Люби меня по-французски (ЛП)

Глава 11

Лукас пришел за мной в полдень, приветствуя меня своими уже привычными поцелуями в щеки. На этот раз я тоже поцеловала его в щеки, и прикосновение моих губ к его щетине меня возбудило. Мой желудок сделал сальто.

Притормози, девочка…

— Доброе утро, — я подумала, было ли это бестактным, предложить ему пропустить осмотр достопримечательностей и сразу перейти к сексу.

— Доброе утро. — Он убрал локон с моего лба. — Как спала?

— Как младенец. А ты?

— Также. — Он наклонился и прошептал мне в ухо: — За исключением того, что я проснулся с мыслями о тебе и стояком. Мне пришлось позаботиться о себе. Я жалел, что ты не осталась.

Мое сердце забилось сильнее, когда я представила, как он мастурбирует, думая обо мне. Черт, это на самом деле было очень сексуально. Мне нужно было положить сменное белье себе в сумку. Так как это уже влажное.

— Я тоже проснулась, думая о тебе, — прошептала я. — И когда я хожу, у меня болит все тело.

— Правда? — он выглядел довольным собой. — Я могу отвести тебя в твою комнату и сделать массаж. Это поможет?

Я покачала головой.

— Заманчиво, но это не поможет, потому что я уверена, что массаж приведет к другим вещам.

— Ты права. Нам лучше пойти. Чем больше я стою здесь, глядя на тебя, тем больше мой разум задумывается об этих других вещах. — Он указал в сторону двери. — Париж ждет, принцесса, а я знаю, что ты чувствуешь к Парижу.

Я собиралась сказать: «К черту, Париж, давай просто займемся другими вещами», когда вспомнила, что это будет мой последний шанс увидеть город с ним, как с гидом, и мне правда очень нравилось, как он рассказывал об известных местах, которые показывал.

— Ладно. Что будем делать сегодня?

Положив руку мне на поясницу, он повел меня по вестибюлю и на выход из отеля.

— Ну, я подумал, что, может, для начала мы побродим по Маре (прим. пер. — также Марэ — фр.Le Marais — квартал Парижа на правом берегу Сены, восточней Бобура). Там есть очень много интересного и также магазины, в которые я хотел тебя отвести.

— Идеально.

Мы сидели в метро, и я думала о сексе. Лукас держал меня за руку, пока мы проходили по старинным улицам, и я думала о сексе. Мы восхищались архитектурой эпох Средневековья и Возрождения, ели сэндвичи, сидя на траве на площади Вогезов и осматривали музей Виктора Гюго. Все это время я думала о сексе.

Я сильно старалась не показывать виду, но это было трудно, так как каждый раз, когда я смотрела на Лукаса, мои внутренности трепетали, нижняя часть сжималась, и в животе кружилось множество бабочек. Независимо от того, куда был направлен мой взгляд: на его волосы, руки, губы и да, ладно, на промежность его брюк — на меня обрушивались воспоминания прошлой ночи.

Боже, Миа. Ты одержима. Возьми себя в руки.

Но я ничего не могла с собой поделать. Секс никогда не играл особо важную роль в моих отношениях с Такером, по крайней мере, не так, чтобы я думала о нем постоянно. Но сегодня это было все, о чем я могла думать. И я знала, что, когда приеду домой, я никогда не вернусь к той жизни как раньше, когда я задвигала свои сексуальные желания, чтобы потакать мужчине. Я не могла поверить, что делала это так долго. Я не понимала, что теряю.

На протяжении первой половины дня, я задавалась вопросом, думает ли Лукас о прошлой ночи так много, как я. Мы о многом разговаривали, я узнала, что ему двадцать восемь, у него два сводных брата и ни одной сестры, у него была аллергия на ракообразных, и не было никаких татуировок, но ни один из нас, с тех пор как мы покинули мой отель, не упоминал секс.

После того как мы вышли из музея Гюго, мы решили, что уже прошло достаточно времени без вина, поэтому нырнули в ближайшее бистро на улице Сен-Поль. Пока я была в уборной, Лукас заказал бутылку вина, и когда я вернулась к нашему столику у окна, он выглядел так восхитительно в естественном свете, что я решила быть прямолинейной.

Я села и подперла подбородок рукой.

— Итак, я должна спросить. Сколько раз сегодня ты думал о сексе?

— Да, легко. Более миллиона раз. — Он даже не моргнул.

Я рассмеялась.

— Ну, я рада, что не одна такая. — Понизив голос почти до шепота, я сказала: — Я начала задумываться, что я своего рода извращенка, так как думаю об оральном сексе в квартире Виктора Гюго.

Он наклонился над столом.

— Не беспокойся. Это совершенно банально по сравнению с тем, о чем думал я.

Мой желудок подпрыгнул.

— Например?

— Не скажу. Я просто удивлю тебя. Или напугаю. Одно из двух. — Он опустил свои губы на мои для нежного, легкого поцелуя, который превратил мои внутренности в жидкость.

