7

Казалось, их любовь никогда не узнает пресыщения. Они занимались любовью там, где их застигало желание, в любое время суток. Ночью Джеймс держал ее в своих объятиях, а едва проснувшись, они возобновляли то занятие, за которым сморил их сон. Рейчел еще не знала такой ненасытной любви.

Лежа в тени большого цветного зонта на краю бассейна, она думала о том, что Джеймс определенно избаловал ее. Вот уже третью неделю она проводит в праздности и неге. Рейчел посмотрела на окна кабинета, где работал в данный момент Джеймс, и вздохнула. Временами ей становилось страшно, потому что такая жизнь напоминала прекрасный сон. А вдруг она проснется и все разом кончится? Разумеется, когда-нибудь кончится их одиночество вдвоем в большом роскошном замке, по которому часами можно бродить, открывая для себя что-нибудь новое. Каждый день Джеймс дарил ей цветы и любовь…

— Ты не перегреешься? — услышала она его голос над собой и подняла голову.

— Врач говорил, что тебе нельзя много времени проводить на солнце. Пожалуй, я отнесу тебя в дом, — сказал Джеймс и, не слушая вялых протестов Рейчел, поднял ее на руки.

— А как же твоя работа? — лукаво спросила она, обхватив его шею и заглядывая в потемневшие от желания глаза Джеймса.

В спальне было прохладно, свежий ветер, залетавший в открытые окна, шевелил края легких штор, сонно гудел заблудившийся шмель. Полуденная истома разливалась по телу Рейчел, пока Джеймс освобождался от брюк и рубашки. Вид его возбужденного тела действовал на Рейчел неотразимо, низ живота мгновенно наливался тяжестью. И когда он приближался обнаженный к постели, желание пульсировало в ней с такой силой, что она умоляющим жестом протягивала к нему руки.

— Я не могу насытиться тобой, — горячо шептал он, прижимаясь лицом к ложбинке между ее грудей.

— Я тоже, — призналась Рейчел.

Она любила его, отчаянно и страстно, как никогда никого не любила. Иногда ей приходило в голову, что страсть Джеймса еще не означает любовь. Но старалась об этом не думать. Она вообще жила вне реальности, хотя подозревала, что такие же мысли могли посещать и Джеймса. Кроме домоправительницы и шофера, ей не с кем было общаться. Джеймс хотя бы разговаривал по телефону. Рейчел даже подходить к этому связному с внешним миром не хотелось. Она даже в журнал не позвонила, за нее это сделал Джеймс. Вскоре после ночной аварии он оставил на автоответчике в редакции журнала сообщение, что Рейчел Кемпбелл уехала отдохнуть на неопределенное время. Узнав об этом, она была в очередной раз поражена его предусмотрительностью и заботой.

Однажды, когда они лежали рядом, ее смутные подозрения нашли себе подтверждение.

— Рано или поздно, дорогая, — сказал Джеймс, — нам придется вернуться в мир реальности.

День был теплый, но холод пробрал Рейчел после этих слов. Значит, и он считает, что они живут в иллюзорном мире. Она понимала, что Джеймс прав: не могут же они остаться здесь навсегда только потому, что ей страшно показаться на людях.

После этого разговора Рейчел набралась смелости и позвонила матери, сказав ей, что после тяжелых съемок решила устроить себе отдых. Мать приняла ее сообщение как должное, ничего не заподозрив, и пожелала ей хорошего отдыха. С Диком Эндрюсом у нее этот номер не прошел.

— Кончай врать, Рейчел, — грубо сказал он. — Ты еще никогда так долго не отдыхала. Скажи мне, что случилось?

— Ничего не случилось. Говорю тебе, что я устала и мне нужен отдых. Как у тебя дела? — спросила она, чтобы сменить тему.

— Нам с тобой предлагают очень выгодный контракт, — сообщил он в конце своего рассказа. — Двухнедельная поездка в Италию. Солнце, море, вино!

