Ловцы снов

— А у твоего отца жена даже не стюардесса! Это я к тому, что жена всегда должна понимать мужа. И наоборот! У нас, чтоб ты знал, если ей утром рано на работу и намечен операционный день, с вечера никто не отсвечивает. А я ей машину заправляю.

— Ты? Серьёзно?

— Конечно, серьёзно! Ты когда-нибудь видел, чтобы я о жене говорил не всерьёз?

Михал пытался переварить, зачем эти двое — Миша и Юзеф, затеяли эти разговоры. Что хотели этим сказать? Что надо выбирать, как говорят русские, "своего поля ягоду"?

Но, если уж откровенно, то Алиса как никто много понимала про его работу. И он никогда не видел девушку, которая бы столько знала о футболе. Вот только было там одно "но". Алиса фон Ратт хорошо разбиралась в футболе как бы снаружи. Но у неё, видимо, не было возможности посмотреть на футбол изнутри. И только поэтому она могла поверить, что он перед важнейшим матчем своей сборной мог быть где-то, кроме своей комнаты на базе.

Ещё одним открытием для Тухольского была работа тренеров. Вернее контраст того, что тренер переживает сам, а что транслирует игроку. Миша лицом показывает, мол, спокойно — всё в порядке. Но как только игроку его не видно, руки ходуном ходят.

Мишина воспитанница показывала очень сильную игру. Но всё же смазала мяч. Повернула к себе зеркало ракетки и ладонью начала бить по струнам.

— Куда ты бьёшь? Вот куда ты бьёшь? Куда? — спрашивала ракетку, будто та была живой и разумной, — Ты дура! Что с тобой говорить? Ты же ничего не понимаешь!

— Вдохнула, выдохнула и собралась! Не позорь меня! — гаркнул Миша, — Где-то я всё это уже слышал, — сверкнул глазами на маму теннисистки.

Та смутилась.

Было очень интересно, как Юдин читает игру. И, кажется, знает наперёд, что ждать следующим ударом. Как точно даёт указания. Можно подумать, что он сердится на девочку на корте. И она сама не в восторге от его замечаний. Но стоит приглядеться, и понимаешь — это всё рабочие моменты между игроком и тренером. Похожие на детско-родительские. Нет, они не испытывают негатива друг к другу. Просто тренер пытается вложить в минимум слов максимум информации и сил, а игрок сбрасывает ненужную энергию.

Очевидно, что Мишу не просто так пригласили для целевой подготовки. Стало ясно, что и мама игрока и её тренер — бывшие Мишины воспитанницы. Так что он в своём роде "спортивный дед" девушки на корте.

Все эти наблюдения были особенно ценны для Тухольского. Ведь рано или поздно надо будет самому задуматься о тренерской работе. Готов ли он быть фактически отцом пацанам-футболистам? Готов вот так, до трясучки в руках переживать за каждый удар, за каждое движение? Готов ли наблюдать?

Корт взорвался от оваций, когда воспитанница Юдина одержала победу! Подойдя к своей команде, она сначала обняла сияющего Мишу, а только потом маму и своего тренера.

Вот она — оплата тренерского труда. Вот такие объятия и трофей в руках спортсмена.

— Ну вот — одна тарелка в руках. Теперь самое сложное.

Продолжение этой фразы Михалу было известно. Самым сложным было начать поход за следующим призом.

Глава 140

Алиса взяла билеты в Мюнхен, чтобы попасть на итоговый матч года. Но об этом пока не знала ни одна живая душа.

Телефон Михала она разблокировала в день вручения премии. И уже сотню раз она начинала набирать сообщение. И, наверное, десяток раз палец зависал над кнопкой "вызов".

Нет. Она хочет разговаривать с ним глаза в глаза. В голове крутились варианты того, что она скажет. Выходило в диапазоне от бабской истерики до доклада на научной конференции. От обвинений до оправданий.

Не то! Не так! Не о том!

И совершенно очевидно, что рядом с Михалом вообще не выйдет использовать ни одной домашней заготовки.

С дистанции, которая оказалась и временной, и физической, Алисе стало ясно, что Тухольский — единственный человек на всём свете, ради которого она готова признать, что не права. И за которым пойдёт всюду.

Когда эта мысль сформировалась у Алисы в голове, подсознание голосом знаменитого Леонида Филатова выдало: "Сознаю свою вину. Меру. Степень. Глубину. И прошу меня направить на текущую войну. Нет войны — я все приму. Ссылку. Каторгу. Тюрьму. Но желательно — в июле, и желательно — в Крыму."^[28]

Что она вообще знает про это "всюду"? Она, которая никогда не знала ни отказа, ни нужды в чем-то?

Куда она за ним готова? В Европу? В Париж? Это вам не в Североморск, как Катя, Света, Рита и Сашенька. В полярную ночь и холод ждать мужей из Арктических походов и со стрельб. И даже не в Торонто, как Сонечка. Жить только интересами мужа и его работой. Без друзей и родных рядом. Аж за океаном. В другой культуре.

Алиса чувствовала себя маленькой взбалмошной эгоисткой. Устроила черт знает что. Сама придумала, сама обиделась. Самостоятельная же!

"Ты у нас такой дурак по субботам, али как?" — дал ей пинка внутренний голос.

И окончательно добила Катя Ветрова.

На день рождения Виталика традиционно поехали в Санкт-Петербург. Маленькая Леночка росла не по дням, а по часам. Тори пыталась успеть всё и сразу. Алекс много работал. Хоть он и наследник фон Раттов, а свою семью обеспечивал сам. Ни у родителей, ни у дедушек-бабушек помощи не просил.

Повезло, что несколько дней в Питере были Катя с Вадимом. Игорь и Сашенька остались в Североморске.

Разговор был самый банальный. Женский. Пока резали салаты, Катя рассказывала, как в самом начале жизни в Североморске её пыталась всячески задеть бывшая девушка Вадима.

— Она думала, что расскажет всем, что Ветров на адмиральской внучке за погоны новые женится, и все ей поверят. А мне пыталась доказать, что Вадим всё равно придёт к ней. Что я для него молоденькая слишком.

— А какая у вас разница? — тихо спросила Алиса. Она никогда не задумывалась над тем, на сколько же лет Катя моложе своего красавца-адмирала

— Двенадцать, Лиса, — Катя глянула внимательно, словно считала в уме.

И без тщательных подсчетов Кати Ветровой Алиса знала, что у них с Тухольским похожая такая разница в возрасте. Много? Не мало, конечно.

Катя буквально прочитала по глазам Алисину мысль.

— Алис, когда твоему мужчине за тридцать, у него не может не быть богатого прошлого. Принять этот факт лично мне было очень сложно. Но мне тогда бабушка Мила сказала то, что она и моей маме советовала. Какие бы тебя сомнения не обуревали — спрашивать надо только у своего мужчины. И спрашивать прямо.

— А если…, — Алиса аж рот прикрыла ладонью от эмоций.

— Если действительно он не с тобой сейчас, то неизвестно, кому повезло. А если все эти тётки, которые обязательно захотят тебя уколоть побольнее, — только его прошлое, то тебе на них должно быть плевать. С гигантской секвойи!

Глава 141

Впервые в своей жизни Алиса смотрела матч просто на трибуне. Её ВИП-пропуск никуда не делся, и она по-прежнему могла пройти в подтрибунные помещения и попасть на послематчевую пресс-конференцию. Но ей категорически не хотелось попадаться сейчас на глаза бабушке с дедушкой. И никому из знакомых. Не хотелось ни с кем разговаривать и что-то объяснять.

Единственный человек, ради которого она прилетела, ради встречи с которым она училась, не поднимая головы, несколько недель, и сдала зачёты на две недели раньше, сейчас готовился выйти на поле.

Вокруг шумели зрители. Пили пиво, выкрикивали речевки, бурно реагировали на появление команд.

Алиса тоже вскочила, едва заметив высокую, такую знакомую фигуру в черной вратарской форме. Сердце забилось часто-часто. В голове зашумело.

Тухольский заскользил взглядом по зрителям, явно сосредоточился на ВИП-трибуне.

Алиса не могла решить, чего ей сейчас хочется больше: чтобы он нашёл её взглядом среди обычных зрителей, несмотря на свет прожекторов, или чтобы не увидел пока. А после матча они обязательно поговорят.

Она не думала, что такое очевидное решение дастся ей так тяжело. Но сейчас была полна решимости. Михал поймёт. Это точно. Ну, или почти точно. На обратный случай у Алисы плана не было. И даже подумать было страшно, что Тухольский не захочет разговаривать.

Когда игра началась, у Алисы в голове сама собой всплыла статистика встреч "Бавария" — "Байер", которая была в пользу хозяев поля почти четыре к одному. А вот разница забитых мячей уже только два к одному.

Два дюжих усатых болельщика рядом в традиционных тирольских шляпах как раз спорили, каким будет счёт. Оба уже изрядно выпили пива. Алиса решила не подсказывать статистику. Но про себя согласилась с одним из них, поставившем десять евро на два-один.

Весь первый тайм у Тухольского почти не было работы. Нападающие держали мяч на половине поля "Байера", защита почти не давала даже сунуться к воротам "Баварии". А если уж прорвались — Тухольский легко брал мяч. Хотя "Байер" — далеко не аутсайдер Бундеслиги.

— Смотри, Тухольский опять ловит, как ниндзя, — один из болельщиков ткнул другого в бок локтем. Второй чуть не пролил пиво прямо на Алису.

Алиса было по привычке принялась анализировать схему обороны. Но вдруг увидела, что Михал всё время в движении. Боже мой… Это же он пытается сохранить мышцы тёплыми, чтобы они не подвели. Экипировка, конечно, держит тепло. Но всё равно надо шевелиться.

Алиса глянула на экран. До перерыва меньше минуты. Что ж. Сюрприз так сюрприз. Останется только за десять минут успеть спуститься туда, куда пускают только аккредитованных лиц. И даже журналистам туда хода нет. Но в конце концов, должна же быть какая-то польза от средств, которые её семья вкладывает в команду.

На высоких каблуках Алиса ходить умела и любила. Но сейчас любимые замшевые ботильоны она бы с удовольствием сменила на простые кеды. По крайней мере, в обуви без шпилек по трибунным лестницам ходить было бы куда удобнее.

Привычными с детства коридорами "Альянс-арены" она целенаправленно двигалась в нужный ей коридор. Поглядывала на часы. Пока всё шло по плану.

"Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах". В воображении Алисы она эпично выплывала в нужный коридор как раз навстречу Михалу, выходящему из раздевалки.

Реальность долбанула обухом по затылку. Хорошо ещё, что Тухольский выходил последним. Алисе, появившейся из-за угла, досталась уже только удаляющаяся в сторону выхода спина с пятьдесят первым номером на черном фоне.

Она ничего лучше не придумала. Сняла с ноги сапог. И швырнула в спину Тухольскому.

Глава 142

Удар получился ощутимым. Но не болезненным. Вот она, где, оказывается!

Михал внутри уже ликовал. Прилетела. Сама. И пришла. Спасибо баронессе и барону за помощь. У них-то везде глаза и уши. И он ждал.

В этот момент сзади раздался не то всхлип, не то вопль. И мимо пролетел второй "снаряд" Алисы фон Ратт.

Тухольский сначала подобрал с пола один туфель. Покрутил в руке. Не хрусталь, конечно. Вполне такой нормальный ботинок на шпильке. Изящные босоножки сейчас не очень-то по погоде. Потом нашёл второй.

Обернулся к растерянной Алисе. У той на лице ярость и гнев сменились смесью ужаса и отчаяния. На глазах — очень близкие слёзы. Босая на бетонном полу. Хрупкая и тоненькая.

Хотелось сделать к ней несколько шагов. Прижать крепко. Поднять на руки. Не дать ей больше стоять босиком. И не отпускать.

Пусть всё горит синим пламенем! Пусть выпускают второго вратаря! У него есть дела поважнее.

Реальность всегда суровее, чем мечты. Правда, похоже, придётся отложить выяснение отношений еще минут на пятьдесят. Игра аккуратная. Бундеслига же. Добавить больше пяти минут судьи не должны. От выхода ему уже кричал помощник тренера. Три минуты до начала второго тайма.

Тухольский всё же подошёл к Алисе близко-близко. Каждый шаг казался медленным и будто растянутым во времени.

Глянул сверху вниз. Увидел своё отражение в голубых, как альпийские озёра, глазах. Его обдало тёплой волной.

Сел на корточки. Поставил ботильоны перед Алисой.

— Обуйся, пожалуйста, так холодно стоять. Простудишься, — сам надел обувь на узкие ступни. Теперь глянул снизу вверх.

С любого ракурса его Алиса была самым прекрасным созданием на свете. Осталось только, чтобы она приняла тот факт, что он весь принадлежит только ей. До донышка. До вздоха. Каждой клеточкой и каждой мыслью.

Она молчала. Только смотрела так пронзительно, что и без слов все её эмоции были на поверхности.

Тухольский поднялся, мягко взял её за плечи. Притянул к себе. Жадно вдохнул запах её волос. Поцеловал в висок. На большее не решился. Боялся, что оторваться будет уже не в силах.

— Иди. Работай. Я буду на трибуне, — Алиса едва могла говорить.

Михал понял, что она его сейчас отпустит. Но уже точно никуда больше не денется. Просто не сможет.

Оторвать руки от Алисы стоило невероятных усилий. Теперь у него было сто метров до рабочего места, чтобы прийти в себя. Синий взгляд прямо в спину он чувствовал, будто лазерный луч сквозь пространство.

Хорошо, что успел переброситься парой слов с помощником тренера. Обернувшись уже с поля, вгляделся в тёмный квадрат выхода.

На Алисины плечи уже накинули его длинное стеганое пальто. Одна светлая пушистая голова торчала.

Вот теперь он повоюет. А потом обязательно осуществит свой заранее подготовленный план. Спасибо герру Фридриху, Юзефу и конечно Мише за науку, а фрау Марии — за поддержку словом и делом.

Глава 143

Алиса никак не могла успокоиться. Её трясло. Конечно, она не пойдёт обратно на трибуну. Будет стоять здесь — у выхода из раздевалок, за спинами запасных и сотрудников стадиона. Но оказалось, что с уровня поля тоже всё отлично видно. Вернее, видно главное.

Как стоит в воротах ее Викинг. И очень старается не улыбаться во весь рот. Видимо, чтобы не смущать нападающих "Байера". Потому как улыбкой их, очевидно, ни один вратарь в штрафной не встречал.

Сама Алиса не отказывала себе в удовольствии — улыбалась, пряча лицо в воротник спортивного длинного пальто Тухольского. Ей было упоительно тепло, как под очень толстым одеялом. Одежда пахла Михалом.

