Лучший способ спрятаться - 2

Глава 12

На работе меня встретили настороженно. Даже не так – от меня шарахались… Не все, но достаточно много. Особенно интересно, когда на мое «Добрый день!» со мной тихо здороваются и тут же пытаются свернуть в закрытую дверь чужого кабинета. Подозрительно…

Раньше я думала, что сотрудники управления уже ко всему привычные. И тем более я не ожидала, что они будут реагировать на меня как на привидение дальнего родственника, о существовании которого уже все забыли и наследство поделили. А тут вот оно, появилось. Неизвестно зачем, неизвестно откуда. То ли клад покажет, то ли глубже закопает.

Отловленная в коридоре Милана раскрыть ситуацию не смогла. Оказывается, на данный момент Штольц в своем молодом варианте за ней ухаживает, и ничего остального она просто не видит. Мозг не фиксирует. Вообще. Да она и говорить она ни о чем кроме Алексея – не может. Хорошо еще, что у нее и брата, и ухажёра одинаково зовут!

Среди наших сплетниц это не вызвало подозрений, учитывая, что в управлении ее и Бехерева до сих пор принимали за любовников. Но теперь эта тайна, похоже, будет раскрыта… Думаю со дня на день. А точнее до первого человека, кто решит ей раскрыть глаза на то, что заводить жениха или второго любовника, когда у тебя уже есть Бехерев – чревато.

Единственная сложность, что отношения между двумя Алексеями немного искрили. Но тут я думаю, что смогу помочь. Никогда не считала себя хорошим изолятором молний, но пообещала подруге посодействовать и побеседовать с Бехеревым, который всячески провоцировал Штольца. Алексей Прокопьевич пока не мог смирится с наличием в жизни Миланы Алексея Владимировича. А по итогу больно было ей.

Бехерев долго был единственным защитником Миланы, а учитывая смерть его матери и их отношения с отцом (совсем не радужные) … Со своей опекой он иногда немного перебарщивает, на мой взгляд. Я понимаю, почему он не хотел, чтобы Милана встречалась с кем-то из управления. Опасная работа, наличие жены, да и просто могли не нравиться. А тут… Похоже она влюбилась, и не рассмотреть это тому, кто знает ее много лет – не реально. Ладно, попробую поговорить. За спрос ведь денег не берут, а тараканы в голове у каждого свои.

Аскольд вряд ли знает, почему все так странно на меня реагирую. Тем более он сейчас на задании.

Остается – бухгалтерия! Еле дождалась обеда, когда усевшись за знакомый столик и дождавшись пока все поедят, включила артефакт от прослушки. Елена Алексеевна подарила. Последняя модель. Не просто глушит, а выдает в остальной эфир разговоры о погоде и театре.

Теперь осталось утроить маленький, просто малюсенький допрос. Тем более, что участвуя в последнее время в допросе в качестве допрашиваемой, некоторые приемы у императрицы удалось подчерпнуть.

- Девочки, что случилось????

- Ну…

- Мы…

- Не знаем…

Очень эмоционально, но не информативно.

- Девочки, пытки я, конечно, применять не буду, но вот на шантаж вы меня вынуждаете... Аня, прояви сознательность, что там у нас? Почему некоторые от меня так шарахаются?

Но ответила мне не Аня. А Валентина Степановна, тоже почетный сотрудник бухгалтерии года этак-так… Ну в общем, до моего рождения точно.

- Да, ладно, девочки... Ариадна, сначала, когда ты появилась, все решили, что ты чья-то-то дочка, устроенная по блату, чтобы охмурить Вяземского. Даже ставки делали, когда Вяземский это поймет и сошлет тебя в кадры или к нам в бухгалтерию. Последнее время к себе в помощники он предпочитал брать только ребят.

- Были раньше прецеденты?

- Были. Потом ты пошла на занятия по самообороне к Бехереву, и все решили, что тебя готовят телохранителем в императорскую семью. Особенно после того, как на приеме у Ревельских вы пересеклись с Александром Павловичем.

