулась в свою комнату и открыв дверь, вошла. Должно быть Оскар много работал, пока меня не было, потому что мой чемодан больше не лежал на кровати. Я открыла дверь встроенного шкафа. И в самом деле обнаружила мой старый чемодан в дальнем углу. Все вещи Эшли пропали и были заменены моей одеждой. Однако несколько джинс, шорт брюк-карго и футболок занимали ничтожно мало места. С унылым вздохом я снова закрыла дверь.

Но это было не единственное, что сделал Оскар. Он застелил кровать и откинул одеяло. На столе перед телевизором стояла корзина с яблоками и апельсинами, а в ванной я нашла свежий ассортимент мыла и лосьона, выстроенных в ряд на полочке. Я улыбнулась. К этому действительно можно привыкнуть.

Я подошла к дому пикси, чтобы поблагодарить Оскара, но все шторы были задёрнуты. Не было никаких признаков того, что он в доме, однако в саду валялось ещё больше банок от медового пива. Я сморщила нос от кислого запаха.

Оскора может и не было дома, зато Тини медленно ползал от одного конца своего загона к другому.

Это был первый раз, когда я увидела, что черепаха перемещается.

— Вот, малютка.

Я бросила в загон клубнику, которую принесла. Тини подполз и понюхал, прежде чем воткнуть клюв в одну из ягод. Я погладила пальцем его мягкую, бархатистую головку. Тини моргнул в ответ чёрными глазами, что я восприняла как благодарность. Я оставила его наслаждаться лакомством и прошла в ванную, чтобы приготовиться ко сну.

Двадцать минут спустя я вышла из ванной и выключила свет. Я повернулась к кровати…

Что-то пронеслось мимо моего лица.

Я махнула рукой, думая, что это пчела, прежде чем поняла, что это Оскар — и он был не особо счастлив.

Пикси скрестил руки на груди, сердито глядя на меня, затем понёсся к своему дому и приземлился на заборном столбе загона Тини. На Оскаре были джинсы с дырками на коленях и когда-то чёрная, но теперь выцветшая футболка. А на крошечных ногах чёрные ковбойские сапоги с заострённым серебреным носком.

Оскар ткнул пальцем в черепаху, которая как раз жевала последнюю ягоду.

— Что. Это. Такое? — потребовал он ответа.

Я подошла и снова почесала голову Тини.

— Это клубника, которая у меня осталось после ужина. Я подумала, что она может понравиться Тини.

Черепаха открыла рот и издала тихий, довольный звук. Ладно, эта отрыжка определённо была выражением благодарности.

— Я бы и тебе принесла немного, но не хотела, чтобы ты бросил её в меня.

Оскар фыркнул.

— Я бы не стал бросать её в тебя. Я бы размазал её на твоём лице.

Я восхищалась его боевым духом, ведь я была почти в десять раз больше него.

— Ты больше ничего не будешь приносить Тини, — выпалил он. — Никаких ягод, никаких фруктов, никаких лакомств. Он мой питомец, а не твой, и тебе стоит помнить об этом.

Я наклонилась, чтобы посмотреть пикси в глаза.

— Послушай, приятель. Я тебе не нравлюсь, ну и ладно. Я тоже не особо счастлива, что приходится иметь дело с самым маленьким в мире, провинциальным, лакающим медовое пиво ковбоем. Но у нас с Тини нет друг с другом проблем, и если я хочу приносить ему угощения каждый божий день, а по воскресеньям два раза, то буду приносить. Понятно?

Оскар упёрся руками в бока.

— Тебе лучше следить за своим тоном, когда говоришь со мной, красатуля. Я могу превратить твою жизнь в ад.

— В самом деле? И как же?

Его глаза сузились до щёлок, так что я едва могла разглядеть голубой цвет его радужной оболочки.

— Зудящий порошок в твоей постели. Блохи в твоей одежде. Мусор, спрятанный в твоих изношенных кроссовках. Все обычные трюки пикси.

— Валяй, приятель. Покажи на что способен.

— О, — прорычал он. — Ну подожди.

— Пустые обещания, — издевалась я.

— Послушай, ты… ты… ты!

Больше Оскар не смог вымолвить ни слова. Он подлетел к своему крыльцу и распахнув дверь, протопал внутрь и так громко захлопнул её за собой, что затрясся весь трейлер на столе.

В своём загоне Тини продолжал жевать последнюю клубнику, такой же спокойный, как и прежде. У меня было такое чувство, что скоро и мне придётся привыкнуть к приступам гнева Оскара.

Я была слишком взволнованна, чтобы идти спать, поэтому открыла одну из дверей и вышла на балкон.

Солнце зашло за горизонт, пока я спорила с Оскаром, и день постепенно сменялся ночью. Внизу, в долине, уже мигали огни Главной Аллеи. Они пульсировали, как неоновое сердце…

Бах.

Бах. Бах.

Бах.

Звуки, раз за разом, доносились откуда-то сверху. Я склонила голову на бок и прислушалась.

Бах.

Бах. Бах.

Бах.

Если я не ошибалась, там кто-то наносил удары и очень настойчиво. Эй, почему тот человек должен один весело проводить время?

Я осмотрелась и обнаружила лестницу, которая с этой стороны особняка, зигзагом поднималась с одного этажа на другой. Было бы легко поднять по лестнице, но вместо этого я подошла к водосточной трубе и протянула руки.

Труба была сделана из полых, каменных составных частей и тянулась с крыши особняка до моего балкона и потом пройдя вдоль него, продолжала свой путь вниз. Я потрясла каменный слив, но он не сдвинулся ни на миллиметр. Единственный способ оторвать этот водосточный желоб от стены — отбить его кувалдой.

Я обхватила руками камень, который всё ещё был тёплым от дневной жары. Затем вдохнула полной грудью и начала карабкаться наверх.

Водосточная труба была узкой и гладкой от старости, ветра и непогоды, но я обхватила камень пальцами рук и ног и шмыгнула вверх, словно бурундук по стволу дерева. Ведь для меня это было не в первые. На самом деле, эта водосточная труба была намного прочнее, чем многие другие, по которым мне приходилось взбираться во время операций для Мо. Кроме того, я хотела выяснить, как быстро смогу подняться по ней наверх, когда меня никто не преследует. Всегда нужно думать наперёд.

Мне не потребовалось много времени, чтобы добраться до крыши этой части особняка. Сначала я перебросила через железные перила, окружающие крышу, одну ногу, затем другую, прежде чем отпустить водосточную трубу. Ухмыляясь, я качнулась, словно ребёнок, висящий вверх ногами на турнике, прежде чем подтянуться и сесть на перила.

Этот участок крыши образовывал террасу, открытую с трёх сторон, и с него была видна вся долина. Передо мной, рядом с железными перилами, стояли два шезлонга и открытая сумка-холодильник с бутылками воды и сока, погружёнными в лёд. На каждом из четырёх углов террасы возвышались старомодные, железные уличные фонари, а между одним из них и стеной был натянут гамак.

Но самым интересным был ряд металлических труб, выступающих из стены, которые напомнили строительные леса. Железные трубы тянулись то в одну сторону, то в другую, как в сложной конструкции для лазанья, тем боле что на некоторых столбах болтались боксёрские груши разных форм и размеров.

Бах.

Бах. Бах.

Бах.

Кто-то ударял по тяжёлой боксёрской груше посередине каркаса, что объясняло эти звуки.

Груша качнулась в мою сторону, и кулак ударил по ней с боку, посылая в другую.

И вот тогда я его увидела.

Девона.

15

На нём были чёрные спортивные шорты и футболка, обтягивающая мускулистую грудь. Его зелёные глаза горели, а рот сжался в непреклонную линию. Должно быть он уже некоторое время обрабатывал грушу, потому что на его висках блестел пот, а там, где волосы стали влажными, они казались скорее чёрными, чем коричневыми. Но мне это понравилось, хотя я уже начинала думать, что на Девоне всё выглядит хорошо. Боксёрская груша снова качнулась в сторону Девона, и он нанёс ей два жёстких боковых удара, потом ещё… и ещё…

Он снова и снова ударял по груше, доводя себя до изнеможения. Всё же продолжал наносить удары кулаками, даже когда они постепенно начали терять силу. В этот момент я кое-что поняла о Девоне, что до сих пор было скрыто за его спокойным внешним видом.

Он был диким.

И мне это понравилось.

Он мне понравился.

Гораздо больше, чем следовало.

Следовало бы вновь спуститься по водосточной трубе, но я осталась и продолжила за ним наблюдать, любуясь движением его мышц, быстротой и точной работой ног и тем, как он полностью сосредоточился на груше, будто та была настоящим врагом. Девон определённо сможет одержать в драке верх.

Похоже, он даже не собирался прекращать свои атаки, поэтому я решила принять решение за него.

— Думаю, ты уже убил её, — крикнула я.

Вздрогнув от неожиданности, Девон позволил боксёрской груше качнутся в его сторону, вместо того, чтобы снова ударить. Он поймал грушу и заглянул за неё. При виде меня, уголки его губ опустились вниз.

— О. Лайла.

Я выгнула бровь.

— Необязательно говорить так угрюмо.

Он пожал плечами, подошёл к сумке-холодильнику и взял бутылку воды, из-за чего мышцы на его руке снова пришли в движение. Да, я безусловно снова пялилась на эту часть его анатомии, а также на грудь, плечи и ноги. В сущности, на всё его тело. Смотреть на Девона было усладой для глаз, и я без проблем наслаждалась зрелищем.

Он снова выпрямился.

— Ты чего-нибудь хочешь?

— Если и есть кое-что, что ты должен обо мне знать, так это то, что я никогда не отказываюсь от бесплатной еды и питья. Вода была бы очень кстати.

Он бросил мне бутылку воды, затем плюхнулся в один из шезлонгов. Он какое-то время смотрел в темноту, прежде чем пододвинуть ногой второй шезлонг в мою сторону.

— Почему бы тебе не присесть, — он помедлил. — Если хочешь.

На этот раз заколебалась я, но прямо сейчас мне больше нечем было заняться. По крайней мере, это было то, в чём я пыталась себя убедить, когда подошла к нему. А вовсе не потому, что какая-то извращённая часть меня хотела узнать о нём больше. Ни за что.

