Легкое дельце

Глава 13

Расходились постепенно. Адмирал Паари «попросил», чтобы тело Деттерти поместили в переносную криокапсулу и перенесли на его когг. И сам сразу же покинул катер, бросив напоследок нечитаемый взгляд на меня. Во всяком случае, я не смогла распознать, что он думает и чувствует по отношению ко мне. Мортон, старший станции внутреннего патруля, отдал соответствующие распоряжения по поводу мертвого тела, уборки катера и смены патруля, которая уже запаздывала из-за произошедшего. Теперь патрульные должны были стартовать с другого ангара. Дождавшись, пока в катере, кроме нас, не останется никого постороннего, он чуть помедлил. А потом шагнул ближе к Серену, одновременно протягивая тому руку для рукопожатия:

— Как бы мне ни хотелось все отрицать, Серен, но ты спас мою задницу. В очередной раз. Что я тебе должен?

— Отстань, — с досадой отмахнулся куратор Таира. Но протянутую руку пожал. — Я действовал в первую очередь в интересах своего ведомства. Так что ты мне ничего не должен.

Чуть помедлив, Мортон все же спросил:

— А чем она вообще вам помогла? Странно как-то… Модификантка все же. Обычно они не идут на сотрудничество с властями.

Я не видела лица Серена. Куратор Таира по-прежнему находился у меня за спиной. Но молчал он долго, прежде чем ответить:

— Здесь немного иная ситуация. Так сложилось, что Ирейс почти провалил свою миссию и попал в плен к генетикам…

— Почти… — хихикнул Мортон. — По-моему, это не совсем уместное слово.

— Не перебивай! — строго, но без злости отозвался Серен. — Или ничего больше не скажу!

— Молчу-молчу!

Исходя из поведения этих двоих, я пришла к выводу, что они если не друзья, то давние приятели.

Наверное, Серен наградил командора весьма красноречивым взглядом. Потому что продолжил говорить он не сразу:

— Так вот. Ирейс был помещен в медкапсулу с тем, чтобы в таком виде доставить его на Эльдеус. Мы давно подозревали, что там база черных генетиков. Вот только доказать это никак не удавалось. Агенты исчезали словно в черной дыре, не добыв никакой информации. Теперь я уже знаю почему. Но я отвлекся. Корабль, на котором летала девчонка, зафрахтовали, чтобы доставить капсулу с Ирейсом на Эльдеус. В пути, по стечению обстоятельств, девчонка убила сопровождавшего капсулу. А саму капсулу открыла. И вот тогда у нас появился шанс разобраться с Эльдеусом. Прости, но подробности я тебе не раскрою. Но теперь ты понимаешь, почему модификантка мне нужна живой? Кстати. Я не соврал, ее модифицировали на Эльдеусе, в процессе операции.

— Намекаешь на то, что убивать ее не собираешься? — криво усмехнулся Мортон.

— Намекаю на то, что разбираться с ней я буду сам, — веско парировал Серен. — После того как получу от нее всю необходимую мне информацию. Можешь не волноваться, слово даю, больше ты ее не увидишь.

Чтобы Серен не имел в виду, от его слов у меня по коже пробежал озноб. А Мортон согласно кивнул, видимо, сразу и безоговорочно поверив яоху, протянул руку и снова, уже прощаясь, пожал кисть куратора Таира.

— Ладно. Я оставлю тебя. Как бы там ни было, береги свою змеиную задницу! Без тебя этот мир станет значительно хуже!

Мортон последним покинул катер, оставляя в нем Серена, Ирейса и меня. Тело Деттерти уже унесли. И даже кофейное и кровавое пятна убрали. Только ремни, которыми меня на совесть упаковали, напоминали о том, что здесь недавно произошло. Они впивались в тело, перекрывая кровоток и заставляя неметь конечности. Однако я не смела напоминать о себе. А вдруг нас кто-то подслушивает? Весь план тогда полетит псу под хвост. Но лежать с каждой секундой становилось все неудобнее.

— Так, сматываемся и мы, — спокойным голосом скомандовал Серен, когда шаги Мортона затихли где-то в ангаре. — Пока Паари не передумал и не вернулся. А то мне что-то его взгляды в сторону землянки совсем не нравятся.