- Я не только с ним там пересеклась, а еще с кучей народа…

- Потом, все решили, что ты любовница Вяземского…

Ого, так теперь хочется посмотреть на этих «всех», которые создают мне такую интересную жизнь… Вот прямо глаза в глаза… И особенно потренировать некоторые болевые приемы, которым меня обучил Бехерев. Он говорил, что «Чистым может быть только спорт, а когда ты бьешься за свою жизнь… Твой противник благородством не страдает, так что и тебе не стоит это делать». И видимо взгляд сейчас у меня сильно поменялся, потому что голос у Валентины Степановны стал тише и говорить она стала значительно медленнее…

- Но потом, Ярослав Александрович объявил всем, что ты его невеста… Ребята, которые работали в твоей охране это подтвердили, и сплетни немного успокоились…

- Успокоились, говоришь… А сейчас-то что происходит? Почему от меня все шарахаются? Невеста графа Вяземского – местный монстр?

- Нет, ты не так все поняла… Просто Ярослав Александрович вчера часть сплетен узнал, и пол дня проводил воспитательные беседы… Беседы закончились быстро, а вот дополнительные задания, которые особо болтливые личности получили… Им еще долго отрабатывать. Похоже ты сегодня как раз на этих «воспитуемых» и наткнулась.

Дышим, дышим, дышим… Медленнее, медленнее… Почти нормально. Даже понятно о чем меня спрашивают. Уже не в первый раз.

- Ариадна, а правда, что теперь в качестве дополнительного персонала будут набирать женщин в управление?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

- Императрица высказала идею, что представительницы дворянских родов должны служить государству наравне со своими отцами, братьями и мужьями. И видимо император ее поддержал…

- Императрица???

- Сама слышала. Вчера…

- Ты видела императрицу? Расскажи! А правда говорят, что…

Все, до конца обеда и еще чуть-чуть свыше, нам было о чем поговорить.

***

Выполнить обещание данное Милане и поговорить с ее братом удалось только через несколько дней. И то, предварительно пришлось договорится с ним о занятиях по самообороне, которые в свете последних событий, я нагло прогуливала. Правда, ради этого пришлось еще отпрашиваться у Елены Алексеевны! Почувствовала себя опять в пансионе, когда отпрашивалась с занятий!

Сперва конечно пришлось позаниматься, но, когда в зале мы остались одни, я не стала затягивать. Первым делом включила артефакт от прослушивания. Все-таки у меня замечательная будущая свекровь!

- Алексей, есть серьезный разговор.

Застыл и подозрительно так смотрит. Как будто я ему предлагаю родину продать.

- Милана очень переживает. Ей очень нравится Штольц, и она переживает, что два ее любимых мужчины не могут договорится.

- Ариадна, я думаю в своих отношениях с Миланой, я разберусь сам. Все же два … любимых мужчины – это слишком много для одной женщины.

- Почему же? Любимый брат и любимый человек – этого достаточно.

- Откуда? Милана рассказала? Болтушка!

- Нет. Родовой дар на крови.

- Давно знаешь?

- С первого дня. Так все-таки, чем тебе не нравится Алексей?

- Он не должен мне нравится. Он не за мной ухаживает.

- Тогда почему ты так против того, что он ухаживает за Миланой?

- Ариадна, Милана все-таки единственная официальная наследница графа Туманского, и рано или поздно он поймет и примет ее, а если она будет замужем за мещанином… У нее итак много проблем.

- Во-первых, ты тоже его наследник.

- Он меня не признал, да и мама у меня мещанка. Не ровня представителям таких родов. Я не хочу, чтобы мои племянники переживали то, что пережил я.

- Зато твоя мама воспитала замечательного сына, а твой отец дурак, если этого не понимает! Ты даже сейчас за честь рода выступаешь, хотя он тебя даже не признал...

- Сейчас мы не обо мне!

- Не о тебе. Во-вторых, в варианте признать рано или поздно, вполне может быть именно поздно. Может он ее примет уже на смертном одре. Что ей его одобрения полвека ждать? Ей нужна семья и дети.

- Она еще молода и может встретить…

- Может, но хочет выбирать сама. Если бы ее устраивало то, что ей мужа выбирает кто-то, отец или ты, она бы из дома не сбежала. К тому же, пока он просто попросил разрешения ухаживать, чтобы познакомится и начать общаться.

