Ложь во спасение

Глава 9

Джей ожидала, что Стив тут же набросится на нее, но, к ее облегчению, оказалось, что его мысли заняты чем-то другим. В течение следующей недели он проводил дневные часы, бродя вокруг дома и сарая, обследуя высокогорную поляну, такой же напряженный и осторожный, как кот в незнакомой среде. Он часами шагал, тяжело пробираясь сквозь снег, и часто так уставал, что засыпал сразу после ужина. Джей волновалась, пока не поняла, что это естественный способ восстановления. Реабилитационные занятия в больнице дали старт, но до полного выздоровления предстоял длинный путь, и долгие часы ходьбы преследовали две цели: ознакомиться с новой территорией и восстановить выносливость. В конце недели он начал расслабляться, но каждый день по-прежнему обходил дом по периметру, наблюдая, предупреждая возможность любого вторжения.

Казалось, они настолько изолированы ото всех, что Джей не могла понять его предосторожностей и предположила, что такое поведение укоренилось в нем. Наблюдение за ним помогало ей лучше понять того человека, которым он был. Он просто великолепно подходил для своей профессии! Инстинктивно знал, что делать, без необходимости полагаться на память.

Когда Стив достаточно окреп, то начал колоть дрова, пополняя запас поленьев для камина. В основном для обогрева они использовали камин, экономя топливо. Дом был так умело построен, что прекрасно держал тепло и нуждался лишь в хорошем огне, чтобы в помещении было комфортно. Сначала его руки воспалились и покрылись пузырями, несмотря на перчатки, но постепенно огрубели. Через некоторое время к своим упражнениям он добавил бег трусцой, но не бегал по лугу, где слишком ровно. Он пробегал мимо деревьев, вверх и вниз по холмам, специально выбирая самую неровную дорожку, и каждый день ноги становились немного сильней, дыхание немного легче, так он продолжал восстанавливать форму.

Джей полюбила те первые дни в доме, высоко над уровнем моря, на обширной тихой поляне. Иногда единственным звуком был шум ветра, раскачивающего деревья. Вся предыдущая жизнь приучила ее к городской суматохе, поэтому уединение и тишина заставляли чувствовать себя так, будто она возродилась в новом мире. Последние остатки напряженности ее прежней жизни растворились и исчезли. Она одна, в горах с мужчиной, которого любит, и они в безопасности.

Стив начал учить ее управлять автомобилем с ручным переключением передач. Для Джей это была забава – подпрыгивать в джипе на лугу. Для Стива – мера предосторожности на тот случай, если что-то случится с ним и Джей будет вынуждена уехать. Этот навык мог стать вопросом спасения ее жизни.

На третьей неделе повалил густой снег. Джей проснулась рано, в мире, где каждый звук был приглушен. Она встала, выглянула в окно и обнаружила глубокие сугробы свежевыпавшего снега, затем завалилась назад в теплую кровать и немедленно заснула снова. Когда проснулась во второй раз, было уже почти десять, и она почувствовала себя прекрасно отдохнувшей и голодной.

Девушка поспешно оделась, расчесала волосы, задаваясь вопросом, почему в доме настолько тихо. Где Стив? Она заглянула в его комнату, но там было пусто. На кухне стоял кофейник, налив кофе, она потягивала его из чашки, стоя у окна, разыскивая среди деревьев хоть какой-нибудь признак его присутствия. Ничего.

Заинтересовавшись, Джей допила кофе и возвратилась в свою комнату, всунула ноги в теплые ботинки; потом надела дубленку и натянула на голову толстую вязаную шапку. Необычно для Стива: уйти, не сказав ей, где он будет и как надолго ушел. Она гадала, чем он занимается и почему не разбудил ее. Вдруг он поранился?

Забеспокоившись, Джей спустилась вниз по ступенькам.

– Стив? – мягко позвала она, почему-то опасаясь повысить голос.

На поляне было абсолютно тихо, и впервые в этой изоляции она почувствовала угрозу вместо безопасности. Есть ли там кто-то еще?

