Летняя роза

Глава 3

Кент не мог отвести от нее глаз. Рози О'Ханлон была самой яркой женщиной из тех, с кем ему приходилось встречаться. Он как будто смотрел в увеличительное стекло: бриллиантовая корона рыжих волос, яркие живые голубые глаза, обрамленные темными ресницами, и белая кожа, покрытая золотистыми веснушками. Плюс к этому зеленые джинсы и свитер такого ярко-розового цвета, что разглядел бы даже слепой — он мог видеть ее и с закрытыми глазами. Большие очки цвета морской волны каким-то чудом держались на ее маленьком носике. Одна дужка крепилась проволокой к оправе. Он посмотрел на ее ноги: клетчатые черно-белые носки без туфель. Кент снова взглянул на Рози. Что это у нее на щеке — мушка или большая веснушка?

— Не уверена, что это получится. Но надо попытаться, — услышал, очнувшись от забытья, Кент. Он заставил себя отвлечься от ее веснушек. Она смотрела озабоченно, понимая, что он ее не слушал.

— Могу я выпить стакан воды? — Если бы у него был галстук, он должен был бы его ослабить. Кент был ошеломлен собственной реакцией. И это на женщину, у которой, наверное, и шляпа Микки-Мауса в шкафу припрятана. Раньше он никогда не замечал веснушек. А теперь только и думал о том, какую часть ее тела они покрывали. Может быть, у него жар?

Рози посмотрела на него внимательно, потом ответила:

— Конечно, подождите секунду.

Она поднялась с дивана и исчезла за дверью кухни.

Кент откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он слишком устал, вот в чем дело. И очень давно один. Иначе не объяснить, почему он так очарован этой Рози О'Ханлон, которая занята смешным делом, носит клетчатые носки и сломанные очки. Что это с ним?

Она принесла высокий стакан воды со льдом и лимоном.

— С вами все в порядке? — обеспокоенно спросила она перед тем, как снова усесться на краешек дивана.

— Все в порядке, извините. Обычно я не такой несобранный.

Она взглянула на него и снова встала, как будто приняв решение.

— Я думаю, вам надо поесть. Я приготовлю вам ленч. Вы посидите и отдохните. Я быстро.

— Нет, спасибо, мне лучше уйти. — Он начал подниматься с кресла. Нельзя было оставаться дольше с этой женщиной. Жаль только, что он прослушал насчет ее идеи с письмами. Ничего, он позвонит ей позже и попросит повторить.

— Сидите, — велела она, строго глядя через свои сломанные очки. — Уже почти полпервого. Вам надо поесть. И мне. Поедим вместе.

Фонт тявкнул и стукнул хвостом по полу.

— И ты тоже, Фонт, — сказала Рози.

— Подождите, — попытался сопротивляться Кент. — Вы не должны этого делать.

— Я знаю, — она посмотрела на него и улыбнулась так, что у него защемило в груди, — но я хочу. Я думаю, если вы сейчас не поедите, то уже не сделаете этого до вечера. Ведь правда?

— Да, это случается, — кивнул Кент.

— Так я и думала. — Она повернулась в сторону кухни, но перед тем, как уйти, сказала: — Вам повезло, Саммертон, я готовлю даже лучше, чем пишу любовные письма.

Глядя вслед удалявшейся Рози, Кент вспомнил строки из ее письма: «Я так возбуждена, я как будто в жару. И я хочу тебя. В глубине того места, о котором знаешь только ты. И только тебя я жду. Только тебя…»

«Даже не думай, Саммертон. Она не твой тип, скорее, наоборот». Он любил порядок, целеустремленность. Если он прав, к Рози эти качества никакого отношения не имели. Съесть ленч и бежать отсюда. Покончить с этим.

Холодный нос уперся ему в руку. Кент улыбнулся и погладил пса по голове.

— Хорошо, что я не взял Лэсси с собой, большой мальчик. Она бы пропала. Хватит и меня одного на сегодня, — сказал он себе.

Рози возникла в дверях, вытирая руки полотенцем.

— Ленч готов. Ничего, если мы поедим на кухне?

— Отлично. — Он встал с кресла и пошел за ней.

До сих пор он не видел дом изнутри. Снаружи он выглядел старым, прошлого века деревенским домом. Оштукатуренный, с остроконечными окнами и широкой лестницей, ведущей на круговую веранду. Внутри же дом был очень светлым и веселым. Казалось, что сейчас в дверях возникнет дюжина детишек и потребует молока с плюшками. «Но она ведь представилась как «мисс», значит, мистера О'Ханлон не существует». Эта мысль его обрадовала. Фонт отправился на кухню вместе с Кентом.