— Я тоже их заметил, — отозвался Ирейс, склоняясь ко мне, подхватывая мою тушку и взваливая себе на плечо. — Извини, — едва слышно шепнул он мне. — Придется потерпеть, пока не взлетим. Серен прав. Как-то уж очень подозрительно поведение адмирала Паари. Слишком легко он согласился отпустить тебя с нами. Я бы на его месте сопротивлялся бы до последнего. Ведь пока ты жива, существует угроза для его карьеры…

— Вот-вот! — подхватил ворчливо яоху, направляясь на выход. — Поэтому не болтал бы ты лишнего, дружок! Неизвестно, чьи уши находятся поблизости и что они могут услышать.

Катер, на котором прилетел на станцию внутреннего патруля Серен, находился здесь же, в этом же ангаре. Правда, в противоположном от злосчастного катера номер четырнадцать конце. Удивительно, что Паари поверил Серену, будто бы направляясь в его катер, Таир услышал, как Деттерти шебаршится внутри. Может, потому, что это выглядело не совсем правдоподобно, Таир и его куратор беспокоились о поведении адмирала. А может, просто знали его лучше меня.

Обо всем этом я думала, болтаясь вниз головой на крепком плече килла. А еще меня немного беспокоила собственная реакция на смерть того, кого я так долго любила. Слишком уж равнодушно я отнеслась к произошедшему. Что это? Выверты психики, перестраивающейся под воздействием модификаторов генома? Или я обманывала сама себя, думая, что люблю Фаира? А на самом деле любовь во мне давным-давно перегорела. Если вообще была.

Катер яоху был почти таким же по габаритам, как патрульные катера. Отличия были минимальными. Например, в катере, на котором прибыл Серен, не было клетки для пленника. В связи с этим Таир с виноватой улыбкой сгрузил меня в дополнительное кресло-кокон, активировал его и сразу же заблокировал так, что даже если бы я и смогла избавиться от пут, то из кресла без посторонней помощи все равно бы не выбралась.

— Извини, — задорно сверкнул он без малейшего раскаяния шоколадно-карими глазами, — выпущу сразу же, как только отлетим от станции на приличное расстояние.

— Хорош болтать! — осадил его идущий позади нас куратор. — Занимай место и стартуем!

— Кстати, Тина — первоклассный пилот! — ни грамма не смутившись, Таир прошел вперед и занял место рядом с куратором. Ты бы видел, какие чудеса она вытворяла, когда охрана Эльдеуса пыталась нас уничтожить! Может, доверим старт ей?

— Ты дурак? — ровно поинтересовался в ответ яоху, не поднимая головы от пульта управления катером. С моего места мне был виден лишь его бугристый затылок и довольно широкие для его расы плечи. — Уверен, что Паари не будет рядом, когда твоя Тина будет запрашивать разрешение на старт?

— А вы уверены, что покрытие грешков зятя — единственный проступок адмирала? — поинтересовалась, не дав ответить Таиру, я.

Я впервые заговорила после того, как очнулась от обморока. И голос звучал слишком незнакомо и хрипло даже для меня. Таир с тревогой в глазах оглянулся. Куратор же его так и продолжал готовить старт.

Тишина висела в катере не меньше минут пяти. Видимо, пока Серен не выполнил все необходимые действия по подготовке старта. Только после этого он выпрямился и всем корпусом повернулся ко мне:

— Нет. Не уверен. Абсолютно честный служащий Звездного флота не стал бы покрывать подобные делишки. Я уверен, что Паари знал, чем занимается его зять. Или хотя бы подозревал. Просто его по той или иной причине все устраивало. До поры до времени, — добавил яоху. — И именно по той причине, что я не доверяю адмиралу, я так тороплюсь убраться отсюда. Еще вопросы?

Вопросов не было ни у меня, ни у Ирейса.

Старт прошел в штатном режиме. Яоху буднично, словно ничего трагического перед этим и не произошло, послал запрос. Дежурный по станции так же буднично дал разрешение и открыл для нас в ангаре люк. Спустя положенный отрезок времени мы уже летели навстречу колючим, опасным звездам. Рутинная, штатная ситуация. Ничто не мешало старту, у внутреннего патруля не было к нам никаких претензий. Но кое-что меня все же беспокоило. Неуловимо. На уровне подсознания. Как слишком крупная песчинка в ботинке: вроде бы и не мешает, но ты ее ощущаешь. И знаешь, что из-за нее на марш-броске обязательно натрешь кровавую мозоль.

