9

Кэтрин схватила трубку после первого же звонка. Как бы ни настраивала она себя на лучшее, тревога прочно сидела в ее сознании. Ее глодала мысль, что что-то нехорошее все-таки должно случиться. И уже в скором времени. Сердце то замирало, то принималось бешено колотиться. Она не находила себе места и даже приняла успокоительное. Но оно лишь усугубило ее состояние. Почему-то после него очень хотелось плакать. Но ее горестные всхлипывания могли привлечь внимание детей, а она не хотела, чтобы они видели ее душевные терзания. И она крепилась изо всех сил. Но чем ближе стрелки часов подходили к полуночи, тем сильнее сосало у нее под ложечкой. Она просто не находила себе места! Даже взяла книгу у дочери в комнате. Любовный роман. Ее привлекло название «Мы всем обязаны любви» и яркая обложка. Она открыла книжку на середине, но тут же отложила ее в сторону. Именно на этой странице описывалась бурная любовь между молодым адвокатом и стюардессой. Нет, сейчас Кэтрин не могла читать подобные вещи. Сразу на поверхность памяти всплывали незабываемые моменты из ее жизни. Так же красиво все было и у них с Биллом! Цветы. Она вспомнила, что еще совсем недавно Билл дарил ей море цветов. Он умел преподнести их так, словно дарил целый волшебный мир! Бывало, рано-рано утром, когда она еще спала, он просыпался и тихонько выскальзывал из постели. Осторожно, чтобы ненароком не разбудить любимую жену, брал свои вещи. Наскоро одевался в гостиной, а потом бежал сначала в булочную к миссис Джонсон, где покупал горячие булочки с изюмом, а затем забегал в цветочный магазин.

И когда Кэтрин просыпалась, ее чуткий нос ловил тонкий цветочный аромат, распространяющийся по спальне. Она блаженно улыбалась, открывала глаза и видела перед собой огромную корзину живых цветов. А в дверях появлялся Билл. Он счастливо улыбался и смотрел на жену влюбленными глазами. В руках он держал поднос, на котором стоял кофейник с утренним кофе и горкой лежали теплые булочки…

Тогда ей казалось, что эта любовь вечна.

Тогда ей казалась, что у них с Биллом самый безупречный роман в мире.

Да. Это было. И безумная любовь. И безупречный роман.

Господи, ну куда все это делось? — думала она, и буквы расплывались у нее перед глазами.

Отложив книгу, Кэт включила телевизор. Транслировали вечерние новости. Вернее, уже передавали прогноз погоды. Он ее не заинтересовал. Взяла пульт и стала нажимать на кнопки, перескакивая с канала на канал. На экране стремительно мелькали картинки: старый фильм, рассказ о животных, спорт, мультфильмы. Ей надоело, и она остановилась. На экране зависло красивое лицо какого-то политика на фоне звездно-полосатого флага. Он что-то говорил о войне в Ираке. Она понятия не имела, кто он. Кэтрин не очень-то отслеживала политическую жизнь страны, и ее мало интересовали конгрессмены, сенаторы и прочие. Поэтому она выключила телевизор и зашвырнула пульт подальше от себя. Все действовало ей на нервы! Казалось, она находится на грани нервного срыва. Только надежда, еле уловимая, робкая надежда не давала сорваться ее нервам, натянутым как струны.

И вот — звонок. Звонок от Лусии.

— Извини, что поздно, но Стив только приехал, — мягко проговорила подруга и замолчала. Номер телефона она набрала решительно, а вот что сказать, понятия не имела.

— Лусия, я тебя умоляю, — после паузы произнесла Кэтрин. — Я тебя умоляю, не молчи! Ты что-то знаешь?

Внезапный страх замер где-то внутри живота.

— Да… У Билла роман с одной женщиной.

Это прозвучало как приговор. Голос Лусии показался ей сродни громовому раскату. Ее слова были похожи на вороватые ядовито-сернистые стрелы молний, которые в одну секунду безжалостно пробили сердце Кэтрин, украли надежду и отравили душу. В эту минуту в ней что-то умерло. Что-то очень важное.

— Роман… — проговорила она, словно не понимала значения этого слова.

— Хочешь, я к тебе сейчас приеду? — услышала она в трубке.

— Нет. Не надо. Я справлюсь. Сама. Я должна.

