Легкое дельце

Глава 2

Передо мной неожиданно в полный рост встала проблема отдыха для меня. Вообще, на подобных звездолетах, особенно для коротких рейсов, очень часто в обход всех правил и запретов обходились одним пилотом. К счастью, современная техника это вполне позволяла. А высокий гонорар вполне компенсировал неудобства для наемного работника. Но в таких случаях никто из пассажиров или других членов команды не лез в управление кораблем. Только лишь если пилот попросит помочь. Но мне бы и в голову не пришло привлекать к пилотированию корабля незнакомого фарна с медицинским образованием. Я собиралась, как все нормальные пилоты, на большие отрезки времени оставлять яхту на автопилот, пока сама буду отдыхать. Но теперь, с учетом того, что фарн в первые же минуты полета вскрыл рубку, об этом оставалось лишь помечтать. И я не понимала, как мне выкручиваться, без сна я не протяну полет даже на стимуляторах. Я ведь не дроид, чтобы без отдыха и подзарядки провести весь полет в кресле у пульта управления. Мне нужно пить, есть, справлять естественные надобности и хотя бы изредка спать. А как можно уснуть, зная, что в это время кто-то может вмешаться в заложенные тобой программы?

Фарн только вскрыл дверь в рубку управления и постоял возле пульта, а моя паранойя уже расцвела пышным цветом. Наскоро поглотав взятое в пищевом автомате, я до позднего вечера по внутреннему времени корабля провела в рубке, разрабатывая запасные варианты маршрута и собственных действий, на тот случай, если все-таки не услежу за медиком и он мне что-то порушит. В итоге заработала дикую головную боль и все-таки была вынуждена прибегнуть к медикаментам. Плохо. Полет ведь только-только начался.

Как я ни думала, как ни прикидывала, а причин, побудивших фарна проникнуть в рубку управления яхтой, понять не могла. Мысли упорно возвращались к устранению нанимательницей неугодного супруга. Но в моем понимании это было дикостью. Зачем выбрасывать на ветер кучу кредитов, если паралитик и так вот-вот окочурится? Или мужик в капсуле вовсе не паралитик? Тогда, конечно, некоторый смысл во всей этой затее есть. Но опять-таки, почему так дорого и сложно? Неужели нельзя было выдумать что-то попроще? Или все дело в завещании и дамочка всеми силами пытается супруга уберечь, чтобы не потерять его состояние? Голова шла кругом, но стоящие идеи отказывались посещать мою голову.

Второй раз Этерелли притащился ко мне в рубку глубокой ночью, в первые же сутки полета. Я сумела не вздрогнуть, когда за спиной неожиданно раздался удивленный голос:

— А ты еще не спишь? Но почему? Есть какая-то опасность?

Приложив некоторое усилие, я совершенно спокойно оглянулась через плечо, на стоящего на пороге фарна, и вернула ему вопрос:

— То же самое могу спросить у тебя. Чего не спишь? Чего бродишь по кораблю?

Фарн хмыкнул, прошлепал до свободного кресла и плюхнулся в него, продемонстрировав мне очередную термокружку:

— Ходил кофе себе заварить.

Я передразнила его, скопировав хмык:

— Уже за полночь по внутреннему времени! Какой может быть кофе? Чтобы потом до утра не спать?

Меня наградили широкой добродушной ухмылкой:

— Так я же кофеман! Мне эта доза, что виршесу[1] укус блохи! Выпью и улягусь спать с чистой совестью! Чего и тебе искренне желаю. Если, конечно, ты не хочешь на собственной шкурке испытать, насколько я хороший специалист в области медицины.

Спасть после ударной дозы кофеина? В Академии в обязательном порядке изучались расы, входящие в состав Альянса. Но, то ли я во время учебы была невнимательной, то ли память уже начинала потихоньку подводить, а вспомнить подобные особенности физиологии фарнов я не могла.

