Лучший способ спрятаться - 2

Глава 4

Видимо мой организм решил ограничить мою деятельную натуру. Планов у меня было много, но в итоге: я проснулась, позавтракала, чуть-чуть почитала, заснула. Проснулась, пообедала, прогулялась в парке, заснула. Проснулась на ужин. Вот как можно столько спать??

А я – спала. При этом не чувствовала себя больной или слабой. Просто в какой-то момент – засыпала. Даже сидя. Хорошо, что кресло в моей комнате достаточно удобное. В нем я и заснула после ужина, который провела в одиночестве. Вяземский еще не вернулся, я решила его дождаться с работы, попросив Марию сообщить мне о его прибытии домой. Хотела с ним обсудить завтрашний прием. Как себя вести, что и кому говорить, а главное, что и кому НЕ говорить. Что-то мне подсказывало, что утром я опять могу с ним разминутся.

В глазах Марии был неприкрытый скепсис, поскольку все в доме знали, что если его светлость задерживается, то может спокойно переночевать во дворце. Дворец ближе к управлению, чем особняк. Как-никак в стародавние времена особняк был загородным поместьем. Просто с тех пор много что изменилось. Город рос. Поместье переместилось сначала на окраину, а потом и вовсе стало ближе к центру. Земли рядом раздавались преданным роду и императору людям, потом передавались по наследству, переходили в приданное, продавались. И вот мы уже имеем целый район города, который 200-300 лет назад выглядел как поля, заросшие пшеницей или кормовыми культурами. Само здание с тех пор наверняка несколько раз перестраивалось. А в итоге – сейчас мы имеем особняк в хорошем районе.

Книгу по истории рода я обнаружила на своей кровати после того, как вернулась с прогулки. Было что почитать. С ней я и заснула в кресле.

Правда в какой-то момент мне показалось, что меня подняли из кресла и куда-то несут. Но, видимо, показалось…

Правда, когда я на следующее утро проснулась в своей кровати и в ночной рубашке, я уже не была так уверена, что мне это показалось.

Завтрак я явно проспала, он получился поздним и в одиночестве. Но потом началось…

Я удивлялась, что в прошлый раз меня долго готовили к приему в доме Ревельских? Забудьте. Там всего-то было пару часов.

Лика с Маргаритой Константиновной появились в одиннадцать и принялись за меня со всей серьезностью. Подключив Марию, меня массажировали, чем-то мазали, что-то смывали, потом мазали опять. Попытка отбиться и принять ванну в гордом одиночестве не удалась, потому что с моими волосами тоже что-то делали: наносили, промывали, одевали и снимали.

Потом дошла очередь до платья и тут выяснилось, что, во-первых, первоначально утвержденный фасон подвергся серьезным изменениям. Платье получилось… эээ, более открытым. Кружево на плечах, которого было и так немного, было настолько прозрачным и тонким, как будто его не было вообще. Как впрочем и рукавов.

- Но как? – вопрошала я.

- Милочка, это было так давно, а за это время мне столько идей в голову пришло…

Ага, давно, три дня назад…

Но померив, я согласилась, что так даже лучше.

Во-вторых, Маргарите Константиновне захотелось мне добавить болеро на плечи. Точнее я сказала, что с настолько открытым верхом я никуда из комнаты не выйду. Болеро она сообразила из разно фактурных кусков ткани, оставшихся от платья. Я сначала не поняла, зачем она принесла целую сумку обрезков разной формы и размера, но посмотрев на спокойствие Лики, которая не удивилась, поняла, что это обычное дело. Видимо в последний момент менять что-то в платье – было характерной чертой этой гениальной женщины.