Лицо Рейчел исказила страдальческая гримаса.

— Всех денег не заработаешь, — сказала она ровным голосом.

Потом ее мучила совесть. Из-за нее Дик, женатый человек, имевший троих детей, лишился выгодного контракта. Но чем она могла ему помочь? А солгала по трусости, надеясь выиграть время. Зачем? Надо было сказать честно, что больше никогда ему не придется фотографировать ее. Тогда он стал бы искать для себя другую модель. Она солгала, потому что боялась жалости со стороны людей, которые знали ее раньше, до того, как изменилась ее жизнь. Признание, пусть сделанное лишь одному Эндрюсу, быстро станет всеобщим достоянием. Появятся душераздирающие заметки в светских хрониках. Конечно, потом о ней довольно быстро забудут, в этом Рейчел не сомневалась.

Здесь в замке она чувствует себя в безопасности. Здесь она счастлива так, как никогда еще не была счастлива, несмотря на дорожную аварию, которая и привела ее сюда. Теперь она поняла то выражение на лицах Ванессы и Оливера Блейка во время венчания. Полная душевная открытость друг другу — вот что составляет основу истинной любви между мужчиной и женщиной. Но как уязвимы любящие души! Любовник может поцелуем вознести тебя до небес, а может низвергнуть в ад неосторожно сказанным словом. Нужно иметь немало мужества, чтобы осмелиться любить всем сердцем. Потому она ни разу не призналась в любви Джеймсу, хотя эти слова готовы были сорваться с ее языка в минуты наивысшего блаженства.

Пусть первым их произнесет Джеймс, думала Рейчел, сидя на балконе своей спальни, куда она уходила отдыхать после ланча. Поэзия Вальтера Скотта, томик которого она взяла с разрешения Джеймса в его кабинете, навевала уныние. Похоже, у шотландцев вся история состоит из проигранных битв и погибших героев. Чтобы преодолеть мрачное настроение, Рейчел представила, как однажды утром проснется и услышит от Джеймса слова любви. О Боже, как же ей хочется их услышать!

В этот момент неслышно подошедший сзади Джеймс склонился к ней и поцеловал в ухо.

— О чем задумалась? — спросил он.

— О довольно мрачной поэзии Скотта, — ответила Рейчел и улыбнулась. — Закончил на сегодня с делами?

— Угу. — Джеймс, который успел переодеться в плавки, сел рядом и обнял ее за плечи. — Хорошо ли ты отдохнула? — спросил он.

Рейчел засмеялась от удовольствия, которое ей доставляло прикосновение к обнаженному телу Джеймса.

— Еще немного такого безделья — и я превращусь в растение или повешусь на дереве.

— От тебя вкусно пахнет, — сказал Джеймс, не слушая, и поцеловал ее за ухом. Рука его скользнула к груди Рейчел, пальцами он начал ласкать ее сосок, пробуждая в ней желание. — По-моему, этот лифчик слишком тесный. — Не дожидаясь ответа, он расстегнул застежку и отложил в сторону узкую полоску материи. — Так ты мне ближе, — сказал он и посадил ее к себе на колени, лаская ладонями обнаженную грудь.

— Нас могут увидеть, — произнесла она смущенно.

— Кто нас может увидеть? — охрипшим от желания голосом спросил Джеймс, целуя по очереди твердеющие соски.

— Не знаю, Джейн или твой шофер, — сказала Рейчел, слабея от его ласк.

— В одном ты права, на твоей постели нам будет удобнее, — ответил Джеймс, поднимаясь вместе с ней и увлекая ее в спальню. Не дойдя до постели, он стянул с нее трусики, опустился на колени и приник губами к цели своего вожделения.

Наслаждение было таким острым, что Рейчел готова была потерять сознание, когда сильные руки Джеймса подхватили ее, донесли до постели, чтобы погрузиться в ее трепещущую плоть и вкусить блаженство, которое не теряло своей новизны раз от разу.