Вспомнилось, как несколько минут назад он сам обувал её, держа ногу за щиколотку. Ступни до сих пор горели огнём там, где их касались сильные мужские руки.

Куда и зачем она бежала? Ведь её место здесь. Рядом с любимым. Под его курткой. Её лучшее занятие — смотреть, как он делает своё дело. Держать взглядом.

"Бавария" тем временем провела удачную атакующую комбинацию. И всё-таки забила "Байеру". Алиса прыгала и вопила от радости вместе со всем стадионом. Ноги вдруг отозвались гулом. Всё же стоять, а тем более прыгать на шпильках — не самое удобное занятие.

Разговор с родителями перед приездом Михала в Раттенбург вспомнился вдруг сам собой. Так вот почему "яблочко от яблоньки недалеко падает"! Мама когда-то швыряла в папу туфли на шпильках. Вот оно — единственное оружие женщин её семьи. Алисе стало смешно. Она опустила глаза на свою обувь.

Следить за ходом игры не осталось сил. Мозги стали похожи на розовое облако. Ни прошлого, ни будущего. Только ощущение покоя и радости.

Алиса перестала ощущать время. Совершенно не удивилась, когда кто-то из запасных игроков сунул ей в руку бутылочку с водой. И глазам не поверила, что резервный судья уже показывал добавленные две минуты. На табло по-прежнему было "один — ноль". "Байер" решил напоследок встряхнуть оборону "Баварии", чтобы, видимо, Цихановский с Тухольским окончательно не примерзли к газону.

Сначала Леслав выбил на угловой. Но "Байер" — серьёзные ребята. Дрались до последнего. Всего за несколько секунд до финального свистка Тухольский в высоком прыжке достал мяч из-под крестовины.

— Ниндзя же! Прав был Слоник! — сказала Алиса вслух. Сама не заметила, что сделала это по-русски. Один из стюардов уставился на неё удивлённо. Видимо, понял. Алиса широко улыбнулась.

Того, что происходило дальше, она никак не могла ожидать. Сыгравшие команды обменялись рукопожатиями, но не ушли с поля. Вокруг скамейки запасных "Баварии" возникла странная суета. Пробежал в сторону раздевалки Цихановский. Но спустя буквально минуту вернулся на поле.

— Дамы и господа! — услышала Алиса голос Тухольского с самого центра поля. Как и когда к нему попал микрофон, она не заметила, — Сегодня очень важный день в моей жизни. И я попрошу вас всех мне немного помочь. Потому что я волнуюсь.

Алиса подошла ближе к кромке поля, чтобы разглядеть, что же там происходит.

— Давайте все вместе позовём в центр поля мою любимую девушку. Её зовут Алиса. Вон она — стоит у кромки поля.

Стадион дружно скандировал: "Алиса! Алиса!". Судьи и тренеры тоже участвовали. Чьи-то руки подхватили сброшенное Алисой пальто. На ватных от волнения ногах она пошла к Михалу, который стоял в центре и протягивал ей руку.

В голове мысли были более чем странные. Алиса вспомнила, что от кромки поля до центра на Альянс-арене ровно тридцать четыре метра. Зачем ей сейчас эти цифры?

На стадионе вдруг наступила тишина. Все затаили дыхание. Алиса остановилась перед Михалом. Утонула в его взгляде. Улыбнулась.

У Михала за спиной ему что-то передал Цихановский.

Тухольский встал на одно колено. В его руке была открытая коробочка с кольцом.

— Алиса Хельга фон Ратт! Выйдешь за меня? — это Михал сказал по-немецки в микрофон на весь стадион.

У Алисы перехватило дыхание. Она вообще не предполагала, что вот прямо сейчас в присутствии почти семидесяти тысяч зрителей Михал Тухольский сделает ей предложение.

Михал смотрел на неё снизу вверх, так и стоя на одном колене.

— Я очень тебя люблю, — добавил по-русски тихо. Так, чтобы слышала только Алиса, — Пойдёшь за меня?

— Да, — Алиса еле могла говорить, — Да. Да!

Стадион взревел! Звукорежиссер включил что-то очень фееричное.

Кольцо с большим очень необычным темным бриллиантом в центре в обрамлении россыпи мелких и светлых камней идеально село на её палец. Алисе показалось, что кольцо своей формой повторяет футбольный мяч.

Михал подхватил свою невесту на руки и унёс с поля под аплодисменты и одобряющие крики всего многотысячного стадиона.

Глава 144

Совершенно обалдевшая от счастья Алиса не сразу поняла, что у неё в заднем кармане звонит телефон.

— Лиса! Что это было? Мы с Тони прилетим на свадьбу! Когда? — голосила Сонечка так, будто она собиралась докричаться до Алисы через океан без помощи телефона.

— Соняш, я пока сама в шоке. И ещё не думала об этом.

— А кто тогда подумает? Надо, чтобы все наши в отпуску были. Чтоб мы все вместе тебя замуж выдавали! Кольцо-то красивое?

— Очень! — всхлипнула Алиса.

— Лиса, не плачь! Видишь, как всё хорошо! Где уже твой Тухольский, что ты со мной до сих пор разговариваешь? В раздевалке, что ли?

— Да. Жду его.

Не успела Алиса положить трубку, как раздался новый звонок.

— Девочка моя, поздравляю от души. Ждём вас с Михалом завтра к обеду. Водитель отвезёт вас сегодня, — скороговоркой вполне по-деловому выдал дедушка Фридрих.

Алиса успела удивиться, почему звонит он, а не бабушка. Но тут у деда на заднем фоне кто-то отчётливо всхлипнул.

— Дедушка, я вас очень люблю! Обними бабушку, пожалуйста! — уже рыдала от эмоций Алиса.

Освободившийся Михал обнаружил свою невесту в слезах и со счастливой улыбкой.

Уже в машине, везущей их домой к Тухольскому, Алиса повнимательнее разглядела кольцо.

— Тебе нравится? — Михал взял её ладонь, поцеловал безымянный палец.

— О-очень! И это… Это очень похоже… Или мне кажется?

— А на что, тебе кажется, оно похоже? — прищурился довольный Тухольский.

— Оно похоже на футбольный мяч! — выпалила Алиса и закрыла глаза ладонями. Раздвинула пальцы и посмотрела оттуда одним глазом на Михала.

То улыбался от уха до уха.

— Ты сам придумал? — Алиса снова покрутила ладонью с кольцом перед глазами. Бриллианты были потрясающими. А вот клеймо… Очень уж знакомым. — Ты знал? Знал, что я прилечу? Это бабушка с дедушкой тебе сказали? — её переполняли эмоции.

— Да, у тебя потрясающая семья! — признался Михал, — Они очень тебя любят. И фрау Мария любезно предложила мне помощь вашего семейного ювелира.

— Михал Филипп Тухольский! — Алиса прижалась лбом ко лбу Михала, обхватила его за шею двумя руками, — Ты самый замечательный мужчина на свете! Я очень постараюсь быть тебе хорошей женой.

— У тебя просто нет шансов на что-то ещё! — Михал переплел их пальцы, — Ни с кем другим я не собираюсь делить свою жизнь. Только с тобой.

Алиса густо покраснела. Возможно, это был не самый лучший момент. Но уж пусть всё будет прямо сейчас.

— Знаешь, мне дали один совет, — она опустила глаза.

— Какой? — нотка тревоги проскользнула в голосе Михала.

— Всегда прямо задавать вопросы своему мужчине, — Алиса подняла взгляд.

— В этой фразе две части. Вторая меня очень радует. Я всё-таки твой мужчина, и это не подлежит сомнению. А в чём вопрос? Давай догадаюсь. В ком вопрос, — Михал смотрел прямо на Алису, не отводя взгляд. У неё дрожали ресницы и сбивалось дыхание, — Ты хочешь спросить про Анету?

— Да. Но только я хочу, чтобы ты знал: я ей не поверила.

— А что ты хочешь узнать?

— Ты её когда-нибудь любил? И… Ты знаешь, почему она это сделала?

— Нет. Это ответ на оба вопроса. Я её не любил. Мы были молоды и изображали пару для увеличения стоимости рекламных контрактов. Понимаю, звучит так себе. Но задним числом историю уже не переписать. И я правда не знаю, что её спровоцировало.

Михал внимательно следил за выражением лица Алисы. Даже в полутьме салона ему было отлично видно, как дрогнули уголки её губ.

— Я знаю, что её подтолкнуло, — это было уже неожиданно. — Она нас с тобой видела в аэропорту в Мюнхене. Ты меня провожал в Москву. И стоял к ней спиной. Она летела в Варшаву. Вот и…

— Знаешь, — Михал одним движением сгреб Алису к себе на колени, — Это хорошо, что ты начала этот разговор. Я очень хочу, чтобы все недоразумения и недомолвки остались за порогом нашего дома.

— Нашего дома? — Алиса и не заметила, что машина остановилась возле ворот дома Тухольского.

— Пойдём, — Михал открыл дверь, помог Алисе выйти и снова подхватил на руки.

— А как же твой режим? И "после матча нет сил ни на что"? Мне Соня всё рассказала!

— Сегодня всё можно!

Уже сняв с Михала футболку, Алиса застыла вдруг.

— Что такое? — Тухольский не понял, на что она смотрит.

— Боже мой… Михал… Больно? — Алиса водила кончиками пальцев по краям больших синяков на теле своего жениха, стараясь не задеть кожу.

— Это всё ерунда! — Михал взял её ладонь ладонь в свою. Поцеловал в центр, — Это лечится!

— К-как? — прошептала Алиса.

— Поцелуями, конечно! — счастливо улыбался Михал.

Глава 145

Просыпались они неспешно. Пустой дом. Никого. Можно не напрягаться и не заморачиваться. Если бы не приглашение в Раттенбург, кажется, не встали бы вовсе.

Алиса всё время поглядывала на кольцо. Это ж надо было такое придумать! Футбольный мяч! Это если сверху смотреть. А если сбоку — диковинный цветок. Такого кольца точно ни у кого нет. Это же даже не последняя коллекция Тиффани. Это абсолютный эксклюзив!

— Вот увидишь, ты станешь законодательницей мод. Тебя все обязательно разглядят до мелких подробностей. Теперь все жены футболистов станут носить очень высокие каблуки и заставлять своих мужей добыть им похожие украшения, — улыбался Михал, — Вот только ваш ювелир под страхом расторжения сотрудничества с семьёй фон Ратт обещал, что не станет делать копии.

В Раттенбург они приехали вовремя. Гюнтер встречал их возле входа.

— Мои поздравления, маленькая госпожа! — он поцеловал Алисе руку. — Я помню, как Вас привезли сюда впервые совсем крошкой. А теперь мои старые глаза видят вас невестой!

Алиса всхлипнула. Обняла старого слугу.

Тухольский же протянул ладонь для рукопожатия. Да, это было, возможно, против правил. Но сегодня можно и нужно их нарушить, чтобы проявить уважение.

— Герр Михал, добро пожаловать в Раттенбург, — ответил Гюнтер на рукопожатие, — Мы все рады, что у нашей маленькой госпожи будет достойный муж! Мы очень её любим.

Алиса вцепилась в локоть Михала. Достала платок. Вытерла слёзы. Надо же! Слуги тоже переживали! Очень многие работали в поместье давно. Это тоже часть её семьи. И так приятно, что они приняли Михала!

Барон и баронесса ждали их внутри. Алиса кинулась к бабушке.

— Ну-ну! Девочка моя, хоть ты и станешь фрау Тухольской, это не повод забывать, что ты Алиса Хельга фон Ратт!

Алиса аж застыла. Глянула на Михала. У того было самое беспечное выражение лица, будто ничего необычного он только что не услышал. Она ведь и правда будет теперь фрау Тухольская. Или пани Тухольская? Или как мама — оставит обе фамилии? У мамы так вообще их три в паспорте. Она же Фернандес-Виртанен-фон Ратт.

— Где вы планируете свадьбу? — герр Фридрих обращался с этим вопросом скорее к Михалу, чем к Алисе.

Она снова озадачилась. Вот оно как! Теперь про их общие планы спрашивают у её будущего мужа?

— Мы ещё не успели ничего спланировать, — Михал всё же смутился. Они со вчерашнего вечера были заняты другими не менее приятными и важными вещами, чем выбор места свадьбы. Они мирились. Сначала бурно и ярко. Потом медленно и нежно. Снова и снова, пока от расставания и размолвки не осталось даже тени.

— Прием по случаю помолвки будет здесь, — баронесса всё же была в своём репертуаре, — И большой торжественный прием после свадьбы тоже в Раттенбурге.

— Бабушка, а как же все наши? Они же не смогут приехать сюда! — Алиса не переставала удивляться. Они что, вот прямо сейчас обсуждают свадьбу? Это реальность?

— Действительно, — фрау Мария задумалась совсем не надолго, — Тогда официальную церемонию можно будет сделать в посольстве Германии в Москве. Там же женились Алисины родители, — пояснила фрау Мария для Михала.

— И в Варшаве надо будет сделать праздник, — не спорил с баронессой Тухольский.

— В расходах себя не ограничивайте. Свадьба нашей внучки — это приоритетное событие, — начала было фрау Мария.

— Простите, но я, кажется, вполне неплохо зарабатываю, — Михал был твёрд, — Расходы на свадьбу — это моё дело.

Алиса успела испугаться, что вот прямо сейчас Михал поссорится с её бабушкой.

— Михал прав, дорогая, — мягко сказал герр Фридрих, — Мне кажется, будет правильным, если мы возьмём на себя помолвку и приём в поместье. А будущий муж нашей Алисы — всё остальное.

Михал благодарно кивнул. Фрау Мария посмотрела на Тухольского долгим взглядом.

— М-да, Алиса, я который раз убеждаюсь, что ты выбрала себе в мужья правильного человека, — загадочно улыбнулась баронесса.

Неужели сдалась?

Алиса задумалась. Она выбрала? Или сама судьба свела их какими-то витиеватыми путями? А ещё стало совершенно ясно, что бабушка всё равно потратит на их свадьбу ровно столько, сколько задумала. И ни пфеннигом меньше!

Кстати, о ценах!

Уже в своей комнате Алиса показала Михалу копилку.

— Что это? Копилка? И на что ты копила?

— Ты не знаешь про копилку на туфли? — удивилась Алиса.

— Нет. А должен?

— Наверное, в Польше есть свои традиции, но в Баварии девушки с детства копят мелкие монетки, чтобы купить себе туфли к свадьбе.

Михал подержал копилку в руках. Тяжёлая.

— Алиса Хельга фон Ратт копила на свадебные туфельки? — он был очень удивлён.