В этом бирюзовом платье, бело-бирюзовом болеро, я казалась себе такой легкой, нежной и воздушной. Как облачко – раз и улечу. Поэтому я придерживалась за перила, спускаясь вниз по лестнице к ждущему меня графу Вяземскому, который ради того, чтобы сопроводить меня, вырвался пораньше с работы, а не просто встретил меня где-то во дворце. Так я и спускалась, не спеша то ли боясь улететь, то ли свалится…

Наученная горьким опытом, туфли я на это раз отбила право надеть свои. Белые, парадные. Может по цвету и не сильно подходящие к бирюзовому платью, но на этот раз мне не грозило бегать вообще без них только потому, что я натерла жуткие мозоли. Одно только воспоминание об этом, отбило все желание одеть бирюзовые, абсолютно новые туфли. Вот поношу их недельку по дому – и тогда они у меня получат почетное звание обуви на выход.

Просто я и так нервничала от присутствия на приеме его императорского величества Павла IV, и туфли, которые натирают и жмут, уверенности точно не добавят.

К тому же были у меня подозрения, что и других раздражающих факторов на приеме будет навалом.

Ехали мы в служебной машине графа. Я нервничала и поэтому все время смотрела в окно, пока не почувствовала, что мою руку в перчатке (кружевной, полностью закрывающей пальцы и ладонь) аккуратно погладили.

- Не волнуйтесь, Ариадна. Все будет хорошо.

Точно будет. Надеюсь, что у меня.

***

- Да, и еще…

Эта пауза немного настораживает, и я перестаю изучать «безумно интересный» вид за окном. Попроси меня сейчас кто-нибудь перечислить, а что я там такое интересное видела – не смогу. Пытаюсь вспомнить хоть что-то из того, что я видела и совершенно пропускаю момент, когда у меня на безымянном пальце появляется кольцо. Тяжелое такое.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

- Кольцо на помолвку. Фамильное. Белое и розовое золото, рубины. После свадьбы заменим на обручальное. Обручальные кольца выберем вместе.

И тихая-тихая реплика в сторону: «Как только я смогу отпускать тебя дальше, чем на два метра от себя».

Мои брови в выражении удивления не просто поднялись на лоб. Они туда вылезли как альпинисты при покорении горы, на вершине которой еще никто не бывал. Флага только не хватало.

Взгляд Ярослава блеснул пониманием. Похоже последнюю фразу он говорить не планировал. Вслух, во всяком случае.

- Спасибо. А мужской вариант кольца есть? Или в вашей семье его носят только девушки?

- Есть.

Ярослав протянул мне свою руку, и я увидела более массивный вариант того же самого кольца с практически черными рубинами. Не удержалась и кончиками пальцев в кружевных перчатках провела по кольцу, пальцам и тыльной стороне ладони. Почему-то дико захотелось коснуться своего жениха. А гуляющий где-то здравый смысл останавливать меня не стал.

Дыхание сбилось, но двигать кончиками пальцев по коже было безумно приятно. Ярослав руку не убирал, и мои пальцы начали полное приключений путешествие к запястью. Но тут мы, совершенно случайно, приехали. Что ж так быстро-то? Можно было бы еще кружочек по парку вокруг дворца сделать! Звук резко выдыхаемого воздуха и потемневшие глаза Вяземского, сказали мне, что я не одинока в своих желаниях. Ага-ага – покататься с женихом в карете, конечно же.

Я раньше никогда не была во дворце, поэтому и не поняла: мы с парадного входа подъехали или просто с одного входа из… Но, если честно, волновало это меня мало. Вот встреча с императором Павлом IV – это да…

- Граф Вяземский, графиня Бельская.

Церемониймейстер с торжественным видом ударил об пол церемониальным жезлом. Интересно, а жезл – тяжелый? А он действительно инкрустирован таким количеством драгоценностей? Церемониймейстер сдает его потом в сейф или таскает эту длинную неудобную штуку всегда с собой? Даже уходя домой после работы?

Дурацкие мысли. Но с тем, чтобы перебить волнение – они вполне справлялись.

Группы шикарно одетых мужчин, в модных нынче строгих костюмах, толпились кучками в разных уголках зала. Женщин катастрофически не хватало. Вместе со мной трое.