Положив трубку, Кэтрин несколько секунд сидела неподвижно, точно неживая. Тишина окружила ее со всех сторон. Посреди этой окаменевшей тишины раздавалось лишь бездушное тиканье часов, беспрерывно отсчитывающих время. Ее время. Только сейчас до нее дошло, как неумолимо оно бежит. Год как секунда. Казалось, что время с момента ее рождения отмерило всего сорок три секунды… Раз, два, три… сорок три! Она помнила свое детство. Как она играла в куклы. Мама всегда покупала ей кукол с длинными волосами. А она безжалостно стригла их и потом очень переживала, что кукольные волосы больше не растут, а ей так этого хотелось…

Боже, она не заметила, как ей уже перевалило за сорок… За СОРОК!.. До этой минуты она еще чувствовала себя молодой. Не замечала своего возраста. Даже когда общалась со своими детьми, ей казалось, что она если не их ровесница, то ненамного старше. Пожалуй, она больше была им подругой, чем матерью. Но это была иллюзия. Молодость прошла. Жизнь прошла… Ей стало страшно, она почувствовала себя никому не нужной. Душа похолодела и опустела. И, жалея саму себя, она закрыла лицо руками, и обильные слезы потекли сквозь ее пальцы. Ее лихорадило. Она закуталась в плед и ткнулась головой в подушку, чтобы не разбудить всхлипываниями детей…

Сколько прошло времени, сказать трудно. Сердце Кэтрин покрылось коркой ломкого льда. И когда она начинала вспоминать, то с каждым эпизодом из ее прошлого застывшие кусочки льда отламывались, больно вонзались в самое сердце, и оно истекало кровью. Она лежала ничком, подсунув руки под подушку. И мягкое подушечное тело впитывало в себя ее горькие слезы. Щемящая обида захлестнула душу Кэтрин. Все эти годы она жила только для мужа. Билл был единственным мужчиной в ее жизни.

Для него она улыбалась, готовила завтраки, пекла вишневые пироги.

Для него она рожала детей и прививала им любовь к нему.

Ему она дарила свою любовь и нежность.

Они прожили вместе целых двадцать лет. Полжизни позади. А будущее… Будущего не было.

Слезы подействовали на нее как снотворное. Она уснула. Впервые в жизни Кэтрин не дождалась возвращения своего любимого мужа.

Когда она проснулась утром, из ванной доносился бодрый голос Билла. Он брился и напевал какую-то веселенькую мелодию.

Кэтрин поднялась с кровати. Во всем ее теле ощущалась тяжесть, словно она всю ночь работала грузчиком, таская на себе мешки с песком. Когда она подошла к зеркалу, ахнула: на нее глядела незнакомка с припухшими веками и взлохмаченными волосами. Поэтому, пока муж находился в ванной, Кэт постаралась привести себя в порядок. Достала из шкафа голубые бриджи, белую майку. Проворно надела. Причесала волосы. Распушила челку и сделала хвост. Эта прическа ее молодила. Чуть-чуть подмазала губы розовой помадой, припудрила нос и подкрасила ресницы. Она не желала, чтобы Билл увидел ее такой некрасивой — заплаканной и опухшей. Даже если она ему больше не нужна.

Хотя кто знает…

Ну вот. Теперь никто и не догадается, что она проревела полночи, задыхаясь от горя и обиды. Она вышла в коридор и спустилась в кухню. И хотя внутреннее состояние «припудрить» не удалось, она сумела взять себя в руки и принялась суетиться с завтраком. Она вела себя так, словно в ее семейной жизни ничего не случилось. Кэтрин не знала, как поступить. Вот не знала, и все. Она не могла взять и одним махом вычеркнуть из своей жизни двадцать прожитых с мужем лет. Где-то на подсознательном уровне она готова была простить ему все. Простить. Все.

— Ты не погладишь мне белую рубашку? — обратился к жене Билл, когда спустился в кухню.

Она повернулась в его сторону, и ее взгляд замер, остановившись на муже. Он стоял такой свежий. Гладко выбритый. И счастливый. От него исходил тонкий аромат туалетной воды, которую ему подарила Кэтрин на День благодарения… Кэтрин вся сжалось, как устрица, на которую выжали лимонный сок.

— Можешь меня поздравить, через пару недель я буду руководителем редакционного отдела. — Билл был в настроении.

— Поздравляю. Для этого тебе нужна белая рубашка?

— Не совсем. Сегодня я иду на встречу с очень важным человеком. От него во многом зависит мое будущее.

После того, как Уитфилд ушел из ресторана, Барбара заявила:

— Завтра мой отец должен увидеть моего избранника. Больше нет смысла откладывать. Мы любим друг друга. Ты же любишь меня? — плотоядно посмотрела она на Билла и, опустив руку под стол, ласкающим движением провела по его бедру.