Шезлонг скрипнул, когда я села, но выдержал мой вес. Девон поставил одну ногу на перила. Я последовала его примеру, и мы молча сидели, пили воду и смотрели вниз, на мигающие огни Главной Аллеи.

— И так, — наконец сказала я. — Это твоё убежище? Твой суперсекретный клуб?

— Что-то вроде того.

— Мне нравится.

Он хмыкнул.

Мы продолжили пить. Вид с крыши был даже ещё более впечатляющим, чем вид с моего балкона, особенно потому, что в ночи летали светлячки и своим жёлтым свечением дополняли радужное сияние Главной Аллеи.

Я была счастлива просто сидеть и наслаждаться видом, но Девон всё время поглядывал в мою сторону.

— Что? — спросила я. — У меня на носу пятно?

— Нет. Просто Феликс единственный человек, кто кроме меня поднимается сюда наверх. А ты намного тише него.

— Ты имеешь в виду, что мой рот не двигается со скоростью гоночного автомобиля? Этот парень никогда не замолкает, — я закатила глаза. — Держу пари, он говорит даже во сне.

Губы Девона изогнулись в улыбке, и он тихо рассмеялся — первый искренний смех, который я услышала от него. Такой простой звук, но он полностью преобразил его. Мгновение до этого он ещё хмуро глядел на звёзды, а в следующий, в его глазах вспыхнула эта горячая искра. Искра, которую я считала слишком интересной, что было чревато последствиями для моего же собственного блага. И в этот момент я поняла, что мне нравится смешить Девона. Мне нравится видеть эту искру. Девон воспринимал жизнь слишком серьёзно. Ему нужно смотреть на всё проще. Отчасти потому, что тогда этот год, на который я здесь застряла, будет более приятным.

Но его смех угас, и он снова посмотрел на меня.

— Почему ты здесь?

— Я стояла на балконе и услышала, как ты убивал боксёрскую грушу. Поэтому решила проверить.

Он бросил взгляд на стену.

— Но как ты сюда попала? Я запер за собой дверь.

— По водосточной трубе.

Его брови сошлись на переносице.

— По водосточной трубе. Ты поднялась наверх по водосточной трубе? С своего балкона? Но это сколько? Четыре этажа?

Я не особо скромно пожала плечами.

— Просто это то, что я делаю.

— А почему остаёшься? — его голос понизился до тихого шёпота.

— Из-за тишины.

Он нахмурился.

— Тишины?

— Я не… привыкла, когда вокруг меня столько народа. Особняк, все эти люди, шум в столовой… к этому нужно сначала привыкнуть.

Можно и признаться в небольшой клаустрофобии, которую я иногда испытывала здесь.

Всё же мне не понравилось, что пришлось показать ему эту часть себя. Я здесь для того, чтобы выполнить работу, ничего более. Но по какой-то причине мне было трудно об этом вспомнить.

— Грант говорит, что не может найти никаких записей о том, где ты жила до сих пор, — сказал Девон. — Ни квартиры, ни отеля. Ничего.

Значит Клаудия не поверила Мо на слово; она поручила Гранту узнать обо мне больше. Ну, это было здраво с её стороны. Интересно, что Грант сумел откопать, и что они с Клаудией об этом думали. Но я никогда об этом не узнаю. По-видимому, ничего из того, что он нашёл, не было настолько ужасно, чтобы заставить её пересмотреть свои планы насчёт меня. Мне придётся и дальше быть телохранителем Девона.

— Грант говорит, что ты и в приёмной семье не жила. Что случилось с твоими родителями? — спросил Девон. Казалось, ему действительно было любопытно.

Я снова пожала плечами.

— Отец никогда не имел значения. Он умер ещё до моего рождения.

Это была одна из причин, почему мама уехала из города. Не то, чтобы я собиралась рассказать Девону о себе больше, чем было крайне необходимо.

— А твоя мама?

— Она тоже умерла.

Должно быть он услышал предупреждение в моём голосе, потому что сменил тему.

— Тебе лучше исчезнуть. Убраться отсюда. Пока ещё можешь.

— Что ты имеешь в виду?

Он вздохнул.

— Тебе лучше покинуть этот дом, Лайла. Забудь про идею остаться здесь. Забудь о семье. Забудь обо мне.

И тогда я поняла, что он хотел сказать на самом деле.

— Тебе не нравиться тот факт, что я твой телохранитель.

— Мне не нужен телохранитель. Я сам могу позаботиться о себе, — чопорно сказал он.

— Но у тебя нет таланта, — я не хотела быть жестокой, просто констатировала очевидное. — У тебя нет магии. А почти все в других семьях владеют магией. Ты, конечно, понимаешь, почему твоя мать хочет, чтобы тебя защищали.

— Я сам могу позаботиться о себе, — рявкнул он. — Мне не нужна магия, чтобы стереть усмешку с физиономии Блейка Дракониса.

Нет, не нужна, если вспомнить, как он только что колотил по боксёрской груше.

Я сощурилась.

— Это потому, что я девушка? Ты чувствуешь угрозу своему драгоценному мужеству, когда тебя защищает женщина? Потому что если это действительно так, тебе лучше поскорее с этим справиться, чувак.

— Это не потому, что ты девушка, — снова рявкнул он. — Я не сексистская свинья. Не такой как Блейк.

Я бы скорее назвала Блейка монстром, а не свиньёй, но поняла, что он имеет в виду.

— Так что это тогда? Ты разозлился, потому что это я заставили Блейка отступить, а не ты? Ты всё равно ничего не смог бы сделать. Если бы попытался, то один из лакеев Драконисов пронзил бы Феликса мечом. И Гранта тоже. Единственная причина, почему они не обращали внимание на меня была в том, что они меня не знали. Потому что Блейк — сексистская свинья и просто не понял, что я представляю угрозу.

— Это не ты здесь угроза, — снова вздохнул он. — А я.

— Что ты имеешь в виду?

Вместо того, чтобы ответить, Девон вскочил на ноги, потом раздавил в руке бутылку от воды, повернулся и швырнул её в строительные леса. Бутылка попала в тяжёлую боксёрскую грушу и отскочила. Девон бросил гневный взгляд на смятый пластик.

Я поднялась на ноги.

— Что тебя так расстраивает?

Он фыркнул.

— Ты никогда не сдаёшься, верно? Ты ничем не лучше Феликса. Он тоже всегда пытается заставить меня обо всём рассказать.

— В этом случае приму это за комплимент.

Девон обернулся, его глаза блестели от гнева.

— Думаешь, я хочу, чтобы ты была здесь? — прорычал он. — Думаешь, я хочу, чтобы ты умерла за меня, как Эшли? И все остальные до неё?

Я не смогла бы удивиться больше, если бы он ударил меня по лицу. Слова зависли в воздухе, как светлячки вокруг нас. Казалось, они почти пульсируют, и с каждой вспышкой приносят новую волну боли. Девон горько рассмеялся, и я вспомнила чувство вины, печаль и сожаления, которые увидела в его сердце. Теперь я поняла, что он испытывал эти чувства из-за них: из-за Эшли и других телохранителей, всех тех людей, которые на протяжении лет погибли, защищая его.

Включая мою маму.

— И знаешь, что самое грустное? — снова прорычал он. — Я могу. Я действительно могу сам о себе позаботиться. Я владею кулачным боем и мечом так же хорошо, как и любой другой охранник. Вот почему отец назначил меня стражем семьи и передал ответственность за охрану, прежде чем умер. Я могу победить в бою любого в семье. Ну, возможно, кроме тебя.

Я уже хотела сделать язвительное замечание по поводу этого переиначенного комплимента за мои навыки, но решила сдержаться. На этот раз.

— Так в чём проблема?

— В моей маме. Если бы она просто позволила мне…, - он сжал губы, словно только что чуть не выдал какую-то тайну, о которой я не должна знать.

— Если бы она просто позволила тебе что?

— Ничего, — пробормотал он. — Забудь.

Девон обошёл крышу, прежде чем снова повернуться ко мне. Он вздохнул, и весь гнев вытек из его тела, словно воздух из воздушного шарика.

— Мне всё равно, что моя мама сказала тебе или что пообещала, или чем пригрозила, — сказал он. — Я позабочусь об этом. Клянусь. Но ты должна сейчас исчезнуть, прежде чем будет поздно. Прошу тебя, Лайла. Прошу, просто уйди. Прежде чем тебя убьют.

Девон бросил на меня последний израненный взгляд, отворил дверь, шагнул и исчез в темноте особняка.

Я осталась сидеть на крыше, размышляя о словах Девона и всех эмоциях, вспыхнувших в его глазах.

О Гневе. Чувстве вины. Печали. Страхе.

Но он снова беспокоился не за себя, а за меня. Он действительно имел в виду то, что сказал. Он хотел, чтобы я исчезла, потому что действительно думал, что меня убьют, если я останусь его телохранителем.

И, вероятно, он был прав.

Но в первые я действительно захотела остаться. Не потому, что Клаудия платила мне и не потому, что угрожала или использовала Мо в качестве средства принуждения. Я хотела остаться, чтобы доказать, что Девон ошибается. Я хотела показать ему, что это не его вина, что он оказался мишенью. Что это всё из-за того окружения, в котором он родился, и что он ничего не смог бы сделать, чтобы избежать этого.

Также, как и я теперь больше не могла избегать.

Я хотела гарантировать безопасность Девона. Я хотела показать ему, что смогу пережить любое нападение, предпринятое Драконисами или любой другой семьёй.

Более того, я должна была сделать тоже, что моя мама. Мо был прав. Я бала сильно на неё похожа — боец, солдат, защитница. Впервые я поняла, почему она вскочила с той скамейки в парке, когда на Девона и Клаудию напали. Потому что хотела спасти невинного мальчика. И теперь я тоже хотела его спасти.

Черт возьми.

Но первый шаг, чтобы спасти Девона и саму себя — это выяснить, кто хочет его смерти. Я вспомнила нападение в Раззл Даззл. Без сомнения, Грант уже провёл расследование. Нужно будет узнать, выяснил ли он что-нибудь. А ещё я спрошу Мо. Возможно, он сможет найти какие-нибудь доказательства, которые упустил Грант.