— Да! И куплю их себе!

— А в Польше невеста всегда надевает закрытые туфли. Это чтобы удача и богатство не утекли из семьи. И ещё: некоторые невесты накрывают подходом платья ботинки жениха. Говорят, чтобы стать главной в семье, — Михал смотрел, с каким интересом слушает его Алиса.

— Я не хочу быть главной, — она подняла глаза, — Я хочу, чтобы мы всё и всегда вместе решали. Как мои родители. И как твои.

Михал смотрел на свою юную невесту и всё ещё не верил собственному счастью. Девочка из снов согласилась стать его женой.

Глава 146

Скорости, с которой баронесса фон Ратт умела устраивать торжественные приёмы, могло позавидовать любое самое продвинутое и высококлассное ивент-агентство. Конечно, новость о помолвке наследницы фон Раттов со звездой мирового футбола разлетелась моментально не только по Германии, но и по миру.

Один за одним у Алисы и Михала были разговоры с родителями. Первыми до них дозвонились Йохен и Кира.

— Вылетаем первым же рейсом! Не можем же мы пропустить такое событие! — сообщили они.

Роберт с Беатой, оказывается, тоже уже взяли билеты.

— Теперь даже интересно, кто из них доберётся до нас первым, — пошутил Михал, — Кстати, мой отец тоже собирается поспорить с фрау Марией на тему оплаты свадебных торжеств.

— Мне кажется, тут ни у кого просто нет шансов, — улыбнулась Алиса, — Она моя бабушка. А бабушки везде одинаковые. Им кажется, что мы ещё маленькие. И не справимся без их помощи и совета. Причём не важно, сколько нам лет и сколько мы зарабатываем.

Первыми прилетели всё-таки фон Ратты. На плече у Йохена была странная сумка.

— Пап, что это? — Алиса не могла понять, зачем этот предмет её отцу.

— Лиса, не спрашивай. Лучше открой. Я теперь понимаю Медведя, который нёс Машу из леса в коробе с пирожками. Такое я ещё в Германию не возил!

— О, кажется, я понял! — просиял Михал.

— Ты знаешь эту сказку? — удивилась Алиса.

— Я конечно же знаю сказку. Но ещё я знаю, чья это работа — Михал указал на сумку, из которой очень вкусно пахло какой-то едой.

— В аэропорт приехали два совершенно одинаковых парня и наша Лиза Белова. И привезли это. Сказали, что бабушки передают вам, я цитирую: " Немножко вкусно покушать. А то в этой Германии ни Мишеньку, ни Алису ничем нормальным не поздравят!", конец цитаты, — смеялась Кира, — Я думала, это только наш дядя Федя по любому поводу печёт пироги. Предлагаю всё это богатство оставить на ночные посиделки.

Тухольские прилетели вдвоём. Оба сияли от радости за сына. С удовольствием приняли приглашение герра Фридриха и фрау Марии погостить в Раттенбурге.

Ещё до приёма все разговоры были о предстоящих летом торжествах. Стало ясно, что одним и даже двумя заходами молодожёны не отделаются. Желающих поздравить их будет очень много. Перемещать такое количество народу через государственные границы — дело хлопотное.

Все сошлись во мнении, что официальная часть может быть проведена в Москве. А в Варшаве и Раттенбурге будут даны торжественные приёмы по случаю бракосочетания.

— Времени до конца июля, конечно, не слишком много, — посетовала баронесса, — Но, помнится, Алексу и Тори мы делали ещё быстрее. И получилось весьма достойно.

— Знаешь, я очень странно себя чувствую, — Алиса с Михалом смотрели на первые снежинки за окном.

— Почему странно? — Михал обнимал свою невесту со спины, прижимая к себе и целуя в макушку.

— Ну, говорят, что все девушки мечтают оказаться принцессой на свой свадьбе, — Алиса снова подняла руку с необычным кольцом на уровень глаз, — А я всегда так себя чувствовала. И у меня нет такого острого желания.

— А какое есть? Ты не хочешь праздник?

— Я хочу. Но не для себя. А чтобы все наши родные, близкие, любимые люди оказались рядом. Чтобы мы с тобой стали новыми частями в семьях друг друга. Чтобы у нас были общие друзья. Везде. В Москве, в Варшаве, здесь. И вдруг кто-то вот так, как мы с тобой на свадьбе Игоря и Саши, увидит друг друга на нашей свадьбе. Представляешь?

Михал представлял. И свою любимую девушку, которая, можно даже не сомневаться, будет самой красивой невестой на свете. И огромное количество людей, желающих им счастья. Он был согласен с Алисой. Не так важно, сколько денег они потратят. Важно, насколько тепло будет всем рядом с ними.

Глава 147

Рождественский прием в Раттенбурге был посвящён помолвке Алисы и Михала.

Замок стал похож на сказочный. Рождество в Раттенбурге всегда было красивым, но тут фантазия фрау Марии разыгралась. Единственное, чего немного не хватало Алисе в европейском рождестве — это снега и мороза.

По случаю помолвки в Германию прилетели Марийка с Владиком и Алекс с Тори вместе со всеми детьми.

— Вот, Лиса, ради вас Леночка летела в самолёте впервые в жизни, — Алекс обнимал сестру и её жениха.

Крохотная Хелена, конечно, не понимала причину сбора такого количества народу. А вот Виталик, Аннушка и Анджей были в восторге от встречи и от кучи предстоящих совместных праздников.

— Ты теперь нам будешь тоже брат, — уверял младшего фон Ратта Анджей, — Наш дядя женится на твоей тёте. Значит, мы родственники!

Эта мысль пришлась Виталику по душе. И он с огромным удовольствием водил будущих родственников по всем закоулкам замка, пока взрослые решали свои серьёзные вопросы.

Футболисты "Баварии" выглядели немного похожими на стаю перепуганных пингвинов. Смокинги многие из них надели впервые. А вот на Тухольском чёрный фрак с белой бабочкой смотрелся так, будто он был королевских кровей.

Алиса залюбовалась. И впервые за всё время их совместных появлений среди большого количества людей она не обратила никакого внимания на взгляды других девушек и женщин на её жениха. Ей не было до этого никакого дела. Единственное, что вообще имело значение — это руки Тухольского, обнимающие её, крепко держащие её ладонь, надёжно поддерживающие под локоть. И взгляд сверху вниз, полный нежности.

Она не могла отказать себе в удовольствии — разглядывала свою руку с кольцом на пальце и прикидывала, как на Михале будет смотреться обручальное кольцо. Правда, носить кольца они будут, скорее всего, по-европейски — на левой руке.

Было в их рождественской помолвке что-то сказочно волшебное. Ведь под Рождество должны случаться настоящие чудеса!

Сверкающая огнями огромная ёлка приводила в восторг не только детей, но и взрослых. А к ночи Бабушка Метелица из немецкой сказки решила всё-таки выбить свои перины и подушки. Пошёл снег! Лёгкий, будто пух.

Все гости прильнули к окнам и глаз не могли оторвать от этого чуда.

У утру вся земля вокруг была абсолютно белой. Чистой. Будто лист бумаги, на котором ещё никто ничего не писал.

Алиса с Михалом уезжали первыми. Впереди был перелет в Варшаву. А следом и в Москву, где праздники гораздо дольше, чем в Европе.

За машиной Тухольского остался след. Как первая фраза их совместной истории.

Глава 148

Алиса ещё ни разу в жизни не бывала в Варшаве. Вот в Прагу они приезжали. И по Будапешту гуляли. А вот в польской столице она была впервые. Королевский замок. Вид с высокого берега на Вислу. Узенькие мощеные удочки Старого города. Крохотные ресторанчики. В предновогодней Варшаве была потрясающая атмосфера.

Этот город, отдельными послевоенными постройками напоминающий Москву, окутал Алису невероятным теплом. И это несмотря на декабрь на улице.

После помолвки и Рождества все пребывали в таком благодушном настроении, что позволили Виталику поехать в Варшаву в гости к семье Михала вместе с Алисой. И теперь банда из трех "торнадо" оккупировала дом Зимовских.

— Вот, — назидательно подняв указательный палец вверх, смеялся Владик Зимовский, — говорил я, нужно сразу троих детей рожать.

Марийка сначала напряглась. Но потом поняла, что рассудительный Виталий влияет на Анну и Анджея исключительно положительно. Теперь все трое проводили время, исследуя атлас звёздного неба.

— Главное, чтобы они, вооружившись новыми знаниями, не затеяли строить звездолёт, — заметила Марийка.

— Кстати, да, — Михал, мирно пьющий кофе в гостиной сестры и зятя, взял ладонь Алисы в свою, — Чтобы не надумали, надо всех свозить в Учебный центр. Пусть попробуют полетать.

— На чём? На звездолетах? — Алиса поняла Михала буквально.

— Пока нет. А там поглядим. На самолётах. Отец работает в учебном центре LOT. Там для всех желающих есть возможность попробовать пилотировать на тренажере, конечно.

Алиса так смотрела на Михала, что он не выдержал.

— Ты тоже хочешь попробовать?

Она кивнула.

Вот уж не думала Алиса, что и Михал, его сестра и её муж в свое время учились этому.

— Из всех детей в нашей компании летает только Бася Войцеховская. Уже командир корабля. Они все придут на Новый год к родителям.

Такого приключения у Алисы ещё не было. Ей было немного неловко, что она, как маленькая девочка, в полном неконтролируемом восторге от возможности попробовать хотя бы просто посидеть в кабине пилота. Но Михал пошёл в тренажёр с ней в паре. Плюс летчик-инструктор.

Из кабины Алиса вышла на трясущихся от напряжения ногах, со взмокшей спиной, но абсолютно счастливая.

— Ты видел? Да? А я вправо! И села! — от связной речи остались одни эмоции.

Михал тоже был счастлив. Это маленькое приключение показало ему одну очень важную вещь. То, как Алиса умеет слушать и слышать. Как умеет доверять, но и умеет брать на себя ответственность. То, как они могут справляться в команде. Да, это всего лишь летный тренажёр. Но чувства и эмоции были самые настоящие.

Алиса потихоньку осваивала польский. Ведь все вокруг говорили сейчас именно по-польски. Даже Аннушка и Анджей употреблял больше польских слов, миксуя их с немецким и русскими.

Когда это не первый, не второй и даже не третий язык в активе, то, конечно, немного проще. Нет животного страха. Но стало ясно, что с русским у польского языка не очень много общего. А иногда знание русского даже немного мешает правильно понимать польские слова. Увидев надпись "Sklep", Алиса ожидала чего-то страшного и печального. И уж совсем не ожидала, что "склеп" окажется самым обычным магазином.

Михал показывал ей Варшаву с огромным удовольствием. Стадион, где он начинал играть в футбол ещё мальчиком. Арену, на которой играет сборная Польши. Домашний стадион его первой команды — "Легии".

А ещё Алиса впервые попала в офис LZТ. Все стены были увешаны фотографиями спортсменов, сопровождение контрактов которых велось агентство. На последней фотографии Алиса с удивлением обнаружила рядом теннисной чемпионкой с кубком в руках среди множества знакомых лиц собственных бабушку и дедушку.

— Что, не думала ты, что Тухольский вообще и совсем не бедный парень, да? — спросил Алису Юзеф. Он был явно горд их совместным детищем и теми результатами, которых они добились.

— Если честно, я вообще про это не думала, — Алиса прятала лицо в плечо Михала.

Уже вечером огромная компания друзей и родственников Тухольских собралась в ресторане в старом городе. Люди разных возрастов и национальностей.

Михал всё время держал Алису за руку, чтобы такое количество новых людей не было для неё огромной тяжёлой лавиной. Ему тоже предстояло увидеть в Москве "большую семью" Алисы.

Глава 149

Эти несколько дней в Варшаве Алиса очень старалась не "гостить", а жить. Внимательно наблюдала, чем отличаются бытовые привычки. Что едят, что пьют. Как накрывают на стол. Хотя семья Тухольских была не очень показательно польской. Всё-таки мама Беаты — русская. И это отражалось на семейных привычках. У Тухольских готовили и русские пельмени, и польские галушки. Алиса выспросила рецепт галушек с брынзой и шкварками. Решила, что обязательно попробует приготовить такое блюдо сама. Ведь у них впереди не только праздники, но и будни обычной семьи.

Михал Тухольский открывался ей с новой стороны. Какой он сын, брат и дядя. То, что у него был старший брат по маме, Михал Алисе уже рассказывал.

— Леслав был звездой. К своим восемнадцати годам он выиграл в Польше всё, что возможно, — Михал показывал фотографии. На них молодой человек во фраке и бабочке стоял на пьедестале почёта и держал кубок над головой.

Оказалось, что звезда мирового футбола гордится своим старшим братом. И равняется на него. Хотя по возрасту уже почти вдвое старше, чем был Леслав в день своей гибели.

— Там такая история… Он же жениться собирался. На Ксюше Орловой. Юлиной старшей сестре.

Алисе даже представить было страшно, каково это — потерять любимого. Получается, они были на несколько лет младше, чем она сейчас.

— Перед тем, как Леслав погиб, он придумал имя для только что родившейся младшей сестры своей любимой девушки. Её назвали Юлией, как нашу русскую бабушку звали. И моя мама стала крестной.

У Алисы ком стоял в горле.

— Погоди, дай ещё раз ту фотографию, — Алиса взяла в руки снимок, — А это кто? Мне кажется, что я её знаю. Но откуда, не могу понять. Она русская? — Алиса показала на партнёршу Леслава.

— Это Агата. Мама Леслава.

— Что? Погоди… Не поняла…

— Это пани Агата Цихановская. Тогда у неё была другая фамилия, конечно. И это мама Леслава Цихановского.

— Он что, сын твоего брата? — такого поворота Алиса совсем не ожидала. Индийское кино какое-то.

— Нет-нет! Леслав не его сын. Просто Агата и правда очень любила моего брата. Ей, конечно, непросто было принять, что он выбрал не её. Но сына она назвала именно Леславом. И мы с ним как братья. Понимаешь?

— Теперь, кажется, понимаю.

Алисе легко было понять это "как братья". Они с Соняшей, Катей и Тори были как сёстры. Хотя Алиса и самая младшая. Такая родня, которая, вроде как, и не кровная, но ближе и роднее не найти.

— А Адам? Он ведь вам не родня? Он у тебя кто-то вроде фея-крестного?

— Как ты говоришь? Фей-крёстный? — расхохотался Михал, — Можно и так сказать. У меня их, получается, несколько. Но Адам, наверное, самый близкий. Я себя без него не помню. Он и Алекс Красицкий — папины друзья по интернату. Тоже как братья. Всегда друг за друга. Адам научил меня играть в шахматы. Он же когда-то объяснил, что в футбол можно и нужно играть мозгами, а не только ногами и руками.