Он так и замер.

— Ты выйдешь за меня замуж? — выходя из оцепенения, вдруг произнес он.

Билл и не думал сейчас о своей жене. Он напрочь ее забыл, будто ее и не было никогда в его жизни.

— А ты уже оформил развод? — в ответ спросила она.

— Еще нет, но скоро оформлю.

— Прекрасно. И, кстати, завтра мы едем отдыхать в Австралию.

— А почему именно в Австралию? — Билл никогда не был в Австралии. Да он вообще никогда не выезжал из страны. Для него все это было крайне ново. И очень ему нравилось.

— Потому что я хочу заняться с тобой любовью в какой-нибудь пещере, как австралийский абориген, — ответила Барбара. Ее мысли были заняты только этим.

Билл ясно представил себе красивое обнаженное тело Барбары. К нему уже успело прикоснуться палящее солнце и оставить свой бронзовый след, сделав кожу Барбары еще более привлекательной. Он видел, как она неторопливо идет к морю, оставляя следы на песке. Билл наблюдал за каждым ее плавным движением. Вот она зашла по пояс в воду. Сильным движением оттолкнулась от земли и как рыба ушла с головой в прозрачную воду. На какое-то время она исчезла из поля зрения Билла. Он уже начал волноваться и хотел было нырять вслед за любимой. Но в это мгновение она вынырнула, радостно помахала ему рукой и проплыла несколько метров к горизонту, затем развернулась к берегу. Выплыв на мелководье, встала во весь рост. Как же она похожа на морскую прелестницу — русалку! С длинных волос падают хрустальные капли. Мокрое тело блестит под лучами солнца, словно покрыто переливающейся чешуей. Взволнованная грудь призывно вздымается и манит к себе. Барбара божественно красива. Ее так и хочется целовать, целовать, целовать, не переставая. В нем нестерпимым жаром загорелось желание…

— Билл, хватит мечтать!

— Любимая, я хочу тебя. Сейчас. Я не хочу ждать, когда мы полетим в Австралию, — проговорил он, почувствовав, как ступня подруги беззастенчиво пробирается между его ног.

Находясь рядом с ней, Билл терял волю и контроль над собой. Как только он видел ее — все. Он даже и не осознавал, почему так происходит. Просто хотел ее с такой непреодолимой силой, словно ее организм источал гипнотизирующий его сознание эликсир. Через некоторое время они уже были у нее дома. Каждый раз, когда они встречались, Барбара удивляла его своей непредсказуемостью и эротическими фантазиями. Каждый раз с ней было все по-новому.

В этот раз все происходило прямо в гостиной, на полу. Сначала они просто целовались, а затем их настолько захватила страсть, что они, раздеваясь на ходу, очутились на пушистом белом ковре. Барбара выдавила на свою ладонь полоску какого-то крема и затем стала тщательно втирать его в пенис Билла. Потом поцеловала его в губы, быстрыми движениями пробираясь языком в рот. Оторвалась от его губ и, лаская Билла языком, стала опускать голову к его животу. Густые черные волосы Барбары гладили его тело… Его орган начал подниматься. Барбара провела горячим влажным языком между его ногами. Он расслабленно распростерся на пушистом ковре, находясь под ее магической властью. А потом она оседлала его…

Он входил в нее и чувствовал, как теплота ее влагалища соединилась с кремом, который она втерла в его пенис. Его охватило невыносимое возбуждение… Скача на нем как бешеная, Барбара успевала левой рукой ласкать его мошонку, которая начала гореть…

Они провели в любовных играх всю ночь. Билл забыл о времени. Он был счастлив.

И только когда вернулся домой, понял, как глубоко он завяз во лжи.


Кэтрин молча гладила белую рубашку мужа. Он же продолжал сидеть за столом, хотя уже все съел и допил черный кофе. И теперь, откинувшись на спинку стула и взяв в правую руку вилку, отбивал по столу какой-то ритм и думал, как бы ему во всем признаться жене. Он не знал, как это сделать, но понимал, что это просто необходимо. Пришло время. Но как?

— Тебя довезти до Филлы? — неожиданно предложил Билл.

— Подвези, — согласилась она. — Через десять минут буду готова. — Она обрадовалась. А вдруг это шаг к их примирению?