Это было тоже самое, что шпионить за домом или оценивать туриста, у которого собираешься очистить карманы. Ты взвешиваешь опасность против прибыли, ищешь слабые места и выясняешь, как провернуть это дело так, чтобы никто не заметил.

Раз плюнуть. Я не испортила ни одной работы, которые выполняла для Мо и не собиралась начинать с этим сейчас.

Довольная своим планом нападения, я покинула крышу. Я спустилась по водосточной трубе и вернулась на ночь в свою комнату.

16

Следующие несколько дней прошли спокойно, и я быстро погрузилась в рутину.

В девять я спускалась в столовую и съедала столько завтрака, сколько помещалось в живот. Затем сопровождала Девона всякий раз, как он выходил из особняка, обычно в сопровождении Гранта и Фелекса. Как только Девон заканчивал свои ежедневные туры, я возвращалась в особняк, чтобы, либо некоторое время потренироваться с Феликсом в тренажёрном зале, либо разведать территорию особняка. День заканчивался в столовой с Фелксом, а потом, как только я возвращалась на ночь в свою комнату, докучала Оскару, подсовывая Тини немного ягод, листья салата или других угощений.

Девон почти со мной не разговаривал, но каждое утро, когда я появлялась к завтраку, он выглядел разочарованным, как будто хотел, чтобы я улизнула посреди ночи. Но я никуда не собиралась. До тех пор, пока не буду уверенна, что он в безопасности. Это то, чего хотела бы моя мама, и я буду проклята, если допущу, чтобы он умер после того, как она спасла его несколько лет назад.

Поэтому я вынюхивала в особняке Синклеров, болтая с охранниками, пикси и гостями, чтобы выяснить, затаил ли кто-нибудь злобу на Девона. Таинственный незнакомец должен был как-то отслеживать движения Девона, в противном случае никогда не смог бы организовать нападение в Раззл Даззл. А как лучше всего получить информацию, если не с помощью осведомителя среди членов семьи?

Но все, с кем я говорила, уважали Девона и восхищались им, и, казалось, никто не хотел говорить о нём что-то плохое. Я даже использовала зрение души, чтобы убедиться, что люди говорят правду, но они действительно имели в виду всё то хорошее, что сообщали о Девоне. Если у таинственного незнакомца был шпион в семье Синклеров, то я не смогла его найти.

Мои же настоящие обязанности телохранителя были относительно скромными. В основном я стояла где-то в углу, положив руку на рукоятку меча, в то время как Девон встречался с другими охранниками, владельцами магазинов на Главной Аллеи или другими людьми, с которыми должен был что-то уладить. У него также состоялось ещё несколько псевдо-свиданий с Поппи, в попытке сгладить отношения между Синклерами и Итосами, прежде чем все семьи соберутся на большом ужине. Мы с Феликсом тоже ходили на эти свидания. Я не возражала, мне нравилась Поппи. Она была умной, весёлой и любила боевики, как и я.

Кроме того, я использовала эти возможности, чтобы расспросить людей о Девоне за пределами семьи Синклер. Но и там я получала те же ответы и натыкалась на то же восхищение. До сих пор таинственный незнакомец хорошо заметал свои следы, и я так и не стала ближе к разгадке его личности.

Однажды Девон и Феликс захотели устроить в особняке марафон по просмотру фильмов о монстрах, а это означало, что у меня выходной. Поэтому я решила навестить Мо. Он иногда присылал мне сообщения, и мы несколько раз разговаривали по телефону, но это было не тоже самое, что увидеть его лично. Кроме того, я хотела знать, выяснил ли он что-нибудь о нападении на Девона, так как я сама до сих пор попадала из одного тупика в другой.

У Гранта было какое-то дело в одном из банков Синклеров, и он предложил подбросить меня в Раззл Даззл. Солнце и жара были сегодня не такими скверными, поэтому Грант открыл окно. Я откинула голову на сиденье и наслаждалась постоянным ветром. Ветер теребил мои волосы, но это меня не беспокоило. По крайней мере до тех пор, пока я не поняла, что причёска Гранта всё ещё безупречна.

Нет, серьёзно. Его золотая грива выглядела такой же, как когда он только что сел в машину. В стороны не торчало ни одной волосинки. Интересно, как он это делает. Может именно таким был его талант — всегда выглядеть идеально. Ха. Я ощущала слабый холод магии, который указывал на то, что он как-то подсознательно использовал свою магию. Но её было недостаточно, чтобы активировать мою собственную впитывающую магию.

Грант проехал через мост Лохнесса, не собираясь замедлять ход, чтобы заплатить пошлину. Но я была к этому готова. Я достала из кармана несколько монет, затем высунула руку из окна и раскрыла пальцы.

Бряц. Бряц. Бряц.

Три четвертака соскользнули с моста и упали в реку.

Это должно удовлетворить Лохнесса.

— Что ты там делаешь? — спросил Грант.

Я убрала руку обратно в машину.

— Ничего.

Мне не особо хотелось, чтобы он снова высмеял меня только потому, что не верит в такие вещи, как пошлина Лохнессу.

— Итак, — сказал он. — Как тебе до сих семья?

— Нормально.

— Во всяком случае, ты сильно впечатлила охрану. Я слышал, что ты победила в бою один на один каждого из них. В чём твой секрет?

— Поджаренный бекон, — пошутила я. — Очень много бекона.

Грант рассмеялся, но его смех прозвучал немного натянуто. Он открыл рот, чтобы задать мне следующий вопрос, но я его опередила. У меня не было абсолютно никакого желания говорить о себе. Кроме того, это был мой первый шанс выудить у Гранта информацию о нападении в ломбарде.

— Ты что-нибудь ещё узнал о нападении в Раззл Даззл? Кто этот таинственный незнакомец и почему хочет убить Девона?

Грант пожал плечами.

— Я ещё расследую, но до сих пор не нашёл ничего конкретного. Если за нападениями стояли Итосы или другая семья, то они до сих пор молчат.

— Как насчёт мёртвых парней? Кто они?

Он снова пожал плечами.

— Просто какие-то парни-наёмники. Ничего не значащие головорезы. Никого, кто имел бы значение.

Я нахмурилась. Парни были достаточно важны, чтобы защищать бухгалтера, которого я ограбила. Бухгалтера, у которого были связи с какой-то семьёй. Нужно будет спросить Мо, на какую семью работал тот бухгалтер. Это может дать мне ключ к разгадке, какая семья стоит за нападением.

— Почему ты вдруг так заинтересовалась покушением на жизнь Девона? — спросил Грант.

— Просто хочу знать, с кем имею дело.

— Ты уверенна, что это не имеет никакого отношения к Девону?

Я слегка напряглась.

— Почему ты так говоришь?

— Не пойми меня неправильно, Лайла, — ответил Грант. — Но я уже часто сталкивался с подобным. Тоже самое случилось с Эшли и девушкой, которая охраняла Девона до неё. Он относился к ним по-дружески, он со всеми так себя ведёт, но они… слишком с ним сблизились.

Было ясно, что он имеет в виду. Девушки влюбились в Девона, и их преданность стоила им жизни.

— Просто в Девоне что-то есть, — размышлял Грант. — Всё его любят… по какой-то причине.

Он смотрел вперёд через лобовое стекло, а не на меня, но чем дольше я за ним наблюдала, тем темнее становились его голубые глаза, точно также как на днях за завтраком. Он покачал головой, и иллюзия исчезла.

— Просто будь осторожна, хорошо? — попросил Грант. — Я не хочу, чтобы такая милая девушка, как ты пострадала.

Милая девушка? Я уж точно не была милой девушкой.

Или, может, я просто не хотела признавать, что он был прав. Что интерес, который я проявляла к Девону, был более, чем случайный.

И что именно это, скорее всего, убьёт меня.

Грант высадил меня перед площадью возле Раззл Даззл. Он предложил снова забрать меня после того, как закончит дела в банке, но я сказала, что вернуть на гору на одном из трамваев для туристов. Поэтому он уехал.

Я вошла в магазин, прогремев костями Лохнесса. В ломбарде никого не было, кроме Мо, который сидел за задним прилавком. Свою белую соломенную шляпу он откинул назад, просматривая ещё один журнал с дизайном интерьеров. На нём была обычная гавайская рубашка, на этот раз с рисунком из ярко-зелёных листьев и розовых фламинго. Моё сердце сжалось, и только в этот момент я поняла, как сильно по нему скучала.

Мо поднял голову, и на его лице появилась широкая улыбка. Я подумала о том, чтобы забежать за прилавок и обнять его, но потом подавила этот импульс. Мо, так же, как и я, не особо любил обниматься.

— Привет, незнакомка, — пробормотал он. — Добро пожаловать в мой скромный маленький обитель.

— Милое местечко, — подыграла я. — Не успеешь оставить тебя на несколько дней одного, а ты уже идёшь и перекрашиваешь весь магазин.

Вместо голубого, стены были теперь светло-зелёными.

Мо замахал журналом.

— Этот цвет называется «морской пеной». Я прочитал о нём статью. Он якобы создаёт хорошее настроение. А люди в хорошем настроении…

— Потратят больше денег, — смеясь, закончила я его высказывание, которое он так любил цитировать.

Он пожал плечами и добродушно улыбнулся.

— Что-то вроде того. Ты как, малышка? Как там тебе живётся с Синклерами?

Я поставила локти на прилавок и рассказала Мо обо всём, что случилось. Он слушал меня, кивая, но в то же время наблюдал за всеми, кто проходил мимо и достаточно долго останавливался, чтобы заглянуть в окна. И каждый раз, встречаясь с кем-то взглядом, он улыбался шире, чтобы заманить покупателей в лавку. Но все попытки очаровать людей были безуспешными.

В конце концов, он сдался и снова сосредоточился на мне.

— Знаешь что, малышка? Я начинаю думать, что ты вредна для бизнеса.

— Вот уж нет. Тебе просто нужно приложить больше усилий, чтобы конкурировать с большими парнями на Главной Аллее.

Мо проворчал.

— Раз уж мы заговорили о больших парнях, как ты ладишь с людьми в семье?