Его шаги были четко видны на свежем снегу. Судя по цепочке протоптанных следов, он явно сделал несколько ходок к поленнице, чтобы пополнить запасы в доме; потом пошел по склону в лес. Джей достала перчатки из кармана дубленки и надела их, пожалев, что не обернула шарф вокруг носа и рта. Было настолько холодно, что воздух казался ломким. Она подняла воротник вокруг шеи и последовала по следам Стива, аккуратно ступая в его отпечатки, потому что так было легче идти, чем пробиваться по снежной целине самой.

Снег под деревьями был не таким глубоким, идти стало легче, но Джей придерживалась дорожки, которую протоптал Стив. Плотно росли вечнозеленые деревья, ветви свисали вниз под тяжестью снега, словно одеялом приглушая звуки. Она слышала только собственное дыхание и хруст снега под ботинками. Она снова хотела позвать Стива, но почему-то не посмела, как будто крик будет кощунством в этом безмолвном бело-черно-зеленом храме.

На всякий случай Джей старалась не производить шума, выбирая дорожку от дерева к дереву, пытаясь стать частью леса. И вдруг потеряла следы Стива. Она встала под свисающими еловыми ветками и огляделась, но следов, по которым можно идти, не нашла. Как будто он исчез. Невозможно идти по снегу, не оставив следов! Под деревьями, кроме нетронутого снега, ничего не было. Она рассмотрела все вокруг, задаваясь вопросом, а не забрался ли он на дерево и не сидит ли там, потешаясь над ней. Ничего.

Здравый смысл подсказывал, что он разыграл какой-то трюк, но следы где-нибудь обнаружатся. Она минутку поразмыслила, затем медленно начала кружить, постоянно увеличивая радиус. Где-нибудь да и пересечется с его дорожкой.

Пятнадцать минут спустя она рассердилась. Черт бы его побрал! Он играет с ней в игры, нечестные игры, учитывая его профессиональную подготовку. Она замерзла и проголодалась. Пусть себе играет в Дэниэла Буна[8]; она возвращается домой, чтобы приготовить завтрак –для себя одной!

Просто из упрямства она возвращалась так же осторожно, как уходила; надо оставить его здесь, пусть себе крадется и скрывается от нее, а она в это время уже вернется в дом, уютный и теплый, к горячему завтраку. Он появится через какое-то время – весь из себя невинный – и, безусловно, сам приготовит собственный завтрак! Выпендрежник!

Она брела назад к коттеджу, крадясь так близко к стволам деревьев, как это только было возможно, часто останавливаясь, чтобы прислушаться, не раздастся ли какой-нибудь предательский звук, и оглядываясь по сторонам перед перемещением к следующему дереву. Негодование росло, и она начала задумываться, что можно сделать в отместку, но большинство идей казались мелкими и несерьезными. Чего действительно хотелось – ударить его. Со всей силы. Дважды.

Джей только начала огибать дерево, как закололо кожу на затылке, и она оцепенела, сердце подпрыгнуло от страха и какого-то первобытного ощущения опасности. Она ничего не видела и не слышала, но чувствовала кого-то или что-то рядом. Водятся ли в горах волки? Или медведи? Замерев на месте, она посмотрела вокруг, выискивая что-нибудь, что можно использовать как оружие, и наконец увидела контуры крепкой с виду палки, засыпанной снегом. В тот момент, когда она нагнулась, чтобы дотянуться до палки, все чувства напряглись и завопили.

Что-то сильно и тяжело ударило ее в середину спины, еще один удар заставил онеметь предплечье. Лицо ткнули в снег, легкие напряглись от недостатка воздуха, руки потеряли чувствительность. Она не могла даже кричать. Грубым рывком ее перевернули на спину, и солнце вспыхнуло на металле, потому что к шее приставили нож.

Ошеломленная, испуганная, неспособная дышать, она взглянула в суженные смертельные глаза, такие же желтые, как у орла.

Глаза Стива расширились, когда он узнал ее, затем снова гневно сузились. Он убрал злодейски выглядевший нож в ножны и снял колено с ее груди.

– Черт побери, женщина, я мог убить тебя! – взревел он голосом, похожим на ржавый металл. – Какого черта ты здесь делаешь?

Джей могла только задыхаться и корчиться на земле, гадая, не умрет ли от недостатка кислорода. Вся грудь горела, зрение затуманилось.