Помаявшись некоторое время, я все же рискнула спросить:

— А адмирал Паари еще не стартовал? Остался у нас за спиной?

Ответом мне послужила тишина. Серен вообще даже не повернулся. Даже не вздрогнул, услышав мои слова! Лишь Ирейс спустя несколько минут подошел, разблокировал кресло и принялся снимать с меня путы. И лишь справившись со своей задачей, за обе руки выдернув меня из кресла, спросил:

— А почему тебя это интересует?

Я неловко передернула плечами, массируя запястья и кисти в стремлении побыстрее восстановить кровоток в онемевших руках:

— Сама не знаю. Может, это просто паранойя. Но мне не нравится, что он остался у нас за спиной. Традиционно хвост у любых звездолетов — самое уязвимое место.

Ирейс и обернувшийся к нам лицом, прислушивающийся к моим словам Серен переглянулись. Килл пожал плечами:

— Я не пилот, Тине виднее. Но что-то в ее словах есть.

Яоху снова не ответил. Отвернулся от нас, словно над чем-то размышляя. И только через пару минут распорядился:

— Ирейс, контролируй пространство позади нас. Вплоть до вхождения в гиперпространство.

— А куда мы летим? — шепотом спросила у Таира. — На Арганадал?

Кровоснабжение медленно, но восстанавливалось. По всему телу, словно табуны муравьев в раскаленных башмаках, бегали мурашки. Ноги подрагивали и стоять было сложно. Но гордость не позволяла опуститься назад, в кресло. Тем более что за грудиной стыло опасение, что меня снова могут заблокировать в этом чертовом кресле.

Перед тем как ответить, Таир оглянулся на куратора. И покачал головой:

— Вряд ли. Тайники часто проворачивают делишки на грани законности. Для нас это нормально. Главное, чтобы был нужный Альянсу результат. Но под носом у руководства это не делается. Для этого существует целая сеть служебных квартир и лежек. Так что, скорее всего, на одну из них. Разберемся без спешки во всем. А потом решим, как будем жить дальше.

Я только покачала головой. Внутри крепло убеждение, что без спешки не выйдет. Нам просто не дадут прийти в себя и выработать какую-то линию поведения. Но я промолчала. На Земле с давних времен говорят: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Не мне указывать Ирейсу, который с самого окончания Академии занимается шпионажем. Немаленький уже, пусть решает сам.

Катер Серена все же имел отличия от катеров внутреннего патруля. Рассчитанный на более дальние полеты и более длительное пребывание команды на борту, он имел какое-то подобие крохотной кухоньки. Так что мы с Ирейсом взяли себе по порции какой-то отбивной в кухонном автомате и по стакану кофе. Земляне, по-моему, весь Альянс заразили своей любовью к этому тонизирующему напитку. Таир даже Серену сделал и отнес стакан кофе, на что яоху пробурчал благодарность.

Перекусили в тишине. А потом, избавившись от использованной посуды с помощью ботового утилизатора, Ирейс неожиданно предложил:

— Иди, сядь рядом с Сереном, он не укусит. А я на свободном кресле немного подремлю. Ты хоть вполглаза спала этой ночью, а я не ложился совсем.

Я не стала спорить. Хоть и опасалась, что Серен выгонит. Присаживалась осторожно, готовая в любую минуту сбежать. Но яоху даже не глянул в мою сторону. Лишь буркнул:

— Ну, значит, ты следи за тылами.

Я лишь пожала плечами в ответ. Делать хоть что-то всегда легче, чем ожидать непонятно чего в безделье.

В тишине и спокойствии прошел почти час. Серен уже просчитывал координаты для прыжка, не доверяя это дело мне. Я таращилась на экран, на который был выведен вид с камер заднего обзора. Космос был пуст. Как стол. Звезды равнодушно щерились нам вслед. Не мелькало даже метеоритов или астероидов. Глазу зацепиться было не за что. И я все чаще начала косить этот глаз в сторону яоху, наблюдая за его работой.

Он появился внезапно. Будто из ниоткуда. Вот только что я смотрела, и позади нас были лишь звезды. На секунду отвлеклась на руки Серена, и оп-па! Позади нас появился хвост!

— Готовимся к гипер… — начал яоху. Но я бесцеремонно его перебила:

— У нас гости! Когг!