— Садитесь здесь, — сказала Рози, указывая на круглый дубовый стол в нише.

Он сел, а Фонт примостился у его ног. Кент протянул руку, почесал собаку за ухом и был вознагражден признательным урчанием.

— Не обольщайтесь, — сказала Рози, наливая в тарелку суп. — Он прирожденный артист. За позволение почесать себя он потребует по крайней мере половину вашего обеда.

— Значит, он и Лэсси прекрасно поладили бы.

Рози поставила на стол поднос с сандвичами и села сама. Взглянув па Кента, она принялась за суп.

— У вас действительно есть собака? Ирландский сеттер? — Она покачала головой и одновременно пожала плечами.

— А почему вас это удивляет?

Она засмеялась, но посмотрела на него внимательно:

— Вы выглядите слишком опрятным, слишком организованным для того, чтобы возиться с такой волосатой псиной. Она же создает хаос.

Кент попробовал суп. Очень вкусно. Несравнимо с полуфабрикатами.

— А вы с ним уживаетесь?

— Посмотрите вокруг: моя жизнь и есть хаос.

Кент осмотрелся. Один угол кухни был занят полками с кучей кулинарных книг. В центре кухни стол с продуктами выглядел так, будто дюжина поваров готовила на нем президентский банкет. В другом углу рядом с камином стол и ковер были завалены журналами и газетами. Она права. Его дом гораздо опрятнее. Кент снова посмотрел на Рози, та жевала сандвич и изучающе смотрела на него.

Не дождавшись его реакции, она спросила:

— Вы пользуетесь электронным органайзером? Таким, который все время бипает, напоминая вам о ваших обязанностях?

— На самом деле пользуюсь. А что?

Она шлепнула ладонью по столу.

— Я так и знала! — Рози смотрела на него, как будто у него были напомаженные волосы и брюки, натянутые до подмышек.

— А что в этом плохого?

— Ничего, просто я именно так и думала.

— Так и думали?

— Разговаривая с вами по телефону, я решила, что вы очень амбициозны и живете по плану. Такой человек, который знает, что он будет делать в ближайшие пять лет.

Она была права, но ему это не понравилось. Да и она говорила это тоном, вовсе не похожим на комплимент.

— И вы все это решили по одному телефонному разговору?

— Ага. — Она откусила кусок сандвича и замолчала.

— И вам это не нравится? — Он прикусил язык. Зачем он это спросил? Разве ему не все равно, что она думает?

Она отложила сандвич и облокотилась на стол. Взгляд ее стал мягким и самоуглубленным.

— Это не вопрос «нравится — не нравится». Просто часть меня завидует вашей возможности… устанавливать приоритеты. Мой бухгалтер говорит, что мне недостает умения контролировать жизнь.

— У вас есть бухгалтер?!

— Это вас удивляет?

— Да, наверное, так же, как вас удивляет моя собака.

Она засмеялась, и ее смех отозвался колокольчиком в районе его сердца. Одновременно у него как будто земля из-под ног уходила. Он не знал, что так бывает.

— Что еще советует вам бухгалтер?

— Во-первых, она считает, что я должна похоронить «Сирано».

— Я бы тоже это посоветовал.

Она не обратила внимания на его слова.

— Она считает, что я должна продать дом. Если ей верить, я по уши в долгах.

Он снова огляделся, на сей раз оценивающе:

— Может быть, это хорошая идея. Сейчас за него можно выручить неплохие деньги.

Она засмеялась:

— Вы с Джонас понравились бы друг другу!

— Джонас?

— Да, Роберта Джоунс, мой бухгалтер. — Рози просияла. — Вам надо познакомиться.

Кент посмотрел на нее изумленно.

— Послушайте, мы встретились только час назад, а вы уже хотите сосватать меня своей бухгалтерше.

— Она вам понравится, — повторила Рози. — Джонас обожает целеустремленных мужчин. Она говорит, что такой мужчина — единственный достойный партнер для умной женщины. И еще: что в нынешней экономике объединение двух карьер имеет больше смысла, чем объединение двух сердец.

Все, с него хватит. Он сидел тут, борясь с нахлынувшими страстями, а в результате ему предлагают бухгалтерию.

— Мне кажется, я сам могу решить, с кем мне встречаться, мисс О'Ханлон.