Стив выдернул ее в сидячее положение и несколько раз похлопал по спине, достаточно сильно и больно, но, по крайней мере, воздух ворвался в легкие. Джей чуть не подавилась, и слезы навернулись на глаза. Она зажала рот и закашлялась, Стив погладил ее по спине, но тон был твердым:

– С тобой все будете в порядке. Это меньшее из того, что ты заслуживаешь, и чертовски меньше того, что могло случиться.

Такого она не ожидала. Джей уголком глаза заметила палку, быстро нагнулась за ней, следующее, что она осознала, – палка у нее в руке. Красный туман застлал глаза, она яростно замахнулась на него. Стив увернулся от первого удара, выругался и отпрыгнул назад, чтобы избежать второго. Она двинулась налево, загоняя его к сомкнутым стволам, чтобы лишить возможности бегства, и замахнулась снова. Он попытался схватить палку, но девушка твердо поймала его запястье и замахнулась для еще одного удара. Снова выругавшись, Стив низко нагнулся и набросился на нее. Джей ударила его по спине, он плечом заехал ей в живот, достаточно сильно, чтобы она снова растянулась на земле.

– Проклятье! – заорал он, становясь над ней на колени и прижимая ее запястья к земле. – Успокойся! Черт побери, Джей! Что за бес в тебя вселился?

Она крутилась и брыкалась под ним, пытаясь сбросить. Он зажал ее бока коленями, предупреждая все попытки двигаться, и так сильно сжал запястья, что не было никакого способа освободиться. Наконец она перестала бороться и бессильно уставилась на него, глаза горели синим пламенем.

– Слезь с меня!

– Чтобы ты вышибла мне мозги этой чертовой палкой? Не надейся!

Джей глубоко судорожно вздохнула и относительно спокойно произнесла:

– Я не буду бить тебя палкой.

– Проклятье, прямо сейчас не будешь, – фыркнул он, выпуская ее руку, чтобы выхватить палку и отшвырнуть подальше.

Джей освободившейся рукой вытерла снег с лица, и Стив медленно ослабил давление своего веса на ее грудь. Она села и попыталась натянуть на голову вязаную шапочку, выбив оттуда снег.

Встав рядом с ней на одно колено, Стив отряхнул ее спину.

– А теперь просто попытайся объяснить, о чем ты думала, болтаясь здесь, – рявкнул он.

Ярость снова взорвалась в ней, и Джей замахнулась на него. Он вовремя отдернул голову, чтобы избежать ее кулака, но влажная шапка, зажатая в руке, достаточно сильно хлопнула по лицу. В мгновение ока она снова оказалась на спине. Стив процедил сквозь стиснутые зубы:

– Еще один раз, и ты целый месяц будешь есть стоя!

Она вспыхнула в ответ:

– Только попробуй! Когда я проснулась и не нашла тебя, то заволновалась, что ты мог пораниться, поэтому и пошла искать. А ты начал изображать из себя супершпиона, прятался, пока мне не надоела эта игра, и я не направилась домой. Тогда ты сбил меня с ног, приставил к горлу нож и заорал! Ты заслужил, чтобы тебя избили палкой!

Стив горящими глазами смотрел на нее, отмечая растрепанные волосы, яростные синие глаза и упрямую складку сочных губ. Он выдохнул проклятье и провел пальцами по каштановым, медового оттенка, волосам, все еще крепко удерживая ее, потом приник к ней ртом. Поцелуй был наполовину сердитым, наполовину жаждущим. Мужчина внезапно обезумел, почувствовав ее губы, язык углубился в ее рот, стремясь попробовать на вкус. Джей пнула его, он стремительно передвинулся, коленом раздвинул ей ноги и устроился между ними, всей массой вдавив ее в снег.

Джей застонала, его язык ворвался в рот. Внезапно она почувствовала себя, как в огне, ярость превратилась в необыкновенную, раскаленную добела страсть. Руки запутались в его волосах, ногти царапали кожу головы, она ответила на поцелуй так же отчаянно, как он дарил его. Его бедра терлись о ее тело в первобытном ритме, толкаясь, будто не замечая крепкую хлопчатобумажную ткань между ними, и ее кровь разливалась по венам, как лава.