— А что, есть повод сомневаться в квалификации? — искоса посмотрела я на него. И сразу же отвернулась. Благодушная усмешка на тонкогубом фиолетовом лице с фасеточными глазами пугала. Выглядела словно трещина на планете-ловушке, терпеливо ждущая, пока в нее ступит нога астронавта.

Фарн хохотнул в ответ на мой выпад:

— Я проработал на этой планетке безвылазно тридцать восемь лет после выпуска из академии, и считался лучшим на планете специалистом по проблемам нервной системы гуманоидов. Потому миссис Абату меня и сманила большой суммой кредитов и обещанием помочь устроится на новом месте, — многозначительно добавил Этерелли.

— Обещать жениться, не равно жениться. А считаться лучшим на захудалой планетке не значит быть им в действительности, — огрызнулась я.

Лицо фарна вытянулось. Видимо, не ожидал от меня подобного выпада. Только секунд через тридцать он с непередаваемой интонацией протянул в ответ:

— Ну у тебя и язычок! Неудивительно, что ты одна. А я-то думал…

Неурочный разговор на личные темы начинал бесить. Я вообще ненавидела обсуждать свою личную жизнь, а уж с этим мутным медиком и подавно.

— Что ты думал, со мной замутить? Раз уж полет оказался курортом? — желчно отозвалась, ловя взгляд странных глаз.

Этому приему еще на втором курсе академии меня научил один сокурсник-фарн. От злости на соплеменников. И он неизменно работал на ура, выбивая моих оппонентов из колеи. Не подвел и с медиком. Тот, хоть и ненадолго, но опустил взгляд, давая мне возможность передохнуть от этой странной, напрягающей беседы.

— Вообще, да, — как-то неловко признался Этерелли, открывая крышку термокружки и делая из нее пару глотков явно только для того, чтобы потянуть время.

— А я замужем! — злорадно сообщила в ответ. — И мужу не изменяю!

Наверное, я допустила ошибку, ляпнув про брак. Фарн чуть не упустил уже закрытую термокружку и недоверчиво смерил меня взглядом:

— А как же тогда супруг тебя отпустил в такой рейс? Только не говори, что он тебе доверяет!..

— Очень деньги нужны, — неохотно сообщила я чистую правду. И быстренько состряпала себе легенду: — Мужа кинули и поставили на счетчик. Так что мы оба сейчас стараемся добыть кредитов как можно больше и как можно быстрей…

Я рисковала, заводя разговор о таком. Недавно подобная история случилась в реальности с одним теневым дельцом. И с неделю гремела по всей нашей Каити. Но если Этерелли, не дай бог, знаком с пострадавшим и знает, что у того нет супруги, я закопаю сама себя еще глубже собственным враньем. Хотя правда мне настолько была ненавистна, что я была готова рискнуть…

Этерелли так долго молча и внимательно меня изучал, что мне стало не по себе. И чтобы отвлечь внимание фарна от собственной персоны, я спросила:

— А куда вляпался наш клиент, что его парализовало? Я что-то не слышала о несчастных случаях или катастрофах с богатыми снобами…

Сама не знаю, как, но я словно шкурой почуяла, как похолодело лицо медика. Он откинулся на спинку кресла, открыл термокружку и снова хлебнул из нее. Неспеша закрыл, и только потом прохладно мне сообщил:

— Вот и хорошо, что не слышала. Для тебя же лучше.

А потом вдруг резко вскочил и, чеканя шаг, вышел вон. А я осталась недоуменно глядеть ему вслед и мучительно размышлять: что нашло на медика и могу ли я позволить себе такую роскошь, как сон, этой ночью?

Я все-таки подремала немного. Прямо в рубке, сидя в кресле у панели управления. И нет, я этого не планировала. Просто сон незаметно подкрался и сморил меня ближе к двум часам ночи по внутреннему времени корабля. Организм не выдержал. Слишком уж напряженными выдались последние трое суток: скандал с Деннелом, увольнение, поиски новой работы, попойка с горя, очень короткий сон, явление нанимательницы с телохранителями, наем, скоростное лечение от похмелья, от которого потом еще долго во рту стоял жуткий привкус, подготовка корабля к полету и, собственно, сам старт. После такого напряга мне обычно требовался восьми-десятичасовой сон. А я практически не отдыхала. Неудивительно, что в итоге просто отключилась там, где сидела.