Вообще, мы находились в давно освоенном и довольно оживленном секторе космоса. И встретить здесь можно было кого угодно. Когг мог принадлежать как Звездному Флоту, так и любому частному или коммерческому лицу. Но я была железно уверена, что это когг адмирала Паари. Была бы я на его месте, именно так и поступила бы. Чего проще? Несчастные случаи случались и в наше время. Все полностью, до конца, просчитать даже с учетом современной техники было нельзя. И современные корабли, пусть нечасто, но пропадают в необъятных глубинах космоса.

— Догоняет, шехер, — желчно процедил Серен, едва не сплюнув на пол.

Мне хотелось спросить, кто такой шехер, но сейчас было не до этого. Не спрашивая разрешения, я пододвинулась ближе к панели и принялась и быстро просчитывать вектор.

— Что будем делать? — деловито поинтересовался неслышно приблизившийся со спины килл. — Удираем или принимаем бой?

— Какой бой? Ты сдурел? — скривился Серен. — Если мы сейчас развернемся и предъявим претензии, он покрутит пальцем у виска и скажет, что нам пора лечить нервы.

— А если сейчас попытаемся прыгнуть в гиперпространство, то он может влепить нам в зад заряд плазмы или, еще хуже, нейтронов, — тихо парировала я, не отрывая глаз от когга, который, достигнув какой-то одному ему известной точки, перестал нас догонять и сбросил скорость, будто что-то выжидал. — И в таком случае помоги нам, космический бог! Катер не выдержит нагрузки при переходе и развалится на куски. Нас просто размажет тонким слоем по ближайшим звездам. И никто даже атома от нас не найдет.

Идиотская ситуация, хуже не придумаешь. Невозможно доказать, что висящий в ледяной пустоте позади нас когг имеет нечестные и опасные для нас намерения. Но и доверять ему тоже нельзя. Все мое естество, помноженное на опыт пилота, вопило о том, что пилот когга только и ждет удобного момента, чтобы влепить плазму нам в зад и покончить разом с опасными свидетелями. Но чуйку к делу не пришьешь.

— Твои предложения? — неожиданно в упор посмотрел на меня яоху. — Ирейс пел тебе такие дифирамбы, будто ты богиня космоса и штурвала.

Я так обалдела от странного комплимента, что не сразу сообразила, что сказать. Мне доверяют? Или просто выбирают из двух зол меньшее? А потом облизнула разом пересохшие губы. Будто я на экзамене, от которого зависит все: и будущее, и вообще жизнь.

— Напасть на него мы не можем, это будет расценено как проявление немотивированной агрессии. Он-то враждебности по отношению к нам не проявляет! И будь я на месте адмирала, то сейчас бы летела со всеми запущенными зондами и видеокамерами, чтобы в случае чего иметь возможность оправдать себя. И пытаться пропустить его вперед себя тоже глупо: в такие догонялки можно играть годами. А у нас для этого нет запасов. Значит, выход один: прыгать. И постараться избежать плевка в спину на прощание.

На несколько секунд в катере повисла настороженная тишина, прерываемая лишь шорохом и попискиванием приборов. А потом куратор Ирейса спросил у меня:

— А сможешь? — Голос Серена был полон сомнений.

— Если кто и сможет, то только Тина, — встрял сам Ирейс. — Ты бы видел, что она вытворяла, когда мы прорывались на Эльдеус! Я такого в жизни не видел! Ситуация была заведомо проигрышная, но она умудрилась не только сохранить наши задницы и прорваться сквозь заграждение, но и устроила неприятелю «райскую» жизнь!

Комплимент не смутил, хоть услышать его было приятно. Но все же я не верила, что яоху так запросто поверит словам килла, и готовилась парировать возражения. Однако Серен неожиданно лишь скомандовал сквозь зубы:

— Принимай управление на себя!

Пара движений, команда ИИ катера, и вот уже передо мной из панели управления появляется виртуальный штурвал. А за откидной крышкой маленького отсека лежат вирт-перчатки для облегчения управления. Я вполне могла бы обойтись и без них. Мой опыт и навыки это позволяли. Но ситуация была такова, что у меня просто не было права пренебрегать ни единой возможностью, могущей увеличить наши шансы на спасение.

Схватив перчатки, я торопливо натянула их, одновременно обдумывая свои последующие шаги. Больше всего на свете мне хотелось не только смыться от адмирала, но и натянуть ему глаз на его собственную задницу. Если он так себя ведет, значит, однозначно знал о делишках Фаира. Но его все утраивало. Мерзко. Не думала, что в высших эшелонах власти Альянса есть такая грязь. Или это я неоправданно наивна и отстала от жизни?