Стив рывком распахнул толстую дубленку и отпихнул края в стороны, руками обхватил ее груди, но она все еще была скрыта от него рубашкой и лифчиком, и контакт казался недостаточным. Он дернул рубашку – три кнопки отлетели в снег. Холодный воздух нахлынул на нее, Джей вскрикнула, но звук был пойман его ртом. Застежка лифчика располагалась спереди; он легко с ней справился и развел тонкие чашечки подальше от белых полных грудей. Ее соски были твердыми и напряженными от холода, покалывая его ладони, когда он положил на них руки.

Стив поднял голову.

– Впусти меня, – прохрипел он. – Сейчас.

Потребность раскачиваться на ней стала нестерпимой. Горячими губами он обхватил набухший сосок и сильно втянул в рот, перекатывая его языком и слушая ее бессвязные вскрики.

Джей подумала, что может умереть от возбуждения, несмотря на то, что он испугал ее и причинил боль; несмотря на то, что он привел ее в такую ярость, которую она никогда не испытывала. Стив выпустил страсть, которая всегда была в ней, лишил воли. Руки дрожали, все тело трепетало, и она жаждала большего.

Он оторвал рот от ее груди, и удар холодного воздуха по влажной плоти был настолько болезненным, что она всхлипнула. Их глаза встретились: ее – огромные и ошеломленные внезапной страстью, его – суженые и горящие. Джей прекрасно осознавала, чего он хочет, и понимала, что он молча ждет ее разрешения. Она знала, что выкажи она хоть малейший признак согласия, он возьмет ее прямо здесь: в холоде и на снегу. Все тело пульсировало от неудовлетворенности. Пусть он сделает то, что желает. Она хотела прошептать его имя, и тут ужас омыл ее, как ледяная вода. Джей посмотрела на твердое лицо – он ждет ее сигнала. Она не знает его имени! Она могла называть его Стивом, но он им не был. И лицо не Стива. Она знает его и любит, но он – незнакомец.

Стив понял ответ по внезапной жесткости ее тела под ним. Злобно выругался, поднимаясь на ноги, потирая рукой тыльную часть шеи, будто это могло уменьшить физическую напряженность. Джей возилась с рубашкой, пытаясь соединить края, но кнопки пропали, а руки тряслись слишком сильно. Наконец она просто запахнула дубленку и поднялась на ноги. Мгновение назад она пылала, но теперь замерзла. И вся покрылась снегом. Она покачала головой, смахивая снег, отряхнула, как смогла, джинсы и куртку, затем подобрала вязаную шапочку, но та оказалась в снегу и снаружи, и внутри, и надеть ее было хуже, чем идти с непокрытой головой. Молча, не в состоянии посмотреть на него, девушка двинулась к дому.

Стив грубо схватил ее за плечо и развернул к себе.

– Скажите мне – почему, черт побери, – рявкнул он.

Джей сглотнула. Она не хотела останавливать его и не могла объяснить тот ужасный страх, с которым жила каждое мгновение, каждый день.

– Я уже объясняла тебе, – она, наконец, справилась с собой. – По серьезным причинам.

Единственная слезинка скатилась по щеке и превратилась в замороженный кристаллик, прежде чем добралась до подбородка.

Его лицо изменилось, часть яростного разочарования покинула глаза, и он вытер слезу рукой в перчатке.

– Вот как? Твои причины мне не понятны. Это естественно: хотеть друг друга. Как ты думаешь, сколько еще я могу жить как монах? Как долго ты сможешь жить как монашка? Это не только моя потребность, детка, и, черт бы все побрал, дьявол и преисподняя, можно подумать, будто это в первый раз!

Джей показалось, что она сейчас просто расплачется. Хотелось рыдать и смеяться, но ни то, ни другое не имело смысла. Хотелось рассказать ему правду, но останавливал самый сильный страх: потерять его. В конце концов она действительно сказала ему правду, вернее, часть ее.

– Этобудет первым разом, – прохрипела она, давясь словами. – В нынешней ситуации. И это пугает меня.