Поспать удалось аж целых четыре часа! И проснулась я сама по себе, а не от сигнала тревоги или вторжения наглого фарна. Хотя еще с минуту я тупо сидела, не шевелясь, в попытке осознать, где я и что происходит.

На первый взгляд, все было так, как и до моего сна. Морщась от неприятных ощущений в теле, я потянулась и включила видеонаблюдение, чтобы посмотреть, чем занимается медик. Этерелли спокойно и со смаком завтракал. В каюте, отведенной под столовую. По спине пробежал неприятный холодок. Значит, эта фиолетовая мразь проходила мимо рубки и видела меня спящую. Беспомощную. Плохо.

Используя небольшое пустое пространство позади кресел, я размяла затекшее тело прямо в рубке управления кораблем. Потом проверила работу всех систем и курс. Все было в порядке. И тогда я, чуть поколебавшись, решилась сходить в собственную каюту, принять душ. А потом позавтракать.

Как и в прошлый раз, я тщательно заперла дверь, ведущую в рубку. Но на этот раз, помимо подключения навигационной системы к собственному коммуникатору, я перепрограммировала замок на входной двери, добавив одну подлую штучку, известную мне еще со студенческих времен. Теперь, если фарн сунется в рубку повторно, замок не откроется. И не только пришлет мне сигнал о попытке проникновения, но и нехило саданет наглеца разрядом тока. Пакостно ухмыльнувшись, я с чистой совестью отправилась по своим делам.

К тому моменту, как я добралась до столовой, Этерелли, естественно, уже налопался и ушел. Взяв в пищевом автомате все самое питательное и калорийное, что там нашлось, я уселась за пустующий стол и призадумалась, автоматически развернув еду и взявшись за ложку. Пока все складывалась неплохо. Если не считать того, что фарн зачем-то взломал дверь в рубку. Я долго и тщательно все проверяла после него. Но никаких нехороших сюрпризов не обнаружила. Да и у меня на глазах на экране Этерелли просто постоял у пульта. Так что единственным тревожащим меня вопросом оставалось: зачем ему это понадобилось?

Конечно, всегда оставалась возможность, что фарн мне что-то подсыплет или подольет, чтобы подавить мою волю. Я не особо разбиралась в этих штучках, все-таки не тайник и не врач. Но фарн-то как раз был медиком! Значит, в подобных пакостях разбирается!.. Прада, все снова упиралось в вопрос: «Зачем?» Либо я чего-то не знала, либо придумывала себе проблемы там, где их заведомо не было…

… — Тань, — соседка по комнате, молоденькая и смазливенькая арлинта Явита, просительно заглянула мне в глаза, — Визард позвал меня на свидание, представляешь?

Я в этот момент сосредоточенно пыталась качать пресс. Прямо в комнате, потому что в такую рань идти в соседний корпус в спортзал было лень. Еще, небось, и за ключами придется плестись на первый этаж центрального корпуса. Неудобно. А мне было жизненно необходимо подтянуть свою физическую форму к началу следующего месяца. Я отставала от группы, а второго числа будет проведена жеребьевка по распределению мест промежуточной практики. Если не подтянусь, то проходить мне практику в академии, на звездолет, даже самый захудалый, меня никто не пустит. А пыталась потому, что Явита трещала постоянно, без умолку. Но в отличие от других знакомых мне болтушек, постоянно нуждалась в том, чтобы я ей поддакивала. А поддакивая Явите, я сбивала дыхание. И тренировка шла побоку. Нет, все же нужно завязывать с ленью и тренироваться так, как положено: в специально отведенном для этого месте.

— Представляю, — натужно выдохнула на очередном сгибе корпуса, мечтая, чтобы Явита на этом отстала от меня.