Алиса прикинула, что у неё, в сущности, такая же история. Мамины лучшие подруги тётя Лёля и тётя Даша — её феи-крестные. Оставалось только запомнить, кто кому и кем приходится. Но для человека, держащего в голове статистику "Баварии" и всей Бундеслиги, это должно быть не очень сложно.

Глава 150

Последним пунктом новогоднего путешествия была Москва. В Европе после Рождества даже улицы уже не такие праздничные. Зато в России впереди целых две новогодние недели.

Тухольский с любопытством разглядывал город, украшенный к празднику. Центральные улицы — все в гирляндах огней. Ярмарку на Красной площади. Гигантский каток на ВДНХ, куда Алиса сразу потащила его кататься.

Михал не стоял на коньках сто лет. Последний раз катался, наверное, в детстве. И поначалу чувствовал себя неуклюжим медведем рядом с прекрасно двигающейся по льду Алисой.

— Да, до Белова мне далеко, — Михал очень старался скользить, а не просто переступать коньками по льду.

— Зато Белов не может поймать мяч. Я в этом уверена! — Алиса крепче сжала его ладонь.

Рядом на лед выходило целое семейство. Очень крупный папа, изящная мама и три девочки. Папа упал сразу. Но даже не расстроился. Хотя через минуту снова оказался пятой точкой на льду.

Михал чуть-чуть позавидовал той лёгкости, с которой мужчина принимал неудачи. А ещё очень живо представил их с Алисой вот на этом самом катке лет через десять. Ведь у них тоже уже будут дети. Мальчик-подросток, девочка помладше и ещё один совсем маленький мальчик легко нарисовались воображением. Михал поймал вопросительный взгляд Алисы.

— Ты о чём-то мечтал сейчас? Да?

— Я думал о том, как мы придём сюда с тобой через десять лет.

— И как? — Алиса подъехала близко-близко. Обхватила Михала вокруг талии и подняла на него свои синие глаза.

— Нас будет больше, — выдал Тухольский кусочек своей фантазии.

— Намного? — не отстала от него Алиса.

— Даже не знаю, как сказать…, — улыбнулся Михал.

Алиса смутилась. Ей стало понятно, что Михал думал о детях. Да, в перспективе. Но он о детях уже задумывается. А она? Нет, никакого внутреннего сопротивления теоретическая мысль о детях никогда не вызывала. Даже странно было. А вот стоило представить, что внутри неё будет ребёнок Михала… Сердце тут же делало кульбит и сбивалось с ритма.

Новый год они встретили вместе с родителями Алисы. Смотрели старые советские фильмы. Йохен смешно комментировал их для Михала, не знакомого с некоторыми русскими словами и выражениями.

Потом включили видеосвязь с Санкт-Петербургом. Алекс, Тори и Виталик улыбались им с экрана. Потом на связи была Варшава. Следом — Хельсинки и Раттенбург. Последним — Торонто.

За первые дни нового года Михал столько раз нарушил режим питания, что это грозило обернуться катастрофой. Ещё неделя такой вкусной еды — и он просто не влезет в форму. Каждый день он всё равно бегал кросс и делал все свои ежедневные обязательные упражнения.

Это Алиса обладала сказочным метаболизмом, очевидно, унаследованным от матери — ела, но совершенно не поправлялась.

Но как было не съесть знаменитый цимес в исполнении бабушки Маши? Это легендарное блюдо делалось ей, как выяснилось, только дважды в год — на большие праздники. Исключений было тоже два — приезд в Москву Миши Юдина и вот теперь — помолвка Алисы и Михала.

И разве можно не попробовать все виды пирожков у легендарного дяди Феди Вашкина?

В "большой семье" Алисы к Михалу, разумеется, присматривались. Особенно мужчины. Зато мальчишки, с которыми он играл в футбол ещё на летних свадьбах, кинулись сразу. Расспрашивали. Футбола по погодным условиям не случилось. Зато удалось строительство снежной крепости за городом и бой снежками.

В конце Алиса победно повалила Тухольского в огромный сугроб и уселась сверху. Шапка на бок, в волосах снег. Щеки раскраснелись. Кажется, Михал согласился бы лежать так со снегом за шиворотом, только бы видеть сияющие восторгом синие глаза.

Приехавшие к родным североморцы рассказывали об инспекции бабушек на базу северного флота.

— У нас когда главком приезжает, и то, кажется, шороху меньше наводит, чем бабушки Саши, — смеялась Катя Ветрова, — Уж насколько Вадим Андреевич у нас строг, но таких нагоняев ни комендант горнизона, ни начальник флотской поликлиники ещё не получали. И ведь даже голоса не повысили, а наши мужики при больших погонах уже устраняют недостатки. А поликлинику тянут до стандарта клиники Миши Юдина в Нью-Йорке. "Чтобы было-таки немножко прилично", — процитировала она явно Юлину свекровь, — Только у нас целый полковник руководит, а там — сержант.

В гости к Юле и её семье они тоже съездили. Алиса прислушалась к себе. Нет. Отголосков ревности не осталось, стоило переступить порог её дома, снова погладить ушастых друзей и окунуться в атмосферу семьи, где под одной крышей уживаются несколько поколений.

Тут у Алисы, вроде привычной к флотским позывным вместо имён, случилось в очередной раз непонимание. Памятуя советы, она решила спросить прямо.

— Михал, я не понимаю, что у них у всех с этими позывными? Я ещё со свадьбы об этом думала. Вот у нас мой брат — Барон. Ну, тут понятно. Игорь — Док. Адмирала Ветрова друзья зовут Ветром, а подчинённые Нордом. И все в одном экземпляре. А тут Татарин один, Слонов три, но они в разных вариантах, а Мойши два. Как так? Ты что-нибудь понимаешь?

— Так давай спросим!

Алиса засмущалась. Всё же она значительно младше всей этой компании, с которой Михал общался абсолютно на равных.

— Янек! Можно тебя спросить? — поймал Михал хозяина дома.

— Да. Конечно. А где у нас случилось, что у вас такие лица?

— У нас случились Мойши! — в тон ему ответил Тухольский.

— Я не понял. А что с нами? Я вот, а Мойша, чтоб он был трижды здоров, с Аней в Австралии. Я их по телевизору видел.

Михал с Алисой переглянулись.

— Почему Мойш два? — выпалила Алиса. За руку с Михалом ей было почти не страшно задавать давно мучивший её вопрос.

— Я бы мог сказать, что "так исторически сложилось", — улыбнулся им Янек, — Но раз уж вам так интересно… Мих, ты же был, когда награды Юдину вернули?

— Был.

— А понял, за что орден?

— За войну, — Тухольскому было сложно грамотно сформулировать это по-русски.

— Ну, будем так считать, — согласился Ян, — Мы с ним служили в армии с разницей в семь лет. Мойша — позывной Миши. Счастливый позывной. С ним он прошёл всякое. И вернулся живым. Стариков военных видел?

Тухольский снова кивнул.

— Это наши командиры. Мои, Татарина, Слона, Светофора. Они же служили с Юдиным. Там, где тогда было нужно быть. В Афганистане. Нам, слава богу, боевых действий уже не досталось. Только охрана границы. Когда пришёл служить я, мне достался тот же позывной. И тоже оказался счастливым. Но это не самая весёлая история. Мы с Мишей братья. Сначала по оружию. А теперь и по жизни. Больше, чем родня. Но мне почему-то кажется, что вам обоим эти чувства знакомы. Да? Когда-то кто-то, кто по крови никто, родной и близкий. Всегда рядом. И всегда прикроет.

До Михала легко дошел второй смысл слова "прикроет". Да. Ему знакомо это.

Алиса посерьёзнела. Хорошо, что им с Михалом не приходится проверять близких в боевых условиях. Но ведь действительно и Соняша, и Катя, и Тори ей не родня. Но "прикроют".​​​​​

Эти новогодние каникулы оказались самыми длинными и многообразными за всю жизнь Михала Тухольского. И самыми счастливыми, конечно. Потому что каждый день рядом с ним была Алиса. Девушка из его снов.

То самое сновидение, где Алиса появляется на поле из одуванчиков, снова посетило Михала. Среди московской зимы ему снилось начало лета и яркие жёлтые цветы на большой поляне.

Оставалось теперь дождаться, когда же всё это сбудется. И посмотреть, к чему же это сон.

Глава 151

Каникулы закончились катастрофически быстро. Алису ждала экзаменационные сессия, к которой она вообще и совсем не готовилась.

Михалу нужно было возвращаться в Мюнхен. И им обоим теперь как-то дожить до лета. И принять кучу важных решений. Каждое — куда важнее, чем цвет салфеток на свадебный банкет. И даже важнее выбора туфелек невесты.

Алиса собиралась переводиться в Мюнхенский университет. Это удавалось сделать даже без потери года. Мыслей остаться в Москве и дотянуть до окончания учёбы, не переезжая к мужу, не было. Михал не планировал заканчивать карьеру в ближайшие три года. Гражданство и свободное владение немецким давало большие преимущества. В Германии было абсолютно ровное отношение к тому, что спортивной журналистикой да ещё и на футбольную тему занимается девушка.

Были мысли освоить и другие виды спорта. В первую очередь — теннис. Во-первых, Алиса сама худо-бедно держала ракетку в руках. А во-вторых, у неё была возможность консультироваться у самого Юдина. Кто как ни Миша мог рассказать и показать нутро этого вида спорта. Вторым в очереди на освоение был конечно хоккей. Алису впечатлили скорости и мастерство хоккеистов. И тоже была возможность получить квалифицированную консультацию из первых рук.

У Михала тоже был план. Он будет играть, пока позволят силы. Но хорошо бы морально, материально и документально готовиться сменить вратарскую форму на костюм с галстуком. Причём план был самый амбициозный — своя футбольная школа. Вот только пока не понятно, где — в Польше или в Германии.

Какими бы серьёзными ни были эти вопросы, подготовка к свадьбе шла ежедневно под чутким руководством бабушки Марии. Алиса видела файлы с планами. Там было всё до мелочей. Ей оставалось купить туфли и платье.

Копилка так и стояла в её спальне в Раттенбурге. И ей не нужен был повод, чтобы вечером в пятницу прилететь в Мюнхен. "Бавария" играла на выезде. Михал должен был прилететь в субботу. Да, всего одна ночь вместе. Но они сейчас всеми силами старались видеться так часто, как только возможно.

Алиса держала в руках копилку. Ей было радостно и грустно одновременно. Каждая девушка, складывая очередную монетку, мечтает о том, какими они будут — её свадебные туфельки. Алиса тоже мечтала. И вот прямо сейчас надо разбить, посчитать монетки. И завтра утром прийти в магазин с горстями мелочи. Там поймут, в чем дело. И по какому поводу она покупает обувь.

Алиса зажмурилась. И уже почти выпустила копилку из рук. Но в дверь постучали.

— Войдите! — разрешила она.

— Я принёс Вам чаю, маленькая госпожа, — появился на пороге Гюнтер с подносом, — Заварил Вам с мятой. Печенье, как Вы любите.

— Спасибо, — Алиса шмыгнула носом. Всё же становиться взрослой — это немного грустно.

— Вы собираетесь разбить копилку? — Гюнтер показал на неё глазами.

— Да. Пора, — вздохнула Алиса.

— Тогда положите её в полотенце. А потом бейте. Тогда вы не поранитесь и все монетки останутся внутри. Вы позволите?

Алиса кивнула.

Гюнтер достал из кармана жилета несколько монет. Добавил в копилку. И принёс полотенце. Завязал копилку в него. Алиса всхлипнула.

— Бейте! Это на счастье!

Потом они вместе с Гюнтером в четыре руки вынимали монетки. Перечитывали. Получилось вполне внушительная сумма.

С полным пакетом мелочи Алиса на утро заявилась в магазин. Долго бродила в поисках. Наконец выбрала. С закрытым носом, разумеется. Чтобы счастье и благополучие не утекало из их с Михалом дома.

Глава 152

Сонечке уже совсем немного оставалось до родов. Тётя Лёля засобиралась в Канаду. Алиса озадачилась, что бы такое купить малышке. Беловы ждали девочку.

— Соняш, что вам подарить?

— Ты, моя дорогая, по-моему, не тем занята. У нашей ляльки вагон всякого барахла. Если хочешь меня порадовать, найди в магазине обычную русскую неваляшку, — выдала идею Сонечка.

— А чем я, по-твоём должна быть занята? — не поняла подругу Алиса.

— Платьем! Конечно платьем! У тебя же свадьба! А ты ещё вообще ничего не примерила!

— До свадьбы ещё ого-го сколько, — Алиса аж пальцы загнула вполне по-русски.

— Это тебе, Лиса, кажется, что много. А потом вж-ж-жух! И свадьба позади, муж на выездом матче, а ты с пузом! Вот!

— Соняш, ты расстроена там, да? — Алисе хотелось обнять подругу, но через океан не дотянешься.

— Ну… Если честно, я тут только ради Тони. Он мне и муж, и друг. Мы, конечно, общаемся с другими игроками и семьями. Но наша "большая семья" вне конкуренции! Лиса, обещай, что будешь мне звонить по видео, когда станешь примерять платья!

Алиса, разумеется, обещала. И поняла, что Соняша права. Платье для невесты — это важно. И не стоит откладывать такое дело на последний момент.

— Лисёнок, ты не думала ещё про платье? Может быть, нам куда-нибудь съездить примерить? — тем же вечером подняла эту тему Алисина мама.

— Наверное, надо с чего-то начать… — Алиса была несколько растеряна.

Она бы с удовольствием посоветовалась с Михалом. Тот всегда умел успокоить её в любой ситуации. Но платье — это не предмет обсуждения с женихом. Тут придётся обойтись без Тухольского. Жениху полагается только обмереть от восторга, когда невеста появится перед ним и гостями.

— Платье для Тори делала Света Селиванова. Платье для Кати — Елена Кудряшова. А может, нам с тобой в Париж махнуть? Или в Милан? В конце концов, наследница фон Раттов должна выглядеть соответствующе. Кроме того, у тебя должны быть ещё варианты на оба торжественных приёма — в Польше и Германии.

Махнуть с мамой в Милан на шопинг было очень заманчиво. Им вдвоём никогда не бывало скучно. Всё же, прав папа. Яблочко от яблоньки… Но от такой "яблоньки", как Кира Виолетта Каролина Фернандес-Виртанен-фон Ратт, далеко падать не хотелось. Наоборот. Мама всегда была для Алисы образом элегантности.

— Мне кажется, будет правильно, если мы позовём с собой бабушку Марию, — осторожно предложила Кира, — Бабушке Майе понравится всё, что бы ты не выбрала.