Она ушла, и он позволил ей это. Джей тряслась от холода к тому моменту, когда добралась до дома, поэтому приняла долгий горячий душ, затем надела сухую одежду. Запах свежего кофе доносился с кухни, она последовала за ним и обнаружила жарящийся бекон и миску со взбитыми яйцами. Стив тоже переоделся, и она затрепетала от его присутствия. Он был высокий и мускулистый, такой же мощный, как пума, плечи и грудь натягивали швы рубашки. За те недели, что они провели здесь, он набрал вес и нарастил мускулы, волосы отросли и теперь были немного длинноваты. Он выглядел диким и опасным, и беспредельно мужественным. Стив больше не был пациентом. Он вернул и здоровье, и силы. Она последовала за ним, потому что волновалась, и в мыслях он все еще оставался раненым воином. Теперь же Джей поняла, что уже нет. Подсознание признало это раньше, когда они боролись. Прежде она не стала бы драться с ним.

Стив оглядел ее пристальным оценивающим взглядом собственника.

– Я заварил свежий кофе. Выпей чашку. Ты все еще трясешься. Тебя настолько пугает мысль заняться со мной сексом?

– Ты пугаешь меня. – Она не могла остановить слова. – Кто ты. Что ты.

Он оцепенел, когда понял, что она имеет в виду.

– Ты сказала, что я использовал трюки супершпиона.

– Да, – прошептала она и решила, что без чашки кофе не обойтись.

Джей налила себе напиток и мгновение наблюдала за дымящимся паром перед первым глотком. Почему она так сказала? Она ничего не имела в виду. Девушка мучилась, боясь, что вернется память, и он уедет, и одинаково боясь, что память не вернется никогда. Она поймана, заманена в ловушку, потому что не могла считать его своим, пока он все не вспомнит и не выберет ее. Если выберет. Он может просто уйти в свою настоящую жизнь.

– Не думал, что ты знаешь, – решительно сказал Стив.

Она вздернула голову.

– Имеешь в виду, чем ты занимался?

– Должно существовать нечто большее, чем вероятность того, что я якобы что-то увидел перед взрывом. Правительство так не работает. Я предположил, а Фрэнк подтвердил.

– Что он сказал?

Ее голос стал тонким.

Он дипломатично усмехнулся.

– Это все. Он не может сказать мне больше из-за обстоятельств. В настоящий момент именно я – угроза для безопасности операции. А что ты имела в виду?

– То же самое. Только чуть больше.

– Настоящая причина, почему ты отказала мне, – то, кем я являюсь?

– Нет, – прошептала она, не в силах скрыть болезненное желание во взгляде.

Как может любовь к мужчине приносить такую сильную боль? Может, если мужчина именно этот.

Все его тело напряглось, рот скривился. Голос был резок.

– Прекрати так смотреть на меня. Иначе я вряд ли смогу удержаться и не снять с тебя трусики, и не уложить на этом столе, а я совсем не так хочу взять тебя. Не в этот раз. Так что перестань смотреть на меня, будто растаешь, если я дотронусь до тебя.

«А я бы и растаяла», – подумала Джей, отводя глаза. Его слова заставили ее вспыхнуть и затрепетать, она невольно представила, как он делает то, что описал. Все было бы и страстным, и жарким, и дико сексуальным. Если он дотронется до нее, они сожгут друг друга.

Стив провел большую часть оставшегося дня на улице, но напряженность между ними не ослабла; она висела, как густой туман. Когда с наступлением темноты он, наконец, вернулся домой, его глаза прожигали ее каждый раз, когда мужчина смотрел на нее. Инстинкты, о которых она и не подозревала, тянули к нему, несмотря на все разумные доводы, удерживающие от дальнейшего развития их отношений. Той ночью она лежала в одиночестве в своей кровати, сгорая от желания пойти к нему и провести долгие темные часы в его руках. Он прав: какое значение имеют ее причины? Слишком поздно. Она уже любит его, хорошо это или плохо. Это реальная опасность, и уже слишком поздно что-то отрицать – давно поздно. Продолжать избегать его – не уменьшит боль, если случится худшее, и она потеряет его.