— Замечательно. Есть один парень, Феликс Моралес, с которым я часто тусуюсь. Он нечего так, только вот никогда не закрывает рот.

— А что с Девоном? — хитро спросил Мо.

Я напряглась, как уже с Грантом в машине.

— А что с ним не так?

— Ты много раз писала мне про него.

— Не больше, чем о ком-либо другом.

— Верно. Но ты никогда ничего о нём не говоришь, — возразил Мо. — Только то, что он рядом.

— А что мне ещё говорить? Я бегаю за парнем весь день. Поверь, не такой уж он и интересный.

Да, это была откровенная ложь. Но я просто на знала, что чувствовала по отношению к Девону. Я больше не испытывала к нему ту детскую ненависть и не винила за убийство мамы. Уже нет. Это закончилось той ночью на крыше, когда я увидела, как сильно его тяготит её смерть, смерть Эшли и других его телохранителей.

— Ты ещё что-нибудь слышал о произошедшем здесь нападении? — спросила я, меняя тему. — Кто за этим стоял и почему?

Мо покачал головой.

— Нет. Никто даже словом не обмолвился. А можно было бы предположить, что кто-нибудь да проболтается. В этом городе сложно хранить секреты, особенно, когда речь касается семей.

— А что насчёт мёртвых парней? Я их узнала. Они работали на бухгалтера, у которого я украла рубиновое ожерелье. А ты сказал, что он связан с мафией.

— На них тоже ничего нет, — ответил Мо. — Кроме того, что они мертвы, так какое это имеет значение?

Я рассказала ему свою теорию о том, что мёртвые парни, возможно, работали на ту же семью, что и бухгалтер. Мо не знал, на кого работал бухгалтер, но обещал выяснить.

Я хотела задать ему ещё несколько вопросов, но Мо отвлёк меня, заговорив о вещах, которые за последнее время принесли в ломбард люди, начиная от резиновой утки для ванной и кончая перьевой ручкой, которая писала невидимыми чернилами, включая фигурку супергероя, которая была в отличном состоянии.

Его взволнованная болтовня окутала меня, и я почувствовала, как расслабляюсь. Мо был похож на Феликса. Как только он набирал обороты, было сложно самому вставить слово. Я не смогла сдержать улыбку, потому что это был типичный день в Раззл Даззл. Но в тоже время я почувствовала меланхолию. Потому что на самом деле это был не обычный день, так как сегодня вечером я должна буду явиться в особняк Синклеров, если не хочу, чтобы Клаудия послала охрану и выследила меня. Нет, всё было не как всегда, и больше никогда не будет.

Грусть, которую я почувствовала при этой мысли, удивила меня.

Мо закончил перечислять, какие новые предметы появились в витрине, затем задумчиво посмотрел на меня.

— Теперь, когда ты переехала в особняк, что собираешься делать с остальными вещами?

— Ты имеешь виду теми, что остались в библиотеке?

Он кивнул.

Я пожала плечами.

— Не знаю. Наверное, когда-нибудь придётся их забрать.

— Что ж, тогда лучше сделать это в ближайшее время. Разве летняя распродажа уже не скоро?

Я застонала. Учитывая всё происходящее, я совершенно забыла о большой распродаже, которую устраивала библиотека в начале каждого лета, чтобы избавиться от старых книг и заработать немного денег для новых. В дешёвом календаре, висящим рядом с моей раскладушкой, этот день был обведён красным, потому что это была одна из немногих недель в году, когда мне приходилось искать пристанище у Мо. Во время распродажи библиотекари действительно спускались в подвал, чтобы разобрать там всё и навести порядок. Мне приходилась прятать свои вещи в самом дальнем углу подвала, а перед ними выстраивать коробки и надеяться, что их никто не обнаружит, пока всё не закончится. После, я могла вернуть всё на круги своя. По крайней мере, до следующей распродажи.

Мо уже привёз мои самые ценные вещи в особняк, всё же в библиотеке осталось ещё кое-что, что я хотела забрать. Дополнительная одежда, дополнительное оружие и ещё несколько безделушек.

— В какой день начнётся распродажа?

Мо вытащил свой телефон и зашёл на веб-сайт библиотеки.

— Давай посмотрим. Согласно их календарю, завтра они уже начнут разбирать книги. А распродажа начнётся через три дня после этого.

Я снова застонала. Это означало, что забрать вещи я должна либо сегодня вечером, либо рискнуть потерять их. Библиотекари, без сомнения, удивятся, почему до сих пор не замечали раскладушку, холодильник и всё остальное. Мне ещё повезёт, если они просто продадут эти вещи, вместо того, чтобы звонить копам и жаловаться, что кто-то поселился в библиотеке. Не думаю, что меня можно будет отследить по ним, но лучше не рисковать.

— Тогда я должна идти, — сказала я. — И спасти то, что смогу.

— Мне пойти с тобой, малышка? Помочь тебе?

Кости Лохнесса над входной дверью загремели, прежде чем я успела ответить. В лавку зашли три женщины в шортах, розовых бейсбольных кепках и подходящих к ним футболках. Мо оживился. Только туристы-деревенщины, забронировавшие групповое путешествие, носили одинаковые футболки.

Взгляд Мо метался между покупательницами и мной туда-сюда. Очевидно, он разрывался межу тем, чтобы помочь мне и желанием немного подзаработать. Я мне не в чем было его винить. Он научил меня думать точно так же, и если бы я была на его месте, я бы уже давно дружелюбно поприветствовала покупательниц.

— Я могу закрыть магазин пораньше и помочь тебе, — он пристально наблюдал своими чёрными глазами за тремя женщинами, которые осматривались в лавке. — Скажи только слово.

— Нет. Тебе нужно продавать товар. Я сама разберусь.

— Ну, если ты в этом уверена, — пробормотал он, наконец, снова посмотрев на меня.

— Уверенна.

— Просто будь осторожна, хорошо, малышка? Семьи не единственные, от кого на улицах исходит опасность.

Его беспокойство тронуло меня настолько, что я наклонилась через прилавок и быстро его обняла. Он обхватил меня руками, и я ощутила его запах: лёгкий аромат лимона, как от моющего средства. Во мне всколыхнулись воспоминания о том времени, что я провела в магазине. Как по утрам наблюдала, как он моет стеклянные витрины, безжалостно уничтожая все полосы и пылинки, чтобы покупатели могли хорошо видеть товар. Как во время обеда торговалась с ним о том, сколько он заплатит мне за часы, которые я украла. И как по вечерам мы ели гамбургеры и планировали мою следующую работу. Моё сердце снова сжалось, и мне пришлось прочистить горло, прежде чем я смогла заговорить.

— До скорого, Мо.

— До скорого, малышка.

Я отступила, развернулись и поспешила прочь, чтобы он не увидел блеснувшие на глазах слёзы.

17

Я прошла мимо фонтана на середине площади, и вышла на улицу. Один из трамваев, объезжающих город, как раз отъезжал, поэтому я запрыгнула в него.

Я заняла место у прохода рядом с женщиной, прижавшей нос и камеру к окну. Она не сводила глаз с торговой стойки на углу, как будто никогда прежде не видела продавца, производящего мороженное голыми руками. Она выглядела точно так же, как женщина, с которой я сидела рядом в тот день, когда на Девона напали, но я не была в этом уверена. Спустя какое-то время все туристы-деревенщины кажутся похожими друг на друга.

Трамвай, постукивая, медленно ехал по городу, останавливаясь на разных площадях, в том числе возле главного входа на Главную Аллею. Пол часа спустя я вышла на ближайшей к библиотеке остановке и прошла остаток пути через захудалый квартал.

Ещё не было шести, поэтому я думала, что мне придётся прятаться в туалете до закрытия библиотеки. Но в здание было уже темно, а табличка на двери гласила, что завтра библиотека тоже будет закрыта, чтобы персонал мог провести инвентаризацию. Похоже, мне наконец повезло.

Отмычки в виде палочек были в моём конском хвосте, так что я взломала замок боковой двери и проскользнула в библиотеку. Я прошла вдоль ряда полок, через кладовую и спустилась в подвал, где включила лампу, коснувшись её. Может это было всего лишь моё воображение, но подвал казался каким-то другим, хотя всё выглядело точно так же, как когда я была здесь в последний раз. Раскладушка с помятыми простынями, тихий гул холодильника, металлическая полка, заставленная безделушками, которые имели для меня какое-то значение.

Но чем дольше я рассматривала подвал, тем больше понимала, каким он был маленьким: крошечный, грязный и убогий, просто грустно смотреть. Или, может, мне казалось так теперь. После элегантного гламура особняка Синклеров мои вещи выглядели такими дешёвыми, как сувениры из сувенирных лавок.

Всё же это были мои вещи, купленные на деньги, которые я заработала, выполняя для Мо странные, нелегальные и опасные работы. Я заплатила за них, поэтому собиралась взять их с собой.

Мо уже принёс мой лучший чемодан в особняк, но у меня осталось ещё два. Вероятно, большинство моих вещей поместятся в них. Я не хотела ничего оставлять, но не могла же брести по городу, неся под мышкой раскладушку и мини-холодильник. Ну, вообще-то могла, но это было бы непрактично и неудобно. У меня не было никакого желания тащить раскладушку и холодильник до остановки. А если прибавить ещё два полных чемодана, то водитель зарядит мне тройную цену, прежде чем позволит войти в трамвай.

Я начала складывать в чемодан безделушки с металлической полки. Все сказки и книги о монстрах, которые собрала. Несколько фотографий, когда я была ребёнком и улыбаясь в камеру, пыталась поднять меч моей мамы. Красивый камень, который я нашла, когда мы с мамой некоторое время жили по работе в Эшлэнде. Красивое ожерелье из кристаллов, которое она купила мне в лавке в Сайпресс-Маунтин.

Я была так сосредоточенна на школе, миссиях для Мо и повседневной жизни, что уже долгое время не рассматривала некоторые предметы. С каждым из них были связаны приятные воспоминания, и я улыбалась, складывая их в чемодан. Хотя я в это не верила, но боль от смерти моей мамы со временем немного утихла, поэтому теперь я могла оглянуться назад с меньшей грустью, чем раньше.