Раскинувшись на подушках, Рейчел отдыхала после «любовного шторма» и думала о том, что никогда так остро не реагировали ее органы чувств на запахи и звуки. Цветы с некоторых пор стали более ароматными, в шелесте листьев ей слышались неведомые голоса, словно деревья и кусты пытались что-то сказать. Иногда ей казалось, что еще немного — и она поймет язык птиц, оглашавших по утрам сад за окном.

Джеймс искоса поглядывал на нее, пытаясь уловить ее настроение. И только увидев на ее губах улыбку, заговорил, накручивая прядь светлых волос на свой палец.

— Не совершить ли нам прогулку на машине в ближайший городок? Заглянуть в магазины? На обратном пути мы могли бы поужинать в небольшом уютном ресторане.

— Зачем нам ужинать в ресторане? — напряглась Рейчел. — Мы можем поужинать и здесь.

— Понимаешь, Джейн попросила дать ей сегодня выходной. Поэтому я заказал столик…

— Нет, спасибо. — Рейчел повернулась к нему спиной.

— Дорогая, не отворачивайся от меня.

— Я могу сама что-нибудь приготовить на ужин, — ответила она.

— В будние дни по вечерам в этом ресторане мало посетителей. И там вкусно кормят.

— Я сказала, нет.

— Рейчел. — Он повернул ее к себе. — Послушай, иногда нам надо куда-то выходить.

Рейчел вырвалась из его рук, спрыгнула с постели, схватила купальное полотенце со стула и обмоталась им.

— Можешь отправляться куда хочешь. Я не поеду.

Джеймс подумал, скольких усилий стоило ему в последнее время улаживать по телефону дела, требовавшие его личного присутствия в Лондоне, Париже, Нью-Йорке. Задержаться здесь еще на неделю, значит, подвергнуть риску те проекты, от которых зависит благополучие сотен людей. Он не может себе этого позволить. Но как объяснить это Рейчел?

— Ты поедешь со мной, другого выхода нет. Яснее мне просто трудно выразиться. — Он развел руками.

Глаза Рейчел сверкнули.

— Я не подчиняюсь приказам — ни твоим, ни чьим-либо еще!

— Давай не начинать старый спор. Поверь, я не хочу ссориться с тобой, — ответил Джеймс, стараясь не повышать голоса. — Ресторан очень милый, тебе там понравится.

Рейчел кивнула.

— Я тоже не хочу с тобой ссориться и верю, что ресторан мне понравился бы. Но ты поедешь в ресторан без меня.

Джеймс внимательно смотрел на нее. Как трудно начинать все заново. Он успел забыть, что Рейчел не только красивая женщина, но и в высшей степени упрямое существо.

— Не будь смешной, — устало произнес он.

— Ничего смешного, просто я реально смотрю на вещи. Понимаю, что тебе надоело никуда не ездить, никого не видеть и ничего не делать, кроме телефонных звонков и…

— Мы говорим не о том, что мне нужно, а о том, что нужно тебе, и ты это понимаешь не хуже меня.

Рейчел ослепительно улыбнулась ему.

— Лично у меня возражений нет. Хозяину не обязательно чувствовать себя на привязи только потому, что его гостья…

Джеймс выругался и, схватив ее за плечи, резко перебил:

— Не надо передергивать! Ты не гостья.

— Хорошо. Может, я выразилась слишком формально.

— И я для тебя не хозяин, а мужчина, который… — Он запнулся. Который, что? Джеймс тупо смотрел на Рейчел. Не самый подходящий момент для признания в любви, подумал он. Ему хотелось сделать это признание в романтической обстановке, чтобы светила луна и благоухали розы. К тому же он хотел быть уверенным, что к тому времени Рейчел будет готова его услышать. Пока ей явно было не до его признаний. И незачем смущать ее, потому что в таком состоянии она могла бы дать ему согласие только из чувства благодарности.

