Линия любви

6

— Опять пришел взглянуть на свою женщину? — хмыкнул квадратный охранник, словно его чрезвычайно забавляло видеть Хартли второй вечер подряд у заднего входа в клуб.

Похоже, у этого парня нет никакой собственной жизни, подумал Хартли и попытался войти.

— Извини, приятель. — Здоровенная ручища подобно шлагбауму перегородила дверной проем. — Леди не принимает гостей.

Хартли взглянул на руку, затем на опухшую физиономию охранника.

— И с какого времени?

— С того, как я это сказал.

Мир населен вымогателями и мошенниками, это Хартли было прекрасно известно. Он вытащил из джинсов купюру и помахал ею в воздухе. Банкнота тут же оказалась зажатой между большим и указательным пальцами стража.

— Просто хотел уберечь тебя от неприятностей, — пояснил он и осклабился. — Ты здесь сегодня уже второй. Не знаю, так или не так, только тот, первый, назвался ее дружком. Хотел войти, но я отправил его через переднюю дверь, на платный вход.

Интересно, кто же пытался навестить Сью? — размышлял Хартли. Сосед с кастрюлей? Вряд ли. Он скорее протаптывает дорожку дома, а не здесь. Должно быть, тот парень в потрясающей безрукавке.

— Да-а, эта Сью — настоящий порох, — продолжал охранник, пряча деньги в карман брюк. — Мужчины так и рвутся быть к ней поближе.

— Хорошо, что я не ношу оружия, — пробормотал Хартли, шагнув мимо стража.

Это была чистая правда. После того как его подстрелили, Хартли возненавидел всякую пальбу. И решил никогда больше не связываться с женщинами.

Но, вероятно, подошло время нарушить второй из добровольных запретов, так как глубоко внутри у него возникло ощущение, что если рано или поздно он с кем-то свяжется, то это непременно будет Сью. Хартли не оставляло ощущение, что они самой судьбой предназначены друг другу для чего-то значительного и серьезного. Возможно, если бы он не видел ее танцующей с этой детской погремушкой, если бы не понял, что она хочет детей так же отчаянно, как он сам хотел когда-то, он бы никогда не позволил себе таких сумасшедших мыслей.

А почему, собственно, они сумасшедшие? Может быть, все логично и правильно? В конце концов, в Сью есть все, что я хотел видеть в Дженнифер, значит, между нами определенно есть душевная связь. Хартли коротко хохотнул. Сейчас в нем говорил прежний Хартли, который верил во всякую чепуху. Верил, например, что мир подобен многоцветной радуге, хотя на самом деле, как он теперь знает, в нем преобладают черно-белые краски.

Дойдя до раздевалки Сью и обнаружив, что дверь заперта, Хартли остановился, и в его мозгу будто что-то щелкнуло.

А что, если охранник говорил не об Альдо?

Накануне, когда Хартли заявился с этой своей дежурной фразой: «Пришел навестить свою женщину», — охранник сказал: «Думал, Рыжуха — девчонка Альдо». Значит, не Альдо пытался сегодня пройти к Сью.

Хартли быстро просчитал ситуацию. Похоже, охранник не знает имени нового «дружка» Сью. Значит, этот дружок не из числа ее постоянных поклонников. Ясно, что это не Повар, который, как подозревал Хартли, появлялся здесь хоть и часто, но не с заднего входа. Кроме того, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Повар к «дружкам» не относится.

Был еще мистер Неотразимая безрукавка. Припомнив шоу, которое он устроил на ступеньках дома Сью прошлым вечером, включая и сцену с демонстрацией своего мужского «я» перед Поваром, Хартли пришел к заключению, что этот горячий, вспыльчивый, охваченный страстью тип скорее всего и есть Альдо. Но сегодня охранник не назвал этого имени. Значит, и в самом деле появился какой-то новый «дружок», решил Хартли. Хотелось бы знать, сколько «дружков» у Сью?

