Легенда о седьмой деве

Глава 9

Сегодня вечером Меллиора с Кимом пришли ко мне.

— Мы хотим, чтобы ты вернулась с нами в Эббас, пока его не найдут.

Они были напуганы. Я даже бровью не повела. Мне до сих пор удавалось скрывать свои чувства. Это одно из немногих моих достижений. Я сумела заставить их думать, что я близкий друг, и они ни разу не усомнились в моей дружбе.

— Кого?

— Рубена Пенгастера. Он сбежал и вполне может добраться сюда.

Рубен Пенгастер! Сколько лет прошло с тех пор, как он пытался меня замуровать! Иной раз я жалею, что ему это не удалось. Если бы у Рубена все получилось, я умерла бы в полной уверенности, что Ким любит меня так же, как я люблю его. Никакие муки седьмой девы не могут сравниться с тем, что испытала я, узнав, как жестоко ошиблась.

— Я не боюсь. — Я рассмеялась.

— Послушайте, Керенза! — На сей раз заговорил Ким. Его голос был напряжен, а во взгляде сквозило беспокойство. — Я получил письмо из Бодмина. Там не на шутку встревожены. Последние несколько дней Рубен очень странно себя вел, повторял, что не успел сделать кое-что до того, как его забрали туда. Они уверены, что он вернется в деревню.

— Тогда они пришлют охрану, которая будет поджидать его здесь.

— Такие больные обычно очень хитры и изобретательны. Вспомните, что он чуть не натворил!

— Да, если бы не вы, Ким… — мягко заметила я.

Ким нетерпеливо пожал плечами.

— Идемте в Эббас. Тогда мы сможем быть спокойны.

Я подумала: «А почему вы должны быть спокойны, если я все эти годы мучилась из-за вас?»

— Вы преувеличиваете, — возразила я. — Со мной все будет в порядке. Я никуда не пойду.

— Это безумие, — заявил Ким, а Меллиора едва не расплакалась.

— Тогда давайте мы придем сюда, — предложил Ким.

Мне приятно было видеть его беспокойство обо мне. И хотелось, чтобы он переживал из-за меня всю ночь.

— Поверьте, в этом нет нужды, — сказала я после небольшой паузы. — Вы все преувеличиваете. Рубен Пенгастер уже забыл о моем существовании.

Я выпроводила их и стала ждать.

Наступила ночь. Карлион в школе. В Довер-Хаус со мной была только Дейзи. Я ничего ей не сказала, потому что не хотела пугать. Она спала в своей комнате.

Я села у окна. Ночь была безлунной, но морозной, и звезды ярко сверкали на небе. Внезапно мне показалось, что среди каменных фигур мелькнула какая-то тень. А что это за странный звук? Опустилось окно? Скрипнула щеколда на двери?

Почему я так радуюсь? Я заперла двери, как всегда, но никаких особых мер предосторожности не предпринимала. Знает ли он, где меня найти? Когда его увезли отсюда, я уже жила в Довер-Хаус. И по-прежнему живу здесь.

Сможет ли Рубен пробраться в дом? Услышу ли я крадущиеся шаги за дверью и этот внезапный зловещий смех? Я до сих пор слышала его. Слышала во снах. Порой я видела, как его руки тянутся к моему горлу. Иногда по ночам я восклицала: «Почему Ким пришел и спас меня? Лучше бы он оставил меня там умирать!»

Именно поэтому я и сидела здесь сейчас — напуганная и обрадованная одновременно. Мне хотелось выяснить для себя самой, хотелось понять, довольна ли я тем, что осталась жива.

Я представляла себе лицо этого человека, его глаза, безумную улыбку. Я знала, что он убежал, чтобы прийти за мной. Рубен был болен — ужасно болен, душевно болен. Ким был прав, когда говорил, что такие люди весьма изобретательны. Но когда он придет за мной, я буду знать. Он убьет меня; возможно, спрячет где-нибудь, чтобы позже замуровать в стену. Я знаю, Рубен верит в то, что должен это сделать.