— Так что ты хотел сказать? — напомнила ему Рейчел. — Мужчина, который?.. Который, что? — уже нетерпеливо спросила она.

Джеймс заставил себя преодолеть внутреннее сопротивление.

— Мужчина, который не мыслит себе отправиться куда-то без тебя. Поедем со мной, любимая. Обещаю тебе, все будет хорошо.

Слова Джеймса прозвучали почти как объяснение в любви, и Рейчел не могла отказать ему. Глубоко вздохнув, она прижалась к его груди.


Дожидаясь ее, Джеймс нервно расхаживал по комнатам, выходил на балкон, возвращался в спальню и посматривал на дверь ванной, за которой скрылась Рейчел сорок минут назад. Что можно так долго делать там? — думал он с раздражением, но тут же одергивал себя, напоминая, что такие, сугубо женские дела находятся вне его компетенции. Конечно, он достаточно знал женщин и понимал, какое значение придают они своему внешнему виду. Макияж, прическа, лак на ногтях. Против этого нельзя ничего возразить. Но сейчас он боялся, что Рейчел никогда не оторвется от зеркала, пытаясь скрыть шрамы на лице, которых он лично совсем не замечал.

Он подошел к двери ванной, постучал и сказал, что спустится вниз и будет ждать ее возле машины.

— Джеймс!

Он оглянулся и увидел выходящую из ванной женщину ослепительной красоты. На ней было воздушное платье цвета нежной зелени, открывавшее длинные стройные ноги. Расклешенная юбка флиртовала с коленями, широкий пояс подчеркивал тонкую талию. Золотые туфельки на высоких каблуках и такого же цвета короткая накидка, которую Рейчел держала на сгибе руки, дополняли наряд. Джеймс оценил ее мужество, заметив, как она причесалась. Светлые пряди лишь слегка прикрывали шрамы на лбу и правой стороне лица. В этот момент он окончательно понял, что его сердце навсегда отдано Рейчел.

— Как я выгляжу? — спросила она. — Я подумала, раз уж мы решили выйти в свет, то все должно быть безупречно.

— Ты великолепна, дорогая, — ответил Джеймс, привлекая ее к себе. — Более красивой женщины, чем ты, я не знаю. — Он поцеловал Рейчел долгим и нежным поцелуем. — Ты всегда должна помнить об этом, — шепнул он. — Договорились? Мы выходим! Вместе!

Рейчел стало смешно.

— Я знаю, что бояться глупо, — доверительно сказала она, беря Джеймса под руку. — Но без твоей поддержки я бы не справилась с этим страхом.

Лицо Джеймса засияло от этих слов, и он снова поцеловал ее.

— В моих интересах, чтобы ты ничего не делала без моего участия. — Обвив рукой тонкую талию своей спутницы, он повел ее к машине.

Прогулка на машине доставила Рейчел огромное удовольствие. Джеймс показывал ей расположенные поблизости достопримечательности, рассказывал историю древних шотландских фамилий, некогда обитавших здесь, перемежая свой рассказ семейными преданиями, которые поведал ему дед Алан Макларен. Он признался, что наверняка в них многое приукрашено, потому что исторические документы свидетельствуют о том, что некоторые герои этих преданий на самом деле были ворами, убийцами, мошенниками. Но кому захочется иметь в своей родословной висельников? Правда, до конца разобраться в этом не представляется возможным, закончил Джеймс, времена в Шотландии были смутные на протяжении многих веков.

Они заехали в небольшой старинный городок, и Джеймс соблазнил Рейчел заглянуть в антикварный магазин. Здесь глаза Рейчел разбежались: столько необыкновенных и прекрасных предметов старины, собранных в одном месте, до сих пор ей не доводилось видеть. Она забыла свой страх, что кто-то начнет рассматривать ее лицо, и быстро завоевала симпатию владельца магазина.