Но Джей не пошла к нему. Несмотря на то, что в ночной тьме дневные тревоги отступили, она осталась в собственной кровати. Обстоятельства были слишком сложными: она вынуждена называть его именем, которое ему не принадлежит, притворяться, что он кто-то другой, а она хочет открыто смотреть ему в глаза, когда они займутся любовью. Больше всего Джей хотела знать его настоящее имя, чтобы произносить его в своем сердце; или хотя бы видеть его глаза, потому что они точно его собственные.

Чинук[9] задул внезапно среди ночи, прогоняя установившуюся погоду. Мать-Природа, должно быть, усмехнулась про себя, когда быстро начали таять высокие белые сугробы от горячего ветра, дразня намеком весны, до которой было еще больше месяца. Тающий снег капал с деревьев со звуком дождя, ночью слышались глухие шлепки, когда ветви сбрасывали белую тяжесть.

Повышение температуры привело Джей в еще большее беспокойство, она проснулась на рассвете. И просто не могла поверить тому, что увидела, выглянув в окно. Горячий ветер превратил их чудесную зимнюю страну во влажный коричневый луг, на котором кое-где еще виднелись пятна снега. С крыши все еще капало, и казалось, что кожа вспыхнет от горячего воздуха. Каким образом все изменилось так быстро?

– Чинук, – произнес Стив позади нее, она резко повернулась, сердце подпрыгнуло.

Джей не слышала, как он приблизился, но он всегда двигался, как кот. Мужчина выглядел настолько недовольным, что она почти отстранилась. Глаза твердые и ледяные, отросшая щетина затемняет подбородок. Он посмотрел мимо нее в окно.

– Наслаждайся, пока можешь. Все будет похоже на весну, пока он дует, потом ветер уйдет, и снег вернется.

Они молча позавтракали, и Стив тут же покинул дом. Позже Джей услышала твердый стук топора по поленьям и выглянула из кухонного окна. Он снял куртку и работал в рубашке с рукавами, закатанными до локтей. Невероятно, но пот оставил темные пятна подмышками и на середине спины. Настолько тепло?

Она вышла на переднее крыльцо и подняла лицо к теплому сладкому ветру. Потрясающе! Кожу покалывало. Температура была, по крайней мере, на десять градусов выше, чем днем ранее, и солнце пылало в безоблачном синем небе. Внезапно джинсы и фланелевая рубашка стали слишком тяжелыми, кожа заблестела от пота.

Как ребенок, у которого весна вызывает головокружение, она поспешила в спальню и сняла плотную сковывающую одежду. Невозможно выдержать ее ни минутой дольше. Джей хотела чувствовать воздух на оголенных руках; мечтала ощущать себя свежей и свободной, как чинук. Что с того, что зима может вернуться в любое время? Прямо сейчас весна!

Она вытащила из шкафа свой любимый сарафан и натянула через голову. Из белого хлопка, без рукавов, с глубоким круглым вырезом, и слишком легкий для такой температуры, но он абсолютно соответствовал настроению. Некоторые вещи просто предназначены для радостных событий, одним из которых, безусловно, является этот чинук.

Джей напевала, готовя обед; прошло какое-то время, прежде чем она заметила, что Стив больше не носит охапки дров. Если он специально ушел на время обеда, она поест и одна, и пусть обходится без нее! Она все еще не совсем простила ему вчерашний день.

Потом услышала небольшой шум у парадного входа и убрала суп с печи, перед тем как пойти посмотреть, в чем дело. Стив выгнал джип и мыл его. Эта такая домашняя сцена соблазнила ее выйти на крыльцо, и она присела на верхнюю ступеньку, наблюдая за ним.

Стив посмотрел на нее, глаза задержались на платье.

– Немного забегаешь вперед, не так ли?

– Мне хорошо, – ответила она, и так оно и было.

Свежий воздух одновременно был и зябким, и теплым, солнце палило сверху, вызывая восхитительные ощущения. Он тоже почувствовал повышающуюся температуру, расстегнул рубашку и вытащил ее из джинсов.

Джей наблюдала, как он поочередно мыл и ополаскивал, каждый раз прерывая намыливание, чтобы поднять шланг и смыть с джипа моющее средство. Наконец она сошла вниз и забрала у него резиновую трубку.

– Ты моешь, я ополаскиваю.

Стив фыркнул.

– Ждешь, что то же самое будет с грязной посудой?