Но гнев всё ещё остался, особенно на тех людей, которые её убили.

Как только я сложила безделушки, я перешла к оставшейся одежде. Её было не так много. Убрав джинсы, я потянулась к зимним свитерам… как вдруг этажом выше раздался стук.

Я бросилась вперёд и дотронулась до ламы, погружая подвал в темноту. Затем опустила руку на меч, который пристегнула к талии, прежде чем покинуть особняк с Грантом. И всё это время я прислушивалась, чтобы понять, кто или что околачивается в библиотеке. Раздастся ли звук вытаскиваемого из ножен меча, царапанье пола когтями, щёлканье зубов.

Но я не услышала ни одного из этих звуков.

Затем снова раздался стук, и я, наконец, поняла, что это было: кто-то ударился о полку с моющими средствами в кладовой этажом выше. Тихое проклятье подтвердило мои подозрения.

Кто-то был в библиотеке.

Если это один из библиотекарей, который вернулся, чтобы начать инвентаризацию, тогда я в полном дерьме. Но если это был кто-то ещё, ну… тогда я всё равно в полном дерьме, потому что ни у кого не было причины быть здесь, кроме меня.

Если только они не преследовали меня.

Я с колотящимся сердцем пересекла подвал и нырнула в нишу под лестницей. Как можно тише я вытащила меч.

— Вон, — снова кто-то тихо пробормотал. — Там есть ещё одна дверь. Давай посмотрим, куда она ведёт.

Дверь наверху лестницы со скрипом открылась, и свет упал на пол подвала.

Кто-то ступил в линию света. Я не могла сказать, кто это был, но судя по длинной тени вдоль бедра, он был вооружён мечом.

На лестнице послышались шаги, когда тень начала спускаться вниз. Я крепче сжала своё оружие и стала ждать.

Благодаря моему зрению, мне не требовалось никакого света, но тень что-то проворчала перед тем, как вытащить телефон, чтобы использовать его в качестве импровизированного фонарика. Согласно голосу, мужчина вытянул телефон перед собой, освещая подвал. Наконец он увидел мою лампу и направился к ней. Я покинула укрытие под лестницей и подкралась сзади.

Тень потянулась к лампе, нащупывая выключатель, но прикосновения пальцев было достаточно, чтобы включить её. Я подняла меч, готовая нанести удар.

— Наконец-то, — снова пробормотал он. — Я уже думал, что это какая-то темница…

Страшное подозрение наполнило мой разум, заставив в последний момент прервать атаку. Вместо того, чтобы вонзить ему меч в спину, я ударила ему рукоятью по плечу, толкнув вперёд.

Его колени ударились о край моей раскладушки, и он приземлился лицом вниз на помятые простыни. Он как раз вовремя перевернулся, чтобы я могла приставить свой меч к его шее.

Феликс захлопал глазами, глядя на меня.

Я выдохнула, убрала меч от его горла и отступила назад.

— Феликс! — прошипела я. — Что ты здесь делаешь?

Он виновато посмотрел на меня.

— Хм, ну, знаешь, на самом деле, это забавная история…

— Это была моя идея, — сказал другой голос.

Я обернулась. Девон стоял наверху на лестничной площадке, меч был привязан к его талии. Он медленно спустился в подвал, при этом его зелёные глаза охватили всё, начиная от Феликса, лежащего на раскладушке и кончая стопкой изношенной одежды, включая маленькие, жалкие безделушки, которые я сложила в чемоданы. Его лицо не выражало никаких эмоций, поэтому я не могла понять, о чём он думает, и всё же меня охватил гнев. У него не было право видеть это. У него не было права узнать эту часть меня — настоящую меня.

Но ведь я не могла напасть на парня, которого должна защищать, поэтому сунула меч обратно в ножны и прислонилась к стене, как будто мне было всё равно, что Девон думает обо мне и моих вещах.

Всё же мне было интересно, почему они пришли сюда.

— Что случилось с вашими фильмами про монстров? Вы же хотели устроить марафон.

Феликс поморщился.

— Ну, когда я сказал марафон, я, возможно, немного преувеличил. Это был скорее десятиминутный экшн про слизь, прежде чем мы взяли один из внедорожников и последовали за тобой в ломбард. А затем сюда.

Мои глаза сузились.

— Вы следили за мной? Почему?

Феликс посмотрел на Девона, и я поняла, что это он был зачинщиком этой небольшой операции.

На мгновение Девон выглядел таким же виноватым, как Феликс, прежде чем на его лице отобразилось выражение упрямой решимости.

— Потому что я захотел. Ты знаешь всё, что можно знать обо мне и Феликсе. Вот почему мы решили разузнать о тебе больше. Я захотел разузнать о тебе больше.

— Почему? — рявкнула я. — Отчётов Гранта было недостаточно?

Он поджал губы.

Я ещё сильнее разозлилась. Это я была той, кто вламывается в дома других людей. Я была той, кто копается в их дорогих вещах. Я была той, кто обнаруживает их грязные маленькие секреты, которые они так хотели скрыть.

И мне совсем не понравилось, что теперь это случилось со мной.

Я широко раскинула руки.

— Что ж, тогда внимательно осмотрись вокруг, — пробрюзжала я. — Потому что это жизнь Лайлы Мерривезер. И разве она не впечатляющая?

Они оба промолчали. Мы все услышали горечь в моём голосе.

Но Феликс, будучи Феликсом, не мог долго молчать.

— Так что ты делала здесь внизу?

— Собирала остатки моих вещей, — резко ответила я.

— Как долго ты жила здесь? — спросил Девон. — С тех пор, как умерла твоя мама?

Я ему не ответила. Я даже не взглянула на него.

Он вздохнул.

— Я не хотел тебя расстраивать, Лайла. Я просто хотел увидеть, где ты жила. На что это было похоже. Какая ты на самом деле.

Его взгляд снова скользнул к узкой раскладушке, пустой металлической полке, обтрёпанным чемоданам, в которые я всё ещё должна была сложить остатки моих вещей. Он увидел всё. Он, чёрт возьми, увидел слишком много.

— Здесь места… меньше, чем я ожидал, — дружелюбно заметил он.

— Что ж, а я думаю, что здесь хм… уютно, — вмешался Феликс. — Да! Уютно — это как раз подходящее слово.

Он одарил меня улыбкой, но я смотрела на Девона, наблюдая за игрой эмоций на его лице.

— Уютно? Ты имеешь в виду хренотень. В конце концов, не все могут жить в особняках, — рявкнула я.

— Я знаю, — рявкнул в ответ Девон, понимая, что на самом деле я разговариваю с ним. — Мне только…

— Тебе только что?

— Мне только… жаль, — сказал он. — Что тебе пришлось так жить. Что у тебя никого не было, кто мог за тобой присматривать. Что у тебя никого не было, кто мог о тебе позаботиться.

Меня охватила раскалённая до бела ярость. Если и было что-то, чего я не в коем случае не хотела, так это его жалость. Иногда у меня складывалось впечатление, что жалость — самое бессердечное чувство в мире. Из-за него люди чувствовали превосходство над другими; счастливые, ощущающие безопасность и самодовольные, в осознание того, что есть менее удачливые люди, чем они сами.

Да, моя жизнь была не самой лучшей с тех пор, как умерла мама. Ну хорошо, она была редкостной дрянью, но я справлялась. Я выжила по-своему и на своих условиях. Я определённо справилась лучше, чем это сделали бы Девон, Феликс или кто-то ещё из этой дурацкой семейки Синклер.

И всё же Девон стоял теперь передо мной с жалостливым взглядом, как будто я была каким-то нежеланным щенком, которого кто-то отправил пинком в сточную канаву. Как будто я была самым печальным зрелищем в мире.

— Не смей меня жалеть, — прорычала я. — Возможно, у меня было не так много вещей, но я их заработала. А что делал ты, кроме как проживал свою идеальную маленькую жизнь?

— Прости, — повторил Девон. — Я не хотел тебя расстраивать…

— Конечно, не хотел, — перебила я. — Потому что ты хороший парень, хороший солдат и хороший сын, и ты никогда никого не хочешь расстраивать, верно? Грант был прав насчёт тебя. Все тебя любят, и у тебя всё так чертовски легко, я права? Тебе хоть ради чего-то когда-нибудь приходилось по-настоящему работать? Могу поспорить, что не приходилось.

К этому моменту его лицо стало таким же твёрдым, как кирпичные стены вокруг нас.

— О, я понял, — сказал Девон, а его голос был даже холоднее моего. — Я просто испорченный отпрыск в семье, так что у меня не может быть настоящих проблем, верно? Но знаешь, у меня тоже не лёгкая жизнь. Особенно сейчас.

— Ты хочешь сказать, потому что кто-то пытается тебя убить?

Девон открыл рот, словно собирался сказать что-то ещё, но потом закрыл его, одарив меня сердитым взглядом. А я не менее сердито посмотрела на него.

Феликс встал между нами, широко раскинув руки.

— Динь-динь-динь. Прошу разойтись по углам. Этот раунд закончен. Почему бы нам не начать всё сначала? Мы с Девоном сожалеем, что последовали за тобой, Лайла. Нам не следовало так поступать.

— Почему мне кажется, что сейчас последует «но»?

Феликс ухмыльнулся.

— Но теперь, когда мы здесь, мы могли бы помочь тебе собрать вещи. Это самое меньшее, что мы можем сделать, верно, Девон?

Он не ответил, поэтому Феликс закатил глаза и толкнул его локтем в бок.

— Верно?

— Да. Конечно, — в конце концов пробормотал Девон.

— Лайла? — спросил Феликс.

— Отлично. Как хотите.

Он улыбнулся ещё шире.

— Видишь? Быть милой вовсе не так сложно, правда? Итак, с чего хочешь, чтобы мы начали?

Вообще-то я не нуждалась в их помощи, но у меня всё ещё оставались вещи, которые нужно было упаковать, а поскольку они всё равно были здесь, я могла бы использовать их, как и сказал Феликс. Так что я объяснила им, что хочу взять с собой, а что спрятать, и мы втроём приступили к работе.