Но не тут-то было. Воодушевленная моим ответом, болтушка присела на корточки у моей головы:

— Нет, ты не представляешь! — возмутилась она. — Визард очень стеснительный! Он передал предложение через своего друга, Таира! — Я аж села от удивления, прервав тренировку. Передать приглашение на свидание через друга — это что-то новенькое! А уж стеснительный арлинт — это вообще за гранью добра и зла! Но оказалось, что удивляться еще рано, еще не все шокирующие новости озвучены. И главный шок для меня еще впереди: — А так как Визард очень скромный, он предлагает свидание вчетвером! — торжествующе закончила Явита, радостно сверкая на меня бирюзой глаз. — Ты, я, Визард и Таир!

Некоторое время мы с соседкой по комнате потрясенно изучали друг друга. А потом я покачала головой:

— Ита, либо парни разыграли тебя, либо ты решила надо мной подшутить! — покачала я головой, занимая исходное положение и собираясь вернуться к прерванной тренировке. — Ты не можешь не знать, как я ненавижу Таира! Так о каком свидании может идти речь?

— Ну, Тань! — вдруг заканючила арлинта. — Я так мечтала об этом! Ты просто не можешь мне отказать, когда я нахожусь в шаге от мечты…

— Это для тебя подобная встреча — верх желаний, — язвительно огрызнулась я в ответ, снова прерывая упражнение. — А для меня пытка! Таир — килл, его раса почему-то люто ненавидит землян и унижает при каждом удобном случае. Ты представляешь, во что превратится для меня это свидание?

— Таир знает, что я возьму с собой тебя и поклялся вести себя прилично, — тихо возразила Явита. — Мы просто сходим вместе в кафе, посидим. Потом, если захочешь, вернешься в казарму. Или договоритесь с Таиром…

Я с размаху грохнулась головой об пол с наивысшей точки упражнения, поморщилась и потрясенно уставилась на соседку:

— Что?.. — У меня аж дыхание перехватило.

Таир Ирейс, как и Визард Тартаоро, учился на факультете безопасности и готовился стать тайником. А поскольку тайников и пилотов с самого начала приучали взаимодействовать, мы сталкивались очень часто, фактически на каждом практическом занятии. И каждый раз, когда я оказывалась в паре с Таиром, учеба для меня превращалась в ад. Это был еще один повод подтянуть физическую форму и получить направление на прохождение практики во внутреннем патруле — только в патрулях тайников на кораблях не было, а значит, я могла надеяться, что не столкнусь с Таиром и смогу от него хоть немного отдохнуть.

Явита все еще ожидала моего решения, затаив дыхание, умильно заглядывая мне в глаза. И я осознала, что на этот раз так просто избавиться от соседки и ее «гениальных» идей по завоеванию стеснительного арлинта мне не отвязаться. Как и продолжить тренировку дальше в комнате не выйдет. Явита не отстанет от меня и будет ныть до тех пор, пока я не сдамся.

— Нет! — решительно отрезала я, вскакивая на ноги. — Визард может выбрать себе другого компаньона, и тогда я охотно составлю вам компанию, или идите втроем, без меня!..

Комнату я покидала под обиженным взглядом Явиты, оскорбленной в своих лучших чувствах, и осознавая, что сегодняшний отказ мне еще аукнется. Если все это затеял Таир, а не Явита, мне конец.

— Уже проснулась? А я думал, ты проспишь дольше! — вырвал меня из неприятных воспоминаний веселый голос фарна.

Я одарила Этерелли недружелюбным взглядом и торопливо сунула в рот ложку еды, чтобы не ляпнуть какую-нибудь грубость. И сразу же поморщилась. Мне казалось, что я отвлеклась всего на минутку на раздумья, но за эту «минутку» содержимое контейнера успело полностью остыть и превратиться в жуткую гадость.