— Ой! — Она сморщила носик и сказала покаянным голосом. — Конечно, вы можете. Налить еще супу?

— Нет, спасибо. — Он положил салфетку на стол и собрался уходить. — Я думаю, мне лучше уйти, пока вы не пригласили сваху. Спасибо за ленч.

Рози проводила его до двери. Фонт плелся за ними. У двери она поправила очки и взглянула на него.

— Я не хотела вас обидеть. Надеюсь, вы это понимаете.

Солнечный свет сделал еще ярче цвет ее розового свитера.

— Я знаю.

Один только встревоженный взгляд ее голубых глаз — и вся его злость прошла. Не справляясь с собой, он протянул руку и погладил ее по щеке. Ее кожа была шелковой. Казалось, что она хотела уклониться от его руки, но ей помешал «ошейник». Он убрал руку.

— Спасибо еще раз, Рози.

Она улыбнулась:

— Похоже, вы действительно не обиделись, раз я снова Рози.

— Да нет, — сказал Кент. Как он мог обижаться на нее? Уже садясь в машину, он услышал, как Рози спросила его:

— А как насчет писем? Вы ведь так и не сказали мне, что вы думаете о моем плане.

Письма — он совсем о них забыл. К тому же прослушал, когда она рассказывала ему про свой план. Он просиял:

— Я подумаю и позвоню. Пока ничего не предпринимайте. Хорошо?

Рози помахала ему рукой и долго смотрела вслед его машине. Потом села около двери. Фонт пристроился рядом. Она думала обо всем и ни о чем. Ощущение было такое, как будто она открыла дверь, и ворвался вихрь, закружив ее. Это все зеленые глаза. Ее всегда волновали зеленые глаза.

«Плохо, чертовски плохо», — подумала она. Саммертон был не похож на образ мужа, который она себе представляла. Случись наоборот, она бы уже начала осуществлять свой жизненный план. Но нет, вместо ее идеала к ней явился этот корпоративный робот, издерганный своей работой. Работа забирала его всего, не оставляя времени ни на сон, ни па еду. Господи, у него ведь даже есть расписание в компьютере. Она почувствовала разочарование.

Джонас он бы действительно понравился. Рози прикусила губу, вспомнив, как предложила Кенту познакомиться с Джонас. Зачем она это сделала? Наверное, из самозащиты, ведь ее последнее увлечение принесло ей одни разочарования. Тогда-то она и решила покончить со случайными встречами. Самое удивительное, что она привлекала таких типов, как Кент Саммертон. Тот факт, что и они ее привлекали, она старательно игнорировала. Когда она начала работать в издательстве, глава отдела крутился вокруг ее стола, как назойливая муха. Из-за него она и предпочла работать дома. Господи, этот тип жил в пентхаусе, носил костюмы от Армани и ездил па шикарном «мерседесе». И уже дважды развелся!

Теперь та же история с Саммертоном. Эти глаза разбивали ей сердце, а этот лосьон после бритья… Очнувшись от невеселых размышлений, Рози подтянула носки и встала из кресла-качалки. Она снова была полна решимости. И Джонас, любящая ясность, и этот супермен Саммертон могут катиться к черту, она не даст себя сломить. У нее есть свой план жизни, и Саммертону нет в нем места.

Кент позвонил на следующий день.

— Я снова получил ваше письмо, — сказал он без всяких предисловий.

— Я же говорила, что это не мои письма. Это от Гардении, — ответила Рози сухо.

— Я говорю об авторе, — сказал Кент с мягкой издевкой.

Рози покраснела. Впервые она поняла, что нужно как-то решить эту неприятную проблему. Именно потому, что он всегда подчеркивает ее авторство. И потому, что, кроме романтики, в письмах было много интимного, даже чересчур откровенного. Гардения рассказывала такие подробности и так настаивала на их описании, что у Рози не было ни тени сомнения в ее правдивости. А тут еще энтузиазм, с которым она всегда бралась за дело. У Рози самой краснели уши, когда она сочиняла подобные письма. Зачем ей надо было так резвиться?

Рози поправила свой «ошейник», как будто он мешал ей говорить.

— Я бы предпочла, чтобы вы не упоминали мое имя.

— А есть счастливчик, которому это позволено?

— Нет, — ответила Рози и спохватилась. Лучше бы она соврала. Но Кент отреагировал моментально.

— Отлично. Тогда, может быть, вы пообедаете со мной сегодня? Обсудим ваш план.

— Нет.

— Почему? — Он был как будто поражен ее отказом.