Феликс поднял и сложил одежду, которую сбросил на пол, когда упал на раскладушку, а Девон перенёс мой мини-холодильник, лампу и металлическую полку в задний угол подвала. Кроме того, он сложил раскладушку и выстроил перед всеми вещами высокую стопку коробок, полных книг, в то время как я пыталась разместить остальные вещи в двух чемоданах.

Мы работали в тишине несколько минут, но Феликс продолжал поглядывать в мою сторону, явно желая задать больше вопросов.

— Как это — жить в приёмных семьях? — наконец спросил он, когда больше не смог сдерживать желание поболтать. — Ты ведь какое-то время провела там, верно?

Я пожала плечами.

— Некоторые были хорошими, другие плохими, но большинство из них довольно безразличные.

— В каком смысле безразличные? — спросил Девон, впервые заговорив после нашей ссоры.

Я снова пожала плечами.

— Слишком много детей, в то время как день слишком короткий, и в нём недостаточно часов, чтобы взрослые могли позаботиться обо всех. Большинство из них сосредотачивались на младших, которые нуждались в них больше. Через некоторое время я перестала пытаться привлечь чьё-либо внимание. Было легче не высовываться и просто слиться с толпой.

— Звучит не так уж и плохо, — осторожно сказал Феликс.

— Это и было не так уж плохо.

— Тогда почему ты не осталась? — спросил он, указывая на подвал. — Наверняка, так было бы проще, чем… всё это.

— Я подралась с одним из мальчишек постарше. Он отнимал у младших еду, и я сказала ему прекратить. Он подумал, что я лёгкая цель, так как он был выше и сильнее меня. А я показала ему, как он ошибался.

— Что ты сделала? — спросил Девон.

— Я сломала ему нос и сказала, что если он когда-нибудь снова отберёт у кого-то еду, то в течение шести месяцев будить пить через трубочку. Он понял намёк.

Девон улыбнулся.

— Хотелось бы мне это увидеть.

Несмотря на нашу ссору, я улыбнулась ему в ответ.

— Его нос распух до величины грейпфрута. Это было потрясающе.

— Почему мне кажется, что сейчас последует «но», — заметил Феликс.

— Но супружеская пара, у которой мы жили, не одобряла насилие, поэтому меня отправили в другую приёмную семью, — объяснила я. — И та действительно была намного лучше. У Хендерсонов была своя четырёхлетняя дочь, и она была невероятно милой.

Семья Хендерсонов. Я всё ещё иногда о них вспоминала. Я жила у них два месяца, и это были хорошие два месяца — до самого конца.

— Что случилось? — нежно спросил Девон, улавливая мою внезапную грусть.

— Они был приятной парой, но не богатыми, и жили в скверной части города, неподалёку от моста Лохнесса. Знаете, где это?

Девон и Феликс кивнули.

— В любом случае, у них был крошечный задний двор. Однажды их дочь играла во дворе. Она смеялась и бегала туда-сюда. И потом вдруг перестала. Так как я больше не слышала её, то вышла проверить. Она лежала на спине, медная плющилка обмотала её грудь.

Девон и Феликс поморщились. Они знали, что медные плющилки были отвратительными существами. Они были похожи на огромных удавов боа с мерцающими чешуйками медного цвета. Их тела были достаточно сильными, чтобы раздавить камень — и человеческие грудные клетки. И если они не могли придушить, то убивали с помощью укуса, поскольку их яд был очень ядовитым.

— Так что я схватила пластиковую бейсбольную биту, с который играла малышка и начала колотить ею по змее. Мать как раз вовремя вышла на задний двор, чтобы увидеть, как я в последний раз ударила по медной плющилке, прежде чем та отпустила девочку и уползла. Она подумала, что это была просто большая садовая змея. Конечно, маленькая девочка рассказала маме, что это был монстр, но мама ей не поверила. На следующее утро меня отправили в другую семью.

— Мне очень жаль, — сказал Феликс.

Я снова пожала плечами. Страх в глазах Хендерсонов был самым ужасным, что я когда-либо видела и чувствовала при помощи зрения души, потому что они боялись меня. Но я не могла их в этом винить. Никто не хотел иметь в доме буйного ребёнка, который спал всего в нескольких шагах от их собственной дочери.

— Почему ты не рассказала родителям, что случилось на самом деле? — спросил Девон.

— Я пыталась, но они были смертными. Эти люди знали о монстрах, но просто не хотели верить в то, что те живут на их заднем дворе. Они думали, что поступают правильно, отослав меня. Хендерсоны просто заботились о ребёнке. Их настоящем ребёнке.

Девон и Феликс обменялись виноватыми взглядами. Они больше не задавали вопросов, но я решила рассказать остальную часть истории. Теперь пусть уж узнают всё. Тогда, надеюсь, что после сегодняшнего вечера, мне больше не придётся об этом говорить.

— После этого я попала в последнюю приёмную семью — плохую.

— Что случилось? — спросил Феликс.

— Однажды ночью муж попытался проникнуть в комнату, которую я делила с двумя другими девочками, — объяснила я. — Ему я тоже сломала нос. Он вызвал полицию, но я рассказа им, что он собирался сделать со мной и другими девочками. Поэтому они посадили в тюрьму его, а не меня. После этого я решила, что с меня хватит. Я собрала свои вещи и ушла той же ночью. И с тех пор я сама по себе.

— А как насчёт Мо? — спросил Девон. — Почему ты не пошла жить к нему?

Я поморщилась.

— Мо предлагал, постоянно предлагал, но в то время я не хотела, чтобы кто-то был рядом со мной. Даже он. Кроме того, он ужасно неряшливый.

Я отпустила эту плохую шутку, чтобы они поняли, как тяжело мне об этом говорить. Я хотела остаться с Мо, но в то же время не желала становиться обузой, чтобы и он не отвернулся от меня, как это сделали Хендерсоны. Конечно, я знала, что он никогда бы так не поступил и всё-таки переживала. Потому что если бы Мо отказался от меня, я осталась бы совершенно одна, и не было бы никого, кто смог бы мне помочь. Поэтому я решила полагаться на его помощь как можно меньше.

Я осознала, что парни смотрят на меня, поэтому быстро закончила свой рассказ.

— После, я нашла это место в библиотеке и решила, что буду жить здесь, где меня никто не побеспокоит. И это работало.

— Пока не появился я, — заметил Девон.

— Да. Пока не появился ты.

Я старалась на него не смотреть. Я не хотела знать, что он думает или чувствует прямо сейчас.

Потому что не знала, что чувствую сама.

— Что ж, — сказал Феликс радостным голосом. — А я вот рад, что в нашей жизни появилась Лайла. Хотя держу пари, что Реджинальд и писки думают иначе, учитывая то, что сейчас им приходиться готовить намного больше еды.

— Вероятно, им требуется половина утра только чтобы приготовить ей достаточно бекона, — присоединился к поддразниванию Девон.

— Половина утра? — спросил Феликс. — Да они, вероятно, начинают готовить его в полночь, только чтобы успеть к завтраку.

— Эй! — я бросила в Феликса подушку. — Я не ем столько много бекона.

— О нет, — сказал он, уклоняясь от подушки. — Только примерно столько, сколько весишь сама. И это каждое утро.

Проворчав, я бросила в него следующую подушку, но Феликс, смеясь, отбил её. И внезапно я поймала себя на том, как смеюсь вместе с ним и Девоном.

Мы все вернулись к работе, затем случилось что-то странное. Я поняла, что рада тому, что они пришли.

У нас не заняло много времени, сложить мои оставшиеся вещи. Мне удалось засунуть всё в чемоданы, кроме мебели. Девон возвёл стену из трёх рядов коробок вокруг раскладушки, мини-холодильника, старого корыта и других вещей. Я не знала, будут ли они ещё здесь после распродажи, но у меня было предчувствие, что они мне больше не понадобятся. На самом деле, часть меня даже не была уверена в том, что я когда-нибудь вернусь суда снова.

Я огляделась, обвела взглядом пятна на потолке, оставленные водой, трещины на стенах и волнистые линолеумные плитки на полу, чтобы всё запечатлеть в уме. Только на тот случай, если я видела подвал в последний раз. С тех пор, как умерла моя мама, это место было в моей жизни больше всего похоже на дом.

— Лайла? — спросил Феликс. — Ты готова?

— Да.

Феликс взял один чемодан, а Девон схватил другой. Вместе мы поднялись по лестнице, прошли через кладовую и вышли в основную часть библиотеки. Я снова остановилась, чтобы ещё раз всё осмотреть, начиная от полки с потрёпанными книгами в мягкой обложке и кончая обшарпанными игрушками на столе в детском уголке, включая старые компьютеры на стойке регистрации. В моём горел образовался ком.

Я провела здесь так много дней с мамой, читая истории и просматривая вместе с ней книги. Может именно поэтому я решила жить здесь, чтобы вспоминать те хорошие времена.

— Пошли уже, — сказал Девон. — Мы припарковались в конце улицы.

Я на секунду закрыла глаза, чтобы сдержать слёзы, затем кивнула и пройдя мимо него, направляясь к входу библиотеки. Это был не тот вход, которым я обычно пользовалась, но он был на ближайшего к улице стороне здания, а я не хотела, чтобы Девон и Феликс тащили мои тяжёлые чемоданы дальше, чем необходимо.

Стеклянные двойные двери появились в поле моего зрения. Мы были ещё примерно в пятнадцати метрах от них. В двенадцати… десяти… пяти…

Что-то промелькнуло в тени на улице, промчалось от одной стороны входа к другой.

Я замерла.

— Стоп.

Феликс остановился, чуть не врезавшись в меня сзади.

— Что? В чём дело?

Я выглянула в стеклянную дверь, опуская руку на меч. Затем использовала своё зрение, но увидела на другой стороне лишь тени. Однако секунду назад там, на улице, ещё был кто-то или что-то. Меня охватило неприятно предчувствие, и я поняла, насколько мы с Девоном и Феликсом были изолированы здесь, в библиотеке. Это было бы идеальное место для засады или ещё одной попытки убийства.

— Возьми свой телефон. Позвони Клаудии. Скажи ей, чтобы она приехала сюда с несколькими охранниками. Прямо сейчас.