Первым делом, непрестанно кося глазом в сторону дисплея, на котором отображался когг, я подправила вектор прыжка.

— Смело. Но опасно, — прокомментировал наблюдающий за мной Серен. — Под таким углом прыгают лишь самоубийцы.

— Я планирую еще пожить, — огрызнулась сквозь зубы, не глядя на яоху. — И для этого делаю все возможное и невозможное. Что касается угла прыжка, то лишь так, если когг позади нас запланировал какую-то гадость, он получит этой же гадостью привет в собственный лоб.

Таир за спиной хихикнул.

— А если на когге просто неопытный пилот? — спросил Серен. — И он ждет, чтобы посмотреть, что будешь делать ты, чтобы потом повторить твои действия?

Я даже оторвалась от расчетов и ошарашенно посмотрела на куратора Ирейса:

— Сами-то в это верите? Или не в курсе, что двух абсолютно одинаковых векторов прыжков не существует? Этому учат в самые первые дни в академии. Даже если два корабля прыгают в одну и ту же точку, но не одновременно, а по очереди, для второго корабля нужно рассчитывать отдельный вектор. И он не совпадет с первым, — процедила я, поглядывая на когг. Тот так и висел в пространстве, словно гвоздями прибитый. — А вот так, как ведет себя когг, — продолжила я менторским тоном, — будет вести себя лишь тот, кто хочет сделать гадость. Или же тот, кому нужно пересечь мой вектор прыжка. Если второе, то он будет просто висеть позади нас, пока не развеется поле гиперпрыжка, потом проследует своим курсом. Если же первое… — Я помедлила, заканчивая расчеты. А потом словно поставила точку: — Если же когг готовит гадость, то ему самое врем вспомнить про закон бумеранга. Занимаем свои места и готовимся прыгать!

Даже если яоху и килл не знали, что такое бумеранг, вопросов задавать не стали. Ирейс молча вернулся в то кресло-кокон, в котором стартовала со станции внутреннего патруля я. Серен так же молча активировал свой кокон. Он уже не держался настороже, готовый в любую секунду перехватить управление катером. Но все равно продолжал зорко за мной наблюдать. А я…

Ладони привычно легли на штурвал. Я расслабленно откинулась на спинку кресла, чувствуя, как тихонечко запела в жилах кровь. С момента окончания Академии я уже налетала достаточное количество часов, чтобы прыжок в гиперпространство превратился в рутину. Но он не превратился. Хоть и стал привычным, но все равно каждый раз будоражил, будто я прыгала в первый раз.

Увы, но мои прогнозы в отношении когга исполнились полностью. Едва стало понятно, что я вот-вот прыгну, пилот когга тоже ожил и выровнялся так, чтобы два корабля оказались на одной линии. Здесь уже не нужно было даже предупреждения искусственного интеллекта катера, встревоженно завопившего о том, что нас собираются атаковать. И так было понятно, что когг занимает удобную для выстрела позицию.

Серен грязно выругался. А я хищно усмехнулась и начала отсчет перед прыжком. Осознав, что не ошиблась в прогнозах, я странным образом успокоилась. Словно была уверена в том, что у меня все получится. Что противник получит на орехи. Что с катером все будет хорошо.

До этой минуты о своей модификации я почти не задумывалась. Вернее, не так. Я о ней думала, но как-то отстраненно. Словно что-то разрушило жизнь, но не мою, а какого-то моего знакомого. Но закончив отсчет и послав катер вперед, вдруг впервые осознала, что гены модифицировали именно мне, а не какому-то стороннему, малознакомому пилоту.

Тело слушалось безукоризненно. Будто бы я только что вернулась из длительного отпуска полностью отдохнувшей. Каждая клеточка буквально звенела от налившей ее силы. Каждое мое движение было четким, выверенным, экономным, направленным на достижение цели с наименьшими затратами. А сознание вообще будто разделилось на сектора, на серверы искусственного интеллекта, каждый из которых отвечал за определенную задачу, и было четким, кристально-ясным. Я полностью осознавала не только, что я делаю, но и к каким последствиям это приведет. Катер еще не достиг начальной точки входа в гиперпространство, а я уже точно знала, где, как и когда мы войдем в него. И что предпримет преследовавший нас когг. Губы растянула плотоядная ухмылка. Я была готова ко всему.