— Я ем дома из-за корсета.

Молчание. Потом он сказал:

— Тогда я приеду к вам завтра.

— Завтра меня не будет. У меня встреча в издательстве. Еженедельная летучка.

Кент снова помолчал. Рози подумала, что чем быстрее разрешится все это дело, тем лучше. Ей не нравилось, что каждый раз, когда она слышит его голос, у нее екает сердце. И она не хочет подстраиваться под его расписание. Поэтому Рози прервала молчание:

— Почему бы вам не приехать ко мне сегодня к обеду?

— Вы уверены?

— Да. — Она вовсе не была уверена, но ему не надо было об этом знать. — Я после операции ни для кого не готовила.

— Тогда в восемь. У меня встречи до этого времени.

Конечно, разве у него может быть свободный вечер! Как, впрочем, и утро и выходные.

— В восемь так в восемь. До вечера, — сказала она и повесила трубку.

Рози посмотрела на часы. У нее четыре часа до его приезда и совершенная каша в голове. Не надо было его приглашать. Проблему с Гарденией можно было решить и по телефону. Не нужно было связываться с Саммертоном. «Джонас права, — подумала Рози, — у меня действительно нет мозгов».

Пес, лежавший у камина, уставился на нее одним глазом, как будто осуждая.

— Не ворчи, большой мальчик, тебя ожидает сытный обед. — Рози открыла холодильник, и Фонт сразу встал. Решил помочь ей обследовать припасы. — Что ты думаешь? Баранину или говядину?

Пес завилял хвостом.

— Ты прав, он, похоже, любит стейки.

Позднее этим же вечером Кент был вынужден согласиться с Рози. Она на самом деле отменно готовила. Не хуже, чем сочиняла письма. После первой встречи с ней он перечитал все эти письма. Теперь они приобрели новый смысл. За каждой строкой он видел ее образ. Когда он закончил читать, ему даже стало жаль, что их так немного.

Когда они убрали посуду, Рози предложила ему посидеть в гостиной, пока она приведет в порядок свой стальной воротник.

— Он сводит меня с ума, — сказала она как будто о живом человеке.

Кент захватил кофе, кусок пирога и прошел в комнату. Пирог был персиковый и выглядел аппетитнее, чем любой из тех, которые ему приходилось есть. Он сел на диван, борясь с желанием лечь и закрыть глаза. Он был на ногах с пяти утра и теперь еле удерживался от того, чтобы не начать клевать носом. Кент уперся локтями в колени и положил голову на руки.

— Вы в порядке? — спросила Рози, входя в комнату.

— Да, просто немного устал, — ответил Кент, глядя на нее.

Сегодня на ней были фантастические носки — желтые в зеленую полоску. Он подавил смешок и подождал, пока она усядется в кресло, поджав под себя ноги, одетые в это полосатое чудо.

— Кофе? — спросил он, приподняв кофейник.

— О, я забыла. — Рози попыталась встать.

— Сидите, сидите, я налью.

Он налил и подал ей чашку. Их пальцы соприкоснулись. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Ему вдруг стало трудно дышать, но Рози первая отвела взгляд.

— Спасибо, — сказала она, имея в виду кофе, сделала глоток и подождала, пока он вернется на диван. — Хотите обсудить проблему Гардении? — спросила она.

Он кивнул, откинулся на спинку дивана, сцепил руки за головой и вытянул ноги. Он мог смотреть на нее часами. Гардения была последнее, о чем ему хотелось сейчас говорить. Но раз она стала причиной их встречи, делать было нечего. Во время ужина им удалось избежать этой темы. Разговор крутился вокруг разных тем: от ирландских сеттеров до его привычки есть на ходу. Рози не одобряла это, как и все, что вредно сказывалось на здоровье. Они обсудили и мать Рози, которую та считала выдающейся женщиной. Работая после смерти мужа день и ночь, она превратила принадлежавшую ей гостиницу в один из лучших отелей в Сиэтле. Рози явно гордилась матерью, хотя им редко приходилось общаться. Кенту хотелось узнать больше, но тут всплыла Гардения.

Кент подумал, что если они решат проблему с письмами, то он рискует больше никогда не увидеть Рози. Ему почему-то этого не хотелось. Надо договориться с ней о встрече. Черт, даже мысль о свидании испугала его. Встречаться с женщиной, исполнять ее желания, тратить время, которого и так не хватало! Он подавил зевок и потряс головой.

— Так что вы думаете об этом, согласны с моим планом? — Рози сделала еще один глоток кофе.