Ну, да. Сегодня же вручение верительных грамот нового посла Вельдского княжества. Куда делся предыдущий посол – я, честно говоря, не знаю. Знаю, только что по нашим делам: убийства, ограбления, терроризм – он не проходил. Ни в роли жертвы, ни в роли подозреваемого.

Граф Вяземский, не спеша, но очень целенаправленно двинулся в сторону, где почти в гордом одиночестве (не считая двух из трех имеющихся в зале дам) стоял наследник престола. Судя по тому, как меня ласково, но непреклонно тащат за собой, сейчас около наследника соберутся 100 процентов имеющихся в зале дам. Ого, наверное, это рекорд. Надо записать в личную записную книжку и подарить будущему императору на день рождение первого внука.

Сложнее всего было удержать улыбку, когда я увидела, как одна из дам чуть было не вывалилась из своего платья в районе декольте. Там больше было открыто, чем скрыто, не оставляя ни малейшего простора для фантазии.

- Добрый вечер, ваше высочество.

- Добрый вечер, Ярослав Александрович. Графиня Бельская, вы существенно разбавляете нашу мужскую компанию. Я уже второй раз вижу, что вы сопровождаете графа. Для него – это редкое постоянство. Ярослав, ты ничего не хочешь мне сказать?

Ого такой переход на «ты». Мгновенный. Мне и раньше казалось, что они знакомы не только по работе, но та скорость, с которой наследник перешел на неформальное общение, а у Ярослава даже глаз не дернулся – говорит о многом. Хотя, если вспомнить как в моем видении Ярослав общался с императором…

- Графиня Бельская оказала мне честь и согласилась стать моей женой.

До этого мы говорили только о том, чтобы стать невестой. Но эта формулировка мне нравится значительно больше.

- Ваше высочество, боюсь, я еще не раз буду сопровождать своего жениха на приемах.

- Графиня, я этого не боюсь. Я этому радуюсь.

***

Как-то слыша раньше выражение «вручение верительных грамот», я себе представляла что-то более торжественное, что ли. Такое, чтобы «ах!» и все покорены! В данном случае самое торжественное – это появление императора.

Тадам! Торжественные аккорды. Церемониймейстер со своим жезлом в очередной раз совершил попытку пробить паркет в зале. Не удалось. Торжественное объявление:

- Его величество Павел IV, император Антарийской империи!

Похоже он все-таки использует какой-то артефакт. Нас, по-моему, потише объявлял. Хотя это и логично… Чем важнее персона – тем громче объявление.

А император в реальности выглядит моложе, чем на фотографиях в газете. Впрочем, как и наследник. Фотографии добавляют каждому из них лет по десять. Внимательно слушаю приветственную речь нового вельдийского посла, вспоминая жизнь в посольстве, прогулки с папой по ярмарке и катание на каруселях…

Речь императора такая же вежливо-пафосная, но к счастью намного короче. После вручения свитка, который посол передает через руки, а точнее, положив на поднос, который держит молодой невзрачный человек. Я пытаюсь удержать на нем свое внимание, но оно соскакивает с человека на предмет. Кстати, мне кажется или поднос светится?

«Не кажется. Ты же понимаешь, что в руки императору все подряд не дают?»

Понимаю. Я думала вообще на какой-нибудь столик сгрузят. Нет, император берет свиток, раскручивает его, наглядно показывая, что с содержанием свитка он ознакомился, поскольку несколько минут изучает его содержимое практически в полной тишине.

Во время всей официальной части, которую, к счастью решили не затягивать, мы стояли рядом с Александром Павловичем, чем точно привлекли всеобщее внимание. И если до появления императора к нам подходил пообщаться то один гость, то другой, то после появления императора мы стояли втроем. Даже девушки, которые с таким энтузиазмом пытались покорить горную вершину по имени Александр Павлович, куда-то рассосались по залу.

После официальной части нас проводили в зал с фуршетом, императора и наследника в рабочий кабинет, куда потихоньку (в смысле без воплей церемониймейстера) стали вызывать присутствующих. Пообщаться в рабочей обстановке, так сказать.