— Зачем? — спросил Феликс. — Машина стоит прямо перед дверью…

Снова перед дверью промелькнула тень. Потом ещё одна. И ещё. И все двигались сюда.

Я открыла рот, чтобы выкрикнуть предупреждение, но было слишком поздно.

Парни с мечами пробили дверь библиотеки.

18

Один за другим, семь человек ворвались в библиотеку, с мечом в руке и готовые атаковать.

Готовые убить.

— Назад! — закричала я.

Вытащив меч из ножен, я шагнула навстречу нападающим, хотя от их численности моё сердце ушло в пятки. Кто бы не желал смерти Девона, он не хотел рисковать.

Позади меня Девон с Феликсом бросили чемоданы и тоже выхватили мечи, но я знала, что им потребуется ещё несколько драгоценных секунд, прежде чем они действительно будут готовы.

Поэтому я набросилась на мужчин, кружась туда и сюда и пронзая каждого человека, до которого могла дотянуться. В основном я целилась в руки, пытаясь заставить их бросить оружие. Если у кого-нибудь из них был талант к силе, он всё ещё мог задушить меня голыми руками, но с мечом в руке им даже не нужно было сильно приближаться, чтобы убить меня. Я ни в коем случае не сдамся так просто. Им придётся потрудиться, чтобы покончить со мной. И тоже самое касалось Девона и Фелкса.

Один из людей взвыл от боли, когда мой клинок вонзился ему в запястье. Меч выскользнул из его онемевших пальцев, и я тут же воспользовалась своим преимуществом. Я прокрутила меч в руке, затем обхватила его обоими руками, взметнула вверх и рассекла грудь сильным ударом. Неприятный запах крови наполнил воздух, а красные капли брызнули с конца моего меча на книги. Мужчина снова закричал и прижал руки к груди, а из глубокой раны потекло ещё больше крови. Я развернулась и нанесла ещё один удар мечом с другого боку, ранив ещё раз. Он задёргался, упал на пол и так больше и не встал.

Одного прикончила, осталось ещё бесчисленное множество.

Большинство людей промчались мимо меня к Девону и Феликсу, вставших спиной к спине. Они защищались мечами, сдерживая нападающих, пока что сдерживая.

Я хотела поспешить к ним на помощь, но в этот момент увидела, как ещё один человек вошёл в библиотеку — таинственный незнакомец из Раззл Даззл.

Каштановые волосы, карие глаза, не высокий и не маленький, не толстый и не худой. Он был таким же заурядным и легко забываемым, как и в последний раз, вплоть до бежевых рубашки поло и штанов хаки. Он остановился позади своих людей, засунув руки в карманы, как будто был только зрителем в боксёрском поединке, а не свидетелем того, как Феликс и Девон сражаются за свою жизнь.

Я крепче ухватилась за меч и хотела наброситься на него, потому что предположила, что если убью, то остальные злоумышленники лишатся стимула. Но загадочный незнакомец заметил меня и нахмурился. Наши глаза встретились, и подключилось моё зрение души. Я почувствовала острое раздражение, вместе с чем-то, что было похоже на узнавание. Я нахмурилась. Мы с таинственным незнакомцем знакомы? Я не припоминала, чтобы мы встречались раньше, но он казался знакомым… или, по крайней мере, он знал меня.

Таинственный незнакомец увидел, что я направляюсь к нему и издал резкий, низкий свист. Двое мужчин отделились от группы, сражающейся с Девоном и Фелексом, и направились в мою сторону, перекрыв мне дорогу, прежде чем я успела добраться до моей цели. Гавнюк одарил меня холодной улыбкой, затем снова переключил своё внимание на остальных.

Двое мужчин подступали всё ближе. Я не хотела, чтобы они окружили меня, поэтому повернула и побежала в детскую секцию библиотеки.

Я слышала ступающие по ковру шаги, преследующих меня людей и бросила взгляд через плечо, чтобы оценить расстояние между мной и ближайшем парнем. Затем продолжила убегать, уставившись на деревянный стул, который стоял недалеко от игровой площадки. Я прибавила скорость, запрыгнула на стул и, чтобы атаковать преследователя, сразу же развернулась, нанеся удар мечом. Меч рассёк ему шею, а если быть точнее: горло. Он бесшумно упал, а я рванула меч в другом направлении, повернувшись лицом к следующему мужчине.

Двоих прикончила, осталось всё ещё бесчисленное количество других.

Мне только удалось поднять меч, когда следующий злоумышленник добрался до меня. Его меч пронёсся по воздуху. Слишком поздно я поняла, что у него есть талант к скорости.

Мы разошлись после быстрого столкновения, во время которого мне чисто инстинктивно удалось отразить удары такие быстрые, что я их почти не видела. Пот стекал по лицу, а рука, обхватывающая рукоятку меча, была горячей и липкой. Стоило моему противнику правильно ударить по чёрному клинку, и он выбил бы его из моей руки, и тогда мне пришёл бы конец.

Мой взгляд метнулся вправо и влево, в поисках чего-то, чем я могла бы воспользоваться. В конце концов он остановился на другом стуле и деревянном столе. Я описала клинком большую дугу и как я и надеялась, нападающий отскочил назад, чтобы уклониться от удара. Потом я повернулась и побежала, однако не так далеко. Я хотела запрыгнуть на стул, но мой противник использовал свой талант скорости и пролетев мимо, запрыгнул на него первый, заставив меня резко затормозить.

— О, мне очень жаль, цыпочка, — издевался мужчина, размахивая своим мечом. — Я занял твоё место? И что ты теперь будешь делать?

Я ухмыльнулась.

— Вот это.

Я выбила стул из-под его ног.

Мужчина вскрикнул от удивления, теряя из-под ног опору, и упал на стол, как я и планировала. Его скорость, его магия давали ему преимущество только в том случае, когда он был на ногах, а я с этим покончила.

Я бросилась вперёд и пронзила мечом его грудь, заставив кричать от боли. Всё же ему удалось ударить меня своим мечом.

На этот раз закричала я.

— Лайла!

Мне показалось, что я услышала, как среди лязга мечей и рычания сражающихся Девон выкрикнул моё имя. Но я была не уверена.

К счастью для меня, удар противника пришёлся на низ, и лезвие его меча рассекло только левое бедро, а на живот. Всё же рана болела, как будто кто-то разжёг огонь в моём бедре, и я почувствовала, как по коже стекает кровь. Поскольку удар не был вызван какой-либо магией, мой талант не сработал, и рана не сделала меня сильнее.

Мой противник скатился со стола, восстановил равновесие и снова набросился на меня. Из-за моего ранения ему удалось сбить меня с ног. Я упала на одно колено рядом с книжной полкой, и весь воздух вышел из моих лёгких. Мужчина навис надо мной, ухмыляясь. Он поднял свой меч, готовый вонзить мне в голову.

Я вдохнула и успела откатиться вправо. Меч мужчины прорезал воздух в том месте, где секунду назад ещё находилась моя голова и проткнул книгу на полке. Мой противник издал сердитый рёв и встряхнул меч, чтобы отшвырнуть книгу, застрявшую на клинке.

Я приземлилась на травмированную ногу, и боль пронзила моё тело, заставив зашипеть. Но мне удалось встать на ноги. Мужчина, наконец-то, смог сбросить с меча книгу и снова накинулся на меня, двигаясь даже быстрее, чем раньше. Теперь нет способа убить его.

Если только не воспользоваться моей впитывающей магией, которая сделает меня достаточно сильной, чтобы я могла продолжать сражаться.

На этот раз вместо того, чтобы поднять свой меч, мужчина сжал кулак. Я закрыла глаза и замерла, позволив ему ударить меня по лицу. Один, дав, три. Так много ударов он успел нанести благодаря своему таланту к скорости, прежде чем мне удалось отступить достаточно далеко.

Но оно того стоило, когда резкая, жгучая боль от его ударов превратилась в ледяной холод, наполнивший моё тело и придавший сил снова броситься вперёд.

Мужчина направил в мою сторону кулак, но я предвидела это движение и перехватила его руку. Так мы стояли, раскачиваясь взад и вперёд. На его лице отразилась растерянность, когда он удивился, что я внезапно оказалась намного сильнее него. Но я не собиралась давать ему время, чтобы решить эту загадку. Я подняла меч, но он всё ещё был быстрее, и теперь сделал то, чего я боялась всё это время: он выбил у меня оружие из моих вспотевших рук.

Я собиралась броситься к мечу, но мужчина заехал меня кулаком в грудь, отбросив к книжной полке. Я ударилась головой о металлическую раму, и на этот раз даже ледяного огня магии в моих жилах было недостаточно, чтобы стряхнуть танцующие пред глазами звёзды. Мои ноги подкосились, и я приземлилась на свой зад. Мужчина встал передо мной и высоко поднял меч, готовый вонзить мне в грудь. А всё, что я могла — это в оцепенении сидеть и смотреть, как меня убивают…

— Остановись! — раздался резкий голос.

При этом звуке знакомый ледяной холод пронёсся через всю библиотеку, пощекотав мою кожу.

Это… магия?

Человек, напавший на меня тут же замер с мечом над головой. Его мышцы на руках и шее были напряжены, как будто он боролся с какой-то странной, невидимой силой, удерживающей его на месте.

Вдруг появился Девон и присел рядом со мной. Он обхватил мою руку, прикрывая своим телом, хотя ни на мгновение не отводил глаз от другого человека.

— Повернись, — сказал Девон тем же резким тоном.

Ещё одна холодная волна магии пронеслась по библиотеке, а рука Девона ледяная, словно лёд, лежала в моей. Человек сделал так, как повелел Девон, хотя продолжал бороться с этой странной силой, державшей его в плену. Нет не странной силой.

Девон — её вызвал Девон.

Каким-то образом он своим голосом заставил напавшего на меня человека подчиниться ему. Человек, который собирался убить меня, теперь делал всё, что приказывал ему Девон — танцевал, словно марионетка под его дудку.

Я смотрела на Девона, округлив глаза. Его губы скривились в свирепую улыбку, но он не отрывал взгляда от нашего противника.

— Защити нас, — приказал он со странным, ужасным магическим принуждением в голосе.

Рука Девона стала ещё холоднее, как будто я сжимала в пальцах кубик льда вместо части тела из плоти и крови.