Медик не обратил внимания на мою невольную гримасу. Или не подал виду, что заметил ее. Непринужденно подобрался к маленькой плитке в углу, поставил на нее турку, насыпал коричневого, резко пахнущего порошка и оглянулся на меня:

— Тебе сделать? — Он приподнял емкость с водой, как бы объясняя, что не знает, сколько воды лить: на одну порцию или на две. — По виду, ты спишь на ходу и нуждаешься в средстве, чтобы взбодриться!

Я подозрительно прищурилась:

— Ты же недавно завтракал! Почему не сделал себе кофе сразу?

Этерелли ухмыльнулся тонкогубым ртом, по фасеточным глазам пробежали яркие блики. Фарн был доволен.

— Контролируешь? — Я скривилась. Как у капитана корабля, у меня есть полное право наблюдать за пассажирами, чтобы те не наделали глупостей. Но все равно было неприятно, что фарн так быстро об этом догадался. — Брось! Я выпиваю в сутки не менее пары литров этого напитка. Без него чувствую себя разобранным и ни на что не годным. — И через секундную паузу: — Так что, сделать?

Я заколебалась. С одной стороны, фарн был прав: мне не помешает взбодриться. С другой, я почему-то никак не могла перебороть подозрительность и недоверие в адрес медика. И все же, после почти полуминутного раздумья, я неуверенно кивнула головой. И хрипло добавила:

— Спасибо! Буду благодарна!

— Да брось! — легко отозвался Этерелли, колдовавший у плитки, стоя спиной ко мне. Через силу впихивая в себя остывшую еду, я зорко наблюдала за каждым его движением. — Мне несложно! Может, это покажется странным, но подсев на ваш, земной кофе, я стал его ярым адептом. И теперь радуюсь каждый раз, когда удается пристрастить к этому напитку еще кого-нибудь…

К тому моменту, как фарн сварил и разлил по чашкам напиток, на этот раз по вполне обыкновенным, не термо, я уже справилась со своим остывшим завтраком, выбросила в утилизатор использованный контейнер и, возвращаясь за стол, заглянула в навесной шкафчик, в похожих обычно хранились сладости и конфеты. «Шерварион» не стал исключением в этом плане. На двух верхних полках за открытой дверкой обнаружились целые залежи печенья с начинкой и без, конфет и… любимого киллами десерта гэдэ: подушечки вроде земного «птичьего молока», только более кисло-сладкие, с отчетливым привкусом инопланетных фруктов и специй, с вкраплениями очень твердых капелек белого шоколада. Вкусный десерт. Но после одного случая я его просто возненавидела. Посмотрев на десерт как на ядовитую змею, я решительно схватила пару упаковок печенья с разными начинками и большую плитку шоколада.

— О! — радостно прокомментировал принесенное мной Этерелли. — Отличная идея! Шоколад к кофе — самое оно!

Кофе оказался отличным: ароматным и в меру крепким, с очень богатым послевкусием. Я почти сразу отложила в сторону отломленную дольку шоколада, наслаждаясь чистым вкусом напитка. Не помню, чтобы я в своей богатой на приключения жизни хоть когда-то пробовала подобный.

— А я тебе говорил, что я кофеман и у меня отличный кофе! — с хитрой ухмылкой протянул фарн, наблюдая за мной. Сам он цедил напиток, заедая его печеньем-курабье.

Против воли щекам стало горячо. Я не стала пить кофе, когда он в первый раз принес его мне в рубку. И кажется, медик сейчас догадался, что его драгоценный напиток в прошлый раз отправился в утилизатор.

— Откуда на Каити такая драгоценность? — ворчливо поинтересовалась я, лишь бы что-то сказать, лишь бы отвлечь фарна.

Этерелли и не подумал смущаться:

— Преимущества пользующегося спросом специалиста! — подмигнул он мне. И выглядело это так, словно подмигивает большая стрекоза на двух ножках. Я аж поперхнулась. — Заказываю клиентам, посещающим другие планеты. Порой мне его привозят даже бесплатно. Ну а я не дурак, чтобы отказываться от такой роскоши!