Пристроившись рядом с небольшими бутербродиками с творожным сыром и каким-то невероятным мясом, я не могла понять, почему у меня такое чувство, что во мне пытаются проделать дыру. Взглядом я нашла буравившего меня человека. Или не человека. Почему-то я подумала, что он – оборотень.

- Ярослав Александрович…

- Давай просто Ярослав, не на работе.

- Ярослав, у меня такое чувство, что этот сопровождающий вельдского посла как-то странно на меня реагирует...

- Это атташе по культуре.

- По культуре? Странно, я была об их культуре лучшего мнения. Он больше похож на военного или на наемного убийцу.

- Почему ты так думаешь?

- Интуиция. Выправка. Да и взгляд у него такой, как будто он меня сейчас на кусочки порежет… брр... Даже есть расхотелось.

И я поставила тарелочку с бутербродиками на стол. Ого, оказывается у меня руки дрожат…

- Послы меняются намного чаще чем атташе по культуре. Как думаешь почему?

- Культура меняется реже чем политика?

- Нет, Ариадна, атташе по культуре при этом посольстве – это руководитель вельдийской службы разведки на территории нашей империи.

- Руководитель разведки? Вы об этом знаете и терпите его? Может лучше его выслать?

- Зачем? Он нас устраивает. Вдруг на его место более профессионального и умного пришлют.

- Аааа…

Интересный подход…

***

Наша очередь беседовать с императором наступила непростительно быстро. Я не успела попробовать все вкусности на фуршетном столе. Тем более, что до последнего не верила, что нас вдвоем вызовут в кабинет. Точнее, что вызовут Ярослава – я не сомневалась, а сама готова была постоять у стеночки удачно или не очень сливаясь с ландшафтом. Ой, то есть с интерьером.

Я бы совсем, совсем не обиделась. Честно. Но вместо этого под руку со своим женихом (надо привыкать его так называть) проследовала в кабинет для частных приемов.

Ну, кабинетом его сложно было назвать. Наверное – это из-за размеров. Стол, за которым сидит император, из редкого белого клена, который растет только на юге Шоссии, диванчики вдоль стен, несколько высоких стульев перед столом и прекрасно вписывающая в обстановку охрана. Интересно, они им форму под цвет мебели подбирают или мебель под цвет униформы?

Сам император, мужчина лет сорока с тяжелой аурой властности, темными с проседью волосами и какими-то затягивающими в бездну черными глазами, сидел достаточно расслабленно, положив руки на подлокотники кресла. На самом деле императору значительно больше сорока, но магия императорского рода еще долго будет поддерживать его в хорошей форме.

У Александра Павловича с отцом очень много общего: цвет волос (у наследника без седины) и черные глаза. Кажется, что белка у глаз просто нет. На фотографиях в газете этого не видно. Или глаза членов императорской семьи в газетах дорисовывают и ретушируют. Не знаю. В любом случае, при личной встрече – смотрится жутковато и непривычно.

По бокам за спиной императора, а также по углам помещения, стояли маги из личной гвардии императора. Только взгляды, которым они нас провожали выдавали, что они живые. Преувеличила: взглядом провожали не нас, а меня. Все же я тут в первый раз, а Вяземский наверняка уже тысячный или десятитысячный.

На одном из боковых диванчиков расслабленно сидел принц. Кстати от него так властностью не давило. Видимо, это приходит с возрастом. Или должностью.

Я сделала реверанс, как учили в пансионе, и наклонила голову. Знала бы наша мадам Лессар, где мне пригодятся ее уроки этикета и поклоны, которые вбивались в нас тысячекратными повторениями… Точно упала бы в обморок.

- Я очень рад видеть вас, графиня Ариадна Бельская-Чернышева.

Неудивительно, что информация о моем происхождении тайной для императора не является.

- Я тоже очень рада присутствовать здесь, ваше величество.