– По мне, так звучит справедливо. В конце концов, готовлю-то я.

– Ха, но я должен все съст, чтобы продовольствие не пропало впустую.

Она бросила на него величественный взгляд.

– Бедный малыш. Посмотрю, что можно сделать, чтобы освободить тебя от такого бремени.

– Ты точно такая же, как все женщины. Немного подразни ее, и она сразу переходит к угрозам. Некоторые люди просто не понимают шуток.

Джей направила струю на ту часть джипа, которую он только что вымыл, и у него не осталось времени, чтобы отпрянуть: вода ударила по машине, как взрыв, обрызгав его лицо и одежду. Он, ругаясь, отпрыгнул назад.

– Черт побери, смотри, что ты наделала!

– Некоторые люди просто не понимают шуток, – сладко ответила Джей и направила на него шланг.

Стив заорал от удара холодной воды и начал продвигаться к ней, держа руки перед собой, загораживая лицо от потока. Джей захохотала и забежала за джип, затем снова облила его, когда он оглянулся на нее.

Он сдвинул с лица мокрые волосы, светло-карие глаза загорелись дьявольским желтым светом.

– Ну, сейчас получишь, – пообещал он, ухмыляясь, и одним прыжком вскочил на капот джипа.

Джей завопила и побежала назад, но шланг зацепился за колесо, пока она тянула его за собой. Она лихорадочно дергала резиновую трубку, когда Стив легко спрыгнул на землю. Он засмеялся так, что снова заставил ее закричать, она бросила поливалку и побежала спасаться.

Стив схватил шланг и направился в противоположном направлении, обходя джип спереди, чтобы освободить резиновую трубку. И встретился с Джей почти лоб в лоб.

– Подожди, – сказала она, одновременно смеясь и уговаривая, подняв руки. – Пора обедать. Я пришла, чтобы сказать тебе, что суп готов…

Сильная струя воды ударила в лицо.

Вода была почти ледяной. Она закричала и попыталась найти безопасное место, но Стив оказывался везде, куда бы она ни обернулась; вода пропитала ее с головы до пят. Наконец она решила, что единственное средство защиты – нападение, и побежала прямо на него. Он рассмеялся, как маньяк, но звук резко оборвался, когда она выкрутила наконечник, так что вода попала ему прямо в рот. Они стали бороться за контроль над шлангом, оба хохотали и вопили, потому что ледяная вода обливала обоих сверху донизу.

– Перемирие, перемирие! – завопила Джей, пятясь.

Невозможно промокнуть еще больше, но, с другой стороны, и Стив был таким же мокрым. Она была довольна, что сражалась с ним на равных.

– Сдаешься? – потребовал он.

Она закричала:

– Почему это я должна сдаваться? Мы оба наполовину утонули.

Он подумал и кивнул. Потом пошел к крану, выключил воду и начал сматывать шланг.

– Ты грязно борешься. Мне нравятся такие женщины.

– Правильно, давай теперь грубо льсти мне. Тебе придется сделать что-то еще, чтобы я не перестала готовить.

– Ситуация такова: я возьму от тебя все, что захочу получить.

Юмор мгновенно исчез. Он опустил шланг и выпрямился, лицо стало напряженным, пока он смотрел на нее.

У Джей перехватило дыхание. Никогда он не казался ей таким красивым, как в этот момент: впитавшие влагу волосы прилипли к голове, лицо явно нуждается в бритье, глаза горят мужским желанием. Медленно пристальный взгляд прошелся по ее лицу, потом скользнул вниз на тело, не спеша обвел контуры фигуры.

И тут она поняла, что он может видеть больше, чем контур. Белое хлопковое платье стало почти прозрачным, прилипнув к телу. Она не смогла удержаться, чтобы не взглянуть вниз. Соски напряглись и торчали вперед, прекрасно видимые под влажным хлопком, ткань облепила талию и бедра. Солнце просвечивало сквозь материю, и девушка оказалась практически голой.

Джей посмотрела на него снизу вверх и замерла при взгляде на его лицо. Стив уставился на нее широко открытыми глазами и с таким безумным мужским голодом, что сердце подпрыгнуло, погнав толчками кровь по венам. Ноги затряслись, потом она почувствовала себя горячей и влажной и резко вдохнула.