— Активировать максимальный уровень защиты капсул! — четко скомандовал я.

Приказ касался не столько Серена и Таира, сколько ИскИна катера, который и должен был активировать защиту. Но Серен все равно с подозрением спросил:

— Ты что задумала?

— Создать параболу, — не стала отнекиваться я.

— Сдурела? — почти ласково спросил яоху, приподнимаясь с очевидным намерением встать. Но в этот миг ИскИн катера, подчиняясь моему приказу, попросту спеленал обоих мужчин. Напротив их лиц появились кислородные маски. Как, впрочем, и напротив моего.

— Нет, — отозвалась, не отрывая взгляд от экранов. — Парабола — не миф. Ее уже создавали. Причем даже на более старых кораблях. Так что я точно смогу.

— Идиотка! — «приласкал» меня Серен. — А сколько выживших после твоей параболы было на этих кораблях? Не помнишь, случайно? Прекрати это немедленно!

Я проигнорировал «комплимент» и насмешливо посоветовала:

— Расслабьтесь, глубже дышите, куратор Серен, и наслаждайтесь! Отходы жизнедеятельности скафандр переработает! А вы такого больше не увидите и не прочувствуете никогда!

На куратора я не смотрела. Но почему-то была уверена, что яоху побагровел. Мне было не до него. Я начала предстартовый отсчет перед прыжком, не забывая поглядывать на зависший позади нас когг. Похоже, адмирал еще не догадался о поджидающем его «сюрпризе». Тем хуже для него.

Парабола длительное время считалась мифом. Страшилкой для неопытных звездоплавателей. Еще бы! Чтобы противнику гарантированно прилетела отдача его же оружием, нужно было уплотнить и искривить пространство под нужным углом. Чтобы оно словно батут, ракетка в умелых руках, отразило удар в обратном направлении. И дело было здесь не только в правильности сложных математических расчетов. Вернее, не столько в них, сколько в том, что создающий параболу корабль должен был двигаться с неимоверным ускорением. Порой за гранью выносливости тех, кто находился на борту корабля. Для землян однозначно за гранью. Так что зачастую парабола была последним шансом на спасение. Последней надеждой поразить более сильного врага.

О параболе рассказывали множество баек. Но большинство из них были откровенным враньем и преувеличением. И самое интересное, что болтал кто угодно, но только не опытные пилоты, которые уже полетали, изучили свойства пространства на своем опыте. Которые знали, что парабола — это вершина мастерства, которая доступна, увы, далеко не всякому. И что она вполне реальна. Вот только если был хоть малюсенький шанс разобраться с проблемами другим способом, к параболе никто не прибегал. Никто не хотел нести ответственность за жизнь и здоровье пассажиров и команды.

И я бы тоже не стала прибегать к созданию параболы. Но у меня других возможностей стряхнуть с хвоста адмирала не было. Арлинт изначально умело загнал нас в патовую ситуацию. Потому я сейчас готовилась прыгать в гиперпространство под абсолютно немыслимым углом. Углом, который вернет Паари все, что он выпустит в нашу сторону, при этом слегка даже увеличив ускорение. Должен вернуть. И при этом я старалась не думать о том, что со мной будет, если модифицированные гены окажутся все же в большей степени земными и я не выдержу перегрузки. Надеяться на милосердие адмирала Паари глупо, арлинт явно для себя все решил. А значит, другого пути у меня нет.

Все получилось, будто по учебнику. Натянув предварительно кислородную маску в надежде, что она поможет подольше сохранить сознание ясным, я сорвалась с места с предельным ускорением, от которого все узлы катера протестующе заскрипели. Ирейс, похоже, что-то сообразил, потому что вскрикнул невнятно из-з маски:

— Тина! Ты…

И ошеломленно замолчал. Пока он проговорил два коротеньких слова, катер уже пролетел первую кривую до высшей точки параболы. Дальше говорить было бессмысленно, и килл это понял. А предпринять ничего не мог: до устранения опасности для живых ИскИн катера не разблокирует коконы.