- Первым делом, я бы хотел выразить вам благодарность за помощь в предотвращении покушения на моего сына. Он в восторге от ваших талантов.

- Спасибо, ваше величество. Я делала то, что велит мне мой долг и мое сердце.

- Мне сказали, что вы теперь невеста графа Вяземского. Это правда?

Взгляд на Вяземского, потом на меня. Как будто он ожидает, что один из нас сейчас начнет доказывать, что это не так и вообще мы тут мимо проходили. Правда не понятно, кто должен был начать возмущаться: я или Ярослав.

- Правда, ваше величество.

Посмотрев на охрану за спиной, я начала снимать перчатку с руки, где на пальце пристроилось фамильное кольцо Вяземских. Сняв перчатку, я подняла руку и развернула кисть, чтобы кольцо было видно. Все это время в комнате стояла оглушающая тишина.

- Вы – редкий бриллиант, Ариадна.

- Благодарю вас, ваше величество.

Мужчины наблюдали, как я надеваю перчатку обратно.

- Вы остаетесь работать в управлении или мы теперь будем чаще видеть вас на балах и приемах?

Эээ, не поняла? А это тут причем?

- Я бы хотела остаться работать и приносить пользу своей стране.

Не люблю излишний пафос, но здесь я была более чем искренна. Правда не добавила, что пока не найду убийц своих родителей – с работы не уйду. Но меня никто об этом не спрашивал, а объявлять об этом без причины – я не торопилась.

- А муж не будет против?

Теперь в голосе императора была какая-то странная и трудно уловимая эмоция. Правда во взгляде, кинутым им на Ярослава тоже было что-то… Сарказм, быть может? Хотя я могла и ошибаться. Странно, что Ярослав все время молчит.

- У меня есть жених, но пока нет мужа. А проблемы я привыкла решать по мере поступления. Думаю, мы с его светлостью найдем выход.

- Очень рад. Сейчас, Ариадна Александровна, мой сын проводит вас к фуршетному столу, пока мы тут пообщаемся с его светлостью. Не сверкай глазами, он ее не съест. Просто мой гвардеец в качестве охраны рядом с ней будет смотреться чересчур вызывающе. До встречи, графиня.

- До встречи, ваше величество.

Без малейшего выражения недовольства, наследник покинул свой диванчик, и мы вышли, оставив императора и Ярослава наедине. Если не считать охрану.

***

- Хорошая девочка, одобряю. Хотя и помню твои высказывания, что ты женишься на тихой серой мышке, которая будет сидеть дома и высовывать свой нос только на приемы, которые ты одобришь. Что-то она не очень похожа на такую мышку...

- Времена меняются, вкусы тоже.

- Твой нынешний вкус нравится мне больше. Упустишь девчонку – сам будешь виноват. А то мне еще сына женить. Вот кто меня тянул за язык, когда я матери-императрице обещал, что жену он себе выберет сам?

- Вы ждете от меня ответа на этот вопрос? Мне провести расследование?

- Не язви, а лучше усиль охрану девушки.

- Вы считаете ей нужна дополнительная охрана?

- Возможно. В своих показаниях Нифлер припомнил то время, когда он только начинал свою карьеру наемного убийцы. Тогда он выполнял функции «подай, принеси, выйди вон». Он следил за родителями Ариадны в день их гибели, передавал информацию об их передвижениях своему подельнику. С подробностями ознакомишься завтра, тебе передадут копию протокола допроса. На основании вновь открывшихся обстоятельств я возобновляю расследование по делу о гибели графа и графини Чернышевых. Контролировать расследование будешь ты.

***

Выйдя с наследником, я планировала тихонечко постоять в углу, дожидаясь жениха. Привыкаю так его называть, привыкаю. Но моим планам не суждено было сбыться, потому что именно сейчас всех прорвало пообщаться с Александром Павловичем.

До начала приема нас больше осаждали немногочисленные дамы, а сейчас повалили кавалеры. Поодиночке и группами. Возникло чувство, что наличие рядом Вяземского как-то всех отпугивало. Не знала, что у меня такой «страшный» жених. Иной причины этого странного паломничества в его отсутствие я не вижу.