Хартли вытащил зубочистку из кармана рубашки, убеждая себя, что жжение внутри объясняется всего-навсего качеством обеда в китайском ресторанчике, а вовсе не ревностью. Это всего лишь работа, напомнил он себе, зажимая зубами деревянную палочку. Скоро вся эта тягомотина закончится, скоро я получу настоящую сыщицкую работу, ободрил себя Хартли. И не забудь, старина: мир состоит из бело-черных полос.

Он постучал в дверь раздевалки Сью, готовый любым способом, хоть бы и обманом, изгнать проникшего туда «дружка».

— Эд, у меня еще тридцать минут!

Интересно, подумала Джоди, чего это Эд предупреждает так рано? В прошлый раз он постучал ровно за пять минут до начала матча, как и говорила Сью.

— Это не Эд, — отозвался низкий мужской голос. — Это Хартли.

Хартли? Сью не говорила ни о каком Хартли!

— Что вам нужно?

— Несколько минут вашего времени.

Голос показался Джоди знакомым.

— Для чего?

Сегодня, перед тем как переодеться в бикини, Джоди проверила, заперта ли дверь. Поэтому сейчас она чувствовала себя довольно уверенно.

— Меня послал Рик.

Ледяной холод пробежал по спине Джоди. Дыхание сбилось. Сама виновата. Нужно было хорошенько подумать, прежде чем удирать от Рика на его же машине. Должно быть, он позвонил в магазин, ее матери, Патрику и убедился, что никто не знает, где Джоди. И тогда он подумал: к кому ей еще податься, как не к своей сумасбродной сестрице Сью.

Но, если Рик подослал этого парня, значит, тот знает, что она не Сью. И тут сразу появляются проблемы. Первая и самая главная: нельзя подвести Сью. Если узнают о подмене — кузина тут же потеряет работу. Да и репутация клуба окажется подмоченной — кому понравится приходить в заведение, где выступает неведомо кто? Нет уж, решила Джоди, лучше впустить этого Хартли и постараться уладить дело миром.

— Разрешите, я что-нибудь на себя наброшу, — отозвалась Джоди, торопливо хватая большой, в розовых цветах шелковый платок, который она обнаружила в шкафу. По крайней мере, она предстанет перед незнакомым мужчиной не в одном бикини.

Джоди открыла дверь.

— Вы?.. — вырвался у нее удивленный возглас.

— Ну да, — спокойно сказал Хартли, входя в комнату и закрывая за собой дверь.

Джоди стянула обеими руками концы платка, очень надеясь, что вошедший не заметил, как дрожат ее руки.

— Ищите еще одну сумочку? — Она постаралась, чтобы голос звучал как можно непринужденнее.

Хартли криво усмехнулся.

— Нет, — сказал он и окинул ее с головы до ног потемневшим взглядом.

Этот взгляд обдал Джоди жаром.

— Вот уж не знала, что у Рика есть здесь друзья, — проронила она холодно-бесстрастно. Хватит подделываться под Сью: Джоди уже забыла, как звучит ее собственный голос.

Легкий огонек вспыхнул в серых глазах Хартли. Его улыбка стала шире.

— Да, кажется, у Рика здесь есть не только друзья, но и… — он помедлил, — машина.

Машина… Ну конечно, его драгоценная машина! — пронеслось в голове Джоди.

В наступившей тишине они молча смотрели друг на друга, как два противника, оценивающих силы один другого. Наконец Джоди кашлянула и сказала:

— Он может забрать свою машину. В любой момент.

Огонек в глазах Хартли потух: ответ удивил его. Хартли вытащил изо рта зубочистку и стал искать, куда бы ее бросить. Когда он отвернулся, Джоди быстро оглядела его. Потертые джинсы, гавайская рубашка, нуждающаяся в утюге. Бороденка, которой требовались ножницы… Встрепанная, неухоженная внешность. Похоже, этот парень живет на бегу. Полная противоположность Рику, всегда аккуратно причесанному, чопорному в одежде и манерах. Этот парень такой же приятель Рика, как я — Сью, подвела итог Джоди.

Неожиданно это вызвало у нее раздражение. Почему мужчины всегда думают, что им ничего не стоит заморочить женщине голову? Будь то парень в ремонтной мастерской, который отлаживает тормоза вашей машины, или парень, с которым вы живете. И большинство женщин не сопротивляются этому, принимают как должное. Притворяются, что всему верят, лишь бы избежать неприятностей.