- Тем более… Почему сразу руки не попросил?

- Ну тебя не поймешь: то женись, то не женись…

- Он не воспитывался как дворянин, достойный графини Туманской.

- Ну насколько я поняла, с твоим воспитанием тоже не все так просто…

- Мы выживали!

- Он тоже. Слушай, его не родовитое происхождение – это единственное, что тебя сейчас смущает?

- Ну в общем, - Бехерев помялся – Да.

- Тогда открою тебе семейный секрет: его мать – урожденная Эльгерская. Тебе это о чем-то говорит?

- Вице-канцлер Острикского княжества???

- Вице-канцлер абсолютно преданный прошлой династии. Надо говорить, что делают с теми, кто предан твоим конкурентам на трон и власть?

- Уничтожают…

- Мой отец сделал все, чтобы их вывести, а отец Алексея заплатил жизнью за шанс на выживание для своей семьи. Они до сих пор под угрозой, поэтому Алексей никогда не поставит собственное счастье выше жизни и здоровья матери и сестер. И ты поклянись, что эта информация от тебя даже к Милане не уйдет. Сами разберутся.

- Но откуда ты это знаешь?

Сказать про дар? Что видела? Зачем? Не хочу, чтобы люди от меня шарахались боясь, что я увижу что-то, что они предпочитают скрыть.

- Прочитала в дневниках матери. Дневник был среди тех бумаг, что я вывезла из поместья.

Почти не соврала. Дневник – был. Правда там были описаны результаты экспериментов, а не личная информация… Но он – был.

- Недавно императрица расхваливала Туманского за то, что он мудро дал дочери послужить на благо империи. Скоро он может опять появится на вашем горизонте, но зная Милану… Я более чем уверена, что она так легко ему последние пять лет жизни не простит. И от тебя не откажется. Так что либо Туманскому придется тебя признать, либо дочь с ним даже разговаривать не захочет. А договариваться Туманский не умеет, значит он попытается на вас нажать. И поверь, держать оборону втроем вам будет легче.

- Но Милана и Алексей могут еще расстаться. Позже. Ей будет больно.

- Могут. Как и ты можешь найти себе девушку и жениться. Просто, если пути Миланы и Алексея разойдутся, то это будет их выбор, а не результат твоего вмешательства. И винить тебя за это она не будет.

Надеюсь меня услышали…

***

- До свидания, Алексей.

- До свидания, Ариадна

Задумавшийся Бехерев похоже ответил на автомате, глядя куда-то поверх моей головы. Но я не обижаюсь, задумался – уже хорошо!

- Добрый вечер, ваше сиятельство.

Резко повернулась. А это уже веселее. Похоже сегодня домой меня везет не Матвей…

Вы когда-нибудь видели графа, который сидит, вытянув ноги, на низкой скамеечке из спортивного зала? Той самой скамеечке для тренировок? Спиной опирается на стену, пиджак лежит рядом, рукава рубашки завернуты до локтей, одна рука упирается в скамейку, другая расслабленно лежит на коленях. Видели? Вот и я раньше не видела.

- Добрый вечер и давно сидишь?

- Не очень.

- А где Матвей?

- Я его отпустил.

- Домой?

- Домой.

- Дай мне десять минут на приведения себя в порядок, и я вся твоя.

Сказала и по его шальной улыбке поняла, что сказала что-то не то… Ааа, ворлохи зеленые! Пришлось быстро перефразировать.

- В общем, буду готова ехать через десять минут.

А теперь – бежать, бежать, бежать… Опять щеки красные…

Когда я была готова, Ярослав встретил меня уже на входе в раздевалку. К машине шли молча. Все-таки дни были сумасшедшие. Поговорить решили в машине, тут тоже всякой защиты… Много в общем. Самуил Яковлевич и его ребята в служебные машины чего-только не натыкали. Если вдруг машины еще и полетят – я не удивлюсь. Совсем.

- Нам надо поговорить.

Надо? Интересно, а о чем?