Алиса легко согласилась.

Итальянских пограничников в аэропорту Милана почти невозможно удивить ни бизнес-джетами, ни богатыми людьми. Но даже у них челюсти попадали от восхищения, когда с трапа частного самолёта сошли три женщины семейства фон Ратт.

В итальянской столице моды они втроём обошли, кажется, десяток салонов. Фамилия фон Ратт и платиновая карточка открывали большие возможности. Алиса перемерила гору платьев. Сонечка явно развлекалась, комментируя по видеосвязи достоинства каждого. Но ни одно не было "тем самым". А никакого компромисса Алиса не желала в принципе.

— Никаких "но", — моя дорогая, — поддерживала её бабушка.

Нет, она не переживёт наличие вышивки на гладком атласе юбки. И слишком откровенное декольте — не то, что порадует её жениха. Хотя большинству, наверное, очень даже понравилось бы.

— Лисёнок, не переживай. Отрицательный результат — это тоже хорошо. Зато ты теперь точно знаешь, чего ты не хочешь. А там уже недалеко до того, чего тебе хочется на самом деле.

Алиса уже волновалась. В объёмных платьях она выглядела так, будто не замуж собирается, а снежинку в детском саду на утреннике изображать. В обтягивающем с её совершенно не внушительными габаритами она будет странно смотреться рядом с высоким широкоплечим Тухольским. Фантазия буксовала. А учитывая, что нарядов нужно три, становилось совсем грустно.

— Похоже, в Североморске шьют приличнее, — глубокомысленно заметила баронесса, после бог знает какой примерки.

Кира даже не стала скрывать улыбку.

Алиса долго собиралась с мыслями. Потом всё же позвонила в Североморск Светлане Селивановой — дочери тёти Даши и дяди Феди.

— Давай так, — сразу откликнулась на Алисину просьбу Света, — Я нарисую штук пять вариантов. Ты выберешь, что тебе ближе. И съезди в салон к Кудряшовой. Тебе же три наряда надо. Это отличное место. Настоящие профессионалы.

Не прошло и трех дней, как Света прислала эскизы. Алиса распечатала. И конечно отправила картинки маме, бабушке, Соне и Тори. Ещё несколько мнений не помешает. Разложила картинки на столе. И практически не сомневаясь выбрала одно.

Да! Это было оно. Платье мечты. В нем она станет женой Михала Тухольского. Струящаяся не слишком пышная юбка. Кружевной верх. Длинные рукава задуманы так, что сетка почти прозрачная, а узор будто нарисован прямо на руках.

Оставалось выслушать бабушку, маму и подруг. Но те единодушно поддержали Алисин выбор. Может быть, у них всех и были свои предпочтения. Но Алиса об этом так и не узнала.

Ещё два наряда — более закрытое платье со шлейфом для Варшавы и воздушное с пышными рукавами для приёма в Раттенбурге Алиса выбрала в течении пятнадцати минут в салоне у Кудряшовой.

С рекламного фото на витрине на неё смотрела Юля Горовиц. Ещё совсем юная, прямо как она сейчас. Алиса сама удивилась собственной решительности. Она не сомневалась и даже почти не выбирала. Но знала точно, что на собственной свадьбе будет выглядеть с одной стороны достойно, а с другой стороны — именно так, как хочется ей самой.

Теперь вся эта белоснежная красота ждала своего часа.

Глава 153

Финальная часть Чемпионата мира маячила впереди. Уже совсем скоро сборная Польши должна была отбыть в Южную Корею. И провести там весь подготовительные период. Адаптироваться к климату и перестроиться на местное время.

Даже обычному европейскому туристу, приехавшему спать, есть и глазеть на достопримечательности, это даётся совсем не просто. А спортсменам, которым предстоят ответственные старты — в разы сложнее.

Плюс восемь часов — огромная разница. И переход в восточную сторону человеческий организм всегда воспринимает сложнее.

Они пока жили на базе в Варшаве. Домой удавалось вырываться очень редко.

Кажется, с Алисой они разговаривали всё время. Наушник в ухе — и Тухольский рядом со своей невестой везде. Спасибо современным технологиям связи. Но живого тепла всё равно не хватало. Обнять, прижать, выдохнуть запах её пушистых волос. Почувствовать нежность её кожи. Вкус поцелуя.

Алиса погибала без Михала. Тухольский был ей необходим, как воздух. Быть всегда на связи, насколько только позволяют режимы обоих — это самое малое, что они могли сделать. Алиса летала в Варшаву так часто, как только могла. Срывалась после университета в аэропорт. Будь её воля, бросила бы учёбу. Но первый же порыв моментально пересёк Михал.

— У тебя есть свой путь и своё дело. Жена футболиста или даже жена тренера — это не профессия. А у тебя талант, который просто непростительно зарывать!

И Алиса училась. Фрау Тухольская — это прекрасно. Но надо помнить, что сначала она — Алиса Хельга фон Ратт. Она писала курсовые и отправляла их почитать двум важным людям — Михалу и Мише Юдину.

Тухольский продирался сквозь письменный русский язык. Всё-таки, одно дело говорить, а после общения в Москве даже вполне бегло и правильно, с едва уловимым акцентом, другое дело — читать и понимать тонкости речевых оборотов. Чтобы не огорчать Алису, Михал за разъяснениями обращался к маме. Или к Виталию Кирсанову. Потом обязательно писал Алисе восторженный отзыв. Она действительно круто разбиралась во всём, о чем писала. И никогда не стеснялась спросить, уточнить и выяснить детали.

От Юдина всегда приходили письма с целым списком того, что надо улучшить. Чётко. Ёмко. По делу. Правда, не всегда цензурными словами. Миша по-русски читал, естественно, без проблем. Писал хуже из-за отсутствия практики.

Первой реакцией Алисы на замечания Юдина была обида. Потом до неё дошло. Миша не стал бы тратить свое и так драгоценное время на её писанину, если бы действительно не видел в ней что-то дельное. Это было, как в спорте. Если тренер делает замечание, надо сказать: "Спасибо, тренер". И обязательно исправиться.

Время отъезда сборной Польши в Азию едва не совпало с Алисиными зачетами. Она выбралась в Варшаву в середине мая. Вместе с Михалом они приехали к его родителям.

— Мне надо кое-куда попасть. Ты со мной? — протянул Тухольский руку своей невесте.

— А мы куда? — Алисе конечно было любопытно. А идти с Михалом она могла куда угодно. Лишь бы вместе.

Шли они совсем недолго. В предместье Варшавы всё было наполнено весной. Листья уже распустились. Но не утратили ещё свежий светло-зеленый оттенок. Низенькие заборы частных усадеб. Красиво подстриженные живые изгороди. Цветущие на клубах первые тюльпаны.

— Нам сюда, — потянул Алису Тухольский к маленькому овощному магазинчику.

Они вошли внутрь. Звякнул колокольчик над дверью. Алиса огляделась. На самом видном месте висела фотография — Михал и Леслав в компании нескольких стариков.

— Михал! Здравствуй, мальчик! Кого ты ко мне привёл? — раздался старческий голос.

— День добрый, — поздоровалась Алиса по-польски.

— Пан Войцех, здравствуйте. Это Алиса — моя невеста.

— О-о! Как прекрасно! Наш пан капитан женится! Счастья вам, дети! Когда? После чемпионата? Привезёте нам медаль?

— Мы очень постараемся. Но слабых команд там не будет.

— А ты не думай про их силу. Ты думай про свою. Твою личную, силу каждого польского игрока и силу всей команды! И вперёд! Слышишь? — пан Войцех потряс в воздухе кулаком.

— Ты приходил к нему за благословением? — спросила Алиса, когда они уже оказались на улице.

— Что-то вроде того. Он когда-то давно, сам того не зная, очень меня мотивировал. Сказал, что люди смотрят футбол, чтобы чувствовать эмоции, чувствовать себя живыми. Это очень важно. И теперь пан Войцех всегда находит какие-то правильные слова.

Глава 154

Михал вместе с командой стартовал с базы сборной в сторону аэропорта имени Шопена. Накануне он практически на спал. А когда провалился наконец в забытье, то сон оказался очень ярким. Будто всеми мышцами и органами чувств он проживал этот момент. Пенальти в свои ворота.

За всю свою карьеру Тухольский брал пенальти огромное количество раз. И каждый удар был чем-то уникален. Повторись ситуация, и Михал без труда бы вспомнил, как и когда была такая же. Пенальти во сне он всё же взял. И на утро посчитал это добрым знаком в дорогу.

Знакомое с детства шоссе.

— Тренер, Вы как насчёт маленького суеверия?

— Тебе, капитан, лучше знать, что поможет. Прошлый раз сработало, — и тренер сборной попросил остановить автобус.

Пан Войцех стоял возле своей лавки в парадном костюме. Ждал. Надеялся, что и в этот раз к нему заедут. Около входа висел национальный флаг.

— Пан Войцех! Принимайте делегацию!

У старика от эмоций на глазах заблестели слёзы. Он жал руки всем игрокам, тренерам, врачу.

— Мы тут будем за вас болеть, — он показал рукой на несколько пластиковых стульев перед стареньким телевизором, — И вся страна будет. А вы должны помнить, что вы там и есть кусочек Польши.

Алиса впервые провожала польскую сборную в аэропорту. Стояла в толпе из болельщиков и членов семей футболистов. Маленькая Беата Цихановская крепко держала её за руку.

Обнять и поцеловать Михала она уже вряд ли сможет. Они бурно прощались накануне. Команду привезут с базы автобусом. И футболисты пройдут мимо провожающих сразу на контроль. То есть, Михал вроде как, ещё здесь, но уже ей не принадлежит.

Польскую речь Алиса уже почти целиком понимала. По разговорам в толпе стало ясно, что команда прибыла. Люди заволновалась. Польские флажки и плакаты заняли свои места.

Прошла сначала тренерская команда. Бартош Вуйчек, когда-то игравший с Михалом в "Легии", теперь тренировал вратарей сборной. Потом сразу Тухольский. Рядом с ним Леслав Цихановский и невероятными усилиями восстановившийся Антон Кухарский. Следом все остальные.

— Папа! Папочка! — звонко выкрикнула Беата. Леслав, конечно, обернулся.

— Михал! Я здесь! — Алиса крикнула по-русски.

Тухольский остановился. Поставил свой чемодан. Будто якорь бросил, чтобы обязательно вернуться туда, где он обязан быть. И в противоход рванул к Алисе. За его спиной след в след Леслав спешил к своей семье. Кухарский просто замахал руками и заулыбался издали. Подходить не стал.

— Девочки мои, — Цихановский обнимал жену и дочь, — Ну, не надо плакать. Мы всех победим и вернёмся.

Тухольский взял в ладони Алисино лицо. Прижался лбом к её лбу.

— Просто подожди ещё чуть-чуть. Я вернусь и женюсь на тебе.

— Обещаешь? — пыталась улыбаться Алиса.

— Конечно, обещаю. Даже не сомневайся.

Михал коротко поцеловал свою невесту. И лёгким движением погладил её по голове. Пошёл обратно к брошенным на проходе вещам, уже не оборачиваясь.

Глава 155

Матч открытия — это всегда особый матч. И с недавнего времени вместо команды-чемпиона матч открытия играет команда страны, принимающей чемпионат.

В жеребьевке полякам в соперники по группе выпали Уэльс, Коста-Рика и как раз хозяева — команда Южной Кореи.

Домашний стадион команды хозяев чемпионата "Сангам" даже чуть меньше по вместимости, чем "Альянс-арена" в Мюнхене.

Команда у корейцев была очень приличная. Конечно Михал знал, что судьи традиционно лояльно относятся к хозяевам, но чтобы так, как этот судья-такого просто не было. Судейская бригада была однозначно настроена протащить южно-корейцев насколько только возможно дальше по турам. Но у Тухольского была надежда, что это будет не так, как было много лет назад, еще до его рождения. Из рассказов тренеров все знали, как судьи из Эквадора и Египта протащили корейцев в полуфинал, убив в одной восьмой финала Италию, а в четверть финале — Испанию.

Установка тренера на этот матч была однозначной — играть технично, грамотно и главное — не фолить. Тренерский штаб польской сборной прекрасно понимал, что судья будет держать их команду "на свистке". Дадут хоть малейший повод — все игровые моменты будут истолкованы против них.

— Ну что, капитан, есть у тебя домашние заготовки? Ни за что не поверю, что ты не припас несколько вариантов, — обратился тренер к Тухольскому.

Заготовки, разумеется, были. Куда ж без них. Математика — это возможность прогнозировать. Такими мощными инструментами подготовки нельзя пренебрегать.

"Азиатские тигры"^[29] выше четвёртого места в Чемпионатах мира не поднимались. Но обязательно воспользуются всеми преимуществами домашнего чемпионата. Поймать их на слабостях можно и нужно. Нужно играть резче корейцев.

С первых минут всем стало ясно, что сбываются прогнозы на ангажированное судейство. Резкость может обернуться лишними неприятностями. Поляки дотащили матч с сухой ничьей почти до конца второго тайма.

За десять минут до конца матча судья понял, что ещё чуть-чуть, и команда Польши имеет шансы дожать корейцев. И тут он придумал пенальти. Леслав Цихановский закрывал удар по воротам, держа руки в замке за спиной. Чтобы уж точно не сыграть рукой. Мяч попал ему в плечо.

Свисток. Судья показал на "точку", назначая пенальти. Хорошо ещё, что "горчичник" Цихановскому не влепил. Такую "радость" до конца группового этапа он ещё успеет заиметь.

Тухольский показал другу, мол, ничего — отобьемся. И встал в рамку.

По Бундеслиге Михалу были знакомы южно-корейские защитники и полузащитники. Нападающий оказался очень высоким парнем. Под стать Цихановскому.

Стоя в воротах Михал вспомнил фразу пана Войцеха. Они все здесь — маленькие кусочки Польши. Что ж…

Когда к мячу подошел нападающий, Тухольскому показалось, что он где-то уже это видел. Только как будто со стороны.

Сон! Точно — тот сон! И удар по земле в правый нижний угол. Полшага вправо перед ударом. Толчок правой. Он старался стелиться по земле как можно ниже и тянул правую руку как можно дальше к правой штанге, не сводя глаз с мяча. И ему удалось перевести мяч на угловой!

Реакция его команды была предсказуемой.

Да! Они дотерпели! Не дали себя сломать. В их варианте 0:0 — это почти победа. А главное — они не потеряли свой шанс пройти дальше!