— Давай и то, и то. Мне может понравиться быть немного напуганной.

Он прошептал мне в ухо:

— Ты понятия не имеешь, что мне говоришь. Я сейчас такой твердый.

— Хочешь, чтобы я подошла и села тебе на колени?

Он застонал и откинулся на спинку.

— Не дразни меня. Я не могу справиться с этим.

Честно говоря, я, вероятно, обошла бы стол, чтобы сесть к нему на колени, но принесли наше вино, и после того как официант наполнил наши бокалы, Лукас поднял свой.

— За что пьем? — я тоже подняла свой.

— За оральный секс и Виктора Гюго?

Я наклонила голову.

— Это кажется не очень правильным.

— Хммм. За секс на диване и Эдит Пиаф?

Я наклонила голову в другую сторону.

— Ближе.

— Как насчет... за неожиданный секс, который оказался лучше, чем ты представлял себе, хотя ты фантазировал о нем целый день, включая то время, когда был на кладбище и в церкви?

Я кивнула и указала на него пальцем.

— Бинго.

Мы чокнулись бокалами и выпили.

#

Пока мы были в кафе, на улице шел небольшой дождь, но пока мы пили нашу бутылку вина, прекратило моросить, и солнце начало выглядывать из-за облаков. Лукас сказал, что магазины, в которые он хотел отвести меня, были рядом, поэтому мы направились к ним.

День был теплый — или, может, это был разговор или вино — но я чувствовала себя немного разгоряченной, поэтому я сняла свободную белую рубашку на пуговицах и завязала ее на талии. На мне остался симпатичный, кружевной топ, который я носила без бюстгальтера. Если мои соски затвердеют, мне будет плевать, заметит ли Лукас. В действительности, я хотела, чтобы он заметил.

— Так, что ты ищешь? — спросил он, когда мы шли. — Одежда? Книги? Украшения? Я предполагаю, не мебель.

— Ну, я должна найти новое жилье, когда вернусь домой. Может, я смогу украсить его антиквариатом из Парижа. — Я ухмыльнулась ему. — Насколько долгой может быть доставка?

— Я полагаю, очень долгой. — Он притих на мгновение. — Ты уже жила с ним?

Я была удивлена, что он спросил, так как он больше не хотел слышать о Такере.

— Да.

Лукас засунул руки в карманы.

— Куда ты отправишься?

— Я еще даже не думала об этом. И знаешь, что? — я вытянула его руку из кармана и взяла ее. — Я даже не хочу думать. Видишь? — я пожала его руку. — Ты хорошо на меня влияешь, — Я думаю только о настоящем моменте, и не беспокоюсь ни о чем другом. Потому что прямо сейчас я абсолютно счастлива.

Он улыбнулся и сжал мою руку.

— Хорошо.

Мы провели следующие несколько часов, гуляя по району Сен-Поль. Я купила пару винтажных сережек в стиле арт-деко для Коко и выбрала красивый, голубой кашемировый шарф для Эрин. Пока я обдумывала, не купить ли шарф в другом цвете для своей матери, Лукас коснулся моего плеча.

— Эй, я хочу пробежаться по улице. Там есть магазин, в который я хочу заглянуть.

Я положила шарф.

— Я могу пойти с тобой.

— Нет, ты не можешь. — Он положил руки мне на плечи и развернул к столу с шарфами. — Я встречу тебя снаружи через десять минут.

— Лааадно. — Я посмотрела через плечо, но он уже вышел за дверь. Какого черта? Он мне что-то покупает? Слишком любопытная, чтобы сопротивляться, я подошла к витрине магазина, в котором находилась, и посмотрела на улицу, ожидая увидеть магазин с секс-игрушками.

Это был книжный магазин.

Выкинь грязные мыслишки из своей головы, Миа.

Поддавшись чувству вины, я купила два шарфа, сложила их в свою сумку и пошла встретиться с Лукасом на тротуаре. Все еще было пасмурно, но мягкий серый цвет казался приятным, и я закрыла глаза, наслаждаясь холодным ветерком, обдувающим мое лицо и руки.

Через мгновение я услышала голос Лукаса.

— Я купил тебе кое-что.

Я открыла глаза и увидела, что он стоит с обычным коричневым бумажным пакетом.

— Мне? Зачем?

Он пожал плечами.

— Я думал об этом со вчерашнего дня. Открой.

Часть меня хотела ругать его за то, что он купил мне подарок, а другая часть была слишком взволнованна, чтобы не открыть пакет. Внутри была книга в мягкой обложке, и на обложке были изображены мужчина и женщина эпохи средневековья.

— Любовные письма Абеляра и Элоизы! — я прижала их к сердцу, которое пропустило несколько ударов. — Я не могу в это поверить!

— Тебе нравится? — в его выражении лица была очаровательная надежда.