— Может быть, если бы я знал, в чем он состоит.

Она посмотрела сконфуженно, наморщив лоб.

— Но ведь я вчера вам все объяснила.

— Я был рассеян. Отвлекся. — Он посмотрел на ее ноги. — На ваши носки.

Кент еще больше вжался в спинку дивана. Она вытащила из-под себя ногу, покрутила ею, разглядывая.

— Не пойму, чем они вас так привлекли. Обычные, на мой взгляд.

— Рози, в вас нет ничего обычного.

Он видел ее сквозь тяжелеющие веки и с ужасом чувствовал, что засыпает.

Она подобрала ногу и опять заговорила о письмах. Он покивал:

— Хорошо, объясните мне вашу идею.

— Я думаю, что…

Кент проснулся от солнечного света, бившего ему в лицо. Он прикрыл глаза, заставил себя сесть и озадаченно огляделся. Он спал на диване в доме Рози. Кент протер глаза и провел рукой по волосам: «Спокойно, Саммертон, спокойно». Часы показывали семь. Он уже час как должен быть на работе. Запах кофе и поджаренного бекона защекотал его ноздри. Он пошел на запах, па ходу заправляя рубашку. Рози что-то снимала с плиты. На руках у нее были рукавицы такого размера, какого ему не доводилось видеть. На столе стояло блюдо с только что испеченными кексами. Запахло воскресеньем, разбросанными газетами, крошками в постели. Стоя у дверного косяка, Кент вдыхал этот запах. Рози повернулась и заметила его.

— Эй, это же вечерний гость. — Она помахала рукой. — Сок в холодильнике.

— Свежевыжатый, конечно.

Она засмеялась:

— Вам это не нравится?

— Ничего, если я сначала приму душ? Использую пару полотенец и, может быть, залью пол в ванной?

— Не стесняйтесь. Возьмите все, что вам нужно, в спальне для гостей.

После душа он почувствовал себя человеком. Глупым, может быть, но человеком. Он пошел в кухню, достал сок из холодильника. Потягивая его, он разглядывал утреннюю Рози О'Ханлон. Неплохо, совсем неплохо.

— Я должен сказать вам спасибо.

Она опять засмеялась.

— За что? За то, что заснули на моем диване? Или за то, что усыпила вас? Большинство людей, бывавших здесь, успевали выслушать по крайней мере несколько предложений. Вы же заснули на первом.

Он скорчил гримасу в ответ на ее иронию, затем прикончил сок.

— И за то, и за другое.

— Не стоит. Садитесь завтракать, красавчик.

Он смотрел, как она снимает с плиты сковородку с яичницей с помидорами и беконом. Рози сказала повелительно:

— Ешьте, потом побежите на работу. Мне надо переодеться, через полчаса за мной заедут из издательства.

Она сняла рукавицы и повесила их у плиты.

— Если вам еще что-нибудь надо, не стесняйтесь, хорошо?

— Хорошо. — Он шагнул к столу. — Очень мило. Рози, вы не должны…

— Я знаю.

Их глаза встретились. Он заметил, что она покраснела. У нее был такой вид, словно ее одолевали сомнения в правильности того, что она делает. Или она хотела, чтобы он сделал первый шаг. А он знал, чего ему хочется. Хотя он и был голоден, больше всего ему хотелось прикоснуться к ней. Поцеловать ее прямо сейчас. Он шагнул к Рози, думая, как она отреагирует. Она не двигалась, как будто ожидая. По крайней мере он на это надеялся.

— Рози. — Он коснулся ее щеки, ощутил мягкость ее кожи и прикрыл глаза. Услышал, как прервалось ее дыхание. — Рози, — повторил он снова и прикоснулся губами к ее губам.

Он хотел ее обнять, но мешала стальная конструкция. Тогда он взял в руки ее лицо, зарылся руками в ее волосы. Кудри обвили его пальцы. Он откинул голову, посмотрел ей в глаза.

— Я хочу тебя поцеловать, ты же знаешь, — сдавленным голосом произнес Кент, удивляясь самому себе.

Она сжала губы, но не отодвинулась. Слава Богу. Потом она храбро кивнула, уперлась подбородком в твердый воротник. Выражение лица у нее было неуверенное, руки повисли вдоль тела.