Глава 156

Алиса очень переживала за Михала. Теперь она смотрела футбол по-другому. Нет, знание схем и статистики никуда не делось. Добавились новые для неё эмоции. Футболисты перестали быть просто фигурками на поле. А стали вполне конкретными людьми, с каждым из которых она, хоть и шапочно, но была знакома. А Леслава и Антона смело могла назвать и своими личными друзьями. Почти родней.

Матч открытия она еле пережила. Михал потом по телефону делился эмоциями. Алиса впервые от него услышала историю про судей, тащивших команду-хозяйку чемпионата. Полезла читать. Аж противно стало.

Да, спорт — это зрелище и огромный бизнес. Но всё ещё хотелось верить, что как раз в спорте есть место честной борьбе. Иначе всё это просто спектакль. И не имеет никакого смысла.

Перед одной четвёртой финала, где Польша попала на команду второй страны-хозяйки, Алиса очень внимательно смотрела статистику. Эх, ей бы способности Михала! Тот вместе со своим дядей Адамом умели такое, что в её гуманитарной голове плохо укладывалось и сильно смахивало на магию.

Алису беспокоил один единственный фактор — судейство. За сутки до матча она знала про судей всё или почти всё. Это точно не Пьерлуиджи Коллина.

Футбол занимал все её мысли. И снился. Перед матчем открытия она уже видела похожий сон — в ворота поляков назначают пенальти. Слава богу, тогда Михалу его удалось отбить. Потом сборная Польши выиграла два оставшихся групповых матча и вышли из группы в плей-офф, где одержали две победы в основное время, обыграв Колумбию и Англию. Не самых слабых соперников.

И вот опять такой же сон. Пенальти. Алиса видела, куда и как летит мяч. Всё очень медленно, но ярко.

Она проснулась резко, так и не увидев, взял ли Тухольский этот мяч. Попыталась снова закрыть глаза и вернуться в сон. Это же важно! Но видение растаяло.

Хотелось позвонить Михалу и предупредить! Но не рассказывать же ему свои сны за час до матча! Это у нее сейчас утро. А там уже вечер.

— Лиса, ну и где ты, интересно мне знать? Мы детей уложили. Только тебя ждём, — Соняша, прилетевшая в отпуск вместе с мужем и крохотной Милой была как всегда полна энтузиазма.

— Это неловко как-то…, — пыталась отмазаться Алиса, — Она уже смотрела в посёлке все матчи.

— Лиса… Ты с ума сошла? Знаешь, как говорит Ян? Неудобно, когда у тебя заняли денег и забыли. А про тебя, между прочим, уже спрашивали.

— Я приеду, — решилась Алиса.

Действительно, всем вместе переживать как-то легче. Вот и в варшавском пригороде сейчас у пана Войцеха собралась компания. И Тухольские наверняка все вместе собрались.

До поселка Алиса добралась быстро. Около крайнего дома стоял шатер. Огромный экран был включён на трансляцию Чемпионата мира.

Возле крыльца в рядочек стояли детские коляски. В отпуске были Игорь с Сашей и маленькой Соней. У Беловых Милочка впервые прилетела в Москву. У Алисы в голове мелькнула мечта — их станет больше. Может быть когда-то вот так будет стоять и коляска их с Михалом малыша.

Рядом с колясками пристроилась в тенечке самая надёжная охрана в мире — овчарка и кот. Алису к себе подпустили и позволили погладить.

Её появление не осталось незамеченным. Алису заобнимали.

— Ша! Начинается! — это появился в шатре хозяин дома.

Алиса больше не могла смотреть куда-то, кроме экрана. Через огромное расстояние ей очень хотелось передать Михалу и его товарищам по команде силы выстоять.

— Янкеле, почему Миша такой худой? Там некому следить, чтобы он таки прилично кушал? Или эти корейцы совсем не умеют за нормальную еду? — подала голос бабушка Маша.

Алисе хотелось сказать, что команда, слава богу, не питается ничем местным. Там с ними и свой повар, и даже продукты и те польские. Но после исполнения национальных гимнов начался матч.

На удивление, судьи были адекватны. Когда в конце первого тайма Кухарский проскочил между двух защитников и в касание пробил в правую от вратаря "девятку", у Алисы были опасения, что "нарисуют" офсайд. Но судья указал на центр.

Японцы что-то ему говорили, но после просмотра судья опять указал на центр.

Невозможно было не радоваться такому результату. Но все понимали, что играть еще целый тайм. А гол "в раздевалку"^[30]- это только раззадорить соперника. Да и у тренеров будет возможность внести коррективы в состав и саму игру.

В перерыве Алиса старательно дышала. Нельзя нервничать. Ей верилось, что несмотря на расстояние, Михал её чувствует. Она даже смогла поесть. В этом доме всегда кормили так, чтобы своими ногами никто не ушёл.

Всю первую половину второго тайма поляки старались увеличить преимущество. Но в середине тайма ошибка правого защитника привела к пенальти. Да, чистый пенальти. Не придерешься. Хотя все, кто смотрел матч рядом с Алисой, очень старательно искали оправдания полякам.

"Господи! Скажи ему, что удар будет на силу, вверх и влево!" — зашептала Алиса.

Она прикрыла глаза от волнения, и ей четко вспомнился тот матч, где она впервые увидела Михала.

— Да!!! — заорал Антон Белов у неё прямо над ухом.

Алиса распахнула глаза. На повторе увидела, как Леслав успевает первым к мячу и выносит его подальше к зрителям.

— Тони! Дети спят! — шикнула на мужа Соняша.

Семь минут добавленного времени были напряженными, но счет не изменился… 1:0. Теперь впереди полуфинал.

Радостное оживление среди всех смотревших матч было заразительным.

— Я вспомнила, — рассказывала Алиса Юле и Яну, — Тухольский — третий польский вратарь, который отразил два пенальти на Чемпионате мира в основное время. Первыми были Томашевский и Шасны. А еще был американец Тим Ховард.

— Ох, ничего себе! — искренне восхитился Ян её познаниями.

Алисе вдруг стало неудобно. Будто она специально хотела выпендриться. Чтобы куда-то себя деть, она взяла со стола ещё один пирожок.

— Правильно, детка. Надо кушать, — мгновенно материализовалась рядом бабушка Маша, — свадебные платья хорошо сидят на фигуре, а не на вешалке. Мазал тов (счастливой судьбы), девочка!

Глава 157

Полуфинальный барьер, который в самом начале финальной части чемпионата казался почти мечтой, поляки преодолели очень нервно.

Как ни старался Кухарский, польским нападающим не удалось за весь матч забить ни одного года. Но и французы в основное время так и не распечатали ворота Тухольского. Послематчевые пенальти — это лотерея. Полевым игрокам везло больше. Иногда казалось, вот он сэйв! Вратарь достал мяч руками, но тот все равно как-то проскочил в сетку ворот.

Так было и у Тухольского, и у его визави. При счете 8:7 у французского игрока просто сдали нервы. Он не попал в створ ворот.

Напряжение очень долго не отпускало Тухольского после этого матча.

— Слышь, Михась, а хорошо было бы сейчас, как тогда в Москве после победы над французами, пирожков. А? Помнишь, твои бабушки пекли? — на весь автобус выдал Кухарский.

Михалу даже показалось, что в воздухе отчётливо запахло выпечкой. Он не стал объяснять, что бабушки вообще-то не его. И это даже не родня. Зачем? Сам-то он искренне считает их членами своей семьи. А кому какое дело до формальностей.

Мысли о пирожках чуть-чуть отвлекли. Парни, которые играли в сборной давно, рассмеялась. Иржи Вадовский, Антон Кухарский, Леслав Цихановский наперебой стали вспоминать, с чем тогда были пирожки. Как гласит пословица, Gdzie dwóch Polaków, tam trzy zdania — Где два поляка, там три мнения. А вот, где сразу три поляка, там как раз мнения совпали. Было вкусно, но мало. И давно.

Бартош Вуйчек тоже заулыбался.

— Я думал эта серия пенальти никогда не кончится, — его тоже медленно отпускало, — Но пенальти всё же забивают. А не берут. Так? — сказал он Тухольскому вполне серьёзно, успокаивая.

Михалу только и оставалось, что кивнуть. Да, хорошо, что француз не попал в ворота. Результат есть. Польша в финале! Победителей, конечно, не судят. Но ошибки следует детально разобрать.

Сначала Михал по телефону поговорил с родителями. Отец рассказал, что у пана Войцеха в лавке теперь все соседи собираются. Футбол смотрят. Принесли ему другой телевизор.

Алисин голос успокаивал. Михал прекрасно слышал, что она тоже очень переживает. Алиса, правда, не стала ему рассказывать, что всю серию пенальти она трусливо просидела с зажмуренными глазами и зажатыми ладонями ушами. Зато порадовала тем, что к Юле с Яном смотреть финал соберётся вся огромная московская компания.

Финал предстоял против «кудесников мяча» бразильцев. А это не пирожок слопать. Михал помнил, что давным давно в 1974 году поляки обыграли бразильцев и взяли бронзу. Теперь им гарантировано серебро. Самые обидные места в любых соревнованиях — это второе и четвёртого. В шаге от пьедестала и в шаге от победы Но они все сделают, чтобы взять золото! Дисциплина бьет класс! И у них, не команда звезд, а команда-звезда! Все схемы проверены.

Польское выражение "jakoś to będzie" ("как-нибудь выкрутимся"), ставшее чем-то вроде неофициального девиза, на самом деле подразумевает, что надо действовать, не беспокоясь о последствиях, рисковать и ничего не бояться. Наверное, другого пути сейчас и быть не может.

Когда Алиса приехала в поселок смотреть финал здесь собрались, кажется, все. И атмосфера стала похожа на "Альянс-арену" в дни матчей "Баварии". Пиво, соки, куча еды. Дети постарше носятся. Взрослые радостно-возбужденные.

— Эти бразильцы вам не хухры-мухры! — бросил хозяин дома, сосредоточенно глядя на экран за передвижением мяча.

Ещё бы! Конечно, он прав! Счет говорил сам за себя — 4:3 в пользу поляков за две минуты до конца дополнительного^[31] времени. У Алисы от переживаний вылетела из головы вся статистика матчей Польша-Бразилия. Осталось только волнение за Михала. Никаких футбольных сведений.

Уже в добавленное^[32] время бразильцам уже ничего другого не оставалось. Отдавать титул, понятное дело, не хотелось. Да ещё кому? Полякам? Бразильцы собрали в кулак всё и пошли на штурм.

Иржи с Леславом практически легли под бразильских нападающих.

Неужели опять одиннадцатиметровый?

Сколько ж ещё на голову Тухольского? В Москве перед большим экраном стало тихо, словно все пытались дать Михалу сосредоточиться.

— Давай, братан, твою дивизию… — это Ян нарушил тишину, следом выдав непечатную тираду. Поставил локти на колени и сцепил ладони в замок.

— Держись, полста первый, — чётко выговорил Игорь Кузьмин, глядя на Тухольского через экран.

— Держись, Мойша… — хрипло, будто сам себе, проговорил пожилой мужчина, которого все называли между собой просто "дед Лёша". Было ощущение, что он командует в бою по радиосвязи, что даёт приказ держаться. О каких событиях он вспомнил вдруг, услышав Игоря, можно было только догадаться.

А на другой стороне Земли бушевал многотысячный стадион.

Судья четко объяснил, что пенальти — это последнее игровое касание мяча. Разыгрывать и добивать нельзя. Гул стадиона постепенно стих.

Михал дошел до ворот. Взял из угла и надел свою кепку. Посмотрел в небо. И мысленно погладил по голове свою любимую и единственную.

— Господи, дай ему силы! — молилась Алиса.

Попыталась сосредоточиться. Но время будто во сто крат замедлилось. С ракурса телевизионной трансляции было видно, что это будет паненка^[33].

— Стой! Не падай! — шептала Алиса, будто Михал сейчас мог её слышать, — Он по центру будет бить!

Она не могла смотреть. Опять закрыла глаза. Господи, как долго тянется время…

Михал стоял и смотрел, как медленно малюсенькими шашками к мячу приближается бразилец. Паненка, точно как во сне, прилетела ему прямо в грудь. Финальный свисток утонул в реве стадиона.

Михал не слышал свисток. Он на автомате сделал несколько шагов вперёд и замах, чтобы отдать мяч вперёд нападающим. Антон Кухарский вместо того, чтобы двигаться к воротам противника, бежал с поднятыми руками к своему вратарю.

Глава 158

Алиса не стала дожидаться Михала в Москве — рванула в Варшаву встречать сборную вместе со всеми семьями футболистов. Виталик снова выпросился с ней. Шутка ли — сам Тухольский ему теперь практически дядя! Да и по друзьям он конечно скучал. Ни с кем ему не было так интересно, как с Анджеем и Аней.

Стоя в варшавском аэропорту в толпе встречающих, Алиса вспомнила кадры одного из своих любимых фильмов — "Реальная любовь". Аэропорты действительно видят огромное количество проявлений той самой реальной и неподдельной искренней и яркой любви.

Разлуки и встречи делают отношения многограннее и острее. Они с Михалом, кажется, за последний год провели в полётах друг к другу почти столько же времени, чем рядом друг с другом.

Алисе было немного странно ощущать себя причастной к гордости за другую страну. Не за Россию, не за Германию, а за родину своего будущего мужа.

Сборную встречали как национальных героев. Куча официальных лиц, пресса. Алисе же в этот раз совсем не хотелось никак профессионально проявляться. Она уже написала обзор на финал Чемпионата мира по футболу с подробным анализом ключевых игровых моментов. Сейчас же хотелось быть среди семей футболистов. Частью тыла команды. Просто девушкой, ждущей своего жениха.

Михал позвонил Алисе ещё из самолёта, пока борт выполнял руление на стоянку. Она задохнулась от эмоций. Он здесь. Уже совсем рядом. За стеклянной стеной.

Она мысленно считала время, как её однажды научил Роберт Тухольский. Развертывание телетрапа — это четыре минуты, выход до паспортного контроля — ещё пять. Получение багажа… В среднем пассажир выходит в Прилёт через десять-пятнадцать минут.

Первым Алиса увидела Кухарского. Его яркую рыжую шевелюру невозможно было не заметить. Следом вышел Михал. Сохранял строгое выражение лица ровно до момента, пока не увидел Алису.

Михал очень устал. Перелет был ночной. Перед этим они конечно праздновали всей командой. Но Алисины глаза, светящиеся радостью, мгновенно добавили сил.

Победа польской сборной была безусловной сенсацией. И очевидно было, что за прибытием команды в Варшаву последует ещё одна часть их работы — представительская. Будут интервью, пресс-конференции, презентации и государственные мероприятия. Их победа принадлежит всей стране. Там, на чемпионате, они были маленькими кусочками Польши.