Я только головой покачала. Мне до такой непринужденной наглости было очень далеко. Может, потому и просидела лучшие годы своей жизни на задворках Альянса. «Нет, не потому, и ты это знаешь» — гаденько шепнул внутренний голосок. И ради того, чтобы его побыстрее заткнуть, я быстро задала первый пришедший в голову вопрос:

— Твой паралитик не сбежит, пока ты здесь прохлаждаешься?

Фарн прыснул так, что забрызгал кофейными каплями стол:

— Ну ты даешь! Он же па-ра-ли-тик! — по слогам, как неразумной, поведал Этерелли. — Как он может сбежать?

Я смутилась. Вот уж действительно ляпнула, так ляпнула глупость!

— Ну не знаю, — пробурчала в ответ, пряча взгляд в почти опустевшей чашке, — не разбираюсь в медицине.

Медик смешливо фыркнул. Но пояснил:

— На Абату то ли груз в порту свалился, сорвавшись с креплений, то ли что-то скинули сверху, покушаясь на жизнь, я не интересовался подробностями. Факт в том, что у него сломан позвоночник в шейном отделе. Телом он не владеет от слова совсем. Его супруге в той клинике, в которую мы направляемся, пообещали нарастить сломанные отростки и восстановить целостность спинного мозга. Но, как по мне, это невыполнимое обещание и просто выкачка кредитов из состоятельной женщины, не умеющей правильно распоряжаться деньгами. Однако это не мое дело. Я подписался только довезти пациента до клиники, чтобы ему не стало хуже. Дальше пусть разбираются без меня! Но это все лирика. И как ты понимаешь, мой пациент, даже если бы был в сознании, сбежать из капсулы никак бы не смог. А он еще и в медицинский сон погружен — даже не воспринимает реальность! Ну, ладно, — не замечая моего ошарашенного вида, Этерелли допил последние капли из своей кружки, поднялся и улыбнулся мне: — Спасибо за компанию! Я рад, что ты, наконец, оттаяла! А то мне сложно одному, когда не с кем поговорить. Можно, я иногда буду забегать к тебе поболтать?

Вместо ответа, я неопределенно пожала плечами. Подозрения в отношении контракта вспыхнули с новой, утроенной силой. Просто, даже если бы подобный несчастный случай произошел, пока я болталась в космосе, мне бы про него рассказали по возвращении. А я про такое даже не слышала. Следовательно, вывод напрашивается один: либо в капсуле вообще нет больного, либо там кто угодно. Но не Абату. Во что же я вляпалась?

Уход фарна прошел мимо моего внимания. Я рассеянно убрала со стола следы нашего завтрака, помыла кружки и потопала обратно в рубку управления яхтой, по пути силясь придумать правдоподобную причину визита в вотчину Этерелли и проверки капсулы. Я самой себе не могла объяснить, зачем мне это понадобилось. Ведь если в капсуле не Абату, а я готова была поспорить, что так оно и есть, я об этом никогда не догадаюсь. По той простой причине, что в лицо Абату не знаю. Вообще понятия не имею, существует ли подобный гуманоид. Но почему-то мне было крайне важно заглянуть в эту проклятую капсулу. А причина для этого никак не хотела находиться. Потом вообще искусственный интеллект корабля нащупал прямо на нашем пути огромное скопление метеоритов. И мне пришлось отказаться от обеда, вручную управляя кораблем, лавируя почти вслепую среди скопища мелкого и крупного космического мусора, не обозначенного ни на одной карте. Но это было еще ничего. Такое случается довольно часто. Мусор, на то и мусор, чтобы дрейфовать, как ему заблагорассудится. Но оставив, наконец, позади метеоритное облако, я обнаружила, что «Шерварион» сильно отклонился от проложенного курса. А вот этого просто не могло быть! Погрешность при ручном управлении обычно составляла не более пары градусов. Яхта же почему-то повернула почти под углом в тридцать градусов…

Я тщательно скопировала холодеющими руками все: положение звездолета в пространстве, проложенный курс, скорость, показания приборов, тесты искусственного интеллекта корабля. Привычка летать в одиночку сослужила мне очень хорошую службу: из-за необходимости держать в голове тысячи разнообразных задач и вопросов, я все и всегда сразу же заносила в бортовой журнал. Так что там сейчас было все: от незапланированного появления облака космического мусора до точек входа в него и выхода. Все было в порядке. Но «Шерварион» почему-то отклонился от курса так, что еще немного, и корректировать его будет поздно!