Но с ней этот номер теперь не пройдет.

Джоди проанализировала ситуацию. Этот Хартли знает имя Рика. Возможно, он слышал от кого-то, что «малышка» Рика в Сиднее. Не исключено, что он хочет украсть уже украденную машину.

Что ж, если ему хочется поиграть в эту игру, — пожалуйста. Игра будет жесткой, потому что одно сомнительное движение Хартли — и она закричит. Эд окажется здесь быстрее, чем этот парень успеет произнести слова «ванден плас».

Хартли бросил зубочистку в пустую пепельницу и посмотрел на Джоди. Джоди мягко улыбнулась — совсем как Сью, когда та заигрывала с мужчинами.

— Да-да, Рик может получить ее обратно. — Она вложила в свой голос как можно больше тепла, чтобы растопить все сомнения этого парня. — На днях я ему это сказала. — И Джоди позволила платку упасть.

Это произвело тот эффект, на который Джоди и рассчитывала. Хартли снова опустил взгляд, и на этот раз поднял его не так быстро. Ладно, если уж он так глазеет на нее, она подкинет ему еще что-нибудь. Для раздумья.

Джоди отвела в сторону одну ногу на высоком каблуке и несколько раз медленно вильнула бедром… Хартли тут же взглянул Джоди в глаза, пытаясь разобраться в ее намерениях. Она встретила его взгляд — пусть думает, что она бросает ему вызов. Джоди нравилось ощущать власть над этим мужчиной. И не просто нравилось, а очень нравилось. Она не верила в свои женские чары, отрицала их силу, так пусть же они наконец выйдут на волю — ведь так приятно ощущать свое женское всевластие!

И что важнее всего — в этот момент Джоди вовсе не притворялась Сью, не подделывалась под нее. Она была Джоди Хант — самой сильной, самой уверенной в себе женщиной на свете.

Казалось, Хартли тоже ощутил произошедшую в ней перемену, потому что отвел глаза в сторону. Но перед этим — Джоди успела заметить — густая темнота серых глаз будто расплавилась.

Сердце ее бешено стучало. Джоди старалась контролировать себя, но пламень его неожиданно вспыхнувшей страсти ослепил ее как вспышка молнии. На какой-то миг она потеряла ощущение реальности. Жар и холод. Они бушевали в ней одновременно и с одинаковой силой. Атмосфера в комнате накалилась так, что Джоди стало нечем дышать. Она открыла губы, чтобы вздохнуть… Но не успела. Хартли сделал несколько стремительных шагов и крепко прижал Джоди к себе. Его дыхание опалило ее ухо, когда он прошептал:

— Ты дразнишь меня, я понимаю. — И, стиснув Джоди в объятиях, жадно впился в ее губы.

Острый мужской запах. Мускулистое, сильное тело. Губы Хартли скользнули к ее шее и стали целовать — жадно, взасос. Джоди не могла сдержать легкого стона, и тогда Хартли снова безжалостно припал к ее рту. А когда его рука скользнула ниже, к ее обнаженному животу, потом спустилась к бедрам, она не выдержала и громко застонала.

У Джоди кружилась голова, она возвращала мужчине ласки с доселе неведомым ей бесстыдством. Ее язык, проскользнув между его губами, настойчиво исследовал горячую влажность его рта. Неистовая, утратившая всякий контроль над собой, Джоди жаждала все больших и больших ощущений.

Но Хартли вдруг отстранился и замер. И так стоял, с трудом переводя дыхание и держа Джоди на расстоянии вытянутой руки. Его глаза горели желанием и… гневом.

Ошеломленная Джоди отшатнулась, смутно осознавая, что ее трясет. Чтобы не упасть, она ухватилась за край стола. Хартли несколько раз тряхнул головой — тяжело, как животное. Затем повернулся и открыл дверь. Стоя к Джоди спиной, хрипло проронил:

— Извини, Сью. — И вышел.