В президентском дворце в Варшаве главой государства всей команде были вручены Кресты "Заслуги". С собой на церемонию Тухольский взял Алису. И всё время, которое они провели в торжественном зале, держал её за руку. Его невеста была будто создана для великолепных интерьеров. И мгновенно стала центром внимания огромного числа журналистов.

— М-да, это не наша баварская пресса, — шепнула Алиса Михалу.

— Привыкай. Зато ты можешь быть на их месте. А они на твоём — вряд ли.

Но для Михала совсем не признание государством его заслуг стало главным. А то, какие люди его ждали дома с победой.

Родители, конечно же. Марийка, Владик и дети. Виталик фон Ратт теперь вообще воспринимался как неотъемлемая часть семьи. Адам, Юзеф, пан Войцех. Все друзья родителей. Такая армия его личных болельщиков. Тыл. Надёжный и нерушимый.

В лавку к пану Войцеху они снова сходили всей командой. Прямо из аэропорта. Как были. Усталые. Но счастливые. Обняли старика. Тот долго крепился, но потом всё же заплакал от эмоций, вытирая слезы ладонями.

Дома, когда удалось остаться наедине с Алисой, она вдруг очень серьёзно посмотрела на Михала.

— Ты только не думай, что я сошла с ума… Но мне снилось, как тебе бьют пенальти сначала в стартовом, а потом и в матче с японцами. Очень ярко. Первый по земле. Второй вверх и влево… Да?

Михал застыл от удивления.

— Я не думаю, что с тобой что-то не так… Но знаешь, мне ведь тоже это приснилось. Я только после того, как поймал, понял.

— Мне и та свадьба, где мы познакомились, тоже снилась, — призналась Алиса, опустив глаза.

Михалу ещё хотелось спросить, снится ли ей поляна с одуванчиками. Но у них с Алисой ещё будет время это обсудить.

Семья дала Михалу выспаться. Все ходили на цыпочках. Алиса в компании Беаты готовила завтрак. И ждала звонка от одного очень важного для них с Михалом человека. Это был сюрприз для Тухольского. Миша Юдин летел из Нью-Йорка специально, чтобы его поздравить.

— Здорово, мелкий! Или ты у нас теперь мировая звезда, на козе хрен подъедешь? — появился Юдин на пороге дома Тухольских прямиком с самолёта.

Они обнялись.

— Батя звонил прямо после матча, аж кричал, что наш Мойша порвал бразильцев!

Алиса стояла в стороне, наблюдая эту встречу. У неё в голове снова всё перепуталось. И кто из них теперь Мойша? Михал? Их трое? И кто чей отец?

Глава 159

Июльская Москва из окна автомобиля почему-то казалась Алисе незнакомой. Ощущение нереальности происходящего не покидало. Будто это всё происходит не с ней, а с персонажем какого-то фильма. Знакомые с детства улицы и набережные вдруг проявлялись ярче, показывая какие-то детали. Рыцари с фасада дома на Садовом кольце будто провожали её взглядом. Часы на Театре имени Образцова открыли все свои окошки ровно тогда, когда машина проезжала мимо. Красивые цветочные часы на Поклонной горе радовали яркими красками.

Местные жители редко видят свой город с такого ракурса. Ежедневная жизнь в столице всегда на очень большой скорости. Бегом до метро. Потом под землёй до какой-то нужной точки, и бегом от метро, не вглядываясь в фасады, клумбы и фонтаны.

Сейчас в Москве было семейство фон Ратт в полном составе. Для всех приехавших сняли апартаменты ближе к месту торжеств — на юго-западе.

Церемония должна была пройти в посольстве Германии. И Алиса ехала туда на репетицию.

Михал тоже уже был в Москве. Кроме подготовки к свадьбе решал и рабочие вопросы, связанные с агентством. Его родителей и близких ждали в Москве непосредственно перед свадьбой.

"Это просто репетиция. Это ещё не свадьба", — твердила себе Алиса, когда автоматические ворота посольства, похожего на огромную каменную глыбу, уже открывались перед её машиной.

Дверь автомобиля открылась. Знакомая мужская рука была протянута, чтобы помочь ей выйти.

— Папа! — Алиса обняла отца и чуть не расплакалась.

— Алиса Хельга фон Ратт, Лисёнок мой любимый, — ласково гладил дочь по голове Йохен, — Ты чего? Чем расстроена?

— Я просто волнуюсь. Очень-очень, — призналась Алиса.

— Это правильно. Хорошее волнение ещё никому не мешало. Ты чудесно выглядишь. И я могу дать тебе гарантию, что Михал сейчас волнуется не меньше. А может быть, даже больше. Я вот волновался так, что стоял столбом, как только увидел твою маму в свадебном платье. Если бы не Шура, который руководил процессом, выглядел бы полным идиотом.

В зале для торжеств Михал мило беседовал сразу с обоими свидетелями. По закону они не обязательны. Но они с Алисой всё же решили пригласить Сонечку и Антона. Сейчас рядом с Михалом было два ярких рыжих позитивных человека, заряжающих оптимизмом и энергией. Алиса улыбнулась.

Тухольский обернулся на звук открывшейся двери. Под руку с отцом у входа в зал стояла его невеста. Михала затрясло от волнения.

— Михась, дыши. Давай, вдох-выдох. Это пока репетиция, — тихо сказал Кухарский, — Ты пипец какой счастливчик!

Сонечка хихикнула, но промолчала. Антон Белов в день их свадьбы просто заплакал прямо на церемонии, увидев её. Тухольский же пока держался молодцом. Но Антон прав — это только репетиция. А Лиса будет чудо как хороша на церемонии. Море слёз умиления гарантировано!

Распорядитель церемонии — не очень молодой, но старательно скрывающий свой истинный возраст худой и очень подвижный мужчина, эмоционально показывал руками и головой, кто из них где должен стоять и куда двигаться. Если бы он говорил не по-немецки с саксонским диалектом, Алиса бы решила, что он итальянец, столько экспрессии было в его жестах и словах.

Алиса старалась механически повторять всё, что ей велели. Они шагали под руку с отцом от двери. Потом становились. Поворачивались.

Но стоило поднять глаза и встретиться взглядом с Михалом, как мир вокруг просто исчез.

Что-то говорил распорядитель. За спиной чувствовалось движение. Но Алиса и Михал оба не видели и не слышали ничего. Только глаза другу друга были их единственной реальностью.

Глава 160

Всю ночь накануне свадьбы в Москве шёл ливень. Не просто летний дождь, смывающий пыль с дорог и деревьев, а настоящий бушующий сильный ливень, тяжёлыми крупными каплями обрушивающийся на крыши и машины.

Алиса сидела прямо на подоконнике в квартире своих родителей. Из окна был виден сквер возле Аллеи космонавтов, ракета на крыше Музея космонавтики, лента огней Проспекта мира и сверкающая маленькими звездочками гостиница "Космос".

— Что мы будем делать, если завтра дождь не закончится? — ей вроде по статусу положено было бы волноваться, но внутри по поводу погоды был абсолютный штиль. Она ждала, что Михал подтвердит её мысли.

— Мы просто поженимся. И утром закажем для всех гостей триста разноцветных дождевиков. Ты какого цвета хочешь? Белого? И возьмём у Орловых в аренду резиновые сапоги. А в ресторане будет точно тепло и сухо, — не подвёл свою невесту Тухольский. Алиса поняла, что он сейчас улыбается.

— Спасибо за цветы. И за пончики. Мы их с Соняшей слопали, — Алиса сунула нос в роскошный букет, который сегодня ближе к ночи привезли от Тухольского.

— А хочешь, я сейчас возьму такси и приеду. Заберу тебя и мы улетим. В Рим, в Париж. Куда угодно!

— Ты забыл, у нас с тобой нет паспортов, — хихикнула Алиса сразу вспомнив их разговор в такси, когда они вдвоём сбежали со свадьбы Саши и Игоря.

— Я забыл, что герр консул уже спрятал их в сейф. Зато у тебя нет возможности сбежать, — отозвался Михал.

— Я не хочу никуда бежать без тебя. А с тобой готова. Всё равно, куда.

Они проболтали далеко за полночь, словно утром у них не было никаких важных дел.

Алиса проснулась рано, как ни странно, бодрой и в отличном настроении. Дождь всё ещё шёл. Но уже не сильный. На горизонте с северо-западной стороны в небе был отчётливо виден просвет.

Со стилистом Алиса договаривалась сама. В салоне на первом этаже соседнего дома. Ей сейчас совсем не нужен дорогой пафос. Его сегодня будет и так выше крыши. Хотелось это утро побыть просто московской девушкой Алисой, которая выросла в Останкино. Правда, за это право ей пришлось крепко повоевать с фрау "я всё держу на контроле". Но тут уж получилось быть Алисой Хельгой фон Ратт. И кровь, конечно же, не вода.

— Лисёнок, будешь оладушки? Я кофе сварил. — позвал из кухни папа, будто Алиса собиралась просто в университет, а не замуж.

Мама достала из холодильника сгущенку. И только уселась, как раздался звонок. На пороге были Алекс, Тори, Виталик и Леночка.

— М-м-м, оладушки, — потянул носом Вит.

— Мы решили с вами позавтракать. Дети подскочили ни свет ни заря.

— Ну и правильно, — Кира доставала ещё чашки и тарелки.

Алиса заулыбалась. Вот сейчас это было именно то, чего душа хотела.

Она надела спортивный костюм, кроссовки и взяла большой зонт. Вышла из подъезда. Пахло тополями, мокрой травой и асфальтом.

Пошла, перепрыгивая лужи, в сторону парикмахерской. На асфальте мелом были нарисованы классики. Надо же, кто-то ещё умеет в это играть? Их с Соней когда-то учила тётя Лёля. Алиса прыгнула на цифру "один" одной ногой, а потом на "два". Тоже одной. А на "три" и "четыре" уже двумя. Допрыгала до конца. Подумала, что в жизни тоже так. Что-то можешь сделать один. А что-то — только "двумя ногами". Двумя головами, двумя сердцами.

Глава 161

Михал отлично чувствовал себя в Москве. С каждым приездом всё увереннее ориентировался. И акцент в речи почти исчезал.

Огромная и динамичная Москва летом становилась чуть более ленивой и уютной. После Мюнхена, где все магазины, кроме тех, что на вокзале и на заправках, закрываются в восемь вечера, Москва поражала круглосуточной доступностью практически всего.

Бабушка Алисы долго и придирчиво выбирала место для банкета. Лучшие рестораны присылали своих менеджеров на переговоры. Выбор затягивался. Время поджимало. Баронесса лично прилетела в Москву, чтобы заключить договор, хотя организацией занималось дорогущее агентство.

Слава богу, фрау Мария всё же спросила мнение Алисы и Михала. Они дружно назвали загородный ресторан, где познакомились. Лучше места, чтобы отпраздновать собственную свадьбу, они и представить себе не могли!

— Вы серьёзно? В лесу? Свадьба нашей внучки и звезды мирового футбола? — выгнула бровь фрау Мария.

На помощь тут же пришла Кира. Несколько телефонных звонков, и директор ресторана был "на ковре" у баронессы. Та придирчиво рассматривала фото.

— Нет, это не годится, — откинула в сторону яркий буклет.

Алиса побледнела. Неужели надо обязательно что-то пафосное?

— Я хочу это видеть сама! — фрау Мария поднялась и была намерена немедленно поехать на место. Видимо, чтобы не успели подготовиться.

Результатом инспекции стало быстрое решение проводить основные торжества и звать гостей именно туда — на берег водохранилища.

И хотя баронесса поручила контроль за всеми приготовлениями специальным людям, в посёлке было кому побеспокоиться о подготовке. И проконтролировать специальных людей, конечно.

Польские гости летели в Москву специальным рейсом. Многие из них не были в российской столице очень давно.

Кира и Йохен взяли на себя культурную программу. Беата с Робертом с удовольствием общались с будущим сватами. Прилетевшие вместе с ними давние друзья семьи наслаждались экскурсиями, театром и прекрасной едой. Юзеф прибыл с женой и внучкой. Они с Адамом отлично ладили с Яном и его семейством.

— Нет, ты конечно говорил, что в Москве гифелтефиш^[34] делают вкусно, — Юзеф с трудом оторвался от блюда, — Но ты не говорил, что это таки совсем и окончательно вкусно!

— Юзик, ты много говоришь и мало кушаешь, — бабушка Маша принесла на стол очередное блюдо, — На, попробуй. Вкуснее тёти Маши это никто-таки не делает.

Марийке с Владиком было комфортнее с Алексом и Викторией.

Дети вообще моментально нашли себе компанию. И наконец могли заняться своими делами, не оглядываясь на взрослых. Свадьба свадьбой, а летние каникулы никто не отменял. И никакой языковой барьер не мешал общению.

Буйные игры младшей детской компании регулировались уже почти взрослыми детьми. Ко дню торжества практически все гости составляли вполне слаженную команду. И пожалуй, посторонний человек вряд ли смог бы однозначно сказать, с какой именно стороны это родственники или друзья.

— Всё, Кирюш, Алиса последняя, — глубокомысленно заметила Лёля Кузьмина, пробуя уже шестой вариант свадебного торта вместе с Кирой. Кондитер был проверенный. Она за все годы работы на свадьбах этого обширного семейства ни разу не повторилась. Мастер-класс для детей заказали заранее. Хотя совершенно не были уверены, что дети не придумают ещё что-нибудь оригинальное своей интернациональной компанией.

— Последняя? Ах да… Ты права. Всех пристроили. Но уже снова мальчишки на подходе, — Кира кивнула в сторону Лёлиных старших внуков.

Глава 162

И снова автоматические ворота открылись перед машиной, в которой ехала Алиса с родителями. Алекс со своими уехал раньше. Бабушки-дедушки Алисы и семья Михала тоже были уже на месте.

Снова дверь автомобиля открылась снаружи. Йохен не успел даже из машины выйти. Снова мужская знакомая рука. Но это Михал встречает свою невесту.

Алиса протянула ему ладонь. Выставила на асфальт обе ноги в тех самых туфельках. И поймала взгляд будущего мужа.

Михал старался дышать ровно. И до того момента, как из машины появились Алисины ноги в туфельках с закрытым носом, у него даже это получалось. Теперь же сердце сбилось с ритма.

И ведь вроде бы репетировали, кто и куда идёт, и где кто стоит. Но Алису от Михала сейчас не оторвало бы даже светопреставление.

— Герр Михал, Вам пора в зал, — предварительно деликатно кашлянув за спинами жениха и невесты, напомнил распорядитель.

На самом деле это была только формальная церемония. Но именно сейчас по закону они станут мужем и женой.