Мучительно размышляя над тем, мог ли фарн меня отравить, чтобы я сейчас ловила глюки и воспринимала их за реальность, я по полной загрузила ИИ яхты расчетами и прогнозами. Начала поворот для возврата на прежний курс, зорко следя за происходящим с помощью умной электроники. И одновременно выудила портативный анализатор. Эту штучку когда-то очень давно, в другой, счастливой жизни, в которой я собиралась вместе с любимым служить на каком-нибудь крейсере Звездного флота, подарил мне Фаир… Как всегда, стоило только вспомнить того, кто клялся в любви, но предал без тени сомнения, сердце сжалось от мучительной, острой боли. Столько лет прошло… А я все никак не могла это забыть.

Переждав приступ душевной боли, я решительно включила приборчик и приставила его к своей руке. До этого момента я обычно использовала анализатор для анализа воздуха, воды, почвы, топлива. Чего угодно. Собственную кровь на анализ я отправляла впервые.

Интересно, бывают ли глюки, при которых испытываешь резкую боль от укола? Невидимая иголочка безжалостно впилась в тело, в контейнер побежала тоненькая багровая струйка венозной крови. Анализатор был рассчитан на то, что после его использования существу сразу же могло понадобиться приступить к работе или выбираться из ловушки. Чтобы от резких движений и мышечных усилий из раны не текла кровь, аппарат ранку не просто обрабатывал, а прижигал, надежно запечатывая отверстие, ведущее в кровеносное русло. Поморщившись от еще одного мига обжигающей боли, я отставила анализатор и вернулась к работе с яхтой. Анализатору требовалось десять минут на то, чтобы разобрать мою кровь по молекулам, проверить ее на соответствие эталонам и выдать вердикт.

Вскоре пошли первые результаты запущенных сканирований и расчетов, заставившие меня скрипеть зубами от злости. Топливо и двигатели в норме. Пройденный курс соответствует заложенному на девяносто девять и пять десятых процента. Никаких помех и препятствий, заставивших бы ИскИна совершить маневр, яхта на пути не встречала. Но от курса почему-то отклонилась! И продолжала отклоняться, несмотря на мой маневр поворота, бросив короткий взгляд на автоматический самописец пройденного пути, я в этом убедилась. Под комбинезоном по позвоночнику скользнула вниз ледяная капелька страха. Я не понимала, что происходит. Такого никогда не было не то, что со мной, вообще история современного космоплавания такого не знала! Возможно, когда-то, когда электроника еще не была такой совершенной, а ИскИны еще были обычными компьютерами, лишенными интеллекта и возможности принимать решения без участия разумных существ, такое и случалось. Но история не донесла до нас ничего даже близко похожего.

— Эй, кэп! — донесся от двери веселый голос фарна. — Пошли обедать!

— Иди без меня, я пока занята, — чуть напряженно отмахнулась я от медика, разглядывая результат, выданный анализатором.

Моя кровь была в идеальном порядке, если верить умной машине. Не считая зашкаливающего уровня адреналина и кортизола. Но это-то как раз было нормально в сложившейся ситуации. Так что я поморщилась и отшвырнула бесполезный прибор. Фарн меня не отравил. Но тогда вообще ничего не понятно: что здесь к чертям происходит?