— Я должна здесь купить подарки для своих родных, — сообщила она Джеймсу.

Ему было интересно наблюдать за Рейчел, повеселевшей после прогулки, в роли азартной покупательницы. Казалось, она готова скупить весь магазин, но, когда торг был закончен, выяснилось, что ей удалось купить по сходной цене очень милые вещи. Джеймс высоко оценил ее выбор. Они уже покидали магазин, когда взгляд Рейчел упал на довольно большую фигурку рыцаря в настоящих серебряных латах.

— Ты не мог бы подождать меня в машине, — попросила она Джеймса, передавая ему покупки. — Я быстро.

— Тебе что-нибудь еще здесь приглянулось, — догадался он и поцеловал ее. — Хорошо, я постою на улице.

Как только Джеймс вышел, Рейчел попросила хозяина магазина упаковать фигурку из серебра в подарочную коробку, доверительно сказав ему, что подарок этот предназначен для настоящего рыцаря, который живет в старинном замке.


Как Джеймс и обещал, в маленьком ресторане, куда он привел ее, почти никого не было. Они сели за столик на веранде, обращенной в цветущий сад.

— Здесь хорошо готовят мясо на углях. Или ты предпочитаешь рыбу? — Он подал ей меню.

Рейчел покачала головой.

— Я заказываю то же, что и ты.

Мясо действительно оказалось нежным, просто таяло во рту, вино было терпким, но вкусным.

— Спасибо, что не позволил мне остаться, и прости меня, пожалуйста, — сказала вдруг Рейчел, прервав Джеймса на полуслове.

В тот момент он рассказывал ей о некоторых особенностях шотландской кухни.

— Тебе не за что извиняться, милая, — заверил он ее и поцеловал ей руку.

Только сейчас он заметил, что второй столик на веранде заняла семья из трех человек: муж, жена и девочка лет пяти. Девочка пристально смотрела на Рейчел, глаза ее блестели от любопытства. Только не это, мелькнуло в голове Джеймса. Отец склонился к дочери и что-то тихо сказал. Возможно, он сделал ей замечание. Тем не менее ребенок громко спросил, обращаясь к матери:

— А что у тети с лицом?

— Замолчи! — сказал ей отец.

Мать девочки покраснела от стыда. Джеймс крепко сжал руку Рейчел. Она же глубоко вздохнула и повернулась к девочке, смотревшей на нее испуганно после окрика отца.

— Я попала в аварию, болела, — сказала она девочке. Перевела взгляд на Джеймса и добавила: — Но теперь мне стало лучше.

Оставив деньги на столе, Джеймс решительно поднялся, подал руку Рейчел, и они вышли из ресторана. Медленным шагом они прогулялись под ночным небом к автостоянке. Рейчел делала вид, что эпизод в ресторане не задел ее, но внутри у нее все дрожало. И Джеймс ощущал эту дрожь.

— Ты очень мудро вела себя, — тихо заметил он.

Короткий нервный смешок вырвался у Рейчел.

— Не могла же я пугать ребенка.

— И все-таки ты удивительная женщина, — мягко сказал он, когда они уже сидели в машине.

Сердце бешено колотилось в груди Рейчел. Было мучительно трудно повернуться лицом к сидящим за соседним столом, но ей удалось это сделать, и она была счастлива. Конечно, заслуга в этом целиком принадлежит Джеймсу.

— Ты сам удивительный, — ответила она и улыбнулась, вспомнив о купленном для него подарке. — Ты мой рыцарь в сверкающих доспехах.

Джеймс притянул ее к себе.

— Увы, я не рыцарь, а всего лишь обычный человек. И как любому человеку мне не хотелось портить наш вечер неприятным сообщением.

Весь вечер Рейчел ожидала, что сегодня ночью услышит от него те слова, которые ей так хотелось услышать. Это давало ей силы преодолеть свой страх перед встречей с людьми. Но Джеймс произнес совсем другие слова, и улыбка исчезла с ее лица.