До Филадельфии они ехали молча. Кэтрин опасалась начинать разговор. Она интуитивно почувствовала, что муж хочет что-то сказать ей. В голову приходили не самые приятные догадки. Они были похожи на назойливых москитов, и она их упорно отгоняла от себя. Она боялась их. Очень.

Билл вел свой «бьюик» по спокойным улицам Черри-хилла быстро и уверенно, обгоняя идущие впереди машины. Кэтрин любила наблюдать, как муж держится за рулем, но в этот раз ей было не до этого. Они проехали мимо булочной миссис Джонсон, лавки с фруктами и овощами мистера Льюиса. Их машина пролетела вдоль высокого забора, окружавшего школу, где учились их дети. Свернули в сторону железнодорожной станции, проехав мимо бара… И через некоторое время уже влились в бесконечный поток машин на филадельфийской трассе, оставив позади аккуратные коттеджи, увенчанные черепичными крышами.

Билл гнал «бьюик» вперед и исподтишка наблюдал за женщиной, с которой прожил двадцать лет. Он собирался ее бросить. И не испытывал ни малейшего угрызения совести. Но никак не мог заставить себя все ей рассказать.

На трассе автомобильных пробок не оказалось, и вскоре уже Билл въезжал в царство небоскребов, сверкающих на солнце полированным стеклом. В самом городе, как всегда, было суматошно. Люди и машины беспрерывно сновали туда-сюда. Билл припарковал свое авто на стоянке неподалеку от салона красоты миссис Ланы Бреннел, где работала Кэтрин. Начать разговор он так и не решился.

Кэтрин вышла из машины.

Улицы Филадельфии уже были раскалены. От гигантских зданий исходил тяжелый жар. Они отбрасывали резкие тени, а стекла окон казались зеркальными.

Билл, нажав на педаль газа, выехал со стоянки на дорогу и унесся по своим делам. Больше Он о Кэтрин не думал. Словно ее и не было в его жизни.

Он спешил. Позволил себе притормозить только у небольшого цветочного магазина. Выскочил из машины, с легкостью открыл стеклянную дверь, очутившись в волшебном мире цветов. На него со всех сторон глядели загадочные герберы и пушистые хризантемы. Тоскующие каллы и витиеватый бамбук. Скорбные лилии и нежные флоксы. Было прохладно и отчетливо пахло сырой землей. К Биллу тут же подлетел продавец, немолодой мужчина с темными вьющимися волосами и орлиным носом.

— Мне нужен букет для любимой, — проговорил Билл.

Продавец повернулся к вазе, где в ожидании своего звездного часа теснились благоуханные нежные розы. Он осторожно отделял из общей массы высокие колкие стебли, увенчанные нежнейшими бутонами, на лепестках которых покоились перламутровые капельки воды. Со стороны этот продавец напоминал волшебника, занимающегося магией при помощи цветов. Его колдовские руки на глазах у Билла за одно мгновение создали настоящее произведение искусства. Билл глядел на него, и ему вдруг показалось, что этот человек бесконечно счастлив, находясь здесь, среди цветочного рая. Его лицо светилось вдохновением. Он нашел свое счастье среди этих прекрасных цветов. Не всем так везет. Хотя Билл не считал себя несчастным. Наоборот. Билл был любим и влюблен. Его ждала перспективная работа и успех. А что еще нужно человеку для счастья?

— Смотрите, какие замечательные цветы для вашей женщины я подобрал! — Продавец и сам не мог налюбоваться на сотворенную природой и его руками сказку. — Теперь добавим немного беленьких скромных цветочков, — он беспрерывно разговаривал сам с собой. — …И наши чудесные розы заиграют с большей силой. — Он извлек из другой вазы пару скромных веточек с беленькими круглыми шариками вместо бутонов и, обращаясь к Биллу, продолжил свою болтовню: — Простите, мистер, но вы должны знать, что яркость цветов можно подчеркнуть, лишь вкрапив в общую массу немного вот этих беленьких цветочков. Они будут играть роль подсветки…

Продавец ловко перевязал стебли широкой атласной лентой, сделав из нее красивый бант, и протянул всю эту красоту Биллу. Букет удался на славу. В меру пышный, весьма изысканный, чуть-чуть застенчивый, а в целом просто роскошный.

Расплатившись, Билл вышел из магазина.

Барбара ждала его на верхнем этаже, прямо у лифта.

— Майкл позвонил мне и сообщил, что ты поднимаешься, — проговорила она ласковым голосом.

Билл протянул ей цветы.

— Волшебно! — проговорила она и зарылась носом в букет. — Проходи, отец тебя уже ждет…

Загрузка...