- Свадьба? Покушения? Открытия отца?

Вариантов масса.

- Неоднократное использование артефакта против прослушки на территории управления.

Упс, этой темы для разговоров не было в списке предполагаемых…

- Я только два раза…

- Да, за сегодня. Все такие включения фиксируются в обязательном порядке и расследуются отделом внутренних расследований.

Действительно, могла бы и подумать. Или вспомнить. Зря что ли все 50 листов внутренней инструкции читала? Выходит, что зря, надо будет завтра перечитать.

- Больше этого не повторится.

А сама смотрю в усталые глаза. Пытаться сейчас объяснить: «Забыла, не сказали, носом вовремя не ткнули» - глупо. Ошибка она и есть ошибка, и более того несомненно моя. Потому что в любом случае голову свою надо иметь, а включение такого артефакта в управлении – наверняка как-то регулируется. А я не знаю как. Поэтому тяжело вздохнула

- Надо наказать – наказывай.

- Для первого раза ограничимся воспитательной беседой, но больше таких глупостей не делай.

- Хорошо. Кстати, а вы моего «жениха» еще не нашли?

- Кого?

Ух ты, как глаза засверкали. Зато из какой-то хмари усталого болота удалось Ярослава вытащить.

- Того самого, которому Венюков помолвку со мной подписал.

- Маркиз Ле Стада?

Кивнула. Да хоть – уклейка болотная! Даже знать не хочу, брака с какой «ценной» личностью я «лишилась».

- Помнишь, операцию у Штольца? Вы еще лишний круг по улицам давали?

- Когда мне показалось, что меня через дальнобой высматривают?

- А тебе показалось именно это?

- Просто чувствовала неприятный взгляд, препарирующий какой-то, как на мишень в тире.

Поежилось. Неприятное ощущение опять всплыло в памяти и мурашками побежало по спине.

- В том месте, откуда был твой неприятный взгляд, ребята тогда взяли странного человека. Документов у него при себе не было, поэтому он привлек внимание. Когда подвезли его документы, выяснилось, что документы фальшивые и что такого человека не существует в природе. Он попытался сбежать из камеры предварительного заключения в первую же ночь. Неудачно. Его перевели в одиночку и начали собирать информацию. Вдумчиво и очень тщательно. Говорить, кто он на самом деле – человек отказывался. Пришлось даже лекарей из военного госпиталя приглашать на консультацию.

- А что случилось?

- Обнаружили следы операций на лице. Случайно. При проверке здоровья и магического фона. И тут никто и никогда до этого не пытался изменить свою внешность хирургическим путем. Зачем? Есть артефакты: безболезненно, хочешь официально, хочешь не очень. А тут… Более высокие скулы, более узкие глаза, другая прическа и цвет волос, более тяжелый подбородок и широкий нос… И Эрик Штессер превращается в маркиза Ле Стада.

- Не верю, что он так просто попался.

- В том то и дело, что непросто. Если бы не твоя интуиция, мы бы не стали проверять это здание, оно за пределом необходимого периметра. Информации по нему у нас практически не было. Он практически ничем не рисковал, придя туда под именем Гаврилы Писемского. Не ожидал, что его возьмут и что документы будут проверять не дежурные жандармы, а наши ребята, которые даже очень хорошую фальшивку уже на цвет, зуб и запах определяют.

- Не хотелось бы с ним пересекаться.

- Не будешь.

Ого, подъезжаем. Теперь бы еще поужинать, выдержать небольшой допрос у Елены Алексеевны почему задержалась, и спать, спать, спать…

***

Дни до свадьбы пролетели быстро и весело. Я вырывалась на работу с целью отдохнуть от бешённого темперамента Елены Алексеевны, поскольку моя психика не выдерживала то, что в пятый раз надо выбрать и утвердить дизайн салфеток: однотонные, с белым цветочком в уголке, с красным или синим, или и те, и другие просто на разные части стола… Все должно быть ИДЕАЛЬНО!

Свадьбу планировалось отмечать в городском особняке, в парке. Для чего там в спешном порядке возводились временные арки с цветами, огромные шатры, которые планировалось закончить и украсить накануне свадебной церемонии.