Дверь с пронзительным скрипом закрылась. Джоди опустилась в складное кресло, холодные металлические конструкции которого слегка охладили ее пылающую кожу.

— Сью? — недоуменно пробормотала она.

Джоди совсем забыла, что это была игра.

Хартли умостился буквально на самом краешке, потому что довольно упитанный парень, сидевший рядом с ним, занимал ровно половину сиденья. Он хотел уйти на другое место, но около ринга было всего несколько удобных рядов и на них яблоку негде было упасть. Кроме того, место Хартли было крайним, у прохода, так что легко можно будет выйти, если придется последовать за «новым» дружком Сью, который до сих пор не материализовался.

К тому же отсюда удобно было наблюдать за Сью, чтобы в случае чего не дать ей уйти незамеченной. Хартли упомянул о машине, поэтому теперь ей известно, что он в курсе дела. И она вела себя совершенно правильно. А вот он — нет. Но, черт побери, это не его вина! Она нарочно сделала так, чтобы упала эта цветастая шелковая тряпка, обнажив роскошную плоть, от зрелища которой у него потекли слюнки. Ее самые интимные части едва прикрывали полоски красного бикини, и интенсивность цвета соответствовала цвету его возбуждению. А потом она отвела в сторону ногу и сделала круговое движение бедром. Все равно что помахать куском хлеба перед лицом умирающего от голода.

Умирающего, потерявшего над собой контроль человека. Нет, не человека. Животного. Четвероного, в которое он, Хартли Лоусон, превратился только потому, что женщина мельком показала ему ногу. Ну и повела красивым округлым бедром. Всего-то. Но он сразу набросился на добычу. В тот момент его действия были инстинктивными, не контролируемыми мозгом. Какая уж тут цивилизация! А она-то, она? Поднесла спичку — и он вспыхнул, будто факел. Хартли тихонько рассмеялся.

Не морочь себе голову, парень. Ты сам бросил себя в этот огонь. И, подвернись мне снова такая возможность, я ее опять не пропустил бы, отчетливо понял Хартли.

Узнай Фрэнк о его «дразни меня, я согласен» или о том, что ощущал Хартли в настоящий момент, он вышиб бы его из канцелярии на кухню, существуй такой отдел в иерархии полицейских служб. Или придумал бы еще что-нибудь: скажем, заставил бы Хартли заполнять льдом лотки до тех пор, пока он не научится охлаждать себя.

Несусветный грохот прервал размышления Хартли. С двух сторон сбегали к рингу боксеры, каждый в сопровождении своей свиты. Напряжение в зале усилилось. Крики, хлопки, голоса, скандирующие имена боксеров…

Какая-то темная волна чувственности повисла над толпой, и Хартли вдруг осознал это. Зал словно пульсировал, предвкушая удовольствие, нетерпеливо ожидая разрядки, когда двое соединятся, а потом в какой-то момент быстро и грубо прервут свою связь. Только победителем из этого партнерства всегда выходит один.

Хартли снова поднял глаза к рингу, куда ступила одной ногой — загорелой, в красной босоножке на вызывающе высоком каблуке — Сью. Почему, черт возьми, она должна непременно одеваться в красное?! Она делается похожей на кусок мяса. В Хартли бушевали эмоции — смесь ярости и вожделения. Ему хотелось громко окрикнуть Сью, спросить: чем, по ее мнению, она тут занимается?

В приступе озарения Хартли осознал: он злится потому, что жаждет большего, чем то, что Сью отдает толпе. Да, она сексуальна. Да, ей известно, как потрафить мужским желаниям. Но Хартли — единственный из этой толпы — знал: в ней было не только это, в ней было гораздо больше, много больше. И в нем кипело не одно грубое вожделение, его сердце тосковало о женщине, которую Хартли видел в магазине с погремушкой в руке, о женщине, которая мечтала о детях…

Сью наклонилась над ограждением ринга, на какой-то миг ее тело оказалось над толстым, туго натянутым канатом — она будто оседлала его…

— О-о-о! — заорал сосед Хартли, чуть не спихнув его в проход.