Пилот когга, видимо, опешил от моей выходки. По моим подсчетам, он должен был произвести залп в тот момент, когда катер находился на наивысшей точке параболы. Или же, возможно, пилоту когга хватило опыта, чтобы с первых мгновений распознать траекторию параболы и грозящую коггу опасность в случае выстрела. Вот только доказать адмиралу он ничего не смог. Так или иначе, но белым сгустком энергии, как я видела на дисплее, когг плюнул в нашу сторону с большим запозданием. Я уже начала беспокоиться о том, что созданное мной искривление успеет рассеяться, а катер как раз завершит пролет по кривой. И энергия все-таки прилетит туда, куда ее и отправляли: нам в задницу.

Мои гены все же оказались недостаточно модифицированными. Организм не справлялся с нагрузкой. А может быть, просто нервное напряжение было слишком огромным. Так или иначе, но в тот момент, когда от когга отделился заряд плазмы, я ощутила, как по губе стекает тоненькая струйка чего-то горячего. В голове потихоньку начали гудеть колокола. Ухудшилось зрение. Пока не критично. Но сам по себе это был грозный симптом. Мое время осознанных действий подходило к концу. Впереди приветливо махало темной лапкой беспамятство. Но руки пока еще твердо удерживали виртуальный штурвал. И я упрямо старалась удержать сознание, фокусируясь то на том, как белый сгусток, вместо того чтобы догонять нас, мчится со все возрастающим ускорением по дуге, напрочь отказываясь атаковать катер Серена. То на том, как когг пытается суетливо свернуть в сторону. На экране я четко видела, как у него включились боковые, планетарные двигатели, используемые в вакууме открытого космоса лишь для незапланированных поворотов.

Перед глазами словно воочию предстала картина, как суетится тот, другой пилот, пытаясь вывести корабль из-под удара. Как проклинает меня. Казалось, я наяву слышу ругательства, которыми сыплет Паари. А плазма уже завершила облет параболы и отправилась обратно. Когг, несмотря на всю свою маневренность, не успевал.

По сути, от меня уже больше ничего не зависело. Все, что могла, я уже сделала: парабола удалась на славу. И даже с учетом того, что пилот когга не сразу отреагировал на мою выходку, пространство все равно осталось достаточно упругим для того, чтобы словно мячик от пинг-понга швырнуть заряд плазмы назад, в того, кто его и запулил.

Зрение уже не двоилось, а троилось. Расслаивалось на пласты. А еще мне казалось, что я слышала жуткие, грязные ругательства в свой адрес. Наверное, это были выверты организма, работающего уже за пределом возможностей. Или, возможно, в экстренной ситуации начали проявляться привитые модификации. Мне думалось, что второе. Потому что чудилось, что я вижу перекошенное лицо адмирала Паари, изрыгающего стоэтажные маты в мой адрес. Он догадался, что Серен уступил мне место за штурвалом. Догадался, что слова куратора Таира — ложь. Но было уже поздно. И для него, и для меня. Изменить ничего было невозможно. Когг не успевал увернуться, несмотря на свое состояние, я это видела четко. Да и моя песенка тоже спета. Это было понятно. Сердце работало через силу. С такими перебоями, что периодически мне казалось, что оно уже замерло насовсем. Так что Паари мог радоваться: в ад мы с ним отправимся вдвоем. Чтобы не было скучно…

Последнее, что я зафиксировала гаснущим сознанием, это яркую вспышку позади катера. Сгусток плазмы, предназначавшийся нам, пройдя по созданной мной параболе, вернулся на когг и угодил прямиком в неосмотрительно подставленный бок. В бок, за которым скрывался главный двигатель. Хорошо, что взрывы в космосе не опасны для других. Воздуха нет, взрывной волне просто не почему распространятся, подумала я, с трудом снимая руки со штурвала. Наш катер уже «прыгнул». Больше не нужно было насиловать свой организм. Через пару минут ИскИн разблокирует коконы, Серен возьмет управление на себя. Таир будет жить…

— Ей нужна медицинская капсула! Немедленно!

— Где я тебе ее возьму на катере?! А до Арганадала она не дотянет. Выжала себя досуха.

— Значит, нужно садиться на первой же попавшейся обитаемой планете!

— Ближайшая — это Тинау! Колыбель космических пиратов и всяческого сброда! Хочешь рискнуть нашими жизнями?

— Тина своей ради нас рискнула не задумываясь!

Пауза. Глухой звук удара. А потом:

— Прости, Серен! Можешь потом отдать меня под трибунал! Но в этот раз я не на твоей стороне!