В общем, Елена Алексеевна совершенно обоснованно предполагала, что свадьба запомнится… И боюсь надолго…

Правда из моего небольшого опыта театральных постановок в пансионе был только один вывод: запоминается не то, что прошло по плану, а то, что эти планы категорически нарушило. Поэтому я ко всем приготовлениям относилась относительно спокойно. Все равно же что-то пойдет не так…

Кстати, о пансионе. Особенно «весело» было, когда несколько приглашений на свадьбу распорядитель дома Вяземских Аристарх Иванович лично отвез в пансион. Не сказать, что у меня там было много подруг, но Ирину Сперанскую, Наташу Старицкую и бабу Клаву я пригласила. В конверте для каждой лежал пригласительный на два лица, билеты на поезд и приглашение остановится в особняке Вяземских. Не знаю, решат ли они этим воспользоваться, но комнаты за ними зарезервировали. Тем более, что большая часть родственников со стороны Ярослава предпочла остановится в своих домах или в центральной столичной гостинице. Там до центрального собора, в котором должно быть венчание, рукой подать. Точнее площадь пересечь.

Но больше всего мне понравился рассказ Аристарха Ивановича о вручении приглашений. Сначала Жанна Иогановна предложила вручить конверты сама, правда в этом случае, боюсь девочки их никогда бы не увидели. Но Аристарх Иванович со свойственным ему стилем поведения (выше меня только граф Вяземский и императорская семья) настоял на личном вручении, и всех приглашали в кабинет к директрисе. Скрип зубов директрисы слышен был даже Аристарху Ивановичу, а ведь этот импозантный мужчина давно в возрасте и обладает избирательной глухотой. В чем я уже не раз убедилась. Все, что сказано в его присутствии, дальше него не уходит.

Не думала, что я такая злопамятная. Повариху пригласила, а директрису – нет. Её – «вложившую в мое воспитание душу». Не знала, что она у нее есть. Мне казалось, что кроме счетчика денег и выгоды для себя, у нее сейчас ничего нет. В принципе – навредить она мне сильно не навредила, но видеть я ее точно не хотела.

«Свадьба десятилетия» - так называют предстоящее мероприятие газетчики. После этого я переживала, что директриса никому из девочек и бабе Клаве житья не даст, но Аристарх Иванович сказал, что потом побеседовал с Жанной Иогановной отдельно. Она показалась ему достаточно разумной особой, которая не хочет, чтобы проверка в пансионе продолжилась и расширилась. Оказалось, что после моей пропажи от министерства приезжала проверка, но результаты ее пока не были озвучены.

Юлианну я думаю тоже малость покорёжило, но с ней Аристарх Иванович не пересекался, а специально узнавать о ней я его не просила… Не нужно это мне. Как говорит баба Клава: «Уплыло, так уплыло!»

Баба Клава с девочками прибыла через день. Не одновременно, конечно. Девочек сопровождали отцы, ради визита в дом известного семейства Вяземских, вспомнившие, что они носят гордое звание «отца».

Баба Клава быстро передружилась с всеми слугами в доме и к моменту моего появления к ужину у нее уже было предложение о смене работы.

- Ну, как я там девочек брошу... – объясняла она мне после ужина в моей комнате, - Лидка же кроме макарон и яичницы готовить ничего не умеет. Девочкам итак досталось…

Добрая она.

Отцы моих подруг пообщавшись с Александром Игнатьевичем, Ярослав, как обычно был в управлении, договорились, что девочки день перед свадьбой проведут вместе со мной. Девичьи посиделки.

Еще меня ожидало знакомство с двоюродной бабушкой Бельской Ядвигой Петровной. Такая императрица в квадрате. Первый взгляд, которым она меня окинула был надменным. Видимо она до последнего не верила в наши родственные связи или наоборот боялась, что я буду топать ногой и требовать к себе повышенного внимания от всего семейства. Но наткнувшись на мой вежливый, но не сильно радостный взгляд, передумала. Если бы Елена Алексеевна не считала, что мне надо все же познакомиться с родственниками – век бы их еще не видела и спокойно бы без них прожила.