— Что же это за сообщение? — напряженным тоном спросила она.

Прежде чем ответить, Джеймс нежно поцеловал ее губы.

— Сегодня утром звонили из моего офиса. Мой новый проект на грани срыва.

— Тебе надо лететь в Лондон?

— Да, срочно. Другого выхода нет. Конечно, мне бы хотелось остаться, ты понимаешь?

Рейчел кивнула.

— Понимаю. — Она представила, как бродит в одиночестве по берегу моря, словно жена моряка, с нетерпением ожидающая его возвращения. Эта роль показалась ей малопривлекательной. — Буду скучать и считать дни до твоего возвращения, — сказала Рейчел.

— Нет, — тихо сказал Джеймс. — Ты не можешь дожидаться меня здесь. — Он тяжко вздохнул. — Я не знаю, когда смогу сюда вырваться.

Рейчел неподвижно смотрела на него и молилась про себя только об одном, чтобы не утратить в последний момент чувства собственного достоинства.

— Ну ничего страшного. — Она положила ладонь ему на грудь. — Думаю, ты меня неправильно понял. Я хотела сказать, что, разумеется, буду скучать по тебе, но мы могли бы иногда встречаться и…

— Рейчел! Опомнись, что ты говоришь?! — вскричал Джеймс. — Почему ты все так чертовски усложняешь? — Он попытался поцеловать ее, но Рейчел отвернулась. — Неужели ты думаешь, что я могу с тобой расстаться? В Лондон мы летим вместе. — Он глубоко вздохнул. — Дорогая, не смотри на меня так, будто не понимаешь, о чем я говорю. Я хочу, чтобы ты жила со мной, стала частью моей жизни. — Глаза его потемнели. — Если у тебя есть возражения, выскажись прямо сейчас.

Странный звук вырвался у Рейчел, похожий то ли на смех, то ли на рыдание. Как ответить, чтобы не выдать своего разочарования? Она посмотрела на него и поцеловала. Джеймс посадил ее к себе на колени, он целовал и гладил ее тело, пока Рейчел не начала задыхаться от вспыхнувшего желания. Тогда он остановился.

— Еще немного, и я бы овладел тобой прямо здесь, — признался он, тяжело дыша.

Они вернулись в замок, в мир, который они создавали вместе. К постели, где они пытались удовлетворить взаимную страсть, которую невозможно было насытить и которая грозила уничтожить их обоих.

Встать им предстояло на рассвете, самолет Джеймса ждал их на борт около восьми часов утра. Но лихорадочное желание всю ночь не давало им покоя. Стоило Рейчел заснуть, как губы и руки Джеймса снова возбуждали ее. И они любили друг друга всю ночь, не разлучаясь даже на время короткого сна.

— Я замучил тебя, любимая? — спрашивал он шепотом. — Ты устала?

— Нет, — так же шепотом отвечала Рейчел, изнемогая от желания. Ей по-прежнему хотелось прикасаться к нему, ловить его дыхание, ощущать его в себе. Когда засыпал он, не выпуская из рук ее тела, она смотрела на него с нежностью и улыбалась. Даже во сне эта улыбка сохранялась на ее губах, а в ушах звучал шепот Джеймса.

Рейчел впервые с такой полнотой ощущала свою принадлежность мужчине. Но и Джеймс принадлежал ей. На исходе ночи они лежали рядом без сил.

— А я ведь почти ничего не знаю о тебе, — вдруг сказала Рейчел.

— Что бы ты хотела узнать? Хочешь, я расскажу тебе романтическую историю любви моих прародителей, которые принадлежали к двум враждебным кланам?

— Лучше расскажи о себе, — попросила Рейчел.

— Даже не знаю, с чего начать, — задумался Джеймс.