Йохен от волнения несколько раз снял, а потом надел обратно очки.

— Пап… Ты чего? — Алиса смахнула несуществующие пылинки с его смокинга.

— Через много лет, когда ваши с Михалом дети станут взрослыми, вы нас поймете. Ты необыкновенно красивая невеста! Но прости, я вижу сейчас перед собой не взрослую женщину, а свою малышку. Моего Лисёнка. И ты всегда будешь моей маленькой девочкой. Это не изменится.

— Спасибо, пап… Ты лучший! Самый чудесный папа на свете!

— Идём? — Йохен взял дочь под руку, — Фрау Тухольская тоже неплохо звучит.

— Я решила взять двойную фамилию. У мамы вообще их три!

— Яблочко от яблоньки…, — улыбнулся Йохен.

Перед ним и Алисой распорядитель открыл дверь зала.

Внутри находились только члены семьи и почетные гости. Всех остальных ждали уже в ресторан. Посол Германии с супругой сочли за честь присутствовать.

Михал стоял впереди. Справа от него Антон, который очень старался быть серьёзным. Слева — сияющая как солнце Сонечка.

Алиса не видела ни гостей, ни консула. Только Михала. Своего потрясающего мужчину. Героя снов и создателя самой чудесной действительности.

Йохен осторожно переложил руку дочери из своей в ладонь Михала. Похлопал зятя по плечу. Молча кивнул. И отошёл, на ходу протирая глаза под очками.

Алиса застыла. Вот прямо сейчас все должно было измениться.

Консул в специальной церемониальной широкой ленте через плечо, очень пафосно говорил речь о нерушимости и святости брачного союза. Потом задавал положенные законом вопросы, которые в церемониях многих стран приблизительно одинаковые.

Михал думал, что сможет сказать свое "да" чётко и громко. Получилось произнести срывающимся от волнения голосом, но достаточно убедительно, чтобы Алиса улыбнулась.

Её согласие тоже выдавало трепет и волнение. Михалу после этого простого и короткого слова хотелось взлететь.

Подписи оба ставили ещё дрожащими руками.

Алиса помнила, что самое главное — кольца. Не перепутать бы руку!

Нет. Конечно они не перепутали. Кольца заняли свои места. Оба с некоторым удивлением глянули на свои левые руки. Вот теперь точно — муж и жена.

Алиса и Михал не ожидали от этой церемонии каких-то бурных эмоций. Предполагалось, что это просто формальность. Но чувства были непередаваемые! Они женаты! По-настоящему. С документами. Свидетельством о браке и новым паспортом Алисы, изготовленных в рекордные сроки и подписанным лично послом.

Глава 163

Русскую формулировку "Муж и жена перед богом и людьми" Михалу произнесла относительно недавно мама. И только уже на собственной свадьбе до Тухольского дошло, что это значит.

Перед богом будет в Варшаве. Ибо и баварцы, и поляки — католики. Алиса, что необычно для московской девушки, тоже была католичкой. Правда, не ревностной. Но конфессию для церковного брака менять не нужно было.

Перед государством было только что. Формальные вопросы, порождающие не только права, но и ответственность.

А вот перед людьми будет. И начнётся вот прямо сейчас, стоит им выйти из машины на залитую солнцем площадку перед рестораном.

Ночного ливня будто и не было. Хотя утром Алиса вспоминала, что дождь в дорогу — это к удаче. И не могла сообразить, кто же её этой примете научил. Не иначе, Соняша, у которой наготове всегда был десяток отличных примет, поверий и присказок. Всё, что бы ни происходило, по её словам, было "к счастью", "к удаче", "к деньгам" и прочим приятностям.

Михал всю дорогу от посольства до ресторана держал жену за руку. И пробовал это новое слово на всех известных ему языках. Моя жена, moja żona, meine Frau, my wife, ma femme. Если буквально, везде получалось — моя женщина. Но всё-таки жена — более широкое понятие. На тонком запястье Алисы было слышно пульс. Он чётко совпадал ритмом с пульсом Михала. Вот оно — бьющиеся унисон сердца! Хотя казалось бы, не может быть у крупного мужчины и хрупкой девушки одного пульса на двоих.

— Главное, чтобы сегодня никто не надоумил детей стащить флажки с посольских машин, — несолидно хихикнула Алиса, поглядывая стоянку, где уже были припаркованы машины послов Германии, Польши и Болгарии. Полномочные представители этих стран были лично знакомы с семьёй невесты и матерью жениха. Всё же дипломатическое прошлое пани Беаты давало о себе знать.

— А что, могут? — Михалу тоже было весело.

— О, ещё как! Знаешь, как мы мелкими хулиганили! Это сейчас Алекс и Игорь оба взрослые дяденьки. Да и вот эти ребята — уже не дети, — Алиса кивнула в сторону группы молодых людей в парадной морской форме.

Когда прибыли молодожёны, гости уже освоились. Атмосфера царила самая дружеская, несмотря на строгий дресс-код и общий пафос мероприятия.

При всех собравшихся гостях Алиса и Михал должны были произнести торжественные клятвы. Раз уж не все могли присутствовать при формальной церемонии.

На огромной лужайке была сооружена цветочная арка. Для гостей стояли изящный стулья.

— Дамы и господа, встречайте! Алиса и Михал Тухольские!

Все повскакивали и зааплодировали. Михал с Алисой вдвоём прошли по центральному прохожу к арке, где их уже ждал ведущий.

И снова за руки. Снова глаза в глаза. Оба расплылись в улыбках. Потому что знали, о чем думает сейчас вторая половина. Об их первой встрече. И первом взгляде друг на друга. Всё решилось ещё тогда. И не могло рассыпаться и сломаться ни под каким ветром, ни о каких наговоров, ни под чьим влиянием. Кого Бог соединяет, человек разлучить не может.

— Моя любимая! Есть вещи, которые человек может только чувствовать, но не может объяснить логически. Я нашёл тебя сначала во сне. Ярким солнечным лучом. Ощущением радости и лёгкости. А потом встретил наяву. Вот здесь. На этом самом месте. Спасибо, что ты делаешь реальность лучше любой мечты. Клянусь, что буду беречь наше счастье. Хранить нашу любовь, — Михал понял, что слезы всё же текут у него по щекам. Нет, он не станет их вытирать. Мужчинам не стыдно плакать, признаваясь в любви и клянясь в верности.

Алиса, наверное, упала бы от эмоций и волнения. Но Михал держал её взглядом. Разве можно теперь сказать что-то глубже и трогательнее?

— Мой любимый! Ты — каждый мой день. Ты — мой воздух, моё сердце и душа. Ты моя стена каменная. Моя радость и любовь. Я клянусь быть рядом. И хотя второй голкипер в воротах — это против правил, давай всё же всё, что в нас ещё может прилететь, отбивать вместе. Клянусь, что наш дом станет для тебя лучшим местом на земле. И он будет полон нашими родными и любимыми людьми, — Алисе казалось, что она произнесла всё это на одном вдохе.

И было важно только то, как зажглись звезды в глазах её мужа.

Глава 164

Было заметно, что гости очень старались соответствовать высоком уровню, заданному семьями молодожёнов. И всё же встреча двух семейств и близких им людей вышла тёплой.

Со слезами на глазах спустя много лет всё же встретились Ксюша Орлова и Агата Цихановская. Ксению очень любил Леслав Зимовский. Агата же любила Леслава. Эта свадьба дала им возможность увидеться и поговорить. И не осталось между ними больше никаких барьеров и разногласий.

Баронесса фон Ратт вместе с Беатой мило беседовали с семейством Акимовых. Благо, французским владели все. Увидев Славу Акимова, фрау Мария подняла брови, взглядом сравнила всех мужчин этой семьи.

— О-о, а это Слоник? — произнесла, выговорив четко последнее слово по-русски к огромному всеобщему удивлению.

Игорь с Алексом, теперь уже сами отцы семейств, предварительно провели "короткий вводный инструктаж для личного состава", построив потенциальных затейников и затейниц. Вся детская команда уже успела сплотиться. И вполне могла напланировать столько, что ни одна разведка мира не предупредит. А дипломатических скандалов не хотелось категорически.

— Перед другими державами свою не срамим! — назидательно говорил Игорь, заметив, что Виталик тихо переводит для Аннушки и Анджея. Значит, что-то в этой фразе им не понятно.

— Будут посольские машины. На них флажки. Это не сувениры. Всем ясно? — Алекс коротко глянул на стоящего неподалёку Гошу Селиванова. Ему необыкновенно шла форма и делала чуть взрослее и серьёзнее. Тот фразу услышал и очень постарался сделать "покер-фейс". Ибо именно за ним числится давний случай исчезновения флага с машины болгарского посла.

— Барон, Вы забыли упомянуть, что нельзя тырить с кухни и прятать во всякие недоступные места приборы. Например, вилки, — напомнил фон Ратту его собственные проделки Игорь, — И да — тёток не взрывать, шоколад на сидения не раскладывать.

На этой фразе Витя, Гоша и близнецы Илья и Давид, видимо, ярко вспомнив эффект от собственной выходки, маленькими шагами отошли подальше. Чтобы не демонстрировать детям свои довольные лица.

— Да, и десерты не трогать. Под столами не лазить. Туфли невесты не брать, — перечислял брат невесты все возможные детские шалости.

— К лодкам на пристани без взрослых не подходить. Решите уйти в кругосветку, возьмите дипломированного капитана. Все поняли?

Детская компания дружно закивала.

— Так точно! — хором выдали вслух Раечка, Слоник и Виталик.

Но у Игоря с Алексом все же осталось ощущение, что он только подкинули дров в костёр детской фантазии. И добавили идей. И почти наверняка что-то упустили из виду. Уж очень задумчивое лицо было у Раечки Горовиц — младшей дочери Яна и Юли.

Приехавшие молодожёны не дали продолжить воспитательную работу. Алекс с Игорем улыбаясь смотрели на счастливую Алису, девочку, которую они берегли и баловали, а теперь видели рядом с сильным и очень успешным мужчиной.

— Ну что, Барон, не зря мы тогда организовали ей подарочный мячик с автографом? — хлопнул друга по плечу Игорек.

— Умеешь ты, Док, вспомнить так, что на слёзы прошибает. Только вчера, кажется, была пупсом. А теперь Алиса Тухольская. Мог ты тогда такое представить?

— Мы с тобой сейчас, как два старых деда, — рассмеялся Игорь, — Ещё чуть-чуть, и начнём сводить пары.

— Чур тебя, Док, тут и без нас купидонов хватает, — Алекс кивнул на бабушку Машу и Клару Львовну, которые явно осуществляли начальную стадию операции "случайно сведи для дальнейшего серьёзного общения мальчика из одной приличной еврейской семьи и девочку из другой еврейской и не менее приличной семьи". Объектами внимания бабушек стали два будущих юриста — Давид Горовиц — один из близнецов Яна, и Лея — внучка Юзефа Ленкермана. Пока эти двое яростно спорили по-английски на какую-то специфическую тему. Только искры летели.

— Слушай, а почему столы ломятся, а я до сих пор ничего не попробовал? — Игорь повернулся в сторону фуршета.

— Вы, Док, вообще не меняетесь. Вам в любом месте лишь бы пожрать.

Было бы странно, если бы дети совсем не нашли себе развлечений.

— Виталий, объясни мне, будь добр, чья это была идея — гонки на тележках официантов? А?

— Пап, не моя. Но ты её ругать не будешь точно!

— Её? — Алекс был обескуражен. Неужели всё-таки дочь Яна? Вот уж — генерал в юбке.

— Запрета на это не было. Шоколад, взрыв, флажки, вилки, туфли, десерт, — старательно перечислял Виталий, — Это во-первых.

— А во-вторых? — Алекс уже не знал, как удержаться от улыбки.

— Во-вторых, это Алиса нам рассказала. Они на вашей с мамой свадьбе в отеле по коридорам катались. Но невесту наказывать нельзя!

Глава 165

Над местом венчания в Варшаве тоже думали долго. Костёл, где венчались родители Михала, не смог бы вместить всех гостей молодых Тухольских. Выбрали храм аж пятнадцатого века. В самом центре. Огромное готическое кирпичное здание с витражами в высоких стрельчатых окнах. Строгая архитектура. Очень светлое и торжественное.

У Алисы в любых храмах захватывало дух. Но сейчас был особый момент. Проход между рядами был длинный-длинный. Но в самом конце её снова ждал Михал. Она шла под руку с отцом, замечая добрые улыбки гостей. Туфельки с закрытым носом сейчас имели значение. И были замечены всеми без исключения.

В костёле собралась вся сборная с семьями, множество коллег и друзей старших Тухольских. Очень много улыбающихся людей.

Они с Михалом и не думали, что будут так волноваться. Снова переживать удивительные эмоции момента вступления в брак.

Хор пел так пронзительно, что дыхание останавливалось. Лучи солнца сквозь витражи ложились на стены и под старинного храма, причудливо перекрещиваясь. Алиса с Михалом подняли глаза. На большой высоте под самым куполом летали два белых голубя.

Выйдя из храма на залитую солнцем мощеную старую площадь, Алиса ясно ощутила — она теперь пани Тухольская. Часть этой чудесной семьи. По традиции их осыпали мелкими монетками, желая достатка новой семье.

— Что, пани Тухольская, — тихо сказал Михал жене, — даже не накроешь подолом мои ботинки? Не хочешь командовать?

— Не-а, нет, пан Тухольский, — улыбнулась мужу. — Jak sobie pościelesz, tak się wyśpisz (Как сам себе постелишь, так и выспишься). А никакой приметы для жениха нет?

— Кому из нас достанется рюмка с водкой, тот и будет главой семьи.

— А второму что? — заволновалась Алиса. Она ни разу не пила водку. И пожалела, что не прочитала список польских свадебных традиций до конца, остановившись только на подробностях наряда невесты.

— У второго в рюмке будет вода.

Когда родители Михала подали молодоженам свадебный хлеб и две рюмки, никто из гостей так и не понял, в чьей рюмке была водка. А Михал и Алиса никому об этом не рассказали. Тухольский всё же умел держать лицо.

— Давай на машине в Германию? — Алиса умоляюще посмотрела на мужа.

— Личный самолёт фон Раттов уже в аэропорту, — Михал поставил чемоданы на место.

— Пусть летят все. Я хочу только с тобой.

— Как захочет моя прекрасная пани! Но с фрау Марией…

Алиса уже открыла рот, чтобы сказать, что с бабушкой поговорит сама.

— Фрау Марии я сам позвоню с дороги, — не дал ей сказать Михал, — А ты предупреди, пожалуйста, родителей. Чтобы в Мюнхене не было неожиданностей.