В этот момент пискнул ИскИн, робко извещая меня о том, что завершила работу последняя заданная мною программа: анализ вероятностей. Я редко пользовалась подобными прогнозами. Считала их гаданием на звездах. Но в сложившейся ситуации любая версия происходящего мне показалась не лишней. Особенно если учесть, что маневр разворота почему-то не сработал. Шлепнув раздраженно ладонью по панели, я вывела результат на экран. Пробежалась глазами по ровным черным строчкам, силясь осознать то, что там было написано, и… обессиленно откинулась на спинку кресла пилота. ИскИн считал, что с вероятностью в девяносто девять процентов автопилот яхты был поврежден или имел управление извне. Но как⁈.

Посидев несколько секунд в ступоре, я придвинулась к панели управления и лихорадочно забарабанила по клавиатуре, набивая новые вводные. Сейчас я была слишком взвинчена, чтобы самостоятельно просчитать, куда приведет яхту новый курс, а потому решила воспользоваться услугами вариатора.

На этот раз ИскИн думал недолго. Я еще не успела перевести дух, а он уже известил меня противным писком о том, что прогноз готов. Хлопнув ладонью по клавише, я вывела результат на дисплей и ошарашенно уставилась на один-единственный, возможный в данных условиях маршрут. ИскИн считал, что, если никаких дополнительных изменений не будет внесено, «Шерварион» будет лететь, пока не закончится топливо. А потом останется навечно дрейфовать в ледяной пустоте космосе, превратившись в могилу для троих живых существ. Я ощутила, как у меня дрожат пальцы от ужаса…

Некоторое время я тупо сидела на месте, не мигая глядя на стрелку курсора самописца. Все, что мне удалось отвоевать, задав яхте маневр разворота, уже сгладилось, когда кто-то снова перехватил управление. Но кто? Как? Зачем? Впрочем, последнее — это чисто академический интерес. Сейчас плевать, зачем. Гораздо важнее, кто и как. Если догадаюсь, смогу спасти наши задницы.

Итак, что такое автопилот? Что я о нем знаю? Это некое устройство, программно-аппаратный узел, умеющий управлять космическим кораблем, используя заложенные в него карты, приемы и использующий навыки ИскИна корабля, с которым он связан. Можно ли к нему подсоединиться извне? В теории, да. Их же как-то программируют? Наверное, можно даже как-то подключиться на расстоянии, удаленно. «Шерварион» находится в хорошо покрытых сетями галанета районах, так что с доступом для опытного хакера проблем не возникнет. Вот и первая необходимость: отрубить галанет. Мне без него тоже будет фигово, но я обладаю нужными навыками, приходилось летать там, где галанета нет. А вот хакер корректировать мой курс не сможет однозначно. И вот это уже был выход. Я вскочила и метнулась в хвост яхты, туда, где находились все узлы ИскИна, подхватив по дороге необходимые инструменты.

Поскольку Деннел никогда не доверял мне хорошие корабли, работа техника была мне хорошо знакома. На тех ржавых корытах, на которых мне приходилось перевозить грузы, часто что-то ломалось. Так что мне было не в новинку вооружаться инструментами и проклятиями в адрес жадного владельца транспорта, не укомплектовавшего его ремонтными дроидами, и производить ремонт самой. Но даже так мне пришлось повозиться, пока я нашла, где находится передатчик, и пока вырубила его к демонам.

Яхта сразу оглохла и онемела. ИскИн пытался пока самостоятельно разобраться с проблемой, но я знала, что еще чуть-чуть, и искусственный интеллект яхты затребует меня в рубку. Времени на то, чтобы привести себя в порядок после копания в его мозгах почти не было, так что вылезала я из каморки, содержащей мозги «Шервариона» быстро и спиной вперед. И никак не ожидала услышать хриплое и удивленное:

— Это ты?

Моя реакция удивила даже меня саму: я мгновенно развернулась на пятке, блеснул зажатый в руке штырь, которым я без затей разрушила узел связи приемника галанета. И лишь потом пришло узнавание. Когда уже нельзя было ничего сделать. Когда у моих ног растянулось бездыханное тело…

[1] Виршес — очень большое животное, с очень толстой шкурой, обитающее на родной планете фарнов.