— Ты шутишь? Я обожаю ее! О боже мой, Лукас! — я резко набросилась на него с объятиями и чуть не сбила при этом с ног. Он рассмеялся, но удержал нас обоих, положив руки мне на бедра.

— Хорошо. Я не был уверен, что у них это есть, но я рад, что оказалось.

Неохотно, я отпустила его.

— Письма на французском?

— Ну, в оригинале они были на латыни, но их перевели. Это магазин с книгами на английском. — Он указал жестом позади меня.

— Ох, Лукас, я люблю их. Не могу дождаться, чтобы прочитать их. — Мои глаза были затуманены от надвигающихся слез, и я пыталась сглотнуть комок, застрявший в горле. — Спасибо тебе.

— Пожалуйста. Я надеюсь, ты не злишься. Они ведь романтичные и все такое.

Я ударила его по животу книгой, прежде чем засунула ее в сумку.

— Я едва могу злиться. Я же вся в романтике Парижа сейчас.

— Приятно знать. — Он забрал у меня коричневый пакет, скомкал его и выбросил в ближайшую мусорку. — В таком случае, как ты смотришь на то, чтобы увидеть мое самое любимое романтическое место во всем городе?

На моем лице появилась застенчивая улыбка.

— Твою квартиру?

Он рассмеялся.

— Нет. Но это недалеко.

— Хорошо. Потому что мне нужен будет небольшой отдых после всех этих волнений.

— Ну, — сказал он, обвив одной рукой меня за плечи, когда мы шли, — ты определенно снова приглашена в мою квартиру, но я не могу обещать, что ты отдохнешь.

Я положила голову на его руку.

— Боже, я люблю Париж.

Но на самом деле, я почти сказала: Боже, я люблю тебя.

Насколько безумно это было?

#

На метро мы доехали до музея Родена, который и был тем местом, куда вел меня Лукас, и я спросила, были ли у него когда-нибудь серьезные отношения с девушкой.

Он искоса посмотрел на меня.

— Почему ты спрашиваешь?

Я пожала плечами.

— Просто любопытно. Ты упоминал, что это твое любимое романтическое место в Париже, поэтому я предположила...

— Ох. Ну, у меня были серьезные отношения некоторое время, но нет, я никогда не водил ее в музей Родена. Она из Нью-Йорка.

Быстрый укол ревности заставил меня спросить.

— Как долго вы были вместе?

— Около трех лет, время от времени.

По какой-то причине это удивило меня.

— Вау, это долго.

— Наверное.

— Почему вы расстались?

— Мы хотели разного.

— Ах. — У меня появилось чувство, что его короткие ответы были признаком, что он не горел желанием говорить о его бывшей девушке, и я, вероятно, должна перестать спрашивать, но я не могла отказаться от последнего вопроса.

— Как ее звали?

— Джессика. Хочешь узнать ее дату рождения и размер обуви?

Я ударила его по ноге.

— Да ладно тебе. Мне просто любопытно. В конце концов, ты знаешь много обо мне и Такере.

Его лицо исказила гримаса.

— Гораздо больше, чем я хотел бы знать, спасибо тебе большое. Больше никаких разговоров о прошлом. Здесь и сейчас, помнишь?

— Да. — Но я не могла перестать задаваться вопросами о Джессике, счастливой девушке, которая была объектом его привязанности такое долгое время. Как она выглядела? Сколько времени прошло с их расставания? Почему они расстались? Мне было интересно: она все еще в Нью-Йорке, видится ли он с ней. Ревность вернулась, захватив меня врасплох на мгновение, и мне пришлось сделать глубокий вдох и задержать дыхание, пока она не прошла.

Здесь и сейчас. Здесь и сейчас. Здесь и сейчас.

Я сделала еще несколько глубоких вдохов, и Лукас приобнял меня, перекинув руку через мое плечо. Его пальцы задели кожу чуть выше моей груди, и мои соски мгновенно ответили. Мне не пришлось долго думать, заметил ли Лукас.

Он наклонил голову к моей, зарывшись в мои волосы.

— Ты убьешь меня этим маленьким топом. Я буду не в состоянии выйти из этого поезда.

Я улыбнулась. И я искренне надеялась, что музей Родена не очень большой. Я не имею ничего против искусства девятнадцатого века или чего-то еще, но я составила новый список.

Что Я Хочу Делать С Лукасом:

1) Проверить мои навыки минета (и узнать новые)

2) Принять душ (увидеть, как он выглядит мокрым)

3) Позволить ему делать те вещи, которые, как он упоминал, могут напугать меня (кнуты и цепи?)

4) Слушать, как он говорит мне непристойности (мой огромный секрет возбуждения)

5) Заставить его кричать мое имя, так же как я кричала его (т.е. достаточно громко, чтобы разбудить соседей, возможно, шестой округ, может, даже весь латинский квартал)

Я не слишком много прошу, так ведь?