Если бы не Елена Алексеевна… Она молодец! Очень элегантно пыталась поддерживать разговор, поскольку я не сильно рвалась общаться с двоюродной бабушкой, а она, в свою очередь, похоже приехала на меня только посмотреть и этого ей было вполне достаточно. Но невежливо же было бы посмотреть и тут же развернуться в дверях, и поехать обратно, вот она и сидела. Зато разговор неплохо поддерживала ее компаньонка, которая судя по фамилии к семье имела слабое отношение, или не имела его вообще. К концу визита я тоже неплохо включилась, все же светская болтовня – неплохая тренировка.

Ледяная Ядвига Петровна вздрогнула только один раз, когда увидела выскочивший фамильный кулон. Я наклонилась, он выскочил, я заправила его обратно. Видимо свойство кулона – чтобы его сразу забывали – на нее не подействовало. После этого лед немного растаял, и уезжала от нас моя «бабушка» в задумчивом состоянии из разряда «ушла в себя, вернусь не скоро». Хорошо, что я даже не рассчитывала на родственников со стороны матери при своем побеге… Что-то мне подсказывает – не смогли бы мы с ними договориться. Ой, не смогли бы.

В совмещении работы и подготовки к свадьбе еще вписались полдня, которые мы с Рилли провели с Самуилом Яковлевичем. На основе защитного контура поместья, он сделал защиту на лабораторию, и мы ее тестировали, поскольку наличие разумного управляющего духа Самуилу Яковлевичу пришлось компенсировать абсолютно неразумными артефактами. Для этого мы полдня втроем опробовали подготовленные им артефакты используя Рилли как контрольный образец. Он торопился завершить разработку к нашей свадьбе, поскольку первым боевым применением защитного контура была его установка на территории той самой центральной площади, да так, чтобы она не мешала стандартным системам защиты при проведении массовых мероприятий.

Все-таки не каждую свадьбу планирует посетить императорская семья, поэтому меры защиты предпринимались беспрецедентные. Планировалось центр города с ночи оцепить, а сотрудники силовых служб вообще перешли на усиленный режим несения службы. Вот так: праздник одним – работа другим.

Учитывая этот факт, мы с Еленой Алексеевной подготовили большое количество дополнительных праздничных сухих пайков, которые должны были раздать в этот день всем, кто обеспечивал безопасность: и в оцеплении, и в гражданской одежде среди толпы, и для стрелков охраны на крышах.

Контрольные касания всех и вся позволили мне выяснить, что нам собираются дарить на свадьбу, что обо мне говорят в пансионе, на работе, на кухне, кто съел кусок свадебного торта из-за чего его пришлось полночи переделывать, почему у свадебного автомобиля форсированный мотор и еще кучу информации без знания которой я бы прекрасно прожила. Что понравилось – так это то, что никто никакой гадости не задумывал.

Правда касание руки Ярослава вызвало у меня неконтролируемую счастливую улыбку, после которой даже известие, что свадебное путешествие откладывается, пока Ярослав не решит очередные проблемы на работе, не смогло эту счастливую улыбку с лица убрать.

Нахлынуло видение. Мамочки! Будущее… Родовое поместье, любимая мамина беседка, качели и Ярослав в легких брюках и рубашке. Рукава закатаны, он стоит, улыбается мне и качает на качелях девочку лет трех в зеленом платье и с огненно-рыжими кудряшками. Девчушка хохочет, а я зарисовываю их на бумаге, акварельными карандашами, разбросанными по столу в беседке, прорисовывая маленькие ножки в туфельках, которые подлетают вверх при каждом взлете качелей. Планшет с бумагой лежит у меня не на столе, а на внушительного размера животике.

Моя счастливая улыбка привлекла внимание жениха, после длительных пыток в виде нежных поцелуев и ласковых поглаживаний пришлось признаться в том, что видела. После этого к предыдущим «пыткам» добавилось неистребимое желание меня накормить, потому что видите ли я похудела, «кожа, да кости», а мне надо «усиленно питаться». Удалось отбиться тем, что после свадьбы обязательно и начну. Питаться.