Я буду замурована, как седьмая дева! Я уже долгие годы оторвана от всего хорошего, что есть в жизни. Солнце меня не греет, и жизнь моя мертва.

Что это? Я подошла к окну и заметила темную фигуру в сумраке садовой изгороди. В горле моментально пересохло, и когда я попыталась крикнуть, не смогла издать ни звука.

Там, внизу, стоял Рубен. Он пришел за мной, как и обещал. Конечно, пришел. Разве он не для этого сбежал из Бодмина? Ему нужно было закончить работу, для этого он и пришел.

За те несколько секунд, что я стояла у окна, раздумывая, куда бежать и что делать, былое всплыло в памяти так ярко, словно мне довелось пережить все заново. Ужас, который охватил меня в доме бабушки, когда я осталась наедине с Рубеном; смятение после того, как я очнулась на холодном ночном ветру; паника, когда меня замуровали в стене и я очутилась лицом к лицу со смертью.

Именно в этот момент я вдруг поняла, что не хочу умирать. Больше всего на свете я хочу жить!

А Рубен стоял внизу и собирался убить меня. Темная фигура исчезла за изгородью, и я поняла, что он приблизился к дому.

Я плотнее запахнула халат, так и не решив, что делать. Зубы стучали, в мозгу пульсировала только одна мысль: «О Боже! Сохрани мою жизнь! Я не хочу умирать!»

Как скоро он заберется в дом? Все закрыто, но такие люди, как Рубен, у которого на уме только одна мысль, часто находят способ добиться своего. Почему я не согласилась пойти в Эббас? Они же хотели, чтобы я пошла — Меллиора и Ким любят меня… по-своему. Но друг друга они любят еще сильнее. Почему мне всегда нужно быть на первом месте? Почему бы мне не принять с благодарностью то, что мне предлагают? Почему все лучшее всегда должно быть непременно только у меня?

Я вышла из спальни и побрела по притихшему дому вниз, к задней двери. В ней было окошко, и сердце мое подпрыгнуло от ужаса, потому что сквозь стекло я увидела расплывчатый силуэт мужчины.

С той стороны двери стоит Рубен, сказала я себе. И если он не найдет другого способа проникнуть в дом, то разобьет стекло. Я представила, как его рука пролазит в отверстие, чтобы открыть засов. И тогда я буду полностью в его власти.

Мне захотелось выбраться из дома. Я кинулась к парадной двери и тут вспомнила о Дейзи. Недолго думая, я поспешила в комнату, где спала служанка, и разбудила ее. Она всегда была глуповатой, так что я не стала тратить время на объяснения.

— Быстренько надень что-нибудь, — велела я. — Мы идем в Эббас. Немедленно.

Пока она возилась с одеждой, я продолжала размышлять. Я не хочу умирать. Я хочу жить… но жить не так, как раньше.

Я никогда прежде не осознавала, как дорога мне жизнь. Казалось, мое внутреннее «я» насмехалось надо мной. «Тебе дорога твоя жизнь… только если ты живешь так, как хочешь. А как же остальные? Разве они не чувствуют то же самое?»

Я взяла Дейзи за руку и потащила девушку за собой, вниз по лестнице. Когда мы вышли из дома, кто-то крепко схватил меня за локоть. В какую-то долю секунды я поняла, что изо всех сил буду бороться за свою жизнь.

— Керенза!

Значит, это не Рубен. Ким! Его лицо было напряженным и встревоженным.

— Так это вы!

— Господи! — отрывисто воскликнул он. — Но вы же не думаете, что мы оставим вас одну!

Мы? Меллиора тоже здесь. Они всегда вместе, Меллиора и Ким.

— Выходит, это вы крадучись бродили вокруг дома! Вы меня напугали. Я видела вас из спальни. Я подумала, что это Рубен.

— Все к лучшему, — ответил он. — Возможно, теперь вы готовы пойти в Эббас.

И мы пошли. В ту ночь я не спала. Я сидела у окна в доме, который сыграл столь важную роль в моей судьбе. Я видела рассветные лучи на багровом небе, которые на какой-то миг окрасили каменные фигуры в розовый цвет.