Александр Павлович элегантно, непреклонно и очень далеко отправлял тех, кто хотел познакомится и пообщаться со мной. А я мило улыбалась, здоровалась, потом опять улыбалась и не могла дождаться Ярослава. В душе ворочалось что-то неспокойное. По запястью молчаливо бегала ящерка. А я просто улыбалась. Молча.

Во время нашего отсутствия появились музыканты, которые теперь наигрывали что-то неспешное и расслабляющее. Танцевать под такую музыку было сложно, да и некому. Я стояла рядом с наследником и двигаться никуда не собиралась. Оставшиеся две дамы гипнотизировали нас с другого конца зала и, кажется, думали, как меня безболезненно отрезать от Александра Павловича.

Да, легко! Надо только дождаться моего жениха, и я сама сбегу отсюда, сверкая пятками. Правда не думаю, что им это поможет покорить наследника. Его, по-моему, больше волновали какие-то заказы, стройки, дирижабли и еще что-то, что он обсуждал с подходящими к нему людьми. Я взяла бокал чего-то, но пить не стала. Вцепилась в него просто чтобы занять руки, которые от волнения теребили верхнюю юбку платья.

Не привыкла я еще к публичным выходам. Не привыкла.

Это оно!

Вспышка осознания, что надо бежать, пришла, когда я увидела, как к нам движется свеженазначенный вельдский посол со своим атташе. То есть не своим, а атташе по культуре… Ну, в общем не важно, поскольку Рилии тут же заорала: «Держись от него подальше! Он для тебя опасен!»

Спросить от кого именно держаться подальше: посла или атташе, и почему именно опасен, я вслух не смогла. В общем – подробностей не спросишь. Не хотелось прослыть сумасбродкой, беседующей сама с собой.

- Ваше высочество, здесь что-то жарко. Можно выйти на свежий воздух?

Наследник взглянул на меня, на посла, который направлялся к нам целенаправленно с другого конца зала и на дверь кабинета отца, за которой все еще оставался Вяземский.

- Знаете, что, Ариадна… Предлагаю Вам посмотреть галерею фамильных портретов. Она тут недалеко.

И мы, развернувшись (я чуть более поспешно, чем надо), не спеша двинулись к выходу. Александр Павлович через охрану передал сообщение для моего жениха, где нас искать.

А при дворе рождалась новая сплетня…

***

Ярослав появился, когда мы успели дойти только до середины портретной галереи. Как человеку, увлекающемуся живописью, мне было интересно как именно прорисованы переходы тонов на картинах, есть ли разница в школах? Или официальные портреты чем-то регламентируются и рисуются без малейших отступлений от канона? Чуть вправо, чуть влево – побег, прыжок на месте – провокация.

Вяземский был молчалив и сосредоточен, и спокойно дослушал лекцию наследника о его предках и тех знаменитых художников, которые этих предков имели честь запечатлеть. Я пользовалась возможностью посмотреть на то, что вряд ли увижу еще раз в жизни.

Мы с Миланой уже побывали в знаменитой огнедарской галерее искусств, начало собрания которой заложил еще дед нынешнего императора. Билет был не дорогой, а больше мест, где можно было посмотреть картины, в столице не было. Так что я пользовалась всеми возможностями.

Прерывать экскурсию Ярослав не стал. Только предупредил:

- Александр Павлович, Ариадна еще не до конца восстановилась после защиты моей жизни, поэтому я хотел бы отвезти ее домой.

- Вы не против Ариадна?

- Только «за». Его светлость прав, я действительно очень устала.

А еще и перепугалась до смерти на пустом месте. Ведь эти два выходца из Вельдского княжества никогда раньше не встречались на моем пути… Вроде бы…

И не хочу, чтобы дальше встречались.

Ура-ура! Наконец-то домой! Ой, в особняк графа Вяземского, я хотела сказать…