Хартли скрипнул зубами, решив никак не реагировать. Пусть толпа хоть взорвется, на этот раз он проявит твердость характера. Хватит с него того, что он дал маху в раздевалке. Теперь ему необходимо доказать себе, что он собран и профессионально хладнокровен.

Но даже самые благие намерения зачастую остаются только намерениями. Так произошло и с Хартли, когда он снова увидел Сью.

Перебравшись через канат, она расхаживала теперь по периметру ринга, размахивая дощечкой с номером. У Хартли зашумело в ушах. Из чего, интересно, сделано это бикини? Тонкая эластичная материя липла к ее телу как красная пластиковая упаковка. У Хартли зачесались ладони: ему вспомнилась вдруг тонкая розовая кожа и тугие рыжеватые завитки внизу живота Сью.

Хартли закрыл глаза и напомнил себе: собранность, профессиональное хладнокровие…

— Куколка, какой у тебя номер?! — заорал сидящий рядом с Хартли парень, и так двинул его в бок, что Хартли пришлось ухватиться за край сиденья, чтобы не вывалиться в проход. — Так какой у тебя номер, сладенькая?! — разорялся парень, лицо которого исходило потом.

— У нее номер «один», — резко сказал Хартли, отодвигая рукой своего соседа. — Ты что, не учился в школе?

Парень повернул голову к Хартли, его маленькие глазки тонули в пухлых щеках.

— Похоже, кто-то расплющил твою дыню, — сообщил он с мерзкой улыбкой.

Дыню? — не понял Хартли. При чем тут дыня? Он проигнорировал то, что, возможно, было оскорблением, и снова обратил свой взгляд на Сью, которая продолжала плавно расхаживать по рингу. Хартли готов был поклясться: она заметила, что он смотрит на нее, и метнула на него ответный взгляд, в котором с зеркальной точностью отражались его желания. Хотя не исключено, что это всего лишь игра воображения.

Хартли облизнул губы, припомнив ее поцелуй, от которого низ его живота налился тяжестью.

— Я сказал… — никак не мог остановиться его сосед. Теперь он снова придвинулся ближе и кричал Хартли прямо в ухо: — Я сказал — похоже, кто-то расплющил твою дыню. Ты что, не понял? Она же просто…

Рев толпы заглушил последнее слово, но Хартли знал, что сказал этот недоумок. Одной рукой он ухватил его за шиворот, а другую сжал в кулак и поднес к круглому носу. — Возьми свои слова обратно, — потребовал он сквозь зубы. — Слышишь?

— Приятель, мы же только наблюдаем за борьбой, а не участвуем в ней…

— Возьми свои слова обратно. — Хартли дрожал от ярости. Одно движение, и нос этого парня навсегда прирастет к уху. — Забери свои слова обратно, не то я буду сжимать твою дыню до тех пор, пока из нее не закапают мозги.

У парня отпала челюсть.

— Ну беру, беру… — с легким недоумением пробормотал он.

От парня разило виски и табаком, но Хартли еще добрую минуту не ослаблял хватку. Он хотел, чтобы толстяк запомнил угрозу в его глазах. И, похоже, он своего добился: по красному пухлому лицу пошли белые пятна. Хартли, вполне удовлетворенный, разжал пальцы и, будто ничего не случилось, повернулся к рингу.

Теперь ничто не мешало ему смотреть на Сью, которая казалась горящей спичкой, воспламеняющей фантазии присутствующих в этом зале мужчин. Хартли бросил быстрый взгляд на сидящих рядом, точно зная, о чем они сейчас думают, и ненавидя их за это. Но не драться же с каждым! Не хватит ни сил, ни времени.

— Что ты здесь делаешь, да еще в таком виде?! Немедленно слезай с этого чертова ринга! Немедленно!

Сначала Хартли показалось, что эти слова вылетели из его рта. Но затем он увидел парня, который, размахивая руками, носился вдоль ринга и во все горло орал на Сью.

Сью замерла, держа номер высоко над головой, и в полном ошеломлении уставилась на мечущегося внизу мужчину. Хартли заметил, как расширились ее глаза — то ли от ужаса, то ли от удивления.