Утром мы узнали, что Рубена поймали.

— Слава Богу! — воскликнул Ким.

Я тоже вознесла хвалу Господу, ибо ночью со мной кое-что произошло. Словно лучик света прорезал темноту, которая окружала меня. Я осознала, что это еще не конец моей жизни. Я молода. Я красива. Ким и Меллиора счастливы, что я осталась жива.

Прошло около года с тех пор, как умер Рубен Пенгастер. Эту новость принесла мне Меллиора. Она не признавалась, но я поняла, что ее жизнь постоянно омрачал страх за меня. В тот день она светилась от счастья, и я ее за это просто обожала. Любовь окружала меня, согревая подобно солнцу.

К нам присоединился Ким.

— Теперь я смогу спать спокойно, — сказал он. — Честно говоря, я жил в постоянном страхе, что Рубен снова сбежит и придет за вами.

Я улыбнулась ему. В моей душе не было горечи. Он — муж Меллиоры, и с той памятной ночи, которая стала для меня откровением, я увидела, что это хорошо и правильно. Я любила Кима за его силу, доброту и мужественность. Я вплетала его в свои мечты до тех пор, пока не убедила себя, что он настолько же необходим для моего счастья, как и Эббас. Но мечтам не суждено сбываться. И в ту ужасную ночь, когда я поверила, что во второй раз в жизни встречусь со смертью, мне пришлось отбросить свои мечты.

Ким — не для меня. Я его обожала, я до сих пор любила его, но… совсем по-другому. Мои чувства к нему стали постепенно меняться. Я начала понимать, что, если бы вышла за него, наш с ним брак не был бы таким счастливым, как их брак с Меллиорой. Они были созданы друг для друга, и теперь я в этом не сомневалась. А мы с Кимом подходили друг другу только в моих мечтах.

Бабушка хотела, чтобы я вышла замуж, она мечтала о том, чтобы я познала счастье, которое она разделила с Педро. Наверное, где-то в мире есть человек, который сможет полюбить меня и которого смогу полюбить я. И тогда у меня будет возможность проверить бабушкины слова о счастье, которое желанным гостем приходит не только в богатые особняки, но и в глинобитные хижины. Этот мужчина должен быть сильным, смелым, предприимчивым — и даже более чем Ким, который уютно обосновался в своей нынешней деревенской жизни, тихой и благоустроенной.

А Карлион? Наши с ним отношения тоже изменились. Я люблю сына так же сильно, как и всегда, но теперь я поняла, насколько ценна жизнь для каждого конкретного человека. Мы вместе обсудили его будущее — и Джо обсуждал его вместе с нами. Карлион пойдет в университет, и, когда сын станет достаточно взрослым, чтобы самому выбирать, чем ему заниматься в жизни, он это сделает.

— Тебе решать, Карлион, — сказала я. Сын улыбнулся в ответ, и я поняла, что между нами есть взаимное доверие и привязанность, то, чего каждая мать мечтает добиться в отношениях с горячо любимым ребенком. Мы часто бываем вместе, и я очень радуюсь его успехам.

Итак, я выбралась из тьмы. Я больше не замурована в стене, которую возвела собственными руками.

Иногда случаются темные дни, но они проходят, и жизнь с каждой неделей становится счастливее. Порой я представляю, что бабушка рядом со мной, что она смотрит на меня и аплодирует. Я помню ту мудрость, которой она учила меня, и часто повторяю ее слова — в такие моменты я понимаю их по-новому. Вероятно, я учусь жить, как она и хотела, и запоминаю данные мне уроки. Я вернула любовь сына. Ким — мой друг, Меллиора — моя сестра.

Возможно, когда-нибудь я буду так же счастлива, как была счастлива бабушка Би со своим Педро. Я надеюсь, что найду счастье, которое непрошеным гостем пришло к Меллиоре, но которого была лишена я. Счастье любить. Потому что любить — значит отдавать, ничего не требуя взамен, жить ради того, чтобы отдавать.

Именно этому я постепенно учусь, и, когда я усвою этот урок — кто знает? — может, мое счастье найдет меня.