Мужчина издал сердитый рёв, но сделал так, как приказал Девон. Он развернулся, поднял меч над головой и набросился на двух оставшихся мужчин — своих собственных людей.

Первый парень блокировал удар мужчины-марионетки, в шоке глядя на своего друга, как будто тот внезапно сошёл с ума. Может быть так и было, потому что мужчина-марионетка продолжал нападать на своего друга, нанося удар за ударом.

И тут случилось немыслимое. Мужчина-марионетка, которым управлял Девон, воткнул меч в сердце своего друга и убил его. Затем повернулся и сделал то же самое со вторым человеком.

Тем не менее какой бы шокирующей не была ситуация, я обвела взглядом библиотеку, в поисках нашего последнего противника, таинственного незнакомца, который руководил злоумышленниками. Где же он…

Девон удивлённо зашипел. Ещё мгновение назад он сидел рядом со мной, держа мою руку в своих замороженных магией пальцах. А в следующее, таинственный незнакомец рванул его на ноги. Одной рукой он зажал Девону рот, а другой прижал кинжал к горлу. Девон начал сопротивляться, но таинственный незнакомец, вонзив лезвие кинжала в его горло, порезал его.

— Если двинешься или заговоришь, тебе крышка! — прорычал таинственный незнакомец.

Глаза Девона встретились с моими, и его страх обрушился на меня, словно молния. Но опять же, он боялся не за себя, а за меня и Феликса. Каким-то образом я поняла, что Девон не в состоянии использовать свой талант, свою магию, пока не может говорить.

Таинственный незнакомец, похоже, тоже это знал. Он продолжал закрывать Девону рот, даже когда тащил его к дверям библиотеки.

— Убей их, ты идиот! — прошипел он мужчине-марионетке.

Мой противник заморгал, затем покачал головой, как будто хотел избавиться от последних остатков магии Девона, прежде чем снова повернуться ко мне.

Я стиснула зубы, схватил меч и быстро вскочила на ноги. Я подняла свой клинок, готовая приложить все силы в надежде, что смогу убить моего противника, чтобы затем последовать за Девоном и таинственным незнакомцем…

Но внезапно появился Феликс и вонзив моему противнику меч в бок, выдернул его. Мужчина повалился на пол — мёртвый.

Мы с Фелксом оба повернулись к таинственному незнакомцу, который всё ещё держал свой кинжал у горла Девона.

Он издал брезгливое рычание, но в то же время схватил Девона крепче, продолжая отступать к дверям библиотеки. Мы с Феликсом следовали за ними, подняв мечи и готовые ко всему.

— Отпусти его, — приказал Феликс. — И мы позволим тебе жить.

Таинственный незнакомец язвительно рассмеялся, но это был его единственный ответ…

Девон заехал мужчине левым локтем в живот, и тот задохнулся от боли. В то же время он всунул правую руку между своей шеей и кинжалом, так что лезвие только порезало его запястье, а не горло. Девон зашипел от боли, когда кровь полилась по руке, но ему удалось высвободиться из хватки противника. Он резко повернулся и открыл рот…

В этот момент таинственный незнакомец подошёл и сильно толкнул Девона, так что тот отлетел к книжной полке. Затем наш таинственный противник издал ещё один сердитый рык, развернулся и побежал в сторону выхода.

Феликс поспешил к Девону, а я, хромая, последовала за ним. Феликс помог Девону подняться, затем оба парня посмотрели на меня.

— Ты в порядке? — спросил Девон.

— Всё чудесно.

Его взгляд упал на мою левую ногу и кровь, пропитавшую брюки карго. Затем его взгляд устремился на мой меч, на который я опиралась, как на костыль.

— Ты уверена?

Я махнула рукой.

— Это просто царапина. Я в порядке…

Последние остатки магии, которые ещё горели в моих венах, исчезли, словно углекислый газ из открытой банки. Я обмякла и упала бы вперёд, если бы Девон не подошёл, чтобы подхватить меня.

Он был сильнее, чем я думала, потому что смог легко поставить меня на ноги и держать в таком положении.

— Может тебе стоит присесть, — сказал он, его зелёные глаза весело сверкнули.

— Может быть. На пару секунд.

Он помог мне сесть на стул в детской секции. Его рука горела на моей, горячая, а не холодная, но всё равно наполненная ощущением магии. Другого вида магии, и я понятия не имела, что с ней делать.

— Спасибо, — тихо сказала я.

— Не за что, — ответил Девон так же тихо.

Его тёплая рука ещё на мгновение задержалась на моей, прежде чем он выпрямился и отступил назад.

Феликс какое-то время смотрел на меня и Девона, прежде чем обвести взглядом остальную часть библиотеки, разглядывая трупы, перевёрнутые полки, беспорядочные кучи книг, разбитые столы и стулья.

В конце концов он посмотрел снова на Девона.

— Знаешь, я думаю, Лайла права, — сказал Феликс. — Сейчас тебе нужно позвонить своей маме.

Девон застонал.

19

Клаудия появилась примерно двадцать минут спустя вместе с Грантом, Реджинальдом, Анджело и дюжиной охранников Синклиров, одетых в чёрные плащи и с мечами на поясе. Они ворвались в библиотеку и начали обыскивать здание.

— Чисто!

— Чисто!

— Чисто!

Крики охранников раздавались то из одной части библиотеки, то из другой.

Мы с Девоном и Феликсом нашли убежище в детском отсеке, где сидели за детским столом на низких стульчиках. Как только охранники подтвердили, что в библиотеке всё чисто, Клаудия подошла к нам, за ней по пятам следовали Реджинальд и Грант.

— Девон? — спросила Клаудия, её взволнованный взгляд остановился на ране на его запястье.

— Я в порядке, мама, — сказал он. — Это просто порез.

Она оглядела Феликса, который пережил драку, получив несколько порезов и ушибов и синяк под глазом, постепенно становящийся всё темнее, прежде чем, наконец, повернуться ко мне. Она уставилась на кровь, которая стекала по ноге, несмотря на бумажные полотенца, которые я приложила к ране.

— Что случилось? — спросила Клаудия. — Что вы здесь забыли?

Я уже открыла рот, чтобы сказать, что это моя вина, но Девон опередил меня.

— Мы с Феликсом пришли помочь Лайле собрать вещи, — объяснил он.

— Неужели, — пробормотала Клаудия, по очереди глядя на всех нас.

Девон пристально посмотрел на неё. Феликс улыбнулся, но улыбка показалась мне нервной. Я лишь пожала плечами.

В конце концов, она снова обратилась к Девону.

— Для чего ты пришёл сюда? Не взяв с собой охранников?

Девон встал.

— Потому что мне не нужны охранники. Я сам могу о себе позаботиться.

Клаудия открыла рот, но потом передумала, когда поняла, что мы все уставились на неё. Вместо этого она кивнула головой, указав на стойку регистрации. Девон вздохнул и последовал туда за матерью, и мы больше не могли их слышать. Но я отлично могла представить себе, как Клаудия читает ему нотацию.

Реджинальд и Грант отошли, чтобы проверить охранников, и я тоже встала.

— Что ты делаешь? — спросил Феликс. — Тебе не следует много двигаться, пока не вернёмся в особняк, где сможем тебя исцелить.

— Я хочу кое-что проверить. Ты собираешься мне помочь или нет?

— Ладно, помогу, — сказал Феликс, обнимая меня за талию.

Он проводил меня к моему последнему противнику, у которого был талант к скорости и которым командовал Девон. Я села на пол рядом с телом. Феликс перевернул его на живот, и я вытащила кошелёк парня из заднего кармана брюк. Но у него не было с собой ни удостоверения личности, ни водительских прав, ни кредитных карт, поэтому я с отвращением отбросила кошелёк и ощупала другие его карманы. Наряду с несколькими смятыми купюрами, которые я тут же прикарманила, я нашла пачку жевательной резинки, небольшую расчёску и одну очень интересную вещь — серебреный браслет с выгравированной волчьей головой.

Герб семьи Волковых.

Я показала Фелксу браслет. Он подошёл к нескольким другим мёртвым парням и, в самом деле, у них у всех был похожий браслет, спрятанный в кармане.

Феликс покачал головой.

— Не могу поверить в то, что они все охранники семьи Волковых.

— Почему нет?

— Потому что это не имеет никакого смысла. У нас нет больших проблем с Волковыми. Кроме того, скорее всего это Итосы напали и убили Ловренса. Так почему же сегодня вечером нас атаковали охранники Волковых? Почему не люди из семьи Итосов?

Я поворачивала браслет Волковых в руке, наблюдая, как серебро блестит на свету. Феликс был прав. Не было смысла в том, что одна семья несла ответственность за первое нападение на Девона и Лавренса, в то время как другая отдала приказ напасть здесь, в библиотеке. Должно быть что-то связывало эти два покушения или кто-то.

Может дело совсем не в семьях, а в таинственном незнакомце. Но он должен на кого-то работать, если ему удалось нанять столько людей. Либо так, либо он сам богат. Но даже тогда кто-то должен что-то о нём знать.

— Давай предположим, что за сегодняшним нападением стояла семья Волковых, — сказал Феликс. — Откуда они знали, что Девон здесь? Никто не видел, как мы покидали особняк. И даже если за нами наблюдали: никто не мог знать, что в конце концов мы окажемся здесь.

— Кто-то знал, — настаивала я. — Потому что таинственный незнакомец был здесь, как и недавно в ломбарде. Он был тем, кто напал на Девона.

— Но как?

Я пожала плечами. Я не знала ответа. Как только я смогу ответить на этот вопрос, то, скорее всего, также узнаю, кто такой таинственный незнакомец и чего он хочет от Девона. Ну, вообще-то, с последней частью я уже разобралась.

Ещё несколько охранников вошли в библиотеку. Реджинальд и Грант повернулись к ним. Клаудия тоже прервала разговор с Девоном, чтобы послушать, что они скажут.

— Кого-нибудь нашли? — спросил Грант.

Один из охранников покачал головой.

— Вокруг здания никого нет. Сожалею.

Клаудия сжала губы, затем направила взгляд на меня. От её беспокойства у меня сжалось сердце.