— Ты сошла с ума! — бесновался парень. — Да, да, сошла с ума. Представить только — сумасшедший водитель! Джоди, ты же могла разбить «Малышку», когда гнала ее сюда!

Хартли быстро оценил ситуацию. Малый явно не в себе. Но одет очень прилично, аккуратно и по моде: легкие слаксы и рубашка с воротником апаш. Должно быть, еще один из ее чокнутых обожателей.

— Водила сумасшедший! — снова заорал парень, тыча пальцем в Сью — или как он там ее назвал, Джоди? — чтобы она уж точно знала, что он обращается к ней.

Какой мужчина будет думать о водительском мастерстве, о какой-то там «Малышке» на колесах, видя перед собой живую разгоряченную малышку на высоких каблуках и в бикини? — недоумевал Хартли. И тут его осенило. А вдруг мужчина, который так убивается по машине, — возможно, о собственной «ванден плас», — и есть Рик?

Хартли вскочил. Скорее подойти к нему, отвести в сторонку и задать несколько вопросов. Но его опередили. По обе стороны от парня уже стояли охранники. Хартли опустился на свое место и стал наблюдать.

Малый реагировал необычайно активно. Он возмущался, что-то громко объяснял, размахивая руками, и всячески выражал свое недовольство. Поднялись свист и улюлюканье. Кто-то, смеясь, запустил в него комком смятой бумаги. Один из охранников пытался успокоить парня, но тот, видимо, не пожелал угомониться. Тогда другой охранник аккуратно захватил руку дебошира и сделал какое-то движение, очевидно причинившее боль, потому что разгоряченный обожатель Сью — или Джоди — поморщился.

Парня начали подталкивать к проходу.

Когда трио проходило мимо Хартли, он услышал, как парень прокричал:

— У меня есть все основания требовать, чтобы она убралась отсюда! Эта сумасшедшая — моя невеста!

Сью обручена? Хартли не заметил на ее руке кольца. Кроме того, ему показалось, что она живет одна. Да и дружков у нее было столько, что такое понятие, как «обручение», ни разу не пришло ему в голову. Впрочем, по тому, с каким выражением она любовалась игрушками в супермаркете, можно сделать безошибочный вывод: эта женщина мечтает обзавестись домом и иметь детей

Хартли снова взглянул на Сью. Ноги вызывающе расставлены, помада на губах и лак на ногтях ярче, чем бикини. Да, женщина, перебиравшая в супермаркете детские игрушки, чертовски отличалась от той, которую Хартли сейчас видел. Как будто это были две разные женщины…

Какие-то догадки зашевелились у него в мозгу, но, не успев воплотиться в определенные мысли, тут же рассеялись. Черт. До рокового выстрела его ум был острым как бритва и Хартли вцеплялся в факты, как волк в ягненка. Но пока что его память и мыслительные способности, постепенно улучшаясь, работали, как и предсказывали врачи, еще не на сто процентов, и это выводило Хартли из себя. Но он войдет в норму. Обязательно.

Сью расхаживала теперь уже с внешней стороны ринга, но в ее походке появилась какая то нервозность. Как будто она чего-то испугалась. Неужели того сумасшедшего? Ринг-девушки привычны к тому, что порой к ним приближаются слишком близко. Значит, было что-то большее, связанное с этим парнем по имени… Рик? Хартли заметил, что Сью, покинув ринг, подошла к одному из охранников и заговорила с ним. Тот успокаивающе потрепал ее по руке. Слов Хартли не слышал, но догадывался, о чем шла речь. Она, конечно, говорила, что боится, что должна немедленно уйти. Странно, но ее смятенный жалобный вид неожиданно вызвал у Хартли раздражение. Ох уж эти обманщицы! Они не просто дурачат вас, а еще заставляют жалеть их, заботиться о них, а иногда даже и любить.

Ему ли этого не знать! На одной такой он был женат. Надо бы все-таки предъявить Сью обвинение в угоне машины. Такая особа, даже имея на хвосте двух мужчин, вполне способна скрыться из города. Но Хартли не позволит ей исчезнуть. Он противопоставит хитроумию этой леди всю свою собранность и все свое профессиональное хладнокровие.