— Начни с самого начала, — предложила Рейчел и прижалась щекой к его плечу.

Чтобы доставить ей удовольствие, он рассказал о своих родителях, о детских годах, проведенных с дедом после ранней смерти матери. Рассказал о том, как заработал свой первый миллион.

— Я совершил рискованную сделку, и мне повезло. Мог потерять все, что имел.

— Думаю, это не везение, а твое гениальное предвидение, — заметила Рейчел.

— Не знаю. Потом я уже так не рисковал, но сумел увеличить свой капитал, который вкладывал в недвижимость, землю. Все-таки это не только расчет, мне повезло в бизнесе так же, как повезло найти тебя.

Рейчел улыбнулась.

— Искусство польстить вовремя тоже помогает в делах, — поддразнила его Рейчел.

Джеймс поцеловал ее волосы.

— Знаешь, твое появление в моей жизни разрушило мой устойчивый имидж.

— И какой у тебя был имидж? — заинтересовалась Рейчел.

— Ну, если тебя называли «Леди Совершенство», то меня окрестили «Волк-одиночка».

— Какое везение! — воскликнула Рейчел. — Всегда мечтала приручить волка!

— Приятно это слышать, — ответил Джеймс.

— А почему тебя так прозвали?

— Однажды мне пришлось давать интервью напористому репортеру светской хроники. Когда он стал расспрашивать меня о личной жизни, я отказался отвечать на эти вопросы, сказав, что моя личная жизнь никого не касается. В отместку он и запустил это прозвище в средства массовой информации.

— Хорошо понимаю тебя. Для меня самое неприятное в профессии фотомодели, например, было пристальное внимание к моей личной жизни с самого начала…

— Не надо, — сказал Джеймс, услышав надрывные нотки в ее голосе. — Прошу тебя, не надо думать о прошлом. Будущее, вот о чем думать надо.

Она кивнула и закрыла глаза, пока он целовал ее. О будущем она думала постоянно, только не делилась с ним, чтобы не расстраивать. У него и так сейчас хватает переживаний. Каждый раз, задумываясь о том, что ее ждет в Лондоне, Рейчел понимала, что ее возвращение привлечет к себе внимание, пойдут разговоры. В лицо ей будут выражать сочувствие, а за спиной злословить. Вспомнился эпизод в ресторане с девочкой…

— Рейчел, — окликнул ее Джеймс, и она открыла глаза. — Не тревожься ты ни о чем, я всегда буду рядом с тобой.

— Я понимаю, но представляешь, как на тебя накинутся эти хорьки, папарацци?

— За меня не беспокойся, я сумею позаботиться о себе.

Она кивнула, но его слова не успокаивали. Первое время будет для нее самым тяжелым, когда в печати пойдет волна самых чудовищных предположений о том, почему бывшая Леди Совершенство скрывается от публики. К этому надо быть готовой, думала она. И папарацци в первую очередь накинутся на нее, стоит ей только выйти из дома. Бедный Джеймс, как он справится, когда дом его окажется в осаде репортеров всех мастей.

— Об этом можешь забыть, — строго сказал Джеймс, наблюдая за ее лицом. — Я не позволю тебе уйти.

Рейчел удивленно посмотрела на него: как он догадался, о чем она подумала? Если бы она знала, что и он думает о том же, представляя, сколько грязи прольется на нее в желтой прессе. Но Джеймс был полон решимости защищать ее. Она нужна ему, как никто до нее, и он не даст ей ускользнуть из своих рук. Сам он действительно никогда не обращал внимания на то, какие ходили о нем сплетни. А о Рейчел он сумеет позаботиться. Несколько звонков адвокатам, предупреждения о дорогостоящих судебных исках рассеют толпу желающих нажиться на ее несчастье. Она может ничего не бояться, он будет постоянно рядом с ней.

С этой ночи что-то новое, незаметное на первый взгляд, появилось в их отношениях.

Загрузка...