Несмотря на лично выделенный графом Вяземским выходной, Аскольд попытался в этот день поработать, чтобы избежать визита в качестве гостя и сопровождающего графини Зотовой, своей матушки. Она была одним из гостей на свадьбе. А желание женить сына у нее никуда не делось. И если раньше стоило только кандидаткам в невесты узнать, что Аскольд трудится в управлении, то все девушки тут же куда-то испарялись максимально быстро. И Аскольда это вполне устраивало. Но теперь… Работать в управлении (или вообще на госслужбе) стало модно… И как любая мода – она цунами накрыла высшее общество. Надолго или нет – не знаю… Но теперь маму Аскольда просили походатайствовать, чтобы «их девочек» взяли на работу в управление: помощником, дежурным или лаборанткой. И от этого Аскольд стал сбегать еще быстрее, но тут попытка сбежать на дежурство – не получилась.

День свадьбы вообще был запоминающимся со всех сторон. Сделать прическу я попросила Лику из управления, поскольку никто другой с моими упрямыми волосами справится так и не сумел. А она уложила красивые локоны, закрепив их так, что даже если бы я попала в смерч – прическа бы не испортилась. От помощи с тенями, помадой и другими женскими штучками – я отказалась.

И вот стою я такая, просто нереально красивая… Рядом Елена Алексеевна, баба Клава, девочки… До выхода осталось минут пятнадцать, как вдруг…

Сначала появился запах. Жженой ткани. В каком-то оцепенении я смотрела как гладкий атласный рукав прочертили аккуратные всполохи огня. Как будто кто-то рисует на моем рукаве золотистой краской. Удивленно-испуганные крики я слышала краем уха, но подойти ко мне никто не мог, а я сама завороженно наблюдала вырисовывающийся золотистый рисунок. Что-то растительное, но что именно – не понятно. Никаких ожогов, никакой боли.

«Вот так намного лучше».

- Рилли! Это что?

«Защита. Почти.»

- Почти?

В комнату влетел Ярослав с отцом и, наверное, еще кто-то. Ярослав с бешенными глазами ощупывал меня со всех сторон.

- Все в порядке? Что случилось???

В голосе почти не было паники. Почти.

- Рилли шутит.

«Не шучу. Защита тебя и будущего потомства. Помогает зачатию наследника в брачную ночь.»

Лицо Ярослава изменилось. Зрачки расширились, на губы выползла улыбка. Мамочки, он же слышит Рилли… Пусть не всегда, но сейчас точно слышит!

- Ворлохи зеленые! И я сейчас с этим выйду на всеобщее обозрение???

«А кто знать-то будет? Кроме тебя и жениха?».

Прибью… Не знаю как, но прибью…

Тихий немного издевательский смех…

Особенное теперь у меня платье… А уж украшений на мне… Угадайте сколько из них не были артефактами? Правильно – ни один. Я была обвешана защитой и маячками как праздничная елка. С огоньками и шарами с златогривыми конями. Ой, это меня куда-то не туда понесло.

Дорога в автомобиле до храма прошла быстро, особенно учитывая, что в попытках отвлечь меня от мести Рилли, Ярослав гладил мои руки и целовал в висок. Рилли спряталась, претворилась обычной татуировкой и даже успокоительными волнами не разбрасывалась! А после ее фортеля с платьем – они были бы не лишними!

Церемония в храме была впечатляющей, правда кроме своего «Да» и «Да» Ярослава я больше ничего не запомнила. Хотя нет запомнила. Поцелуй.

На глазах у императорской семьи и сотен присутствующих меня целовали так как будто в этом мире нет больше никого и ничего. Руки Ярослава ощущались так как будто прикасались напрямую к коже. Как будто ткань платья куда-то растворилась, но смущения не было. Было только всепоглощающее счастье.

Счастье быть с тем, кого ты любишь, в чьих глазах – тонешь, и от кого получаешь больше, чем отдаешь…

P.S. Замуж я вышла все таки по расчету. О чем и предупредила мужа, поскольку я очень рассчитывала на его любовь, заботу и понимание. Вот такой вот расчет!

Конец