Кент улыбнулся. Он подумал, что она, наверное, хочет, чтобы поцелуй ей не понравился. Его поцелуй. А он хотел доказать ей, что она ошибается. Он мягко прикоснулся к ее рту, дожидаясь, пока она расслабится и приоткроет свои губы. Он с трудом сдерживал желание и еще сильнее сжал ее голову. В ожидании он прикрыл глаза, и все исчезло, кроме вкуса ее губ. Дыхание прервалось, узел в груди затягивался все сильнее. Он почувствовал, что она отодвигается, и на него нахлынула волна разочарования. Он уже был готов ее отпустить, когда услышал вздох и почувствовал ее дыхание на своей щеке.

— О, Кент, это… — Она не закончила фразу.

Вместо этого она обхватила его голову руками, прижалась к нему всем телом и раскрыла губы. Он весь напрягся, обнял ее сильнее, она поддалась, и он почувствовал жар ее тела. Ее руки опустились ему на бедра. Кент все сильнее зарывался губами в ее мягкие и влажные губы и не мог остановиться.

— Ох!

Он не сразу понял, но через секунду отпрянул в испуге. Ее шея, неужели он сделал ей больно? Он отодвинулся, но держал ее за руки, пока дыхание приходило в норму. Она тоже приходила в себя, но на лице была гримаса боли.

— Я тебя задел, — выдохнул Кент. Какой же он бессердечный идиот! Почему мужчины такие неуклюжие? Он поклялся себе, что больше никогда не причинит ей боли.

— Нет, — сказала она, но руками тянулась к «ошейнику», и гримаса не проходила.

— Черт, Рыженькая, я тебя поранил. Одевайся, поедем к врачу.

— Не надо, — повторила она уже более твердым голосом. — Все хорошо. Просто я немного испугалась. Дай мне руку, хорошо? И вытащи мои волосы из-под металла.

Она повернулась спиной и потянула за волосы. Он осторожно помогал, повторяя:

— Ты уверена, что я тебя не поранил?

— Да. Для этого тебе бы пришлось разрезать этот чертов воротник.

Рози снова повернулась. Кент попытался дотронуться до нее, но Рози отшатнулась. Она была бледна, волосы спутаны.

— Я с самого начала знала, что ты — это беда. С той самой минуты, как почувствовала запах твоего лосьона.

— Да не пользуюсь я лосьоном. — Кент снова протянул руку, но она быстро поставила стул между ними.

— Не надо нам начинать то, что мы оба не сможем закончить, — сказала Рози, глядя на него.

Взгляд у нее стал совсем благочестивым. Кент состроил гримасу и быстро сказал:

— У меня сил хватит.

— Тебе бы дрова рубить, — ответила Рози. — Мне надо привести себя в порядок.

И она быстро пошла к двери.

Она задела плечом дверной косяк, но даже не остановилась. Кент смотрел ей вслед со смешанными ощущениями. С одной стороны, он чувствовал разочарование, с другой — ничего еще не было потеряно. Слава Богу, он не причинил ей вреда. Ему нравилась Рози. Пожалуй, даже больше чем нравилась.

Пока она переодевалась, он решил доесть завтрак. Кент сообразил, что за последние двое суток он уже третий раз ест в доме Рози. Он в этом доме почти уже свой. Странно, но он даже выспался на ее диване лучше, чем в своей собственной спальне на кровати королевских размеров.

Кент посмотрел на часы. Он уже час как должен был быть на работе. Марлен разыскивает его с полицией, наверное. Он складывал грязную посуду в посудомоечную машину, когда в кухню вошла Рози. Выглядела она так, будто ничего не случилось. Только старалась держаться от него на расстоянии.

— Приехал Хеннесси из издательства, мне надо идти. Справитесь сами? Как я выгляжу? Нет никаких ярлычков от одежды или чего-нибудь в этом роде?

Куда-то подевались полосатые носки и зеленые брюки. Их заменила длинная облегающая юбка и широкая белая блузка, завязанная узлом на талии. Волосы были частью забраны в узел, частью спадали вниз, а шея закамуфлирована голубым шарфом. Он скользнул взглядом ниже. На ногах были теннисные туфли с ярко-желтыми шнурками и красными носами! Кент покачал головой:

— Выглядите замечательно. Деловая Америка будет потрясена.

— Спасибо. Так вы справитесь? Я убегаю.

Кент кивнул, и она выскочила за дверь.

— Да, — она вернулась, — чуть не забыла. Оставьте мне номер вашего факса.

— Зачем?

— Я напишу вам свой план насчет этих писем. Может быть, вы прочтете его в свободное время и дадите мне знать.

Кент подумал, что это плохая идея, но времени обсуждать ее уже не было.