Он вздернул голову. Какой-то момент стоял неподвижно.

Ее губы слегка приоткрылись, дрожа. Взгляд потяжелел. Соски отвердели, явно проступающие сквозь мокрое платье, руки безвольно опустились, пока она позволяла ему разглядывать себя. Он покачнулся, самоконтроль рухнул.

Джей не могла даже шевельнуться. Стив шел к ней, не отводя пристального взгляда, ничего не видя и не слыша, с первобытным стремлением самца: спариться. Он дышал тяжело и глубоко, раздувая ноздри. Вода капала с него. Она ждала, трепеща от желания и страха, потому что зверь вышел из-под контроля, и она знала это. Головокружительный ужас замораживал и одновременно заполнял предвкушением, острым до боли.

Потом почувствовала на себе его руки и громко застонала от внезапно схлынувшего напряжения.

У нее не было времени среагировать. Она ожидала, что он подхватит ее на руки и отнесет в кровать, но он зашел слишком далеко, чтобы отвлекаться на тонкости. Ничто не имело значения, только взять ее – прямо сейчас. Он опустил ее вниз, на ледяную мокрую землю, которая, несмотря на чинук, все еще отдавала зимним холодом. Джей вскрикнула, дрожь пробежала по спине, и невольно выгнулась вверх, избегая прикосновения к земле. Жесткие руки Стива прижали ее спину, он накрыл ее собой, его вес придавил ее. Он рванул платье, задирая юбку до талии.

– Раздвинь ноги, – гортанно произнес он, хотя коленом уже раздвинул ее бедра.

Возбуждение пронзило ее.

– Да, – прошептала она, впиваясь ногтями ему в плечи.

Она хотела его так, что не заботилась, где они или насколько он нетерпелив. Время для соблазнения, так же как и для беспокойства, наступит позже. Прямо сейчас существовало только это быстрое первобытное спаривание.

Не было никаких любовных игр, никаких неторопливых интимных ласк или поглаживания. За эти месяцы слишком многое случилось между ними, но окончательная близость так и не состоялась, и внезапно все преграды рухнули. Он избавился от ее трусиков, просто разорвав их и отбросив в сторону, затем расстегнул джинсы и стянул их вниз ровно насколько было необходимо. Затем пошире раздвинул ее ноги и устроился между ними.

Она слегка вскрикнула от боли, когда он попытался войти в нее и не смог. Стив стремительно изменил положение и снова толкнулся в нее, на сей раз проникая глубже. Вторжение пронзило все тело, пока она пыталась приспособиться к его размерам. Джей не удержалась и застонала.

Стив приподнялся на локтях, и Джей с изумлением посмотрела на него. Жесткие желтоватые глаза, лицо твердое и решительное, шея напряглась, когда он ворвался в нее. Она выгнулась, принимая его, сердце почти разрывалось от любви. Это именно то, чего она хотела, – видеть его лицо, видеть жесткие, как у орла, глаза, отпечатать его образ в мыслях и сердце, пока он соединяет их тела. С ледяной землей внизу и чистым синим небом наверху, с ярким солнцем на лицах, мужчина и женщина были такими же чистыми и первобытными, как окружающая природа. Неважно, как его зовут и чем он занимался, – он стал ее любовью, ее мужчиной.

Все это для него. Она приподняла бедра, чтобы встретить его толчки, плоть трепетала под частыми сильными ударами. Он глухо застонал и передвинул под нее руки, приподнимая еще выше, словно хотел еще больше соединить их тела, сцепить в единое целое, чтобы потом слиться в освобождении.

Джей крепко держала его, ноги обвили его бедра, руки вцепились в плечи, пока он поднимался и опускался в нее, стонущий и дрожащий.

– Я люблю тебя, – много раз повторила она, хотя губы двигались почти беззвучно, и только теплый ветер мог расслышать ее.

Она закрыла глаза, ощущая нежное дуновение воздуха на щеке, тяжелый вес на себе и в себе. Джей знала, что независимо от того, что произойдет после того, как память вернется к нему, это жесткое быстрое совокупление, когда он сделал ее своей, никогда не забудется.